Князь Михаил Сергеевич Волконский
Дом Волконских в переулке заснеженного Иркутска, с уютно светящимися миниатюрными балкончиками-витражами, похож вечером на сказочный дворец.
Когда-то здесь силами юных талантов княжеского рода Волконских и других отроков готовился спектакль по пьесе Д.И. Фонвизина «Недоросль». Главная роль была поручена Мишелю Волконскому, но премьера спектакля не состоялась.
Прошли годы. Князь Михаил Сергеевич Волконский стал чиновником высшего «эшелона». Его карьера была головокружительна. Пожалуй, еще не один выпускник гимназии не становился сразу после учебы чиновником для особых поручений при генерал-губернаторе.
Судьбе было угодно, чтобы на жизненном пути Мишеля Волконского появился губернатор Муравьев. Волконский он был принят в Главное управление Амурского края на должность коллежского регистратора. Через четыре года он был назначен коллежским секретарем, что соответствовало чинам армейского и кавалерийского поручика. После восьми лет сибирской службы Михаил Волконский поехал учиться в университет.
И.А. Гончаров, будучи в Иркутске, был удивлен тем, что хотя дети Волконских родились в Сибири, но «в их манерах заметны все признаки утонченного воспитания?», на что князь С.Г. Волконский ответил: «<…> А вот когда будете на половине моей жены, то потрудитесь спросить у нее: это ее дело».
Дел в сибирской ссылке княжеская пара Волконских нашла себе немало. Мария Николаевна создала школу, где она обучала крестьянских девочек азам грамоты, рисованию и вышиванию. Сам же князь Волконский с увлечением занимался сельским хозяйством. Его часто можно было видеть в простой крестьянской одежде, беседующим с деревенскими мужиками на сельскохозяйственные темы.
Михаил и Елена Волконские с юных лет получили «редкую подготовку для дальнейшего развития». Учителями их домашнего обучения были декабристы. Английскому языку учил Михаил Лунин, уроки истории давал Александр Поджио, Сергей Григорьевич Волконский преподавал литературу. Между собой в повседневной жизни Волконские разговаривали на французском языке.
В письмах Лунин наставлял Мишеля Волконского, которого он называл «мальчиком «рафаэлевской красоты», непременно научиться прыгать, скакать, словом, иметь отличную физическую подготовку. Трогательной детской заботой о своем наставнике пронизано одно из писем и самого Мишеля Волконского: «Лунин! Посылаю тебе булку, которая напомнит тебе город, где твой полк формировался. Кушай седлецкую булку. Что ты к нам не едешь?». Как пишет сын М.С. Волконского Сергей Михайлович, в семейном архиве Волконских хранились книги, которые Михаил получал при переходе из класса в класс.
Дети Волконских росли в музыкальной среде. Княгиня Мария Николаевна Волконская, обладая низким певческим контральто, приобщала к музыкальному искусству и своих детей. В Сибирь она привезла клавикорды, которые при отъезде ее родственница Зинаида Волконская втайне велела привязать к кибитке.
В 1837 году А.Н. Раевский прислал Волконским «ящик большой с фортепиано в 500 рублей». Таким образом, у них появился рояль «Lichtenthal», который после отъезда Волконских с трудом был продан за гораздо меньшую цену. В Иркутске Михаил Волконский несколько лет брал уроки пения у преподавателя музыки и пения Девичьего института Иосифа Джузеппе Борзатти. Будучи уже взрослым, М.С. Волконский тоже много занимался вокалом. Он обладал прекрасным тенором и пел в лучших традициях итальянской вокальной школы.
Сергей Михайлович Волконский писал об отце: «Стройный, красивый, нарядный,<…> окруженный ореолом таинственности, он, этот выходец из каторги, при рождении записанный в заводские крестьяне, поражал своею воспитанностью, отличным французским языком, естественной простотой, с которой он занял свое место в петербургских и московских гостиных».
Если в чиновничьих кругах М.С. Волконского принимали как лицо особо приближенное к генерал-губернатору, то барышни видели в нем завидного жениха. Князь Волконский знал толк в и службе, и в нарядах. С.М. Волконский пишет, что отец, будучи в Париже в отпуске, который в 1855 году дал ему Муравьев, купил своей сестре Елене Сергеевне «белое кисейное платье с воланами и на нем из бархата анютины глазки». Позже на балу Елену Сергеевну в этом платье заметит Александр II. У самого М.С. Волконского тоже был весьма солидный гардероб, в том числе «удивительные бархатные, с раструбом жилеты и на них, по тогдашней моде, многочисленные брелоки».
