На следующее утро Дор первым делом направился в медицинский блок. Вид Саи Дору не нравился категорически, а последняя её фраза по-настоящему пугала. Ему не давали покоя слова Альда Дира о возможном срыве, капитан понимал, что Сая балансирует на грани, не желая принимать реальность и уходя в себя всё глубже. Но насильно психотерапию не проведёшь, и Дор твёрдо вознамерился заручиться согласием жены. Благо теперь времени у него было предостаточно.
Сая встретила его настороженным взглядом и без обычной улыбки, хотя уголки её губ по привычке дрогнули. Дор мысленно выругался. Сбывались его худшие опасения: Сая отдалялась с бешеной скоростью, стремясь укрыться в своей раковине и не иметь никаких дел с реальным положением вещей. Её глаза запали, под ними залегли тёмные круги, а черты лица ещё больше заострились. Дышала девушка осторожно, боясь новых приступов боли в груди, и комкала пальчиками здоровой руки тонкую простынь. Дор отдал бы десять лет жизни, чтобы не видеть Саю в таком состоянии, чтобы не смотреть в потускневшие глаза и не находить в них этого обречённого выражения. Он подошёл к койке и сел рядом.
— Бельчонок. А вот и я. Как ты сегодня?
— Как вчера, — Сая говорила тихо, уставившись перед собой в одну точку, — за один день ничего не меняется. А что у тебя? Как продвигается это дело? Из-за которого меня искалечили?
— Это дело на контроле у Дира. Я взял самоотвод. Так что теперь могу навещать тебя сколько угодно.
Рот Саи приоткрылся. Девушка впервые за это время посмотрела Дору в глаза, и тот чуть было не отвёл взгляд, столкнувшись с такой болью и недоверием.
— Самоотвод?.. Но почему? Как? Я не понимаю... — Сая смотрела во все глаза и покусывала губы. — Как ты мог отказаться? Это же самый главный твой вызов...
— Поэтому и отказался. Бельчонок, я не могу рисковать ни тобой, ни Алби, вообще никем. Я не имею права. А самоотвод, возможно, спутает карты этим любителям земного рая за Гранью.
Сая всхлипнула. У неё внутри медленно разливался чёрный, липкий холод, как будто её сердце опутал своими щупальцами мерзкий, скользкий осьминог. Она снова опустила голову, и Дор воочию видел, как рвётся между ними тонкая ниточка доверия. Он погладил прохладные пальчики, и Сая отдёрнула руку.
— Это ведь Дир придумал, так ведь?
Капитан стиснул зубы. Да, вот оно, то, чего он боялся и во что отказывался верить: Сая всё-таки сорвалась в омут депрессии и не доверяла даже ему.
— Да, Дир. Я отдал ему "Истоки", потому что Альд Дир не рискует ничем, кроме собственной шкуры. Он псих-одиночка, его нельзя шантажировать. Тем более сейчас.
Сая снова посмотрела на мужа, и он поразился, насколько белыми стали ей глаза. Фил что-то пролепетал из своего угла, и Дор рявкнул, не оборачиваясь:
— Да уйдёшь ты отсюда или нет, мозгляк несчастный!
Фил в ужасе выкатился из палаты и, закрыв дверь, прижался лбом к холодной плитке стен. Проходящие мимо врачи и медсёстры с удивлением косились на своего трясущегося коллегу.
— Почему ты его слушаешь? — В голосе Саи были только боль, боль и отчаяние. — Неужели ты не видишь? Он вертит тобой, как хочет, он втёрся тебе в доверие, заставил слушать только себя... Дор, как ты не видишь? Он не может подсидеть тебя впрямую, так старается оттереть тебя от работы, чтобы самому собирать все лавры... Почему ты ему веришь, Дор? Ему? Он же агентурщик, его работа это враньё, враньё всегда и везде... как ты можешь с ним общаться после того, что он со мной сделал... — Сая расплакалась, не обращая внимание на красные графики мониторов. Дор мысленно отхлестал себя по щекам для ясности ума и тихо произнёс:
— Сая, Альд Дир спас тебе жизнь. Без него ты бы сгорела в машине. Я ничего не забываю, бельчонок, но сейчас он... некоторым образом искупил свою вину.
