У Ведьмы не было возраста. Когда родилась, Ведьма не помнила. Любила она в своих прошлых и будущих воплощениях бывать, поэтому казалось ей, что живет она на Земле целую вечность. Документ, подтверждающий ее рождение, был давно утерян. А нет документа, нет возраста. И вообще, женщине столько, насколько она выглядит. Но и с этим у Ведьмы были проблемы. В хорошем расположении духа была она молодой красавицей, ну, а в плохом – древней старухой. В общем, зависел возраст Ведьмы от ее настроения. Поэтому и любила она утро начинать с качелей. Качели самые что ни на есть обычные – деревянная досточка, привязанная с двух концов к мощной ветви дуба. Расскачется Ведьма на них с утречка и вот она уже красна девица – в глазах искорки, волосы густые непослушные до самого пояса, на щеках нежный румянец, в уголках губ лукавая улыбка прячется. Загляденье. Увидел бы молодец, непременно бы влюбился. Но молодцы как-то Ведьмино болото мимо обходили, да, и в лес ближайший не заглядывали. Вот и жила Ведьма одна-одинешенька.
В последнее время настроение у нее было все больше пасмурное. Походит Ведьма с утречка красной девицей благодаря качелям, а к вечеру древней старухой становится. Никак Ведьме не удавалось в радости жить. Тоска все чаще в душу заглядывала. Уж, и качели-то особо не помогали. Весна – коварное время года. Кругом красота – все в цвету, все распускается, новая жизнь начинается, и хочется парить, любить и быть любимой! Вот и Ведьме хотелось, лезли в ее голову всякие шаловливые мысли о молодцах. Крутить роман с лесным лешим или местным водяным Ведьме не хотелось. Энергетика не та – первый был через чур лесистым, а второй слишком водянистым. Да и с молодцами Ведьма боялась связываться, потому как прошлый опыт замужества, оказался печальным.
Сбежал от нее супружник на второй день. Ведьма на него нисколько не злилась, наоборот, даже сочувствовала. Ведь женился он на девице-красавице, с ней и в постель ложился, а с утра проснулся со старой каргой. Ведьма до сих пор помнила, как у супружника, глядя на нее, вытянулось лицо, остекленели глаза, и волосы сединой покрылись. Как бежал он сломя голову по избе, сшибая лавки с истошным криком: «Помогите, ведьма!». Эх, кто ж знал, что у Ведьмы аллергия на нестиранные мужские носки. Термоядерный запах ног новоиспеченного супружника пропитал всю избу и подпоганил радужное настроение Ведьмы даже в сонном состоянии, вот и обратилась она в старуху, сама того не ведая. Сколько после этого проблем пришлось Ведьме решать! Даже вспоминать не хотелось. Ее после того случая местные деревенские жители хотели и на кол посадить, и сжечь, и вилами заколоть. Сколько заклинаний пришлось плести и зелий варить, чтобы взбесившийся люд утихомирить! После того замужества у Ведьмы напрочь охота отбилась с молодцами романы крутить. Но, как весна приходила, так Ведьму, опять тоска накрывала, и с каждым годом с новой силой. Хотелось Ведьме простого женского счастья.
В этот день совсем плохо Ведьме стало. Пришел с утра ее личный демон - Лохматик, да не один, а с целой дюжиной маленьких лохматеньких демонят. Мохнатые шарики в беспорядке катались по ее избе, каждый таращил на Ведьму свой единственный глаз и улыбался пока еще беззубой улыбкой. Черная кошка Агафья от такого количества глаз и буйной шерсти спряталась подальше, и голосу не подавала.
- Это мои детки, - лохматый громила тепло улыбался, показывая острые клыки - Помнишь, я тебе про демонессу рассказывал, она мне взаимностью ответила, и вот результат…
Демон с любовью оглядывал пушистые шарики, которые ни минуты не сидели на месте, и теперь уже катались по стенам и потолку, заглядывая во все уголки деревянной избушки.
- Зачем ты их сюда притащил? - Ведьма была недовольна, один из демонят залез в кастрюлю с похлебкой, и оттуда доносилось довольное чавканье.
- Извини, просто помощь твоя нужна, - продолжал демон, заметно погрустнев. Он достал из кастрюли чавкающее создание и положил его в корзинку, в которой и прибыли сюда все демонята. Маленький лохматый шарик смачно зевнул, закрыл свой единственный глаз и сладко засопел. Остальные, видимо устав от исследований нового пространства, тоже запрыгнули в корзинку.
