Часть вторая. Сотворение мира.
И сказал Бог: «Да произведет вода
пресмыкающихся, душу живую, и птицы
да полетят над землею по тверди
небесной».
И стало так. И сотворил Бог рыб
больших и всякую душу
Животных пресмыкающихся, которых
Произвела вода по роду ее.
И увидел Бог, что это хорошо.
И благословил их Бог, говоря:
«Плодитесь и размножайтесь и
наполняйте воды в морях, и птицы да
размножаются на земле».
И был вечер, и было утро - День пятый.
И сказал Бог:
«Да произведет земля душу живую
по роду ее скотов, и гадов, и зверей
земных по роду их».
И стало так.
И создал Бог зверей земных по роду их, и скот по
роду его, и всех гадов земных по роду их
И увидел Бог, что это хорошо.
(Тора. Первая Книга Моисея. Бытие.
Иерусалим 2001г. Стр. 11-12).
Глава семнадцатая (21.01.05).
Мы чужого не хотим, нам наше кровное отдайте!
Этот день вроде как бы и не начинался. Он как-то сам по себе возник из предыдущего. Хотя какой-то отрезок времени в природе над светом властвовала тьма, тем не менее, назвать это ночью было бы явным преувеличением. Когда закончилось описание предыдущих суток, облака на востоке окрасились в нежно-розовый цвет. Самолет начал снижаться. Это «сниждение» длилось еще более двух часов. Но вот, наконец, мы на земле.
Маленький городок. Захолустный (по российским меркам, сельский) аэродром. Пассажиры, прибывшие вместе с нами этим рейсом, – его единственные гости. Самолет был заполнен меньше чем на половину. Во время полета каждый из желающих мог комфортно растянуться поперек трех кресел, не ущемляя при этом права соседа.
Мы с сыном (как нам объяснила тетя Иудит) пребываем в полной уверенности, что это промежуточная остановка на пути в Кито, столицу Эквадора, и через час мы двинемся дальше. Поэтому нам спешить некуда. Мы покидаем салон лайнера последними. Решено хотя бы на этот раз избежать участи вьючных животных и оставить в ящиках для ручной клади над креслами все, что постоянно носим на себе уже третью неделю. Ведь через час мы вновь вернемся на свои места, чтобы провести в воздухе последние сорок минут до окончательной посадки в столице Эквадора. Из Кито завтра должно начаться наше движение на Галапагос. По нашим скудным географическим понятиям место, где мы приземлились, должно называться Гуакиль (за правильность произношения, а тем более написания, автор ответственности не несет). Дальнейшее выянение обстановки подтвердило правильность нашей версии, с той лишь незначительной разницей, что промежуточная остановка в этом населенном пункте действительно имеет место на отрезке между Галапагосом и Эквадором, но на обратном пути. Пока же, как выяснилось, мы уже прибыли в столицу государства Эквадор. Однако в момент выхода из самолета мы этого еще не знали.
Пограничники двигались медленно, рассматривая на свет и почти пробуя на зуб (как это делается везде в Южной Америке) паспорта всех прибывших. Наконец, получив в паспорте штамп о пересечении государственной границы Эквадора, мы стали выяснять, когда начнется посадка в самолет для дальнейшего следования. Можно представить наше состояние, когда стало ясно, что посадка будет не в самолет, а в автомобиль, который доставит нас в отель. (В скобках замечу, что когда на выходе из самолета я в последний момент все-таки вернулся, чтобы захватить с собой чеки и фотоаппарат, мой сын снисходительно улыбнулся: «Что, мол, возьмешь со старика-параноика? Сейчас он уже не смеялся, а благодарил Бога, что путешествует с легко помешаным на чувстве страха потерять деньги и документы человеком). Пройдя службу таможни и паспортный контроль, мы оказались в зале для прибывших. В центре его стоял мужчина с гордо поднятым над головой транспарантом, на котором красовалась наша фамилия. В другое время это вызвало бы у нас чувство гордости и значимости собственной персоны. Сейчас же мы увидели в нем единственный шанс к возвращению нашей улетевшей неизвестно куда ручной клади. В экстримальных ситуациях всегда существует что-то парадоксальное и необъяснимое. Я обратился к этому господину по-английски (удивительно еще, что не по-испански) и засыпал его вопросами и просьбами о помощи. Английские фразы вылетали изо рта как-то сами по себе, хотя и через мою сигнальную систему, но не по моей вине. Возможно, эмоциональный шок способен совершить революцию в методике изучения иностранных языков (об этом стоит подумать на досуге). Наши мучилы благополучно прибыли и выгрузились в нужное время и в нужном месте, ибо это не зависело от нас. То, что было у нас в руках и, соответственно, лежало на нашей ответственности, улетело дальше. Пока неизвестно, где и когда эти вещи будут обнаружены и вернутся ли они к нам вообще. А если и вернутся, то в каком виде.
Что же, собственно, случилось? Почему этот эпизод общего склероза сумел так испортить нам настроение и взволновать? Обычно к утере материальных ценностей мы привыкли относиться философски, считая что они восполнимы.
Из одежды в самолете всего - навсего остались моя легкая курточка, шерстяной свитер и теплая ветровка ребенка. Сейчас без всего этого можно спокойно обойтись, но в Нью-Йорке они будут нам, скажем прямо, не лишними. Забегая вперед скажу, что уже будучи в отеле в Кито, мы столкнулись с пожилыми американцами, которые громко выражали свой ужас и огорчение по поводу последних событий в Нью-Йорке. Что в первую очередь приходит в голову израильтянину в такой ситуации? Что снова случился терракт с большими жертвами. Ничего подобного. Просто в Нью-Йорк неожиданно вернулась зима. Выпало много снега и вновь похолодало. Посмотрев несколькими часами позже сводку американских новостей, мы убедились, что город действительно засыпан снегом, а температура упала до «целых» 7 градусов мороза. По сравнению с нашими приключениями за полярным кругом в Лапландии несколькими годами раньше, сложившаяся в Нью-Йорке «критическая» ситуация просто не заслуживает того пристального внимания, которое ему отводилось в сводках новостей и беседах американских туристов. Тем не менее, «отъезд в неизвестном направлении» наших теплых вещей в свете сводок американских синоптиков сейчас выглядел по-иному.
Кроме опасности замерзнуть в Америке (все-таки Северная, а не Южная и даже не Центральная), если наша ручная кладь не вернется к нам, неизбежно возникнут проблемы дальнейших перелетов из Мексики в США и далее обратно домой. Дело в том, что билеты на эти международные рейсы остались в той же сумке.
Но главное – тетради. Своей заботливой рукой моя любимая положила мне в дорогу обычную ученическую тетрадь и наказала конспектировать названия мест, через которые будет лежать наш путь, и отмечать те интересные события, которые будут происходить с нами во время путешествия. Шли дни, и мои впечатления превратили девственно чистую тетрадку в исписанные каракулями листки путевых заметок. К сожалению, эти бумажки сейчас путешествуют неизвестно где сами по себе. А ведь могли бы стать иллюстрированным бестселлером и путеводителем по Мексике и Гватемале (сегодня количество только отснятого материала уже приближается к тысяче фотографий). Если тетрадь не вернется к хозяину, странствующей по свету части человечества будет нанесен непоправимый урон. Вместе с тетрадью улетел в неизвестном направлении еще один блок исписанных корявым почерком листков. Это стихи моего сына, отражающие его видение мира и душевные сомнения последних лет. Их просто необходимо вернуть автору.