— Никогда. — Сая выплюнула это слово, точно червивую ягоду. — Он никогда не искупит свою... свою... Ты можешь делать вид, будто история с Тедом и это... покушение... что это как-то его оправдывает... его ничего не оправдает! Никогда! А ты даже рапорт об отставке ему не подписал... оставил эту мразь в Отделе...
— Мне нужен его опыт, Сая, он слишком ценный кадр.
— Он насильник и животное, — прошептала девушка, громко всхлипнув, и отодвинулась, насколько смогла, — он извращенец. И ты это знаешь. И слушаешь его... Почему ты веришь ему, а не мне? — она качала головой, как болванчик, и смотрела перед собой залитыми слезами глазами. — Почему ты не спросишь его, как он там оказался, а? Там, на шоссе. Даже я знаю, что лейтенант Дир живёт не в "Каньоне". Что он там делал, Дор?
— Я же тебе говорил, он ехал в "Дуэль на саксофонах"...
— А ты поверил. Ты ему веришь, этой мрази. Которая так удачно поехала в свой кабак, что прямо сыграла в героя-спасителя. Да? Чтобы ты окончательно к нему проникся, Дор? Простил ему всё?... Всё?.. А почему ты не думаешь, что это покушение подстроил именно он?
В первое мгновение Дор опешил, не веря своим ушам. Сая замолчала, не глядя на него, только тихо всхлипывала, не обращая внимание на мокрое от слёз одеяло. Было видно, что от настоящей истерики девушку отделяет почти невидимая грань.
— Сая, да что ты... Да с чего ты взяла? Он даже не знал, что тебя выписывают, ну как тебе такое в голову пришло? Бельчонок, ты чего-то перегибаешь. Дир сам обгорел и ни на что не похож... нет-нет, Сая. Ты себе напридумывала лишнего, а тебе нельзя волноваться...
— Знаешь что? — В глазах Саи сверкнуло бешенство. — Хватит уже пылинки с меня сдувать и оберегать ото всего, будто я стеклянная! Я не слепая! И не глухая! Я всё вижу, просто молчу, чтобы не отвлекать тебя от работы! А ты даже очевидного не замечаешь, тебе его лесть как бальзам на душу, да? Господин капитан! Он манипулятор и уже давно тебя окрутил, как несмышлёныша! Покушение! А что покушение? Или ты знаешь способ лучше, чтобы окончательно обелить свой охрененно сияющий образ! Спасти жену командира! Да за это медаль положена, разве нет? Ты его ещё не наградил? Нет? Не расписался в своей полной беспомощности? — Саю трясло, и Дор даже не мог вклиниться в этот яростный монолог, выжидая, пока девушка выплеснет всю свою горечь и обиду. — Если бы Дир мог, давно бы уже спихнул тебя и сам занял капитанский пост!..
— Дир никогда не займёт моё место, — Дор старался говорить спокойно, чтобы не спровоцировать истерику и не потерять Саю окончательно. О психотерапии молодой человек пока не решался заикаться. — Это знает канцлер, это знаю я, знает и сам Альд Дир. Ему не бывать капитаном, пока я жив.
— Зато "серым кардиналом" он очень удачно устроился. Ты ему веришь! — Сая уже даже не вытирала слёзы здоровой рукой, носик её покраснел, а губы дрожали, точно у девушки был нервный тик. — Веришь всему, что он говорит, как будто нет авторитета выше! А меня пытаешься успокоить какими-то общими фразами... Рапорт ты ему не подписал... Он на это и рассчитывал... Что ты проявишь благородство... к нему, а он даже взгляда твоего не стоит... Я не верю тебе, Дор Стайн. Ты уже давно марионетка в руках этого маньяка и насильника. Я не хочу тебя видеть. Ни сегодня, ни вообще. Уходи. Навещай Дира, он же так пострадал, спасая меня из огня. Бедняжка. А ведь такой красивый был. — И Сая закрыла глаза, точно давая понять, что визит окончен.
