Одна из огромных ошибок в процессе познания - установление некоторых абсолютный понятий, обладающих полной автономией и постулируемых, как существующие и, что важнее, с которыми следует считаться при вынесении тех или иных суждений и выводов.
Один из наиболее ярких примеров такого понятия - "свобода воли (/выбора)". Другое, менее яркое, на крайне важное - "сознание". Они связаны, и очень тесно, но обратимся сначала к свободе воли.
Дело не в том. что свобода воли постулируется очень активным образом в традиционных религиях, являясь там той силой, которая толкает человека либо в благую, либо в плохую сторону, причём как применять силу, решает сам человек, поэтому ответственность нести ему. Делу в том, что эта сила признаётся существующей и также довольно независимой в том числе и в обыденном общественном сознании (неважно, говорим ли мы о религиозной части общества), и более того - в научном сообществе, пусть в гораздо меньшей степени. Так в чём проблема?
В зависимости от того, насколько детально и масштабно мы изучаем что-либо - в нашем случае речь об индивидах и обществе - нам удобно пользоваться категориями или спектрами. Так, взяв трёх человек и проанализировав, скажем, уровень их религиозности, мы можем получить картину, где один человек - очень или достаточно религиозен, второй - гораздо менее, но верующий, а третий - не религиозен, может быть агностиком, атеистом или просто не интересующимся всем этим. Итак, 3 категории с чётким различием. Взяв 9 человек, мы можем получить 3 очень/достаточно религиозных, 3 менее религиозных и 3 нерелигиозных. Категорий может быть как 2, так и 3 - 6 религиозных и 3 нерелигиозных или 3 : 3 : 3. Однако, считая от первого как от самого религиозного, мы уже увидим, что четвёртый - менее религиозный, чем второй или первый, но более - чем шестой и пятый. Взяв 90 человек, мы получим ещё более размытую картину (всё это, конечно, очень условно - различия в уровне религиозности очень неравномерны в разных странах, городах, да и деревнях), однако категории всё ещё можно выделять, так как различия, скажем, между 30-м и 31-м могут быть достаточно значительными. Однако если мы возьмём сразу всех, например, христиан, то мы получим картину, где одна единичка (индивид), не очень религиозная, стоит настолько близко к двум его окружившим, что может по сути и вовсе с ними сливаться, образуя однородность. В такой картине нет прыжков от "яркого" к "тусклому", вводить категориальную "стену" в любом случае придётся либо где-то между двумя отдельными индивидами, либо их группами, но при этом лишь однородными. В результате различия между категориями будут выражаться в лучшем случае в считанных процентах, а в худшем - в долях процента. Налицо переусложнённая неразбериха. Потому что здесь нам нужен именно спектр.
Спектром же можно описать и личность. Точнее, несколькими. Точнее, целым множеством. Так, одним из них может опять-таки спектр религиозности (с уточнением, о какой религии идёт речь), где на одном краю - абсолютная нерелигиозность (воинствующий атеизм, условно), а на другом - мощный фундаментализм. Можно также взять спектр "гуманитарий-техник", из которого выводятся спектры склонности к наукам того или иного класса. Важен спектр самооценки - от самоуничижения, граничащего с оправданием суицида, до абсурдного нарциссизма; коммуникабельности - от глухой интроверсии до распыляющейся экстраверсии.
Нужно отметить, что одни спектры зависят от других. Так, спектр "критичность-догматичность" очень вероятно влияет на спектр "нерелигиозность-фундаментализм", а точнее очень на него похож. Или спектр самооценки влияет на спектр коммуникабельности. Все эти спектры взаимодействуют друг с другом, определяя в итоге личность.
При этом они динамичны - условный курсор, находящийся на некоторый части спектра, постоянно колеблется, а сами спектры простираются на разную длину, которая тоже может сокращаться или увеличиваться. А вот задавая вопрос "Под воздействием чего?", мы и подходим ближе к свободе воли и абсолютным понятиям.
Два мощнейших фактора это, конечно же, наследственность и влияние среды (социум, условия жизни, даже климат). Возьмём индивида с врождёнными способностями к игре на струнных инструментах (При этом уточним, что наличие способностей никак не определяет вероятность их проявления, однако ввиду несметного количества факторов, влияющих на шансы проявления в частности такого таланта (радио, телевидение, окружение, предпочтения родителей т.д.), вероятность, что он не проявится никогда - крайне мала.). Положим, однако, что у этого же индивида врождённая мутация в гене (-ах), управляющем чувствительностью дофаминовых рецепторов, что пагубно влияет на мотивационные аспекты поведения. Эта мутация мешает индивиду не только учиться играть, например, на гитаре, но и учиться в принципе, как и наводить порядок в комнате. Это вклад ничтожной части унаследованного генотипа на жизнь индивида. Остаётся ещё несколько тысяч генов, часть из которых, на минуту, отвечает за устойчивость к нейродегенеративным заболеваниям вроде болезни Альцгеймера.
