Глава 31.
Когда люк пола встал на место, мы оказались в кромешной темноте. Лысач начал в потемках искать в своей сумке магический фонарь, я поступил проще - зажег небольшой огненный шар. Мы осмотрелись. Ход два на два метра, сплошной камень, каменный пол. Ни паутины, ни грязи. Пыль, да! Её было предостаточно. Мы по очереди начали чихать, ругая на чем свет нерадивых хозяев.
Радовало одно - не надо идти в полусогнутом состоянии. С моим ростом это было особенно актуально. Впереди шёл я, за мной Лысач, замыкал наше шествие Ржач. Я этому слегка удивился, зная его трусоватый характер. Но порядок скоро был восстановлен и замыкающим стал Лысач.
Мы прошли уже около километра, картина не менялась. Взгляду не за что было зацепиться. Шли мы довольно быстро, останавливаясь только для того, что бы попить воды и обсудить наши дальнейшие действия. Обсуждать было, собственно говоря, нечего, поэтому всю дорогу мы слушали громкое сопение Ржача и его периодические жалобы на свою непутевую жизнь. Ну, хоть какое-то развлечение.
Первая вынужденная остановка произошла у нас после того, как раздался истошный крик Лысача. Мы с Ржачем прошли по инерции несколько метров и остановились в недоумении, что же такое произошло с человеком.
Картина была ещё та! Лысач, с лицом белым, как мел, стоял в обнимку с мумией. В таких случаях говорят, что смеяться грешно, но я не удержался и рассмеялся.
Подойдя к Лысачу и взяв мумию за высохшие плечи, я приставил её к стене. Судя по одежде, которую мы несколько минут могли лицезреть, это был монах. Цвет одежды разобрать было невозможно.
Но его одеяние очень напоминало то, какое носят монахи в нашем мире. Свободный покрой, кожаный широкий пояс. На нем - остатки от ножен, по всей видимости, для ношения меча. Пояс прямо на глазах, как и остатки одежды, превратились в пыль. Меч мы так и не нашли.
У меня, пока мы рассматривали останки монаха, сразу же возник вопрос: как мы, двое, прошли мимо и ничего не заметили. Тщательно осмотрев стену, мы обнаружили потайную нишу, которая закрывалась дверцей, тщательно замаскированную под стену.
Это получается, что когда-то этот ход охранялся очень тщательно. Значит Эолла меня не обманула и ход куда-то, но нас приведёт.
Ещё через несколько часов нашего пути, нас ждала ещё одна проблема: основной ход, по которому мы шли, разделился на несколько ходов. Проще говоря, можно было повернуть налево, направо, но можно было и продолжить свой путь прямо. Я начал усиленно вспоминать, что могла сказать мне Эоллла относительно этого момента.
Нет, в голову ничего не приходило. То ли она забыла меня предупредить о этом перекрестке, то ли специально умолчала, но факт оставался фактом - мы стали перед выбором куда идти.
От Ржача поступило предложение бросить монету. Но доверить свою судьбу случаю мы не решились и пошли прямо. Позже стало понятно, что поступили мы правильно: на стене, в метрах ста от нашей остановки, красной краской была нарисована стрела, под ней, на непонятном языке, что-то написано.
Для особо "одаренных" надпись дублировалась рисунком. Его можно было даже принять за карту. С натяжкой, но можно. Примерно прикинув по времени, сколько прошли от перекрестка до этого рисунка и расстояние от него до схематически изображённого тоннеля, мы определили, что через пару часов мы будем на месте.
И тут Ржача как прорвало! Мы узнали о себе, что мы самые настоящие кони, раз столько времени можем двигаться с такой скоростью. И вообще, нужно очень хорошо подкрепиться, потому что впереди нас ждёт неизвестно что и мы должны хорошенько отдохнуть перед трудами праведными. Лысач в ответ на мой взгляд, только пожал плечами, потом объяснил:
- Лучше сделать, как он предлагает, иначе всю дорогу будем выслушивать его стенания. Поверь мне, это ещё то удовольствие!
Есть мне совершенно не хотелось, поэтому оставив друзей отдыхать, я решил пройти немного вперёд, на разведку.
Пройдя несколько сот метров, наткнулся на новую преграду: ход был перегорожен стальной решеткой. Прутья решётки сделаны из какого-то блестящего серебристого металла, диаметр прутьев - с большой палец руки.
Рядом с решеткой, краской нанесен рисунок существа, очень похожего на летающую мышь, с головой крысы. Понятно, старые знакомые. Вот незадача то! Кто-то предупреждал о опасности.
Возвращаться назад к перекрестку и исследовать ответвления от основного хода - терять время. Я попробовал расшатать прут - он был намертво вделан в потолок и пол.
Вариантов не много - нужно попробовать использовать магию. Отойдя от решетки на несколько десятков метров, я вспомнил рисунок воздушного кулака. Удар был чудесный и чудовищный одновременно!
Когда пыль осела, я увидел, что прутья как стояли, так и стоят. Вспомнив плохими словами тех, кто эту решетку поставил, я стал думать, что дальше делать. Выход из положения нашел Ржач, как ни странно. Он взялся за прут и начал его раскачивать из стороны в сторону. Мы по очереди стали прут расшатывать в его пазах, но увы, так и не смогли ничего с ним сделать.
- Ан, ты же магией владеешь! Неужели ничего нельзя придумать? - спросил Лысач.
Магию применить можно конечно, но только не связанную с огнём. Остаются только воздушные кулаки. Бить ими, бить, пока что-нибудь из этого не получится.
Я заставил ребят отойти подальше, создал громаднейший кулак, с мою голову величиной, накачал его под завязку энергией и послал в сторону решётки.
