Весна быстро шагала по лесам и лугам. Кое-где уже проглядывала первая зелень. Но всё это ускользала от взора возмужавшего Айлеха. Не видел он ни травы, ни голубого неба, не слышал пения птиц, ни звона ручьёв. Лишь враг стоял перед его взором. Тёмное пятно тревоги кружило вокруг его сердца. Знал он, что встретит силу сильнее и страшнее вооруженных воинов.
И тёмной ночью, когда тишина звенела надвигающейся угрозой, точил он свой клинок под бессонное бдение не спящих воинов. Многие тихо беседовали возле тлеющих костров, другие пытались уснуть, третьи молча точили клинки. Барра готовил стрелы, затачивал наконечники, и время от времени поднимался на дозорную вышку – незваные гости им были ни к чему.
Враг был не зрим, но осязаем. Где-то из глубины степных просторов доносилось конское ржание и трубные звуки слонов. Сменившийся ветер приносил запахи горелого мяса и вонючего курительного самосада, который прорастал только в этих краях.
Под утро вернулись лазутчики. Перекинувшись с Айлехом парой слов, они растворились среди других воинов.
- Всё в порядке? – спросил Бойд.
- Ярдан выступил, - ответил Айлех. – Его план ночного налёта провалился благодаря умелой работе наших засланных воинов, которые передушили половину наемников, выдав всё за пьяную драку. Хан в ярости.
- Ещё бы он был рад, - хмыкнул Барден. – Он-то хотел снова подло напасть. Что у них там за привычка такая?
- Это воры и проходимцы, - проворчал Арод. – Они ни чем не брезгуют. Родное дитя продадут. Тёмный народ.
Утро выдалось сырое и ветреное. Небо было затянуто лёгкой дымкой облаков. Солнце медлило с восходом, но лагерь был давно на ногах и в полной боевой готовности.
- Так и не смог уснуть, - Калдер хмуро посасывал кончик своей трубки, пристально вглядываюсь вглубь южных земель. – Никогда еще, ни перед одним боем, не было так тревожно.
- Не тебе одному, - Арод пересчитал тайники в своей одежде и на снаряжении своего коня. – Возраст уже не тот.
- Это битва не та, - хмыкнул Калдер. – Думаю, таких у нас ещё не было. Будет что вспомнить, когда к Белым степям пойдём.
- Думаешь, удастся их повидать? – Арод без капли смеха смотрел на своего друга.
- Думаю, ради этого стоит и попотеть, - Калдер хмуро, с какой-то тоской, улыбнулся в ответ.
А в стороне от них Бойд и Барден горячо обсуждали приёмы, которым обучил их Таранис. Тот же в свою очередь как раз заканчивал безвкусный завтрак.
- Камрин не присылала весточку? – спросил он у Барры.
Лучник рассеянно покачал головой и в сотый раз тронул тетиву лука.
Айлех угрюмо смотрел на своих воинов и на их последние приготовления. Всё было так, как он распорядился накануне.
Разделённая на три части армия готовилась к невиданному до селе бою.
Армия короля Норвена ушла на левый фланг, и ему так и не удалось увидеться с отцом. Пешая армия Дуффа, которую возглавлял теперь Фаррел, была в стороне моря. Войско Айлеха возглавляло поход против Хана. Конница уже была полностью готова.
А где-то на морских волнах, стояли корабли Воисвета и Дуффа в ожидании своего сигнала, как и армия Всеволода и Торума в степях с восточного края. Тамерин ждал своего часа в стороне и был незримой тенью степей.
Недобрые предчувствия или это было просто волнение, стесняли грудь Айлеха, и всё ему казалось, что он не может больше дышать этим пропитанным тревогой воздухом.
Перед его взором четко прорисовывалось другое такое утро, только морозное, смутно-знакомое, с верхушками заснеженных сосен и милое, белое лицо с васильковыми глазами.
«Аврора». Айлех тяжело вздохнул. «Мама».
Сердце глухо бухало в груди, сдавливаемое всеми тревогами и предчувствиями.
Таранис маячил промеж других воинов и никак не мог отделаться от знакомого до боли в груди голоса, всё звавшего его. Он то и дело оглядывался на этот голос и злился сам на себя и на неё. Лишь хотел одного – чтобы скорее начался бой, и не было больше ни боли, ни голоса.
