Когда сладострастный сон незримо перетекает в явь, то присутствие рядом другого человека совершенно не пугает. А, наоборот, заставляет желать продолжения чувственной ласки.
Но если из ниоткуда возникший мужчина, исполняющий все самые тайные желания, не спешит представляться и совершенно не отражается в зеркале, то стоит задуматься, а кто он на самом деле...
Горячая вода текла на руки, лаская кожу, разогревая кровь, бегущую по венам. От долгого сидения без движения за компьютером руки стали холодными, словно у жабы лапки. И ничего не поделать. Особенности кровотока. А в мойке меня ждала гора немытой посуды. В итоге я смогла убить двух зайцев сразу, и согреться, и сделать доброе дело, себе любимой.
В голове ни одной связной мысли, скорее легкое отупение после огромного объема информации, который пришлось переработать.
А во всем виноват этот тиран. Даже его имя не хотелось лишний раз вспоминать, настолько сильно достал своими придирками. У всех начальники как начальники, а у меня деспот с рогами и в костюме от лучшего портного города. Рогов у него в натуре не было, но я их методично дорисовывала, когда хотела выместить злобу. Художник я была от слова «худо», а потому карикатуры у меня выходили на редкость смешные. Даром, что никому не покажешь. Еще уволят к чертовой матери, если узнают.
Мысли о начальнике заставили вскипеть заледеневшую без движения кровь. Хоть в этом от него польза. Нагрузил по полной, заставив взять на дом работу, которую одному человеку не под силу выполнить, а тем более за тот короткий промежуток времени, что был отведен сатрапом в приталенном костюме и накрахмаленной рубашке.
Ему видите ли срочно потребовалось узнать динамику продаж по компании. Вот просто сиюмоментно. Как будто заранее нельзя было дать задание, вместе с разумным сроком исполнения. И если я не успею сделать вовремя, то есть завтра, то опять навлеку на себя гнев этого рабовладельца. Иначе его вряд ли можно назвать.
Каждый раз, когда он появляется в моем кабинете, кажется, что крепостное право у нас до сих пор не отменили. Потому как стоит ему на меня посмотреть, внутри все сжимается в ожидании свиста плети, обещающей обрушиться на мои многострадальные плечи.
Красочная картинка появилась перед глазами, заставив содрогнуться от ужаса.
Лебедев Люций Львович являл собой истинного помещика и надсмотрщика в одном лице. Он умудрялся успевать все на свете и этого же требовал от своих работников. О его работоспособности складывали легенды. Поговаривали, что он мог быть в двух местах одновременно. Врали, конечно. Но то, что он имел внутренний генератор, с помощью которого выполнял то, что многим не под силу, это было точно.
Но и работать с ним бок о бок было сущим адом. Он заставлял своих работников выполнять весь объем работы в строго отведенное для работы время. В течение рабочего дня. За его же пределами работников не должно было быть на рабочих местах. За этим строго следили охранники, обходя все помещения офиса.
Таким образом в фирме соблюдался трудовой режим. Вот только не всегда удавалось втиснуть в часы работы все что следовало сделать.
Как-то раз мне в течение дня почти без перерыва звонила из другого города мама, которая отправилась по магазинам. И я непременно должна была ей помочь с выбором одежды. Матушка раз за разом присылала мне фотографии из примерочной, на которых она то в розовом парео, то в зеленом брючном костюме, то примеряет шляпку, вкупе с сумочкой.
Помимо просмотров фотоочета о примерках, я постоянно висела на проводе, выслушивая мамины восторги по поводу очередной обновки. В результате чего так и не смогла продвинуться в подсчете продаж за последний год.
- Доченька, посмотри как я выгляжу в этом платьце. Оно меня не полнит? - вещала мама в телефонную трубку.
- Мам, все нормально. Тебе идет, - отвечала я, даже не представляя что именно она там мерила в этот момент. На последнем фото, отправленном по интернету, она была в юбке и блузке.
- Вот опять ты меня обманываешь. Ты же не видишь во что я одета, - возмутилась маман. С логикой у нее было все в порядке.
- Конечно, не вижу. Я же нахожусь за далеко от тебя, - сдерживалась из последних сил, чтобы не нагрубить родительнице.
- Хорошо, золотко, я сейчас тебе пришлю фотографию, - «обрадовала» меня мама.
Я прекрасно понимала ее состояние. У нее был в самом разгаре роман с отставным офицером, с которым она познакомилась в картинной галерее. И они собиралась поехать в круиз по Черному морю. И я, как примерная дочь, собиралась помочь ей обрести долгожданное женское счастье. Вот только она выбрала не совсем удачное время для примерок. И мне приходилось ужом виться, чтобы совместить работу и мамин шопинг. Работой я дорожила, но маму любила больше. Потому все время отвлекалась на телефонные звонки, сообщение по вацапу и бесконечные эсэмэски.
