Он всю жизнь гордился своим отцом. Не потому, что тот был статным красавцем, которого до глубоких седин обожали женщины. Не потому, что вернулся с войны орденоносцем, увешанный медалями. Не потому, что служил и после войны ещё не один год в контрразведке и продолжал получать звёздочки на погоны. И, конечно не потому, что, насколько помнил сын, считался лучшим лектором не только в своём знаменитом институте. Сына при этом, как ни странно, не очень то волновали учёные степени и звания отца...
Он восхищался умением родителя любые ситуации, в том числе дома, не доводить до скандалов и ссор. Всегда мягкая улыбка и тихие увещевания ставили в тупик и разбушевавшихся домочадцев, и даже студентов или оппонентов на партсобраниях. Много раз за свою ещё не очень длинную жизнь любимый отпрыск слышал: "В любой конфликтной ситуации нашего дипломата Льва Николаевича надо приглашать! Он разрулит самую сложную проблему."
Ох, как многого не знал подрастающий сын о своём родном папуле. Может быть потому как тот не очень охотно делился своими воспоминаниями о войне с фашистами и о нескончаемой войне с косностью советских учёных, не желавших крутых перемен в своей отлаженной и сытой жизни.
Наблюдая странные, по мнению молодого человека, периодические посещения их дома незнакомыми людьми, что неизменно приходили с цветами, довольствовался короткими репликами "да, прошлые события, не стоит о них говорить". Вытаскивая из почтового ящика многочисленные поздравительные открытки со всех уголков Советского Союза с очередными праздниками, адресованные отцу, соглашался с его "потом когда-нибудь расскажу".
Даже неожиданная находка в минуты поиска нужного документа в огромном письменном столе отца, не заставила настоять на объяснении и вновь успокоила небрежным "да ничего серьёзного". Думал, прицепиться и расспросить поподробнее, да за своими студенческими делами так и забыл о своём намерении. А ведь то были официальные приглашения на работу в ФРГ и Японию... Да! Не те времена были для подобных дел. Потому и эти конверты лежали в самом дальнем углу ящика с картотекой.
Сын гордился, исполненный важностью принадлежности к родне такого учёного, которого признали автором самого лучшего вузовского учебника в СССР и вручили почетную награду в Москве. Но постепенно подобные приятные события забывались, перечёркнутые весьма неприятными впечатлениями от травли отца всякими академиками и членкорами. Такие дни и месяцы прочно затмевали приятные моменты, приводили в уныние и почти к нетерпимости к своенравному родителю. Ну что стоит не выпендриваться, согласиться, забыть свои нестандартные идеи, раз они кому-то там наверху мешают? Отступись, да и жизнь потечёт спокойная и благополучная! Нет же! Надо доказывать всему миру свою правоту в ущерб семейному спокойствию. Зачем?
Последнее тяжёлое событие вообще вывело надолго из равновесия всю семью. Даже коллективное письмо в ВАК и Академию наук группы известных всему миру учёных в защиту отца не спасло ситуацию. А кляузы и доносы, бурным потоком по удобному случаю прорвавшиеся по всем инстанциям совсем доканали уже не молодого учёного. Отец перестал улыбаться.
Понятно же, заявить о принципиально новом научном направлении, о прорывной теории и оставить без куска хлеба враз целую армию кандидатов и докторов с академиками, мыслимо ли? А он стоит на своём! Дождался, что лишили учёной степени доктора наук. Жуть! Спасибо звание профессора оставили.
Пришлось второй раз защищаться, уже вооружившись поддержкой самых уважаемых учёных и нашей Российской Академии, и зарубежных. Шум на весь мир. Столько нервов, эмоций и прочего...
Вот именно в такой неспокойный момент и прилетело изощренное испытание. Один совестливый академик из ВАКа прислал свой официальный отзыв и вложил в конверт кляузу, написанную профессором института, где служил отец.
Такого выражения лица никогда прежде сын не видел, ненароком зашедши в кабинет и заставший родителя за чтением писем...
Не удалось на этот раз открутиться от расспросов взрослого сына. Тот разговор навсегда запомнит отпрыск.
- Это донос на меня. И написал его мой друг. Друг со студенческих лет...
- Вот чёрт! В чём же он тебя обвиняет, папа?!
- Представь себе... в аморалке!
- Переспал с кем не положено?..
- Ты что?! Какой переспал... Видишь ли в карты я играю со своими студентами...
- Правда?!
- Окстись, сын!
- А это криминал, если даже играешь?
- На картах голые девицы, как он утверждает
- Вот же идиот... Ещё и партбилета лишат теперь?
- Оставим эту тему. Забудь. Я разберусь. Вот только как ему жить теперь с этим?.. Сына назвал в мою честь Львом... До конца своих дней теперь собственный сын будет ему вечным укором. Бедный дурак...
Всего-то пару раз после этого удалось поговорить по душам с отцом о превратностях его жизни, о его трудном детстве и военной юности... А сколько удивительных историй старик унёс с собой в могилу?
Так и придётся теперь жить до конца собственных дней с чувством безысходности от того, что не нашёл времени о многом спросить отца, которым так гордился.