Барра сел рядом с Бойдом и Барденом, который в забытьи играл на свирели.
- Боишься? – Калдер хлопнул лучника по плечу. – Скоро всё начнется. Мы с Мердоком поспорили на три сотни голов. Но он ушёл с Фаррелом и мне не удастся удостовериться в его правдивости. Он начнет привирать, уж я-то его знаю.
- Хочешь со мной поспорить? - лукаво улыбаясь, прищурился Барра. – На пять сотен.
- Да куда тебе! – отмахнулся Калдер. – У тебя и стрел столько нет.
- Это мы ещё посмотрим, сколько у меня стрел, - хохотнул Барра и похлопал себя по поясу, где красовался меч и несколько кинжалов, а за спиной покоились в ожидании метательные ножи.
- Ну-ну, - поцокал языком Калдер, вскакивая на своего коня. – Всё равно больше сотни не уложишь. Иди лучше, лучников своих возглавляй.
***
- Госпожа! – запыхавшаяся Илва вбежала в большой зал, едва солнце коснулось западного моря. – Корабли!
Млада выскочила вслед за ней на смотровую площадку.
- Шестнадцать кораблей, - прошептала она, вглядываясь в туманную даль. – Они идут к Скалистым островам. На нас нападут утром.
- Будем готовы? – спросил воин из людей Тамерина, который худо-бедно запомнил несколько фраз.
- Готовимся к отплытию, - кивнула Млада. – Мы не дадим им высадиться на нашей земле.
***
Айлех махнул рукой, и глашатай затрубил в рог – далеко на границе с горизонтом затемнели очертания вражьего войска.
- Воины! – Айлех носился на Ветране перед выстроившейся армией. – Сегодня великий день! Сегодня мы будем биться и принесём победу в наш край! Все вы храните в себе невероятное мужество и силу. Так бейтесь, и пусть не дрогнет ваше сердце и рука перед врагом! Пусть Хан боится и дрожит! Бейтесь за всех, кого вы любите! Бейтесь, ибо нет смерти!
- Смерти нет! За Айлеха!
Воплем непокорённого духа дрогнула утренняя тишина. Рёв силы и отваги прокатился по лесам и лугам.
- Бойд! Первый сигнал Всеволоду! – приказал Айлех. – Лучники, на изготовку!
Просвистевшая стрела с чёрными перьями воткнулась в истоптанную копытами грязь прямо перед самой Ветраной.
«Началось!» - мелькнула безумная мысль, и Барден крепче сжал рукоять своего меча, ожидая сигнал от Айлеха, от его короля, от его лучшего друга детства.
- Бойд! Сигнал Тамерину! – рявкнул Айлех.
– Лучники! Пли! – прокатился голос Барры.
Огромная чёрная стена выстроилась перед ними. Без всякой прелюдии и поединка, без остановки, а молотом по наковальне, с ходу и широким валом накатилась волна врагов.
Гигантские, неуправляемые слоны шагали, содрогая землю и воздух. Всадники безо всякого строя рвались вперёд. Пешие воины с дикими лицами кричали что-то на своём чёрном языке.
- Они безумны! – выдохнул Барден, глядя, как враг снежным комом катится на них, грозя раздавить.
Солнце так и не появилось. Чёрная хмарь закрыла его. День превратился в ночь и время остановилось.
Всё смешалось и понеслось. Конница не успела развернуться и осталась в самом центре боя. Копейщики были сметены насаживающимися на острия южанами, позади которых напирал основной состав. Звенели мечи, свистели стрелы, грохотали цепи и молоты, трубили слоны, ржали кони и кричали люди. Грязь под ногами пропитывалась кровью, и весенняя пробуждающаяся земля со стоном впитывала в себя это страшное жертвоприношение, чтобы после покрыть это место кроваво-красным маковым ковром.
***
Едва лодки коснулись скалистого берега ранним утром, когда солнце так и не показалось, все девушки растворились в тумане острова.
Воины Тамерина, следуя указаниям Млады, передушили всех дозорных, которые были так пьяны, что не оказали почти никакого сопротивления.
- Эгей! А где капитан? – послышался пьяный голос. – Наша посудина готова плыть в этот Валин… Волин… как там его… дар.
Но корабли, все шестнадцать, ярко вспыхнули. Все кто, был на берегу, встретился с длинноволосыми красавицами, против которых никто не мог сражаться, ибо вчерашний хмель ещё не выветрился.
