По утрам в квартире молодоженки Юрьны шум в прихожей был слышен дважды – когда сосед с двенадцатого этажа вешал ключи на ее вешалку и когда забирал. Саша-корреспондент бегал по утрам, но звона ключей в своем кармане не выносил. Дверь квартиры на первом этаже очень кстати не запиралась ни днем, ни ночью.
Сосед появился в квартире молодоженов-новоселов на одиннадцатый день. Потом пришел на седьмой, на восемнадцатый, на девятый, максимальное число не превосходило двадцати одного. Александр всегда точно знал, сколько дней не прикасался к спиртному, и объявлял число, садясь за стол, уставленный рюмками.
Он был в высшей степени корректен, подарил семейной паре программистов свой первый устный рассказ и выпил с ними весь алкоголь, имеющийся в доме. Зоркий глаз бывшего вратаря определил, что молодая парочка из непьющих, должна иметь в запасе спиртное, что и стало крепким основанием дружбы.
Нет, у самого Александра дома всегда стоял коньяк, но мы, люди, любим себя обманывать в самых лучших устремлениях. А корреспондент был устремлен к здоровью. Внешний вид, спортивная форма – занимали его не меньше, чем творческие успехи.
Юрьна радовалась новому знакомству. Не часто встретишь человека, обладающего редким даром литературного устного слова. Рассказы соседа по яркости напоминали эпизоды из фильмов, а смысл фразы становился ясным на последнем слове. Точно рассчитанный эффект.
Юрьна блаженствовала, когда по вечерам футбольный журналист приглашал ее с мужем или с сестрой к себе на ужин. Литературный спектакль был обеспечен.
Присутствие собственной сестры являлось необходимым условием попадания Юрьны без мужа в квартиру соседа, чтобы насладиться очередным устным шедевром. Кроме своего здоровья сосед берег еще и свою репутацию.
Никто не видел его входящим в дом или выходящим из него с одной женщиной, если это была не его жена. Либо две сестры-соседки, либо друг и женщина. Александр, мудрейший из мудрейших, учитель жизни, настоящий знаток человеческих душ, хорошо знал, что можно делать, а чего нельзя.
Периодически журналист делился с соседкой мудростью и вправлял мозги. Вовремя. Когда по ехидной улыбке точно определял, что та уже готова была что-нибудь сболтнуть его жене, стюардессе международного класса. Галантно подвозил Юрьну до метро, попутно сообщая, что она "совсем не понимает творческих людей, а им иногда нужна другая, а лучше две, сразу». Желание болтать на время пропадало.
Однажды Сашка нашел способ обезвредить Юрьну окончательно. Он при этом убил своего зайца, а она своего.
Наслушавшись рассказов о боевой молодости соседок-ровесниц, давно грустила, что дожила уже до тридцати, а никто из великих людей еще не сделал ей «гнусного предложения».
Поднимается как-то на третий этаж к соседке-парикмахерше с трехлитровой банкой только что изготовленного компота. Дома – поточное производство. Попадает за праздничный стол. У парикмахерши день рождения.
Люстра сияет. Гостей-соседей в праздничных нарядах и дорогих украшениях видимо-невидимо. Стол ломится от закусок и в коридор из комнаты выпирает. Александр с двенадцатого этажа на дальнем конце длинного стола у окна. Юрьна на противоположном конце стола в прихожей.
Понимает, что выглядит не блестяще. Черные треники, закатанные до колен, белая футболка в дырочку, одетая на черный лифчик, на голове – наспех сколотый пучок, лицо красное. Сидит съежившись.
Журналист произносит тост. Блестяще, как всегда. Смысл фразы ясен на последнем слове. Блаженство. Кроме Юрьны никто не способен оценить литературную красоту происходящего. Смакует фразу. Шум за столом. Оживление. Гости чокаются. Сели. Гам продолжается.
Сашка зорким взглядом уже оценил откровенный вид соседки. Громко через весь стол обращается к ней. Психологически точно. Никто не прислушивается к громкому голосу. Подозрителен только шепот. Текст:
- Ирка, предлагаю тебе большое секс-шоу. Ты - в главной роли. Будут я и еще две девицы. Только не красься! Чем страшнее, тем лучше.
Вот и все. Теперь болтать соседка-программистка уже не будет никогда. Но она еще и счастлива! «Великий человек» только что сделал ей «гнусное предложение»! Можно успокоиться.
Безопасность Юрьны была гарантирована и обозначалась словами журналиста о том, что «жена друга – это святое».
Сама же она определяла отношение к чужим мужчинам, как к элементам неживой природы. Чужой мужчина это порода древесины: плохой – древесностружечная плита, очень хороший – красное дерево.
О том, что журналист был «красным деревом», предпочитала тактично помалкивать.