Миссия третьей империи

Вадим Гулаков
Часть первая.
Нейтралы.
Он быстро шёл по коридору, не обращая внимания ни на что вокруг, словно вокруг ничего и не было. Подойдя к массивной деревянной двери, он ещё немного помялся, но потом, собравшись с духом, толкнул её и вошёл в зал. «Ваше… – горло на мгновение сковало, но он всё же смог пересилить себя. – Ваше Величество, они решились…». Повисла пугающая тишина. Он смотрел на этого двадцатилетнего человека, который молча стоял у окна и от которого теперь зависела судьба этого мира и всех остальных. «Я знаю, как поступил бы мой отец, и… И я поступлю точно так же… Мы принимаем бой». Министр почтенно поклонился и вышел вон. Император остался так же стоять у окна. Он даже не повернулся – до того в растерянном состоянии пребывал он в эту минуту. И растерянность эта была вовсе не оттого, что война была неожиданная и неизбежная, но оттого, что он не знал, как он, совсем ещё мальчишка, будет управлять всей этой громадой армии в одиночку. Тяжело выдохнув, он перекрестился двумя пальцами. Но не успел он докончить святой обряд, как услышал скрип другой двери за спиной, маленькой из дерева и окованной железными полосами. Через несколько секунд послышались лёгкие шаги. Потом шаги прекратились, и он услышал, как рухнула на пол дорогая ткань шикарного платья. Тяжело вздохнув и закрыв глаза, он произнёс:
– Сударыня, в столь тяжёлый час для нашей империи я считаю неприемлемым придаваться любовным утехам, так что я бы попросил вас…
– Ваше величество, – ответила дама обиженно-возмущённым голосом – вы не оказываете мне чести получить ваше внимание с тех самых пор, как на нашу благословенную землю вступили эти посланники антихриста, да покарает их Господь… (она так же перекрестилась двумя перстами). Но осмелюсь вам напомнить, что сенат уже не первый раз беспокоится вопросом о наследнике, ибо вы единственный мужчина из рода, кто уцелел после предыдущего сражения. Если же вы хотите сохранить свой дом, извольте распорядится о наследнике, ибо с пресечением династии придёт конец и империи, а жизнь ваша не застрахована Господом, и он может попросить к себе душу вашу в любой момент, как и душу любого стражника или крестьянина из вашего королевства, так что попрошу вас…
– В прошлый раз мне показалось, что вы остались недовольны мной…
– Вам показалось.
Он обернулся. Она стояла перед ним обнажённая. Свет вечерней зари мягко обволакивал каждый миллиметр её тела, придавая ему какую-то возвышенность и таинственность. Он выпил остатки вина из кубка, что стоял на столике, и, поставив его на место, приблизился к ней. Они стояли друг напротив друга, вдохновенно друг на друга смотря и грустно восхищаясь. Она резко обернулась к нему спиной. Он, опустив глаза, медленно подошёл к ней и, обняв, начал целовать. «Я не дочь торговца, чтобы здесь… – сказала она со скрытой обидой, оглянувшись через плечо – Пойдёмте в спальню…». Она взяла его за руку и повела за собой.
В эту холодную осеннюю ночь даже эти минуты жаркой близости согревали душу не так, как это было ещё полгода назад, когда ещё не было войны, когда ещё не гибло отечество. А теперь каждому было своё: ещё не успевшая окрепнуть после предыдущей войны страна вновь вступала в кровавую бойню, сулившую ей что-то нехорошее, монарх этой страны придавался любви вместе с молодой супругой, чтобы хоть на мгновение уйти от ужасных и назойливых мыслей о боли и крови народа, а компания стражников у ворот королевского замка как могла коротала эту холодную чёрную ночь:
– Марк Эйдриан, вы негодяй!
– Это почему ж вы так решили, мистер Оллфорд?
– Да потому что, чёрт возьми, я никак не могу понять: ну откуда у вас появился этот трефовый валет, ну вот объясните вы мне, а? Откуда?
– Оллфорд, если вы и дальше будете через чур увлекаться вином, вы и неприятеля через пост легко пропустите…
– Это вы к чему? – тоном смертельно оскорблённого джентльмена спросил стражник.
– Да к тому, сэр, что вы не слишком-то внимательны в игре. Разве вы не запомнили, что в ходе этого кона выбыло только три валета из четырёх, и трефового среди них не было – следовательно, его появление здесь вполне логично и легко объяснимо…
– Я… – начал было возмущаться Оллфорд.
– Сэр!
Оллфорду хватило этого повышения тона в его адрес, чтобы понять, что пререкаться дальше не стоит. Он хотел было уже извинится, но вдруг со стороны противоположных окопов послышался жуткий вой, от которого даже верхушки елей закачались как от сильного урагана. «Всё, споры продолжим после боя, а сейчас за дело…» – отдал команду сделавший Оллфорду замечание Джеймз, начальник караула. Стражники, тяжело дыша после ожесточённого спора, рассредоточились по позициям.
Сначала было тихо. Лишь слышно было, как выли волки в лесу за небольшой рекой. В небе яркими песчинками зажигались молодые звёзды, которые блестели в лунном свете как золотые, разливая желтоватый свет по всей округе. Но постепенно свет начал багроветь, потом сделался совсем красным, и вдруг в реку, по которой проходила граница королевства, что-то упало с громким плеском и шипением. «Всем приготовится!...» – приказал Джеймз. И вдруг небо ярко вспыхнуло красно-белым, такого же цвета вырвался дым и воины увидели их: в небе семь ангелов вели борьбу с неприятелем. Неприятелей было около двадцати пяти: где-то восемнадцать демонов и с ними вампиры. «Давай!» – закричал командир. Стражники в спешке начали наводить орудия на демонов, поражая их серебряной водой, от которой те дымились и, теряя свои силы, падали ниже к земле. Но Силы Тьмы тоже не сдавались: они стреляли в ангелов огненными стрелами, которые обвивались вокруг их тел цепями, и за эти цепи демоны тянули ангелов вниз, чтобы, хорошенько ударив их о землю, обратить их, ослабших, в падших и унести вместе с собой в свою обитель. Таким образом они хотели набрать себе армию и одновременно лишить защиты силы света, чтобы уничтожить их и установить власть Тьмы на Земле и на Небесах.
