Феномен Пьяцоллы.
«Пьяцолла» по звучанию похоже на плацебо, пустышку, которая излечивает верящих в нею и страждущих. Так вот пресытившиеся как венской, так и не венской классикой, и очумевшие от авангарда, академические исполнители нашли своё плацебо в музыке Пьяцоллы. Тут вспоминается Ахматовское «если б вы знали из какого мусора растут порой цветы». Сообразительный Пьяцолла нашёл в мусоре банальных мотивов и гармоний популярного танца чудесный цветок, ставший его творческим лицом. Он насытил ткань своих опусов обилием синкопированных ритмов, что академистов, привыкших к кавалерийской ритмике классики, просто очаровало. Хитрец композитор и в гармонический язык добавил современной терпкости, и употребил даже сонорные эффекты, присущие передовой музыке, тем самым влюбив в себя по уши классиков. Кто только теперь не играет его музыку?Делаются переложения, как для большого оркестра, так и различных солистов. Я бы даже сказал, что Пьяцолла это своеобразный «джаз» для академистов. Вот как бывает: вместо того, чтобы идти по пути усложнения (в атональность, алеаторику и прочее передовое), он шагнул назад, к простоте и даже банальности, и в этом обрёл своё запоминающееся лицо. Почти что последовал моему призыву «Назад к Бетховену!» Похожее явление произошло и в джазе. Весь мир подражал американцам, никак не приближаясь к ним по уровню. Да и джаз загнал себя в тупик, придя к фри-джазу и атональности. И вдруг в Бразилии появилось нечто простое и новое (опять шаг назад), но преломлявшее по своему достижения джаза, хотя бы в гармонии. Это явление называется «Bossa Nova”. В основном это песни, но есть и инструментальные образцы. Босса Нова молниеносно распространилась по свету. Элла Фитцжеральд даже запела эту музыку, но менее удачно, чем молодая бразильянка Аструд Жильберто. Теперь не найти уголка планеты где бы не игрались Босса-новы и музыка Пьяцоллы. Эти примеры должны быть напутствием молодым композиторам, где искать себя. Настоящее положение,например, на композиторских факультетах консерваторий представляют печальную картину — учат новаторским достижениям, уводя от поисков в области нормальной музыки. И дипломированных композиторов выпускают пачками каждый год. И кому они нужны? Как правило их удел, если не работа редакторами издательств, то писание музыки к телесериалам или к кинофильмам. Симфонии и оперы сейчас трудно продвигать. В кино и на телевидении музыка должна быть доступной — непонятная заумь там не нужна. Приходится ломать себя, упрощаться, писать песни. Поэтому на телевидении и в кино промышляют музыкой порой случайные люди. Некогда бытовала шутка: «Имею хорошие клавиши, заказывайте музыку». Алексей Рыбников в своё время признавался, что после окончания консерватории, когда пустился в самостоятельное плавание, то испытал творческий кризис — какую музыку писать? Учили одному, а на практике требуется совсем другое. После долгих сомнений он выбрал путь эстрадной музыки и прикладной (фильмы , телеспектакли). Хотя в нём всё время напоминал о себе «серьёзный» композитор, в следствии чего он создал свой театр и писал симфонии, при этом мужественно заявлял, что предпочитает пользоваться музыкальными средствами 19 века. Он стал известным широкой публике своими работами в кино и театре. Хотя в области симфонической музыки ничем оригинальным публику не порадовал. Но не будем судить строго, помня, что Арнольд Шёнберг на смертном одре заявил: «Многое ещё можно написать и в До-мажоре».
М-Ю