Не сидеть же в таком положении просто так, сложа руки. Администрация отеля (все-таки 5 звездочек) после неудачных попыток решить вопрос на расстоянии современными средствами коммуникации, любезно предоставила в наше распоряжение транспорт с водителем, и мы отправились на поиски исчезнувших «сокровищ». Контора авиакомпании «Мексикана» в местном аэропорту оказалась закрыта по случаю воскресенья. Выяснение судьбы наших сигарет, спиртного, обратных авиабилетов и следов рукописного творчества откладывалось, как минимум, на сутки. Главная проблема состояла в том, что было абсолютно неизвестно, куда улетят наши вещи. Можно было только гадать, кому из тех, кто случайно встретил их на пути, они могут показаться полезнее, чем их законным владельцам. Хотелось верить, что назавтра, как только откроется представительство «Мексиканы» в аэропорту Кито, ситуация прояснится в положительную сторону.
Невзирая на «траур» по утраченному имуществу, в остальных вещах все-таки следовало навести порядок. К моменту приземления в Эквадоре у каждого из нас мешки с грязным бельем занимали львиную долю объема мучилы. Собрав их воедино, мы пригласили в номер служащего отеля. Он явился в униформе: строгий темный костюм, светлая рубашка и галстук в красных тонах. Сохраняя на лице улыбку вежливого хозяина, которому доставляет удовольствие баловать своих гостей, он сортировал, пересчитывал и бережно укладывал в большие мешки наши видавшие виды носки, рубашки, нижнее белье и все, что мы сочли нужным доверить ему. Через пару часов в дверь номера постучала миловидная дама средних лет (естественно, предварительно предупредив по телефону о своем визите) и внесла корзину чисто выстиранных, уложенных в целлофановые пакеты еще совсем недавно абсолютно непотребных по форме и запаху вещей. Каждая пара брюк - на своей вешалке, аккуратно завернутая в целлофан. Верхние рубашки расфасованы, как в магазине. Дополняли картину картонные галстуки-бабочки, искусно вставленные под воротнички каждой из рубашек. Особенно абсурдно это смотрелось на моих плотных фланелевых рубашках темных тонов. Так что хоть сейчас езжай обратно в джунгли и начинай марать все сначала. Как ни крути, а 5 звездочек – это класс!
Нагрузив работой персонал отеля, мы вышли в город, и пошли искать место, где можно было бы заморить червячка. Вчерашний ужин в самолете – не самый удачный вариант вкусного и калорийного питания, на котором можно долго продержаться. А всю первую половину сегодняшнего дня мы питались эмоциями, к тому же далеко не самыми положительными. Спустившись в город, в полной мере ощутили, что на календаре сегодня воскресенье, а значит и в Кито день отдыха. На улицах – группки полицейских (почему-то преимущественно женщины), да редкие фигуры прохожих, в основном туристов (их отличаешь по одежде издалека). Представителей местного населения в воскресенье на улицах почти не встретишь: эквадорцы проводят свободный день с семьей.
Когда человек голоден, в нужное место его приведет чувство охотника. Даже если ты ни разу не был не только в этом городе, но и в стране, к которой этот город принадлежит, ты обязательно выйдешь на нужную пищевую точку. Поскольку мы последний раз принимали пищу (назвать этот полноценной едой язык не поворачивается) вчера вечером, к четырем часам пополудню сегодняшнего дня уже пришло время пополнить оскудневшие энергетические запасы. Заглянув в обеденный зал небольшого ресторанчика, увидели на столах большие круглые глубокие хлеба, из которых едоки черпали что-то горячее, заедая «это блюдо» частями своей хлебной «тарелки». Такой патент был нам не в новинку: точно таким же образом подают некоторые горячие блюда в одном из ресторанов нашего города. Быстренько отыскав свободный столик (которых, кстати, было не так уж и много), приступили к изучению меню. В течение последующих двух часов мы наслаждались луковым супом и поданым вслед за ним в хлебном горшочке мясом, утопающем в остром и удивительно ароматном соусе. Не было необходимости макать хлебный мякиш в соус, достаточно было отломить часть горячей, пропитанной мясной подливкой стенки «тарелки» и отправить ее в рот. Запив это большой кружкой пива, мы завершили воскресную трапезу красиво оформленной порцией мороженого (честно располовинили всего одну, ибо на большее просто не хватило сил). Осоловевшие от еды, с трудом добрались до отеля (для этого следовало пересечь «целую» улицу) и повалились на постель. Давно сон не приходил так быстро и не был таким сладким. Пробуждение же сопровождалось сильным приступом страха и тревоги. Проснувшись, но еще не открывая глаз, я по домашней привычке пошарил рукой по правой части постели, но, к своему ужасу, никого там не обнаружил. Полностью открыв глаза, поинтересовался:
«А где мама?», - имея ввиду, естественно, жену. В первый момент в комнате воцарилась тишина. Затем с соседней кровати послышался смех. Не вижу причин для веселья, когда родного человека, рядом с которым ты привык просыпаться каждое утро, вдруг не оказывается на месте. Я повторил вопрос. Отсмеявшись, сын объяснил, что мама, скорее всего, в этот час дома. Мы же, в отличии от нее, находимся за тридевять земель. Лишь пробудившись до конца, оценил абсурдность ситуации, и с легкостью посмеялся сам над собой.
Остаток дня мы провели в постели, наслаждаясь подвигами агента 007, который на наших глазах ловко расправлялся с врагами человечества и демократии. Ужин был скромным: пицца размером с большое блюдо и по бутылке пива на каждого. Это роскошество обошлось нам в двадцать пять долларов США. Здесь уместно отметить факт, с которым я лично за время своих путешествий ни разу не сталкивался. Эквадор – одна из 2-3 стран в мире (естественно, кроме США), где в качестве местной валюты ходит американский доллар. Не могу сказать, чем это вызвано. В любом случае, мне это показалось странным, а потому нашло отражение в путевых заметках.
Назавтра подъем заказан на 4 утра. До отлета на Галапагос необходимо успеть посетить администрацию фирмы «Мексикана» в надежде разузнать что-нибудь о нашей ручной клади. А главное – попытаться вызволить доргие нашему сердцу стихи и дневник поездки. Надежда на благополучный исход поисков еще теплится. Она, надежда, ведь умирает последней.
Приятно вернувшись после ужина и легкой прогулки по окрестностям отеля, убедиться, что постели аккуратно расстелены и готовы вновь принять нас в свои теплые объятия. Не успел я рассказать своему сомучилеру, что аналогичным сервисом мы с женой наслаждались в Пекине, с той лишь разницей, что каждому на подушку еще клали шоколадку (вероятно, для привлечения сладких снов) и посетовать, что здесь ее почему-то нет, как на тумбочке под ночником мы обнаружили по плитке черного горького шоколада. Они лежали в таком месте, что нужно было приложить усилие, чтобы их отыскать. Придется отметить это в отзывах о гостиничном сервисе в Кито и внести предложение класть ночной шоколад на подушку.
Шоколад съеден. Сейчас спать, спать, спать. Завтра с утра поиски имущества, затем полет, потом погрузка на яхту и в путь, в 5-дневное турне по островам Галапагосского архипелага.
* * *
Глава восемнадцатая (22 – 26.01.05).
Он все-таки существует на нашей планете, этот парк Юрского периода (но не по Спилбергу).
В 3.55 зазвонил встроенный в кровать радио-будильник. Не хотелось верить, что время, отпущенное на сон, истекло. Но выдать желаемое за действительное, к сожалению, не удалось. Не прошло и 2-х минут, как с трудом восстановленная тишина была нарушена телефонным звонком. Дежурный портье вежливо поинтересовался, не забыли ли мы посмотреть на часы. На его часах маленькая стрелка замерла на цифре 4, а минутная закрыла своим телом цифру 12. Подтвердив сонным голосом, что именно этого момента мы с нетерпением ожидали всю ночь, поняли, что подъема не избежать. Очевидно эквадорец не очень поверил в серьезность наших намерений (а вернее, в способность привести их в исполнение) и устроил нам побудку еще через 7 минут. Убедившись на этот раз, что цель достигнута, он успокоился и больше авралов не устраивал. Однако своего он-таки добился: пришлось наощупь выбираться из-под одеяла и начинать новый день.