- За короля! – едва слышно произнесла Млада, и первой вступила в бой.
***
Но сколько бы не рубились воины Айлеха, не было предела врагу. Даже не было возможности сделать манёвр – враг тараном напирал, ломая всякий строй, и лишь хаос царил на поле боя.
- Да они же не дохнут! – где-то сбоку взвыл Арод, махая мечом направо и налево.
Его изрубленные враги так же бойко поднимались и шли снова на него.
Чёрной магией были пропитаны души ханских наемников.
Слоны метались из стороны в сторону, давя всех без разбору. Сначала казалось, что это просто неуправляемое стадо. Но присмотревшись, Айлех заметил, что животные сминают только свои ряды, тех, за кого они должны были сражаться.
- Там наши лазутчики ими управляют, - крикнул на ходу невесть откуда взявшийся Фаррел.
Два войска соединились с главным флангом, выступив общим числом против противника.
- Норвен шлёт привет, - хохотнул один из воинов короля Древнего Севера, легко узнаваемый по цвету плаща.
- Наши ребята настоящие молодцы, - крикнул Барра. – Управлять слонами! Да вы только посмотрите на это!
- Ты лучше рот не разевай, а головы руби! – рявкнул на него Калдер, снося голову подкравшемуся позади лучника наёмника. – Я тебя уже шестой раз рублю! – рявкнул он на рухнувшее тело. – Ты у меня уже в печёнках сидишь! Ты сегодня сдохнешь или нет? – он снова ударил мечом.
Но все усилия были тщетны. Сколько бы не рубились воины, они лишь сильнее уставали и мечи уже с трудом опускались на головы противника. Кольцо смыкалось. Раненные и убитые лишь только множились.
- Отступаем! – закричал Айлех, видя, как изнемогают его воины. – Отступаем!
Приказ гулко пронёсся среди пеших и всадников. Подгоняемые вражьей ратью, они стали спешно отступать к Женувер – единственной надежде Айлеха. Отчаянье и безысходность накатывали на молодого правителя.
Три сигнальных вспышки оповестили о том, что войско Всеволода тоже приняло решение отступать. Туго им будет. У них лишь одна надежда на горы и укрепленную крепость, которой не было у Айлеха.
Едва последний воин перешёл за броды Женувер, как вода поднялась огромной стеной, отрезав путь врагу.
«Я не смогу сдерживать Зло долго, - зазвучал взволнованный голос Эйны. – Айлех, это Чёрная магия и у меня не хватит сил противостоять ей. Он дал бессмертие своим воинам, но он же и забрал у них жизнь. Ты должен остановить колдуна. Тогда твои воины смогут дать равный бой. Торопись. Мои силы на исходе».
- Что нам делать? – Бойд утирал расцарапанное лицо грязным рукавом, тяжело дыша.
- Мне нужно, чтобы ты взял командование на себя, - резким тоном, не допускающим возражения, заявил Айлех. – Собери всю дружину, переведите дух и как только стена Эйны падёт, сразу в бой. Отец и Фаррел пусть вернутся на свои позиции.
- А ты? – Бойд недоумевал.
- Мне нужно остановить колдуна. Я пойду один, - ответил Айлех.
- Ты один не справишься.
Незнакомый голос заставил Айлеха обернуться.
Перед ним стоял статный муж, закутанный в изумрудно-зелёный плащ. Лицо его скрывал капюшон, но когда он его скинул, то лицо его было прекрасно в обрамлении каштановых волос.
- Я князь балийцев Свентослав, - представился воин, подходя к Айлеху.
Все, кто был в этот момент рядом, ахнули, услышав сказанное, и в глазах воинов вспыхнул огонь новой надежды.
- Ты силён и мудр, правитель Айлех, - продолжил Свентослав. – Мы пришли помочь в этот трудный час, ибо и нас коснулось это Зло. Все вместе мы попробуем дать отпор врагу, но главная надежды - это ты.
Он легко махнул рукой и из ниоткуда появилась целое войско, укутанное в изумрудные плащи.
