Путешествие девятое
Старик Федька и мальчик Федор Иванович
Перед занятием по введению в историю мальчики, опередив
девочек, вошли в класс и стали оживленно советоваться.
– Так как лучше обратиться к девчонкам? «Даша и Настя»? –
спросил Леша.
– Нет, должно быть еще какое-то слово. Например: «Доро-
гие Даша и Настя!» – возразил Ваня.
– Уж прямо такие дорогие! Задирают нас, а еще дорогие!
– Но ведь 8 Марта все-таки! Хорошо, можно написать: «Да-
рья и Анастасия!»
– A разве эта... Синицына точно Анастасия? А может быть,
она Настасья?
– Ладно! Давай: «Даша и Настя»! – решил поторопиться
Ваня и стал писать открытку. – «Поздравляем вас с праздни-
ком 8 Марта. Желаем здоровья и успехов». Так. Как подпишем-
ся?
– Ну, если они – «Даша и Настя», то и мы – «Ваня и Але-
ша», – заключил Алеша.
И тут в комнату вошли девочки.
– Скажи, Настька: ты Настасья или Анастасия? – как бы не-
взначай спросил Алеша.
– Анастасия, – пожала плечами Настя. – Настасья – это как
в деревне.
– Ладно, это я так... – замялся Леша.
– Чего так? А это что у вас лежит?
– Открытка вам, – сказал Ваня.
– Открытка? Ну что ж, спасибо, – взяла открытку Настя.
– Спасибо, – добавила Даша.
Ребята не заметили, что в классе уже находится Сергей Сер-
геевич.
– Какие у вас проблемы? – улыбнувшись, спросил он.
– Мы вот открытку девочкам написали, – сообщил Ваня.
– Молодцы, вы настоящие кавалеры, – похвалил мальчиков
преподаватель.
– Только у меня вопрос, можно? Настя, ты полностью Ана-
стасия? – переспросил Алеша.
– А кто же я еще? Анастасия Дмитриевна.
– А откуда тогда взялось имя Настасья?
– Так упрощали имя в старину в простом народе, – ответил
Сергей Сергеевич. – А вот твое имя, Алеша, произносилось
когда-то тоже иначе: Олекса. Так звали и воина, про которого в
былинах стали рассказывать как про Алешу Поповича, впро-
чем, почему я объясняю это вам в классе? Самая пора отправ-
ляться в область Антропонимики!
И Сергей Сергеевич вновь произнес заклинание.
Перед ребятами оказался вычурный, с затейливыми бал-
кончикам и галереями, дворец Антропонимики.
– Собственно говоря, – уточнил Сергей Сергеевич, – Антро-
понимика – лишь одна из дочерей Ономастики – науки об име-
нах собственных.
– Как это – собственных? – переспросил Алеша.
– То есть тех, которые даются кому-то или чему-то и пишут-
ся с большой буквы. Антропонимика – от греческого слова
«антропос» – «человек» – изучает имена людей. А есть еще То-
понимика, Космонимика, Этнонимика... но о них после. А сей-
час мы многое сможем узнать об именах, отчествах, фамили-
ях, прозвищах вот от тех старика и мальчика, которые идут
навстречу нам по дорожке.
Ребята оглянулись. Это была странная пара: впереди гордо
вышагивал мальчик примерно того же возраста, что и попав-
шие во владения Антропонимики ребята. На нем были яркий
кафтанчик, кальсоны и вычищенные до блеска сапожки. А за
ним следовал старик в полинялой рубахе и заплатанных шта-
нах, из-под которых виднелись дырявые лапти.
– Как тебя зовут, мальчик? – спросила Даша.
– Федор Иванович! – подбоченясь, произнес мальчик.
– А, дядя Федор! Здорово! – изрек Алеша и хихикнул. –
Тоже мне, Федор Иванович...
– Я не дядя, я господин Федор Иванович! – недовольно ото-
звался странный мальчишка. – Эй, Федька! – обернулся он к
старику. – Почему эти дети меня дразнят?
– Это он – Федька? – изумилась Настя. – Мальчик, изви-
нись перед старым человеком!
– А может быть, он играет в перевертыши? – предположил
Ваня. – Это же пожилой человек – Федор Иванович, а Федька –
это мальчик.