- Понимаешь, из тринадцати наших ребятишек у шестерых аномалии развития, - Демон решил не тянуть с ответом. – У одного единственный глаз не открывается, а это значит слепой на всю жизнь, у других зачатки ног и рук не в тех местах оказались. Представляешь, как туго в жизни придется, если у тебя вместо руки нога вырастет, а вместо ноги рука. Пока еще конечности не выросли, вот я и пришел. Ты же целительница, можешь моих демонят вылечить?
- А с чего у них такие аномалии? – Ведьму не сильно интересовал нижний мир, если бы не личный демон, то она бы, вообще, о нем ничего не знала.
- Понимаешь, каждый демон с рождения приставлен к человеку, вот и мои малыши за человеческими малышами закреплены, как исполнители желаний. А аномалии у моих демонят, от того, что они у человеческих малышей есть. Ваш мир влияет на наш мир.
- Хммм, - Ведьма задумалась. – Это получается мне человеческих малышей лечить нужно, чтобы твои здоровыми стали?
- Не знаю, - Лохматик вздохнул. – Я и сам плохо понимаю, что делать нужно. Просто хочется, чтобы все детеныши здоровыми были.
- Человеческих малышей я точно лечить не смогу, - размышляла вслух Ведьма. – Без разрешения лезть в чужую жизнь категорически запрещено. Давай посмотрю, что можно с твоими ребятами сделать.
Ведьма выловила из корзинки шестерых нездоровых, благо глаз наметан. И впрямь, у всех с энергетикой было что-то не то. Она кое-что подправила руками, прошептала несколько заклинаний, затем подобрала нужные травы и сварила зелья, для каждого малыша свое.
- Держи, - Ведьма дала демону шесть бутылочек. – Будешь давать по чайной ложке ежедневно для закрепления целебного результата. Через неделю приводи на проверку. Только, пожалуйста, не тащи ко мне всю дюжину, этих шестерых будет вполне достаточно.
- Слушаюсь, - Лохматик взял под козырек, собрал свое лохматое потомство и довольный отбыл восвояси…
Ведьма снова осталась одна и вдруг заревела.
- Даже демон и тот себе демонессу нашооооол, - взвыла она, глядя, на невесть откуда появившуюся, кошку Агафью. – И у них целых тринадцать ребятииишек. А у меня ничегооооо – ни супружника, ни детей. Да, за что же мне такооооееееее…
Агафья в ужасе смотрела на хозяйку – лицо Ведьмы стремительно покрывали морщины, глаза становились блеклыми, волосы седели, тело съеживалось и высыхало. Если вовремя не остановить внезапно начавшийся приступ истерии, то начнут выпадать зубы, а это крайняя стадия старения, после которой хозяйке придется восстанавливаться целый месяц. Такое количество кальция одним взмахом волшебной палочки не вернешь. Поэтому Агафья перешла к решительным действиям, грозно мяукнув, она царапнула хозяйку по лицу, оставив на щеке ровные красные полосы. Ведьма дернулась от боли, а черная кошка быстро нырнула в дымоход, чтобы не попасться под горячую руку.
Боль подействовала на Ведьму отрезвляюще. Она пришла в себя, обработала рану, заварила себе успокоительного чаю.
- Видать не бывает у ведьм женского счастья, - рассуждала она вслух, вдыхая и попивая ароматный чаек. – Либо ты – ведьма, либо у тебя семья. Все это в одном котелке не сваришь.
- Маууууу, - кошка Агафья возникла из трубы, держа в зубах какой-то конверт. Она положила его перед хозяйкой, а сама стала спокойно и с удовольствием умываться. Буря миновала, и хозяйку можно было не бояться.
Ведьма подозрительно обнюхала конверт. Опасностью не пахло. Наконец, она его открыла и достала радужный бланк с бабочками и цветами. На нем ровными буквами было написано: «Приглашаем на фестиваль «Сказочная жизнь!». Ведьма снова принюхалась. Ого! Похоже на фестивале собирался народ нестандартный – колдуны и колдуньи, ведуны и ведуньи, маги, волшебницы, чародеи, эльфы и феи, русалки и водяные, гоблины и тролли, духи разных мастей… Чьих тут только запахов не было! И даже неземные запахи, инопланетные – с Венеры, Марса и других незнакомых Ведьме планет. Она вдруг начала смеяться, так, словно зазвенели миллионы колокольчиков. Агафья одобрительно наблюдала, как хозяйка молодеет – вот и волосы налились цветом и непокорно распустились по плечам, щеки порозовели, кожа стала мягкой и нежной, а в движениях появилась кошачья грация.
- А знаешь Агафья, может там меня женское счастье ждет, - Ведьма мечтательно закатила глаза и лукаво улыбнулась…