Как генерируется Зло, почему Антизло - это Россия

Андрей Козлов Кослоп
Не могу подыскать  нужный термин.
Но есть нечто новое, гениальное, свежее, обнадеживающее, но вдруг оно устоканивается, создаёт конкретное, становящееся привычным, рутинным, квадратным, круглым, яблочно- трёхаккордным. Конкретика с её как следствие неподвижностью, фетишизмом, банальностью всё превращает в песок и пыль.
Язык превращается в правописание. Традиция в тюрьму для творчества и мысли. Дружина превращается в муштру и шпицрутнеры. Религия, зовущая любить ближнего, сжигает его на костре и топит в проруби.  Наука путается в нулях, молекулах. атомах, в шариках за роликами.  Технология изобретает орудия лжи, убийства, тотального отупения, умерщвления  и духа и плоти.

Отсюда выводы. История должна быть всемирной, и гораздо более широкой, чем истории войн, политических переворотов, изобретений пороха, двигателя внутреннего сгорания, биографии знаменитых художников и лауреатов Нобелевской премии.
Религия тоже должна быть всемирной, а язык её должен быть "мягким" как язык поэтов.

Если нечто собралось в нечто одно законченное, выверенное, единственное - это удобно для устающего и ленивого ума. Большинство людей, увы, или всегда,  или однажды именно таковы. Они устают, и хотят канона, постулатов, пособий, гамбургеров,  напряженных кинотриллеров, клёвой музычки, вкусной пиццы.

Природа всё подразделяет на множества, сектора, зоны. В мире 200 стран-государств. Большие государства делятся на штаты, провинции, области, земли.  Каждый город свой маленький мир. В каждом таком городе Т было бы безумно уныло и скучно, если бы не приезжали гости, если бы сами жители не выезжали куда-нибудь далеко в Сочи, в Турцию, в КНР или хотя бы лесной поход с палатками.  Каждому русскому хочется быть иногда китайцем, французом, бразильцем в белых штанах.  Ужасно всю жизнь быть евреем и только евреем. Я по выходным становлюсь древним вогулом, вотяком или самодийским шаманом, поклоняющимся Нуму, или остяцкому аксакалу, разговаривающему с Нуми-Торумом и его сыном Мир-Сусне-Хумом. Мир секторален, многополярен, разнообразен и это хорошо. Потому что всё течет и развивается не благодаря законам Дарвина, и ролям труда Энгельса, а благодаря разнообразию. Условия бытия всюду разные - и географически, и климатически, и политически, и исторически, и всяко, где верят в Христа, где в Аллаха, где в индийских йогов.  Ситуация меняется, раз всё растёт и движется, совершенствуется или загнивает, и в разном сегменте новое дает разные результаты.

Добро-правда есть. Но оно никогда не застраховано стать конкретной твердью, то симуляцией себя. Но есть другое-иное, и хотя оно имеет свои проблемы, но новизна стимулирует найти верное решение даже и там, где нет условий. Где-то решение находится просто, где-то вообще нет условий для удачного поиска. Конечно, если многообразие будет однообразным, одинаково безвкусным, если своеобразие будет поверхностным и не стремящимся к самостийному развитию, то есть, если у зоны не будет некоторой оболочки, это не будет живая. самостийная, способная выжить клетка.  Важно не просто разнообразие, а отдельность и реально дозированная проницаемость каждой клетки-сектора. 

То что было  благоприятным условием вчера, может завтра стать не очень благоприятным. Видимо, человек возник в центральной Африке (Танзания, Кения) . Первые цивилизации возникли на Ближнем Востоке. Потом в Индии, потом в Китае, то есть там где растет, орошается и не холодно зимой. Потом цивилизация возникла в более прохладной Европе, причем сначала на её юге. И потом, потом цивилизация-государство активизировалось на Севере Евразии. А Африка, Ближний Восток оказались менее удобными для текущего прогресса.  Россия делает скачок после своего "технологического скачка", позволяющего преодолевать проблемы связанные с суровым климатом. Потом Америка и Европа снова обгоняют, так как  климатически там всегда лучше и дешевле и чем на севере, и чем на юге.  Россия с одной стороны самая проблематичная, самая рискованная. Но вечные перепады от догоняющего режима, то доминирующего,  то кризисного, то отстающего  создают в России прохладное отношение к форматам и конкретизирующим застываниям. Всегда на Руси кроме одной идеологией было что-то другое.  Даже в ССР наряду с идеологией марксистско-ленинского социализма процветала идеология русской литературной классики, переводов прогрессивных авторов Запада. Синусоиды развития в разных странах разные. Иногда кризисы и подъёмы осуществляют свою экспансию  широко, но всегда с разными скоростями и последствиями.

Разнообразие, клеточная  структура человечества помогает преодолевать и переживать "локальные" конкретизации, стагнации, застывания. Раньше был термин китаизация, означавший нечто неподвижное, неуклюжее, нелепо  замкнутое в ритуалах. Сейчас такого явно нет, термин остался в прошлом. Архаика, Конфуций используются в нынешнем КНР, чтобы смягчить резкие и невыгодные для развития углы марксизма-маоизма. 