Что мне говорили по очереди Ржач и Лысач, я не слышал. Пыль стояла столбом! Минут через пять ко мне вернулся слух, пыль осела. Тот прут, который мы упорно раскачивали, отсутствовал, два соседних - искорежило так, что мы теперь могли запросто протиснуться в образовавшуюся щель между соседним прутьями.
Я вспомнил слова Нарины о том, что боевые заклинания в закрытых помещениях использовать нельзя.
Во-первых, я в Академии не учился, во-вторых, этот подземный ход нельзя назвать закрытым помещением.
Хм... я сам себя взял и оправдал. Когда жить захочешь, пойдёшь на любые нарушения. Попробовал бы кто-нибудь мои слова взять и оспорить.
Стальной прут мы обнаружили метров за пятнадцать от решётки. Я пнул его ногой, отодвигая в сторону. Лысач же почесал свою голову и предложил взять его с собой. Он важно изрёк - "пригодится". Как в воду глядел.
Через километр, может чуть больше, мы подошли к небольшой, но довольно таки массивной, двери. Таких огромных замков я никогда в своей жизни ещё не видел! А их я, извиняюсь, уж видел перевидел, когда жил в Лируш.
Лысач мастерски, использую стальной прут в качестве лома, сковырнул этот замок играючи. Нет, замок остался целым, потому что сделан был из того же материала, что и прут. На него время никак не подействовало, чего нельзя было сказать о навесных петлях под этот замок.
А за дверью нас встретил большой зал, по центру которого начиналась вертикальная винтовая лестница. Никакого убранства, никакой мебели. Просто большое и пустое помещение.
Я посмотрел снизу вверх, но где лестница заканчивалась, не увидел - света от моего огненного шара было явно маловато.
Но зато я увидел то, от чего по коже прошёл мороз: в зале, к высокому потолку, крепились сетки из белых нитей, в которых находились яйца. Чьи они, догадаться было не трудно.
Я приложил палец к губам и показал на свою находку старателями. Лысач стал беззвучно двигать губами, явно вспоминая, причём только хорошими словами, летающих крыс.
Показав ребятам жестом, что бы они остались на месте, я, осторожно ставя ноги на ступеньки лестницы, поднялся вверх на один марш. Грохот стоял такой, как будто со всей силы кто колотит по пустой металлической бочке. Нет, так дело не пойдёт! Спустившись вниз, я подошел к ребятам поближе и шепотом сказал:
- Разуваемся и идём босиком , иначе мы своим грохотом всех разбудим и на уши поднимем, включая приведения.
- Какие ещё приведения? Здесь водятся приведения? Ты их видел, да? - зачастил Ржач.
Лысач покрутил пальцем у виска, показывая Ржачу своё отношение к его умственным способностям.
- Анней, погаси свой шарик. Ты же помнишь, как эти крысо-мыши реагируют на тепло? В моем фонаре ещё полно энергии, на пару часов точно хватит.
Я полностью был с ним согласен, через секунду шар пропал. Мы разулись и осторожно, осторожно ступая на каждую ступеньку лестницы, начали подъём вверх.
От бесконечного движения по лестнице по винтовой траектории, у меня, как и у старателей, стала кружиться голова. Первым, естественно, заныл Ржач.
Через каждые пол часа приходилось делать остановки на десять-пятнадцать минут. Я все-таки зажег совсем небольшой огненный шар, что бы определиться, сколько же нам ещё подниматься по лестнице. Как оказалось - не всё так плохо: подниматься осталось четыре пролета по пятнадцать ступеней. Ерунда осталась, одним словом!
Я взял у Лысача фонарь и пошёл, как всегда, первым и осторожно, стараясь как можно меньше поднимать шума, наступал на ступени.
Что-то тихо бурча себе под нос, за мной шёл Ржач. Лысач неожиданно громко вскрикнул. Я спустился к нему в недоумении и даже не предполагая, что могло с ним произойти. Я увидел сидящего на ступеньке парня, который рукой пытался зажать равную рану на подошве левой ноги.
Посветив фонариком вниз, заметил небольшой выступ на одной из ступенек, о который зацепился Лысач. Достав из кармана платок, я передал фонарь Ржачу и стал делать перевязку.
- Темно, хоть глаз выколи. - оправдывался старатель. - Хуже всего идти позади всех.
- Ты что, перед кем-то решил оправдываться? Не стоит, Лысач. Любой на твоём месте мог попасть в такую ситуацию. Ты наступать на ногу сможешь? Идти совсем ничего осталось! Терпи!
- Да куда я денусь? Надо идти! - ответил Лысач, вставая. - Одно плохо, ступени ржавые, как бы заразу не занести.
- Вспомни детство своё. Как мы все ранки свои обрабатывали! Наверх поднимемся, продезинфицируешь! - полушутя ответил я.
- Ты о моче, Ан?
- А о чем же ещё? У нас лечебных артефактов нет, придётся обходиться тем, что есть. Ладно, пошли! Ржач, иди рядом с нашим раненым, подстрахуешь, если что! - сказал я, забирая у него фонарь.
Последний лестничный марш и мы, наконец, на ровной площадке, опять в каком-то зале. Я посветил на стены и к своей радости, никаких яиц не увидел. Ну хоть что-то радует.
Комната, размером где-то пять на пять метров, имела дверной проем, сама дверь отсутствовала. От неё осталась лишь кучка ржавчины. Пожалели гномы, а может карлики, качественного и дорогого металла на дверь. И вот результат - то, что мы сейчас видим.
Пока Лысач занимался самолечением, я, оставив ребятам фонарь, вышел через дверной проем и оказался в гигантском подземном тоннеле.
Я удивился, почему здесь относительно светло. Даже без дополнительного источника света, я чётко различал всё, что находилось рядом. Посмотрев вверх, я всё понял. Через равные промежутки, где-то очень высоко, в перекрытии, находились камни прямоугольной формы, которые излучали слабый свет.