- Мой народ и народ князя кметов Исторка примет бой вместе с королями севера, - сказал Свентослав. – Мы не можем больше в одиночку выстоять против колдовства Хана, так же как и вы не можете в одиночку одолеть его воинов. Мы хотим восстановить узы дружбы и родства в столь роковой момент в нашей с вами истории. Больше мы не намерены оставаться в стороне. Просим приять наш союз и снова заключить его со всеми сторонами, чтобы принести в наши края мир и благодать. Или остаться здесь, но непокорёнными.
Все воины той и той стороны радостно загалдели, не в силах скрыть воодушевления и удивления.
- Я крайне удивлён и крайне рад, что вы пришли, - Айлех слегка склонил голову. – Вместе мы одолеем врага, и тогда наш союз сможет быть крепким и истинным. Думаю, все хотят этого и будут только рады. Признаюсь, я рад, что вы не остались в стороне, ибо час действительно роковой. Все силы должны быть брошены на уничтожение врага. Но сейчас главная задача – это добраться до колдуна.
- Даже войско Исторка возликовало, когда было принято единодушное решение пойти в союз с вами, - улыбнулся князь Свентослав. – Ты идёшь сражаться с колдуном Януком, но ты не ведаешь всей его силы, Айлех.
Свентослав положил руку на плечо Айлеха и отвёл его в сторону, пока остальные воины приступили к подготовке под зычные окрики Бойда, который понятливо отозвался на кивок друга.
- Мало сведений о том, кто такой Янук, - заговорил Свентослав. – Мы долгие годы следили за его деяниями. Силу он обрёл огромную и тёмную настолько, насколько тёмной только может быть Тёмная магия. Он рискнул всем ради того, чтобы захватить власть над всеми землями. Сыновья Хана Джамбада, как и сам покойный Хан, всего лишь куклы в этой войне. На самом деле всё происходит по мановению руки Янука. Всё подчиняется ему. Он что-то ищет в северных землях. Но знаешь, Айлех, мой род веками передавал знания о Светлой магии. И знаешь, что я понял за все свои прожитые годы? Что нет такого колдовства, которое бы невозможно было одолеть. Чёрная магия не допускает света, а Светлая магия не допускает тьмы. Все это равное и пока серые камень не упадет на одну из чаш весов, так и будет равенство между светом и тьмой. В тебе есть много добра и любви, но есть в тебе то, что скрыто от моего взора, то, что может допустить в твоё сердце ярость. Это то, что знаешь только ты, то из чего ты выбираешь свой путь.
- Непонятные ты вещи говоришь, князь, - хмыкнул Айлех. – Не уж то я этот серый камень?
- Возможно, - пожал плечами Свентослав. – Чёрной магии в тебе никакой, но есть в душе что-то, что не открывается моему зрению.
- Так как же ты тогда можешь давать советы как победить Янука? – Айлех начинал злиться, ибо сила Эйны с каждой секундой таяла.
- Никак, - вздохнул князь. – Я лишь хочу напомнить то, что ты и так знаешь. Не позволь Злу победить тебя, твою сущность и твоё сердце.
Айлех махнул рукой и вскочил на лошадь.
- Как только стена падёт, - громогласно возвестил он. – В бой! Не дайте врагу пересечь наши границы!
Стена рухнула, и тихий вздох Эйны утонул в пучине волн.
И всё снова смешалось. Только больше было сил и надежды в каждом взмахе меча, в каждой выпущенной стреле…
***
Млада долго не могла одолеть наёмников Хана. Все они были искусными мечниками. А когда оторопь отступила, и корабли перестали пылать, до них вконец дошло, кто на них напал, они здорово насели на девушек.
Но им невдомек было, что за их спиной стоят три десятка диких на вид кочевников.
- Загоняй! – звонко крикнула Илва, торопливо отступая за скалы и заманивая противника в ловушку.
***
Айлех рвался вперёд, петляя между огромных валунов слоновьих ног.
Не видел он ни сигнала Всеволода, ни страшных лиц наёмников. Не слышал нового удара в барабан кметов, с диким кличем кинувшихся с топорами на левый фланг врага, не слышал труб Норвена. Не ведал о том, что Тамерин ударил с тылу, пробив широкую брешь, и что часть воинов, самых низших и плохо обученных, которых не коснулось Тёмное колдовство, перешли на его сторону.
Лишь ярость подстёгивала его, и невидимая цель манила вперёд.
Янук правил боем со своей сигнальной вышки на одном из слонов. Айлех скорее почувствовал его, чем увидел.