Наследственность с рождения расставляет курсоры на спектрах параметров личности, в дальнейшем также в некоторой степени влияя на колебания этих курсоров (например, "сопротивляясь" смещению курсора на спектре мотивации в сторону повышения оной или), но тут в игру вступают внешние факторы. Скажем, отец индивида решил отдать его на танцы, однако ничего не вышло, так как интереса к ним индивид не проявил, а мотивация заучивать движения была слабой. Далее, родители пытались наказывать индивида за лень в учёбе, уборке и развитии вообще, что повлияло на мотивацию положительно (шанс такого эффекта, правда, спорный...), но отрицательно сказалось на самооценке. Это, в свою очередь, повлияло на коммуникабельность индивида, сделав его более застенчивым. Это примитивная модель, факторов - море, картина ужасающе сложна, но основная мысль в том, насколько огромно влияние абсолютно не зависящих от человека факторов на его жизнь. Забегая вперёд, можно утверждать, что высказывание "Ты - единственный автор того, что с тобой происходит" не имеет ничего общего с реальностью.
Теперь для убедительности добавим ещё один фактор: у индивида ген АРОЕ, (отвечающий за контроль за взаимодействием белка липопротеина, переносящего холестерин, и его рецепторов) представлен двумя копиями его наименее "удачной" версии - АРОЕ-4, что серьёзно увеличивает риск развития болезни Альцгеймера, а также почти гарантирует предрасположенность к сердечно-сосудистым заболеваниям. К 30 годам индивид начинает больше употреблять в пищу продукты с высоким содержанием холестерина, и к 60 годам его память и моторика значительно снижаются, пока не доходят до критической отметки, знаменующей маразм. Его личность сначала теряет очертания, затем распадается, а к 65 годам он умирает.
Мы кое о чём забыли - да, о свободе воли. Способна ли она произвольно сдвигать курсоры спектральных параметров личности? В случае с маразмом взятого нами индивида дело было в количестве погибших нейронов в отделах, связанных с памятью и моторикой, что в частности может привести к тому, что человек не узнает кого-то близкого ни по лицу, ни по каким-то характерным чертам или, захотев дотянуться до стакана воды, не сумеет этого сделать, так как руки как бы не подчиняются ему. Не подчиняются - из-за нейронов. Так что, дело просто в материи? Звучит нагловато, но вопрос всё же не бессмысленный.
В зависимости от известных нам факторов, мы можем делать прогнозы о развитии личности индивида, считать одни действия вероятнее других. Как ни странно, но даже "прочитав" весь геном индивида и проследив во всех деталях процесс его социализации, мы не получим его готовую биографию с описанием всех действий вплоть до произвольных почёсываний кончика носа. Однако составить обобщённую карту жизни индивида с отображением ключевых моментов его жизни и важных моментов между ними можно и на основе менее детального анализа. Решения же свободные, независимые, будут лежать где-то между теми, что обусловлены (с достаточной или позволяющей не придавать значение погрешности вероятностью) объективными факторами.
А что же есть свободное решение? Свобода воли вообще? Очевидно, способность что-то сделать или хотя бы решить сделать "несмотря на", "вопреки" или выбрать из некоторого количества вариантов независимо, причём, видимо, абсолютно независимо. Примеры, что характерно, есть: Зоя Космодемьянская - один из ярчайших. Пытки, один из лучших способов раздуть инстинкт самосохранения и подчинить ему всё человеческое существо, не сработали против неё, и это поразительно. Есть и массовый пример: осаждённые ленинградцы в Великую Отечественную войну. Тысячи и сотни тысяч людей испытывали растянутую во времени пытку голодом и морозом, однако же пересилили обстоятельства.
И всё же свобода воли приписывается человеку в принципе, как уникальная черта. Однако приходится признать, что свободный выбор способны сделать (в зависимости ещё и от того, насколько тяжело преодолеть довлеющие факторы) далеко не все люди - уникальность приведённых выше примеров есть тому доказательство. То есть свобода воли селективна. Она имеет степени. Она спектральна.
Собственно, и без налитого выше океана воды понятно, что свобода не абсолютна. Но если она спектральна, то чисто теоретически должны существовать её "супер-независимый" край и край, где царит стальной фатализм. Но уже одна только наследственность исключает возможность того, что курсор хоть когда-то окажется близко к крайней свободе, собственно говоря, наследственность может располагать курсор на середине спектра и дальше. Факторы окружения дают ещё один, как правило, мощный, толчок. Таким образом, свобода воли может присутствовать в том или ином "количестве", она может быть или её может не быть вообще. Она ограничена, причём настолько, что следовало бы говорить не о свободе воли, а скорее "свободе неопределённости", "свободе случая" - случая вроде, к примеру, ошибки в копировании хромосом во время деления клетки; получения неправильной пространственной конфигурации белка после его синтеза; спонтанной активации нейрона, запускающей электрическую цепочку по связанным с ним другим нейронам - это события на клеточном и молекулярном уровнях, которые действительно непросто предсказать. И эти же самые клетки и молекулы есть почти во всех живых существах, иначе говоря, до монополии на "свободу случая" человеку очень и очень далеко.
