Сансара. Глава 2. Картина

Алекса Свет
                «Большинству людей, переживающих духовный кризис,..
                приходится погружаться  в темные области и проходить
                через них, прежде чем они достигнут состояния свободы,
                света и умиротворения.
                …Среди наиболее тяжелых и беспокоящих состояний…
                можно назвать чувство страха, ощущение собственного
                безумия и озабоченность смертью. Хотя эти состояния часто
                являются неизбежными, необходимыми и центральными
                частями целительного процесса, они могут становиться
                пугающими и преобладающими, в особенности когда
                отсутствует поддержка со стороны других людей».
                С. Гроф «Темная ночь души»
               
                «Люди, которые попадают в жернова Судьбы, не бывают
                этим  довольны».
                С.Лукьяненко «Осенние визиты»

                «Поединок Добра  и Зла происходит каждую секунду в сердце
                каждого человека, ибо сердце и есть поле битвы, где сражаются
                ангелы и демоны».
                Пауло Коэльо «Дьявол и сеньорита Прим»

      Олег проснулся ночью оттого, что неимоверно ломило руку. Нашарив в темноте тапки, он на ощупь добрался до кухни, щелкнул выключателем и здоровой рукой нашел на полке пачку седальгина. Запив водой из-под крана две таблетки подряд, Олег рухнул на табурет и тупо уставился на опустевший стакан. Минут через двадцать боль начала отпускать, возвращая способность не только чувствовать, но и мыслить. Как все же мало надо человеку, когда его плоть разрывает адская боль. Лишь одна мысль поглощает его сознание: когда же прекратится эта пытка. Стоит же боли утихнуть, как тут же множество других, на первый взгляд, не менее важных, желаний, всплывают на поверхность. Но боль возвращается, и организм вновь подчиняется единственной цели – выжить. Выжить, локализовать и подавить боль.
      Олег перевел взгляд на часы: три ночи. Уснуть бы до утра. Он вздохнул. Последний месяц все шло не так. С начала сбежали работники, едва не сорвав срочный заказ, потом он отхватил себе палец, а Елена каким-то образом умудрилась узнать, что он женат. А еще через две недели разом закончилась работа, и оставшиеся не у дел вновь набранные плотники поговаривали, что пора бы сниматься с места. Но хуже всего, что в результате недавней проверки в цехе Олег обнаружил, что его зам, которому он доверял как самому себе, тайком брал левые заказы и переправлял их конкурентам. И это на фоне готового в любой момент развалиться производства. Естественно, что он без лишних объяснений уволил зама. А вслед за ним пришел черед и бухгалтера, крупной дебелой дамы, не слишком обременявшей себя работой и больше болтавшей по телефону с подругами или гонявшей чаи, нежели занимавшейся своими прямыми обязанностями.
       Оказавшись враз без зама и бухгалтера, Олег с удивлением обнаружил, что на него свалилась куча ранее не решенных и вновь возникавших проблем, справиться с которыми в одиночку ему оказалось не под силу. И тогда на помощь (как случалось уже не раз) пришла его жена, та самая жена, про которую он рассказывал каждой очередной подруге, что она – простая русская баба не слишком большого ума, но добрая, а главное, любит его и заботится о нем и о дочери. Оксана, действительно, округлым лицом с курносым носом и невысокой крепкой фигурой напоминала деревенских женщин средней русской полосы, но была отнюдь не глупа, по-житейски сметлива, экономна и, действительно, очень любила своего непутевого мужа и отца маленькой дочки. Она поздно (в тридцать пять) стала матерью, а до этого ей пять лет пришлось буквально вытягивать Олега из разгульной холостяцкой жизни, приучая его к нормам семейной. Слабый на выпивку, тот не единожды срывался, и каждый раз Оксана стоически отхаживала его и заново кодировала. Старше Олега на шесть лет, она фактически заменила ему мать и так же нянчилась с ним, как и со своей трехлетней дочерью. Она прекрасно понимала, что за человек достался ей в мужья, но с терпением истинно русской женщины сносила его пьяные выходки и любовные похождения.
          В прихожей на подстилке заворочался Норд. Олег встал, подошел к собаке, пощупал нос: теплый. Со вчерашнего вечера Норд  серьезно беспокоил  хозяина. Он почти не ел, его рвало и поносило. Оксана, которой надоело каждые два часа убирать за собакой, в сердцах заявила, что выставит их обоих за дверь. Олег пытался  накормить Норда таблетками, но того сразу же вывернуло, и больше пес не брал ничего из его рук.  К ночи он забылся тяжелым беспокойным сном.
          Мысли Олега опять вернулись к Елене. Позавчера, как только сняли швы, он позвонил ей. Была ли она рада? Ему показалось, да, хотя говорила она подчеркнуто дружески. Ее заказ – компьютерный стол – второй  день стоял собранный в цехе, и Олег счел это подходящим предлогом, чтобы поговорить с ней. Последние две недели они  почти не общались. Олег чувствовал  себя виноватым, но у него вдобавок  ко всем свалившимся неприятностям  жутко болела рука, и ему, как ребенку, хотелось, чтобы его пожалели и утешили. На удивление Елена чутко отреагировала на его состояние и даже согласилась встретиться. Еще не веря в удачу, Олег созвонился с другом и уговорил  того одолжить на пару часов квартиру.
          Он встречал Елену на остановке. Она слегка запаздывала, и Олег успел перебрать в уме все возможные причины ее задержки ( а вдруг она передумала? ). Едва завидев ее, он уже стоял у входа, подавая руку, чтобы она могла на нее опереться.
          - Задерживаетесь, мадам, - ему хотелось тут же обнять и поцеловать ее, но он не мог заставить себя  прикоснуться к ней.
          Угадав состояние Олега, Елена усмехнулась  и взяла его под руку:
          - Идем.
          - Подожди, я куплю что-нибудь, - потянул ее к ларьку Олег. – Ты что будешь: пиво, вино, торт?
          - Отвертку и шоколадку.
          Пока Олег расплачивался, Елена шагнула в сторону, втянула в себя холодный воздух. После продержавшейся с неделю оттепели подмораживало. Она подняла к небу лицо. Тот час на ее разгоряченные после маршрутки щеки, слегка прикрытые веки, влажные губы  легли и растаяли легкие снежинки. Она замерла, приводя свои чувства в гармонию с окружавшим миром. Обернувшийся подхватить ее под руку Олег застыл, пораженный сосредоточенной отрешенностью лица женщины. Но Елена уже уловила его движение, ее глаза распахнулись, она словно очнулась от забытья.
          - Извини, задумалась. Мы идем? – и она увлекла Олега по знакомой дорожке.
          Им повезло: кто-то оставил дверь в подъезд открытой. В голове мужчины одно за другим
 промелькнули воспоминания той ночи. Он заглянул в глаза Елены  и прочел в них те же мысли. В мгновение все возведенные за дни разлуки барьеры рухнули, он привлек ее к себе и стал жадно целовать глаза, щеки, губы. Она не сопротивлялась, капюшон упал с головы, и тусклый свет коридорной лампы осветил бледное строгое лицо. С трудом оторвавшись от влажных горячих губ, Олег повел пальцами по ее щеке от виска вниз.