- Мы такое чудо уже видели, Ан! Когда путешествовали в город карликов по подземному ходу. - раздался рядом со мной голос Ржача.
- Да, очень похоже! - согласился с ним, прошедший Лысач. - Я прямо чувствую запах свободы! Выход где-то рядом, вот только в какую сторону нам идти?
- Знаешь, я кроме запаха гари, пока ничего не чувствую. - ответил я ему, принюхиваясь к воздуху. - Вы что, ничего не заметили и не почувствовали?
Старатели стали жадно втягивать в себя воздух.
- А ты прав, Ан! Что-то здесь горело и не очень давно! Интересно, кто здесь ещё кроме нас побывал?
Лысач зажег фонарь и посветил им на пол.
- Да нет, похоже никого не было! - задумчиво сказал он. - Кроме наших следов, ничьих больше нет. Так куда пойдём? Налево, или направо?
- Пока мы шли по подземному ходу, я ещё хоть как-то держал в голове примерный план нашего движения. Хоть как-то ориентировался в какой стороне находится наша Империя. Я ориентировался по реке, по её течению. После винтовой лестницы, теперь ничего не соображаю. - признался я. - Как здесь можно что-то понять? А ну-ка, Лысач, дай фонарь.
В правую сторону тоннель довольно хорошо просматривался, а вот с левой стороны , метров через пятьсот, была темнота, верхние светильники, почему-то не горели. направив луч света влево я увидел, что там огромный завал из камней.
Мы направились в сторону завала и когда до него оставалось примерно метров двадцать, Лысач придержал меня за рукав. Он поднес палец ко рту, призывая нас к тишине.
- Слышите? - шепотом спросил он. - Как будто камни кто-то обрабатывает.
- Или кто-то их раскалывает. - согласился я. - Кстати, запах гари стал больше.
- Вы наверх посмотрите! - произнёс Ржач. - Ан, только фонарь выключи.
Я послушал Ржача, включил фонарь и посмотрел вверх, куда он показывал пальцем.
Завал из камней не доходил до самого верха тоннеля. Между камнями и сводом была щель около трёх метров по высоте и около пяти метров по ширине. Я увидел всплохи огня. Такие колебания огня бывают тогда, когда горит факел, а слабый ветерок чуть заметно колышет его пламя.
Периодически, на перекрытии тоннеля возникали причудливые тени, которые отбрасывали неизвестные существа. Но то, что было всем слышно и довольно отчетливо, это размеренные удары металлическими предметами по камням. Кто-то расчищал этот грандиозный завал.
Осталось дело за малым - всё это разузнать. Или со стороны нашей Империи ведутся эти работы, или со стороны Империи Хунак. Я почему-то был склонен ко второму варианту. Ржач не пойдёт в разведку со мной, у Лысача рана на ноге. Остаётся кто? Угадайте с одного раза, что называется!
Я отдал свою сумку ребятам, снял с себя перевязь со своими мечами и шагнул в сторону завала из камней.
Глава 32.
Подойти к самому завалу оказалось не так просто. На расстоянии нескольких десятков метров, по основанию тоннеля, были разбросаны осколки битого камня, небольшие и огромные цельные камни, которые мешали мне нормально идти.
Была шальная мысль вызвать эламенталь Воздуха и этим решить все проблемы, но где гарантия, что по ту сторону завала не находятся маги, которые сразу почувствуют меня? Точнее, мою магию? Поэтому я и преодолевал эти преграды на своих двоих. И опять в мою судьбу вмешался господин Случай.
Камни до того были загажены помётом летающих крыс, что я в один прекрасный момент элементарно сверзился с одного из камней, сильно ударившись правом боком о пол тоннеля.
Плюнув на все предосторожности, я, с помощью элементаля, стал подниматься вверх. Чем ближе я был к огромной щели, тем громче и отчетливее были слышны разговоры и какая-то возня по ту сторону.
Через мгновенье, я уже поднялся на достаточную высоту, чтобы рассмотреть хоть что-то. Прямо на моих глазах, по приставным лестницам, наверх стали подниматься люди в военной форме с факелами.
Вспомнив чей-то рассказ о воинстве Империи Хунак, я понял, что это они и есть. Меня трудно было заметить, так как я завис в воздухе на темной стороне завала, куда не попадал свет.
Я посчитал людей, которые с факелами в руках, осторожно передвигались по верху завала, по камням, в нашу сторону. Человек двадцать, не меньше!
Ждать, пока меня обнаружат и нашпигуют стрелами, я не стал. Первый огненный шар, небольшого размера, полетел с небольшой скоростью в сторону военных. Убивать их у меня особого желания не было, но спутать им все планы, чтобы выиграть время и убраться подальше от этого места, это да, это нужно было сделать.
Раздались крики, скорей от неожиданности и испуга. Кто был побыстрей, тот успел добежать до лестниц и начал опускаться вниз. Но основная масса вояк просто упала на камни и стали чего-то выжидать.
Дальше было то, чего я никак не ожидал: в мою сторону полетели.... да чего только не полетело! И кулаки и сосульки и огненные шары.
Отличить военных от магов я не смог, одежда у всех была примерно одинакового покроя и цвета. Нет, я себя не оправдываю, нужно было и это предусмотреть. Да только кто его знает, этих людей, с какой целью они сюда лезли и в каком составе!
Уворачиваться от убийственных плетений, зависнув в воздухе, было очень неудобно. Это ещё мягко сказано! Вести полноценный бой я не мог. Одновременно управлять элементалем, создавая плетения, было пока выше моих сил. Опыта нет и этим всё сказано!
Хорошо, что мои комбинированные щиты превосходно отражали всё, что по мне прилетало. Я уже на полном серьёзе подумывал об
отступлении.
