Экология

Анжелика Валерьевна спросила, знаем ли мы, что такое экология. Её взгляд заскользил по классу, и я инстинктивно втянул голову в плечи: «Только бы не меня!»
Я взглянул на Санька и понял, что и он думает о том же. Похоже, Санёк, как и я, слабо представлял себе, что такое экология. Сам же я лишь смутно догадывался, что она должна быть каким-то образом связана с биологией, ну, хотя бы уже из-за схожести звучания. Но биологию мы ещё не изучали.
Взгляд Анжелики Валерьевны, словно щупальце спрута, ощупал первую парту, вторую, третью… и вдруг задержался на четвёртой. Я облегчённо вздохнул.
– Суслов, может быть, ты расскажешь нам, что такое экология?
Вовка Суслов, он же Суслик, обречённо поднялся и почесал затылок.
– Ну, экология – это, как сказать… Экология – это, ну… значит, когда зайцам, верблюдам, слонам всяким живётся хорошо. Это когда деревья никто не рубит, в лесу не мусорит…
– Так, хорошо, Суслов, продолжай, продолжай, – одобрительно закивала головой Анжелика Валерьевна.
– Можно я?! – вытянула руку Юлька Изюмина.
Мы с Саньком тут же повернули головы в её сторону.
– Да, Изюмина, – кивнула Анжелика Валерьевна.
– Экология – это наука о всех живых организмах, об их взаимоотношениях, о воздействии человека на природу, об охране окружающей среды…
– Ишь, как шпарит! – шепнул мне Санёк. – Можно подумать, всю жизнь только этой экологией и занималась.
– Молодец, Изюмина! Садись. И ты, Суслов, тоже садись, – сказала Анжелика Валерьевна Вовке, который продолжал всё это время стоять, переминаясь с ноги на ногу. – Действительно, ребята, экология – это…
Но тут Санёк показал мне шмеля в спичечном коробке, и мы с ним прослушали, что же такое на самом деле экология.
Санёк приоткрыл коробок. Шмель высунул голову и сердито загудел. Санёк тут же закрыл коробок и спрятал под парту. Но от зоркого взгляда Анжелики Валерьевны ничего не могло укрыться.
– Кротов, что у тебя там? – спросила она.
– Ничего, – ответил Санёк.
– Ну, тогда давай сюда это ничего.
Санёк невозмутимо высунул из-под парты пустую руку и демонстративно потряс ею в воздухе.
– Вторую! – потребовала Анжелика Валерьевна.
Санёк нехотя вытащил вторую руку. Я услышал, как коробок упал на пол, и шмель внутри возмущённо загудел и заскрёбся.
Анжелика Валерьевна подошла к нам.
– Что это? – спросила она, указав на коробок.
– Там шмель, – проворчал Санёк.
– Как тебе не стыдно, Кротов? – воскликнула Анжелика Валерьевна. – Мучишь бедное насекомое. И это, когда мы говорим об экологии! Выпусти немедленно!
– Пожалуйста! – и Санёк открыл коробок.
Шмель тут же выбрался, загудел и полетел прямо на Светку Щербакову. Светка завизжала. А Санёк засмеялся. И я тоже засмеялся. И Вовка Суслов. И много ещё кто засмеялся. Очень весело было.
Не смеялась только Светка Щербакова. А ещё не смеялась Анжелика Валерьевна. Она нахмурилась, покачала головой и сказала.
– Безобразие, Кротов! Похоже, давно я с твоим отцом не беседовала.
И Санёк почему-то сразу перестал смеяться.
Анжелика Валерьевна открыла окно, и шмель, немного покружившись, вылетел на улицу.