          - Ты такая красивая сейчас, - выдохнулись сами собой слова. – Я очень хочу тебя.
         Елена в ответ, не открывая глаз, слабо улыбнулась, и, словно получив разрешение, Олег увлек ее наверх.
          И вновь повторилась бредовая ночь, и снова он сгорал в ее объятиях. Позже, когда они утолили страсть и просто сидели на кухне и пили чай, Олег опустился перед Еленой на колени и, обняв ее ноги, зарылся лицом в длинную черную юбку.
          - Не бросай меня. Ты мне очень нужна.
          Легко касаясь его волос, Елена грустно покачала головой:
          - А ты уверен, что именно это тебе от меня нужно?
          Олег поднял лицо:
          - И это тоже.
          - Но я боюсь, что не смогу продолжать дальше. Мне противна сама мысль лезть в чужую семью.
          Олег промолчал, не зная, как и какими словами  убедить ее не  исчезать из его жизни. Уже в коридоре, одеваясь, он спросил:
          - Ты приедешь завтра за заказом?
          - Да, конечно. Ближе к четырем, днем я буду занята. Машину сам вызовешь?
          Олег кивнул,  еще раз напоследок привлекая к себе ее податливое тело  и нежно касаясь теплых губ. А потом взял за руку и не отпускал всю дорогу, даже когда ловил мотор, и потом, в машине, до самого ее дома.
          - До завтра? – спросил он, выпуская ее и пытаясь заглянуть в глаза.
          - До завтра, - эхом  откликнулась Елена,  скрывая  за большим  капюшоном виноватый взгляд.
         На  следующий день она появилась в срок, недоступная и конкретно-рациональная. Ее сопровождал тот самый  крупный мужчина, которого Олег встретил, когда впервые пришел в ее квартиру. Владимир, как теперь знал Олег, был бывшим мужем и компаньоном Елены по бизнесу. Видимо, она просила его помочь при транспортировке мебели, иначе не стала бы сталкивать пусть бывшего, но мужа, с нынешним любовником. Она и сама ощущала себя неловко в компании этих двух мужчин, оттого-то старалась держаться исключительно делового тона. Пока шла погрузка, Олег, не знавший, как  остаться наедине с Еленой, заметно нервничал и искоса поглядывал на невозмутимо наблюдавшего за работой грузчиков Владимира. Потом, словно что-то вспомнив, хлопнул себя по лбу:
         - Слушай, совсем забыл. Ты ведь вроде торговлей текстилем занимаешься?
         Елена недоуменно подняла глаза.
         - Да. А что?
         - У нас тут торговый центр сделать собираются. Не знаю, есть ли еще  места, но можно спросить.
         - У кого?
         - Если хочешь, пойдем к директору, поговорим.
         - Да, конечно. Ты последишь сам? – вопрос адресовался  Владимиру.
         Тот кивнул:
         - Не задерживайся долго.
         - Мы быстро.
         Олег провел ее через два зала в кабинет директора, но та куда-то уехала. Он в нерешительности замялся, но Елена потянула его за рукав:
          - Покажи хоть, что делают.
          Они прошли в последний, третий, зал, разделенный перегородками на секции. Елена прикинула, что через пару-тройку недель работы уже закончатся. Место было хорошее, бойкое: центр города. Один минус: близкое соседство  Олега. Но, в конечном счете, бизнес важнее.
          - Ты сможешь переговорить с директором сам?
          - Какой вопрос, конечно. Тебе понравилось? – Елена утвердительно кивнула. – Не смущает, что мы  станем соседями?
          Он поймал быстрый (внимательный, растерянный, смущенный?) взгляд, но уже в следующее мгновение она приняла прежний конкретно- деловой вид.
          - А это имеет какое-то значение? Идем, меня ждут, - она явно не хотела развивать тему.
          Он проводил ее до машины, вежливо попрощался (в присутствии посторонних приходилось выдерживать роли  хозяина и клиента), потом вернулся в кабинет и, заняв место за рабочим столом, задумался. Да, это был выход. Так он мог в любой момент видеть и говорить с ней, не опасаясь излишних подозрений жены. А имея возможность постоянного общения, он надеялся, что еще сможет  убедить Елену не разрывать их отношения. Утвердившись в этой мысли, на следующий день он переговорил с директором и, не смотря на длинный список желающих, убедил ту, что его запрос будет удовлетворен первым. Теперь оставалось только ждать.

           Но беда не приходит одна. На следующий день, так и не оправившись от болезни, умер Норд. Сломленный обрушившимся на него горем, Олег завернул в покрывало останки собаки и собственноручно похоронил в конце небольшой березовой аллеи неподалеку о дома. Он не позволил следовать за ними Оксане и, установив на свежей могиле импровизированный крест, на долгих полчаса неподвижно замер над последним приютом четвероногого товарища. Восемь лет Норд был для Олега самым верным, самым преданным другом. И вот он ушел, оставив его одного, один на один с ополчившимся против него жестоким и равнодушным миром.
           Потом Олег долго и бесцельно бродил по аллее, вновь и вновь возвращаясь к могиле,  не в силах вырваться из замкнутого круга, в который его заперло его горе. И не было избавления от боли в груди. Он был одинок, бесконечно одинок в своем горе и в этой боли. И не осталось никаких мыслей и чувств, кроме иссушающей боли потери близкого существа. Так горюют другие люди, когда уходит родной человек. Так переживал Олег смерть своего Норда. Не просто собаки – друга.
            Он вернулся домой под утро и, не раздеваясь, завалился на кровать. Оксана спросонья что-то недовольно пробурчала, но он никак на это не отреагировал, все еще пребывая в оцепенении, а, может, не желая ни с кем делить своих чувств. Проснулся он во второй половине дня один:  жена ушла на работу, ребенок был в саду.
             Олег сел на кровати. Мозг еще затуманивали  обрывки недавних сновидений, и, пытаясь прийти в себя, он тряхнул головой и потер глаза. И тот час на него обрушилась жестокая в своей безысходности реальность, заставляя пожалеть о пробуждении. Горе и боль смели хрупкую завесу спасительного забытья, события прошедшей ночи обступили и вытеснили былую умиротворенность. Словно спасаясь от внезапного удара, Олег зарылся головой в подушку, но это не помогло. Он отчетливо увидел себя, уставшего от бесцельного хождения  взад и вперед и опустившегося на землю у могилы. Ему было так холодно и одиноко, так хотелось, чтобы рядом оказался кто-то, способный понять, разделить горе, утешить. И тогда руки сами потянулись к трубке, чтобы набрать Ее номер.
          Несмотря на поздний час, она не спала.
          - Здравствуй, это Олег. У меня несчастье – Норд умер, - он боялся, что она положит трубку, и потому не стал ждать ответного приветствия.
