В жизни всё идёт настолько не по плану, что невольно прибивает к мысли, что план всё-таки есть, но он категорически не мой. И лучше бы тот, чей план превалирует, точно знал, как оно в итоге лучше для меня, мира и мира в нём.
Возьмём простой день.
Давайте сегодня возьмём, чего далеко ходить.
Неделю назад раздался звонок. Мой давний друг из Литвы, объявляющийся пару раз в год телефоном один раз на мой день рожденья, а второй как теперь внезапно, сообщил, что 22 июня он влетит в Берлин на встречу и вылетит из него восвояси через 7 часов. Не получится ли пересечься?
Если бы речь шла о совершенно постороннем, не дорогом тебе человеке, разговор в Германии однозначный: Вы термин за месяц бронировали? Нет? До свидания, сам такой!
Но так как я тоже по нему скучаю и всегда рада, я сказала: слушай, 22 июня – день рождения мужа. Я его в такой день бросить не могу. Но так как с утра он вроде хотел быть занятым деньрождённой многокилометровой прогулкой с корешами, давай я тебя из аэропорта встречу и отвезу на твои переговоры. Я буду как бы девушка по вызову в виртуальной униформе таксиста. Зато по пробкам полтора часа успеем пообщаться! Соглашайся, потому что в условиях отсутствия у меня и у тебя выбора это – наивыгоднейшее предложение!
Ладно, договорились.
Получила все полётные расписания, адреса явок, на которые его надо примчать и расслабилась: когда дети в школах и садах, а муж бороздит леса в компании спорто-маньяков, всё успеваю – и на последующий балет, и на русский, и в магазин, и к торжественному ужину с мужем вступить в душ и обдуться феном. Ну, до секунды выверенный план.
Вот наступило 22 июня.
Сын второй день подряд отказывается идти в школу – понедельник-вторник был школьный поход в соплях и кашле по жаре, что не добавило здоровья расслабившемуся в конце года организму, тем более все тесты написаны.
Вставшая в пять утра дочь тоже не вызывала оптимизма – у неё была температура 39,2, и выглядела она как красный пылающий не-фонтан, хотя из носа текло.
Ладно, все дети разлеглись по диванам, нехотя откусив от приготовленных на завтрак блинов по четвертинке сбоку.
А мне надо работать эскортом даже в таких обстоятельствах, поздно менять планы из Литвы в Берлин и обратно, потому как уже в воздухе.
Тут муж говорит: знаешь, моя банда тоже меня кинула, она частично лежит в томографе на предмет острой боли в позвоночнике. Я, пожалуй, сегодня никуда не пойду гулять. Я заместо этого быстро смотаюсь в строительный магазин за шлангами для холодильника, по дороге перехвачу булку и вернусь к 10-ти, когда тебе выезжать надо. И буду сидеть с детьми, как порядочный отец, не сегодня рождённый.
Уехал, приехал через час. Задумчивый.
Ты чего, спрашиваем, в день рожденья загрустил? Возраст внезапно накрыл? Годы напрыгнули на мозг? Отчего печаль?
А он отвечает: произошёл несчастный случай.
Как, что? Где раны? Машина в порядке? Куда спрятал труп?
«Я, понимаешь, кусал булку с кофе. Поэтому вот,» - и на протянутой руке показывает мне увесистую пломбу, выдернутую сдобой из зуба. А морда несчастная и немного перекошенная от негативных ощущений за щекой.
Чего ты стоишь, говорю? Прыжками звони нашему дантисту сию минуту!
- А смысл, спрашивает, ведь тебя дома всё равно не будет, на кого Нину в жару оставим?
- А на что Мотя в соплях незаметный наверху в спальне валяется, как не для Нины в бреду?!
Короче, родители разъехались кто куда, дети разной степени утраченного здоровья остались на диване под одним пледом перед мультфильмом.
Всё, кстати, с этой стороны прошло хорошо: самолёт прилетел без проволочек, я на стоянке нашла свою машину, дорога до центра Берлина была полна бесед и ржача, муж починил свою зубную дыру и радовался, что произошло этого сегодня, а не через неделю в отпуске.
Короче, как выясняется, всё к лучшему.
Только непонятно, что делать с дочкой, которую не отпускает озноб и тропики. Завтра надо праздновать с друзьями в Берлине её день рождения, который реально стукнет через месяц в Ла Пальме с родителями. Неудобно родилась, просираем тусовки из года в год. В этот раз решили ударно отметить, и вот – очередной то ли коклюш, то ли ящур.
Мы, конечно, осознаём, что для чего-то такая ситуация возникла и мы от неё в конце концов выиграем, но пока совершенно не очевидно, на хрена нам всё скопом опять?
Для ударного завершающего позитива - байка.
Когда мы жили в Киеве, мы вынужденно переезжали из дома в дом. Так случилось, что к несчастью и блин.
Хозяин второго дома был молодой весёлый парень не намного старше меня. При том, что он прекрасно говорил по-немецки, как-то честь улаживать хозяйственные дела от отсутствующего газа до отсутствующего света и воды выпала мне. Естественно, мы подружились.
Однажды дело дошло до сигнализации.
Денис мне сказал: «Катя, четырёхзначный код. Валяй. Желательно, чтобы я его тоже знал, если вас вдруг дома и в стране нет, а здесь всё затапливает или, наоборот, в огне.»
Да фигня, говорю. 22-06.
«Погоди, я запишу!» - говорит Денис, мечась за карандашом и бумажкой.
А чего тут записывать?! Всё просто, запоминай. Песня – «Двадцать второго июня ровно в четыре часа Киев бомбили, нам объявили, что началась война..»
- Кать, а твой немецкий муж в курсе, что означают эти четыре цифры кода? Ему не обидно?
- Обидно?! Да он польщён и счастлив. 22 июня у него день рождения!!!
Наверняка, у вселенной на нас есть свои мудрые гуманные планы. То, что они танком проходят по нашим собственным, справедливо – мы такого можем в своей ограниченности понапланировать! А тут - благоденствие в далёкой перспективе. Как бы корректирует жизнь полёт нашей фантазии.
Иначе объяснить факт замужества с человеком, родившемся в день, «когда фашистские войска, вероломно, без объявления войны…», отпраздновав свадьбу 2 февраля, в день, «когда в 1943 году свершилась Сталинградская битва, переломный пункт Второй Великой Отечественной Войны», сложно.
Оправданием служит то, что 2-ое февраля – бесконечно повторяющийся День Сурка, что семейной жизни не чуждо.
Одним словом, я от души поздравляю мужа с неожиданно проведённым днём рождения!
А также надеюсь, что ты, Гинтарас, долетел до дома без приключений и не оставил в немецких булках никаких литовских зубов.
Рада была тебя видеть!
Приезжай ещё!
И хотя я по тебе уже скучаю, не торопись! Дай чувству окрепнуть!