– Они надо мной смеются! – сказал мальчик в кафтане. –
Федька, скажи им, что это нехорошо.
– Нехорошо барина дразнить! – запричитал старик. – Ведь
Федор Иваныч вас не обижал.
– Сергей Сергеевич! – обратился к преподавателю Алеша. –
Тут что, чокнутые какие-то живут?
– Нет, не чокнутые. Так было принято когда-то в России: ба-
рина с детства величали по имени-отчеству, а слугу называли
уменьшительным именем: Стешка, Минька, Фомка...
– Вестимо, заезжий человек, вестимо, – заговорил слуга. –
Вот, например, конюх в барском доме – Ивашка, а стряпчая –
Акулька, а вот еще дядьку у старшего барина кличут Демидыч...
– Но дядька-то все-таки тоже, наверно, знатный человек –
все-таки его по отчеству называют! – сказал Алеша.
– Да какой такой знатный? Тож дворовый человек, разве что
малость грамотный...
– А почему он дядька? – осведомился Ваня.
– Дядька – то есть слуга, который пестует баричей и учит их
уму-разуму. Ну, пора возвратиться домой, – сказал старик
мальчику, – пошли.
– Ну надо же так! – отозвался на слова старого Федьки Але-
ша. – Во были времена!
– Да, именно так было при крепостном праве, – заметил
Сергей Сергеевич. – Людей называли по-разному в зависимо-
сти от того, какое они занимали положение в обществе. Дворя-
нину говорили «вы» с самых малых лет, а крестьянам «тыка-
ли», даже если они были стариками.
– А как вообще произошли имена у людей? – спросила
Настя.
– Ты что, хотела бы вообще быть без имени? – переспросил
ее Алеша.
– Ну почему без имени? С именем, только интересно знать,
почему есть имя, а есть отчество и фамилия.
– А во многих странах отчеств нет, – заметил Ваня. – В Ан-
глии, Франции, Италии...
– Древнее всего у человека, конечно, собственное личное
имя. Еще в первобытные времена имя имело характер загово-
ра – обращения к духам природы о покровительстве челове-
ку, – стал рассказывать Сергей Сергеевич. – Вспомните, как
звали индейцев в каких-нибудь книгах или фильмах, которые
вам знакомы.
– Например, Соколиный Глаз, – вспомнил Ваня.
– Или, допустим, Ястребиный Коготь. Индейцы Северной
Америки, как, кстати, и народы нашего Российского Севера
и Дальнего Востока, сохранили до наших дней представления
о магическом значении имени, которое влияет на человека.
– А как было, например, у славян? – спросила Даша.
– И у славян были имена-пожелания: Зван, Ждан, Гостята,
Отрада...
– А князьям давали имена Святослав, Ярослав, Всеволод, –
продолжил Ваня.
– Именно имя из двух частей выделяло знатного человека.
А потом, после Крещения Руси, появились имена греческие,
еврейские и другие, позаимствованные из церковных свят-
цев...
– Меня звали? – неожиданно раздался рядом голос.
Сергей Сергеевич и ребята оглянулись и увидели юношу,
одетого в неброскую подпоясанную рубаху, штаны и сапоги.
– Святцев, – сказал юноша, показывая на себя.
– В смысле? – не сразу поняли ученики.
– Это моя фамилия. А зовут Наум.
– Извините, мы не вас имели в виду. Мы говорили о свят-
цах, из которых на Руси издавна брали христианские имена, –
сказал Науму Святцеву Сергей Сергеевич.
– Так, значит, о святцах! А мне ли не знать, как оттуда вы-
бирали имена! Ведь я семинарист, сын священника.
– Господин Святцев, я предлагаю вам проявить ваши позна-
ния и рассказать юным гостям области Антропонимики об
истории российских имен.
– С великим удовольствием! Ведь и меня окрестили в па-
мять святого пророка Наума, коего все учащиеся почитают как
покровителя своего. В самый Наумов день, в ноябре, начинали
исстари учебные занятия. А еще прости, Боже, меня, грешно-
го, все школяры такое присловье употребляют: «Наум наста-
вит на ум». И тот святой, имя которого выбирали для креще-
ния, покровителем человека становился.
– Но ведь у людей на Руси еще долго были и языческие име-
на – обереги от нечистой силы,– заметил Сергей Сергеевич.