— Сая. — Дор встал и отвернулся к окну, чтобы она не видела его исказившегося лица. — Мы поговорим об этом, когда тебе станет полегче. Сейчас ты слишком плохо себя чувствуешь и от этого нервничаешь ещё сильнее и придумываешь всякие ужасы. Я не призываю тебя прощать Альду Диру его грехи. Но он тебя спас. От страшной и мучительной смерти. От этого тоже никуда не деться.
— Уходи, — глухо произнесла Сая, — а лучше приведи этого ублюдка сюда. Я хочу посмотреть ему в глаза и послушать, как он будет врать и изворачиваться, делая вид, будто благородно жертвовал собой, а не собирался подмять тебя окончательно.
— Сая, господи, да что на тебя нашло? — Дор обернулся чересчур резко и увидел, с какой ненавистью смотрит на него женщина, которую он любил больше жизни. В глазах у Дора потемнело и несколько секунд он боролся с желанием схватить Саю за плечи и как следует встряхнуть. — Дир в палате, лежит пластом как и ты. Ты хочешь обвинить его в глаза? Хорошо! Подожди, пока он сможет вставать с койки.
— Сейчас. — Теперь в голосе Саи был только дымящийся лёд. — Я хочу его видеть сейчас. Хоть на койке, хоть на каталке, хоть в гробу. Ты не можешь исполнить даже такую простую просьбу? Раз уж он так... пострадал, ну пусть ещё пострадает... когда же он сдохнет, наконец... — Сая замолчала, будто все слова у неё иссякли и осталась только боль. Боль и разочарование.
— Я его приведу, — ровным голосом пообещал Дор, — немедленно. А потом, Сая, к тебе придёт доктор Ридс, психотерапевт, и будет лечить тебя от депрессии и того пограничного состояния, в котором ты находишься. Тебе нужна помощь, Сая. И я вижу, что уговаривать бессмысленно. Так что тобой займётся психотерапевт. Это приказ. — И Дор молча вышел, оставив Саю смотреть на захлопнувшуюся дверь потрясённо распахнутыми глазами. По щекам девушки струились ручейки слёз.
* * *
Дир посмотрел на вошедшего капитана, но ничего не сказал, просто ждал. Вербовщик впервые видел командира в состоянии, близком к припадку, и мысленно прокручивал в голове варианты, приведшие к такому исходу. По всему было видно, что Дор Стайн выяснил нечто весьма неприятное и относящееся к нему, Альду Диру, лично.
— Как вы себя чувствуете? — Дор поинтересовался дежурно, мысли его были далеки от состояния здоровья заместителя.
— Уже лучше. Капельницы, как видите, сняли, кожа помаленьку регенерирует. Сегодня пробовал вставать.
— И как? — В глазах Дора загорелся какой-то странный огонёк. Альд непроизвольно поёжился, настолько... по-людоедски прозвучал этот вопрос.
— Если не размахивать руками, то терпимо. Я планирую потихоньку начать покидать эту обитель скорби, хотя ночевать всё равно придётся здесь...
— Сейчас встать можете? — Дир отметил, что капитан избегает смотреть ему в глаза.
— Так точно. — Он осторожно сначала сел на койке, поморщившись от резкой боли в спине и руках, а потом медленно встал, чуть покачнувшись. Дор помог ему восстановить равновесие и, глубоко вздохнув, произнёс:
— Вы были правы. Насчёт психотерапии. Сая... она... я никогда не видел её в таком состоянии. Её просто уносит, настроение меняется каждую секунду, то плачет, то кричит на меня, то вас обвиняет, то меня... кончилось тем, что она захотела высказать вам в лицо все обвинения. Прямо сейчас.
