Бакены. Саратов - Астрахань

 
       В Астрахань я поехал с ведущим инженером из моего сектора Андреем. Два места в нашем купе были не заняты. Мы проехали Арзамас, ночью миновали Саранск, и к вечеру следующего дня добрались до Саратова. Попутчиков не было. Андрей остался в купе, а я вышел на перрон, зашел в здание вокзала, купил местную газету и вернулся на платформу. Параллельно нашему поезду стоял поезд, приехавший из далекого Ташкента. Окна его вагонов были завалены пестрыми полосатыми тюками с каким-то товаром, направлявшимся в Москву. Азиатские пассажиры — то ли узбеки, то ли таджики — гуляли по платформе, не опасаясь отправления — похоже этот товарно-пассажирский стоял в Саратове уже несколько часов. На моей платформе появились несколько местных торговок, продававших пироги и горячий чай. Чай мне был не нужен, а полдюжины больших пирогов с зеленым луком и яйцом я купил. Я бывал в Саратове, и знал, что пироги были съедобны, — опасаться за желудок не приходилось.
 

  Проводница из моего вагона стояла рядом со мной на платформе, затем она ушла в вагон и вернулась в пилотке и с красным свернутым флажком в руке. Это было признаком скорого отправления, поэтому я залез в вагон и прошел в купе. Мое появление было встречено громкой репликой:
 

  — Вот и горячая закусочка пожаловала, вовремя парни, очень вовремя!
 

  Реплика была брошена нашим новым попутчиком, сухим сильно загорелым мужчиной в джинсах и толстом светло-бежевом свитере. Попутчик, его звали Герман, был крепко навеселе. Из багажа с ним был картонный ящик, содержавший такой джентльменский набор: две бутылки водки, пакет с рубашкой и костюмом, пакет с ботинками и пухлая бюрократическая папка на молнии. Первое, что предложил сделать Герман, было «выпить с отплытием по стакану». Я возможно вежливее отказался, Андрей выпил полстакана, а Герман — стакан.
 

  Пироги действительно были неплохие — я заказал проводнице чаю, и Герман рассказал нам следующую забавную историю.
 

  — Я, парни, на Волге не последний человек, — инспектор акватории. Завершил годовую инспекцию в Саратове, вот продвигаюсь до станции Михайловка в Астраханской губернии на Ахтубе. Там меня уже ждет буксир. Там сначала порыбачим, а затем мне нужно в калмыцкий порт пяти морей на Волге — городок Цаган Аман. В нем я встречаюсь с Калмыцким милицейским начальством. Терка у нас с ними будет большая — калмыки украли с фарватера штук двести бакенов, развезли по временным стойбищам и используют их для освещения.
 

  — И это, парни, для меня большая подстава. В бакенах этих батарея специальная, ее делают только в Екатеринбурге. Три года я у москвичей просил денег на шестьсот батарей, много водки выпил, много осетра и икры в Москву завез — и вот этой весной деньги на Урал ушли. А там, как только этого и ждали — половину суммы сразу за долги списала с завода налоговая, поэтому завод мне сделал только триста батарей, и остался за триста батарей должен — да что от этого долга толку. Я батареи отгрузил чин по чину в низовья Волги, волгоградцы и астраханцы их вставили в бакены и распределили по бассейновому фарватеру. И вот, на тебе, калмыки, видишь ли, их воруют. Сто бакенов на реке, а двести пропали!
 

  — Тут, парни два вопроса. Или калмыки беспредельничают, или бакенщики по бедности им бакены продали — а теперь ищи их в степи. Разбор, парни, предстоит серьезный. А для их калмыцких хижин — бакен лучший осветитель — он высокий, лампа сильная, батарея низковольтная мощная — полгода может гореть. А кончится батарея — сдадут бакен в металлолом. А милиция калмыцкая она все знает, да что тут сделаешь — их степные законы выше наших речных порядков.
 

  — А, Москва, что Москва. Сейчас калмыцкую милицию напрягу еще на балык, на осетра, на икру. Баранину пусть дают, тулупы охотничьи. Так, братишки, и закроем вопрос. А теплоходов нынче на Волге мало, плавали пять лет без бакенов — еще поплавают. Им не привыкать.
 

  Герман выпил еще стакан водки и лег спать. Чиновник это был пьющий, но тихий. Он не врал, в Михайловке в наше купе пришли два обветренных «боцмана», они разбудили и подхватили под руки Германа, взяли его пожитки и ушли.
 

  А чем закончилось это детективное дело?
 

  Скорее всего, все случилось так, как говорил Герман. Все получили то, что заслужили: уральский завод — российские бюджетные деньги, уральский бюджет — недополученные налоги, калмыки — осветительные бакены, калмыцкая милиция — товары от калмыков и законную долю, москвичи — балык, икру и мясо, бассейновый инспектор Герман — почет и уважение.
 

  А волжские речники? Да, они получили мало, но им не привыкать, как сказал инспектор Герман, обойдутся.