Вспомнив, что внизу, за мной, находятся беззащитный Ржач и Лысач, я от этой мысли отказался. Не успев к ним добраться, я подвергал друзей смертельной опасности.
Факела хорошо освещали место сражения, поэтому я сразу заметил, что воины достали из-за спины луки и по команде своего командира, начали готовиться к стрельбе.
Ну, стрелы мне не помеха, конечно, но периодически "открываясь" и огрызаясь на выпады магов своими плетениями, я бросал искоса взгляда и на лучников.
Как мне говорил мой старый учитель Тилл: никогда нельзя недооценивать противника, даже если он слабее тебя. Так и в этой ситуации, я забыл его слова и чуть было за это не поплатился.
Первые стрелы, соприкоснувшись с моим щитом, отрикошетили и ушли в бок. Пауза, теперь работа магов. Пауза, теперь опять стрелки за работой. Хорошая слаженность у них! Как будто постоянно участвовали в таких сражениях.
В очередной раз, стрелы, буквально, вгрызлись в мой защитный экран и... я даже не поверил этому, но мой щит начал мерцать. Что за ерунда? Опять наконечники с магией? Тогда дело худо!
Я понимал, что ещё очень долго смогу вот так отражать все атаки и магов и лучников, но какой в этом смысл? Надо заканчивать со всем этим! То, что я хотел выяснить, уже выяснил.
Ладно, поиграл в добропорядочность и
хватит! Накачав щит по максимуму энергией, я стал сплетать моё самое удачное "изобретение" - гибрид огненного шара и молнии. От жалости к этим людям, у меня не осталось и следа.
Ну что, вперёд? Я на секунду замешкался увидев, что после команды мужчины, лет тридцати пяти - сорока, все военные стали отступать за спины..... а вот, собственно говоря, и господа маги. Собственной персоной, целых пять человек. Какая честь, оказывается, мне выпала - сразиться с пятеркой магов. Доложу я вам, с очень сильными магами, судя по их мастерству. я то думал, что их трое! Ан нет! Боевая пятёрка!
Ага, обычное построение: один впереди, остальные выстроились клином, положив руки на плечи впереди стоящим. Понятно, сил на возобновление потраченной ими энергии, нет, поэтому маги приняли такое решение - атаковать меня чем-то пострашнее, чем огненные шары, кулаки и тому подобное.
Даже интересно стало, что же они такое задумали?
Опять поступила команда от этого мужчины, по всей видимости, командира всея и всех. Старший монах, который стоял впереди, обратился к этому мужчине и в его словах прозвучало одно знакомое слово - "Император". Это слово, скорее всего, на всех языках звучит одинаково.
Неужели сам великий Вам-Го решил пойти на разведку через завал? Так, а это что за новые действующие лица? О, да это же монахи из Черного ордена! Не, на такое я не согласен!
Маги поставили защитный экран из стихии Огня, прикрывая им отступление вояк и Вам-Го. Чуть в стороне от них, пять магов в черных мантиях тоже начали что-то такое изобретать. Ну-ну!
Шар-молния, размером с мой кулак, с большой скоростью начал движение в сторону черной братии. Я уже по привычке замедлил время и начал накачивать его энергией на ходу.
Шар из малинового, превратился в ярко-желтый, размер тоже изменился в большую сторону, естественно. Достаточно! Теперь порцию в пятёрку магов. Молнии, в буквальном смысле этого слова, раздирали защитный экран магов. Следующий шар-молния - раздирал уже неприкрытых магов.
Никогда наверное не привыкну к зрелищу окровавленных частей тела и запаха горелой человеческой плоти. Ещё одно подобное плетение, ещё шар-молния. Так, ждем, когда хоть что-то будет видно. Дым вокруг и тишина, как ни странно! Единственный громкий звук издавали раскаленные камни, которые лопались от температуры и превращались в осколки.
Я оглянулся назад, отыскал глазами ребят. А они молодцы - убежали так далеко от места сражения, что я их фигуры еле-еле видел. Правильное решение! Как там нога у Лысача, интересно? Забыл о ране, скорее всего, когда убегал!
Создав плотный воздушный поток, я разогнал им тяжелый удушливый запах и дым. Мда... картинка! Попробуй в этой каше из человеческих тел что-нибудь разобрать.
Но одно было мне понятно - вряд ли кто-то из магов и монахов уцелел. Вояки могли остаться живыми. Целыми и здоровыми - нет! Падение с такой высоты на камни, никому ещё здоровья не добавляло.
А то, что они прыгали вниз - у меня сомнений не было! Я вспомнил тот момент, когда меня атаковал магистр Тоссель на полигоне Академии. Ощущение, ну..... очень не хорошее. От испуга и не с такой высоты сиганешь!
Ну что, дело сделано, можно убираться отсюда подобру-поздорову? Но появилось прямо назойливое желание заглянуть по ту сторону завала. Я ещё какое-то время колебался, но любопытство взяло верх. Опустившись на камни, начал аккуратно двигаться по камням.
Кровь, кровь, части тела. Надолго запомнит Император Хунак и все остальные эту стычку. И тут меня накрыло по-полной! Я прислушался к своим ощущениям - а нет их! Как и к сострадание к погибшим здесь людям. Пусто в моей душе, сердце ровно бьется! Архимаг Торенс как сказал? Прежде, чем убивать людей, подумай о том, что убиваешь не только тела, а и их душу. Ну что же, значит я потихонечку меняюсь и увы, не в хорошую сторону. Если и впредь будет выбор, или защищать близких людей, или думать о сохранении жизни моих врагов, я выберу первое.
Пройдя эти тридцать пять - сорок метров по верху завала, я аккуратно глянул вниз.
Всё было так, как я и думал. Далеко внизу лежали изломанные тела людей, мои шары-молнии и по эту сторону завала поработали на славу. Гнёзда, которых было просто огромное количество, пылали так дружно, что в тоннеле было светло, как днём.