- Пришёл, - ядовитое шипение донеслось до него. – Волхв пришёл сам ко мне.
Злобный смех прокатился до самого моря. Такого смеха ещё никто и никогда не слышал. Будто сама Смерть смеялась. Страхом и ненавистью пахнуло в души воинов. И, казалось, надежды не было.
Южные племена всё стекались и стекались на поле боя. Их масса готова была задавить всех и каждого. Бессмертные наёмники падали и вновь поднимались тогда, как руки славных воинов Севера всё с большим трудом поднимали и опускали мечи, тетива не звучало прежним звоном, а копья были сломаны как прутья.
Айлех спрыгнул с Ветраны и в одиночку попытался пробиться к Януку. Но сколько бы он не махал мечом, ему не удалось и на шаг приблизиться к хорошо охраняемому колдуну, который свысока наблюдал, как он изнемогает и лишь всё более радостно хохотал.
- У тебя не хватит сил, волхв, - прокаркал он своим громким голосом. – Тебе не тягаться со мной. Или ты и вправду думаешь, что твой меч способен меня одолеть? Глупец! Жалкое подобие своего народа! Посмотри, как твои воины гибнут от моей руки! Ты сгниешь под телами своей армии!
Айлех обернулся.
Чёрная тень застилала ему дорогу назад. Да он и не думал возвращаться. Там гибли его друзья. За него, за их край.
Он подпрыгнул и перекувыркнулся в воздухе, отбрасывая оказавшийся бесполезным меч.
Янук перестал смеяться. Что-то похожее на удивление промелькнуло в его глазах, прикрытых высоким тюрбаном. Видимо, он не знал об особенностях юного государя.
Хищно раздирая вонючие тела противника, Айлех ощутил на своём нёбе незнакомый вкус ядовитой крови. Она одуряла его, и розовая пена капала на чёрную землю из его приоткрытой пасти. Яд разносился по телу и ударял молотом в голову, затеняя сознание. И ярости, до селе незнакомой и неприсущей ему, не было конца. Он готов был встать в строй и биться за этого господина, служить ему и убивать проклятых.
Колдун был так досягаем для прыжка. Чужой разум затенял собственный. Он был готов упасть перед ним на колени и в почтении лизнуть сухую ладонь. Страшная радость окрыляла его.
- Иди ко мне, - услышал он безликий призыв. – Встань подле меня и прими мою власть.
Айлех приготовился к прыжку.
Слон, на котором восседал колдун, видимо устал стоять на одном месте, и решил против воли хозяина убраться прочь от этого злобного медведеподобного чудовища.
Айлех впился ему в глотку, прогрыз толстую шкуру и слон рухнул, сбрасывая с себя корзину с наездниками.
Щёлкнул погоночный хлыст и Айлех прогнулся от сильного удара по спине.
- Безмозглая скотина! – пророкотал Янук. – Ты мог меня погубить! Твой господин мог погибнуть!
Широко шагая, колдун встал перед ним, держа в руках безобразный посох.
- Ты пойдёшь со мной, - ткнул он пальцем в Айлеха. – Вступишь в бой против северной мрази. Ты служишь мне! Я – твой господин!
Айлех был будто пьян. В голове беспощадно стучали молоты. Краски и звуки мешали ему уцепиться хоть за одну мысль. Запахи были противны и чужды ему. Он слышал, как бешено колотится его сердце, словно сердце той самой косули, за которой он когда-то давно гнался.
Он помотал головой, пытаясь сбросить наваждение.
- Иди!
Кнут снова прожёг мясо до костей. Айлех яростно щёлкнул челюстью, чтобы поймать кончик кожаной верёвки, которой его били, но промахнулся. Весь мир пред ним переворачивался, время перестало для него существовать.
Он послушно повернулся. Лапы налились тяжестью, и он с трудом мог идти. Он не знал кто он и что делает, зачем он куда-то идёт.
Янук легко вскочил на него и цепкой рукой ухватился за холку, направляя Айлеха. Борьба вокруг прекратилась. Южане расступились перед своим господином, а войска Севера отступили назад.
Верхом на Айлехе Янук вышел вперёд, громко хохоча над разбитым войском северян.
- Вы храбро сражались, люди севера, - прокаркал он.
Мимо него пролетела стрела. Барра от отчаянья не сдержался, но Бойд остановил его, больно ударив по руке.