— О. — Дир покачал головой. — Как печально. Вы созванивались с Ридсом?
— Нет ещё. Хотел уговорить Саю пройти лечение добровольно. Не вышло.
— Господин капитан, я могу узнать, что так расстроило мадам Стайн? Всё прошло так, как я и предсказывал? Наслоение двух стрессовых ситуаций?
— Хуже, — буркнул Дор, — она считает, что покушение организовали вы. С целью показательно спасти жену капитана и упрочить свои позиции в бригаде. А потом сместить меня с должности и лично занять кабинет под шпилем. Меня она слушать не стала. Требует вас. На заклание.
Альд непроизвольно присвистнул, изумлённо глядя на капитана. Вот так так, а ситуация гораздо серьёзней, чем он предполагал, чем мог даже вообразить. Дир прекрасно знал об отношении Саи к своей особе, но не рассчитывал, что травмы и пережитые ужасы выльются в столь затейливый результат.
— Что ж... Раз мадам Стайн желает плюнуть мне в лицо, это можно устроить. Уж до конца коридора я дойду.
— Дир, послушайте...
— Нет, господин капитан, послушайте вы. Не скрою, мне не очень приятно слышать, что ваша жена обвиняет меня в покушении на свою жизнь, да ещё столь изуверским способом. Одним Ридсом здесь не обойтись. Ей нужен катарсис, разрядка, перелом, после которого ей будет уже легче придти в норму. Ну покричит на меня, господи, ну обвинит во всех смертных грехах, так мне не привыкать. Я вижу, что ситуация уже накалилась настолько, что дальше только медицинское вмешательство, принудительное. Не стоит затягивать. Пойдёмте.
Он сделал несколько неверных шагов, постоял пару минут, борясь с головокружением, и подождал, пока Дор не откроет дверь. Руками двигать было нестерпимо больно.
Сая непроизвольно натянула одеяло почти до подбородка, когда увидела, что дверь в её палату распахнулась, и Дор, осторожно поддерживая, ввёл к ней ожившего мертвеца. Сая смотрела и не узнавала, настолько вошедший человек был не похож на привычного красавчика Альда Дира, да ещё и в мешковатой свободной пижаме, не сковывающей движений и висевшей на Дире балахоном. Лоб вербовщика пересекал жуткого вида шов, вспучившийся багровым, а волосы кое-где сгорели полностью. Лицо Дира было сероватым и осунувшимся.
— Вы хотели меня видеть. — Дир не спрашивал, он утверждал, и у Саи волосы шевелились, когда она слышала этот голос, отдающийся в ушах барабанным боем. — Я пришёл.
— Это вы?... — Девушка сглотнула и отвернулась, не в силах смотреть на искалеченное лицо.
— Я. Капитан сказал, вы желали предъявить мне обвинения, я вас слушаю.
— Вы... меня вытащили....
— Я, — вздохнул Дир, — и прошу вас, не ищите здесь двойного дна. Я проезжал мимо и был свидетелем аварии.
— Вы врёте, — тихо сказала Сая, — вы ни за что не стали бы рисковать собой просто так. Да ещё так удачно оказались в нужном месте. Так не бывает.
— Мадам Стайн, я понимаю, что любить меня вам не за что, и вам комфортнее обвинить меня до кучи в самых неожиданных вещах, но поверьте, я оказался там случайно. Я ехал...
— В "Саксофоны", я знаю. Могли бы и поудачнее соврать, вы же психолог якобы. Я не верю ни одному вашему слову. Вы не альтруист, чтобы кидаться в огонь, спасая чью-то жизнь. Вы мерзкий изворотливый гад, карьерист и циник. Вам хотелось выставить себя героем перед командиром, ну, поздравляю. Дор вам верит. Своей жене он не верит, а вам да. Вам, наверно, пора примерять галстук с полосой. Раз уж ничего вас не берёт.
