Сырая тряпка лениво скользила по шершавому линолеуму: зацепилась за заскорузлый рваный край и жалобно затрещала. Юлик дернул швабру и отодрал кусок старого покрова.
Новенький смартфон скороговорно речитативил забугорным рэпом в блютусовском наушнике. Паренёк извлек шептуна из уха.
- Хе, хе, хе, - хохотнула женщина на скрипучей кровати. Круглые глаза над пузастыми губами выглядывали из-под необъятного живота и моргали часто.
Юлик присел, разглаживая плотный лист.
"И к чему первокурсников засылают в больницы мыть полы? Вроде на врача учиться собрался" - подумалось.
- Тряпку по ходу рванины двигай, студентик, - сиплым голосом пробурчало брюхо.
В следующих палатах он следовал подсказке и более не нанес ущерба древнему помещению. И лишь закончил эдакую неприятность, вышел во дворик.
Дивною ночью наполнилось место.
Сиреневый небосвод мерцал многозвездьем и громадная луна разглядывая темный больничный двор, казалось, наблюдала за юношей.
Старая липа в желтом цвете источала необычайно женственный аромат, отчего сознание студента взыгралось приятными видениями.
Сигаретный дым тонкой ниткой подрагивал от его руки и, выписывая замысловатые фигуры, растворялся в ночной духоте.
Сигарета истлела и обожгла пальцы.
- Юлик, - рядом бесшумно явилась сестричка. Белый халат в свете открытой двери ослепил студента.
- Дежурный врач велел труп сопроводить в городской морг, - девушка поправила челку под колпаком и улыбнулась.
- Идем к Сложихе, в мертвецкую. Как вернешься, и до утра никто тебя не потревожит, - сестричка взяла юношу за руку.
Хрупкая, влажная ладонь сковала Юлькины пальцы и показалась ему холодной сосулькой, примерзшей к коже. Они подошли к серой полуземлянке с мелким оконцем, бледно отразившим кусок желтой луны.
Девушка отворила дверь, и удивительно приятным ароматом повеяло.
- Сложи-и-ха-а, - прошептала сестричка в темноту.
- Тута я, - продребезжал голос.
Юлик оглянулся. Позади стояла тощая тень в бледно синим колпаке и две мелкие звезды мигали жёлто.
Сложиха бесшумно миновала молодую пару, и тут же помещеньице осветилось неярко.
Худая фигура в сером халате согбенно перебирала серо-белое бельё и, не поворачиваясь, проворчала: «Ты, Любка иди, иди. Без тебя с молодцем управимся».
Чистая, выбеленная комната казалась жилым помещением.
Накрытый цветастой клеёнкой кухонный стол с липовым цветом в бокале, два старомодных табурета у оконца. Облезлая каталка и две высокие металлические кушетки у стены отбрасывали зыбкие тени на фанерную перегородку.
На третьей, у противоположной двери Юлик разглядел бледное предплечье, парящее над белым! И невольно приблизился к видению.
Тело! Обнаженное девичье тело под тонкой рединкой, отчетливо запечатлевшей дивный силуэт: великолепные изгибы фигуры от пальцев ног до гладкого лба, печальные глазницы изумительной формы, строгий нос и живописные губы в печали…
Казалось, саванный покров обратился прозрачной дымкой.
- Хороша была упокойница, - раздался голос. Юноша вздрогнул!
Сложиха стояла рядом, сутулясь.
Желтое лицо в паутине морщин, приплющенный нос, тонкие губы и острый подбородок в еле заметном треморе. Она взглянула на Юлика из-под редких бровей, и оторопел парень! Ясные голубые глаза, обрамленные черными ресницами юных век, блеснули искристо!
- Жаль девку, - проскрипела хозяйка мертвецкой, - невестой померла, - и аккуратно прикрыла руку покойной.
- Как это – невестой?
- А так. На свадьбе своей. В аккурат, как гости досчитали до двадцати поцелуев, так и стекла слезой по мужней груди. Не удержал он свое счастие.
Видать не его оно было. Так и ниспала белым пёрышком у пьяных ног.
А свадьба и не уразумела, что случилось. Кто хохотнул скабрезно, мол, слаба невестка: от поцелуев тает, глядишь, с ней любой и справится. А кто заново «горько» кричать.
Жених водой её сбрызнул, по щекам хлопать взялся, на стул сажать…
А ей бедняжке жить-то всего десять часиков и оставалось.
- Откуда вы, бабушка, такие подробности знаете? – удивился Юлик.
- А какая разница, сынок, коли, правда?