- Ты можешь промахнуться, - прошипел он на ухо лучнику, тяжело дыша.
- Славный воин, - хмыкнул Янук, испепеляя Барру взглядом. – В следующий раз целься чуть ниже. Как раз попадешь в голову своего короля, который добровольно преклонил колено предо мной и принял мою власть. Ваш король – трус и предатель. Но я могу это исправить. Я предлагаю вам сдаться и покориться мне.
- Никогда!
Калдер дико затопал ногами и замахал топором так, что ближайшие от него воины отшатнулись.
- Ваш герой покорён, - смеялся Янук. – Я перережу ему горло, и тогда вы всё равно покоритесь мне. Ваш король – трус. Так будьте вы благоразумнее.
- Айлех! Айлех!
Король Норвен рвался вперёд со своей дружиной, не понимая ещё всего, что происходило впереди. Но огромного волка сложно было не заметить.
Янук захохотал, и смех его был ужасен.
Короля Норвена пытались удержать, но он был так силён и отчаян, что ни один воин не удержал его.
И тогда он бросился вперёд, к своему сыну. Фаррел кинулся к нему, чтобы остановить. Но король уже обратился в волка.
Встав между двумя войсками, он грозно рычал, готовясь к решающему прыжку, вглядываясь в потухшие зрачки своего сына, словно именно так хотел достучаться до его человеческого сознания.
Неуловимое движение пальцев Янука и громадный воин кинулся на короля Норвена. В завязавшейся борьбе, на которую было страшно смотреть, взметнулся кривой топор и скулящий визг разрубил мгновенье тишины и оцепенения.
Король Норвен пал. Его вновь обратившееся тело было распростёрто перед взором Айлеха и северян.
Такого чудовищного крика никто и никогда ещё не слышал. Фаррел бросился вперёд, подставляясь под град стрел, а за ним и все остальные. Лишь Айлех, которого так напрасно звал Барден, оставался равнодушен. Смех Янука эхом отзывался в нём.
- Играй на своей треклятой дудке! – сквозь злость и слёзы рявкнул Бойд, поддав Бардена. – Я не верю, что он не может бороться!
Тело короля Норвена скрылось в пучине яростных и отчаянных воинов. Вновь закипела борьба.
Воины дрались, лошади метались без своих всадников или с их мёртвыми тяжёлыми телами, свистели стрелы над головой, топтались слоны…
Боль медленно заполняла волчье сознание. Она тонкими иглами впивалась в него. И умирающий отец с вымученным взглядом словно застыл на сетчатке его глаз…
Айлех упал.
Пахло соленым морем. И кремнем. И горячим железом. Знакомым деревом и парусиной. Холодным льдом и пушниной. Раздавались далёкие и знакомые звуки свирели, звавшие его так жалобно и протяжно, как никогда ещё в жизни… Этот холод сковал его сердце и надежда погасла. Отец мёртв. А он – жалкий раб своего южного господина.
***
На море шёл бой. Неравный, жестокий. Волны кипели и взрывались от ударов вёсел и ядер. Там слышался голос Мердока и Дуффа, Воисвета и Дейлина.
***
Айлех поднялся. Злость с новой силой застучала в нём. Ярости не было краёв, как и боли не было утешения.
Скинув с себя наездника, он отскочил в сторону и в горле застыл беспощадный рокот.
Айлех повалил Янука на землю. Колдун ударил его своим посохом. Калёные змеи впились в тело волка.
- Как смеешь ты, раб…
Айлех зарычал. Боль убивала в нём яд. Впившись взглядом в кошачьи зрачки Янука, он смотрел, как внутри этого человека горит огонь Зла. И он не боялся его.
Перекувыркнувшись обратно, Айлех подхватил валявшийся чей-то меч.
- Сражайся со мной как равный мне! - закричал он колдуну, остервенело утирая слёзы грязным кулаком, выплёвывая всю злость.
- Ты ничтожен, - Янук засмеялся, но в смехе не было больше уверенности.
Колдун поднял свой короткий искривлённый много раз посох. Словно такой же безобразный, как и его душа.
Айлех не знал, как правильно сделать то, что он почувствовал. Новое пламя горело в нём. Боль и ярость кипели в нём. Видел он перед собой своих друзей, мать и отца, Аяман, Аврору, Эйну и ту рыжеволосую девушку, что напомнила ему, подобно его матери, что у него сердце человека, а не зверя. Слёзы выжигали дорожки на грязном лице. Слёзы благородного гнева и любви, боли и ненависти.