Иной раз неблагоприятное становится  в чем-то выгодным. У нас (России) нет такого количества возможностей развивать вообще всё и много. Приходится делать меньше,  но лучше. Не торопясь, но продумано, основательно.  И даже не все в России могут делать продумано и обстоятельно - лишь некоторая часть имеет для того условия.  Но если мы не имеем каких-то условий (включая внутренние: здоровье, наше и родительское образование,  жилищные условия и т.д.), мы "пойдём другим путём" и , возможно, обнаружим или создадим  нечто уникальное, беспрецедентное.  "Возможно" потому что лишь очень небольшая толика зависит от нас, а внешнее разнообразно всегда, и если "конкретное" и "застывшее" не нависает над нами и в нас,  случайное, которое время от времени случается, мы  нами не будет пропущено, упущено и незамечено. 

Социальные ячейки семья, предприятие, город,  регион, государство, союз государств, - являются как бы , а может из без "как бы", живыми организмами, которые закрываются от внешнего, чтобы не допустить опасного для своей жизни, и одновременно, открываются, чтобы получить, новое.  В идейном устройстве общества, чтобы исторгнуть ненужное, нужно нечто новое. Как советская "искусственная" идеология сгодилась, чтобы устранить прежнюю (попы "внатуре" и объективно мешали развивать науку, технику, образование, социалистическую социальную структуру, даже воюю за белогвардейцев), так же и ч сейчас "искусственная  православная" идеология помогает уйти от проблем застойного советизма и пост-советского коллаборационистского, антиобщественного, рептилоидного либерализма. В целом "объективная" нужда перестройки заключалась затем, чтобы войти  в современный технологический мир. Для этого нужны были частные фирмы с  госучастием, то есть, чеболистые и получеболистые.   Придумать новую стройную теорию, понятную и массам и даже достаточно широкому слою пассионариев и даже элитариев было сложно.  И очевидно, что в такой ситуации патриотичное православие по всем пунктами лучше неолиберализма, в котором нет практически совсем ничего кроме русофобии и национальной деструкции.  Во всяком случае   православие годится для известного и даже серьёзного патриотического сплочения, на фоне которого преградить проникновение вредных трендов-брендов и т.п. в Россию гораздо легче.   

Но поскольку проникает, поскольку либералы сели на шею, залезли с ногами, то ни православие, ни покаты шариков в сторону славного советского прошлого, не помогают даже тому, чему китайским братьям помогает Конфуций  и на 70% "реабилитированный" товарищ Мао. Если есть понимание и открытость к новизне, то возможно "разоблачить", "реабилитировать" и "сакрализировать" одновременно, как это сделал мудрый Дэн.  Мудрому Путину разоблачить и реабилитировать православие,  сталинизм. ленинизм сложнее, и может быть, невозможно - по очень уж полной программе эти измы почистили.   И может быть, советско-конфуцианский вариант не самое уж экме. В, конечном счёте, это хоть и гибкий и сложный, но формат. А русская матрица - это нечто. Это может быть ещё новей, ещё неожиданней, этот как бы безматричная матрица, континуальные потоки Налимова, абсолютная мифология Лосева, домината Ухтомского, сверхзадача Станиславского, Имагинативный Абсолют Голосовкера, искусство быть собой Владимира Леви, Туманность Андромеды Ефремова, контр-контр-суггестия Бориса Поршнева:   

- Умом Россию не понять.
- Мысль изреченная есть ложь.
- Ай да Пушкин, ай да сукин сын.
- Великий и могучий.
- Однажды в студеную зимнюю пору...
- Где же кружка, сердцу будет веселей...
- Мы желаем звездам рыкать...
- Вперед заре навстречу.
- Читайте, завидуйте, я гражданин Советского Союза.
- Я славлю отечество, которое есть, но трижды которое будет.
- Если кликнет рать святая: "Брось ты Русь живи в раю", я скажу: "Не надо рая, дайте родину мою".
- Да скифы, да азиаты мы... и мясо белых братьев жарить.
- Если бы парни всей земли...
- Вставай страна огромная, вставай на смертный бой.
- Мы рождены, чтоб сказку сделать былью...
- С хороших и верных товарищей, живущих в соседнем дворе...
- Все люди евреи, адын человек...
- СССР, Есенин, домино... любимый Вторчермет... на кладбище свердловском...
- Эх Россея, ты Россея, от Волги до Енисея...
- Богатые культурные коды...

И это даже не матрица , а вариант в фа-минор, а можно же и в до-мажор или вообще как-нибудь ещё.  Мы уже писали по-разному, что Россия расположена в седьмой, общей, сборочной, сбрасывающей и смягчающей жесткость форматов ради синтеза, геополитической зоне. Этот дискурс можно называть панпоэтическим или просто  поэтическим. Но не "Пушкин - наше всё", а "поэзия -наше всё", включая и Пушкина, и переводную поэзию, и прозу с драматургией и кинодраматургией. Мягкий, образный ( в смысле не жесткий и не "конкретный", застывше-увядший) язык, выстраивающий субъекта-личность-персону, язык, нарушающий языковые табу, склоняющий нас к катарсису, к созданию великой космической интегрии всех народов, людей, всяк сущих языков, не взирая на религию, язык и цвет кожи. 

Человек создаёт огнедышащий интеграл в себе, в своём окружении, и потом как лесной пожар, как вспышка молнии, от края до края эта космическая песнь-наука, религия-царство, язык языков заполняет всю ойкумену,  свершая вековые чаяния человечества о прекрасном мире без рептилоидов и сумасшедших на тронах и в алтарях.