Батарея вела массированный обстрел неприятеля. Огненные снаряды демонов и заряды воды из пушек армии королевства, сталкиваясь в воздухе, производили такой жуткий грохот, что земля сотрясалась в округе. Но всё же серебряная вода делала своё дело: демоны, постепенно теряя одного поражённого воина за другим, решили отступить, и, напоследок ещё пару раз оскалив свои жуткие клыки, медленно отлетели обратно за лес. Израненные, окровавленные ангелы проводили их несколькими ударами молний, но до контратаки дело не дошло – сил на это воины света уже не имели. Они из последних сил долетели до берега, где стояла батарея и рухнули на землю, наполовину оказавшись в воде. К ним быстро подбежали солдаты Джеймза и, взяв их под руки, помогли им выбраться на берег. Их положили на спины на тот случай, чтобы они, если кто из них был без сознания, не задохнулись, уткнувшись лицом в землю. К ним медленно подошёл командир. «Слава Всевышнему, что никто не погиб… – произнёс он тихо – Не может быть!». Он наклонился ниже к одному из ангелов, не веря своим глазам:   
– Но ведь ты же…
– Энн Картер, сэр!
– Ты же девушка…
– Да, сэр, я девушка, и это нисколько не мешает мне бить демонов.
– Я думал, что девушки-ангелы более хрупкие…
– Не то сейчас время, сэр, чтобы быть хрупкой – грустно усмехнулась Энн.
– Да… – печально опустил глаза Джеймз и после нескольких секунд молчания повернул голову и приказал стоявшим неподалёку солдатам:
– Пледы и горячее!...
– Да, сэр!
Он обернулся обратно к девушке и не поверил своим глазам: Энн держала в своих руках его большую грязную пораненную ладонь. Вдруг она тихо провела по ней своей маленькой белой ручкой и ладонь Джеймза стала чистой и здоровой, как будто и вовсе не участвовала в прошедшем бою. Они смотрели друг на друга глазами полными благодарности, и даже начавшийся вдруг ливень не мог помешать этой идиллии между ними. Но ничто не вечно под луной, и командир вдруг спохватившись отдал приказ: «Подать карету! – и обернулся к ангелам – Вас всех сей час же доставят во дворец Его Величества – оставаться здесь небезопасно…». Он встал и, подняв Энн на руки, понёс её в сторону дороги. Самая лучшая карета с самым лучшим кучером уже ожидала гостей. Когда все пассажиры заняли свои места, Джеймз бережно посадил Энн на сиденье и, ещё раз взглянув в её большие глаза, приказал кучеру: «Трогай!». Карета покатилась по дороге, а он ещё долго стоял и смотрел в след её уменьшающегося силуэта, пока она совсем не исчезла вдали. Потом он глубоко вздохнул и, задумчивый, направился в сторону своих позиций…
            …Карета плавно въехала в ворота замка, которые закрыли за ней два здоровенных стражника. Два молодых лакея услужливо открыли дверь и помогли Энн и её спутникам сойти. Император уже спешил навстречу гостям. Он быстро шагал в своей парадной мантии, наброшенной поверх мундира в сопровождении пяти чиновников. Когда делегация подошла к гостям на расстояние около пяти шагов, они остановились и один из чиновников из свиты императора громко и торжественно сказал: «Его Величество Император Третьей Империи Андриан IХ!». Дамы отдали глубокий реверанс, а единственный парень из семи ангелов вытянулся и поднёс два пальца ко лбу.
– Как ваше имя, сэр? – с улыбкой обратился к нему монарх, восхищённый такой выправкой.
– Пол Рассел, Ваше Величество! – отрапортовался воин голосом, который имеют все начинающие и амбициозные служаки.
– Что ж, похвально, Пол!... Вы производите впечатление весьма перспективного молодого человека…
– Рад стараться, Ваше Величество!
Император не переставал улыбаться. Но, спохватившись, что гости в такой противный вечер всё ещё мёрзнут на улице, поспешно сказал: «Прошу за мной, Господа!», и все направились ко дворцу.
Гостей разместили в самых лучших комнатах. Когда все вещи были разложены, в парадном зале дворца накрыли шикарный ужин. Император, сидя во главе стола, наблюдал, как насыщались его гости. Надо сказать, что все они обладали весьма хорошими манерами, ибо как ни были они голодны, но все соблюдали приличие за столом, не беря с общих тарелок больше необходимого, а то, что брали, ели маленькими кусочками. Вдобавок к этому мужская часть войска любезно отказалась от самого лучшего вина, принесённого специально для такого случая из погребов дворца. Когда жажда голода была в меру утолена, настало время положенного в таких случаях светского разговора. Первым сказал император, который явно мучился каким-то нетерпением изнутри: 
– Так расскажите же мне всё, что там случилось, и как это было, и что делать теперь?
– Видите ли, ваше Величество, – начал Пол – наша империя с самого начала времён ведёт борьбу с империей Зла, имя монарха которой вы и без меня прекрасно знаете, так что не буду лишний раз поминать его… Да спасёт мою душу наш император… (он перекрестился). Эта война шла много веков, и ни одна сторона не могла одержать победы, так как существуют Вселенские весы, равновесие которых и мы, и они обязаны сохранять. Но их сторона нарушила этот договор, выпустив в мир людей своих воинов-демонов, которые, завладев их душами, уводят их с праведного пути Господа нашего и пополняют ими свою дьявольскую армию, чтобы, когда все люди Земли уйдут к ним, их чаша весов за счёт этого перевесила и зло победило, ибо если всё человечество поддастся их соблазнительным речам и уйдёт к ним, нам не за кого будет с ними бороться, а у них будет достаточно силы, чтобы победить всех нас и навечно установить на Земле десятый круг ада, и тогда зло вечно будет править миром, а света не будет и он не возродится больше никогда. Поэтому вы и ваша армия – наша последняя надежда сохранить это хрупкое равновесие, ведь ваша империя точно так же борется с демонами, как и наша. Вы помогаете нам сохранить равновесие весов с демонами, которые порой гораздо сильнее нас – для этого вы нам и нужны…
– А чем мы можем помочь вам сейчас?