И конечно же я не успела все сделать. А на работе не задержаться, иначе уволят. Вот я и взяла работу на дом.
А во всем виноват Львович. Не будь его запрета я бы побыла на работе чуть подольше, все сделала, а дома отдыхала. Но не судьба.
Вот сейчас домою всю посуду и лягу спать. Вроде бы отчет готов, документы убраны, файлы сохранены. Можно и отдохнуть. Да и время уже позднее.
Внезапное прикосновение чужих рук к моим ягодицам уже не пугало до икоты, но заставило охнуть.
- Опять ты, - выдохнула, всего лишь на миг прекращая тереть губкой по тарелке.
- Как будто ты ждала кого-то другого? - жарко выдохнули мне в ухо, а после и вовсе укусили за ушную раковину.
Когда я работала, то не любила, чтобы волосы мешали, всегда считала, что длинные волосы — короткий ум. Потому и забирала их в высокую прическу, открывая доступ к ушам. Теперь же они были не скрыты волосами. Я пожалела о том, реакция тела на укус в обнаженный участок, не заставила себя ждать. Возбуждение жаркой волной пронеслось внутри меня. Именно этого я старалась избегать, стоило Ему почувствовать, как я завожусь, Его уже не остановить. Потому в последнее время ходила по дому с распущенными волосами, прикрывая уши. Эрогенная зона, черт ее дери.
Внизу живота медленно закручивался тугой клубок желания. Поняла, что помимо воли начала течь. И ничего не могла с этим поделать. Командовать физиологией у меня не получалось, сколько не пыталась научиться.
- Ты не вовремя, - произнесла резче, чем хотела. - Я занята. Неужели не видишь?- все еще надеялась на понимание.
Смешок известил, что зря.
- Я всегда прихожу, когда ты хочешь, - еще один поцелуй, теперь уже в шею, вызвал толпу неконтролируемых мурашек, организованной группой пронесшихся по спине.
Безумно захотелось выгнуться, словно я была кошка. Только силой воли заставила себя стоять на месте.
- Я не хочу, - мокрая тарелка выскользнула из рук, ударившись о другую такую же, громко задребезжав.
Впрочем, я даже не обратила на нее внимание. Расколись тарелка надвое, мне бы было все равно. Все мои мысли сосредотачивались совсем не на мытье посуды.
Борьба с собой самая сложная борьба на свете.
- А мы сейчас это проверим, - раздалось насмешливое.
Мои домашние брюки, вместе с крошечными трусиками, были спущены до середины бедер и сразу же по ягодице, обводя ее по контуру, заскользила рука. На мгновение она задержалась, как будто дразня, а потом продолжила свой путь к развилке между ног.
Меня прошибла дрожь возбуждения. Будь он проклят, чертов совратитель. Добавить сочетание «невинных дев» я не могла, ибо ею давно уже не была.
- Какая же ты, врунишка,- произнесли мне на ухо, а в это время Его проникали между влажными складочками плоти. - Ты уже готова. Для меня,- насмешку в голосе даже не пытались скрыть.
- Нет, это недоразумение, - не успела договорить, едва сдерживая стон наслаждения. Пальцы продвинулись еще глубже. После этой пытки я знала наверняка, что моим бастионам не устоять слишком долго, еще немного и они рухнут во славу победителя.
Собственно говоря, они уже пали смертью храбрых, даже не приняв бой.
Я хотела Его. Безумно. Алчно. До дрожи.
Он явился как всегда без предупреждения, застав врасплох. Впрочем, так Он делал далеко не в первый раз.
- Мне нравится подобное недоразумение, но за ложь ты будешь наказана, - одна рука мужчины изучала мои потаенные складочки, а другая переползла на живот, принявшись медленно выписывать круги вокруг пупка, в то время как его естество вдавливалось в поясницу.
Меня разрывало на части от того, что надо было сделать и чего хотело мое тело.
- Разве можно еще больше? - с болью в голосе выдохнула, ощутив, что влажные пальцы покидают мое лоно. А значит на его смену придет нечто более желанное. Я не могла противиться натиску мужчины. Я столько раз пыталась, но в конечном счете поняла, что это бесполезно. Лишь полное безразличие могло прогнать Его. Но даже в этом я всегда проигрывала.
Он никогда не принуждал. Он просто делал так, что я не могла отказать.
- Узнаешь, - рыкнул он. И, действительно, на входе в лоно я ощутила нечто горячее и твердое. Впрочем, я давно была большой девочкой, чтобы знать что именно раздвигало мои глубины.