Приведя себя в минимальный порядок, мы захватили то, что осталось от наших скромных пожитков, и отправились в аэропорт. Надежда если не встретиться лично, то хотя бы получить привет от ручной клади, все еще не покидала нас.
Оставив меня «на стреме» с барахлом, мой спутник отправился на переговоры в администрацию авиакомпании «Мексикана». Вернулся он относительно быстро, принеся, как водится, две новости: хорошую и не очень. Вещи наши нашлись и готовы обрести своих прежних хозяев, при этом сделать это безвозмездно, то есть даром. Не очень хорошая новость состояла в том, что получить их до посадки на яхту нам не удастся, посколько попутного самолета в нужном направлении в ближайшее время не предвидится. Так что свидание откладывалось как минимум на неделю. Жалко, конечно, но хорошо, что это вообще возможно.
Сколько раз в сутки в среднем человек принимает пищу? Сколько раз в сутки среднестатистический житель планеты завтракает? Рекомендуемый врачами режим 3-х разового питания выглядит нам сегодня малоприемлемым и не актуальным.
Разрезаная по периметру свежая булка, смазаная майонезом и наполненая туной с овощами даже в 5 утра у буфетной стойки в аэропорту заглатывается без труда. Тем более, если это проходит в сочетании со стаканом свежевыжатого сока. На десерт же – жидкость темно-коричневого цвета, именуемая здесь черным кофе, с сигаретой вполне могут стать достаточно емкой и калорийной основой биологического существования организма до обеда.
Впереди же нас ждали два утренних перелета (вовсе не потому, что нам этого хотелось, а как неизбежные этапы пути для того, чтобы попасть в исходную точку нашего следующего витка путешествия). Ни одна из уважающих себя авиакампаний не возьмет смелость доставить пассажиров из одной точки в другую, не заткнув им глотки во время полета чем-то съестным. Пришлось нам завтракать еще дважды (хорошо, что в пути была всего лишь одна остановка). Не обижать же своим невниманием персонал эквадорской авиакампании.
Но вот все сегодняшние перелеты позади. Казалось, можно вздохнуть свободно и потуже затянуть ремень на сползающих с раздувшегося живота брюках (не путать со штанами, спадающими от голода!). В действительности все выглядело несколько иначе.
На борту яхты нас приветствовал стюард, за спиной которого выстроились у накрытых столов вышколенные официанты. Это не был ни обед, ни завтрак, ни ужин в общепринятом понятии. Столы были уставлены лишь прохладительными напитками и легкой закуской. Негоже с первых шагов входить в конфликт с людьми, в руки которых ты целиком и полностью отдаешь себя на ближайшие 5 суток. Пришлось отведать предложенных яств. Этот прием пищи (по времени суток) можно считать поздним завтраком или ранним обедом. Нам подали холодный коктейль из даров моря, крекеры, воздушные, только что испеченные булочки, затем чай, кофе и фрукты. По числу приемов пищи сегодняшний день можно было бы считать завершенным. Однако до отбоя нас ждал еще горячий ужин (именуемый обедом) с закусками, мясным супом и средних размеров (так грамм 400) отбивной с гарниром. На десерт (как же без этого!) фрукты, торты, пирожные, кофе, чай, мороженое. Заглянув в меню на завтра, с ужасом понял, что к концу круиза с яхты меня будут извлекать подъемным краном, либо транспоротировать на сушу с помощью стального троса, сброшенного с вертолета.
Но вернемся к событиям в порядке их хронологического развития. Посадка на шхуну завершилась, и гости немного успокоились. Все были распределены на группы соответственно количеству мест в шлюпках. Мы были зачислены на лодку «Карморан» (по имени птицы-рыболова, которую мне довелось видеть в Китае). Краткий инструктаж по пользованию спасательными жилетами, рекомендации, как не остаться на необитаемом острове в случае отплытия яхты, а главное – правила поведения на островах, чтобы не нарушать зыбкое динамическое равновесие между окружающей средой представителями животного мира, которые «владеют» этими островами и туристами. На Галапагосе людям позволено далеко не все. Острова объявлены всемирным заповедником и находятся под охраной и постоянным контролем специалистов по экологии ЮНЕСКО. Существует четкая квота на ежегодное число туристов, которым разрешен въезд в этот «Парк Юрского периода». И вовсе не из вредности и скупости, а лишь для того, чтобы не нарушать тот неустойчивый баланс, который существует годами между обитателями островов и гостями. Любое вмешательство человека (даже в самых гуманных и благородных целях) вызывает «сбивку» в этом динамическом равновесии и способно привести к экологической катастрофе. Из всей группы островов Галапагосского архипелага заселен лишь один. На нем функционирует станция, основанная Чарльзом Дарвиным, где великий биолог создал и обосновывал свою знаменитую теорию видов. Еще совсем недавно на островах занимались рыболовством. Сейчас этот промысел запрещен. Сделано это для того, чтобы не вызвать экологического дисбаланса хотя бы здесь, в этом единственном на Земле месте, где жизнь существует в том виде, в котором она зародилась (или была создана Творцом) на нашей планете много миллионов лет назад.
На Галапагосе люди не хозяева, а гости. А поэтому и вести себя они обязаны соответственно, стараясь не нарушить своим присутствием покой и быт хозяев. Прямые потомки динозавров должны расти и развиваться на свежем воздухе, в условиях чистой, незасоренной природы (не как мы - человеки), сохраняя тем самым первозданный облик планеты, когда земную кору еще не топтала нога даже первобытного человека. Покидая по утрам борт яхты, отправляясь в поход на очередной остров, абсолютно необходимо поставить галочку против своей фамилии в списке, прикнопленном у выхода. Аналогичное действие следует повторить при возвращении на борт. Таким образом происходит контроль за теми из туристов, кто еще не вернулся с прогулки.
Перед тем, как приступить к описанию увиденного на самих островах, не могу удержаться, чтобы не дать хотя бы короткого описания быта на яхте «Санта Круз».
Как вы представляете себе коммунизм?
Двери кают на яхте не запираются, ключей здесь нет. Как объяснил нам капитан на брифинге в день посадки, в прошлом было принято выдавать пассажирам ключи от кают. Но эта практика себя не оправдала. Немалая часть пассажиров, покидая яхту в последний день круиза, нередко уносили с собой (по рассеянности, забывчивости, либо в качестве сувенира) ключ от каюты. На такой, казалось бы, мелочи фирма терпела убытки, которые росли от рейса к рейсу. Если кто-нибудь все-таки настаивает на том, чтобы иметь ключ от каюты, он может его получить, внеся залог, равный стоимости потерянного ключа. (К слову, в нашем рейсе таких излишне недоверчивых не нашлось, так что ключи не пропали). А что же делать с наличными в кошельках, кредитными карточками, драгоценностями? Они ведь еще могут понадобиться если не на островах, то уж наверняка после окончания круиза. Куда пристроить эти «досадные мелочи», когда в мире без замков и засовов любой может беспрепятственно заглянуть попутчику в кошелек? И тут на горизонте из-за гряды вулканических островов стал просматриваться «призрак коммунизма». Оказалось, что все время круиза мы не обычные пассажиры. Все мы гости капитана и команды. А значит освобождены от необходимости о чем-то заботиться и за что-то платить. Любой прохладительный напиток с радостью перекочует из морозильной камеры на стол гостя. Каждый из имеющихся в ассортименте коньяков, водок, ликеров будет счастлив принять участие в коктейле. Радугой ароматов, разнообразием и богатством вкуса всякий такой напиток может уважить вкус самого привередливого гостя. И в этом нет ничего удивительного. Такие же услуги, скажете вы, можно получить и в любом хорошем отеле на суше. И будете правы. «Страннности» начинаются дальше. Весь ассортимент сувенирной лавки, всевозможные дополнительные аттракции (как-то подводное плаванье с аквалангом), международные телефонные переговоры, факсы и т.д., так же входят в пакет услуг, предоставляемых на яхте без сиюминутного вознаграждения. Коммунизм как идея хорош, но несбыточен. Как только круиз закончен, вам вежливо предоставят счет за все «проделки» на борту яхты.