– Недавно наша разведка выяснила, что на Землю прибыла очередная диверсионная группа для подготовки апокалипсиса. Это как раз совпало с сегодняшней атакой демонов на нас и на вас. У нас есть готовый отряд, собранный из самых лучших наших бойцов для борьбы с демонами на Земле, но нас слишком мало, нам нужны ещё воины…
– Да-да, конечно… – император сразу понял, к чему идёт разговор – Мы пошлём с вами армию из самых лучших бойцов… Но мне интересно, почему речь идёт только о трёх империях: неужели мир людей не является четвёртой империей?
– Нет
– Почему?
– Видите ли: империи, о которых идёт речь, сильные и снаружи, и внутри, а вы посмотрите на людей: они настолько развратились своими богатствами, что напрочь позабыли о духовных качествах, а духовно слабая империя не может существовать…
– Да, я согласен с вами… – задумчиво покачал головой император.
– Так вы пошлёте с нами армию? – вдохновлённо спросил Пол.
– Да, несомненно! – воскликнул император.
Менее чем через два часа на плацу перед дворцом стояло многочисленное войско. Монарх с восторгом глядел на них, видя в них надежду на спасение. Войны были одеты в земную одежду, чтобы по прибытии на место хором не загреметь в психушку. «Ну что же, – сказал император, поднявшись на трибуну – идите и покажите людям и им всем, что свет не победит никакая тьма, и…». О говорил долго. Его пламенную речь все слушали с большим вниманием, ведь наставление императора дорогого стоит. Когда речь была окончена, к императору подошёл Пол:
– Ну, нам пора…
– С Богом… – ответил император, положив Полу как брату руку на плечо, и, повернувшись к воинам, стоявшим у каменной стены, громко крикнул: «Давай!».
Луч зелёного света, выпущенный из специальной машины, образовал на стене идеальный круг. Пол громко отдал приказ: «Налево! Шагом марш!».
Строй повернулся и вместе со своим командиром пошёл в стену. Когда последний солдат скрылся в стене, зелёный портал быстро сузился и исчез. «Вот и всё… – подумал император – Дело сделано… Если всё пойдёт так как надо, то уже через несколько секунд они должны быть на месте… В Москве. Ведь теперь только в далёкой заснеженной России помнят имя
Божие и уповают на Него…. Дай Бог, чтобы всё получилось… Господи…». Он перекрестился и ещё долго стоял на месте, вглядываясь в стену, куда ушло войско…
…Над утренней Москвой только начинало вставать солнце. Большая лужа, которая находилась около стены – границе миров – ярко переливалась на солнце рябью от ветра на своей поверхности и блестела необычайно. Пространство двора было пустынно, только пару собак пробежали мимо войска в сторону арки, за которой начиналась улица.
– Мда, весело у них тут… – обескураженно протянул один из воинов.
– Некогда разговаривать, – оборвал его Пол – идти надо. Нам нужно добраться до места до наступления темноты.
– Ну, полетели!…
– Так! Для особо одарённых объясняю: не летать, ходить ногами! Не хватало ещё выдать себя и всё дело провалить… Значит так: (он достал карту) сейчас мы здесь – Гагаринский переулок. Нам надо до темноты успеть добраться до места – там нас будут ждать…
– А куда нам надо? – спросила Энн.
– В Moscow-City, нас там будут ждать…
– Кто?
– Наш человек. Он законсервирован в Москве ещё сто лет назад, когда в России революция свершилась. Тогда демоны, которые пришли вместе с Красными, уничтожили всех ангелов, а этому удалось уцелеть благодаря Белому подполью. Потом семьдесят три года вёл подпольную жизнь, а когда Советы пали стал возрождать дело ангелов, но там другие черти появились…
– Чиновники? – улыбнулся ангел по имени Майкл.
– Точно! – щёлкнул пальцами Пол.
– Ну понятно…
– Ну так вот, – продолжил Пол – нам нужно двигаться к нему. Вперёд!
Он слегка хлопнул в ладоши, чтобы придать этой фразе побольше бодрости, встал и вся компания направилась за ним. Выйдя из переулка, Пол задумчиво огляделся по сторонам.
– Что? – забеспокоилась Энн. Он испугалась, что Пол не знает дороги.
– Да я вот думаю: сейчас самый час пик – если на автобусе поедем, только к ночи доберёмся… Давайте на метро?
– Я за! – улыбнулась Энн.
Все остальные тоже были не против, и компания направилась ко входу в метро. У стеклянных дверей Пол резко обернулся к тому ангелу, который предложил лететь:
– Так, Нейл, предупреждаю сразу: билеты не наколдовывать, покупать в кассе, а то я знаю тебя…
– Да хорошо, хорошо! – закатил глаза Нейл. Среди своих он всегда слыл шалуном, поэтому Пол присматривал за ним очень внимательно.
– Вот и хорошо. Пошли…
Он развернулся, и вся компания вошла в вестибюль. Миновав турникеты и спустившись на платформу, они еле успели запрыгнуть в поезд – ждать следующего совершенно не было времени.