          - О, Господи, - только и смогла вымолвить Елена. – Как же теперь ты?
          - Не знаю. Я похоронил его и поставил крест.
          - Понимаю. Где ты сейчас?
          - У могилы. Не хочу идти домой.
          - Я чем-то могу помочь?
          - Поговори со мной. Мне очень плохо.
          Мгновение Елена молчала, потом в трубке раздался ее тихий голос:
          - Расскажи о Норде. Как он попал к тебе?
          - Мне принес его друг. Незадолго до этого умер мой прежний пес, тоже Норд, только тот был помесью дога с овчаркой, а я всегда мечтал о чистопородном. Вот мне и презентовали его на день рождения. Он был такой маленький, смешной, лапы все время разъезжались, и он мордой тыкался в пол, - Олег, уйдя в воспоминания, расслабился, его взгляд смягчился, по губам скользнула тень улыбки. -  Но характер у него изначально злющий был. Он Оксану больше года не признавал, а отец так всегда около него по струнке ходил.
           - А как он реагировал, когда родился ребенок?
           - Поначалу ревновал, не понимал, почему его все гонят из комнаты, все норовил обнюхать. Но когда Аленка начала ходить, она быстренько прибрала его к рукам. То, что она вытворяла с ним, он даже мне не позволял. Последний год все верхом каталась, как на лошадке, а зимой он санки ее таскал. Скажи, почему он умер? Почему вообще все идет не так? Почему ты меня избегаешь?
            - Я слушаю тебя, говорю с тобой, - мягко возразила   Елена, - что же касается остального,  то тебе известно мое мнение. Ты можешь считаться с ним или нет, но оно не изменится. Однажды я уже заплатила за подобную ошибку, с меня хватит. А что до неприятностей, то ведь жизнь полосата: сегодня тебе кажется, что весь мир вокруг рушится, а завтра, глядишь, и улыбнется тебе удача, - произнося эти слова, Елена чувствовала легкое угрызение совести, потому что знала, что все, что происходит сейчас с Олегом, - не случайно, и она в какой-то степени повинна и ответственна за это, но она так же понимала, что не в силах как-то повлиять на происходящее и лишь сам Олег может изменить ход событий: уступить и дать обстоятельствам подмять его под себя или же бороться до конца и подняться над ними. «Ты – лишь катализатор накопившихся у человека проблем. Сама ты ничего  не решаешь», - сказал ей однажды Александр в ответ на ее вопрос, почему с момента знакомства с ней у мужчин начинаются неприятности. – Норда, конечно, жаль, но его уже не вернуть. Ты ничего не изменишь, сидя у могилы, разве что простынешь. Ступай домой. Аленка, наверно, тоже переживает. Побудь с дочкой. Побереги то, что у тебя осталось. Подумай о семье. Хорошая или плохая, но она у тебя есть. Иди к ним. Норд всегда будет с вами, пока жива память о нем.
             Елена умолкла, ожидая решения Олега. Судя по доносившемуся из трубки неровному дыханию, у того в душе происходила борьба. Наконец, он ответил:
             - Хорошо. Я иду домой. Только прошу тебя: не пропадай. Мне необходимо слышать твой голос.
             - Звони в любое время. Я не отказываю тебе в общении. До свидания. Спокойной ночи.
             Елена положила трубку, вздохнула, задумалась. Конечно, она признавала, что каждый поступок человека имеет свои последствия, ничто не дается просто так, за все приходится платить, но в случае с Олегом она считала, что плата превышает его провинность. Да, он обманул ее, но все эти неприятности по работе, потом палец себе отрезал, а теперь еще и Норд умер. За какие грехи ему назначена столь суровая плата? Чего о нем она не знает, да и узнает ли? «Побереги то, что у тебя осталось». Ему ли одному она адресовала эти слова, или и себе тоже? Она подошла к кровати младшего сына, поправила одеяло, легко коснулась губами теплой щеки, провела по мягким, как пух, волосам. Пока дети с ней, не все еще потеряно. Есть, зачем жить и ради чего бороться. Жить для себя, ради них, вопреки тому, что ушел муж и бросил любимый человек. Нет, не просто любимый. Человек, бывший ее глазами, ее дыханием. Друг, учитель. Человек, которому она посвятила  стихов больше, чем кому бы то ни было, человек, которому она отдала свою душу.
           Но вместе с тем она чувствовала, что не сможет идти дальше, не став самостоятельной, и она частицу за частицей отрывала себя от него, раз за разом ослабляя ту связь, которую сама же и создала. Александр помог ей вновь отрастить крылья. Научиться летать она должна была сама.   

           Прошла неделя. Олег не звонил, не заходил, ни как-то по-иному не проявлял своего присутствия. Елена не слишком беспокоилась, понимая, что сейчас в его душе происходят определенные перемены и лучше не мешать этому процессу. Однако время шло, а вопрос из зоны ее экономических интересов оставался открытым, и тогда она сочла возможным нанести визит на работу к Олегу (а заодно, чтобы убедиться, что с ним все в порядке).
            Ее встретила незнакомая женщина, и у Елены неприятно захолонуло в груди: не жена ли Олега? Даже не чувствуя за собой вины перед Оксаной, она не желала вот так нос к носу столкнуться с ней.
            - Не подскажете, Олег в цехе? – вежливо поздоровавшись, поинтересовалась она.
            - Нет, он вышел. Если вы насчет заказа, то я могу принять или объяснить.., -  женщина  выжидающе сделала паузу.
            Елена заставила себя улыбнуться:
            - Собственно, свой заказ я уже получила. У меня, скорее, дружеский визит.
            - Тогда подождите, он скоро должен подойти, - незнакомка тут же утратила всякий интерес к  гостье, и Елена с облегчением перевела дух: это не Оксана (она намеренно провоцировала ситуацию, чтобы по реакции собеседницы скорректировать дальнейшую линию поведения).
            Елена вышла в коридор, и тут же нос к носу столкнулась с Олегом.
            - Привет, ты ко мне? Подожди минуту.
            Она стояла за дверью и слушала, как Олег четко и уверенно раздает  поручения своим сотрудникам, и ей сделалось радостно, что он, кажется, справляется с депрессией, и одновременно грустно, потому что женским чутьем она угадала, что перестает быть для него центром мироздания.
             - По какому поводу я удостоился лицезреть вас, леди? – полусерьезно, полуиронично обратился  к ней возникший на пороге кабинета Олег. – Пройдем туда, поговорим.
             Он увлек ее в глубину коридора подальше от любопытных глаз и ушей, развернул к себе, с улыбкой окинул всю взглядом, словно пытаясь запечатлеть ее образ.
             - Не бойся, приставать не буду. Мне здесь тоже лишние разговоры ни к чему, - он сделал паузу, погрузился глазами в ее глаза. – Хотя желание есть. Так чем обязан визиту?
