Актуальные диалоги с Нурали Латыповым
Урок 1
Нурали Латыпов
Сегодняшняя тема нашей беседы - основы достойного воспитания в творчестве величайшего врача-энциклопедиста Абу Али Ибн Сины, известного во всем мире как Авиценна.
В «Обращении Всемирного Совета Мира» было особо подчеркнуто, что вся деятельность Ибн Сины была основана на требованиях Истины и Разума. У народов мира, говорилось в «Обращении», - есть общее достояние, каким являются великие произведения науки, литературы и искусства, сохранившие в течение веков отпечаток гения. Это культурное наследие является для человечества неиссякаемым источником. Оно позволяет лучшим людям различных эпох узнавать друг друга, улавливать в настоящем связывающую их нить. Оно открывает перед ними перспективы всеобщего согласия и понимания. Ибн Сина благодаря значению его творчества и трудов
принадлежит всему человечеству».
Говоря о творчестве Ибн Сины, сразу хочется отметить, что он обладал расширенным мышлением, проникая в суть вещей настолько глубоко, что современная наука до сих пор не доросла до многих его научных прозрений. Мне он близок как натурфилософ метафизик мыслящий, как правило, в пространстве «над природой вещей». Опираясь в основном на аристотелевские конструкции, он не был чужд и «эйдосам» Платона. Его путь в науке можно охарактеризовать двумя словами: системность и синтез.
Исмагил Щангареев
В свете избранной темы «Воспитание Востоком», Абу Али Ибн Сина интересен с одной стороны, своим личным примером гармоничного воспитания в мусульманской семье, и, конечно же, как создатель уникальной системы достойного воспитания, которая, и, на сегодня, благодаря своей психологической глубине и гуманитарной направленности, не имеет аналогов.
И, наверное, не случайно, во всех университетах Западной Европы, более 500 лет преподавали «Канон врачебной науки» как основной учебник. Да, это были, средние века, Эпохи Западноевропейского Ренессанса, но назовите мне еще один такой учебник, который был бы востребован более 500 лет!
Нурали Латыпов
Сразу возникает вопрос, как связана с «Каноном врачебной науки» Хасан аль-Адаб учение о достойном воспитании, ведь великое произведение Ибн Сины, посвящено медицине?
Исмагил Шангареев
Это мы с Вами сегодня так мыслим, медицина – значит лечение, лекарства, хирургические операции, и тому подобное. Ибн Сина мыслил иначе. Медицина для него была «наукой о человеческом счастье», о том, как достичь гармонию с природой, временами года, как научится быть счастливым в детстве, в зрелые годы, в старости. Все это нашло отражение в его «Каноне», его поэме по медицине «Урджуза», философских и медицинских трактатах.
Нурали Латыпов
Вместе, с тем Ибн Сина редкий мыслитель мусульманского Востока, «Жизнеописание» которого дошло до наших дней. В мусульманском мире не было устойчивой традиции составления автобиографических трудов. «Жизнеописание» великого мыслителя, частично написанное им самим, частично его преданным учеником Абу Убайдом Джузджани, важно для нас не только как биографические сведения, но, как бесценный материал о его воспитании.
Исмаил Шангареев
Понимаете, какая штука, Ибн Сина получал воспитание в эпоху Мусульманского Ренессанса IX – XI вв. Это был период, когда мусульманская культура и наука становятся абсолютными духовно-интеллектуальными лидерами на планете. Для нас «Жизнеописание» - не просто биография Ибн Сины – это бесценный документ эпохи, дающий возможность понять всю широту смыслов Хасан аль-Адаб, которая обозрима только в процессе погружения в документы, в которых реально оживает прошлое.