Резкий толчок и острое наслаждение от проникновения, захлестнули с головой. Еще толчок, гораздо глубже и сильнее. Сладостная дрожь пробежала по телу. Я сильнее оттопырила попку. И вот уже мое лоно заполнено до основания. А следом случилось полное обездвиженье и я оказалась нанизана на твердую мужскую плоть, словно приколотый к планшетке мотылек. Ни шелохнуться, ни поменять положение.
Умом я не желала продолжения, но глубоко внутри мечтала о Нем. О Его неистовой страсти, о Его желании, Его напоре. И, конечно же, о наслаждении, без которого я уже не могла жить, однажды испытав.
Когда сил сжимать губы не осталось, с них сорвался стон и мольба, робкая и тихая.
- Прошу, - в прошлое свое появление Он объяснил новые правила игры, что не закончит начатое, пока я не попрошу. Видит Бог, я тянула до последнего, но плоть слаба.
- Давно бы так, - услышала удовлетворение в голосе.
И во мне возобновилось движение. Я чувствовала как горячий поршень ходит в моих глубинах, а я задыхаюсь от наслаждения, каждого движения, толчка страсти. Его руки путешествовали по моему животу, не поднимаясь выше. Сегодня мне дана только часть удовольствия. Я наказана, но судя по всему еще не полностью. Я не знаю, что придумал Он в этот раз.
Вода из под крана льется на тарелки, но мне совсем не до них. Я внимаю удовольствию, даримому руками, телом мужчины, который с каждым движением таза возносит меня к небесам. Я хватаюсь за края раковины, чтобы сильнее прогнуться и позволить Ему еще глубже проникнуть в меня, чтобы еще острее ощутить наслаждение. Позже я буду ругать себя, коря обидными словами, но сейчас, мне хорошо. Я почти на вершине наслаждения. Еще немного и я взорвусь, разлетевшись на сотни миллионом маленьких частиц. И в тот миг, когда я уже готова испытать разрядку, ощутила, что лишаюсь части мужчины, дарившей мне наслаждение.
И я, совершенно не скрывая своих чувств, застонала от разочарования.
- А теперь наказание, - слышу обволакивающий мужской баритон, вызывающий только одним своим звучанием дрожь возбуждения.
Влагу, что в избытке на моих лепестках плоти начинают размазывать по промежности, не забывая тугое колечко, расположенное чуть выше того места, где наши тела вели молчаливый диалог.
- Что ты дела..., - не успеваю договорить, как ощущаю проникновение пальца.
- Через минуту ты будешь молить о продолжении,- предупреждают меня.
Необычные ощущения, сладость запретного плода, сильнейший напор, заставляют смириться с тем, что со мной творят. И да, я слукавлю, если скажу, что мне это не нравится. Это совсем другие ощущения. Они ярче, они острее, они с привкусом соли, сдобренной щепоткой перца.
Первое проникновение в девственное отверстие болезненно, но от этого еще сильнее хочется узнать, что будет дальше. Тугая плоть нехотя принимает в себя инородное тело. Стон боли, сменяется стоном наслаждения. Медленные движения позволяют привыкнуть к размеру мужского достоинства партнера. Мне и больно, и сладко одновременно. Я почти уже лежу на краю раковины, чувствуя как дрожат ноги. Тело отказывается слушаться. Я себе практически не принадлежу. Я полностью подвластна Ему, Его желаниям и прихотям.
В глубине естества зарождается новая волна удовольствия, только она выше, она круче, она сильнее той, что мне известна. И вот на месте боли, возникает удовольствие в чистом виде. Чужая плоть уже не причиняет неудобства. А я мечтаю, чтоб наслаждение продлилось как можно дольше. Мужские руки, удерживая за ягодицы, с силой притягивают к себе. Он уже не щадит меня, как во время первых толчков, он врывается в мою плоть, яростно, ожесточенно, резко. Глубоко и так сладко.
- Скажи! - требует Он.
Я молчу, сцепив зубы, чувствуя, как усиливается напор. И я вновь балансирую на грани боли и удовольствия.
- Скажи! - рычит Он.
Я продолжаю молчать, надеясь, что смогу продержаться и не выполнить приказание. Если еще раз он произнесет свою волю и я ее не выполню, то он уйдет. Уйдет навсегда. И я стану свободна от оков страсти, делающих из меня рабыню.
- Скажи!- я слышу боль в, казалось бы, простом слове. И это ломает все возведенные мной барьеры. Я не сдерживаюсь и прошу:
- Подари мне свое семя, Повелитель.
Победный рык. Последний толчок в темную глубину. Пульсирующая плоть. Сладость освобождения. Яркий взрыв, сметающий все на своем пути. И всепоглощающий оргазм небывалой силы, подобный вспышке сверхновой, начинающий свой бег по всему телу в миг выплеска семени в мое тело. Это незабываемое. Божественно. Волшебно.