             - Ты как-то обещал, что мы станем соседями, - Елена приняла предложенный тон, только он как-то не вязался с ее внутренним ощущением реальности, слишком легковесный для их ситуации. Но глаза Олега уже посерьезнели на продолжавшем улыбаться лице.
             - Я помню. Тебе скоро позвонят. Слушай, у меня к тебе еще разговор, - он тут же сменил тему, как-то весь подобрался, напрягся.
             Елена с недоумением наблюдала происходившие в нем метаморфозы.
             - Собственно, это не разговор, а предложение. Я заметил, тебе интересно, чем я занимаюсь, - Елена отметила, что недооценила наблюдательности Олега. – Сейчас у меня есть возможность расширить свой бизнес, но не хватает капитала. Мое предложение – стать компаньонами. Твои деньги, моя работа. Доход пополам.
             Он выжидающе замер. Елена молчала: для нее предложение Олега стало полной неожиданностью.
              - А подумать можно?
              - Да, конечно. Я же не могу принуждать тебя.
              Почти на минуту повисло неловкое молчание. Елена чувствовала скованность оттого, что не могла сказать ни да, ни нет, и не была уверена, что сможет дать однозначный ответ, потому что «да» означало бы установление новой связи между ней и Олегом, а «нет» несло угрозу для установившегося хрупкого равновесия в душе Олега. Оставались еще открытыми вопросы, насколько отвечает данное предложение ее личным интересам, как далеко она готова пойти ради него и, вообще, что в данной ситуации нужно ей самой. Хотя, как ни странно, последнее интересовало ее меньше всего. Она приняла на себя ответственность за человека, однажды уже обманувшего ее, лишь потому, что имела неосторожность воспользоваться даром, которым не умела управлять, и потому, что не знала, как безболезненно оборвать теперь связавшую их нить.
         - Знаешь, я просто хотела узнать, как ты, - прервала она затянувшееся молчание. – После последнего разговора я беспокоилась…
         - Как видишь, жив и здоров, - Олег следил за каждым жестом, каждым словом, слетавшим с губ Елены. – Хотя смерть Норда сильно меня подкосила. Я каждый вечер хожу на его могилу.
         - Да, понимаю, - Елена окончательно растерялась, да и что она могла сказать ему? Посочувствовать? Но Олег хотел другого. Ему были нужны ее любовь, поддержка, а это уже стало невозможным. – Извини, мне нужно идти: дел куча. Звони, если захочешь поговорить. А над предложением я подумаю. 
           Она приготовилась сделать шаг в сторону, но Олег уже взял ее руки в свои, потянул к себе. Их глаза встретились, он прочел в ее жалость и растерянность  и, очнувшись, отпустил.
          - Извини, я не хотел. То есть хотел, но… - он запутался в своих чувствах. – Я не буду тебя торопить. Подумай. До встречи.
          - До свидания, - прошептала Елена, исчезая в глубине темного коридора.

          Через пять дней ей позвонили. Олег сдержал обещание: невзирая на очередь из множества желающих, она получила свой маленький офис. При этом ей не преминули намекнуть, что здесь она лишь по протекции, но Елену интересовал только факт: помещение было за ней. Ей вновь пришлось  прибегнуть к помощи Олега, теперь для того, чтобы оборудовать кабинет стеллажами. В цехе скопилось несколько срочных заказов, но ее желания исполнялись как по мановению волшебной палочки. Конечно, она испытывала легкие угрызения совести за то, что эксплуатировала чувства мужчины, но успокаивала себя тем, что пошла на определенную уступку ему, выделив пятьдесят тысяч на закупку оборудования и материалов. Ее мало интересовало компаньонство с Олегом, может, оттого, что по натуре Елена была одиночкой, а может, оттого, что она не видела будущего у данного мероприятия (продвигаться в бизнесе ей всегда помогало внутреннее чутье, потому женщина привыкла доверять интуиции). И сейчас она рассматривала свой поступок как попытку откупиться, сгладить вину. Она предложила деньги взамен чувств, которых уже не могло быть, ибо чувства эти к тому моменту принадлежали другому человеку. Другой женщине.
            Происходившие в тот период изменения во вкусах и пристрастиях Елены шокировали и ее, и тех, кто знал или догадывался о возникшей между двумя подругами связи. Что заставило ее, истинную женщину, обратить внимание на свой пол? Здесь присутствовало и бегство из мира мужчин, так жестоко ранившего ее нежную душу, мира, подарившего ни с чем не сравнимое счастье любить и в одночасье его разрушившего, мира, предавшего привязанность, верность, дружбу   ради нового увлечения. И, безусловно, искреннее  чувство, потому что в Александре  Елена  увидела второго Александра, но не того философа, уставшего, как ей казалось, от жизни, которого  знала, а молодого, полного амбиций и желаний, которого старалась вернуть, не понимая, что однажды произошедшее в душе  человека   перерождение изменяет его безвозвратно. И попытка оградить от себя мужчин, от своего проклятого дара, рвавшего их между страстью и долгом. Хотя в последнем она не преуспела. На исходе первого месяца близкого общения с Александрой Елена поняла, что женщины подвержены влиянию ее чар не меньше  мужчин. Но она и сама испытывала чувства, повергавшие ее в недоумение: наряду с восторженной страстью в ней жила постоянная настороженность. Она, не отдавая себе отчета, следила за каждым жестом и словом подруги, словно ожидая от нее подвоха. И это казалось ей необъяснимым, потому что она привыкла доверять любимому человеку. Ей было невдомек, что судьба, словно желая испытать, а, может, преподать урок, столкнула ее с такой же «ведьмой», как и она.
            Но как бы ни складывалась личная жизнь Елены, во вне она оставалась такой же сосредоточенной и деловито-цепкой, как всегда, потому что мир бизнеса, в котором она жила днями, требовал максимальной отдачи и не терпел ни малейшего расслабления. Однажды оказавшись во власти чувств, она едва не упустила ситуацию и лишь ценой длительных усилий восстановила прежние позиции. Извлекать уроки она умела.
            Обустроившись на новом месте, Елена на правах компаньона и друга частенько заглядывала к мебельщикам, сошлась на короткой ноге с бухгалтером Людмилой, той самой женщиной, с которой столкнулась в день, когда Олег предложил ей деловое партнерство, и которая давно знала и хозяина и его семью, и с новым замом, которого не замедлила очаровать и тем самым расположить в свою пользу. Когда выдавались свободные минуты, они собирались распить по чашечке кофе и поболтать на отвлеченные темы: Елена сознательно не лезла в дела цеха. За прошедшие недели Олег успокоился, по крайней мере, он ничем не выдавал своих истинных чувств. Елена не знала, догадывается ли бывший любовник о ее новом увлечении или же пребывает в неведении. Сама она не решалась поставить его в известность, любыми способами избегала встреч наедине, с каждым разом отдаляя его от себя. Она уже считала, что их роман отошел в прошлое, но тут произошли события, в раз перевернувшие все с ног на голову и поставившие под угрозу их еще не окрепшее партнерство.