– Итак, – продолжила Анжелика Валерьевна рассказ, начало которого мы с Саньком прослушали. – Теперь вы знаете, что такое экология. Вы уже большие и должны понимать, что нам нужно беречь нашу планету, чтобы сохранить её чистой и красивой. Завтра уроков у нас с вами не будет…
У меня чуть было не вырвался вопль восторга из груди, но я вовремя сдержался и лишь громко кашлянул. Анжелика Валерьевна тут же подозрительно скосила взгляд в мою сторону, и мне пришлось ещё пару раз кашлянуть, сделав вид, будто простыл.
– Так вот, – сказала Анжелика Валерьевна, – завтра занятий у нас не будет, потому что мы с вами будем принимать участие в экологической акции по защите берега реки от пагубного антропогенного воздействия.
Санёк нервно заёрзал на стуле. Что это за тропогенное воздействие такое, он, как и я, конечно, не знал, но от самого известия о нём он был в не меньшем восторге, чем я. Да и могло ли быть иначе? В окно приветливо светило майское солнышко. Птицы весёлым щебетом так и звали скорее бежать на улицу. Конец весны – время, когда меньше всего хочется учиться, и душою ты уже находишься на летних каникулах.
– Вот здорово! – ликовал Санёк, когда следующим утром мы тряслись в школьном автобусе по загородной дороге. – Самое главное – контрольную по математике пропустили! Обожаю экологию!
Задор Санька заметно поугас, когда мы приехали к реке, и нам объяснили суть экологической акции.
Эта часть берега была излюбленным местом отдыхающих, и с прошлого лета здесь накопились груды мусора, оттаявшие по весне. Песчаный пляж и береговые заросли щедро были усеяны бутылками, консервными банками и прочим мусором. И нам предстояло собирать всё это в огромные полиэтиленовые мешки.
Санёк долго перепирался с девчонками, которые, как ему казалось, выделили нам самый грязный участок. По мне так участок наш был не хуже и не лучше остальных – такая же прорва мусора, как и у всех – и за неделю не уберёшь. Но Саньку, похоже, просто хотелось поругаться. Неизвестно, сколько бы он так ругался, если бы не подошла Анжелика Валерьевна и не сказала, что мальчикам должно быть стыдно из-за участка спорить. Наоборот могли бы девочкам и помочь. Санёк тут же притих. Помогать он никому не хотел. Да и я тоже. Мы натянули перчатки и взялись за работу.
– Нет, тоже мне, придумали экологию какую-то… – недовольно ворчал Санёк себе под нос, кидая мусор в мешок. – Сказали бы: уборка территории. А то строят из себя умников – экология, тропогенное воздействие… Тьфу! Последним ослом себя чувствую!
Я заметил, что собирать мусор все же лучше, чем контрольную писать, и Санёк со мной согласился. Даже, кажется, повеселел слегка.
– Безобразие! – возмущался Санёк, подбирая очередную консервную банку. – Что за люди! Можно подумать, до урны дойти тяжело! Никакого у них представления об экологии нет!
Мы боролись за экологию уже часа полтора и собрали немало мусора, но ещё больше его оставалось на берегу. «Интересно, – думал я, ползая на корточках и собирая мусор в мешок, – борцам за экологию положены перемены? Ведь даже на математике перемены бывают».
Словно угадав мои мысли, Анжелика Валерьевна объявила перерыв. Ребята побросали мешки с мусором и стали вытаскивать припасы, прихваченные из дома.
– Ладно, хоть руки можно не мыть, – пробормотал Санёк и достал из сумки бутерброды с колбасой и пакет кефира.
Но тут вдруг появилась Анжелика Валерьевна с мылом и полотенцем. Так что вымыть руки всё же пришлось.
Мы с Саньком устроились поудобнее на большом пеньке и принялись за обе щёки уписывать наш обед. Аппетит на природе разгулялся, и бутерброды казались необыкновенно вкусными, совсем не такими, как дома.
На соседнем пеньке сидел Вовка Суслов и обгладывал куриную ножку. Он доел её, вытер жирные губы салфеткой, а саму салфетку скомкал и кинул за спину. Ветер подхватил салфетку, и она залетела на наш с Саньком участок.
