70-летию Великой Победы посвящается.
С утра было прохладно, но легкий ветерок, разогнавший облака принес тепло и солнышко, которое было скрыто серой пеленой туч, засияло в полную силу, прогревая остуженную за ночь землю. Высоко в небе, словно приветствуя весну, разноцветным пятном пролетела стая голубей. Изморозь осевшая за ночь на крыши сейчас оттаяла и крупными каплями подала вниз на асфальт. Площадь уже была украшена к празднику яркими флагами и воздушными шариками всех цветов. Весна уже давным-давно вступила в свои права, но эти последние заморозки нет-нет, да и напоминали о долгих месяцах надоевшей всем, зимней стужи.
На площади было безлюдно. В былые годы в это время здесь уже с самого утра толпились нарядные люди, ожидающие торжественной части. Да и сама атмосфера праздника витала в воздухе. И в веселом смехе толпы, и в праздничном шествии, и в флажках, и даже репродуктор возвещал голосом Льва Лещенко, что пришел самый светлый, самый великий и несравнимый ни с одним праздником мира – праздник Великой Победы. И сам праздник летел по всей стране, отражался в окнах, да и в самом небе подхватываемый ветром и дружными голосами людей. Но теперь уже было все по-другому. Не было праздничной толпы, не было песен, не было ликования. И лишь разряженная разноцветная площадь напоминала, что сегодня праздник….
На обшарпанной от времени скамейке сидел ветеран. Еще в прошлом году их было четверо, но трое из них не пережили эту зиму и он остался один. И пришел сюда… сам. Дочь не отпускала его, но он даже слушать не стал. Вот только парадный мундир с наградами не надел. Тяжело было. Он нацепил на китель медаль «За отвагу» - первую свою награду, собрался и пошел.
Ветеран сидел на скамейке тяжело оперевшись на старенький алюминиевый бадик. Натруженные руки, иссеченные морщинами, дрожали. Он прикрыл глаза и думал о чем – то о своем. Может вспоминал страшные бои военных годин. А может осознавал, что остался последним в этом городе ветераном Великой Отечественной войны. А может еще что…. Из под прикрытых век его, сочились слезы. Он сидел покачивая головой как вдруг услышал:
- Привет, отец! А ты чего тут один!?
Старик приоткрыл глаза и увидел высокого мужчину в костюме. К лацкану его пиджака была прикреплена георгиевская ленточка. Ветеран встряхнул головой, словно отгоняя сон, и хрипло произнес:
- Дык один я остался… последний….
И отвернулся.
Мужчина прокашлялся и наклонился к старику:
- Вы Лебедева Георгия знали?
Старик насторожился:
- Жорку!? Ну а как же … знаю. Однополчанин мой.
- Ну вот! А я Сергей…, Сергей Лебедев – внук его. Так что, бать – считай, что нас двое.
Он пожал руку ветерану и присел рядом с ним. Тут к ним подошла женщина с георгиевской ленточкой на груди:
- А я Василия Копытина внучка, - представилась она.
Ветеран прищурился:
- Ну, Васька-то вообще товарищ мой. Вместе за языком лазили.
Женщина улыбнулась:
- Значит нас уже трое.
И присела рядом с мужчиной. Ветеран глубоко вздохнул, словно собирался что-то сказать, но передумал и просто улыбнулся им обоим.
К площади подъехала машина. Из нее выбрался грузный мужчина и два молодых парня, и они направились прямо к скамейке. На груди у всех троих красовались георгиевские ленточки. Они подошли к скамейке и «грузный» спросил ветерана:
- Дедушка, а Меняйло Миколу не помнишь?
Ветеран развел руками:
- Ну как же не помнить… когда он мне жизнь спас.
«Грузный» улыбнулся:
- Ну вот, а я его внук. А эти ребята, - он подтолкнул сыновей к скамейке, - правнуки его будут.
Старик встал. Он растерянно и радостно жал руки родственникам своих однополчан и не видел - как со всех сторон через площадь к ним стекаются люди, на ходу прикрепляя на грудь георгиевские ленточки….
P. S. Автор прекрасно понимает, что такого не бывает….. но так должно быть.
Закончил 12ч 31мин. 25.04. 2015г.