             Шел четвертый час ночи, когда в квартире Елены раздался телефонный звонок. Нельзя сказать, чтобы он разбудил женщин: ночи, что Александра проводила у подруги, как правило, заканчивались с рассветом, когда обессилевшая Елена буквально отползала вглубь кровати и умоляла дать ей выспаться (страсть  страстью, но днем-то необходимо было выдерживать прежний темп, что после подобного марафона  давалось с великим трудом). Нужно сказать, что до того времени  никто не осмелился  тревожить Елену ночными звонками, поэтому она восприняла его как нечто чрезвычайное, обязующее к действию.
              - Да, слушаю, - в одно мгновение женщина собралась, готовая к принятию ответного решения, и лишь обвивавшие за талию руки подруги напоминали, что еще минуту назад это обнаженное тело исходило истомой под ненасытно-нежными поцелуями.
              - Лен, это ты? Это Олег. Приезжай, пожалуйста, мне очень плохо.
              - Что случилось? Где ты?
              - Андрей, где мы? – обратился Олег к кому-то. – На площади Ленина. Ты приедешь?
              - Ты с кем?
              - С другом. Ко мне друг армейский приехал. Приезжай, мне плохо без тебя.
              - Что случилось? – и тут до нее вдруг дошло. – Ты, что, пил?
              - Ну, пил. Немного. Мы тебя ждем.
              - Ты же не пьешь?!
              Елену настолько шокировало ее открытие, что она не знала, что предпринять. Ее разрывало между чувством ответственности и ощущением неправильности происходившего. В этот момент вмешалась Александра, до того лишь прислушивавшаяся к разговору:
              - Ты никуда не пойдешь. Это обычный пьяный бред.
              - Но ведь он никогда не пил! Что-то случилось! – прикрыв рукой трубку, попыталась защитить Олега Елена.
              - Он же сказал тебе: к нему друг приехал. Они выпили. Слушай, заканчивай этот базар, или я с ним сама поговорю, - Александра сделала попытку перехватить трубку, но  Елена увернулась.
              - Лен, ты с кем там говоришь? Ты не одна?
              - Не одна. Извини, я не смогу приехать. Поговорим завтра в цехе, - она торопилась, боясь, что подруга прервет разговор.
              - А, это твоя новая подруга. Видел. И что ты в ней нашла?
              - А вот это мое дело. Я же не лезу в твои семейные дела. Поговорим завтра. Спокойной ночи, - она дала отбой.
              - Ну, слава богу, а то уж я собиралась применить силу. Что он там обо мне сказал? – Александра  все еще была настроена агрессивно, и Елене вдруг показалась забавной эта ситуация.
              - Неужели бы ты меня удержала?
              - Конечно. Ты не его, ты – моя женщина, - Елену поразил эмоциональный окрас фразы: так мог сказать только мужчина.
              - Успокойся, я никуда не еду.
              - И трубку больше не возьмешь.
              - Не возьму, - согласилась Елена. – Лучше обними меня и поцелуй. Только давай спать: мне сейчас ни до чего.

              Наутро, проводив Александру, Елена собрала детей в школу, а сама проехала в офис выяснять, что же на самом деле произошло и что заставило Олега отступить от правил.
              В коридоре она натолкнулась на растерянную Людмилу, пытавшуюся что-то объяснить заказчикам. Елена дождалась, когда те уйдут, потом поманила ее рукой.
           - Где Олег? – она спросила тихо, чтобы не слышали посторонние.
           - В кабинете, спит. Пойдем, - Людмила щелкнула замком, пропустила  Елену и быстро прикрыла дверь. – Заказчикам пришлось сказать, что ключа найти не могу, а хозяин на замеры уехал. А он, вон, спит.
           Олег, свернувшись калачиком, во всей одежде крепко спал на маленьком офисном диванчике. Елене вдруг показалось, что она здесь впервые, несмотря на хорошо знакомую обстановку. Шок от ночного разговора еще не прошел, но перед подчиненными, пусть и не своими, она не могла показать свою слабость.
            - И давно он здесь?
            - С утра. Они вдвоем пришли, но Андрей, как оклемался, уехал, а Олег все спит, - Людмила глянула на Елену, ища поддержки. – Что случилось? Ведь он уже два года в рот спиртного не брал. Даже пива не пил. И вот, на, сорвался.
            - Пусть пока спит. Заказчиков сегодня не принимайте, так и говори, что ключ потеряли. Вы с Виктором сами справитесь? – Виктором звали заместителя.
            - Да, конечно.
            - Тогда действуйте по обстоятельствам. И позвоните Оксане.
            - Уже позвонила. Она хотела его сразу забрать, но я посоветовала подождать, когда проспится. Ну, надо  же такому случиться!
            Елена еще пару раз в течение утра заглядывала в цех, но ситуация там не изменилась, разве что вернулся с закупок  Виктор. Потом ее внимание надолго отвлекли клиенты, и она попала к мебельщикам лишь после обеда.
            Ей открыла невысокая круглолицая  женщина с озабоченным лицом.
            - Вам кого?
            - Извините, как Олег?
            - А вы кто?
            Примерно то же хотела спросить и Елена, но сдержалась и вежливо представилась.
            - Заходите. Я – Оксана, - у Елены неприятно заскребло на душе. – Вот, решаем, что делать.
            - А он так и не просыпался?
            - Нет. Это ничего. Растолкаем, ребята помогут довести. Только бы клиенты не видели. Стыд-то какой, нажрался как.
            - А что все-таки произошло? – этот вопрос не давал покоя Елене.
            - Да хрен его знает! Он последние месяцы не такой какой-то стал, как палец отрезал и Норд у него помер. Как он с этой собакой возился! Дочери столько времени не уделял, как ей. Каждый вечер на могилу ходил, меня не подпускал. А вчера друг к нему приехал. Они лет пять не виделись. Вот и загудели, - Оксана осуждающе покачала головой. – Ну, и мужик мне достался. Горе, не мужик. А бросить, подберут ведь тут же. Вон сколько вокруг баб шастает. Так и норовят увести. Он ведь видный мужчина, интересный. А как мне с ребенком потом одной?
             Елена не знала, что сказать. Ее собственная вина перед этой простой женщиной не давала ей права что-то советовать или утешать, и она поспешила переключить внимание Оксаны на насущное.
              - Такси уже вызвали?
              - Да. Скоро подъедет. Вы тут присмотрите за цехом. Олег говорил, что вы его новый компаньон.
              - Я не думаю, что сейчас требуется мое вмешательство. Людмила и Виктор прекрасно справляются.
              В это время зазвонил телефон: приехало такси. Оксана побежала за помощью, а Елена предприняла попытку разбудить Олега. Ей почти удалось, но тут вернулась Оксана с работниками, и она поспешно отошла от него, опасаясь, что тот по пьяни полезет к ней с признаньями при жене. Она придержала дверь, пока двое парней потащили хозяина через черный ход к машине, кивнула на прощание Оксане и поспешила к себе в офис. Только заняв свое рабочее место, она перевела дыхание и позволила себе расслабиться.