Имея печальный опыт того, как ценные вещи и предметы первой необходимости способны летать по свету сами по себе, я с радостью передал все свои сбережения (или, вернее, то, что от них осталось), кредитные карточки и документы в руки капитана и команды «Санта Круз» и на пять дней стал жителем «коммунистического рая». Запечатанные в бумажный конверт, эти предметы будут препровождены в яхтенный сейф и извлекутся обратно на свет божий лишь в последний день круиза. Но они вернутся к хозяину лишь частично. Кредитная карточка (на то она и называется «кредитной») наглядно продемонстрирует удивленному туристу, каким образом деньги могут исчезать (или в лучшем случае худеть и усыхать в размерах), не покидая кошелька.
Как неоднократно уже показала человеческая история, попытки играть в коммунизм всегда заканчиваются плачевно. И на этот раз ничего нового не произошло. Коммунизм как был на горизонте, так и продолжает там благополучно оставаться. Ну да бог с ним, пусть живет. Мы же плывем от острова к острову, совершая всего 5-дневный, но глубокий по времени нырок в мир, принадлежащий исключительно животным.
Наш гид Джон (здесь все называют его Джино – почти что Джин из сказки) является представителем той немногочисленной и редкой этнической группы людей, который с гордостью может сказать о себе:
«Я – уроженец Галапагоса». Таких как он в мире, действительно, очень мало. На единственном населенном людьми острове Галапагосского архипелага численность населения «достигла» на начало 2005 года 20 тысяч человек. Заняты эти люди исключительно туризмом, мелкой торговлей сувенирами и работой на исследовательской станции Дарвина. Ничем другим заниматься они не имеют права: ни охотой, ни рыболовством, ни земледелием, ни животноводством. Любой шаг, сделанный человеком вопреки природе, моментально разрушает тот тонкий и легко нарушаемый балланс, благодаря которому жизнь на этих островах до сих пор продолжается в своем первозданном виде. Уже сотни миллионов лет жизнь на Галапагосе течет как бы «сама по себе», поддерживаясь исключительно путем естественного отбора.
* * *
На брифинге у капитана.
(лирическое отступление).
Приносить и распивать спиртные напитки строго воспрещается.
(из инструкции в местах
общественного питания СССР
в доперестроечный период).
Для того, чтобы описать поведение туристов во время их краткого пребывания гостями на яхте «Санта Круз», следует вернуться немного назад, тем самым несколько нарушив хронологию событий. Вернуться к тому моменту, когда капитан выступил перед своими пассажирами с приветственным словом. Как это принято в приличном обществе, он в первую очередь заявил, что счастлив видеть нас гостями на борту своей морской красавицы. Однако на этом проявление признаков радости от случившегося завершилось. Все, что было дальше, представляло из себя сухой инструктаж о том, чего нельзя делать во время высадки на острова. Забегая вперед скажу, что лишь после посещения первого из островов нам стало ясно, насколько капитан был прав и как следовало внимать каждому его слову. Благо, на все время прогулки к каждой небольшой группе был приставлен гид-инструктор, в задачу которого, кроме просветительской деятельности, входило четко следить за поведением каждого из нас, чтобы (даже ненароком) не нанести вред обитателям островов. Сам факт того, что «население» Галапагосского архипелага готово принимать нас у себя, можно считать большой удачей. Мы вежливо выслушали капитана, еще не очень понимая, к чему он клонит. Но вскоре ситуация прояснилась.
Нам строго-настрого запретили блуждать по островам самостоятельно. Ходить разрешалось исключительно «след в след» за гидом. Отступая от размеченных для людей дорожек, мы тем самым автоматически посягаем на территорию одного из «хозяев». Это может вызвать приступ агрессивного поведения со стороны животного. Ведь разговор идет о посягательстве на его жизненное пространство. Эти агрессивные действия могут быть направленны непосредственно против нас, нарушителей, либо, что еще более опасно и совершенно недопустимо, против своего собственного потомства.
На остров следует являться с запасом питьевой воды. Упаси нас Бог забыть здесь пустую пластиковую бутылку. Пристально следящий за всем гид-экскурсовод немедленно подберет этот шлак человеческой цивилизации и удалит с острова.
Курить на любом из островов категорически воспрещается. Этот запрет распространяется не только на все острова Галапагосского архипелага, но и на территорию яхты «Санта Круз», за исключением верхней палубы. Насыщенный никотином воздух отрицательно влияет на здоровье животных, а ненароком брошенный окурок, пластиковый пакет, недоеденный бутерброд можут стать причиной большой эпидемии и изменить экологию всего побережья. Так что пришлось искать место для курения и распивания спиртных напитков не на лоне природы (как это принято в людском «цивилизованном» мире), а, наоборот, в своем плавучем доме. Чтобы не осложнять себе жизнь нездоровыми соблазнами, мы спускались с яхты на острова без сигарет и сладостей, захватив в дорогу лишь бутылку питьевой воды, съемочную аппаратуру и изрядный запас пленки. Только в таком случае можно надеяться, что экологически чистая среда останется здоровой и безопасной для жизни хозяев островов несмотря на наш визит.
Неоднократно проверенная по жизни и четко усвоенная аксиома о том, что «за удовольствия надо платить», оказывается действует и там, где люди не являются хозяевами положения. Пришлось либо отказаться от курения на полдня, либо с сигаретой в зубах наблюдать с палубы стоящей на рейде яхты, как прибывшие вместе с тобой человеческие особи отправляются наслаждаться красотами первозданного мира в единственном в своем роде уголке планеты. Что предпочесть, а от чего отказаться – решать самому. Желание познать неведомое победило, и два заядлых курильщика, оставив в каюте сигареты и, натянув на себя спасательные жилеты, «десантируют» на резиновых лодках на остров. Любопытство взяло верх над никотиновой наркоманией.
Парк Юркого периода (продолжение).
Итак, первый день плаванья. Местное время 14 часов 45 минут. Яхта причалила кострову с романтическим названием Долина Дракона. Вся территория острова отдана на откуп земноводным пресмыкающимся. Здесь, среди застывших глыб вулканической лавы, о которые беспрерывно разбиваются волны Тихого океана, эти создания чувствуют себя отлично. Некоторые из них доходят по длинне до 2-х метров. Гнусно-мерзопакостные, уродливые игуаны беспрерывно шастают между камнями и принимают солнечные ванны. Согрев свои старые кости под экваториальным солнцем, они спешат охладиться в океанской водичке.
Родись они где-нибудь в джунглях Амазонки, эти создания могли бы с успехом дорасти до симпатичных крокодилов. Несмотря на небольшие размеры и, казалось бы, врожденную ленность души и тела, эти существа не готовы питаться чем попало. Они не травоядные. Пищей игуанам служат крабы и раки, которых волны океана постоянно выбрасывают на каменистый берег. Последние же даже не подозревают, что сохранились на этих островах лишь для того, чтобы этим симпатичным уродам-игуанам было чем прокормиться. Однако жить хочет каждый. Борьба за выживание научила этих ярких разноцветных клещевых быстро бегать (то-есть пятиться, ибо бегают они наоборот: зад спереди, а голова сзади) и спасаться от хищников в океанских водах. Игуанам природа тоже не отказала в умении быстро передвигаться по суше и хорошо плавать. Их поединок продолжается уже много миллионов лет без явных шансов на абсолютную победу одной из сторон. Поражает умение этих древних земноводных сливаться с окружающей средой. Они способны проводить без движения часы под лучами экваториального солнца, чтобы в нужный момент неожиданно «ожить» и ловко завладеть своей ни о чем не подозревающей жертвой.
