-5-
Пробуждение, однако, было безрадостным. Ранним утром приехал шеф и принялся будить их истошными сигналами машины и неделикатными выкриками. До заспанных курсантов дошло, что вчерашний день не был кошмарным сном. Шеф чётко и внушительно определил им дневную норму и вновь укатил за горизонт.
Кое-как растопив очаг, они попили кипятку и потянулись на грядки, чертыхаясь и вполголоса матерясь.
Азиз решил больше не выходить без одежды на открытое солнце, и надел спортивный костюм на крепко обжаренное тело. Благо, куртка и штаны растянулись и не натирали больную кожу.
В два часа привезли обед. Еда, как и вчера, была поразительно невкусной и скудной. Шеф со скрытым вызовом оглядывал свою команду, ожидая замечаний или жалоб. Через полчаса, довольно хмыкнув, он уехал.
Второй день оказался тяжелее. У всех болели натруженные нетренированные мышцы и обожжёная кожа. А когда каждый оказывался наедине с собой, то ещё поднимало голову и униженное самолюбие: кому приятно сознаваться себе в совершенно идиотской глупости?
А вечером было разборка... Сперва шеф бегал по грядкам, оценивая выработку, потом сообщил, что шестеро из десяти не выработали норму, и потому, как он и предупреждал, эти шестеро лишаются ужина.
Оставшиеся четверо ели с трудом: пища не лезла в горло при виде голодных товарищей.
- Архипелаг Гулаг какой-то! - пробурчал один из шести.
- Вот! А ты говорил: "Не лагерь!" - с язвительной лаской укорил его шутник.
Азиз, попавший в число штрафников, попил на ночь водички...
На третий день кожа стала заживать, мышцы разработались. Норму он выполнил.