Сила его прошла сквозь рукоять меча и проржавелое железо накалилось.
Янук ударил первым. То не был удар звонкого меча. То был чёрный удар колдовства. Огненное пламя отскочило и ударило в Айлеха. Но он выстоял. Пламя не коснулось его. Меч превратился в сияющее остриё и отражал удар за ударом колдуна.
Битва вокруг на мгновенье притихла. Всё, кто ещё стоял на ногах, узрели невиданное.
Солнечным светом был окутан их король. Он смело и бесстрашно отражал удары чёрной огненной петли, которая кружила вокруг него.
- За Айлеха! – чуть не сорвав голос, закричал Барден.
- За Айлеха! – громыхнул Фаррел.
- За Айлеха! – закричали воины.
И с новой силой, в ночной темноте закипел бой. И чем больше они сражались, тем слабее становились их враги. Они уже не так часто вновь поднимались.
А где-то с юго-востока к ним наконец-то пробились войска Всеволода и Торума.
***
Тамерин клином вошёл в спину брата и теперь шакалом рыскал в его поисках по степному простору. Его всадники с диким кличем не давали войску отступать.
Под грозным и воодушевлённым натиском они сминали южную чернь и круг вокруг сражавшегося Айлеха становился шире.
Никто не знал, сколько времени прошло. Заря встретила их радостно и с пением боевого рога.
Дружина кметов и балиев смогла смять правый фланг врага и соединиться с войском короля Норвена.
- У меня есть идея! – Бойд поддал локтем исцарапанного Бардена. – Барра! Эй, Барра!
Лучник ловко прыгая по головам противников, стреляя во все стороны, добрался до Бойда и Бардена.
- Нужна твоя помощь, - Бойд, с рёвом медведя, разрубил пополам преследователя Барры.
- Всегда рад, - улыбнулся лучник. – А то от Калдера только одни нагоняи. Не видели его, кстати? А то я не успел отчитаться за триста голов.
- Потом отчитаешься, - Барден успел увернуться от удара. – Он там как раз с Коном в догонялки играет. На телеге. Сбросили всю провизию и решили давить всех. Сказал, что его конница будет лучше королевской.
Барра присвистнул.
- Помните, как Айлех защитил нас от тоторонгов? – начал Бойд. – Я тут в его мешке нашёл тот самый порошок разрыв-травы…
- Я согласен! – перебил его Барра. – Давайте загоним эту мерзость.
И они, разделив порошок на три горсти, отбиваясь от нападавших, стали описывать широченный круг, такой, какой только можно было сделать в таких условиях.
Прежде чем они снова встретились, на своём пути Барра встретил запряжённую телегу с Калдером, который в одной руке держал вожжи, а в другой топор, коим рубил врага, как хворост.
- Тысча три! – гаркнул он Барре. – У Кона тремя меньше!
- Загоняй их в кольцо! – Барра прыгнул к нему на телегу. – Мы их подожжём! Загоняй плотнее да побольше!
Так они и разошлись. Калдеру три раза повторять не пришлось. Вместе с Коном и, невесть откуда взявшимся, Хорином, они стали притеснять наёмников в кольцо.
- Что они творят? – удивился Фаррел.
- Похоже, у них какой-то план, - ответил Таранис. – Надо им подсобить.
- Давай! – истошный вопль Бойда перекрыл боевое звучание.
Огонь, как горный ручей, описал неровный круг и сомкнул врага в своё кольцо, из которого невозможно было выбраться.
- Лучники! – призвал Фаррел. – Расстрелять их этим огнём!
Когда наследный сын Хана Джамбада увидел, как горят его воины и как его колдун не может одолеть своего противника, он сам взялся за меч и повёл в новую атаку тех, кто ещё не утратил колдовской силы.
Тамерин наконец-то увидел всё это и первым встал на пути свежей дружины во главе со своим братом. Он сам вступил в бой с прыщавым юнцом, который, зло брызжа слюной, подло владел мечом и наносил самые яростные удары, на какие только был способен и каким его только обучали.
- Ну, здравствуй, братец! – дико выпучив глаза, захохотал Тамерин, спешиваясь и маня рукой брата выйти с ним на поединок.