Далеко внизу, маленькие фигурки людей спешили на помощь к упавшим. Я покачал головой - с такой высоты упасть и не свернуть себе шею? Это вряд ли! Неужели и Вам-Го погиб? А вот попробуй это узнай! Только у кого это спросить?
Со стороны входа в тоннель, к месту нашей битвы, спешило просто огромное количество воинов. По моим прикидкам - несколько тысяч. А как же, надо своего хозяина защищать от атаки многочисленного воинства!
Когда узнают, что я был один, скорее всего, не поверят. Ну да ладно, это их дело! А я хочу поставить жирную точку в сегодняшнем событии.
"Невод" послушно появился в почти полном своём великолепии. Огонь, Воздух, Хаос - всё на месте. Ну что, получите то, что вы заслужили! Шар по навесной траектории устремился к людям и на исходе своего полёта, взорвался.
Сеть из Огня появилась моментально и Смерть начала свою жатву. Плетение Хаоса жадно искало всё живое и управляло этим сложным плетением. Нити из Огня четвертовали людей, разваливали их на мелкие части, не оставляя ничего живого на своём пути!
Потом был ещё "невод", шары-молнии, опять "невод".
Эолла сейчас бы порадовалась! Она бы была в диком восторге! Столько эманаций страха и боли! Это же какой-то праздник! Я криво усмехнулся и пошел обратно, через те тридцать метров, которые отделяют море ужаса и смерти от относительно спокойного места.
Уже стоя на краю завала, я оглянулся назад, почувствовав на себе чей-то взгляд. Да ну на...!? Кто-то остался живой?
Да, приподняв окровавленную, голову, которая была покрыта пузырями от ожогов, на которой не осталось и следа от растительности, на меня смотрел Император Хунак, Великолепный и Непобедимый Вам-Го! Жалкое зрелище!
Я подошел к нему поближе, присел на более-менее чистый камень. Мужчина смотрел на меня с такой ненавистью, что мне стало не по себе.
Так смотрят люди, которые понимают, что им осталось жить совсем ничего.
Так смотрят те, которые понимают, что их жизнь теперь полностью зависит от человека, который волен распоряжаться его судьбой, по своему усмотрению. Ну что же, да будет так!
Я достал из голенища свой нож....
************
- Ан, ты чего всю дорогу молчишь? - спросил Лысач. - Ты не поверишь, но я первый раз в жизни так сильно переживал за чью-то жизнь! Тяжко тебе там пришлось, я понимаю! Не молчи, поговори с нами!
Что-то рассказывать о той бойне, которую я устроил, мне как-то не хотелось. Прошло часа два, не меньше, и меня начало шатать из стороны в сторону. Язык стал заплетается и вообще, мне хотелось сесть на пол тоннеля и сидеть неподвижно очень и очень долго!
Но я понимал прекрасно, что нужно всё в себе перебороть, все эти противоречивые чувства и идти дальше.
Боль от содеянного мною, как я не душил её, одолевала меня всё больше и больше. Чувствовать себя человеком после того, что я сотворил с тысячами людей? Ну, не знаю! Опять вспомнил слова архимага. Как бы он поступил со своими принципами и моралью?
Лысач всё сильнее и сильнее припадал на раненную ногу. Остановки теперь были всё чаще и чаще.
И в один прекрасный момент, Лысач присел на пол тоннеля и не встал. Несли мы парня по очереди. Ржач, этот крепыш, удивил меня своей силой и выносливостью. Надо же, как жизнь над ним поиздевалась! Сильное тело и трусливый характер. Ну и сочетание! Врагу не пожелаешь!
Шли уже двое суток, сил на разговоры не было. Скудные запасы еды подходили к концу, как и вода. Сколько же ещё нам предстоит мучатся, пока не доберемся до желанного выхода?
Я то ещё хоть как-то держался, подпитывая жизненный сосуд энергией. Ржач прямо на глазах похудел, глаза ввалились. Лысач уже не приходил в сознание, постоянно бредил. Лицо молодого парня пылало, на лбу выступал холодный пот. Он иногда открывал глаза и непонимающим взором смотрел то на меня, то на Ржача и опять впадал в беспамятство.
После второй нашей ночёвки, мы, хоть и тяжело, но смогли продолжить наш путь к свободе. Я настроил себя на самое худшее, на ещё один день мытарств, но Боги были милосердны и примерно через два часа своего пути, мы наконец-то уперлись в каменную стену. Тоннель закончился!
Расстелив куртки на каменном полу, мы положили на них Лысача, а сами подошли к стене. Обычный камень. Каменная плита. Так будет точнее. Осмотрев её с низу до верху, к своему сожалению, ни я ни Ржач не нашли никаких рычагов, или механизма для открытия ворот.
У Ржача началась тихая истерика. Но чего паниковать? Ведь как-то этой плитой должны были управлять? И карлики и гномы знали толк в этих делах. Надо искать, искать и ни в коем случае, не сдаваться. Эти слова, по всей видимости, прозвучали вслух. Ржач немного успокоился. Но потом высказался очень четко и ясно, что он думает обо всех подземных жителях.
Его гневную тираду прервал чей-то голос:
- Ну вот, право-мило! Чем же вам, право-мило, молодые люди, карлики так досадили, что вы их так ругаете? Мы, право-мило, спешили, как могли, вам на помощь, а вы, право-мило, такие слова произносите?
И тут на меня напал истерический смех. Ржач нервно оглядывался в поисках говорившего с нами. Я, глядя на него, смеялся всё сильнее и сильнее до тех пор, пока прямо из воздуха, из ниоткуда, мне на голову не потекла холодная вода.
- Успокоились, молодой человек? Право-мило, я уже стал беспокоиться о вашем состоянии, право-мило!