В вагоне было достаточно светло. Кто-то читал газету, какая-то мама держала на руках своего малыша, который постоянно пытался слезть с её колен, чтобы выйти из поезда и посмотреть на красивую станцию, кто-то просто мирно спал в углу, облокотившись на стену вагона. Пол до этого бывал на Земле по служебным делам, поэтому ему всё это было не в диковинку, а вот Энн была здесь впервые, поэтому с огромным любопытством разглядывала всё вокруг. «Да, – думала она – насколько же поразительно здесь всё отличается от нашего мира… Поразительно…». В это время в вагон с очередной станции зашёл какой-то пьяный мужчина и начал орать на весь вагон неприличную песню. Наряд полиции, который дежурил в это время на станции вежливо подошёл к нему и хотел вывести его обратно на платформу, но тут поезд тронулся и до Пола донесся обрывок фразы: «…Ничего, на слудующей станции выведем, куда он от нас денется…». Рядом с ними стоял симпатичный молодой человек в белом плаще, от стыда закрывая руками лицо.
– Я так понимаю, это их работа? – задумчиво сказал Нейл у Пола, имея в виду демонов.
– Правильно понимаешь… – грустно ответил Пол – и это ещё самое безобидное. Нам ещё предстоит с таким столкнуться, что тебе и не снилось.
– А этот парень в белом плаще, это…
– Да, это его ангел-хранитель, который только что проиграл очередную битву…
– Ну это понятно, а где же?…
– Посмотри чуть правее… – оскалился Пол.
Нейл сначала опустил глаза вниз, но потом резко поднял их немного правее. Он даже не успел издать и звука, только глубоко вдохнул. «Нейл! – Пол быстро закрыл ему рукой глаза и уткнул его голову в своё плечо.
– Что, не понравилось? – услышал в своей голове рычащий голос Пол.
– Да пошёл ты к чёрту, Джейсон!
– О-о-о, не произноси имя отца моего всуе, ибо явится он…
– Замолчи!!! – Пол был в гневе.
– Ты думал мы не узнаем о вас? – засмеялся Джейсон – Вам всем конец!...
В это время поезд подъехал к очередной станции и пьяного мужчину вывели, за ними вышли и Джейсон с ангелом. «Удачи, Дэвид!» –обращаясь к ангелу сказал Пол. Тот лишь грустно кивнул головой и проследовал за подопечным, которого уже вели по платформе к наряду.
Поезд тронулся дальше. Всё оставшееся время в пути они молчали, только когда вышли из метро, Пола прорвало:
– Ох, жалко что я ангел и мне запрещено сквернословить! Я за время своей жизни среди людей узнал столько новых выражений и оборотов, и одно из них так подходит к этой ситуации!…
– Пол!
– Да не волнуйся, Нейл, я не буду… Просто как-то получилось всё…
Энн подошла к Полу и положила ему руку на плечо. Тот слабо улыбнулся: «Всё нормально…». Все молча пошли на остановку. Дождавшись автобуса, поехали на нужную улицу. Ехали не очень долго, но целый день в пути давал о себе знать. Вышли около какого-то непонятного магазина и, пройдя метров триста, завернули в большую арку двора. Пол шёл молча, только изредка тяжело вздыхая. Зайдя в подъезд, они поднялись на лифте на седьмой этаж и постучались в квартиру слева в глубине коридора. Послышались тихие шаги за дверью.
– Кто там?
– Белокрылый полк, – пошутил Нейл – открывай давай…
Замок щёлкнул и дверь открыл высокий молодой человек, брюнет в белой рубашке в горошек и светлых брюках. «О, какие люди! Ну, то есть… – обрадовался он – Проходите пожалуйста!». Все быстро зашли в квартиру и хозяин запер за ними дверь. Он продолжал улыбаться и весело сказал:
– Я хозяин этого дома Дмитрий Константинович. Очень приятно познакомится, чувствуйте себя как дома…
– Дэниэл, заканчивай хохмить, сейчас не до твоих шуток! – усталым голосом ответил ему Нейл – У на очень большие проблемы!...
Дэниэл сразу изменился в лице.
– Что случилось?
– Ты в курсе про перевес чаш?
– Да…
– Они встретили нас уже в метро!
– Как?! Уже на подходе?! – Дэниэл широко раскрыл глаза. Он действительно был в шоке.
– В том-то и дело, Дэн!… Я не знаю, что мы будем делать…
– Та-а-ак… – протянул Дэн – Весёлая опера!... Ладно, давайте размещайтесь и на кухню, обсудим всё за чаем…
Электрический чайник отключился и Дэн разлил всем кипяток. Они сидели за большим круглым столом, покрытым красно-белой клетчатой скатертью, на которой стояли миски с баранками и пряниками, и прочими сладостями.
– Да, – улыбнулся Дэн, взглянув на Энн, хлебнув чай из кружки – а ты, Энн, всё так же цветёшь и пахнешь…
– Ой, ну скажешь тоже… – засмущалась Энн.
– О-о-о, – ехидно засмеялся Нейл – да тут, по-моему, феромонами запахло!... 
Дэн и Энн сконфузились. Ещё когда Дэн был Там, у них с Энн был роман. Дэн учился в академии на курс старше её – неудивительно, что она смотрела на него снизу-вверх, ведь девушкам нравятся парни старше и опытнее их… 
«Ладно, – сказал Дэн – уже поздно, пора ложиться…». Действительно, на дворе уже была ночь, и следовало как следует выспаться
перед завтрашним днём, который предвещал нешуточные испытания…
…Это утро было каким-то странным, непохожим на все остальные. Как только Энн открыла глаза, мир вокруг показался ей каким-то не таким, каким должен был быть. Вроде и  вещи вокруг были те же, что и вчера, но что-то ей не нравилось в этой обстановке. Но вот только она никак не могла понять, что именно.
