Мини-пьеса
Комната. Поэт в кресле у камина потягивает вино и лениво перебирает кипу своих недописанных рукописей, пересматривает, вздыхает и небрежно откладывает в сторону. Вечер. Вьюга.
Поэт:
Как сладка жизнь...
Как вечер умиротворённ и тих...
Приятно подремать у камелька
И вспоминать прошедшую неделю,
В течение которой длился праздник...
Где я опять блистал...
Блистал, подобно солнцу
В летний полдень...
Все восхищались мной!
Твердили комплименты
( Насколько искренно - не всё ли мне равно? )
И льстили, узнавая знаменитость...
И все красавицы смотрели на меня...
Ах, Боже мой!
Но что ж... Пора работать,
Чтоб блеск известности своей
Мне приумножить
И сделать ещё ярче...
А как не хочется!
О, кто бы только знал!
Хоть строчку б дописать сегодня
К тому, что начато пять лет назад
И что едва ль с десяток строчек
Ныне насчитает...
Но нет... Рука не пишет.
Рассудок сонный не желает думать
И мысли взносятся лишь к лаврам да ко славе -
Всё к большей... Только
Как мне её достичь?..
Потом
Этим займусь.
Не сейчас. Потом.
Но надо...
Задумок много, и каких задумок!
Когда б осуществить хоть половину -
Назвали б гением меня за это...
Если бы не лень...
( вновь берёт в руки свои тетради и сокрушённо качает головой)
Смотри, и эта едва начата тетрадь...
И в той всего страница лишь чернеет...
Ах, Боже мой, рассудок мой тупеет
От рассуждений о работе...
Да что я, в самом деле?!.
Куда я тороплюсь, куда спешить мне?
Ведь много лет сияет впереди!
Я всё успею с блеском завершить
И много нового - прекрасного! - придумать...
К чему сейчас тревожиться,
Коль завтра, и послезавтра - снова будет день?..
К чему мне суетиться и спешить?
Ведь жизнь длинна, а я
Лишь только начинаю жить... Ах!
Ах!
Кольнуло в сердце... Остро... Отпустило!
В глазах темнеет... Ослабели руки...
Ах, слабость! Господи, помилуй!
Какие страшные... ах, снова!.. муки!
Я умираю?..
Нет, не может быть!
Ведь я всего лишь начинаю жить...
Появляется ангел смерти Азраил. Поэт в недоумении и ужасе смотрит на него, онемев и не произнося ни слова.
Азраил (грозно):
СЕЙЧАС умрёшь. Тебе так суждено.
Лишь тридцать зим было тебе отведено.
Ты этого не знал
И время расточал
На пустяки, на глупые забавы...
Тебя б ждала немеркнущая Слава,
Когда бы ей труды ты посвящал.
Не стыдно ли за прошлое, ответь?
И не жалей себя напрасно. Смерть
Тебе отсрочку в полчаса даёт.
Что можешь - доверши, но вряд ли повезёт.
Поэт (гордо вскинув голову и распрямив плечи):
Мне думать нечего о том,
Что нужно сделать.
Я много не успел,
Хоть высоко взлетел,
И жизнь моя сверкнула,
Вспыхнув, и скатилась
С небосвода,
Как упавшая по осени звезда...
Я не жалею ни о чём, о да!
Ведь помогала мне - она,
Моя Фантазия...
Азраил:
О человек, время идёт,
Не трать слова напрасно!
Судьба не ждёт, к концу ведёт,
И смерть не так ужасна.
Что ждёт твоих полудетей,
Полуготовых, полунищих?
Каких носитель был идей!
Как одарил тебя Всевышний!
Но хорошо, что записал
Свои ты мысли на бумагу -
Неогранённый, но кристалл;
Оставь их - и иди на плаху.
Поэт (подозрительно):
Что хочешь ты сказать?..
Что должен я своё, незавершённое,
Несовершенное - оставить? Отдать?
Другому передать? Чтоб он
Моё присвоил, овладел моим?
Моими мечтами,
Замыслами,
Виденьями моими?
Моим сердцем?
Разумом моим?
МОЁ - отдать другим?..
Азраил (утвердительно кивает и усмехается):
Да, ты не справился.
Был слишком ты ленив.
Отдай подарок Господа - другому.
Зови скорей ту фею,
Чтоб проститься...
Что? Ты чем-то недоволен?
Зови Фантазию!
Простись с земным кумиром,
Простись с мечтой,
Простись с своим талантом!
И отпусти её...
Что холодны глаза твои?
В них злоба, собственничество, власть...
Поэт (хватает в охапку свои рукописи и ревниво прижимает их к себе, с ненавистью глядя на Азраила):
Не смей судить меня, я ещё жив.