– Но законными эти прозвания не считались, а токмо цер-
ковные!
– И тем не менее во многих документах значилось: Иван Шу-
мило или, например, Василий Колода... А знаменитого героя
Куликовской битвы инока-воина звали Александр Пересвет.
– Да, ничего не скажешь, бывало так. В языке нашем много
сумятицы...
– А вы можете объяснить нам значения наших имен?– не-
терпеливо спросила Даша.
Узнав имена ребят, семинарист Наум Святцев быстро объ-
яснил, что Иван – это форма церковного имени Иоанн, что в
переводе с древнееврейского означает «Бог милует».
– Иван – вообще очень распространенное имя во многих
странах, – заметил Сергей Сергеевич.
– Я знаю: по-английски – Джон, по-французски – Жан, по-
немецки – Иоганн, или Ганс, по-испански – Хуан, по-итальянски
– Джованни, – добавил Ваня, – и все они – Иваны.
– И все – капитаны, – шутливо откликнулся Сергей Сергее-
вич. – Был такой старый мультфильм времен моего детства –
про Иванов-капитанов из разных стран.
– Ну а Алеша? – спросил Леша. – Это, видно, древнее имя –
был богатырь Алеша Попович!
– Только звали его полностью Александр, а тебя, отрок, зо-
вут Алексей, – заговорил вновь Святцев. – А еще раньше на
святой Руси было имя Олекса, пошедшее от княжеского, благо-
родного греческого имени Александр, сиречь «защитник лю-
дей», «защитник мужеска пола». А имя Алексей – в честь Алек-
сия, божьего человека, и означает «защитник».
– Я понял: имя Андрей означает «мужчина» или «чело-
век», – сказал Ваня.
– Истинная правда! А вот у тебя, девица, имя Дарья – то
имя древнее персидское и означает «хозяйка».
– А я про себя знаю, – напомнила Настя. – Анастасия – это
«воскресшая».
– Именно «воскресшая» – по-гречески. Но что означают
имена – еще не вся их история, мраком времени покрытая.
Часто
определенные имена давали людям одного круга, чтобы
из других людей выделяться.
– Это как это? – переспросил Алеша.
– Например, купцам давали мужские имена с «а» на кон-
це – Савва, Сила, Лука, или краткие – Карп, Тит, Пров. А у кре-
стьян, плохо работающих, святой отец мог дать детям самые
заковыристые имена: Полиевкт, Леокадия или еще длиннее –
Варахисий. А чем плохо имя Варахисий – оно означает «Бог
благословил»...
– Язык сломаешь! – отозвалась Настя.
– Вот и давали такие имена как бы в наказание. А у многих
восточных, греческих да латинских имен появились простона-
родные формы, чтобы легче было произносить. Например, имя
Георгий стали произносить как Юрий или Егор, Хрисанф – как
Кирсан, Евстафий – как Стахей, Эмилиан – как Емельян.
– Мне не терпится спросить: а как произошли фамилии? –
поинтересовалась у Наума Даша. – Они тоже были уже в Древ-
ней Руси?
– А разве не было? – переспросил Алеша. – Например, Але-
ша Попович, Илья Муромец... как там еще... во, Юрий Долго-
рукий!
– Попович – это же вроде отчество, – возразил Ваня.
– Ну да, его отца звали Поп? Ну и имечко! – вмешалась
Настя.
– Подождите, подождите, чада неразумные! Не было фами-
лии в те времена, когда текла жизнь князя Юрия и Ильи Му-
ромца! Это сиречь прозвания – Долгорукий, Красное Солныш-
ко, Муромец, Коловрат, но не фамилии, яко переходить должны
от отца к сыну, – начал вновь рассказывать Наум. – Фамилии
замечаются во времена, близкие к правлению великого князя
Ивана Васильевича Третьего...
– В пятнадцатом веке, – добавил Сергей Сергеевич. – В это
время появились писцовые книги, в которых стали записывать
людей поименно. Как вы думаете, – обратился он к ребятам, –
почему было не очень удобно перечислять людей только по
именам?
– Наверное, было много одинаковых имен, – сказал Ваня.