Старуха ловко развернула каталку, - ты, милок, не побрезгуй, переложи девицу сюда. Васька, наш шофёр, к мертвым ни на шаг, боится бестолковый. А чего страшиться? Когда такой и будет, как время придет. Глупые люди, - Сложиха раскрыла тело и, аккуратно складывая ткань, скрылась за ширмой, откуда пробормотала: «Пойду Ваську кликну».
Бледно-розовая кожа покойной серебрилась мельчайшей влагой. Казалось, вот-вот вздрогнет волнительно чувственный живот, стройные ноги согнутся, грациозная шея поднимет голову, красавица присядет и, стесняясь откровенной наготы, обнимет ладными руками точеные голени, скрывая обнаженные прелести.
Юлик коснулся девичьего плеча и ощутил живое тепло нежного тела.
Атласная кожа приняла его кисть трепетно и с желанием.
Он возложил девушку на руки, голова с неведомым ароматом рыжих волос удобно упокоилась на его плече, влажные губы сошлись в улыбке, веки затрепетали, и томный выдох потряс мужское естество. Юноша приблизился к губам Грации своими, и провалился в бездну неведомого ранее сладострастия…
- Эк, милок, размори-и-ило тебя, - послышался старческий голос.
Юлик открыл глаза. Цветущая липа томно шелестела блестящей в лунном свете листвой, источая нежную прохладу.
- Да вот, прикорнул, - юноша привстал со скамьи, - водителя нашли? Едем?
- Куда собрался, касатик?
В морг, - удивленно ответил юноша, вглядываясь в черную тень.
- Рано тебе, рано, - эхом раздался девичий голос издалека, и рассмеялся заливисто. Сверху стрекотнула сорока, шумно взмахнула крыльями, недовольно пробормотала что-то по-птичьи и, ударив коготками о железную крышу, подалась восвояси.
Студент тряхнул головой, вошел в полутемный коридор и лишь достиг своего отделения, услышал шумный дребезг колес.
Две санитарки спешно катили каталку. Остановились у реанимационной палаты, суетливо открывая разбухшие не ко времени двери.
Юлик приблизился к ним с желанием помочь и оторопел!
Печальные глазницы изумительной формы, строгий нос и живописные губы дрожали безмолвно. Юноша порывисто, шумно растворил высокие створы, не отводя взора от знакомого лица. Черные ресницы красавицы дрогнули, веки затрепетали, и покатились слезинки-близнецы по вискам, испарившись тут же.
Паренёк затаил дыхание, вспоминая недавнее видение, и медленно двинулся к выходу.
Одноглазая лунная ночь стрекотала сошедшей с ума цикадой, где-то далеко жалобно тявкнула собака, и одинокая звезда, черкнув небосвод, погасла в бездонье.
- Покурим? - перед Юликом стояла одна из санитарок.
Он безмолвно протянул пачку, щелкнул зажигалкой.
- Представляешь, - девушка постукивала тонким пальцем о сигарету, - пациентку эту из первой брачной ночи привезли.
- Это как, из брачной ночи? - не понял эдакого оборота Юлий.
- А так. Сегодня свадьбу отыграли и, как полагается, на брачное ложе. А там инсульт её и ожидал, - и хохотнула нервно.
Круглоокая сателитша наконец покинула небосвод, уступив место юному рассвету. Просветлевшее поднебесье осветило место. Девушка бросила окурок в урну, привстала и, здесь, в первом солнечном луче увидел Юлий желтое лицо в паутине морщин, приплюснутый нос, тонкие губы и острый подбородок в еле заметном треморе.
- Ты кто?
Молоденька медсестричка похлопывала студента по плечу: «Просыпайся санитар, в институт опоздаешь». И протянула руку.
Юноша тронул её: хрупкая, влажная ладонь сковала пальцы и показалась ему холодной сосулькой, примерзшей к коже.
На дворе весело верещали воробьи, купаясь в пыльной «луже», яркое солнце слепило еще не жарким глазом, влажный асфальт шлепал Юлькиными ботинками, как вдруг, заверезжали автомобильные тормоза.
Перед студентом стояла новенькая «Жигулевская» «копейка», недовольно сверкая круглыми фарами.
За стеклом рыжеволосая девушка с голубыми, обрамленными черными ресницами глазами, покрутила у виска пальцем, объехала препятствие и скрылась за поворотом.
Юлик извлек смартфон из кармана, набрал номер: частые гудки и странное отсутствие иконки сотового оператора удивили. Он включил FM. Приемник шипел на всех частотах, слепо моргая пустым дисплеем.
Пр. http://www.proza.ru/2017/06/28/1106