* * *
Чертовски трудно перенести на бумагу свои личные впечатления и эмоции, тем более, когда дело касается описания жизни на Галапагосском архипелаге. Надеюсь, что-то все-таки просочилось через сухие факты отчета о мучилерской командировке в центральную Америку. Невозможно описать ощущение от пребывания в местах, где жизнь осталась такой же, как зародилась на нашей планете много миллионов лет назад. Нельзя выразить словами то, что переживает представитель цивилизованнного человеческого общества, вернувшийся в прошлое. Возможно, фотографии, сделанные в этих местах, помогут передать хотя бы частично атмосферу мироздания.
Вот как описывает эти места Патриция Шульц в бестселлере «1000 мест, которые рекомендуется посетить до того, как ты собрался умирать». Книга не претендует ни на статус художественного произведения, ни на руководство для туристов. Это сухой информативный сборник. Тем не менее, на его основе есть где разгуляться фантазии путешественника:
«Эти места были почти неизвестны людям, пока 150 лет назад здесь не появился Чарльз Дарвин. На расстоянии 600 миль от Эквадора, Дарвин разработал свою знаменитую теорию о зарождении и развитии животного мира на Земле. Каждый из островов отличается от другого своей топографией, флорой и фауной и является домом для особых и разнообразных видов животных. Огромные земные черепахи весом до 200 кг, морские игуаны, птицы (бубис в «голубых и красных сапожках», 13 сортов птиц из семейства Finches) и другие виды и подвиды птиц, земноводных и прочих животных – неотъемлемая часть животного мира этих островов. Галапагос и его обитатели продолжают привлекать любителей природы, посещающих ежегодно 12 больших и десятки маленьких островов. Туристы перебираются от острова к острову по прозрачной океанской воде, разделяющей собой «кабинеты» этой «живой лаборатории эволюции». Место это уникально тем, что здесь у животных отсутствует инстинкт страха по отношению к человеку. Нередко их любопытство преобладает над человеческим. Галапагосский архипелаг предлагает туристам пережить невероятные приключения не только на суше, но и под водой. Здесь ныряльщики встретятся с пингвинами (самая северная популяция пингвинов в Южном полушарии). Эти животные обитают здесь благодаря наличию в этих водах холодного течения (Хамбольт). Воды океана богаты игуанами, дельфинами, иногда можно встретить и странствующего кита. В районе абсолютно безлюдных островов Вульф и Дарвин путешественника ждет встреча с такими обитателями водных просторов, как камбалы огромных размеров, акулы с молотовидной головой, а также бесчисленное количество видов рыб, водоплавающих птиц и млекопитающих*.
*Патриция Шульц. «1000 мест, которые следует посетить до того, как ты собрался умирать» (анг.) Нью-Йорк,2003г. Стр. 836-837.
Сказано много – и в тоже время не сказано ничего.
Из 58 островов, о которых пишет Патриция Шульц, мы посетили всего 6. Но и этого с головой хватило, чтобы напрочь потерять ощущение времени и пространства, с головой окунуться в другой мир. Каждый «рабочий» день на яхте завершался теоретическим семинаром. Цель его – подготовить нас, непосвященных, к очередному дню путешествия. Краткая информация о том, какие встречи нас ждут на следующем острове, сопровождалась демонстрацией великолепных слайдов. К услугам тех, кто не воспользовался этой уникальной возможностью, а предпочел провести вечерние часы на верхней палубе за бокалом пива, наслаждаясь легким бризом и луной, купающейся в океане, в каютах были разложены планы-проспекты с описанием аттракций следующего дня. Не полагаясь на свою память, я ежедневно складывал эти листки в папку и прятал в мучилу. В результате сегодня, когда пришло время извлечь на свет божий свои шпаргалки, передо мной вновь встал во всех подробностях наш ежедневный маршрут по остовам. Так что нет необходимости напрягать память, чтобы припомнить происшествия, которых не было, описывать места, которые не посетил, рассказывать о животных, которых не видел. Все, что изложенно в следующих строках – абсолютно документальный материал, ответственность за который полностью ложится на плечи мексиканской компании «Metropolitan Touring» и экипажа яхты «Santa Cruz».
* * *
Скала Дракона и мелкие острова Галапагосской Венеции.
Горный ландшафт. Лагуны, в которых обитает огромное число самых разнообразных видов птиц, вводят путешественника в фауну архипелага. Поскольку поверхность острова не приспособлена для человеческих ног, следует запастись парой удобной, закрытой обуви. Протяженность пешеходного маршрута по острову – 1,8 км. На легкой лодочке можно совершить прибрежную прогулку, чтобы полнее насладиться видом лагун.
Остров Барталомео.
Короткая прогулка (не более 600 метров), но на каком-то этапе маршрут становится малокомфортным для ходьбы. Тем не менее, это не альпинизм. С террас, предназначенных для остановок на отдых, открывается прекрасный вид на конусы и «трубы» из застывшей лавы со следами сажи. Скалы, образовавшиеся из застывшей лавы, делают пейзаж острова неповторимым по своей красоте, величию и загадочности. На острове взору туриста открываются «чудеса»: плантации доисторических растений всевозможных видов, среди которых обитают беспозвоночные и маленькие рептилии. С вершины горы открывается вид, компенсирующий все страдания и неудобства, которые пришлось вытерпетьво время подъема. Отсюда хорошо просматриваются невооруженным глазом большинство основных островов и самый известный участок Галапагоса – скала Барталомео.
Остров Риэрто Эгас Джейм.
Прогулка средней тяжести протяженностью в километр по относительно ровной местности. Путь проходит через заросли прибрежной растительности, где в изобилии обитают птицы, от самых маленьких, до огромных орлов – наиболее опасных хищников, обитающих на этом острове. Прибрежная часть пути проходит по застывшей лаве через вулканические камни. Под влиянием многовековой эрозии, вызванной ветрами и водой, прибрежный ландшафт изменился, приняв причудливые формы и экзотические очертания. Основной аттракцией прогулки являются многочисленные колонии птиц и животных, облюбовавшие эти скалы под свои жилища (морские ягуаны, раки и крабы ярких расцветок, тюлени, морские львы). Одним из обитателей острова является птица-хищник с желтой короной на макушке, которая не встречается нигде в другом месте.
Остров (башня) Геновеза.
Окружен глубокой водой. Всегда был недоступен для животных, живущих на суше и на других островах Галапагоса. Животные могли добраться сюда только по воздуху или по морю. Скорее всего, отделение острова от остальной части архипелага произошло еще во время ледникового периода. Такая естественная изолированность создала оптимальные условия для почти эксклюзивных прав на этот остров для птиц. Здесь обитает одна из самых многочисленных и разнообразных птичьих популяций на архипелаге: птица Бубис в «красных сапожках», Бубис Наска, чайки с вороньими хвостами и другие редкие породы пернатых, которых не встретишь нигде в мире.
Риф Дарвина.
Уединенное побережье Джановезы – цель нашей утренней прогулки. Она включает в себя краткое знакомство с подводным миром Галапагоса. Погружение в океан с маской и трубкой приоткрывает завесу и позволяет заглянуть в царство Посейдона. Стаи рыб, мирно проплывающие на расстоянии вытянутой руки на фоне подводных рифов, огромные, размером со спутниковую антенну камбалы с выпученными глазами, ныряющие в экстазе охоты в морскую пучину птицы, стремящиеся подцепить острием клюва рыбу на завтрак – попробуй уследи за всем. Для более смелых и опытных – глубокое погружение параллельно отвесным стенам рифа (что-то наподобие «Черной Дыры» в Красном море на Синайском побережье).
После приземления на воде – короткая прогулка по побережью. Здесь, на коралловом песке, во множестве обитают птицы. Их столько, что невозможно даже приблизительно представить себе их число. Нас, людей, пернатые не боятся. Они нас вообще в расчет не принимают, считая частью рельефа.