              Олег не появился на работе  ни через день, ни через два. Ни Людмила, ни Виктор не были в курсе: его домашний телефон молчал. На четвертый в офис к Елене заглянула Оксана.
               - Привет. Олег тебе не звонил?
               - Нет. А разве он не дома?
               Оксана расстроено опустилась на стул.
               - Ну, вот, я надеялась, что он хоть тебе позвонил. Обычно он очень внимателен ко всему, что касается цеха, - Елена молчала, опасаясь излишним интересом выдать себя. Переведя дух, Оксана продолжила. – Исчез он. Позавчера. Я на работу ушла, он спал еще, вернулась, а он опять пьяный. Ну, я на него собаку и спустила. А он дверью хлопнул и ушел. И не вернулся, - Оксана чуть не плакала.
                - А у друзей он не может пересидеть?
                - Да я уж всех обежала, они его даже не видели. Боюсь, опять что-то случилось. Года три назад он в притон какой-то попал, так его там силой удерживали. Еле тогда нашли его и вызволили. Где его сейчас носит? И за что мне такое наказание? – Оксана, выплеснув наболевшее, вздохнула и поднялась. – Ладно, извини, что я вот так ворвалась. Надеялась, что ты хоть что-то знаешь. Если вдруг объявится, сообщи.
                - Хорошо.
                Елена проводила взглядом слегка прихрамывающую фигуру (в прошлую встречу она не обратила на это внимания). Почему-то вспомнился рассказ Олега, что Оксана прежде была хорошей лыжницей, но после сложного перелома одна нога осталась меньше другой, требовалась дорогостоящая операция, но тогда не хватило денег, а потом родилась Аленка. Из своего короткого общения с женой Олега  Елена уже успела сделать  неутешительные для бывшего любовника выводы, и если раньше она считала Оксану обузой на шее мужа, то последний разговор изменил это мнение. Если до того она верила, что Олег – жертва обстоятельств и вынужден вопреки желаниям оставаться в семье, то теперь она интуитивно уловила, что правда не на его стороне, и прониклась сочувствием к Оксане.
                И еще одно начинало тревожить ее все больше и больше: деньги. Понадеявшись на порядочность Олега, она не заключила с ним договора, не подписала никаких бумаг. Если теперь с ним, действительно, что-то произошло, будет невозможно доказать, что она давала ему в долг. А как человек практичный и в чем-то даже прагматичный, Елена не терпела небрежности ни в чем, что касалось денег. Потому, который раз обругав себя за неосмотрительность, она приняла решение серьезно поговорить с компаньоном, ежели он проявится в ближайшее время. О том, что будет, если Олег исчез навсегда, она старалась не думать. Примечательно, что за все дни его отсутствия Елена не испытала даже доли того беспокойства за него, что переживала Оксана: все ее мысли были поглощены Александрой и возможными финансовыми потерями. Поэтому, когда спустя неделю Олег возник на пороге ее офиса, она испытала лишь облегчение.
               - Привет, - он казался смущенным.
               - Ну, здравствуй. И где же тебя носило?
               - В деревне был, под Костромой, - опасаясь, что сейчас она скажет что-то, что сделает его приход к ней бессмысленным, Олег шагнул к столу. – Вот, подарок тебе.
               Он протянул ей небольшую картину в золоченом багете, которую до того прятал за спиной. Елена не поверила глазам:
               - Это ты писал? – она до сих пор так и не видела ни одной работы Олега.
               - Извини, я побегу: в цехе еще не был, - Олег не стал дожидаться, когда она оценит его мастерство.
               Проводив его задумчивым взглядом, Елена развернула картину к себе. С грубой мешковины, служившей художнику холстом, где еще не высохло масло, на нее смотрел незатейливый деревенский пейзаж: покосившийся от времени сарай и за ним дорога, уходящая сквозь пролески. Как похоже на ее старенький дом на берегу Тезы. Когда она покупала его, знакомые недоумевали, зачем ей лезть в такую глухомань, а она бежала от шума и суеты города, чтобы хоть на пару дней обрести себя, душевный покой, вдохнуть такой чистый воздух, от которого потом болит голова, и дети, смеясь, предлагают подышать выхлопными газами у машины. Туда, где земля дает силы и заряд энергии на последующую суматошную неделю.
                Ну, как сердиться на этого горе-художника. Она отставила пейзаж в угол, задумалась. В   послеобеденные часы, когда поток клиентов иссякал, она могла позволить себе слегка расслабиться. Хотя чаще ей приходилось в это время  подбивать итоги дня и строить планы на следующий. Ее излишне активная позиция в бизнесе держала на вторых ролях бывшего мужа, продолжавшего оставаться в силу экономических причин ее компаньоном. Впрочем, тот не возражал, если Елена  брала всю ответственность решений на себя, и ограничивал сферу своей деятельности исключительно вопросами снабжения. А она просто не могла представить, как сколько-нибудь важное дело могло обойтись без ее вмешательства.
                Сейчас же она размышляла, как ей вести себя дальше: спустить с рук Олегу его выходку или же разорвать сразу деловые отношения и потребовать назад деньги. Постепенно она склонялась к мысли подождать, какой оборот примут дальнейшие события, не забыв высказать крайне отрицательное отношение по поводу его исчезновения. Оставалось выбрать подходящее время и место для разговора. Но ее вновь закружили дела, и она смогла улучить свободную минуту только неделю спустя.
                К удивлению, она застала Олега одного. В воздухе висел легкий аромат виноградного вина, на столе стояла откупоренная бутылка: хозяин явно успел приложиться.
                - А, заходи, выпей со мной, - по-барски широким жестом встретил ее Олег.
                - По какому поводу пьем?
                - За жизнь, за ее плохие и хорошие моменты. Присоединяйся.
                Елена опустилась на диван напротив. Олег уже наполнил чашку «Мускатом» и протянул ей:
                - За тебя. За наши деловые и не слишком отношения.
                Елена пригубила вино и отставила.
                - Вот как раз по поводу деловых отношений мне бы и хотелось поговорить. Но я вижу, что опоздала.
                - Ну, отчего ж, давай. И добавь, что такому пьянице  вообще скоро никто доверять не будет. Валяй. Я уже привык: мне Оксана каждый вечер проповеди читает.               
                - Скажи, почему ты стал пить?
                - А тебе не ясно до сих пор? – он сидел, облокотившись на стол, сосредоточив внимание на стакане с вином в вытянутых руках, и Елена отчего-то почувствовала себя виноватой.
                - Надеюсь, это… не из-за меня?
                - Ну, почему, и из-за тебя, и из-за жены, и еще тысячу причин найти можно. Одно не ясно: как дальше жить?
                Разговор принимал неудобный оборот, и Елена сочла за лучшее оставить Олега:
           - Я пойду. Поговорим в другой раз.