Нурали Латыпов
Прежде всего, хочу заметить, что воспитание и образование в «Жизнеописание» Ибн Сины, как бы синонимы. В этой связи, интересна параллель, которую профессор Владимир Исхаков в своей книге «Этюды о здоровье»(1987) проводит между «Жизнеописанием» Ибн Сины и формулой образовании Фауста в одноименной философской драме Гете:
Я богословьем овладел,
Над философией корпел,
Юриспруденцию долбил,
И медицину изучил.
(Пер. Бориса Пастернака)
Исмагил Шангареев
«Богословьем овладел» Ибн Сина к десяти годам. Фактически, еще ребенком, настолько усвоил Коран, что вызывал удивление. Как запишет Друзджани со слов учителя “К десяти годам я изучил Коран и основы грамматики, и делал такие успехи, что все поражались”.
Известно, что в мусульманском воспитании Коран играет очень важную роль, открывая душе ребенка коды Вечности, наставления от Аллаха. Известно, что пророк Мухаммад сказал: «Обучайте ребенка намазу с семилетнего возраста. В десять лет вы можете и наказать его [за нежелание совершать намаз]».
Обладая феноменальными способами Ибн Сина, в возрасте, когда ему еще не исполнилось 10 лет, признался учителю - хитибу Убайду, что постиг все суры Корана. Тот не мог поверить, но назначил слушание. То насколько грамотно читал Коран Ибн Сина, как отвечал на вопросы о его скрытых смыслах, поразило даже знатоков. С этого времени и с одобрения ведущих богословов, Ибн Сина становится шейхом, носит только белые одежды и пользуется заслуженным уважением в семье и среди горожан.
Нурали Латыпов
Ибн Сина мог бы быть примером и сегодня, изучение Корана в детском возрасте требует дополнительной мотивации, ярких примеров для подражания. Сегодня чаще всего это отец, старшие братья.
Исмагил Шангареев
Безусловно. Вы абсолютно правильно заметили о важности примера для подражания, я стараюсь как можно чаще совершать намаз с детьми и внуками. Особенность авторитета Ибн Сины в том, что он постиг в детстве Коран, углубившись в него так глубоко, Аллах открыл ему Путь в миры познания и подарил уникальное духовное зрение. Как позже он напишет:
Куда ни кинешь взгляд – кругом Аллаха лик.
Он, как дождинка, мал, как Млечный путь – велик.
Он в элементах звезд, в стихиях бытия,
Он говорит с тобой словами вечных Книг.
(Пер. Ибн Ильяса)
И вот я думаю, как же важно для ребенка постигать не только букву, но и смыслы Корана, которые откроются ему в окружающем мире, дадут пищу творческому воображению. Когда говорят – «исламская наука», я понимаю, что речь идет об общечеловеческих основах развития – алгебра, химия, медицина, но, при этом, никогда не забываю, что каждый великий ученый мусульманского мира, начинал свой путь с познания Корана.
Конечно, случай с Ибн Синой совершенно особенный, но ведь и аль-Хорезми, и аль-Фараби, и ар-Рази – начинали свой путь склонившись над священными текстами Корана. Не сочетание ли небесного и земного в воспитании, давало им возможность в зрелом возрасте, делать свои открытия, обогащать науку новыми идеями развития.
Нурали Латыпов
Но ведь многих из них наука уводила от религии, сеяла в их душах зерна сомнения. Возьмите к примеру вакхический бунт исламских ученых, которые таким образом выражали протест религиозным догматам. Ярким примером такого бунта является поэзия Омара Хайяма, в которой проявились все противоречия исламского мира.
Исмагил Шангареев
Позволю себе с Вами не согласиться. И вот на основе каких фактов. Во-первых, Омар Хайям – это пример толерантности взглядов в мусульманском мире, когда человек может выражать свое мнение, даже если оно в корне не совпадает с мнением «большинства». При этом он работает в а
обсерватории, пишет свои математические трактаты, имеет дружеские отношения с такими ортодоксами ислама как аль-Газали. Во-вторых, все-таки эталоном достижений исламской науки является «Канон» Ибн Сины. Что только не писали об этом труде, относя его к вершинам естествознания и торжеству материалистического взгляда на природу человека. Но никто не удосужился вникнуть в его смыслы, как профессор Исхаков, реконструировавший его текст с учетом огромного количество факторов, включая ошибки многочисленных переписчиков. И вот, что мы в итоге читаем. Свою работу Ибн Сина начинает так:
Во имя Аллаха милостивого и милосердного!
