Ровно в девять утра в понедельник на моем рабочем столе зазвонил телефон. Я снял трубку, и услышал мягкий женский голос:
— Алло, мне Олега Николаевича.
— Я слушаю.
— Олег Николаевич, наконец-то я вас нашла, а то звонила всю прошлую неделю, никто трубку не берет.
— А кто это? Мы знакомы?
— Это Эльвира Рахматуллина из Уфы с Республиканской выставки. Помните вы к нам приезжали в прошлом году.
— А, да, помню, дня три мы были. В чем вопрос, институт не оплатил чего-нибудь?
— С этим все нормально, Олег Николаевич, все нормально с этим. Вопрос другой. Вы у нас были два дня и ставили свой микроавтобус «Тойота» на стоянку, помните.
— Наверное, ставили, я собственно экспозицией занимался…
— Я неправильно выразилась — ваш водитель Дугин ставил автобус на стоянку, а я дала ему письмо с печатью выставки, что автобус на стоянке стоял два дня.
— И что дальше?
— А ваш Дугин впечатал слово двадцать на принтере, и получилось, что автобус был на стоянке двадцать два дня.
— Дугин, на принтере? Фантастика. Но есть же чеки, или талоны, приходники, что вы обычно выдаете?
— Вот именно, Дугин отчитался приходниками за все двадцать два дня.
— Где же он их взял?
— Вот этого не знаю, но он еще и приходники исправил — и теперь они стали не на сорок, а на сто сорок рублей.
— Опять впечатал на принтере?
— Нет, рукой вписал. И вот теперь меня местное УБЭП зовет для дачи показаний. Будто я с Дугиным в доле, представляете. За восемь лет работы со мной такое первый раз. Олег Николаевич, найдите Дугина, попросите его вернуть мне письмо и фальшивые квитанции, я вас умоляю. Олег Николаевич, вы сходите?
— Хорошо я схожу, и попрошу, а там уж как Дугин решит.
После обеда я пошел в институтский транспортный цех искать Дугина. Сделать это было просто — Дугин, ветеран баранки лет шестидесяти, сидел в конторе и смотрел телевизор. Он увидел меня и сразу громко поприветствовал:
— А, мафия пришла, привет! Давненько, Олег, ты к нам не захаживал. Вот так я и знал, что тебя пришлют по мою душу. Ну, Олежек, рассказывай.
Термин «мафия» Валерий Петрович Дугин, водитель нашего директора, или просто Петрович, употреблял ко всем начальникам из институтского высотника — инженерного корпуса.
— А чего рассказывать, Петрович, я вижу, ты все знаешь. Чего с Эльвирой Рахматуллиной делать?
— А чего мне с ней делать? Чего с Эльвирами обычно делают, то и делать.
— Петрович, я серьезно.
— И я серьезно. Вот ты думаешь, меня кто-нибудь кроме тебя потревожил, слово мне сказал?
— Наверное.
— Дурак ты, Олег, даром что мафия, и уши у тебя холодные. Да никто мне ничего не говорил. Тогда откуда же уфимский следак все о нас знает?
— И откуда?
— Я, Олег, думаю, дело было так. Он записал номера всех иномарок с других регионов на стоянке во время выставки и обзвонил эти города, нашел друзей, и так вышел на нас.
— Телевизор на тебя, Петрович, хреново действует! Что вот так всех и обзвонил, прямо как в бандитском Петербурге?
— Круче, Олежка, много круче. Обзвонил, значит, уфимец друзей, вышел на нас, и попросил местного следака порыться в моих уфимских отчетах. Наш следак дал задание своему институтскому стукачку и тот сразу все нашел. А после этого уже предъявили все Эльвире с выставки.
— А зачем так сложно?
— Ну, это уж я не знаю, скорее всего, дела амурные там в Уфе. Так мне опыт подсказывает.
— А тебя вообще ничего не спрашивали?
— Что, Олежка, меня спрашивать. Ну, спросят. Ну, скажу я им, что отдал их коллегам на дороге за сорок два года работы почти столько же, сколько сам заработал. Помнишь, нас тормознули у Волжска на знаке «40»? А шиномонтаж в Уфе, на въезде я полосой ошибся, тогда ты спал, ходил в будку. А машинка у меня приметная, дорогая машинка, все эти расходы мне как покрывать? Так что иди, Олег, и не расстраивайся, не мафии это ума дело. Как-нибудь, они в Уфе сами разберутся. Не так, так эдак.
— Петрович, а ты откуда все знаешь про уфимского следака, по свои отчеты, про местных? Секрет?
Петрович ухмыльнулся и закончил разговор:
— Иди уже, Олежек, не мешай телевизор смотреть, мне еще вечером директора возить. Не забудь в высотнике мафии привет передать от Петровича.