После утреннего ободряющего душа все обитатели квартиры сели к завтраку. Энн упорно вглядывалась в яичницу на тарелке. Да, это конечно не та пища, что была Там, но чем-то же надо питаться… Но всё же она никак не могла понять, что не так было в этой яичнице: белок, желток в кетчупе, остатки от которого завиты наверху как рожки, свежая зелень… Стоп! А откуда рожки из кетчупа? Дэн, который готовил эту яичницу, никогда бы так не сделал, ведь это признак…Императора Тьмы! Она не поверила своим глазам. «Доброе утро, принцесса!» – прозвучал в её голове рычащий голос Джейсона. Энн ахнула и, вскочив с табуретки, при этом опрокинув её назад, отскочила от стола шага на два. Парни перестали жевать и посмотрели на неё удивлёнными глазами.
– Ты чего, Энн? – в недоумении спросил Нейл.
– Они уже здесь!... – прошептала Энн.
Пол кинулся к окну. У подъезда стоял чёрный «BMW x5», вокруг которого не спеша прохаживались двое в чёрном, одним из которых был Джейсон. «Пора?» – поняв, что случилось, спросил Нейл. Пол убедительно кивнул головой. Все быстро вскочили из-за стола и, набросив куртки, побежали вниз.
Дверь подъезда негромко захлопнулась за спиной. Яркое утреннее солнце освещало почти всю детскую площадку, на которой было около пяти ребят. Вверху по небу проплывала большая чёрная туча, которая через полминуты закрыла солнце, и во дворе стало темнее и холоднее.
– Вот, – прорычал Джейсон – так-то лучше…
– Ну что, Джи, – спросил у него с подлой усмешкой другой парень, одетый также, но пониже ростом – прикончим их сразу или пускай помучаются?...
– Вечно ты спешишь, Петер, – засмеялся Джейсон – подожди – надо же пообщаться со старыми друзьями…
При этих словах Нейл сжал зубы и зло выдохнул.
– О, дружище, я вижу, ты не в духе, – зло улыбнулся Джейсон – может быть это поднимет тебе настроение… ну и не только… Келли!
Задняя дверь, которая была с другой стороны, открылась и из неё вылезла девушка. Сначала было видно только её затылок, которой возвышался над машиной, но потом она повернулась и вышла из-за высокого багажника. На вид ей было лет двадцать пять, она была в тонком чёрном кожаном комбинезоне, замок молнии которого был на середине, так что было видно большую белую грудь, на высоких каблуках, ярко накрашенная и с большими тонкими золотыми кольцами в ушах. Она не спеша походкой от бедра подошла к Нейлу и взяла его двумя пальцами за подбородок: «Здравствуй, любимый!». Она уже хотела поцеловать его, но Нейл зло   
отвернул голову и злобно фыркнул.
– Что, – сделала она умилённое выражение лица – я больше не нравлюсь тебе? Ты меня больше не хочешь?
И она закатилась злобным, раскатистым смехом. Нейл стоял весь красный то ли от стыда, то ли от злобы.
– Значит, – продолжила она, резко оборвав смех – ты отрёкся от меня, как только я перешла на их сторону. И это цена твоей любви ко мне?
– Нет, это цена твоей любви ко мне – не скрывая гнева ответил Нейл.
– О-о-о, – снова улыбнулась Келли, заметив ярость Нейла – да наш мальчик завёлся!...
– Закрой свой рот! – прохрипел Нейл сквозь зубы.
– О, вот ты как! – оскалилась Келли – Сам бросил меня, ещё и грубишь…
– Это ты предала меня! Ты предала всех нас! – сказал Нейл уже на более высоком тоне, чем прежде.
– Повышаешь голос на девушку? Как некультурно!... – спаясничала Келли и обернулась к своим друзьям – Мальчики, научите его хорошим манерам!...   
«Мальчики» усмехнулись и направили на Нейла свои полные ярости глаза. Нейл упал на колени, обхватив руками сдавленное горло. Медлить было нельзя, и ангелы ответили на вызов. В открытую пользоваться на земле сверхспособностями было запрещено Кодексом, поэтому пришлось обороняться врукопашную. На демонов это правило тоже распространялось, но демоны не были бы демонами, если бы соблюдали Кодекс, поэтому они вытащили из багажника биты и металлические трубы и пошли в атаку.
Сколько шла по времени эта битва сказать было трудно, потому что время было совершенно упущено из вида. Заряды силы сталкивались в воздухе, поражали оппонентов, но перевеса всё ещё не было. И вот Джейсон залетел Нейлу за спину и нанёс ему удар прямо между лопаток. Подло. Нейл, который лишился возможности вдыхать, упал без сознания на землю, и Джейсон наклонился над ним, чтобы сделать контрольный удар, но в это время Пол послал в него энергетический шар и Джейсон отлетел от Нейла и, врезавшись в стену подъезда, упал на землю и закрыл глаза. В это время Энн с помощью молний нейтрализовала двух амбалов, которые вылезли из машины не сразу – они сидели как запасная сила. «Энн!» – закричал Пол. Энн обернулась и увидела прямо перед собой Келли. Пол прижал пальцы к вискам и закрыл глаза. Когда он открыл их, Келли уже лежала в десяти метрах на стенке помятого ею мусорного контейнера. Пол нервно огляделся и судорожно достал из кармана мобильный телефон.
– Куда ты звонишь? – спросила Энн.