Санёк чуть бутербродом не подавился.
– Ты чё, Суслик?! Офонарел, что ли?! – закричал он, раскрасневшись от возмущения. – Ты чё мусоришь?! Да ещё на нашем участке! Мы тут, понимаешь, за экологию боремся, а он!
– Да ладно тебе, – махнул рукой Вовка. – Вот разошёлся. Было бы из-за чего. Глянь, сколько здесь мусора! Бумажкой больше, бумажкой меньше…
– Ничего себе, бумажкой больше, бумажкой меньше! – передразнил Санёк Вовку. – Кидал бы на свой участок. Пускай бы у тебя бумажкой больше было, раз тебе всё равно. Живо убирай! А не то я за экологию… Да я за экологию тебе в нос сейчас дам!
– Правильно, всыпь ему! Пускай знает, как на чужом участке мусорить! – поддержал Санька Пашка Черникин.
– Да, давай! Задай Суслику! – тут же стали подзадоривать Санька и остальные ребята, которым хотелось поглазеть на драку.
Санёк замахнулся на Вовку, и для Вовки вся эта история, наверное, очень бы печально закончилась, но тут появилась Анжелика Валерьевна и оттащила разозлённого Санька. Выяснив, в чём дело, она сказала, что Вовка, конечно, очень нехорошо поступил.
– Жаль, что на тебя, Суслов, экологическая акция не оказала никакого воспитательного воздействия, – сказала Анжелика Валерьевна и покачала головой.
– Вот уж я окажу на него воспитательное воздействие, – проворчал Санёк и погрозил Вовке кулаком.
– Но и драку затевать я тебе не позволю. Смотри у меня! – сказала Анжелика Валерьевна Саньку. – Нашёлся, герой! Ты бы лучше мусор с такой прытью собирал, как кулаками машешь. Всё, ребята, заканчиваем обед! Ещё час ударно работаем и едем по домам.
После перерыва мы с Саньком работали вяло, без энтузиазма.
– А чего стараться? – шепнул мне Санёк. – Всё равно через час домой, неважно, сколько собрать успеем.
К концу акции мы всем классом набрали тридцать большущих мешков мусора. За ними потом приехал грузовик. Удивительно даже, как такая груда мусора уместилась на берегу.
– А всё же экология – хорошая штука, – сказал мне Санёк уже в автобусе. Я вот теперь никогда больше мусорить не буду – ни на берегу, ни в лесу. И ежели увижу, что кто-то мусорит… Во! – Санёк погрозил в воздухе кулаком.
Я согласно кивнул и отметил про себя, что экология ещё и тем хороша, что по ней контрольных не бывает.
Вернувшись в город, мы с Саньком зашли в магазин возле школы и взяли по мороженому. Санёк съел своё первым. Он скатал обёртку от мороженого в шарик и запульнул на край тротуара.
– А как же экология? – удивился я.
– А что, экология? – пожал плечами Санёк. – Здесь же не лес и не речка. Здесь мусор такими кучами не накапливается. Дворники есть всё-таки, подметают, – и Санёк указал на пожилую дворничиху, которая медленно передвигалась вдоль улицы, размахивая метлой.
– Так по-твоему, в городе не нужно за экологию бороться? Значит, здесь мусорить можно? Так?
Санёк покраснел и засопел носом. Похоже, ему стало стыдно.
– Эх, экология, так экология повсюду! – воскликнул он и повернул назад, чтобы подобрать обёртку. Но дворничиха уже успела замести её в кучу мусора.
– Ну вот, хочешь как лучше сделать, и не дают! – вздохнул Санёк. – С досады он хотел поддать ногой валявшуюся поблизости банку из-под «кока-колы», но вдруг остановился, почесал затылок, подумал немного, подобрал банку и закинул её в ближайшую урну.