Вышеупомянутые примеры, как было сказано, сложно предсказать. Но это сложно для нас - изучающих мир и всё ещё задающих бесконечное количество вопросов даже по поводу, казалось, элементарных вещей. Но степень нашего незнания и вероятностность предположений - это и есть крепежи понятия свободы воли в его абсолютном виде в нашем сознании. Существование этих крепежей, как и их вынужденная необходимость не протяжении всей нашей истории - никакое не доказательство в пользу независимости свободы воли. В конце конов могучие колонны неведения держали на вершинах научной и философской мысли не один десяток аксиоматизированных постулатов, одним из которых предстояло рухнуть с оглушающим общественность грохотом, а другим - быть поглощёнными и растворёнными вместе с держащими их колоннами всё углубляющимся океаном времени, познания и сомнения. Необязательно идею свободы воли должна постичь та же судьба, да и её отрицание или съёживание в своей значимости в умах людей - явление, мягко говоря, не новое. Цель не в том, чтобы опровергнуть свободу воли, а в том, чтобы показать нелогичность того, что всех, даже очевидных свидетельствах спектральности свободы воли, сомнения в её существовании как непрерывного абсолюта до сих пор точечны, локальны.
То же касается и сознания. Хоть в его случае вряд ли кто-то станет отрицать, что состояние сознания может быть настолько изменчиво, что в какой-то момент последнее может стать непохожим на сознание как таковое, но и сознание нередко ставится в абсолют.
Да, сознание тоже можно назвать спектральным. Прежде всего потому, что за него не отвечает никакая единственная заветная точке в теле или мозгу. Лоботомия, однако, превращает человека в безвольное существо, затрагивая при этом кору головного мозга - чем не пример? Но отделы, ответственные за разные типы памяти (промежуточный мозг, гиппокамп, опять же кора), эмоции (миндалевидное тело, гипоталамус), обоняние, слух и, очень важно, воспроизведение речи (левое полушарие) - всё это составляет сознание, и оно более чем просто значительно зависит от состояния этих компонентов. Сознание "растворено" в мозге и при этом составляет поразительно малую часть его работы, так как большинство всех процессов, в том числе нервных, обходит сознание, либо совсем его не задевая, либо проходя по касательной.
Сознание спектрально, точнее узкоспектрально, однако предаваться сомнениям по поводу его существования не проходится. Сознание можно представить, как более-менее понятный текст, полученный после обработки информации миллиардами анализаторов, введённой на языке сигналов и импульсов, бегущих от станции к станции по магистралям синапсов. Иначе говоря, сознание - это, как правило, что-то, идущее после - после перевода на нам понятный язык части (!) поступившей информации.
Сознательные действия при этом не означают их свободу, спонтанность. Так, один учёный, говоря о свободе воли, сказал, что если он будет ходить по комнате кругами из-за своей шизофрении или другого расстройства, то это - не свобода воли, но если он будет делать это просто по желанию, то это - она, даже (это важнее всего) если желание обусловлено скрытыми причинами. Это учёный, и у него есть причины (возможно, тоже скрытые) это говорить, но не исключено, что в этом высказывании сознательность путается со свободой.
Если действие обусловлено "скрытыми" причинами, то есть неясными совершающему действие, но этот кто-то понимает лишь, что хочет совершить действие, не зная почему - то где же свобода? Если в крови много сахара, быстро расщепляемого в энергию, то её избыток организм может посчитать нужным сбросить действиями вроде хождения по комнате кругами - это может быть причиной, скрытой от субъекта действия, но предопределяющей последнее. Свободой было бы отказаться от этого действия сознательным усилием вопреки, например, тому же уровню сахара - и тогда свобода и сознательность могут и совпадать, но если и это усилие обусловлено "скрытыми" причинами, то оно ими детерминировано, а значит, это тоже нельзя однозначно (или вообще) считать свободой.
Сознание не может работать без мозга, но мозг без него - запросто. Правда, без сознания может не происходить работа каких-то частей мозга: сознательно вызвав в памяти какой-либо образ, мы можем изменить химию мозга, спровоцировав эмоцию; концентрируя слух, чтобы лучше различить нужные звуки, мы сознанием как бы заглушаем сигналы других анализаторов. Но есть ли уверенность, что эти действия не были предопределены? Мы не можем знать наверняка. И всё же если мы не знаем, почему что-то происходит, это не значит, что оно происходит либо беспричинно, либо потому что оно, дескать, свободно.
Ни сознание, ни свобода не являются абсолютными и независимыми, они (сознание уж точно) могут расширять и сужать свой спектр под влиянием факторов - вплоть до полного исчезновения, но - никогда вплоть до абсолютной устойчивости перед факторами (да, Зоя Космодемьянская, жертвы Ленинграда и другие примеры объяснить сложно, но редкость этих примеров опять-таки говорит не в пользу наличия свободы воли у всех людей). Наши объяснения актов сознания носят вероятностный характер, что не отменяет высочайшей (пусть и не 100%) точности в будущих исследованиях. Однако даже эта точность не будет значить несуществование сознания. Объяснение же свободы воли сделает её следствием. Сознание как следствие (внешних раздражителей, процессов в организме и мозге в частности) - это всё ещё сознание. Свобода воли как следствие - это предрешённость.