Кто сказал, что земля умерла?
Нет, она
затаилась на время.
Эта небольшая работа написана под впечатлением довольно неожиданных для городского жителя фактов и обстоятельств, относящихся к чернозёму. Специалистам всё это хорошо известно, жителям сельской местности, скорее всего, тоже. Но, для широкой читательской аудитории в городе, эта работа может стать в чём-то неожиданной и, возможно, полезной.
Думаю, что очень многие в России привыкли к понятию «чернозём», как к некоей неизбежной данности нашей географии. К сожалению, дело обстоит намного хуже.
Что известно о чернозёме? Основа нашего урожая зерновых приходится именно на черноземье. Сероземье Кубани и Поволжья, в сочетании с климатическими условиями, также имеет важное стратегическое значение. И всё же, возможности чернозёма не сравнимы ни с чем иным подобным. Именно он во многом определяет продовольственную безопасность страны.
Так в чём же проблема? Проблема в том, что запасы чернозёма в России стремительно тают: при сохранении текущей тенденции мы можем вообще полностью потерять чернозёмный слой через 20-50 лет.
Всего тучные чернозёмы, 6-9% гумуса и выше, составляют около 7% от всех мировых пахотных и пригодных к растениеводству земель. Выделяются две зоны: в Северной Америке (на границе США и Канады) и в России. У нас это широко известные области – Белгородская, Воронежская, Курская, Липецкая и Тамбовская.
Лежит чернозёмная «подушка» непосредственно на грунте – супязи или суглинке – и имеет разную толщину и тучность слоя. Когда-то эти зоны образовались после отступления ледника и в определённых климатических условиях тех территорий (наличие лесополос, луговых и пойменных низменностей, флоры и пр.).
Выращивала природа эти чернозёмные слои веками, человек своей неуёмной эксплуатацией земли уничтожает это несопоставимо быстрее.
В 1873-75 годах в российском черноземье впервые случились засухи и суховеи. Тогда-то и был направлен в эти районы малоизвестный, а впоследствии знаменитый, учёный Докучаев. Исследуя проблему чернозёмов, он пришёл к заложению основ новой науки – почвоведения.
К тому моменту были известны три формы живого мира: животный, растительный и мир минералов. Докучаев добавил четвёртый мир – почвенный.
В то время толщина слоёв российских чернозёмов составляла в среднем 100 см. В 1900 году, на всемирной выставке в Париже, экспонировался в стеклянной форме рекордный слой российского чернозёма, как образец плодородия. Сейчас толщина российского чернозёма составляет 20 см., и по оценкам экологов она продолжает сокращаться со скоростью около 1 см. в год.
В США к этому вопросу подошли по-хозяйски. Во времена Великой депрессии 29-33 годов, чернозёмные земли там раздавали как попало, лишь бы занять население. Когда же там начались проблемы истощения почв, ввиду неумелого землепользования, суховеи и пыльные бури, Рузвельт мгновенно инициировал принятие закона о сохранении плодородия чернозёмов в США. С тех пор у них законодательно определено, что владельцы или арендаторы этих земель обязаны вносить залог в госфонд. Раз в пять лет госслужащие проверяют эти земли на предмет сохранения плодородия, и если оно уменьшается, то хозяев могут лишить права на чернозёмные участки и проводят рекультивацию из средств залога.
В досоветской России и СССР эти проблемы решались по-разному, но достаточно эффективно. После работ Докучаева и его последователей на чернозёмах России стали строже выделять парЫ, давая земле отдых, проводили обваловку оврагов и высадку лесополос.
В СССР этим вопросом в 1948 году занялся Сталин, и комсомол был мобилизован на уход за лесополосами, мелиоративные и прочие работы по облагораживанию чернозёмных земель. Потом, в 1954 году, по решению Хрущёва все силы были брошены на освоение целины, а о чернозёмах опять забыли.
В наше время процесс овражного вымывания и истощения чернозёма пошёл ускоренными темпами. Причин этому несколько.
Во-первых, для современных российских фермеров очень важен финансовый результат их работ. Поэтому они сажают те культуры, которые дают максимальную прибыль, не считаясь с «усталостью» земли. Выделять землю под парЫ фермерам невыгодно и это дополнительно истощает и уменьшает плодородие пахотных земель.
Во-вторых, современная сельскохозяйственная техника весьма габаритна и тяжела. К примеру, свёклоуборочный комбайн при собственном весе в 17 тонн имеет бункер для свёклы в объёме на 10 тонн. Итого 27 тонн прессуют чернозём, нарушая его структуру, чего раньше, в период отсутствия углублённой механизации, разумеется, не было.
В-третьих, в России применяется, как правило, технология глубокой вспашки, как когда-то во времена «царя гороха». Передовые хозяйства Европы и США давно уже перешли на метод поверхностной пахоты, что при отличной урожайности даёт эффект значительного сохранения чернозёмных слоёв. Задумана и разработана эта технология была ещё в царской России, но, как это часто бывает, воспользовались плодами этих новаций совсем не мы, а за рубежом.
В-четвёртых, огромные проблемы в наше время составляет усердное внедрение химических удобрений в 1970-80 годах. В борьбе за перевыполнение планов партии фосфатов, калийных удобрений и прочего не жалели. Сейчас вся эта гадость благополучно полезла с грунтовыми водами в реки. Небольшие речки стали зарастать водорослями, которых не едят рыбы. Начался активный процесс заболачивания и пересыхания малых рек, нарушился биоценоз местности.
Заменить химические удобрения на органику не получается по причине того, что крупный рогатый скот в России перестали выращивать в необходимом количестве. Долгое время у нас считали, что говядину и свинину проще и дешевле покупать за рубежом. Сейчас пожинаем плоды страусиной и зашоренной политики профильных министерств и жадного ритейла. Резоны чиновников просты и понятны. Продукция дешевле, с «откатом» проще, а на государственную стратегию плевать: мы люди маленькие, нам важно дать сиюминутный результат, за который с нас и спросят. А думать по государственному – это дело правительства.
2014 год схож с 1917-м, мы вошли в полосу линьки змеи, когда выращивается новая и сбрасывается старая шкура. Экономическая война Запада против России ставит перед нами новые задачи по выживанию, чего нам можно добиться, пребывая только на передовых позициях в мире. И в этой ситуации вопрос продовольственной безопасности стоит как никогда остро.
Чернозём – это не просто наше богатство для виртуальных рассуждений. Это гарантия высокой урожайности и продовольственного благополучия страны. Не зря во время Великой Отечественной войны немцы вывозили от нас эшелонами именно чернозём. Они хорошо понимали сверхвысокую ценность этого груза.
Сейчас ещё, наверно, не поздно заняться рекультивацией чернозёмных земель. Что для этого нужно специалисты знают. Что нужно специалистам – поддержка высокого руководства. Что нужно высокому руководству – политическая воля и решимость рисковать своим личным благополучием.
Есть надежда, что всё ещё получится. Потому, что в противном случае будет, ну очень, противно. А если надежда умирает последней, то, наверно, чернозём в России умрёт не скоро.
Большинство из нас этот результат увидит своими глазами. Это относительно не долго.