           - Бежишь? Не нравится. Ну, и беги. Иди к своей подруге, она-то тебя не разочарует, - выпитое придало ему смелости.
           - Ты ревнуешь, - Елена внутренне ощетинилась, приготовилась к отпору.
           - Нет, не понимаю. Если б еще мне предпочли другого мужчину, но чтоб бабу.., - Олег покачал головой. 
           - Ты не знаешь ее.
           -  И не желаю. Ты хотела идти.
           Елена, у которой с языка уже готовы были сорваться слова, что Александра здесь ни при чем, что оставила она Олега не из-за нее, а из-за того, что не смогла продолжать связь с женатым мужчиной, только махнула рукой и выскочила за дверь. Конечно, долю ее вины в том, что происходило сейчас с Олегом, отрицать нельзя, но нельзя и сваливать на нее одну все ошибки и неудачи в жизни. Однако что-то в глубине души сказало ей, что не будь Александры, кто знает, как бы сложились их отношения.
           В последующую неделю она предприняла несколько неудачных попыток застать Олега трезвым. Потом он исчез, а вместо него появилась Оксана, объяснившая, что муж уехал в деревню к какой-то бабке-знахарке, чтоб она его заговорила. Терпение Елены готово было лопнуть окончательно. К тому же дела в цехе, как она уже успела заметить, пошли неважно, и она начала сомневаться, что Олег сможет расплатиться с ней. Но к ее глубочайшей досаде,  ей  не оставалось иного выбора, кроме как ждать.
           Когда разговор все же состоялся, он не принес Елене желанного облегчения, как и не достиг, по ее мнению, намеченной цели. Олег сразу согласился вернуть деньги, оговорив, что происходить это будет постепенно. Как человек деловой она понимала, что это разумный выход из ситуации, но ей хотелось всего и сразу.
          Стоило Олегу выпасть из зоны ее интересов, Елена перестала появляться в цехе, приветствуя старых знакомых разве при случайных столкновениях в коридоре. Ее общение с Олегом ограничилось его редкими визитами, когда он приносил очередную сумму долга. Однако от ее внимания не ускользнуло, что тот продолжает изредка прикладываться к бутылке, но это уже ее не касалось.
          Однажды вместо Олега появилась Оксана и поставила ее перед фактом, что цех на данный момент переживает не лучшие времена, и они вынуждены приостановить выплаты. Елена целый вечер билась над решением этой проблемы, а на следующий день явилась в кабинет Олега с альбомом Бориса Валеджио и предложением сделать для нее несколько копий в счет долга. Возможность назначить цену за работы она при этом  оставила за Олегом (естественно, когда та была названа, она не забыла поторговаться). По крайней мере, она считала, что своим поступком убила сразу трех зайцев: во-первых, долг продолжал погашаться, во-вторых, она получала картины, о которых мечтала, и, в-третьих, она надеялась, что обращение Олега к творчеству поможет ему в преодолении черной полосы в его жизни.
          Уже через месяц она получила первую, еще не просохшую от масла, копию. Для себя она окрестила ее «Девушка и дракон». Иллюстрация в альбоме казалась более светлой, чем картина, и Олегу пришлось объяснять озадаченной заказчице, что все фотокопии светлее оригинала, что прежде, чем писать копию с фото, художник изучает технику наложения краски автором, делит полотно на квадраты и уже затем начинает по карандашному абрису наносить масло. Позже, оставшись одна у себя в офисе, Елена долго разглядывала картину, проникаясь ее настроением. Молоденькая девушка и старый мудрый дракон. Что лежит в основе их дружбы? А Олег молодец, сумел передать добродушное выражение драконьей морды, хоть и переписывал ее не единожды. Хорошая копия. Она планировала повесить ее после ремонта в гостиной над диваном. Оставалось сделать еще две: «Песню сирены» для спальной и «Рождение дракона» для библиотеки. Она  колебалась насчет последней, а Александра просто бредила «Песней сирены», и Елена уступила, опасаясь в душе за реакцию на нее Олега.
          На удивление, он отнесся к ее затее спокойно, чисто технически уточнил формат картины и цвет багета и забрал альбом. Однако на сей раз работа над копией затянулась не на один месяц, так что Елене, чтобы выяснить положение дел, пришлось заглянуть в некогда хорошо знакомый кабинет.
          Прошел ровно год с ее первой встречи с Олегом. Уже минуло католическое Рождество, приближались  Новогодние каникулы. В личной жизни Елены к тому времени  произошли очередные перемены: Александре была дана отставка, а сама она переживала период спокойного одиночества после бурного романа. Впервые в жизни одиночество не тяготило Елену, скорей, она приветствовала его как возможность восстановить нарушенную внутреннюю гармонию (Александра оказалась для нее излишне беспокойным ребенком). Ее творческие изыскания в области  гомосексуальных отношений были завершены, ум получил передышку, чтобы проанализировать и осмыслить все, что происходило с ней в течение года (а Александра сумела оставить в жизни Елены весьма заметный след, к тому же ее не покидало ощущение, что не все точки над i расставлены), тело, хотя и хранило память о нежной настойчивости рук, уже стремилось к новым открытиям и приключениям, и, как ни убеждала ее подруга, что после общения с женщиной мужчины уже не котируются, ее глаза нет-нет, да и задерживались на статной плечистой фигуре.
           В маленьком кабинете кроме Виктора никого не было. Елена поздравила его с наступающим Новым годом и поинтересовалась, появится ли нынче Олег.
           - Да он где-то здесь, вышел. Обожди чуть.
           - Ты случайно не в курсе, как у него продвигаются дела с картиной?
           -  В курсе. Вчера дома у него был: стоит почти готовая, лица только не прописаны. Ну, и сюжет ты ему подкинула. Он ее пишет и матерится.
           Елена смутилась.
           - А надолго он вышел?
           - Да к соседям пошел поздравить. Если хочешь, глянь сама.
           Елена выскользнула из кабинета. Она решила зайти позже, но, уже подходя к своему офису, лоб в лоб столкнулась с Олегом.               
           - Привет, леди. С прошедшим вас и наступающими. Уж не меня ли ищете? – Олег был изрядно навеселе.
           - Можно сказать и так.
           - Тогда пошли, выпьем за Новый год и старые знакомства. Сегодня ведь ровно год, как мы встретились.
           Елена не ответила, позволяя увлечь себя назад в кабинет. Виктор успел уйти, вместо него сидел молодой парень.
           - А вот и Роман. Кстати, вы знакомы? Это Роман, мы теперь работаем вместе, а это – Елена. Почти Прекрасная. Только не верь ей: обманет. Ладно, шучу, - Олег перехватил ее укоризненный взгляд.
           Он извлек из-за пазухи бутылку «Муската», скинул на диван дубленку и усадил туда же Елену. Потом выгреб из тумбочки три чашки и, разлив вино, одну вложил ей в руки.