Здесь следует двигаться с большой осторожностью, ибо некоторые из птиц имеют обыкновение вить гнезда прямо на земле. Один неловкий шаг, одно движение в сторону от обозначенного стрелками маршрута, и чьему-нибудь семейству может быть нанесен непоправимый урон.
Остров Северный Сеймор.
В прошлом это место было дном океана. С годами за счет извержений вулканов морское дно поднялось, расплавленная лава застыла и возникло такое новообразование. На острове четко прослеживаются гладкие, четкие, округлые структуры застывшей лавы. Остров «оккупировали» преимущественно два клана птиц из семейства Free Gauts (большой и огромный).
Птица Бубис в «голубых сапожках» обитает в своих гнездах на ровной открытой части острова
Западный берег острова заселен тюленями. Для них мы, люди, не аттракция. Они же для нас событие, да еще какое! Рядом с тюленем можно прилечь, принять позу и сфотографироваться на память. Пока дело не касается детенышей, тюлени равнодушны к окружающим.
Маршрут несложный и нетяжелый для ходьбы. Следует лишь обратить внимание на расщелины в застывшей лаве и постараться не вставить туда ненароком конечность. Прогулка по внутренней части острова предоставляет уникальную возможность увидеть дерево, растущее только здесь – Galapagos Palasanto. Поражают кактусы высотой с многолетний дуб. Они растут на всех островах, создавая своим присутствием ощущение буйно разросшегося первобытного леса. Кустарник выше человеческого роста служит прекрасной «жердочкой» для птиц, населяющих Галапагос. Каждое из животных обитает на своей четко ограниченной территории. Посягательство со стороны любого другого живого существа равносильно объявлению войны между государствами. Пока каждый из обитателей архипелага строго соблюдает правила общежития, жизнь течет мирно и спокойно.
Если повезет, во время прогулки можно встретить игуан и рептилий. Последние встречаются крайне редко. Их популяция настолько поредела, что они находятся на грани полного исчезновения
Остров Santa Fe.
Здесь не предусмотрена организованная прогулка. Яхта пристала к берегу рано утром, когда большинство пассажиров еще досматривали сладкие предутренние сны. Для тех, кто все-таки пожелал посетить остров, несмотря на ранний час, были приготовлены шлюпки. Следовало лишь объявить о своем желании вечером, чтобы тебя разбудили вовремя. Мы об этом не подумали и благополучно проспали.
На острове расположилась колония морских львов. Скалы этого острова считаются самыми древними на архипелаге, так же, как и его кактусовый лес. В лесу обитают два вида сухопутных ягуан. Принимая во внимание вулканическую структуру острова, для пешеходной прогулки рекомендуется обуться в закрытую обувь на резиновом ходу.
Расспросив за завтраком тех, кто все-таки не поленился и совершил эту утреннюю прогулку, мы поняли, что потеряли немного. Морские львы были чем-то встревожены и вели себя агрессивно. Подойти к ним на приемлемое расстояние (на Галапагосе таким расстоянием считается растояние вытянутой руки или того меньше), никому не удалось. Что же касается остальных изюминок острова, то что-то очень похожее довелось видеть уже на других островах. Глядя на остров с борта яхты, мы не очень расстраивались, тем более, что изменить что-либо было все-равно не в наших силах.
Остров Santa Cruz (Большой Крест).
Известный во всем мире Центр исследований Дарвина. Короткая пешеходная прогулка по острову – и ты возле гигантских черепах. Их здесь несколько. От самых молодых, «всего» не старше 100 лет, до ветерана по кличке Lonesone Gorge (Единственный Джорж), которому пошла четвертая сотня. Очень мило со стороны устроителей поездки хоть в последний день дать жадному до сувениров туристу час свободного времени на магазины.
Остров San Cristobal.
Пятиминутная поездка по суше до информационного центра. Здесь дается подробное объяснение по истории островов, их геологии, природе, климатических особенностях и тайнах животного мира Галапагосского архипелага.
* * *
Чарльз Дарвин и его питомцы.
Сегодня последний день нашего пребывания на Галапагосе, конец круиза. Как любой туристический маршрут, эта экскурсия также построена по законам диалектики: «от простого к сложному». Мы добрались туда, где Дарвина посетила гениальная идея, положенная им в основу теории «Происхождение видов». Место это названо в его честь «Плантация Чарльза Дарвина».
Где-то подсознательно я всегда чувствовал, что урбанизация ни к чему хорошему привести не может. А сегодня получил этому наглядное подтверждение. В отличии от мира животных, в человеческом обществе такое понятие, как деньги, никто еще пока не отменял. Чтобы запланированная на сегодня прогулка по городу Санта-Круз оказалась не бесплодной, следовало извлечь из судового сейфа на свет божий кошелек с наличными и кредиткой. (Как помнит читатель, этот бесполезный на яхте предмет в течении всего плавания был погребен где-то в недрах корабельного сейфа. Сейчас пришло и его время посетить Галапагос). Другой карман коротеньких штанишек оттягивали пачка сигарет и зажигалка. Утешает лишь то, что первую половину дня мы все-таки проведем среди истинных хозяев планеты на станции Дарвина.
От этого дня я ждал очень многого, возможно больше, чем от всех предыдущих. По всем параметрам он должен был стать апофиозом плавания, однако, чуть было не разочаровался. Счастье, что на середину дня был запланирован обед. В противном случае вернулся бы я на яхту, можно сказать, «не солоно хлебавши», принеся «в клюве» «всего» 3 или 4 отснятые пленки. Но все по-порядку.
Итак, станция Чарльза Дарвина. Всемирно известное научное учреждение, где великого ученого, по свидетельству очевидцев и коллег, посетила муза. Результатом этого озарения (в сочетании, очевидно, с «некоторым» багажом знаний в области естественных наук) и стала его «Теория видов». Теория, на которой и по сей день зиждется наш взгляд на процесс зарождения и развития жизни на Земле. На станции непрерывно ведутся работы по изучению образа жизни животных, их повадок, инстинктов, средств коммуникации. Немало времени и сил уделяется изучению принципов естественного отбора и еще несметному количеству больших и малых вопросов и вопросиков о жизни животного мира Земли. Отсюда ежегодно отправляются экспедиции в самые неожиданные и отдаленные точки планеты. Их цель – отыскать, описать и найти способ сохранить исчезающие с Земли виды редких животных. В прилегающем к станции Дарвина огромном парке живут и размножаются под наблюдением ученых пресмыкающиеся и земноводные. Самым знаменитым экспонатом этого научного зоопарка являются черепахи огромных размеров. Их можно кормить, гладить, вести с ними беседы на подобающем «ученым мужам» уровне. Попытка обойти животное по периметру вызывает легкую одышку. Особенно экзотично запечатлеться верхом на черепахе, которая, высунув свою маленькую головку из-под панцыря, стремится обнаружить «помеху» и поскорее избавиться от нее.
Попрощавшись с черепахами, отправляемся в город. За 3-4 минуты и фиксированную цену (один доллар США с четырех пассажиров) мы попадаем в центр жилого массива, романтично именуемого «город Санта-Круз» (скорее всего содрано с названия нашей белоснежной красавицы). Центральная улица города неспешно спускается к океанскому побережью. По обеим ее сторонам множество сувенирных лавок, кафе и отелей. Потолкавшись по лавкам, мы быстро пришли к единому мнению, что подобные безвкусные безделушки можно приобрести в любом другом месте и, скорее всего, дешевле. Даже мне, при моей ориентировке на местности, заблудиться здесь не удалось. «Проспект» помимо твоей воли приводит в бухту. Здесь над всеми прочими строениями возвышается 5-звездочный отель – главная достопримечательность города. В ресторане этого отеля нас и будут ждать с обедом.