– В скорую… – тяжело дыша, ответил Пол – сами мы ему сейчас не сможем помочь, не хватит сил после битвы…
В это время со стороны баков послышался стон – это Келли очнулась. Она хотела нанести ещё один удар, но в это время во двор уже влетели Скорая и полиция – их вызвали жильцы дома, которые думали, что это просто банальная драка между хулиганами. Уже через пять минут демонов в наручниках грузили в «бобик», а из скорой к Энн и Полу вышел
врач, глаза которого они сразу узнали. Он подошёл к ангелам и раздражённо сказал: «Ну ни на минуту вас нельзя оставить!». Это был тот самый чиновник, который докладывал императору о начавшейся войне. Его звали Стивен Эллингтон…
…Дневной свет, идущий сквозь большое окно в белой деревянной раме, достаточно хорошо освещал всю палату. Какие-то пузырьки с лекарствами и поддоны с инструментами поблёскивали от него как будто были серебряными, а на нижней полке тележки солнечный луч образовал небольшое пятно, которое издали было похоже на лужицу…
Нейл лежал на больничной кровати с закрытыми глазами, подключённый к капельнице. Сознание к нему пока не вернулось. Около его койки стояли Пол, Дэниэл, Энн и Стивен в белом халате. Он был в этой больнице заведующим отделения. «Ну как он?» – угрюмо спросил Пол. Стив только беспомощно развёл руками. «Наш мальчик… Наш шалун!» – тихо зарыдала Энн, уткнувшись Полу в плечо. Дэниэл еле сдержался, чтобы не нарушить кодекс – сматериться. Стивен, увидев его эмоцию, махнул двумя пальцами в сторону двери и все тихо вышли из палаты. Как только он аккуратно закрыл дверь, он обернулся и шёпотом сказал:
– Значит так: нас теперь временно на одного меньше. Так как вы их и полном составом не смогли одолеть, сейчас я вам строго-настрого запрещаю к ним приближаться…
– Но… – перебил его Дэниэл.
– Нет, я сказал, – прервал его Стивен – это не обсуждается! И впредь, Дэниэл Уолтер, научитесь не перечить старшим!
Это официальное обращение было из рода тех, после которых хочется просто немедленно заняться медитацией, потому что уровень совокупности негативных эмоций в организме от этого просто зашкаливает, ведь и люди, и ангелы ненавидят слышать свою фамилию, да ещё и произнесённую в таком тоне. Но Дэниэл сдержался и просто отвёл глаза в сторону. Стивен продолжил:
– Так вот: лучше сейчас воздержаться от всякого рода возмездия и заняться своими прямыми обязанностями. Говорить о них лишний раз не буду, вы и сами всё прекрасно знаете… В общем-то, пока это всё…
Выйдя из больницы, Дэниэл, Пол и Энн направились в сторону автобусной остановки. Дэниэл перекрестился и, попросив у Всевышнего прощения за свой грех, низвергнул наружу все самые отборные матерные слова, которые он только знал, при этом так умело связывая их в такие выразительные обороты, что Энн и Пол даже слегка покраснели от стыда за него. «Успокойся, Дэниэл, – тяжело вздохнул Пол – этим ты делу не поможешь…». Дэн только отмахнулся и пошёл чуть впереди. Энн только грустно и с каким-то вопросительным видом посмотрела на Пола, обозначающим «Что теперь дальше будем делать?», но Пол только покачал головой и пожал плечами – он и сам бы хотел знать ответ на этот вопрос…
По приезду домой Дэниэл сказал Полу в прихожей: «Слушай, посидите пока, а я пойду пройдусь, потому что если я этого не сделаю, у 
меня просто крыша поедет от всего этого…». Пол понимающе покачал головой и положил ему руку на плечо. Они крепко по-мужски обнялись и Дэниэл вышел.
Заперев за ним дверь, Пол ещё некоторое время стоял на месте, обхватив голову руками. Он не знал, что и как ему дальше делать, и это незнание удваивало в нём и без того сильную боль от всего произошедшего. Проведя ладонями по лицу, как будто бы смахнув с него весь мусор, Пол медленно направился в комнату. Когда он вошёл в дверной проём, он не сразу поднял глаза, но когда сделал это, тут же отвернулся.
– Ты чего? – спросил он Энн, которая стаяла лицом к окну, расправляя на обнажённой спине свои крылья.
– Затекли… – ответила она. Ей действительно было очень больно, так как её крылья были целый день сжаты одеждой и болели невероятно.
– Хм… – сказал Пол, почесав затылок опущенной головы. Он был очень смущён моментом. – Я, пожалуй, пойду…
Он уже развернулся и хотел было уходить, но тут Энн взяла инициативу в свои руки. «Подожди…» – сказала Энн и развернулась.
А вот Пол развернутся ещё не успел, и глаза закрыть сразу тоже не получилось. Но секунды через три он всё же пересилил себя. С закрытыми глазами он услышал, как Энн тяжело вздохнула и подошла ближе к нему:
– Пол, открой глаза…
– Нет.
– Открой
– Нет.
– Да что ж это такое! – всплеснула она руками – Перед ним стоит его любимая девушка-ангел в одних крыльях, которая тоже его очень любит, а он тут опять комедию ломает, прямо как тогда в академии…
– Тогда я испугался…
– Чего? – спросила Энн измученным голосом.
– Что ты слишком хороша для меня, что я тебя не достоин… – Пол говорил таким тоном, который обычно бывает, когда говоришь ту фразу, которую вынашивал в своей голове много лет, и вот только сейчас решился сказать.
– Мда-а-а… – усмехнулась Энн – Я думала, что дураки только среди людей бывают, но оказывается наш мистер скромник уверенно удерживает своё законное первое место!... 
Пол только тяжело вздохнул.
– Так ты глаза собираешься открывать? – спросила она, негодуя от такой наглости.
– Нет… – тихо, но уверенно ответил Пол.
– Ну тогда я тебе их сама открою!...
И она схватилась за запястья Пола, пытаясь оторвать его ладони от глаз. Пол упорно сопротивлялся, но Энн твёрдо стояла на своём и через нескольких секунд борьбы ей всё же удалось оторвать ладони Пола от его глаз. От неожиданности Пол действительно широко открыл глаза.
То, что он увидел, невозможно описать никакими словами. Какие
можно подобрать слова, чтобы описать прекраснейшее и совершеннейшее из всех творений Господа – девушку. Он исступлённо смотрел на неё, боясь к ней прикоснуться, чтобы не сделать что-нибудь не так. Он очень боялся сейчас ошибиться. Она медленно подошла к нему и поцеловала. Потом ещё и ещё.
– Пол, ну же…
– Энн, кодекс… Нам запрещено заниматься…этим…
– Забудь про кодекс, просто дай волю своим чувствам. Любовь – это чувство Божие, а мы его дети, так почему же нам нельзя любить?...
