В настоящем мужчине сокрыто дитя, которое хочет играть.
Ф.Ницше
На должность заместителя директора средней школы по хозяйственной части Чухонцев был устроен органами местной власти.
Тщедушный мужичок неопределённого возраста, седовласый, с блёклыми бегающими глазками, смекалистый и чрезвычайно лёгкий на подъём.
В те далёкие, в некоторой степени романтичные годы, освободившихся персонажей из мест, куда Макар телят не гонял, устраивали на работу, помогали людям
адаптироваться в обществе, встать на путь исправления…
Вернулся Лев Игнатьевич из северных районов с геморроем и, возможно, чуть-чуть наркоманом.
Лечился от кашля не совсем обычными таблетками, лекарство приобретал по специальному рецепту, один раз даже показал его учителям-собутыльникам.
Родился и вырос будущий завхоз в славном городе на Неве - Ленинграде. В молодости занимался спортом, акробатикой.
В этой редкой дисциплине, - с его слов, - достиг значительных успехов, имел высокий спортивный разряд, утверждал, что неоднократно выступал на соревнованиях в Москве:
«Несколько раз приглашали на работу в цирк, на киностудию «Мосфильм» на должность каскадёра, всякий раз отказывался, не хотелось уезжать из Питера. Я ведь ещё до позапрошлого года ловил стрелы, сейчас зрение стало не то…»
Какие стрелы, от кого?.. Не уточнял.
Сетования по поводу ухудшившегося зрения начисто опровергались его уникальной способностью ориентироваться в лесу, к примеру, находить грибы.
В кузове грузовой машины, бывало, сидят угрюмо десять - двенадцать грибников, у него же всегда впечатляющий результат: невероятных размеров корзина, верх которой демонстративно выложен одними белыми красавцами.
Настроение у хозяйственника всегда было приподнятое, он хорошо был знаком с народным фольклором, в совершенстве владел доступным языком. Знал великое множество шуток-прибауток, изысканных стишков с очаровательным матком.
Несмотря на то, что коллеги давно выучили его основные вирши, из уст неунывающего балагура, они звучали всегда по-новому и, как лыко в строку, приходились к месту.
Ловкий был сотрудник, удобный во всех отношениях, выдержанный, любезный, безотказный, а главное, находчивый.
Когда доверенное лицо отправляли за выпивкой, курьер, случалось, вместо одной бутылки, приносил две, такой виртуоз - душа любой компании, нигде не пропадёт.
В магазин посыльный никогда не брал с собой ни сумок, ни пакетов, выпивку приносил в брюках, но не в карманах, как простодушные обыватели, а под ремнём брюк, горлышками вниз.
Вот стоит он с кем-нибудь, мирно беседует, моргает глазками, но, ни одна душа, ни за что на свете не догадается, что у мужчины в штанах литр водки!
Как-то раз директор школы Горюнова перехватила зама по дороге, пригласила в кабинет. Тот пробыл у неё десять минут, но она так и не поняла, что её помощник с утра под мухой, и уже капитально затарен.
- Присаживайтесь, Лев Игнатьевич, на пару минут…
- Спасибо, вообще-то мне особо некогда… - всю беседу так и простоял.
Когда разговор ему окончательно наскучил, вдруг встрепенулся, озабоченно посмотрел на часы, - собутыльники заждались:
«Прошу прощения, Раиса Семёновна, ко мне, кажется, машина пришла. Жду с утра, заказал краску, олифу, ящик с мелом, два унитаза…» - и убежал.
Расслаблялись мужики в инструментальной комнате учителя труда Кокорина Ивана Петровича. Когда за столом оказывались бок о бок учитель физкультуры и экс-акробат, всегда возникала интрига.
В прошлом году тёртый калач проиграл пари физруку.
Тот, тогда по непонятным причинам: из щегольства ли, гонора, амбиций, - провоцирует.
- Выпивка кончилась, а боевое настроение никуда не делось, хотите трюк покажу?