Дор слушал это всё и покрывался холодным потом. Сая обвиняла Альда спокойно и без истерик, совсем не так, как при разговоре с ним, Дором. Серые глаза превратились в две ледышки. Капитан покосился на заместителя. Было видно, что Диру больно даже неподвижно стоять, но он как-то крепился, только губы иногда дёргались.
— Мадам Стайн, я понимаю, что пережитая катастрофа не лучшим образом сказалась на вас, но поверьте. Всё произошло именно так, как рассказывал вам муж. Моё решение поехать в "Саксофоны" было спонтанным, и я понятия не имел, что вас в этот день выписали. Я... кгхм... по правде говоря, не сильно интересовался историей вашей реабилитации.
Сая молчала, и губы её были сжаты в ниточку. Вдруг она подняла на Дира глаза и прошептала, глотая слова от бешенства:
— Вы врёте как дышите. Вам ничего не стоит сочинить любую сказку, чтобы мой муж вам поверил. Мне нужен ментальный взлом.
— Сая! — не выдержал Дор и подошёл вплотную, опершись руками о край койки. Девушка испуганно подобралась, ожидая то ли пощёчины, то ли чего похуже. — Это переходит все границы! Ты не отдаёшь себе отчёта в своих словах. Я всё могу понять, ты перенесла такой ужас, что у тебя в голове форменный кавардак. Но я не позволю устраивать ментальный взлом. Это не обсуждается.
— Нет, ну отчего же, — пошевелился у стены Дир, — если мадам Стайн предпочитает экстремальные меры, то так тому и быть. Взлом, если уж начистоту, расставит все точки над "и".
— Тебе мало? — поинтересовался Дор у жены. — Дир согласен. Скрывать ему нечего. Может, наконец, ты поймёшь, что он не замешан в этой катастрофе.
— А ему-то что? — Сая смотрела сквозь мужчин, захваченная водоворотом нервных, дёрганых обрывков мыслей. — Чего ему не согласиться-то, зная, что ты не санкционируешь ментальный взлом. Чем он рискует, ничем. Ты же не решишься. А этот... извращенец... только укрепит свои позиции. Согласие на взлом! Ага! Ну можно ли ещё сильнее расписаться в своей непричастности! Мразь... — Сая неожиданно икнула и вытаращила глаза.
— Сая, ментальный взлом чётко регламентирован. Я не имею права применять его как бог на душу положит. За бездоказательное применение взлома меня ждёт отставка без возможности восстановления. Взлом нельзя применять без предварительного допроса и усиленных воздействий. И уж тем более по отношению к сослуживцу.
— Он тебе не сослуживец, а подчинённый, изнасиловавший твою жену и до сих пор за это не наказанный. И ты мне будешь говорить о регламенте? — Сая медленно, но верно скатывалась в истерику. — Ты Гарта боишься? Что он узнает? Даже такое чудовище, как Рифус Гарт, оправдает тебя, когда узнает всю подноготную.
Дор наклонился над девушкой и тихо, чтобы Альд не услышал, прошептал ей почти в самое ухо:
— Сая, тебе нужен не ментальный взлом, а медицинская помощь. Ты как капризный ребёнок, не желающий есть кашу. Ты хочешь посчитаться с Диром, ты посчитаешься. Я не хочу тебя потерять, я санкционирую взлом, хотя большего превышения полномочий трудно и представить. И перед Гартом отбрешусь. Но подумай вот о чём: а если взлом подтвердит правоту Дира? Что ты будешь делать тогда?
— Этого не случится, — Сая смотрела на мужа исподлобья, — потому что этого не может быть. Я хочу знать, с чего вдруг он начал изображать из себя спасителя-супермена. Мне плевать, что с вами сделает Гарт, мне плевать, переживёт твой любимец ментальный взлом или нет. Я хочу знать правду. Или больше никогда сюда не приходи. Без такой любви я проживу.
