ничего не сказать

Сложнее всего… Здравствуйте, я так скучаю по Вам, не знаю, что еще сказать, не знаю, что сделать и что мне нужно делать, просто одно на уме, постоянно стучит по вискам – скучаю, скучаю, скучаю. Самое страшное и досадное совсем не это (я искренне рада этому чувству, этому скучаю), а то, что это проходит, у меня всегда проходят все чувства, словно они летают рядом со мной, проникают в меня, а потом исчезают, как будто по мне прошлись иголкой и красной нитью вышили: я скучаю по Вам. Это противно, больно, неудобно – жить прошитой, как старое перештопанное одеяло, у тебя круглосуточно в груди что-то болит, а ты не помнишь, что – чувство уже не здесь, перелетело к другому или спряталось в облаке. Бывает, стоишь под дождем, не стесняясь людей, они все под зонтиками – бегут и бегут по своим неотложным делам – не замечая тебя, а ты стоишь и чувствуешь, как тебе что-то возвращают, то, что по праву твое, то, что ты заслужил. Может, настроение всего мира вдруг становится твоим, может, круг замыкается, небо сливается с землей именно в этот момент. Я не знаю, я не могу думать об этом дольше десяти минут, я устаю. Вы были нужны мне для того, чтобы говорить об этом – о мире, о земле, облаках, поэзии, литературе, любви. И я бы говорила об этом, я отвечала бы Вам. Я так чувствую – Вам я бы ответила. Но сейчас я сижу на кровати, держу ноутбук на коленях, солнце просачивается в комнату сквозь изломанные ветви деревьев, оконную решетку, грязное стекло, желтую штору, и она светится. Это – момент безумия, один из таких моментов. Пытаешься поймать сознанием бессознательное, пытаешься из всех банальных фраз выбрать самые простые, но все равно они будут выглядеть банальными, но в этом твоя ошибка – читаешь и сразу складываешь в коробку с мыслями: «это понятно, теперь это мое», ничего не понятно, и не нужно читать целыми предложениями, нужно смотреть на слова и каждое слово проживать, цепляться за него, как будто это слово – последнее слово, которое будет прочитано тобой здесь, на земле. Бессмысленно пытаться делать это за других – как носить воду в сите – будешь измотанным, злым и нервным, биться в отчаянии, успокаиваться, смиряться, писать незамысловатые рассказы, которые вряд ли кто-то захочет читать, тебе-то они вообще ни к чему – разве что для поддержания времени. Я заставляю читать мои тексты – Вас, друзей и себя. Я заставляю себя их писать, потому что это все, что я пока могу. В последнее время я слышу, как громко тикают часы в тихой комнате, как шелестит песок, как стучит сердце – кажется, во всем теле. Не узнаю свой голос, зато Ваш – такой родной, такой спокойный, как ночь, сон, покой, тепло моего бьющегося сердца, или Вашего. Каждый час мне нужно смотреть в зеркало – я забываю, кто я. И каждый раз, когда я смотрю в него, мне страшно себя не узнать – не узнать свои глаза, свои губы. Как будто я смотрю на отражение отражения, осознаю осознание осознания. А еще мне страшно, что все это исчезнет, лопнет мыльный пузырь, что я скажу себе: «ты все придумала». «Скользко на улице, липко внутри…», готовишь завтрак, подгорает белый хлеб, проливается кофе, рисуешь пальцем на столе, собираешь сахарные крошки. Ты больше не один, вас, по крайней мере, двое. Такое странное, неземное, страшное чувство – вытесняющее все другие. Я больше не скучаю по Вам, я скучаю по себе, по себе единственной, по единственному любимому человеку, по самому родному человеку в этом мире. Отдайте мне все мое, верните все чувства, которые были моим вечным пристанищем, моей гарантией, моим обещанием себе жить. Теперь только отражения, только холодная поверхность – зеркала и тела. Я засыпаю в своих объятиях, но ничего не чувствую. Если бы я что-нибудь чувствовала в Ваших объятиях… Если бы Вы могли представить – это было бы возвращением. А потом снова возвращением в момент безумия, в момент возвращения. Снова молчать и смотреть на эти круги на воде. Вечно повторяющееся сейчас, вечные танцы на перекрестке жизни и смерти, одни и те же слова, снова и снова. Здравствуйте, я к Вам. Здравствуйте, можете со мной поговорить? Здравствуйте, можно к Вам? Здравствуйте, это я. Здравствуйте, Вы кто? Здравствуйте, кто я? Все стирается, все исчезает под красивую мелодию. Порыв ветра подхватывает листья и кружит их, как кружат сильные руки того самого человека после долгой разлуки. «Oh, baby, hold me close and don't ask for more…» Я нарисую свое странное состояние, я подарю Вам этот рисунок, который ничего Вам не скажет. Теперь слова для меня недостаточно, слово не может выразить до конца ничего, оно не может выразить даже ничто, я перестаю верить в слово, я никак не могу