Зло, вылезая откуда-то из подземелья:
– Вот, опять оплевали.
Добро, строго: – А ты не веди себя так, чтобы быть оплёванной.
Зло: – А как мне вести себя? Достойно и благородно?
Добро: – Не так вызывающе…
Зло: – Если б я вела себя не так вызывающе, на меня перестали бы обращать внимание.
Добро: - Так в этом твоя цель – привлечь внимание? Блеснуть теми мерзостями, которые творишь?
Зло, ничуть не обидевшись: – Мерзости, говоришь… Тебе ли не знать, что во всём заложена мудрость? А значит, во мне так же, как и в тебе, есть необходимость.
– Необходимость – во зле?!
– Разумеется. Взгляни!
С этими словами зло начинает снимать с себя грязные одежды и остаётся в чистейшем, белоснежном хитоне, в образе прелестной девушки.
Добро, восхищённо: – Это ты? Но как, зачем?!
Зло: – Скажи мне, добро, где было бы ты, если б не стало меня? Разве явилась бы щедрость, не будь бедности? Разве существовало бы милосердие и сострадание, не будь страдания? Разве возник бы подвиг, не будь необходимости в жертвенности? Разве красота простёрла бы крылья, если б не хотела прикрыть безобразие? И разве жизнь не возникала бы вновь и вновь, чтобы победить смерть?
Добро изумлённо молчало.
Зло: – Я оттеняю свет, притворяясь тьмою. Даю восторжествовать истине, надевая личину лжи, и разве я не уступаю место тебе, заставляя поверить, что добро всегда побеждает? Где были бы сыны человеческие, если б я снова и снова, прикрыв свой истинный лик, не вызывала к себе отвращение, побуждая тем самым стремиться к добру?
Зло сбросило хитон и, оставшись в одежде из сверкания света, лёгкой поступью пошло к небесам.
Добро улыбнулось и, подняв зловонные маски, превратило их в лепестки роз.
– Два лика истины, - подумалось ему. – И кто знает, какой из них важнее…