Неподалёку от моего дома, по дороге на работу, растёт большая, дичающая яблоня. Когда-то она была маленькой частичкой большого плодового сада усадьбы «Лианозово». Теперь кое-где ещё сохранились отдельные тонкие вишни, живописные сливы, пахучая черёмуха, стройные рябины и яблони, беспорядочно разбросанные между высотными жилыми домами нашего микрорайона.
По осени люди, шагая по тротуарам, давят ногами осыпающиеся с веток спелые ягоды. А я иногда срываю их на ходу с ветки, если можно достать рукой, и ем, несмотря на разговоры о том, что нельзя есть городские ягоды – они, дескать, отравлены ядом выхлопных газов. Ничего, думаю я, рождённого утонуть не расстреляют.
Бывает, при этом я, воровски озираясь, чтобы кто-то не заметил, подпрыгиваю за отдельной высокой ягодкой. Старый - что малый, внутренне оправдываюсь.
Сама усадьба имеет довольно интересную историю, но это уже о другом.
Несколько лет «моя» яблоня хорошо плодоносила крупными, зелёными яблоками. Но если выдавались солнечные деньки, то яблоки подрумянивались на солнце и становились красными и аппетитными. Жаль, висят высоко – вероятно думали некоторые из тех, кто неторопливо прогуливался мимо.
Те, что торопились, по сторонам не смотрели. Они смотрели или под ноги, или пустым взглядом в пространство, витая мыслями где-то совсем в другом месте.
Сейчас ранняя, календарная весна. А прошлым летом выдался какой-то редкий урожай яблок. Они висели на «моей» яблоне абсолютно необычно: гроздьями, отдалённо напоминая виноград.
В предыдущие зимы их поклёвывали птицы, оставляя на некоторых ветках «долгоиграющие» огрызки. Но в прошедшую зиму птицы то ли наелись корма юннатов и тимуровцев, то ли с городских помоек, то ли ещё что, но яблоки они не трогали.
С первыми крепкими морозами яблоки прихватило, видимо, насквозь и они промёрзли. Потом, в первую или вторую оттепель, яблоки подтаяли, съёжились и стали коричневыми, потеряв первоначальную красоту. Издалека они напоминали печёные яблоки для язвенников или детей.
Эти «последние могикане» так и висели почти до новогодних праздников. Потом яблоки стали осыпаться, но в обновляющихся сумеречных сугробах заметно их не было.
Я ждал, когда они станут «унесёнными ветром» окончательно. Иногда «наши лучшие годы, как птицы летят», а иногда просто падают, как переспевшие яблоки с сиротливых деревьев.
В январе их стало явно меньше. В феврале – совсем мало. Сейчас, в конце марта, на ветках остались четыре яблока. До апреля должны дотянуть. Я жду последнего.
А по весне начнётся новая завязь и новая, яблочная жизнь. Но это уже будет другой цикл, где мы тоже попробуем найти своё место. Рассчитываем? Да, каждый раз.