найти одно-единственное, которое бы назвало мое нечто, мое что-то, что меня отражает, что забирает меня у меня. Теперь я обрекаю себя на новый мучительный поиск – поиск цвета – обретаю новую свободу, доверяю себе новые секреты, признаюсь себе в любви. Каждая линия, каждое пятно находятся здесь, они рождаются и не умирают, вот что важно. И они молчат. Я счастлива быть в этой тишине, на этом разноцветном немом карнавале, где для того, чтобы сказать, не требуется слов. Тебе не нужно понимать и обсуждать увиденное, тебе не нужно разжимать зубы, открывать рот, извлекая звук, тебе не нужно думать об этом. Впервые в жизни тебе не нужно думать. Впервые в жизни ты можешь не осознавать, что с тобой происходит, потому что тебе не нужно осознавать, потому что ты уже понимаешь. От тебя сбивается дыхание, от тебя сердце бьется быстрее, от тебя хочется довериться всему миру, поверить в него. Краска растекается по листу – синее небо, голубая вода – это я, кактус на окне, красная жестяная банка, несколько монет, черный плюшевый кот с брошью-чемоданчиком на ухе, маленький молитвослов, запутанные наушники, картонная коробка с нарисованными пальмами, белый бумажный конверт, облупившиеся батареи, махровое полотенце, забытая гирлянда, геометрический медведь на стене, две карты – мира и России, два стихотворения на польском, фото какой-то быстрой реки, оборванный листок со списком сериалов, значок с Гагариным в синей мишуре, школьные валентинки от лучших подруг, визитки пермских баров, открытка ко дню рождения с девятью слонами, вязаное сердечко, вопросы по геодезии для групп третьего курса специальности ноль восемь ноль два ноль один, стеклянный стакан, мягкий заточенный карандаш, моя рука, фиолетовая клякса. Я отдам все, что у меня есть – тексты и картины, буду отдавать всем подряд, они не должны быть здесь, рядом со мной, пусть выходят из дома, пусть видят мир, пусть молчат обо мне. Я отдам все, что у меня есть и все, чего у меня нет – моих (вот, снова – моих, моих, моих, что во мне – от меня?) любимых людей, места воспоминаний, улицы-реки, этот город, похожий на сотни городов, сумасшедшие сны, похожие на одновременные жизни, Ваш голос, который чудится в песнях, играющих на повторе, снова и снова… Я уеду в другой город, я буду ходить по другим улицам, слушать другую музыку. «Счастье мое – оно точно не здесь», оно где-то там, за дождем и туманом, за подсолнуховым полем, за пылью, вздымающейся до неба, за радугой, которую невозможно поймать, за пропастью, к которой нельзя подпускать детей. Так легко прощаться с теми, кого нет. Так легко умирать живым. Каждое слово, каждый звук, каждый раз-два-три, футляр от очков, красная осыпающаяся роза в прозрачной вазе, календарь на две тысячи семнадцатый год, ловец снов, черный тубус, зеркало на полу… Мое разбитое отражение говорит мне, что время выбрасывать осколки, а не собирать их, что эти красные треугольники не так уж красивы, как могло казаться, что здесь уже ничего не отражается, что нельзя брать человека за руку, если он тебя не знает, что нельзя смеяться, когда умираешь, нельзя плакать, нельзя рассказывать о своем безумии, нельзя верить в искренность, когда другие верят во что-то другое. О, мгновение, одна точка, маленькая-маленькая замочная скважина, от которой нет ключа. Я стою на остановке, в своей провинции, по небу летят самолеты, облака, рваные розовые раны, вспоротая подушка, из нее валит снег, сильные мамины руки взбивают перину, желтое начало всего на белом, у меня не хватает сил двигаться по кругу, я пробегаю четвертый круг и падаю на зеленую колючую траву, божья коровка, не красного, а желтого цвета, сейчас должна быть радуга, спустя минуту она появляется, или это я начинаю видеть спустя минуту, разорванная напополам, выкрашенные разными цветами огромные тракторные шины, не шины, говорят мне, а покрышки, как же некрасиво звучит, мы умели летать в детстве, у нас были качели, доносившие нас до самых облаков, до самых облаков, только представьте, туда, где вечный дождь, где он сам рассказывает свои тайны. Я опять встала не с той ноги, промахнулась, вывихнула ногу, у меня затекают руки, голова раскалывается, я бегаю туда-сюда, запинаясь об одежду, разбросанную по полу, разноцветные лоскуты сыплются с потолка, солнце слепит глаза. Момент безумия, тот самый момент, когда звуки слышатся одновременно, цвета воспринимаются одновременно, все одновременно. Скоро все закончится, обещаю Вам, я перестану скучать – по кому угодно. Роза роняет свои лепестки, каждый лепесток – минута земной жизни, птица залетает в глубину куста, что это за птица, что это за куст, что это за песня, которую она поет?