Дианка родила Зару и рекламирует её нам с житейским восхищением:
- Если подгузник с утра не поменяешь, то так и будет весь день лежать обоср…ная.
Собственно, это все, что можно сказать про Зару. Хотя подгузники ей Дианка меняет, и когда они попадаются на глаза Олесе, Олеся каждый раз говорит: - Ого, какой здоровый!
Зара на 5 месяцев моложе Елисея, но подгузники у нее на два размера больше.
У Зары подгузники, у Елисея – памперсы. В чем разница между тем и этим – никто не знает, просто произносим иначе.
Елисей мелкий, а Зара крупная. Елисей орёт, а Зара молчит. Елисей ползает, карабкается, выкарабкивается, расшвыривает в стороны вещи, которые мимоходом цапает. Зара лежит. Когда ее кормят – ест. Не кормят – не ест.
У нее золотые серёжки с бриллиантами, которые подарила «другая бабушка», и черные сросшиеся бровки. Я предположила, что она – реинкарнация ответственного товарища Лакобы. Дядя Валера внимательно посмотрел на девочку, сделал ей козу и значительно сказал: - да. Вот как.
Алешка нашел в ноутбуке, кто такой товарищ Лакоба (Лакоба Нестор Аполлонович (1893-1936) - выдающийся государственный деятель Абхазии. Один из лидеров абхазских большевиков) и сказал, что – не. Не реинкарнация.
После его слов всем стало поспокойнее.
Щеки у Зары пахнут речной водой.
У Зары черные завитки волос, а Елисей лысый. Олеська говорит, что не лысый, поскольку, когда его приносят с улицы и снимают шапку, на его кумполе некоторое время дыбом стоят бесцветные редкие волосики, но объективно Елисей лысый. А Зара - кудрявая брюнетка с бриллиантами. На пальцах у нее легкий черный пушок, а на ногтях – маникюр, который ей делает Анжеллка.
У Елисея три способа познания мира:
а) внимательно смотрит;
б) стесняется;
в) улыбается.
(А не как некоторые: пересек океан – увидел землю – разогнал индейцев и оповестил об открытии Америки)
Зара мир не познает, ей не интересно.
Носить Елисея на руках мучительно, потому что он выкарабкивается, вывинчивается, рискуешь уронить его вниз головой – и не знаешь, как будешь оправдываться перед Олесей.
Носить на руках Зару не за чем, потому что ей хорошо лежать. И все-таки Соня мучается, широко распахивает руки к солнцу и в сердцах недоумевает: - Вот почему я ее не люблю?
Не знаю, чем можно объяснить нелюбовь к родной правнучке, но Соню жалко, и я ее утешаю: - ты, наверное, просто не любишь девочек!
- Да! Наверно, поэтому. Я, наверно, просто не люблю девочек.
Но при этом мучается. То девочки – а то родная правнучка. И Дианка, ревнуя к Елисею, постоянно ставит в пример «другую бабушку».
А старшая Анжеллка ходит беременная и хочет родить себе «тоже Зару».