Холодно, холодно осенью на местных болотах, ни друзей, ни приятелей - никого.
Так невесело рассуждал Домовой старого, давно забытого охотничьего домика. Уже битый час он сидел на лавке, штопал свои потертые носки и все смотрел на воду.
Тоска.
Вот ведь даже эти носки взять, душу в них вкладываешь, стяжки нитками сплетаешь, два слева кладем, три справа, четвертый чередуем и все никакого прока. Завтра опять порвутся.
Нитку бы другую, особенную. Тонкую-тонкую, прочную, и чтоб блестела серебром.
Эх, мечты-мечты.
Дядька мой, большой-то колдун был и затейник.
Плащ себе из Тумана сделал. Вон его сколько над болотами висит, бери-не-хочу
Молниями в него стрелял, еликтричествомЪ. Где молния прострелитЪ, нить клеится, туманная.
Ах какая из нее была Ткань!
Прочная, да воздушная! И ведь поговорки, поговорки местный люд до сих пор помнит - "Иш, туману напустил".
"Напустил", значит, на тулуп себе ковырнул полотна. Мы, домовые, все помним!
Дело-то только бедой кончилось - народ местный, заклинание у него покрал, и давай себе из туманов одежу шить.
Так потом несколько лет туманов в здешних краях не было, всех выловили.
А нынче что? Опять вон, ползет. Плотный да густой. Скоро ни дома, ни лавки не увидишь. Тьфу на него, катаклизьмЪ природный.