Я вздохнул полной грудью, улыбнулся и сказал:
- Кирк! Как же я рад тебя слышать! Ты себе этого даже не представляешь!!!
Глава 33.
Если кто-нибудь вам скажет, что нести караульную службу в армии это очень просто и легко - гоните от себя таких рассказчиков. Люди всегда подвергаются какой-то опасности, когда находятся на своем посту. Особенно ночью!
Ночь полна неожиданностей и сюрпризов, ночь несёт в себе скрытую угрозу тому, кто находится на посту и всему, что находится под охраной. Караульному многие сотни, тысячи людей доверяют свою жизнь, надеются на него, на его добропорядочность.
Сержант Гварлоу одновременно и любил свою службу и проклинал на чем свет стоит армию и её устаревшие уставы. Почему устаревшие? А как по-другому? Ночью стоять в карауле одному, на многие километры от тебя никого нет, поговорить не с кем, а так хочется это сделать! Даже магической поддержки нет! А вдруг нападут враги? Отбиваться ото всех мечом и вопить во всё горло? Нет, определённо, на такие посты нужно, как минимум, два человека отправлять!
Если бы службу на одном посту несли несколько человек, то и спать, скорее всего, не так хотелось бы. Особенно под утро, когда только-только просыпаются первые птички, когда наступает то время, которое в народе получило очень точное название - волчье время.
В это время у всех предметов появляются размытые очертания, все они кажутся серыми и неинтересными.
Вот и сегодня, сержант Гварлоу стоял на посту особо охраняемого объекта под названием расщелина Трех камней. Его, сержанта, заставляют нести эту службу, как какого-то солдата-первогодка!
Всех сержантов военного лагеря, который сейчас разбит возле города Венллейда, особый приказ нового Главнокомандующего армией сначала рассмешил, потом они его начали громко обсуждать в своих кругах. Но на этом всё и закончилось. Армия есть армия! Сказали охранять камни, значит будем охранять и камни и деревья и весь Хребет Невезения.
Но особенно не нравился сержанту - туман!
Сейчас он сполз с хребта и начал своё движение в сторону лагеря, окутывая все предметы своим невесомым, белым одеялом. Туман в горах - это вообще особый случай. Он более густой и плотный, чем на равнине. Все звуки смолкают, становятся приглушенными, не чёткими.
Как определил Гварлоу на слух, в двухстах метрах от него хрустнула ветка, затем послышались какие-то невнятные голоса. И как сержанту показалось, один из голосов был явно женским.
Крадучись, перенося вес тела с пятки на носок ног, стараясь не шуметь и не наступать на сушняк, сержант стал подкрадываться к этому подозрительному месту.
Слава Богам, никого нет! Опять туман вытворяет свои любимые штучки - появляются ложные звуки, которые могут раздаваться рядом, но по мере приближения к ним, они могут проявить себя в совершенно другой стороне. Вот как сейчас!
Звуки теперь раздавались в том месте, которое сержант только что покинул. Разговор мог вестись и на расстоянии в километр, а то более, не угадать никак!
В сердцах сплюнув и послав все куда подальше, сержант достал из кармана амулет, который показывал время до окончания несения караула и одновременно с этим - был средством объявления тревоги. Службу нести ещё два с половиной часа. Как же время тянется!
Налетел лёгкий ветерок, который начал разгонять лохмы седого тумана. Одновременно с этим, ветер принёс с собой утреннюю прохладу и свежесть. Поплотнее запахнув шерстяную накидку, сержант Гварлоу стал обходить свои владения по привычному маршруту.
То ли ему показалось, то ли так это и было на самом деле, но голоса, которые он раньше слышал, теперь были от него не далее, чем в двадцати шагах.
Порыв ветра донёс некоторые слова из разговора между мужчиной и женщиной - "Кирк", "Мильда" и даже целую фразу, произнесенную женщиной:
" Ты точно знаешь, куда нам идти, олень ты мой ушастенький?"
За этой фразой, последовала следующая:
" Право-мило, не будь такой несносной, дорогая. "
Поднять тревогу в лагере? А если ничего не обнаружится? Тогда - хоть уходи со службы! Засмеют все друзья-товарищи!
Пройдя ещё несколько метров, сержант увидел какой-то белый предмет, лежащий на земле. Вот это находка! Да это же дамский платок!
Достав из кармана амулет тревоги, Гварлоу активировал его, сильно сжав в кулаке. Он знал, что ровно через пять минут прибежит тревожная группа, во главе с капитаном Трипсом.
**********
- Кирк, а где же твоя супруга? Неужели она тебя одного отпустила в такую дальнюю дорогу?
- Да ну, право-мило, молодой человек! Как она пропустит такое, право-мило, знаменательное событие? Женское любопытство, право-мило, не знает границ! Как и жадность, право-мило! Ай, Мильда! Ты чего дерёшься?
- Что бы язык свой не распускал, мой дорогой! Здравствуйте, Анней!
Наш разговор происходил внутри подземного тоннеля, рядом с выходными воротами. Ржач, когда увидел, как прямо из воздуха материализуются фигуры карликов, сел на пол тоннеля и, открыв от удивления рот, смотрел отчужденно на происходящее.
- Как вы, право-мило, необычно выглядите, Анней! Я вас с трудом узнал!
- Уважаемый Кирк и Мильда! Я вам отвечу на все ваши вопросы, но нужно срочно моего друга доставить к лекарю. Вы же сами видите, в каком он находится состоянии!
- Молодой человек! Не учите женщину красить губы и пудрить носик! - засмеялась Мильда. - Пока вы с моим муженьком раскланивались при встрече, я уже начала лечить этого юношу. Цветок Пятилистника, настоенный на чистейшей гномьей водке, творит чудеса. Этот цветок растет только под землей, на скалах. Не даром его называют Подарком Богов! Ваш друг проспит пару часов и будет здоровее, чем был до ранения.