На вторую половину дня у моего напарника запланировано очередное приключение: подводное плаванье с аквалангом (слышал от него и других это словосочетание по-английски как минимум раз 40-50, тем не менее, так и не могу воспроизвести его внятно без посторонней помощи). Следовало заглянуть в контору, предоставляющую туристам эту экзотическую услугу, чтобы оплатить удовольствие и заполнить анкету о состоянии здоровья. Я бы и сам не прочь присоединиться к сыну, но мешает старый опыт. Несколько лет назад на зачетном занятии по подводному плаванью мне «удалось» всплыть со скоростью торпеды с 27-метровой глубины. Результатом этого «рекорда» стала 5-часовая отсидка в барокамере. После такого не слишком удачного эксперимента, с подводным миром пришлось распрощаться навсегда. (Тем более, неизвестно, есть ли здесь, на Галапагосе, барокамера для таких «удачных» ныряльщиков, как пожилой мучилер). Заплатив требуемую сумму (тем самым исполнив свою часть работы), я отправился шататься по Бродвею города Санта-Круз в надежде отыскать место, где можно было бы в удовольствие выпить чашечку крепкого черного кофе. Сын остался на инструктаж и подбор снаряжения. Ткнувшись в первое встреченное на пути заведение, где по моему разумению можно было бы совершить этот гастрономический обряд, получил «по морде». Стоящая за стойкой девушка с очаровательной улыбкой сообщила мне, что вообще-то кофе здесь подают, но в данный момент в кафе нет электричества и воду согреть нечем. Понятно, что такой акт негостеприимства со стороны местной компании по электрофикации сводил мои шансы выпить кофе к нулю. Упорно продолжая двигаться вперед в изначально выбранном направлении, я все-таки добрался до «кофепитейного» места. В холле небольшой гостинички горел свет и подавали кофе. Устроившись на веранде с чашкой коричневого напитка, амбициозно именуемого здесь (как, впрочем, и в большинстве городов Центральной Америки) «черный кофе», я приготовился к длительному ожиданию. Однако, на удивление, сын материализовался передо мной минут через 20-30 и сообщил со слабо скрываемым страхом в голосе, что по тому, какой тип костюма для погружения он мерил, вода в океане обещает быть не просто холодной, а очень холодной. Но охота пуще неволи. Отступать поздно. Деньги заплачены, погружение состоится через 2 часа. Обратного пути нет.
Медленно двигаясь вперед по центральной городской магистрали, мы, в конце концов, добрались до места кормежки. На берегу гостиничного бассейна грилевые установки ломились от разнообразия мясных деликатесов. Буфетные стойки были уставлены таким ассортиментом салатов, что, попробовав лишь некоторые из них, отползать отсюда придется на четвереньках. К десерту был готов буфет с фруктами и сладостями. После пансиона на яхте нас это уже в восторг не приводило, а воспринималось как что-то само собой разумеющееся. Возможно, я бы и не акцентировал на этом внимания читателя, если бы не...
Они терпеливо ждали, устроившись на ветках близлежащих деревьев, пока эти странные едоки, называемые на их птичьем языке «люди», перепачкают достаточно тарелок, оставив на них невероятное, по их птичьим понятиям, количество деликатесов. В какой-то момент решив для себя, что теперь уж наверняка на всех хватит, «небесные пташки» спланировали на груду грязных тарелок и начали пировать. Мне же не оставалось ничего другого, как беспрерывно нажимать на «гашетку» своей «Минольты», чтобы успеть запечатлеть на пленку этот птичий пир.
Поплавав после сытного обеда минут десять в бассейне отеля, все участники галапагосской эпопеи погрузились не на лодку, как обычно, а в автобус и двинулись в путь. Моего верного спутника тем временем забрали и увезли в подводные дали. Забегая вперед скажу, что появился он на яхте, когда все остальные ее обитатели уже давно были в сборе. Его восторгам от подводной одиссеи не было конца. Единственное, по поводу чего он выражал сожаление, что взял с собой в плаванье всего одну камеру с 27-кадровой пленкой. (Дурной пример заразителен!). К слову замечу, что, если бы не экипаж яхты, и этих подводных фотографий не было бы. По своей всегдашней рассеянности, сын забыл аппарат для подводной съемки в каюте и вспомнил о нем, когда пришло время погружения. Спешно отправленная на яхту шлюпка доставила камеру. Это позволило моему «подводнику» поупражняться в подводной съемке морских черепах, огромных камбал и стаек разнообразных рыбешек.
За 10 минут небыстрой езды автобус доставил нас за город. Спустившись с пригорка, мы отправились в гости к черепахам. В отличии от академического центра Чарльза Дарвина, здесь эти внушительных размеров травоядные живут на воле. Поднадзорная часть черепашьей жизни ограничивается наблюдением персонала заповедника за тем, чтобы с черепахами ничего не случилось. В случае необходимости люди приходят животным на помощь. Здесь, в природе, коммунизм существует в своей самой прогрессивной и гуманной форме: «Каждому по потребности, от каждого – ничего». Черепахи весом под 200 килограмм и выше спокойно нежатся в болотной жиже, извлекая для себя из-под грязи питьевую воду. Время от времени они лениво перемещаются на шаг в ту или иную сторону. Обычно это происходит, когда вода в данной точке временно иссякает, а пить все еще хочется. Черепаха перебирается на несколько сантиметров вправо, влево, назад или вперед в зависимости от своих каких-то внутренних, неведомых нам побуждений. Устроившись на новом месте, вновь замирает без движения. И так до следующего раза. Чем жарче день, тем чаще приходится менять «стоянку», хотя делать это в жару ох, как не хочется! Растущая вокруг в изобилии трава удовлетворяет потребности черепах в разнообразном и калорийном питании. Когда справа от мордочки черепашки на травяном покрове появляется «залысина», достаточно переключить внимание на зеленый участок слева, не меняя ни на миллиметр своего местоположения. Как только возникает ощущение опасности, голова и тонкая шея этих «громил» уходят под панцырь. Как только опасность миновала, любопытно вытянутая шея возвращает голову на место. И так до следующего сигнала тревоги. Наблюдать за этим можно без конца. Только черепахи не поставлены в жесткие временные рамки. Нас же гид предупредил, что, если мы не хотим делить с черепахами ночь на их болотистом ложе, лучше быть в автобусе в заранее обговоренное время.
Стволы деревьев вокруг покрыты мхом и выглядят пушистыми. Законными их обитателями (впрочем, как и во всех других местах) являются птицы. Здесь мы впервые встретили пернатое создание размером не больше обычного серого воробья обворожительной малиновой окраски. Своей яркой окраской эта птичка привлекает мелких насекомых и мух, которыми питается.
Поднявшись на борт яхты, я обнаружил, что сын еще не вернулся с прогулки по подводному царству. Он появился на палубе, когда я досасывал первую за сегодняшний день порцию пива, и стал восторженно делиться впечатлениями об увиденном и пережитом во время прогулки по морским глубинам.
Затем был ужин, вечерне-ночная фотосъемка и коктейль по случаю завершения круиза. Каждый из участников тура получил документ о пересечении экватора.
Между нами состоялся обмен адресами электронной почты с обещанием переслать удачные фотографии из поездки на другой конец света. Здесь уместно отметить, что мы с сыном, хотя и не были самыми молодыми пассажирами яхты, тем не менее, оказались в «младшей группе». Моложе нас была лишь пара из Голландии (которых тоже потянуло на подводное приключение), да отец с 15-летней дочкой из США. Думаю, что средний возраст пассажиров давно перебрался в категорию почетного преклонного возраста. Этнический состав гостей «Санта-Круз» был далеко неоднородный. Превалирующим языком общения все время плавания был, естественно, английский (родной для туристов из Канады и Северной Америки, которых здесь было большинство). Немалый процент гостей свободно общался между собой по-испански. Мы встретили здесь еще две пары наших соотечественников. Часть гостей прибыла на Галапагос из далекой Европы. Вот, собственно, и вся этнография. С радостью (и удивлением для себя лично) спешу отметить, что ни языковые, ни возрастные различия на яхте не явились преградой для постоянного свободного общения все время плаванья. В какой-то момент я даже настолько обнаглел, что открыл рот и залепетал по-английски. Чем больше терпения и внимания проявляли мои собеседники, тем наглее и громче я говорил. Вскоре у меня даже возникла иллюзия, что вот-вот, еще совсем немножко, и я начну понимать речь собеседника. Пока же этого не случилось, случайно оказавшийся со мной за одним столом американец или канадец вынужден был вежливо улыбаться и терпеть мою режущую слух английскую речь.
