В деревне "городских" недолюбливали, кажется, все. Заходим как-то в лавку с Колей - тихим интеллигентным очкариком из конструкторского. На мне была еще новенькая армейская шапка без кокарды - кроме как "в колхоз" носить ее было негде. На выходе слышим вслед: - Один солдатик, а второй наглый-наглый... В другой раз в той же лавке, немолодая женщина из очереди спрашивает меня: - Когда же вы, наконец, уедете? - Что, так сильно мешаем, - удивился я. - Да, мой кобель вторую неделю дома не ночует...
Секс (или покушение на него), действительно, были, проблемой. В первую, очередь, для нас, вынужденных постоянно балансировать между "Эти девушки с нами" и прямым мордобитием. Зайдя как-то в клуб, взглянуть на танцы, и понял деревенских - никаких "границ" уже не существовало. Но жили и спали мы в одной большой избе, перегородкой поделенной на две половины - девушки в дальней, парни - в проходной. Вот эта женская половина и стала центром притяжения всей местной молодежи.
Фанис, живший чуть дальше по улице, предложил "в случае чего" обращаться к нему: - Я здесь самый большой и толстый! Меня все боятся. Но мы старались обходиться собственными силами.
Вот и сейчас, дело шло к полуночи и мы старались спровадить, наконец, непрошеных гостей. Один был особенно пьян и агрессивен. Остальные, кажется, уже согласны были уйти, а этот все рвался назад: - Хочу к чувихам!
Но вот, кажется, уговорили и его. Он развернулся, пошел к выходу. Я просто стоял у стенки. Но проходя мимо, он сильно замахнулся, с явным намерением ударить. Я успел перехватить руку - алкоголь замедлил его движения. Толкнул в грудь, он упал. Неожиданно для себя, я кинулся на него и стал бить. Меня оттащили. Его вывели на улицу и там били уже свои.
Назавтра он приперся снова, вчерашнего, естественно, не помнил. Я с интересом разглядывал его рожу - губа чуть припухла. Странно, бил вроде сильно - весь кулак ободран о зубы.