- Это не тот ли цветок, который выглядит, как очень крупная декоративная ромашка, только синего цвета?
- Описание довольно правильное, но этот цветок, увы, уже давно не растет там, под землёй! Я бы всё что угодно отдала бы за возможность хотя-бы подержать в руках это послание от Богов!
Я взял свою заплечную сумку и достал оттуда завернутый в тряпицу, цветок Пятилистника. Из двух сорванных мною цветков там, на скале, один я отдал Эолле, один спрятал. Так, на всякий случай. Как оказалось, не зря!
Кирк и Мильда упали на колени, сложили ладони вместе и поклонились. Вот это да! Значит действительно, этот цветок имеет очень большое значение для мира карликов. Но я обратил внимание, что взгляды супругов были обращены не на цветок, который я держал в правой руке, а на мой перстень с ярко-фиолетовым камнем.
- Король! - прошептала Мильда.
- Король вернулся в наш мир! - вторил ей Кирк.
- Дорогие мои, вы бы встали с колен и объяснили мне, что это всё значит! - сказал я.
Карлики опять дружно отвесили поклон. Чудеса!
- А ну-ка, встать с колен! - полушутя рявкнул я. - Попробуйте только не выполнить мой приказ!
Эк, как их проняло то! И не только карлики, но и Ржач, вскочивший с пола и вытянувшийся по струнке, стояли передо мною.
- Мильда, ты самая адекватная среди нас! Может объяснишь мне, что это всё значит?
- Да, Великий! Я всё расскажу! Дайте время прийти в себя!
Я в сердцах сплюнул. Великий! Скорее всего я погорячился, когда назвал Мильду адекватной. Она, собравшись с духом и мыслями, начала свой рассказ:
- Очень давно, когда карлики были единой и дружной семьей, жил на свете король, который правил всем народом подземного мира.
Его называли Томмаркон. А обычные карлики к его имени прибавляли слово Великолепный.
И не зря! Король был всем хорош - и умом и лицом и фигурой. Но в одном его никто не сумел превзойти - это в магических науках. Как маг, Томмаркон был самым величайшим из величайших магов того времени! Даже тацины и аануры разговаривали с ним, как с равным.
Правил король очень долго, он старался сделать так, что бы в городе карликов не было ни бедных, ни богатых! Он заставлял всех получать необходимые знания, привил культуру во всем: и в быту и в общении. Он. даже выпустил свод правил, в котором рассказывал, как себя необходимо вести в той, или иной ситуации.
Но не эта заслуга его возвеличила так сильно, что о Томмарконе до сих пор ходят легенды в народе карликов.
Боги, которые когда-то обитали в этом мире, изгнали из него Богиню Смерти Эоллу. Эолла вела переговоры с Томмарконом очень долго, прося выделить ей место в славном городе Карле-Клеон. Не хотел король, что бы великий народ преклонял колени перед Богиней Смерти. Он прогнал её из своего царства, разумно полагая, что одного Храма Жизни и шести Богов, проповедующих Жизнь, будет достаточно!
Прошло много лет, в подземном мире появились гномы, которые начали вести свою разрушительную политику. Карлики их вначале принимали за своих, почти родных, но потом поняли, что пригрели змею на груди.
Если бы карлики тогда знали, что гномы проповедуют культ Смерти, они бы ни за что не допустили их в свой город, не допустили бы раскола в своём обществе.
Одна часть карликов так же продолжали почитать шесть Богов Жизни, другая часть - стали требовать у Томмаркона построить Храм Смерти для поклонения Богине Смерти Эоллы.
Томмаркон тогда собрал всех людей подземного города и сказал им, что пусть они сами выбирают и решают. Или в Карле-Клеоне будет один Храм, или появится второй Храм, но тогда он отречётся от своего трона и навсегда покинет город карликов.
Раскол в обществе достиг такого состояния, что началась гражданская война и при поддержке гномов, войну выиграла та часть общества, которая ратовала за строительство Храма Смерти.
Томмаркон Великолепный, уходя из города и отрекаясь от трона, сказал следующие слова:
"Пройдет очень много лет, народ карликов покинет подземный город. Всему виной станет раскол в стране из-за разных, несовместимые между собой, религий".
Так и получилось на самом деле. Часть карликов навсегда покинула подземный мир и поселилась наверху земли, среди людей. Храм Смерти был построен карликами и гномами, полноправной хозяйкой в нём стала Эолла.
Богиня Смерти требовала приносить в жертву всё больше и больше жизней жителей подземного города. Оставшиеся карлики "прозрели" наконец-то, поняли к чему это всё приведёт, но было слишком поздно. Их осталось очень мало!
Гномы воспользовались этой ситуацией и начали истреблять карликов. План у них был очень простой - занять город карликов, стать единоличными владельцами несметных богатств.
Но нужно знать подлую и жадную натуру гномов! Они устроили гражданскую войну и у себя в обществе, выясняя, кто же станет верховодить, какой клан станет Верховным кланом.
Ни к какому мнению они так и не пришли, но в один прекрасный момент обнаружили, что в городе Карле-Клеон появился Томмаркон Великолепный и наложил Великую печать на главные городские ворота.
Нет, они открыты до сих пор, но только не для карликов и не для гномов! Их, в город Карле-Клеон, не пускают магические чары.
Но то, что всех удивило, это надпись, которая возникла на главных воротах в город:
"Пройдет много веков и в городе Карле-Клеон появится человек с длинными белыми волосами, с глазами оттенка морской волны. Он снимет, когда это будет нужно, Великую магическую печать с городских ворот. Этот человек будет прямым потомком Великих тацинов. Он сплотит весь народ карликов и Карле-Клеон опять заиграет всеми красками былого великолепия! Этот человек будет почитаем карликами, как Богом и своим Королем! Этого человека можно будет узнать по Кольцу Королей."