Хвала Аллаху, дарующему в бесконечной мудрости своей
мгновенья духовного озарения во мраке скоротечного бытия!
Да снизойдет благословение Аллаха
на Пророка нашего – Мухаммада
и его достославных потомков!
Нурали Латыпов
Но это может быть обязательным вступлением к любому труду, созданному в мусульманском мире. Помните, как в советское время в начале любого научного труда обязательно надо было процитировать классиков марксизма-ленинизма, и лишь потом писать о законах физики, химии, биологии.
Исмагил Шангареев
Хорошо, читаем дальше: «Не проста была дорога познания, но уповая на помощь Аллаха, я употребил все свои силы и терпение, вдохновение и упорство в написании этого труда, который назвал «Канон врачебной науки». И заканчивается вводное слово к «Канону» такими словами: «Я надеюсь, что в будущем, если Аллах - великий и милосердный, отсрочит мою смерть, я продолжу работу над этой Книгой».
Став в 10 лет шейхом, Ибн Сина оставался им всю жизнь, как бы кому не хотелось в недалеком прошлом, да и сегодня «принять его в пионеры». И эти сроки из «Канона» прямое тому доказательство.
Ну, да ладно. Давайте двигаться дальше по формуле Гете.
Нурали Латыпов
«Над философией корпел» Ибн Сина, обучаясь у своего домашнего учителя ан-Натили – человека широкого кругозора, талантливого популяризатора науки. Хочу обратить Ваше внимание на один примечательный факт. Друзджани со слов учителя пишет: «Поскольку он утверждал, что разбирается в философии, отец поселил его у нас в доме, и он принялся за мое обучение». Теперь представьте себе, что отец Ибн Сины, человек весьма среднего достатка, берет себе на содержание, в дом (!), постороннего человека, только ради одного – воспитания сына.
Исмагил Щангареев
Но ведь это старая добрая традиция, бытовавшая в определенных кругах Российской Империи, да и в Европе этим никого не удивишь.
Нурали Латыпов
Совершенно верно, и в России, и в Европе, домашнее образование – дело привычное, но в Х веке, в Бухаре, для человека среднего достатка, это было не типичным поступком. Но! На все воля Аллаха. В отрочестве Ибн Сина просил от жизни все новых и новых знаний и, в этом ему, не было отказа. Оценив возможности ученика, ан-Натили предложил ему: «Читай и решай самостоятельно, а потом показывай мне, чтобы я разъяснил тебе, что ты понял верно, а что неверно».
С ан-Натили Ибн Сина изучает широкий круг дисциплин. В «Жизнеописании» отмечается, что «Он поражался: какой бы вопрос им ни поднимался, у меня складывалось о нем представление более ясное, чем у него самого. И он наказал отцу: я должен заняться не чем другим, как только наукой. В итоге мне удалось с ним усвоить лишь те начала логики, что лежат на самой поверхности; о тонкостях же ее у него не было ни малейшего понятия. Позднее я начал изучать книги самостоятельно, читал комментарии и в конце концов овладел логикой в совершенстве». Далее в «Жизнеописании» речь идет о геометрии Евклида, которую все мы учим в школе и знаменитого труда по астрономии - «Альмагеста» Птолемея: «Что касается книги Евклида, то с ан-Натили я прошел пять-шесть теорем из ее первой части, а все остальное решал уже сам. После этого я перешел к «Альмагесту».
Поистине, удивляет откуда такая уверенность и целеустремленность у ребенка, сверстники которого только учили азы грамоты?