- Что за трюк? - вяло, интересуется хозяин инструменталки, его мысли сейчас заняты другим.
- Левой вырву шестьдесят кило!
Тщедушных учителей такой трюк не заинтересовал, но не конкурента.
- Ставлю фуфырь, шестьдесят не вырвешь, - безобразно много, тем более, под шалфеем, да ещё - левой…
Он не знал, что противник левша.
Наметилось продолжение застолья, присутствующие оживились и даже повеселели.
- Пошли!
Иван Петрович официально разбил руки заключающих пари, и все отправились в спортивный зал.
Новицкий - сопернику: «Ставь шестьдесят на штангу!»
Тот поставил семьдесят, судья проверил, лишнее снял.
«Как это я ошибся?..»
Александр Николаевич подходит, наклоняется, находит кистью левой руки середину грифа, долго сжимает и разжимает пальцы, коротко бросает: «Внимание!»
Рывок и штанга застыла, на вытянутой вверх руке.
Вот такие учителя физкультуры встречаются в нашей глубинке!
Судья: «Вес взят!» - Что означало: «товарищи, по домам не расходимся…»
Но это было в прошлом году.
На этот раз застолье проходило на зимних каникулах, соперники вновь оказались в тесном контакте, буквально плечом к плечу.
Оппонент решил вернуть должок. Начал издалека. Вспомнил события прошлой жизни:
«Да, бывало, веселились в молодости, хохмили, проказничали…» - умело перекинул мостик в настоящее время:
«Да я хоть сейчас, прямо из-за стола могу на руках подняться на второй этаж, ногой постучаться в кабинет директора, открыть дверь, войти и закрыть её за собой чин-чинарём».
С утра он видел «шахиню», та ему сказала: «Сегодня меня не будет весь день, я - на совещании в РОНО».
- Две бутылки! - приходит в восторг физрук.
- По рукам! - протягивает руку заводила.
- Идёт!
Тут же подскакивает ретивый судья, - не дай бог, сделка сорвётся, - торопливо разбивает руки спорщиков.
Учитель физики колеблется, он член партии, ему не хочется попасть в курьёзную историю, но ещё больше не хочется выпасть из тёплой компании с перспективами.
«В конце концов, мы на каникулах, переутомились, пашем на двух ставках, да ещё в женском коллективе, а это уже, сами понимаете, вредный цех».
«Молоко нам не выдают, - подхватывает историк, - приходится пить косорыловку за свои кровные. Вот, в ГДР, например, если учитель проработал в школе десять лет, его уже за это награждают медалью…»
«Кому ордена и медали, а нам ни … не дали», - веско резюмирует автор экстравагантной затеи.
Время около одиннадцати утра.
Дети на зимних каникулах, в школу их до двенадцатого января канатом не затащишь, технички придут на уборку после четырнадцати часов.
Условия для игрищ и забав идеальные.
Каскадёр застёгивает внутренний карман пиджака на пуговицу, в нём бумажник. Выкладывает на стол содержимое боковых карманов: огромную связку ключей, отвёртку-токоискатель, сигареты, зажигалку, тряпку, похожую на носовой платок. Застёгивает пиджак на все пуговицы.
- Откуда начать?
- Давай с коридора, тут дверей много, повороты…
Все выходят в коридор.
Бойкий паяц легко и уверенно встаёт на руки, немного постоял, для интриги чуть-чуть покачался и уверенно пошёл, за ним все остальные.
Физик с историком, - так же партийным, - из уважения, проводили коллег до первого лестничного марша, из полуподвала на площадку у входа в здание, благоразумно вернулись в комнату отдыха.
Шоумен без труда преодолевает короткий лестничный марш, затем – второй и он уже на первом этаже. Следящие за чистотой эксперимента, медленно, с некоторой опаской, продвигаются за ним.
Перед подъёмом на второй этаж, трюкач на мгновение останавливается, крутит головой, затем решительно продолжает штурм.