           - Давайте выпьем за Новый год. Пусть все плохое останется в старом, а в новом нас ждут только любовь и успех, - он говорил это, в упор глядя на Елену, и она вынуждена была опустить глаза: ее смущало присутствие постороннего. – Кстати, картина твоя почти готова, после праздников сможешь забрать. Роман, скажи, ведь Елена, правда, шикарная женщина?
           - Ну, да, когда денег не требую, - попробовала отшутиться Елена, заливаясь краской под пристальным взглядом чужого мужчины.
           А Олег уже разошелся. Он опустился перед ней на колени, обнял, как когда-то, ноги и, уже не замечая Романа, продолжал:
           - Ты по-прежнему сводишь меня с ума. Я хочу тебя безумно.
           Елена не знала, как ей вести себя. Будь Олег один, она постаралась бы мягко увести его от этой темы, может, позволила обнять себя, успокоила, но присутствие третьего начисто лишало ее этой возможности.
           - Олег, не дури, - попыталась освободиться она, но его руки продолжали скользить вверх по ногам к бедрам.
           - А можно, я тоже присоединюсь? – ее глаза встретились с глазами Романа, она опять вспыхнула, но не отвела взгляд, а ответила не менее вызывающим.
           Ей, наконец, удалось скинуть руки Олега, но он не дал ей подняться, и все повторилось: его руки, задиравшие юбку все выше, и взгляд Романа, скинувший уже с нее всю одежду.
           - Я хочу тебя здесь и сейчас, - шептал опьяневший вконец Олег.
           - А я не откажусь быть третьим, - подыгрывал ему приятель, погружая свой взгляд в глаза Елены.
           И она вдруг ощутила возникающее в ней ответное желание, будто его глаза прошли сквозь нее и, зацепив это желание, потащили его на поверхность. В тот момент она испугалась. Испугалась не этих двух  мужчин (Олега она продолжала удерживать, а Роман без ее согласия вряд ли бы что предпринял). Она испугалась себя, своих желаний, которые вновь могли захлестнуть ее и привести к необратимым последствиям.
           Ее спас вошедший Виктор.
           - Это так-то вы гостей встречаете, мужики? – он с ходу оценил ситуацию, и Елена с облегчением перевела дух, высвобождаясь из рук Олега. – Да, босс, ты принял, прямо скажем, лишка. Может, домой поедешь?
           - Нет, мы еще не выпили за женщин, - отмахнулся Олег, вручая Елене отставленную ею чашку.
           - Ты, Вить, не ругайся. Мы с Олегом только объясняли соседке, какая она красивая женщина. Лучше выпей с нами, - вмешался Роман, продолжая пристально изучать Елену.
           Они разлили остатки вина.
           - Ну, что, за Новый год? – Виктор поднял чашку.
           - И за красивых женщин, - подхватил Роман, подмигивая Елене: обстановка разрядилась.
           Она выпила с ними, поднялась:
           - Извините, ребята, с вами хорошо, но до Нового года дела надо доделать. Удачи всем. С праздником!
           - И тебе удачи, - ответил за всех Виктор.

            Новогодние каникулы закончились, и Елена вновь заглянула к мебельщикам: ей не терпелось получить картину. Но повстречавшаяся ей Людмила поведала, что Олег до сих пор в запое. К тому же он изъял из сейфа всю наличность, полученную в качестве аванса на материалы от заказчиков, и теперь все ходят в трансе, не зная, как выбраться из патовой ситуации.
            - А что Оксана?
            - Она пока отхаживает мужа. Олег ведь зашит был, когда сорвался. Говорит, чуть на тот свет не отправился, правую руку частично парализовало. Она сейчас пытается в больницу его положить, потом уж здесь объявится.
            Оксана заглянула к ней неделю спустя.
            - Слышала, что у нас творится? – Елена кивнула. – Вот ведь, гад, как всех подвел. Сил моих нету больше нянчиться с ним. Развестись бы, так жить-то на что? Только цех и кормит. А он, зараза, все деньги прогудел. И те, что дома были, и до сейфа добрался. Слушай, я знаю, что мы должны тебе, но, может, сможешь одолжить еще, а то заказы покрыть нечем?
            Если бы Оксана поближе знала Елену, она бы не стала подходить к ней с этим вопросом, ибо та терпеть не могла одалживать под сомнительные  предприятия. Но на тот момент дела самой Елены шли не блестяще, она остро ощущала нехватку наличности, потому с легким сердцем сказала Оксане, как есть: у нее разжиться нечем.
            - Жаль, - разочарованно протянула Оксана, - ума не приложу, куда теперь обратиться.
            - Возьми кредит под залог недвижимости, - посоветовала Елена. – Квартира-то у тебя есть.
            - Ну, это уж на крайний случай. Ладно, пока, пойду, посмотрю, как идут дела с заказами. Да, с картиной придется обождать: у него рука плохо работает, и на зрение осложнение пошло. Извиняй.
            После этого разговора Елена не видела ни Олега, ни Оксану больше месяца: всеми делами цеха заправлял Виктор. От него она узнала, что Оксане удалось все же взять какой-то кредит, и цех вышел из прорыва. А потом исчезли и Виктор с Людмилой. Теперь в кабинете сидела незнакомая молодая девушка, которая только принимала заказы и на все вопросы отвечала: «Обращайтесь к хозяйке».
            Однажды случайно Елена все же  натолкнулась на Оксану, и та на ходу рассказала, что уволила Виктора и Людмилу за растрату, которую случайно обнаружила при проверке, и теперь сама заправляет всеми делами вместо Олега. Олег сидит дома, периодами прикладывается к бутылке: к цеху она его больше не подпускает. Картину он дописал, она пока сохнет, а они ждут, когда сделают к ней багет. И вообще, они, наверно, скоро переедут в другое место, так как директор в два раза увеличила аренду. Последнее сообщение не слишком порадовало Елену, потому что после отъезда цеха ей трудно было дотянуться до Олега, чтобы лишний раз напомнить про долг. Она заикнулась Оксане, что могла бы забрать часть долга стоявшим без дела станком, но та замахала руками: как же, они скоро будут расширяться, и он понадобится. И тогда она просто пустила все на самотек: пусть идет, как идет.
             Елена видела, что Оксана вошла во вкус в новой роли, и у нее, действительно, получается. Олег? Без цеха он совсем потеряется и вконец сопьется, разве что, на его счастье, в его жизни не произойдет чего-то такого, что заставит его поверить в свои силы опять. Она осознавала, что могла бы стать таким фактором, но не хотела. У нее была своя жизнь, свои дела и заботы, свои проблемы. За ее спиной стояли дети, и сейчас это во многом определяло ее поведение. С ними же были связаны ближайшие задачи. Александр сказал однажды: «У меня слишком маленькая душа, ее не хватит на всех». Смысл этих слов она постигала сейчас, отдаляя от себя все лишнее, что отнимало внимание и энергию и мешало достижению очередной цели.
             Как бы то ни было, но небольшой этап ее жизни, связанный с человеком по имени Олег, отошел в прошлое, и она без сожаления отпустила его, чтобы идти дальше.