По настоянию Михаила Сергеевича княгиня Мария Николаевна Волконская записала свои воспоминания о годах, проведенных в Сибири. Когда М.С. Волконский прочитал их другу семьи поэту Н.А. Некрасову, тот был так потрясен услышанным, что несколько раз прерывал чтение слезами.
М.С. Волконский писал: «Вспоминаю, как Николай Алексеевич по нескольку раз в вечер вскакивал и со словами «Довольно, не могу» бежал к камину, садился к нему и, хватаясь руками за голову, плакал как ребенок». «Записки» Марии Николаевны, рассказы Михаила Сергеевича Волконских стали основой поэмы «Княгиня Волконская» и поэмы «Дедушка».
Умер князь Михаил Сергеевич Волконский в Италии. Его сын перевез тело отца в имение Бенкендорфов-Волконских замок Фааль. Когда-то в этом замке часто принимали Николая I. Здесь бывал автор гимна «Боже царя, храни» А.Ф. Львов. Внутри замка в круглой «колонной» комнате стояло фортепиано фирмы «Эрар» с так называемой «двойной репетицией».
Потомки М.С. Волконского преуспели в большей части в области искусства, в частности, Сергей Михайлович Волконский был директором Императорских театров, профессором Русской консерватории в Париже, педагогом многих школ балета и танца.
Правнук М.С. Волконского Андрей Волконский стоял у истоков создания ансамбля старинной музыки «Мадригал».
Этот очерк написан под впечатлением от воспоминаний князя Сергея Михайловича Волконского, которые он написал, случайно найдя в старом шкафу семейный архив. В нем сохранилось немало рисунков и картин из сибирских экспедиций М.С. Волконского. Самыми интересными С.М. Волконский называет четыре работы художника Майера, среди которых было изображение мчащегося по снегу обоза, а также рисунок, на котором в лодке изображены М. С. Волконский в сюртуке, фуражке с околышком, два бурята в китайских шляпах и собака.
С.М. Волконский называет себя «семейным исследователем. В своей книге он пишет: «Часто бумажное наследие <…> свалено по канцеляриям, по сундукам и кладовым музеев. Вырванные из своих семейных гнезд, архивы наши потеряли именно то благоухание, которое было самым ценным их свойством. Только свой человек увидит за «документом» жизнью трепещущее письмо, только сын за почерком почувствует характер и образ, только внук за мельком брошенным именем ощутит прикосновение жизненных течений, переплетение семейных отношений.<…> Семейному исследователю письмо само расскажет, и гораздо больше, чем в письме написано».
Не говори с тоской: их нет, но с благодарностию: были
В.А. Жуковский
«Воспоминание» (1827 г.)
Источники:
Волконский С.М./ Князь Сергей Волконский. О декабристах. По семейным воспоминаниям. Разговоры. М.: Искусство,1994. С 5,6.71,79,92,93
Гончаров И.А. По Восточной Сибири. Собрание сочинений. Том третий. Путевые очерки. М.: Худ. лит-ра,1978.С.494
Игошев В. Не говори с тоской: их нет, но с благодарностию: были. Музыкальные традиции замка Фааль//Молодежь Эстонии/11.01.2002/ URL: http://www. moles.ee>02/Jan/11/11-1.php (дата обращения 15.10.2014 г.)
Потомки семь Волконских Лекция 5 Иркутский областной историко-мемориальный музей декабристов.URL: http:// www.imd38.ru>biblioteka/materialyi-poseminary (дата обращения 15.10.2014 г.)
Федоров В.А. Декабристы в воспоминаниях современников. /cост. общ. ред. вступ.ст. и комм-рий проф. В.А. Федорова Университетская биб-ка М.: Изд-во Моск. Гос. Ун-та,1988.С.323
Эйдельман Н.Я. Лунин (Серия « Жизнь замечательных людей») М.: Изд-во ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия», 1970. С. 252
Ячменев Е.А. /Диссертация Е.А. Ячменева «Научная концепция историко-мемориального музея»/Иркутский областной историко-мемориальный музей декабристов. Глава 1 Диссертация Е.А. Ячменева. Пути формирования мемориальной коллекции по теме «Декабристы» в Иркутске и проблемы ее атрибутирования. URL: (дата обращения 05.11.2014 г.)