Идёт размеренно, лицо красное, равновесие тела сохраняет идеально, оно в такт ритмично пружинит.
Со стороны всё это выглядит абсолютно нелепо, даже дико, но довольно красиво.
Человек «шагает» на руках!
Лестничные марши позади, осталось подойти к кабинету и постучать в дверь.
Когда трюкач постучал правой ногой в дверь, неожиданно прозвучало приглашение:
- Войдите!
«Как же так, сказала - « в РОНО», - опешил шут, но отступать было нельзя: судья - самовыдвиженец и вечный конкурент ответ из кабинета чётко слышали.
«Ладно, - решает авантюрист, - люди мы все свои, если что, переведу в шутку…»
Медленно открывает дверь, неторопливо входит в помещение и бойко вскакивает на ноги:
«Здравия желаю!»
В это время в кабине заканчивалось небольшое совещание.
Присутствовали: инспектор РОНО Балабол, заведующая межшкольным методическим кабинетом, учителя русского языка и литературы школы.
Первая реакция присутствующих: оцепенение, затишье, затем все, как по команде, дружно расхохотались.
Громче всех смеялся инспектор, не смеялась только одна Горюнова:
«Вон отсюда, клоун!» – по-казарменному гаркнула она.
Исполнитель оригинального номера сделал постное лицо:
« От души виноват», - и матёрый плут понёс свой экспромт:
«Сам себя проверяю, не потерял ли форму, скоро выступать. Получил приглашение из Дома Культуры принять участие в концерте, попросили подготовить какой-нибудь весёлый аттракцион, забавный номер. Ещё раз благодушно извините…» - и, делая вид, что кланяется, немедля вышел из служебного помещения.
- В семье не без урода, чёрт знает что, навязали отморозка, мучайся теперь, номер он репетирует…
- Раиса Семёновна, да отнеситесь вы к этому, как к шутке, а всё же какой мастер! Даже в дверь натурально постучал.
- После совещания я ему настучу, даром эта выходка не пройдёт…
- Давайте, однако, продолжим, да скоро и заканчивать будем, - заключил инспектор. - Роза Михайловна, пожалуйста, на чём мы остановились?..
После совещания комик был вызван «на ковёр», но «настучать» божьей коровке у шефа, так и не получилось…
Она бойко и грозно начала выговаривать своему заместителю:
«Устроил пошлое шоу, волос сед, а совести нет. Опозорил меня, школу, теперь пойдут сплетни, а то, глядишь, ещё оргвыводы сделают…»
Смиренный человек сидел с ангельским личиком, преданно смотрел на своего руководителя светлым взглядом, время от времени виновато опускал глаза.
Крутил по сторонам седой головкой, что-то неопределённо мямлил, иногда порывался, якобы, возразить, но на полуслове уважительно замолкал…
Как можно ругать, такого безропотного подчинённого, который своим негромким мычанием даёт понять, что, в принципе, он с вами согласен, поэтому не возражает и не пытается оправдываться.
Более того, могло возникнуть даже такое чувство, что ругать это безобидноое существо, не только неуместно, но должно быть, просто стыдно, а то и вовсе грех.
И чтобы хоть как-то уязвить своего зама, Горюнова закончила разбор полётов открытой угрозой.
- Вот что, фалалей, не нашёл других дверей, в подвал баб больше не води, поймаю, в тот же день уволю! И уволю по статье, так и знай.
- Да они сами ходят, - и тут же успокоил шефа, - но, не подумайте ничего плохого, это всё по работе, давно ищу кандидатку на вакантную должность уборщицы.
Сколько уже перебрал, подходящей так и не нашёл, - не хотят носить вёдра с горячей водой из кочегарки на четвёртый этаж.
- Устроил себе кабинет: где-то раздобыл кожаный диван, графин, медный поднос, тонкие стаканы, ни дать, ни взять - третий секретарь райкома, приём по личным вопросам…
Смотри у меня, доиграешься! Иди, работай, клоун погорелого театра.
1979