И так, дипломатическим путем в Польше и политическим шантажом в Прибалтике, мы восстановили территориальную целостность Российской империи, потерянную во время революционных перипетий.
Мы в газетах читали только о радости трудящихся по поводу вхождения в СССР.
Причину стойкой неприязни народов этих стран к Советскому Союзу, я понял, когда узнал о жестоких репрессиях, обрушенных Сталиным на народы воссоединенных с нами территорий. Зачем? Я думаю вот зачем.
У Сталина не было никаких сомнений в том, что воссоединенная с Россией Прибалтика должна будет жить так, как живет вся Россия. Сталин, безусловно, предвидел, что зажиточным фермерам Прибалтики и состоятельным городским жителям такая жизнь не придется по вкусу. Не строил Сталин иллюзий и в отношении того, что в среде Прибалтийских народов найдется немало патриотов, которые двадцатилетний период их жизни вне России, кстати, очень успешный, воспринимают как реализацию исторической справедливости после многовекового гнета немцев, сожительства со шведами и поляками и двухсотлетнего сожительства с русскими. Часть этих патриотов, (но, ведь, не все), непременно станет на сторону немцев, война с которыми для нас неизбежна.
Сталин решил заранее избавиться от возможных противников и вместе с семьями отправил их в Сибирь, исходя из «классовых» признаков. Господи, он о классовой борьбе еще думал категориями своей тревожной молодости. Думал привлечь на свою сторону «эксплуатируемых рабочих и крестьян» и нагнать страх на остальных, чтобы даже мысли не было о возможности сопротивления.
Часть репрессированных осудили и отправили в лагеря, а большинство переселили в глубь страны: на Урал, в Сибирь, в Казахстан. Переселяли с мягким багажом (где-то читал, что разрешалось по 50 кг на человека – это не мало). Переселение, каким бы оно не было, было насильственным актом разлучения с насиженным гнездом. В результате, хотя репрессировано было менее 1,5% населения, это среди большинства посеяло страх и неприязнь к источнику страха, а ведь часть населения Прибалтики встречала нас цветами, как защитников от немцев и не только. Была там и значительная часть населения, верившая в Советскую власть. Латышские стрелки во время революции были верными её защитниками.
А какой смысл имела Катыньская трагедия, когда были расстреляны пленные польские офицеры, которые в последующем должны были быть нашими союзниками? Этого Сталин не предвидел? Скорее всего, да! Он не расстрелял польских солдат, он их отпустил по домам, а классово чуждых офицеров и буржуев расстрелял. В его представлении это были «белополяки», которые в 1920 году разгромили Первую конную и отторгли от России эти самые западные области Украины и Белоруссии. Ну и что с этими белополяками делать?
Не с поляками, а с белополяками. В международном праве уже давно утвердилась практика неприкосновенности пленных, а Сталин пленных расстрелял!!!
Они даже не были пленными, с Польшей мы формально и практически не воевали. Мы вошли в Польшу, и они сложили оружие, понимая, в конечном счете, что мы враги Гитлера.
Я считаю этот расстрел тягчайшим преступлением Сталина. Если репрессии и расстрелы в стране еще можно как-то объяснить политической или карьерной борьбой, то этот расстрел можно объяснить только полным пренебрежением человеческой жизнью – расстрелять, как семечки пощелкать.
В институте на лекциях по Марксизму – Ленинизму, разбирая философское понятие «морали», нас просвещали, что
«Всё, что способствует мировой пролетарской революции – морально, все, что препятствует мировой революции - аморально».
И с позиции революционеров, расстрелы и репрессии были стратегической ошибкой Сталина. Катыньский расстрел не способствовал мировой пролетарской революции, а наоборот, нанес ей колоссальный вред, пробудив в польском народе к России неприязнь, тлеющую еще со времен вхождения Польши в царскую Россию.
И в мировое общественное мнение внес негативный оттенок самой идеи мировой революции, как явления не лишенного черт аморальности, т.е. этот расстрел со всех точек зрения был аморален.
Более того, ненавистники самой идеи социализма, замалчивая энтузиазм строителей нового мира, характеризуют нашу историю только такими вот злодеяниями Сталина, как Большой террор, Катыньская трагедия и насильственные переселения.
Керсновская в «Наскальной живописи» описала всю глупость и весь ужас наших деяний, которые мы творили в «освобожденной» Молдавии руководствуясь классовыми соображениями. Кстати, автор была вначале настроена пророссийски. Вероятно, то же было и в Прибалтике. Особенно жестокими были разлучения мужчин с семьями.
Керсновская назвала свое повествование «Наскальная живопись». Будут разные правительства то замарывать, то очищать от грязи эту скалу, но саму скалу Свидетельств Мировой истории они не сумеют уничтожить, а письмена, выбитые на ней Керсновской, превосходят по ценности все многотомные сочинения литераторов, которые будут только отражать, как в зеркале, свидетельство очевидца и участника событий.
Пройдут многие сотни лет, а историки всё будут размышлять, в чем же заключался феномен Сталина, и что было большим: ошибка, злодейство или мудрость, когда он восстанавливал территориальную целостность России. Но, рассуждая, следует помнить, что в своих действиях и Англия, и Россия, и Франция, и Германия, и Америка исходили (и исходят!) только из своих имперских интересов. Назовите хотя бы одного властелина за всю мировую историю, который бы из сострадания к кому бы то ни было, поступился интересами своего хозяйства в пользу другого народа. Откровенно об этом сказал Черчилль: «У Англии нет постоянных друзей, есть постоянные интересы».
Америка зорко и внимательно следит за обстановкой в районе Панамского канала, отнюдь, не ради заботы о народе Панамы, а только ради того, чтобы морское сообщение между западным и восточным побережьями Америки было бесперебойным.
(Америка уже в наше время, на рубеже тысячелетий, бросила свои войска за многие тысячи километров в Ирак и Афганистан ради своей безопасности).
Англия и Франция в 1938 году жестоко бросили на съедение хищнику Чехословакию, как жертву ради интересов своих стран, надеясь этой жертвой сохранить для себя мир.
Сталин без единого выстрела вернул России выход к морю, влив в Россию три, появившиеся на территории России в результате Русской революции, прибалтийские республики, стоящие на пути к морскому берегу.
Англия и Франция манипулировали чужими народами и территориями. Мы действовали на нашей территории – территории Российской Империи.
Если бы не революция, не было бы государственных образований ни Якутии, ни Латвии, ни Литвы, ни Украины, ни Грузии, ни Узбекистана, ни всех прочих эстоний, а были бы географические названия частей суши, иногда с приставкой княжеств, управляемых царскими губернаторами, или наместниками, в единой и неделимой Российской Империи в границах начертанных лордом Керзоном. Так что общественности этих Республик резон подумать и по достоинству оценить роль Ленина и Великого эксперимента в их исторической судьбе.
Пройдут века в спорах историков о действиях Сталина, но никто, никогда не узнает, чем руководствовался в своих действиях сам Сталин: интересами России или интересами Мировой пролетарской революции. Или, в его понимании, эти интересы совпадали? Ну, и что?
Судят не за мысли и намерения, а за действия.
Цель оправдывает не все средства!
Расстрелы не имеют оправдания.
Дорогой потомок, об этом ты прочитаешь тысячу и одну книжку, и узнаешь тысячу и одну противоречащую друг другу истину, как это на самом деле было, и, я надеюсь, составишь тысячу вторую истину…. Истинную! (для тебя).