Яндекс.Карты намного живее карт Гугл — когда ты серфишь по московским панорамам в приступе тоски по неопределенной родине, которая то ли в кирпичной кладке, то ли в рисунке обоев, то видишь не только многоэтажные молчаливые пейзажи и запруженные дороги, но также и не размытые, не замазанные, без всякой там прайвеси сосредоточенно-угрюмые, тонкие, ранимые и слегка завистливые — как будто знающие, что ты будешь на них смотреть из своих мягких субтропиков — открытые лица соотечественников. Они идут из магазина, в универ, из кино, в метро, на тренировку, на мастер-класс, со свидания, едут к друзьям на другой конец города, толстеют и сушатся, стареют и прихорашиваются, проходят разные стадии своего биполярного расстройства по мере того, как ты жмешь кнопочки «Вперед» и «Назад» в своей виртуальной кабине машины времени.
В окнах знакомого до боли Ленинского проспекта то тут, то там появляются траспаранты «ПРОДАЮ», меняются занавески, обновляются рамы, возникают новые силуэты и новые фикусы на подоконниках. Она всплескивает руками и кричит: «Уии, своя квартирка!» Он сдержанно улыбается из дальнего угла, которого тебе, конечно, уже не видно. Риелтор и бывший хозяин у вешалки в прихожей жмут руки, подмахивают последние бумажки, передают ключи, он делится ненужными сведениями о ящичке, который не закрывается, и лифте, в котором надо нажать и держать, второй он все так же сдержанно выслушивает и ставит официальные закорючки, без единой эмоции впрягаясь в тридцатилетнюю ипотеку, риелтор поздравляет всех с успешной сделкой, они расходятся, ты двигаешь курсор, и вот—
Вот Тихий океан, вот кривошеий полуостров с густой сетью улочек и улиц, рельсы легкого метро, вылезающие из зева подземки, вот перекресток, где из поезда высыпаются пассажиры, они все соседи, у них у всех есть свое, пусть и тесненькое, место в этом одноэтажном пейзаже, и если слегка увеличить масштаб, если разогнать мышкой тонкие перьевые облака и максимально приблизить зеленые складки местности, если приземлиться на размеченный для твоего удобства англоязычный асфальт, то — при определенном старании и везении — можно заглянуть в одно из квадратных окон с одинаковыми рамами и стандартными занавесками, покрутить колесико, пока не упрешься стекло, и, если снова повезет, и шторы не будут задернуты, то ты сможешь увидеть — слегка размытого и порядком обросшего, немного похудевшего и такого же ссутуленного, сидящего за своим московским несовместимым с местной электросетью лаптопом, с чашкой чая и десятью открытыми вкладками, очень знакомого, невероятно похожего, а может быть, и в самом деле—