– И поэтому, например, многочисленных Иванов в одной
слободе стали записывать: Иван Ближний, Иван Рыжий, Иван
Рябой, а также часто по отцу – Иван Андреев сын, Иван Ми-
хайлов сын. И пошли от этого фамилии: Рыжов, Рябов, Андре-
ев, Михайлов. Именитые князья и бояре получали фамилию
либо по своим владениям, например, князья Белосельские
владели Белым селом, князья Вяземские – городом Вязьмой,
либо по видному человеку в роде как его потомки – Шеремете-
вы, которые происходили от выходца из Литвы Шеремета, Ро-
мановы – по влиятельному боярину Роману Юрьевичу.
– Это те Романовы, которые стали царями, – вставил Ваня.
– Многие фамилии напоминают о занятиях предков – Кузне-
цов, Столяров, Ямщиков. А само слово «фамилия» – латинское
и означает «семья». Еще в Древнем Риме были родовые и семей-
ные имена, передававшиеся от отца к сыну. Например, сын
какого-нибудь Гнея Корнелия Флакка был Марком Корнелием
Флакком – второе и третье имя оставались неизменными. В Рос-
сию пришли некоторые римские личные имена, например Марк,
и некоторые фамильные – Юлий, Клавдий, Валерий.
– А еще есть женские имена – Юлия, Клавдия, Валерия, –
отметила Даша. – В моем классе есть Валерия...
– Да, но в Риме это были не личные имена, а обозначение
рода, и больше имен у женщин... не было. В Средневековье
раньше, чем на Руси, появились фамилии в странах, где были
развиты грамотность и письменная культура, – в Армении,
Грузии, Италии, затем, почти одновременно с Московским го-
сударством, – во Франции, Англии, Испании, Германии.
– А при Петре Великом, – продолжил Наум, – велено было,
чтобы всяк человек любого состояния имел фамилию. И тогда
многие дворяне стали придумывать фамилии своим крестья-
нам. Часто всем жителям единой деревни давали и фамилию
единую, наприклад, в деревне Баранихе жили одни Барановы.
А часто, для удобства крестьянам птичьи фамилии давали: Во-
робьев, Соловьев, Галкин, Синицын...
– И я – Синицына, – гордо сказала Настя.
– И нашему брату семинаристу стало начальство придумы-
вать фамилии, да все больше по словам из священных книг –
Отченашев, Архангелов, да по нраву человеков – Благонравов,
Добролюбов, да по разным камням да цветам – Розанов, Руби-
нов... Наша учащаяся братия об этом песенку сложила:
По церквам, по цветам,
По камням, по скотам
И яко восхощет его преосвященство.
И вот и аз, грешный, получил от настоятеля фамилию Свят-
цев, поелику отмечен в особом усердии в знании святых празд-
ников...
Тут ребята обратили внимание на человека простонародно-
го вида, уже давно слушавшего поодаль их разговор с семина-
ристом.
– Здравствуйте, вы кто? – спросил Алеша.
– Иван Непомнящий.
– Это что, такая фамилия?
– Точно. Дали мне ее, потому что круглый сирота я и не пом-
ню отца-матери. Да на судьбу я сильно обижаюсь! Ведь так по-
велось, что того, кто к предкам своим без уважения относится,
Иваном Непомнящим называют...
– И вы один такой несчастный в вашей области? – с сочув-
ствием задала вопрос Настя.
– Нет, есть еще один такой – Петр Бесфамильный. Вот вдво-
ем мы и мыкаемся тут с такими прозваниями. Эх, судьба не-
путевая! – с досадой сказал Иван и зашагал прочь.
– Да, каких только нет необычных фамилий! – заметил
Ваня.
Сергей Сергеевич ответил стихами:
Каких фамилий только нет:
Пятеркин, Двойкин, Супов,
Слюнтяев, Тряпкин, Дармоед,
Сморчков и Перепупов!
Так писал Сергей Михалков в стихотворении «Смешная фа-
милия».
– Это что же, – стала рассуждать Настя, – у Пятеркина кто-
то из предков получал пятерки, а у Двойкина – двойки?
– А вот и нет! Школьные отметки тут не при чем. Просто
Двойкой называли второго ребенка в семье, а Пятеркой – пято-
го. Вот их потомки и стали Двойкиными и Пятеркиными. Так
же произошли и другие подобные фамилии – Первухин, Тре-
тьяков, Шестаков.