Альд Дир краем глаза наблюдал за Саей и капитаном. Он ни минуты не сомневался, что Стайн выдаст санкцию на вторжение в чужой мозг, вторжение грубое, насильственное, вторжение, которому невозможно сопротивляться, последнюю меру перед протоколом "Альфа". Капитан слишком любил свою жену и был глубоко уязвлён её словами. Он пойдёт на что угодно, чтобы вернуть Саю, пусть даже ценой отставки и ареста. Это Дир понимал. И мысленно готовился к ментальному взлому. Впервые ему предстояло стать жертвой, а не сторонним наблюдателем. Даже интересно, следует признать.
— Через два дня, когда Фрост будет готов, — Дор прикидывал, кого из менталистов можно будет привлечь к столь вопиющему нарушению всех правил и уставов. Идеально подошёл бы Пирс, но взлом слишком энергозатратная штука, очкастый блондин мог схлопотать инсульт, а он и так ещё не совсем пришёл в себя после трансляции. Белла Райт отпадала, Дор даже мысли не допускал, что эта кукла будет замешана в его, капитана, личных делишках. Оставался Эдер Фрост, опытный малый и умеющий держать язык за зубами. До бригады он был не слишком-то в ладах с законом, используя ментальные способности в весьма сомнительных целях, но Альд Дир вовремя распознал в похитителе интеллектуальной собственности довольно одарённого менталиста и перетащил Эдера в Отдел. Фрост свято чтил заповедь "молчание — золото" и для ментального взлома подходил как нельзя лучше.
Сая полулежала, нахохлившись, и баюкала сломанную руку. Она не хотела признаваться себе, но Дор её напугал. Она видела исказившееся лицо с чёрными провалами глаз, и не узнавала, настолько закаменели знакомые черты. Да, он согласился исполнить её просьбу... вот только никакого удовлетворения Сая Стайн не чувствовала, наоборот, ей вдруг стало страшно. Она шмыгнула носом и подняла глаза на мужа:
— Не надо Фроста. Я... я передумала... не хочу я ничего знать...
— Вот как? — Дор наклонился и приблизил лицо почти вплотную, чувствуя на щеке слабое дыхание. — Нет, Сая. Уже не выйдет. Ты обвинила моего заместителя в покушении на твою жизнь. В присутствии командира. Не забывай, Сая, ты не только моя жена, но и подчинённая, так же, как и Дир. Я не могу пройти мимо подобных заявлений. Ты хотела ментальный взлом — он состоится через два дня. Здесь, в твоей палате. Тебе установят монитор, и ты сможешь наблюдать за взломом в реальном времени. После чего я либо арестовываю Альда Дира, либо ты приносишь искренние и глубочайшие, а потом доктор Ридс и курс психотерапии. Всё, Сая. Я многое могу понять, но сейчас ты заигралась. Мне очень жаль, что своими домыслами ты подводишь меня под отставку, а себя под принудительное лечение. Отдыхай, я вернусь через два дня.
И дверь за двумя мужчинами захлопнулась. Бесшумно, а Сае показалось, что раздался грохот камнепада. Она медленно улеглась на спину и беззвучно заплакала. Больше всего ей хотелось погрузиться в терапевтический транс, успокаиваюший нервы и очищающий мозг. Но этому не суждено было сбыться.
* * *
— В жизни не бывал в такой дрянной ситуации. — Дор сидел в палате Альда и с тоской смотрел в потолок, закинув руки за голову. Вид у командира особой бригады был измученный. Альд молчал, по обыкновению ожидая, когда капитан обратится к нему. Хотя Дир признавал, что влипли они круто, а вдобавок ещё и на редкость невовремя.
— Отмените взлом, — Альд всё-таки заговорил, не дождавшись обращения, — хотя я бы на вашем месте не стал бы.