Завтра последний день плаванья. Возвращение в реальный мир людей с каждой минутой становится все более ощутимым, а, главное, неизбежным.
* * *
На 24 января 2004 года запланированы следующие мероприятия:
1). 7 часов утра – подъем и легкий завтрак (в традициях яхты «Санта-Круз»).
2). Расплата за «коммунизм» (наличными в твердой валюте, чеками, кредитными карточками – по выбору).
3). Час времени, с 7-ми до 8-ми утра, отведен на подведение теоретической базы для лучшего понимания жизни на Галапагосском архипелаге. Место действия – главный (и единственный) интернациональный центр по изучению островов. Ведь все наши знания пока имеют чисто импирический характер.
Великодушно предоставленные нам свободные следующие полтора часа рекомендуется потратить на покупку сувениров и прочих бесполезных вещей. Это наша последняя возможность внести свой посильный вклад в укрепление экономики Галапагоса.
Затем, как и ровно 5 дней назад (что кажутся нам теперь вечностью, ибо пролетели они вне времени и, скорее всего, не на этой планете) – аэропорот, документы, деньги, мучилы и, в итоге, – обратный полет в Кито, столицу Эквадора.
Скорее всего, это наш последний визит в места, где жизнь, кажется, зародилась лишь вчера. Его хозяева никак не реагируют людей, они вообще не берут в расчет сам факт нашего существования на планете. И это несмотря на то, что мы беспрерывно маячим у них перед глазами, щелкаем затворами фотоаппаратов и жужжим моторчиками кинокамер, как назойливые мухи. Это наше желание подглядеть в щелочку за чужой жизнью, которая существует на Земле с тех времен, когда человек еще не был даже в проекте у Творца, нисколько не смущает обитателей Галапагоса. Ведь скрывать им от нас нечего, жизнь не научила их опасаться людей. Мы, люди, наблюдая за жизнью этих прекрасных созданий, можем только устыдиться своего варварского поведения, испаганив Землю доведя ее до сегодняшнего состояния. К сожалению, с годами положение на планете лучше не становится. Счастье, что еще остался один такой райский уголок, где, гуляя, можно пофантазировать на тему: «Что было бы, если человек не был бы таким кровожадным, завистливым и ненасытным животным?» Но это уже из области фантастики или высшей философии, и к нашему рассказу отношения не имеет.
Для нас с сыном эта поездка останется в сердцах и душах на всю жизнь. Ту гамму ощущений, что выпала здесь на нашу долю, передать ни словестными восторгами, ни самыми удачными снимками, ни подробностями из дневника путешественника просто невозможно. На фоне увиденного язык скуднеет, а цвета на открытках блекнут. Это место находится вне пределов нашей объективной реальности. И, тем не менее, это не сон, не галлюцинация, не плод воспаленного воображения фантаста. Все, что мы видели и слышали, чем любовались, что ощущали, существует. Существует на маленьком клочке вулканической почвы в Атлантическом океане, у Экватора. Имя этой первозданной планете – Архипелаг Галапагос. Счастлив должен быть тот, кому выпало в жизни посетить это место. И мы с сыном оказались среди этих счастливцев.
* * *
После ставшей уже традиционной утренней побудки, гостей яхты пригласили на экскурсию в Методический центр Галапагосского Архипелага. Даже когда вся территория островов – заповедник, хозяева не могут отказать себе в удовольствии хоть чем-нибудь покрасоваться перед туристами. Поэтому они создают музеи. Такой «умное» имется, на острове Санта-Круз, в административном центре Галапагоса. Это научное заведение призвано поставить все точки над «и» в вопросе о происхождении жизни на Земле. Более умными становиться уже не хотелось, поэтому мы от экскурсии отказались. Куда приятнее неспеша позавтракать, затем подняться с чашечкой кофе на палубу и в последний раз в тишине насладиться Атлантикой. Решив для себя, что с меня, наконец, хватит, я мысленно приказал себе сегодня не хвататься ежеминутно за фотоаппарат. Все допустимые ресурсы по количеству отснятого фотоматериала уже давно исчерпаны, а впереди еще отдых в Кито, последние сутки в Мехико и заключительная неделя в Нью-Йорке. И тем не менее, невозможно удержаться, когда спланировав откуда-то с небес, на палубу плавно опускается красавица-птица, а на столике «пасется» маленький воробей. Невозможно упустить и не попытаться ухватить на пленку момент, когда пеликан идет в «пике» в морскую пучину и выныривает с рыбой в клюве. А центр методической информации нас уже, так и быть, простит. Это утро настолько завораживает, что хочется унести с собой хотя бы его маленькую толику.
Последняя прогулка по яхте, бывшей нашим домом в течение 5 суток, – и резиновая лодка отчаливает от борта «Санта-Круз», чтобы через несколько минут высадить нас на набережной городка с аналогичным названием. И вновь рука тянется к сумке, где спрятан аппарат, а глаз рыщет в поисках объекта, заслуживающего внимания. Это и пара эквадорских малышей, вертящихся под ногами у матери в кафе на набережной. Это и красочная лавка сувениров, кофейни, ресторанчики под открытым небом, бурно цветущее дерево, экзотическое животное, прикорнувшее на пирсе, да мало ли что...
Всякий раз, возвращая аппарат на место, гордо, во весь голос заявляю, что на этот раз это действительно все, и больше сегодня фотографировать не намерен. Реакцией на это совершенно искреннее заявление становится ироническая улыбка, а порой и откровенный смех наших попутчиков, тех, с кем мы провели на яхте все эти дни. Но звучит это настолько тепло и дружески, что обижаться даже не приходит в голову. Кто знает, возможно, из отснятых именно сегодня двух-трех десятков снимков, парочка фотографий и окажется удачной. Уникальный, непохожий ни на одну печать в мире, штамп эммиграционной службы Галапагоса украсил страничку в наших загранпаспортах. Посадка проходит тихо, по-семейному. Пассажиров немного, самолет небольшой. Наш путь лежит в Кито с промежуточной остановкой в городе Гуаякиль (не то что написать правильно, выговорить это название без посторонней помощи невозможно). За время этого полета успеваешь уронить в желудок очередной горячий завтрак, а на закуску насладиться баночкой холодного пива. Во что выльются эти завтраки и ужины по 2-3 раза на дню, узнаю лишь, когда вернусь домой и начну сгонять лишний вес в бассейне и тренажерном зале. Полет из Гуаякиля в Кито длился всего 40 минут, поэтому пришлось довольствоваться легким перекусом: всего лишь пирожное и баночка «Кока-Колы».
К нашей неописуемой радости оказалось, что ручная кладь, так опрометчиво забытая в самолете по дороге на Галапагос, уже ожидает нас в Кито. И ни где-нибудь на складе авиакомпании или в бюро утерянных вещей, а прямо в автобусе, который должен доставить нас из аэропорта в отель. Тот же 5-звездочный отель, в котором роскошный комфорту номер ожидал нашего приезда.
Приятно сбросить с себя изрядно пропотевшие майку и шорты и освободить ноги из плена тяжелых ботинок, принять душ и попытаться навести порядок в багаже.
На часах 8 часов вечера по местному времени. Покинув холл отеля, мы отправляемся на вечернюю прогулку. Лично я проголодался и надеюсь удовлетворить где-нибудь в приятном месте свои скромные гастрономические потребности (нельзя же держаться почти сутки «всего» на двух завтраках без обеда и ужина!).