Она не переставала его целовать, и наконец он поддался. Он взял её на руки и отнёс на кровать.
На протяжении всего того, что в ту ночь случилось между ними, он не переставал целовать её, шептать ей нежные слова и благодарить Всевышнего за то, что он дал им это чувство…
…Первые лучи восходящего солнца ударили в оконное стекло и, пройдя сквозь него, поползли дальше по комнате. Они ловко проскользили между волосами Энн, надвинувшись ей на веки, отчего она зажмурилась и перевернулась на другой бок, но это не помогло – она проснулась. Открыв глаза, она села на кровати и протёрла руками глаза. Взглянула на будильник – полвосьмого – можно было бы ещё спать и спать, если бы не этот луч!... Она тяжело вздохнула и обернулась назад: Пол лежал на животе, положив голову на бок, и крепко спал. Ему повезло больше – его лицо было в тени. Она улыбнулась, видя его по-детски мирное выражение лица, и задумалась о чём-то глядя в окно. Всё так быстро случилось – она и сама-то толком не успела ничего понять… Энн осторожно поднялась с постели, чтобы не разбудить Пола, и стала одеваться. Хорошо, что крылья за ночь достаточно отдохнули и теперь их можно было снова не целый день заточить под футболку. Но перед тем, как это сделать, она подошла к зеркалу, чтобы на них полюбоваться. Они никогда не были ещё такими пушистыми и воздушными, как в это утро, и перья лежали так ровно и аккуратно, как будто бы их кто-то нарочно так уложил. Покрасовавшись вволю перед зеркалом, она едва успела надеть футболку, как вдруг пол резко тряхануло под её ногами и с потолка посыпалась штукатурка. Пол очнулся от сна и вскочил на кровати:   
– Что, началось? – спросил он спросонья взволнованным голосом.
– Как видишь… – ответила Энн более смелым тоном.
В это время в комнату ворвался Дэниэл. Увидев Энн у зеркала и Пола без футболки в расправленной кровати, он засмеялся:
– О, я вижу, я вчера не зря гулять ходил!...
– Да подожди ты, Дэн! – махнул раздражённо рукой Пол – Тут вон видишь какие дела творятся!...
В этот момент в окно попал первый огненный шар, от которого стекло разлетелось вдребезги мелкими осколками, едва не поранив находившихся в комнате. «А, ты об этом? – непринуждённо ответил Дэн – Ты ещё не видел, что они с моей кухней сделали!».
Они встретились взглядами, и Пол, резко вскочив на ноги, надел джинсы и все трое выбежали на кухню. То, что они там увидели, не поддавалось никакому описанию: вся оконная стена была просто вынесена ударами шаров и на её месте теперь зияла лишь огромная прямоугольная дыра. «Ну, Пол, – раздражённо спросил Дэниэл – как тебе окошко? По-моему стильно. А главное угол обзора, знаешь, ну так увеличился – я прям счастлив до безумия!...». Дэн в раздражении подошёл к краю плиты и тут последовал ещё один удар, от которого всё так встряхнуло, что Дэн, не удержавшись, полетел в дыру, но Пол, быстро прыгнув на пол, проскользнул по нему как по маслу, и успел схватить Дэна за руку. Если бы он опоздал хотя бы на секунду, Дэну бы пришёл конец, так как его крылья тоже в данный момент были спрятаны под одеждой и воспользоваться ими он, естественно, не мог. Дэн, вися над пропастью, беззаботно улыбнулся Полу:
– Спасибо тебе, дружище…
– Иди уже сюда!... – не выдержал Пол – Ну что, довозмущался?!
Он помог ему забраться обратно на плиту, и как только Дэн оказался на ней, последовал ещё один толчок, более сильный. «Быстро все вниз!» – закричал Пол. Подхватив Энн на руки, он побежал из квартиры вниз по лестнице, Дэн бежал следом за ними. Как только они выбежали из подъезда во двор, где уже собрались все остальные перепуганные жильцы дома, огромная девятиэтажка, посопротивлявшись ещё несколько минут, с оглушительным адским грохотом сложилась вниз как домкрат, подняв в воздух гигантское облако пыли. Все ужасно кашляли, пытались открыть глаза, чтобы хоть что-нибудь увидеть вокруг, но это было не так-то просто. Через несколько минут дым начал рассеиваться, и сквозь него на месте разрушенного дома уже можно было разглядеть три высокие фигуры в чёрных плащах. Они начали медленно надвигаться на толпу, и вскоре уже можно было различить, что это два парня и одна девушка. Шагов за десять парни остановились, а девушка сделала вперёд ещё шагов пять. Остановившись, она сняла капюшон с головы, вслед за ней это сделала и её свита. Это были Джейсон, Келли и Петер. Келли, слегка улыбнувшись, подошла ещё поближе и заговорила:
– Вот посмотри, Пол, что вы натворили… Мы же в прошлый раз по-хорошему вам сказали, что вам нужно убираться обратно в свой приторный рай, а вы не послушали доброго совета. Вот теперь этот разрушенный дом исключительно на вашей совести!...
– Келли, – еле сдерживая гнев, сказал Пол – в очередной раз говорю тебе: закрой свой рот!
Последние три слова он нарочно разделил более длинными паузами.
– Да что ты говоришь! – усмехнулась Келли.
Она пристально посмотрела на Пола, и тот упал на колени, схватившись за сдавленное горло. «В очередной раз говорю, – зарычала Келли – нельзя так разговаривать с девушками!». Она перевела взгляд на Энн и её лицо расплылось в широкой злой улыбке:
– О, а вот и наша кандидатка в падшие!
– С чего ты это взяла? – оскалился Дэн.
– Как с чего? – сделала большие удивлённые глаза Келли – Насколько я помню, ангелам по Кодексу запрещено заниматься тем, чем вы с Полом занимались, так что добро пожаловать в наши ряды, Энн – я думаю, что решение об этом уже принято…там…
– Не смей порочить своим гнилым языком имя Господа! – вскипела Энн.
