Байконурские зарисовки-2 ©
Поездки типа байконурских именовались не иначе, как «командировки в места важных событий», понимая под ними такие, как летняя московская олимпиада, освещение отдыха Генсека в крымском Ливадийском дворце, монтаж и наладка оборудования в республиканских отделениях ТАСС и т. п.
При поступлении на работу в агентство я был принят сразу же на должность старшего инженера, а через год уже назначен начальником лаборатории радиоприёмных устройств. Вскоре и служебные командироки не заставили себя ждать, и одна из первых состоялась в связи с необходимостью передачи фотоснимков из Ленинска и непосредственно с гагаринского старта, для чего меня и включили в состав бригады с фотокорреспондентом ТАСС и проявщиком плёнки (он же печатал и снимки)...
Город Ленинск обязан своим возникновением в почти безлюдной казахской степи соображению о малонаселённости данной местности, так как первые запуски ракет давали приличные отклонения от предусмотренных траекторий, да и взрывы носителей были не редкостью. К тому времени сюда подходила одноколейная неэлектрифицированная железнодорожная ветка с маленькой станцией Тюратам. Сам же космодром Байконур, с его техническими сооружениями и площадками для стартов ракет, отстоит от города километров за 60, куда ежедневно из города курсирует мотопоезд с несколькими комфортабельными купейными вагонами производства ГДР. Мне же приходилось добираться до старта на служебном автобусе, для чего снабжался спецпропусками для проезда через многозонные контрольно-пропускные пункты...
Спецавиарейс только начался, когда из аэропорта Ленинска экипажем ТУ-154 был получен запрет на посадку из-за неблагоприятных метеоусловий. Пришлось самолёт сажать в Ташкенте, где его пассажиры (в основном – корреспонденты ТАСС и центральных газет) сразу же укатили в город, а я был предоставлен самому себе, поскольку никто из них поехать с ними почему-то не предложил. Выяснив у одного из членов экипажа, что время вылета будет объявлено диспетчером по громкой связи, направился в здание аэровокзала, зал ожидания которого приятно удивил современной архитектурой, обязанной известному ташкентскому землетрясению, когда на руинах узбекской столицы вырос не только этот красавец, но и метро впервые появилось в том числе, – стараниями и ресурсами, в основном, Российской Федерации...
Большое круглое помещение зала, пол которого был выстлан декоративной плиткой с орнаментом в восточном духе, было весьма просторным: центр занимал киоск «Союзпечати», а вдоль всего периметра круглой стены располагались многочисленные удобные кресла, как одно занятые пассажирами-узбеками и ихней дорожной кладью – чемоданами, узлами и верхней одеждой. Купив в газетном киоске оставшуюся от утренней продажи 8-мистраничную «Правду», углубился в чтение, прислонившись к боковой стенке сооружения, несущего информацию в массы. За окнами уже стемнело, когда девушка-киоскер убрала с обширного прилавка в застеклённые шкафчики, под замки, нереализованнй за день товар и отправилась домой. Я внимательно оглядел ещё раз ряды кресел, в надежде отдохнуть от долгого стояния, но часть жителей города, названного в годы войны известным писателем «хлебным», уже сладко спала, а те, которых сон ещё не сморил, встречаясь со мной взлядами, отводили почему-то глаза в сторону...
Вспомнив, ни к селу ни к городу, Бухару и Ходжу Насреддина, плюнул на странное проявление восточного гостеприимства, расстелил на прилавке киоска в два слоя самую правдивую в Союзе газету, снял сандалии, поставив их у тумбы, взобрался на прилавок, подложил кулак под голову и почти мгновенно заснул, притомлённый стоянием в «прихожке» узбекской столицы. Проснулся оттого, что кто-то тряс за плечо, – передо мной стояла симпатичная молодая девушка славянской наружности, в форме сержанта милиции: «Молодой человек, просыпайтесь, скоро должен открыться киоск...». Блюстительницу порядка моя поза нисколько не удивила, как я понял по её дружелюбному тону, – видимо, ей с подобным сталкиваться приходилось не впервой...
А всего через полчаса после побудки я услышал долгожданную весть, разнёсшуюся по залу из динамиков:
«Пассажиры, следующие в порт «Крайний», пройдите к своему самолёту». Таким «зашифрованным» словом, «Крайний», обозначался конечный пункт назначения моей командировки...
9 июня 2017 года