Исмагил Шангареев
Я полагаю, что опыт самостоятельной работы, выработанный с ранних лет в процессе усвоения смыслов Корана, позволил Ибн Сине не просто в 10 лет стать шейхом богословия, но чувствовать себя уверенным во всем, с чем бы не сталкивался его ум. И, наверное, закономерно, что, когда он достиг зрелости ученые мужи от Самарканда до Толедо, объявили его, не иначе как, Шейхом ар-Раисом - Главой ученых в Мусульманском мире.
Что у нас идет дальше по формуле Гете?
Нурали Латыпов
«Юриспруденцию долбил» Авиценна, как это было принято, одновременно с богословием. Он вспоминает, что занимался законоведением, посещая известного в Бухаре знатока фикха Исмаила аз-Захида, и был в числе тех, кто задавал ему самые сложные вопросы. Я усвоил методы опроса и способы возражения ответчику, какие обычно применяются у людей «фикха». Одно время «юриспруденция» серьезно увлекла отрока Ибн Сину, в его биографии мы читаем: «…, я занимался фикхом и участвовал в связанных с ним диспутах. И было мне в ту пору от роду шестнадцать лет».
Исмагил Шангареев
Да, отрочество Ибн Сины, поражает многообразием начинаний, поразительной творческой активностью и практически полной самостоятельностью выбора тем и направлений познания.
У меня после чтения его «Жизнеописания» сложилось такое ощущение, что он уже в детстве спешил, понимая для чего Аллах дал ему время на этой Земле. Но вернемся к формуле Гете.
Нурали Латыпов
«И медицину изучил» Ибн Сина под руководством известного бухарского врача Абу-л-Мансура Камари. Важно отметить, что великий врачеватель всех времен, медицину как научное направление выбирает сам. В этом мне видится рука предопределения. В «Жизнеописании», со слов Ибн Сины, аль-Джурзджани пишет: «Вскоре во мне пробудилась склонность к медицине, и я взялся за изучение посвященных ей сочинений. Врачебная наука отнюдь не относится к разряду трудных, а потому я преуспел в ней за самый короткий срок настолько, что учиться у меня медицине начали почтенные врачи. Пока я пользовал больных, мне открылись такие дающиеся опытом способы лечения, которые нигде не были описаны».
Приглашение во дворец для лечения заболевшего эмира Бухары Нуха ибн Мансура явилось признанием незаурядных способностей Ибн Сины как практика - клинициста. К чести молодого врачевателя, он не только продемонстрировал своё медицинское искусство, вылечив эмира, но и проявил свойственное юным искателям истины бескорыстие – выбрав в награду, разрешение работать в знаменитом книгохранилище Саманидов.
Если подытожить разговор о дисциплинах, которые Ибн сина изучил, все это напоминает идеальную модель воспитания и образования, даже лучше сказать самовоспитания. Но в жизни столь цельных и одаренных людей крайне мало. В какой степени пример Ибн Сины полезен для ребенка с обычными способностями?
Исмагил Шангареев
Конечно, Ибн Сина – гений, но изложенная здесь система воспитания была рассчитана на всех, кто жил с ним в эпоху Мусульманского Ренессанса в Арабском Халифате. Да, он принадлежал, как теперь бы сказали, к среднему классу. Да, в семье, и, прежде всего, его отец, понимали, что перед ними исключительно одаренный человек. Было много такого, что способствовало его быстрому развитию и интеллектуальному росту. Но давайте посмотрим, а что же было вокруг. Сколько академий, научных школ, сколько гениев во всех отраслях знаний, живет вокруг Ибн Сины. И вот я думаю, что система подготовки: от постижения Корана и до трудов величайших античных мыслителей – была одна для всех.
Ведь понимаете какая штука, в тот период истории исламской цивилизации не было противоречия между религией и наукой. Это все больные фантазии наших доморощенных атеистов, да простит их Аллах.