– Давайте еще узнаем, как произошли фамилии у нас у всех,
а не только у Насти, – предложила Даша.
Узнав, что у Вани фамилия Смирнов, у Алеши – Полозов,
а у Даши – Новосельская, Наум предложил:
– Знаете, что? У нас во Дворце науки именем Антропоними-
ка есть сведения на каждую фамилию. Аз, скромный семина-
рист, не все вам объяснить могу, а там вы все узнаете.
Поблагодарив Святцева, путешественники зашагали ко
дворцу. У входа их встретил старичок-привратник.
– Я работаю тут очень давно, – стал рассказывать он ребя-
там. – У нас заведено досье на все имена и фамилии. Вот – ки-
тайские и корейские, которые пишутся перед одним или двумя
именами: Ляо Чжи, Пак Ен Хван. Вот арабские, по традиции –
с приставкой «аль»: Аль-Баяти, Аль-Бейди...
– Нам хочется посмотреть досье на наши, русские фами-
лии, – пояснил Ваня.
Наконец в большом шкафу отыскались папки с нужными
фамилиями. Сергей Сергеевич стал читать:
– «Смирнов. Третья по распространению русская фамилия
после Иванов и Кузнецов. Особенно много Смирновых северо-
восточнее Москвы – во Владимирской, Ярославской, Иванов-
ской областях. От прозвища Смирной – смирный, тихий, по-
слушный.
Полозов. Имя Полоз – мелкая неядовитая змея – было обе-
регом, носившимся наряду с церковным именем. Менее веро-
ятно происхождение фамилии Полозов у потомков кузнеца,
изготовлявшего полозья для саней.
Новосельский. Фамилия появилась у жителей села Новое
или какого-либо нового села».
– Ой, давайте и мою фамилию посмотрим,– попросила
Настя.
– Синицын. От имени-оберега Синица или «птичья» фами-
лия, придуманная при записи крестьян во время переписи на-
селения.
– Значит, может быть, и у меня фамилия – от оберега? – от-
реагировала Настя.
– Тут столько папок! – заметил Ваня. – Можно посмотреть
еще что-нибудь?
– Баруздин. От диалектного слова «баруздить» – мешать,
препятствовать.
Грибанов. От прозвища Грибан – «угрюмый, недоволь-
ный».
Лямин. От прозвища Ляма – «вялый».
Травников. Травник – лекарь, знахарь, лечащий травами.
Угланов. Угланом на Севере называют рыбу язь...
Выйдя из дворца, ребята перевели дух.
– А отчество? Мы забыли про отчества. Откуда они? – вспом-
нила Даша.
– Как откуда? От имен, – сказал Сергей Сергеевич. – Только
вот вначале отчества были далеко не у всех людей на Руси. Мо-
жете ли вы сказать, у кого?
– У князей, бояр, – ответил Ваня. – Например: князь Игорь
Святославич, бояре Кучковичи…
– Верно. И позднее «писаться с вичем» означало получить
дворянство.
– И поэтому дворянского ребенка с детства звали по имени-
отчеству? – догадался Ваня.
– Лишь после Петра Первого отчества закрепились у всех
российских подданных, но еще долго крестьян предпочитали
именовать так: «Семен Михайлов сын Попов». Слуг же называ-
ли только по отчеству: Савельич, Филипьевна... И имена в раз-
ной среде звучали по-разному. Дворянскую дочь звали Маша
или Мари – на французский манер, городскую девушку – Ма-
руся, крестьянскую – Марьюшка, Марютка. А вот лет сто на-
зад тебя, Алеша, могли звать Лёка, а тебя, Настя, – Ася. Мож-
но было бы еще поговорить о многом: об именах, появившихся
в двадцатом веке, после революции, и просуществовавших не-
долго, – Октябрь, Темп, Искра, Электрон... О псевдонимах – их
чаще всего носили и носят деятели литературы и искусства,
указывая на те или иные стороны своего творчества, – Максим
Горький, Саша Черный... Но пока что наше занятие пора за-
канчивать.
Вещественные и письменные,
Устные, изобразительные –
Мы встретим еще вас, таинственные
Источники удивительные!
В классе Сергей Сергеевич дал ребятам задание:
– Попробуйте объяснить имена и фамилии ваших одно-
классников и знакомых. Это будет интересная и увлекательная
работа!