А волшебники кладут подарки в белые выдвигалки под кроватями, чтобы легче было работать и дарить радость. И все сладкое такое, приторное, как мармелад, покрытый сахаром, а ж скулы сводит, а кислый магний под языком гранулами таки и тает. И пока он тает, остается только быстро юркнуть в остановившийся автобус по пути до твоей станции метро, чтобы внутри резко запахло паленым. Комок к верхнему нёбу поднимается. Только не дышать. Сесть на первое сидение и спустя пару минут услышать, как кондуктор скажет, что автобус сломался, и вам уже в разные стороны: ему стоять, тебе прямо.
Круглыми носками осенних высоких сапог задевать опавшие желтые листья, ощущая, как касаются они асфальта то ребром, то хвостиком, то другой стороной. А буквы плакатов расплываются перед глазами, потому что портится зрение или вывески слишком яркие, или дождь такой сильный, или ты стареешь, или всего-навсего темно.
А билетик автобусный падает на корчиневатые, как сухой песок, ботинки вошедшего мужчины. И петух на пятке должен был закричать, а молчит позолотой переливаясь. Кто бы поднял этот билет прямо с носка начищенных замшевых тяжелых туфель. И обладатель их поднимает левую ногу, грациозно снимая билетик, отлепляя его от поверхности. Зажав маленькую бумажку между указательным и средним пальцем левой руки, подаёт вверх, как будто сидит за покерным столом. Где же очередь сдать хотя бы одну карту для победы?
И усы. Усы тоже коричневые, переходящие в бороду. Улыбаясь, приподнимает левый – для других правый – потому что или слева от него сидишь, или напротив, и тихо так смеётся, разговаривая по телефону, а плакаты летят мимо, летят. И день так же пролетел под клаксоны недовольных водителей, которых обгоняют маршрутчики.
21:41 – 22:39 27/9/16
Россия, Санкт-Петербург
Фотография: Kate Kolovskaya