Ибн Сина постигал тайны науки, мысленно беседовал с Аристотелем, Гиппократом, Галеном и при этом, как сказано в его «Жизнеописании»: «Если с тем или иным вопросом у меня не ладилось и мне не давался в нем средний термин силлогизма, я отправлялся в соборную мечеть и молился, взывая о помощи к Создателю вселенной, пока мне не отмыкалось то, что было замкнутым, и не облегчалось то, что было многотрудным».
Этот мальчик молился, пока ему не открывались научные истины, молился Аллаху с той страстью и верой, которую пронес через всю жизнь, создавая труды, по которым будет учится вся Европа более 500 лет!
Нурали Латыпов
Слушая, как Вы цитируете «Жизнеописание» Ибн Сины, невольно начинаешь понимать, что с Аллахом в сердце, человек способен на великое самоотречение во имя поставленной цели. Однако в данном случае речь идет о постижении науки, научных истин, которые не всегда совпадают с постулатами религии.
Исмагил Шангареев
Это феномен, заложенный в Коране, его небесных энергиях созидания. В период формирования мусульманского мира начинают работать скрытые источники созидания, которые в нашей священной Книге передал Архангел Джабраил. Мусульманский Ренессанс явился ответом ислама на Вызовы Создателя, и наука стала частью этого гигантского созидательного процесса. Как работали эти энергии можно проследить на примере Ибн Сины, который еще будучи отроком трудился с фанатизмом достойным удивления. Читаем в его «Жизнеописании»: «За это время не выпало и ночи, чтоб я выспался, и не было случая, чтоб я в течение дня занимался чем-нибудь другим. Я клал перед собой стопкой листы бумаги и, разбирая доказательства, каждый раз записывал, какие у оных силлогистические посылки, каков их порядок, какие выводы из них могут следовать, и при этом старался не упустить из виду условий, коим должны отвечать посылки, и так до тех пор, пока наконец вопрос не становился мне ясен».
Нурали Латыпов
Да, действительно нельзя не поражаться, как в юности человек может так упорно и целеустремленно идти к Истине в ее системном выражении. Вскоре он увидел весь мир как единую шахматную доску.
На шахматной доске, что сотворил Аллах,
В любой игре – лишь глупость, жадность, страх.
Фигурки жалкие – что шах, что ферзь, что пешка, –
Сыграют партию и обратятся в прах.
(Пер. Ибн Ильяса)
В этом четверостишье глубочайший анализ социального среза жизни, который великий мыслитель видит, как бы сверху, как шахматную доску. И это написано в Х веке на все времена и для всех цивилизаций.
Это потом, нечто подобное напишет Омар Хайям, который всю жизнь штудировал труды Ибн Сины, и согласно приданию умер, склонившись над рукописью, одного из трактатов великого мыслителя.
Это потом Збигнев Бжезинский напишет свою знаменитую книгу «Великая шахматная доска (Господство Америки и его геостратегические императивы)».
Исмагил Шангареев
Вникая в суть в формулы Хасан аль-Адаб, которую вы так изящно проиллюстрировали словами из «Фауста» Гете, невольно задумываешься о роли духовности в воспитании личности, о том, как важно для ребенка и юноши обращение к Богу в момент их интеллектуального становления. А тот факт, что подобный подход к образованию работает, мы отчетливо видим на примере Ибн Сины, авторитет которого в науке не подлежит сомнению.
Нурали Латыпов
Да, конечно, Ибн Сина был удивительным ребенком, а позже юношей. Обращаясь к Аллаху каждый раз, когда процесс научного познания заходил в тупик, он являл собой удивительный пример того, на основе каких духовных энергий создавалась исламская наука. И важно подчеркнуть, что это было ученичество, определившее весь его дальнейший Путь в науке. Как сказано в «Жизнеописании»: «Все, что было познано мною тогда, таково, будто я познал это только теперь, – по сей день к тому не прибавилось ровно ничего».