Мильда замолчала, молчал Кирк. Я привык к тому, что эта супружеская пара всегда шутила. Они всегда были веселыми, даже когда ругались между собой. А тут - вот они, стоят передо мною серьёзные!
Ржача мне стало просто жалко - он тихо сидел у стенки тоннеля и тихо переваривал то, что только что услышал. Я представляю, что у него сейчас в голове творится и как ему сейчас тяжело всё это осмыслить.
- Я знал, что ты, Анней, не обычный человек. Меня в последнее время, как магнитом к тебе тянуло. Можешь у Ржача спросить, если не веришь! - услышали мы слабый голос Лычача, который лежал с открытыми глазами, уставившись куда-то вверх. - Когда будем из тоннеля выбираться?
Надо же, никакого удивления по поводу легендарных карликов! Молодец!
- Вот как сил наберешься, так сразу и пойдем. - ответил я.
Мильда достала из поясной сумки небольшой флакончик с красноватой жидкостью, открыла пробку и поднесла его ко рту Лычача. Парень сделал небольшой глоток и сморщился.
- Ничего, красавчик, не умрешь! - в привычной, шутливой форме, сказала Мильда. - Выздоровление идёт даже лучше, чем я предполагала! Через десять минут ты сможешь даже станцевать танец брачующихся тараканов.
Мы смеялись долго. Я почувствовал, что напряжение всех последних дней отступает. Всё то, что с нами произошло за последние дни, недели, месяцы, стало каким-то не реальным, далеким действием. Всё это было, как в какой-то сказке, в которой главными героями были кто угодно, но только не мы!
- Кирк, Мильда, а как вы в тоннель то попали? Как вы открыли эти гигантские ворота? И как вы узнали, где нас искать? Точнее, меня?
- Вы, Великий, смотрите на эти ворота обычным зрением. Попробуйте перейти на магическое. Вы обнаружите, что только в одном месте, снаружи и изнутри, камень имеет небольшой оттенок. Не у всех из карликов на руке есть специальные кольца. Но у меня с моим благоверным, такие кольца есть. Поэтому мы и вошли очень легко, приложив кольцо к этому месту. Солдаты, которые охраняют это место, даже ничего и не заметили!
Магия, Великий, одним словом! Вы теперь можете заходить, выходить, куда пожелаете. Теперь, так же, как и мы, вы можете стать невидимым для окружающих. У вас Кольцо Королей! Это оно дало знать нам, что Король вернулся, Король живой! Опять же наша магия, нет ничего особенного! Извините, но мы никак не могли подумать, что Королем стали вы! Я до сих пор в шоке, а Кирк, похоже, вообще язык проглотил! - засмеялась эта неугомонная женщина.
- Почему именно мы на этот призыв откликнулись? Всё тоже очень просто! - продолжила она. - Мы - потомки тех, кто поддержали Томмаркона Великолепного. Таких карликов осталось очень и очень мало. Я о чистоте крови. За многие столетия произошло очень много случаев смешения крови. Дар, который был у карликов изначально, потерял свою силу. Это очень долгая история, но одно могу сказать, что в нашей родовой ветке, смешанные браки не распространены. Поэтому и дар не ослаблен. Таких, как мы, всего четверо.
- Понятно! Лысач, ты как? Сумеешь сам передвигаться? - спросил я.
- Да, чувствую, что полон энергии! Спасибо милой женщине!
- Что значит спасибо? - возмутилась Мильда. - Будете должны, молодой человек! Мы предпочитает пить с мужем "огненный вал"!
- Я понял! За мной не заржавеет! - улыбнулся Лысач, вставая.
Я подошел к огромным воротам, перешёл на истинное зрение. Да, в одном месте я увидел, что камень имеет голубоватый оттенок.
- Ну что, все готовы? Мильда, Кирк, вы будете прятаться? Я так и понял. Ну что, пошли?
Приложив Кольцо Королей к гигантской каменной плите, через несколько секунд я почувствовал легкую вибрацию под ногами и плита начала бесшумное скольжение в бок.
**********
"Стирхов сержант! Поднял ни свет ни заря, объявил тревогу! Как же спать хочется!" - подумал Фаррон, отчаянно зевая.
Прошло уже больше пяти часов, но никакого движения возле входа в тоннель не было. Всё как всегда! Только вот солнце сегодня припекает, словно хочет расправиться со всем живым на этом материке! Даже птицы, эти неугомонные создания, спрятались в тени деревьев.
- Ну что, Эрон, ничего и никого? - спросил подошедший к Фаррону начальник Тайной полиции Империи.
- Нет, господин Пиккаро! Тишина. Надо снимать окружение и отправлять солдат в расположение лагеря. - ответил Фаррон. - Солнце палит нещадно, так и удар можно получить!
- Давайте с вами ещё раз подойдем к камню, осмотрим всё и с чистой совестью уйдем отсюда. - предложил Пиккаро.
Не доходя до каменной плиты, прикрывающей вход в подземный тоннель, метров десять, они застыли, словно к чему-то прислушиваясь. И Пиккаро и Фаррону показалось, что они почувствовали какую то вибрацию земли.
А ещё через несколько секунд, гигантская плита мягко и бесшумно скользнула в бок и мужчины увидели, что из подземного хода вышли трое человек, прикрывая глаза от яркого солнечного света.
- Да чтоб меня! Это же наша пропажа! - сказал Эрон.
- Точно! А сразу и не признать нашего мальчика! - сказал Пиккаро улыбаясь. - Хотя... какой он теперь мальчик? Скорее, молодой и сильный мужчина! Вот только что у него с волосами? Неужели весь седой?
- Да..а... а, видно досталось Аннею! - протянул Фаррон и пошёл на встречу троим измождённым и уставшим молодым парням.