За полчаса я много не успею,
Но кое-что смогу я завершить.
О да, и ты, тиран, увидишь,
И удивишься даже, может быть!
Смотри ж! И слушай! И удивляйся,
Если пожелаешь...
Всю жизнь мою ОНА служила МНЕ...
Она открыла мне божественные силы,
Она возвысила и вознесла мой стих,
И одарила жгучим блеском славы...
Она единственная верила в успех...
А я? Её одну лишь я любил...
Её бы мне никто не заменил...
И вот я умираю... ухожу - один!
Скажи, неужто должен я
ЕЁ оставить ИМ?!.
Азраил:
Пусти её, найдёт другого,
Другого окрылит,
Он за тебя всё довершит.
Пусти, пускай летит!
Твои идеи будут жить,
Хоть не тобой воплощены...
Поэт:
О нет! Никогда! Нет!
Азраил:
Пусти её! Отдай другим!
Поэт:
Нет, нет и нет!
Сто раз - нет!
Азраил:
С собой не унесёшь
Ни гений, ни мечту!
Оставь её Земле...
Ты всё равно умрёшь!
Поэт (вскинувшись и злобно взглянув на своего беспощадного собеседника):
Умру, все люди умирают!
Теперь, я знаю, срок настал.
Но время ещё есть -
Ты сам сказал.
Молчи!
И только посмотри,
Что будет с Музой,
С моей Фантазией,
С моей Богиней,
С Царицей грёз -
Моих грёз, только лишь моих!
Азраил (обвиняя):
Ты мало совершил,
Ты много не доделал,
Твои стихи не все завершены...
Разумно ли...
Поэт (с гордым презрением):
О, мне нет дела
До разума!
Тебе ль, холуй ничтожный,
Посланец Вечной Бездны,
Могильных обелисков счетовод,
Понять виденья
И жар взрастившей их души?!.
Ты слеп, ты зол, ты алчен, ты нелеп.
Могильный червь - вот с кем тебе сравниться...
Привратник Смерти!
Где тебе увидеть Мечты и Грёзы?!
Грёзы и Мечты...
Они - мои!
Лишь я - их властелин!
ОНА мне помогала,
Невидимая нимфа,
Что нежной поступью
Сходила с тех небес,
Где жаркий солнца свет
Сияющ, чист и ярок,
Где безмятежна синь
И свежий ветер...
Боже... Подари мне последний
Подарок...
Фантазия!
Приди... проститься...
Появляется Фантазия.
Поэт:
О, ты пришла!
И сгинула зима!
И растворились в воздухе метели...
И запылало небо
Сотней солнц,
Зажглись сияньем нежные луга...
Блаженство...
Дай мне руку...
Вот так!
А теперь - прощай!
Прости меня, я не могу иначе!
Не мне - так никому!
Хватает её за руку, сжимает и с безумной отчаянной усмешкой оборачивается к Азраилу.
Поэт:
Смотри! Смотри, палач,
Как я казню себя!
Как уничтожив смысл своей жизни,
Погибну сам!
Она б к вершине славы вознесла,
Она б стихи мои огнём зажгла...
Она была со мною, лишь моей,
И хохотала над другими,
Кто звал её, но так и не дозвался...
Так что ж теперь?
Отдать ЕЁ всем Им?..
О нет, шалишь!
Ты сам не ведаешь, что говоришь,
О чём просишь.
Она моей была - моею и умрёт;
Никто и никогда её не заберёт
Себе и не присвоит моё - себе...
Никто с ней не построит храма
И не поселится в нём,
Ведь храм у ней - один,
И я в нём - господин.
Пусть каждый ищет и найдёт
Свою мечту, свою Фантазию!
У каждого она должна своя иметься,
Тогда никто на вас не посягнёт...
Храните её только глубже в сердце,
Как я хранил свою... У каждого - своя.
Эта же - моя.
И я хочу распорядиться
Её последней волей,
Сном последним.
Душит Фантазию, жжёт незавершённые рукописи и безвольно опускает дрожащие руки, взгляд его угасает и становится пустым, мёртвым. Азраил в гневе и презрении пророчит ему вечное забвение.
Поэт (еле слышно):
Оставь, Азраил, я тебя не слышу.
Я сам её убил.
А вместе с ней - себя...
Теперь уверен я,
Что славе есть предел...
Никто не завладел
МОИМ
И, знаю, что никто
Теперь не завладеет...
Моя Фантазия...
Она уже не дышит...
Что ж... готов и я.
Раз суждено мне умереть -
То я умру, не дрогну.
Слышишь?
Я умру!
Но МОЁ за меня
Пусть никто
Никогда
Не допишет!..
24 апреля 1998г.