— Да ну? — Сарказм у Дора вышел какой-то жалкий. Дир быстро отвёл глаза. — Вы вообще отдаёте себе отчёт, что мы тут все вместе натворили? У меня на одной чаше весов руководство Отделом и эти грёбаные "Истоки", на другой психическое здоровье жены. У вас тоже эти грёбаные "Истоки", а вы мало того что похожи на привидение, так ещё и подвергнетесь вторжению в разум. Сая по-тихому сходит с ума, и мне это как нож по сердцу. И это не говоря уж о том, что Гарт с нас обоих шкуру снимет, когда узнает, а он узнает. Все случаи применения ментальной трансляции, взлома и протокола "Альфа" дублируются канцлеру немедленно. Я не смогу это утаить.
— И не надо, — Дир попытался пожать плечами и тихо застонал от боли, пронзившей руки, — с Гартом вообще лучше не юлить. Когда вызовет вас на ковёр, говорите как есть, всю правду-матку. Может, повезёт, и он поймёт, что вы были вынуждены применить столь экстремальные меры.
— А если не поймёт? — уныло бросил в пустоту Дор. Капитан понимал, что отставка это ещё цветочки, за самовольный ментальный взлом он мог загреметь на минус тридцатый на долгие годы. А Саю и Дира выпрут из Отдела с волчьим билетом. Да и Фроста заодно.
— Поймёт. — Альд Дир скривился в странной усмешке, делавшей его лицо похожим на маску клоуна-убийцы. — Рифус Гарт в своё время тоже заигрался в господа бога, можете ему напомнить. Вы хотя бы спасаете свою жену. А Рифус Гарт вёл Алби, тогда ещё просто Мирр, умирать от пули в висок. За его личные фанаберии. Вы эту историю знаете вскользь, а нам тогда не до смеха было. Я думал, Гира удар хватит. Так что вы сыграете на равных.
— Вы уверены, что перенесёте ментальный взлом? — Дор обоснованно опасался, что его заместитель ещё слишком слаб, выглядел он как жертва вивисектора.
— А что мне будет? Голова поболит и всего делов. За это не переживайте, господин капитан. Фрост в этом смысле ювелир, тем более, что я иду на взлом добровольно. Ему не придётся меня блокировать. А потом... Окопаюсь в палате на радость Эдвину Вирсу. А вы так и не договорились с моим сокурсником...
— Да-да, — Дор всё помнил, только вот когда звонить в таких условиях? — Я сегодня ему наберу. Поправляйтесь. У вас глаза слипаются.
И Дор вышел, на ходу утирая вспотевший лоб. Ещё один такой день, и он сам напишет рапорт об отставке.
* * *
Эдер Фрост не сильно удивился странному заданию с пометкой "срочно", скорее напружинился, как хищник перед броском. Он уже давно мечтал покопаться в голове господина заместителя капитана по оперативно-агентурной работе, потому что такие уникумы рождаются раз в столетие. А если учесть специфику нынешней работы, Эдер чуть ли не облизывался в предвкушении, дыша прерывисто и глубоко, ослабив галстук и расстегнув пару пуговиц. Он даже зажмурился от пьянящей истомы, терпкого и запретного чувства, которое дарил ментальный взлом, это было слаще любых наркотиков, любого алкоголя и любой женщины, даже Беллы. Фрост аж мурлыкнул от удовольствия. А капитан знает толк, раз не стал привлекать к столь деликатной работе Беллу Райт. Ха-ха. Эдер по праву гордился собой, ибо был одним из тех немногих, кто смог насладиться этим роскошным телом, но только потому, что старательно восхищался в мыслях этой неземной красотой, робко надеясь (три раза ха) на один-единственный взгляд. Этого хватило, чтобы мужчина с внешностью Дракулы смог пригласить Беллу на многообещающее свидание. Первое и последнее, впрочем, Эдер не желал контроля над своими мыслями. А вот мысли Альда Дира... О да, давно пора было пощекотать этого изувера с чертами кинозвезды, узнать, как вообще земля носит эдакое надругательство над людскими законами. Эдер Фрост потирал руки и считал часы до вызова в медблок. Дор Стайн мог быть доволен своим выбором.
Продолжение: http://www.proza.ru/2017/06/20/1959