– О, прости, – сделала притворную извинительную гримасу Келли – я задела твои слюнявые чувства!... 
В следующую секунду они получила удар от Энн, отчего её нижняя губа сильно закровоточила. Утирая большим пальцем кровь, Келли тихо усмехнулась: «И это ваше хвалёное милосердие? Ну ладно…». Она сложила руки в ладонях, уже готовясь направить в Энн энергетический шар, но тут Пол резко вскочил с земли и что есть силы ударил ей головой в живот.
Келли не в силах ни вдохнуть, ни выдохнуть согнулась пополам и повалилась набок на землю. В это время к Полу сзади подступился Джейсон, но его ждала та же участь, через секунду он уже корчился на земле рядом с Келли. Петер встал в оборонную стойку, но ему это не помогло – Пол и Энн уложили его на землю рядом с остальными. Энн уже нагнулась, чтобы нанести ещё один удар, но вдруг неожиданно земля посреди двора разверзлась и из неё ударил большой толстый оранжевый луч. Он быстро отделил от себя три тонких лучика, которые бросились к демонам верёвками, и они, схватившись за них, быстро понеслись по земле как на лебёдке к столбу и скрылись в нём. Через секунды три он потух, а земля на его месте приняла прежний вид, как будто бы вовсе никогда не расходилась. Ужаснейший грохот, которым сопровождалось всё это действо, резко умолк. В установившейся тишине вокруг были слышны только одиночные людские голоса.
– Мы победили? – спросила Энн, обернувшись к Полу.
– Нет, – ответил Пол, с ужасом смотря на то место, где исчез столб – мы только разозлили их ещё больше…
И словно бы в подтверждение его слов последовал последний, самый мощный удар. В результате него полностью разрушилось здание котельной. «Энн!» – крикнул Пол, отдёрнув её в сторону от валившегося прямо на неё фонарного столба. Вокруг всё рушилось: машины уходили в расходившийся под ними асфальт, соседние дома стали складываться к низу гармошкой, а электрические провода, падая в дворовые лужи, страшно извергали искры. От одной из таких искр загорелось дерево, от него другое, следующее. Через пару минут весь двор полыхал как газета в мангале, а чёрный едкий дым, исходивший от горевших автомобильных покрышек, застилал и ел глаза. «Быстрее! – закричал Дэн, который уже очнулся от удара, который нанёс ему незаметно в драке Джейсон и из-за которого он не успел предупредить об ударе Пола. – Быстрее, мы должны увести людей!». Пол и Энн стали быстро бегать по двору и отыскивать людей, спрятавшихся кто где. Они сводили их в укрытие, где теперь было безопаснее.   
Дым стоял весь день и всю ночь, и начал рассеиваться только к следующему утру. Когда утром Пол, Энн и Дэн осторожно вышли во двор, чтобы посмотреть на последствия вчерашней битвы, то были шокированы увиденным настолько, что минут десять стояли на месте, как вкопанные, не в силах произнести ни слова. Перед ними предстал двор, который превратился в сплошную пустыню с обгоревшей землёй, и посреди которого тихо дымилась громадная воронка. Не было ничего. Все машины, котельная, детская площадка – всё как будто бы испарилось, развеялось как прах, на их месте теперь была лишь пустынная обгоревшая равнина. Вокруг не было слышно ни криков птиц, не лая собак – стояла совершенно адская тишина, только кусок арматуры, шатаясь на обрывках оголённых проводов от ветра, тихо и печально поскрипывал, царапаясь об обрывок принесённого ураганом с крыши какого-то из домов куска металла. Неподалёку от воронки валялись вырванные из земли с корнем деревья. Их кроны были обожжены и около обуглившихся веток на земле валялись небольшие кучки пепла – должно быть, это всё что осталось от когда-то душистых и воздушных зелёных листьев. Всё небо было затянуто одной сплошной чёрной тучей, не пропускавшей через себя ни единого лучика света. Энн закрыла лицо руками и зарыдала так горько, что у Пола ком подступил к горлу. Её курка на спине стала гораздо ближе к телу, потому что её крылья опустились вниз от горя, и перья на них прижались к основанию так крепко, что сквозь них уже не мог проходить воздух. Увы, но Энн ничего не могла с этим поделать, ведь ангельские крылья подчиняются не разуму, а душе, а она у неё сейчас рыдала так, как льют самые сильные дожди, какие только бывают на свете. Пол и Дэн молчали, не в силах произнести ни слова утешения для Энн, ведь слова сейчас были бесполезны. Энн плакала, и её слёзы падали на чёрную землю. Парни смотрели на неё и не сразу обратили внимание на то, что творилось у них под ногами. Но тут Дэн случайно опустил глаза и толкнул в плечо Пола: «Смотри!». Они не поверили своим глазам: в тех местах, куда падали слёзы Энн, на безжизненной обгоревшей земле начинали расцветать одна за другой большие сияющие бордовые розы, которые немедленно поднимались вверх и начинали вытягиваться к небу. «Энн, смотри!» – радостно воскликнул Пол. Энн убрала руки от лица и, увидев цветы, тоже заулыбалась сквозь слёзы.
– Странно, почему же они не идут дальше? – нахмурился Дэн, смотря на маленькие островки травы вокруг цветов.
– Размер слезинки слишком мал, – пояснил Пол – и её силы не достаточно, чтобы оживить весь двор… Чтобы это сделать, сюда надо согнать целую армию плачущих ангелов.
Пол и Дэн усмехнулись. Мысль была хорошая, но вряд ли осуществимая в данный момент времени. Энн тоже заулыбалась и стала вытирать слёзы, но Дэн её притормозил: «Подожди, подожди – может ещё что расцветёт…». Энн засмеялась и не стала вытирать слёзы с щёк, которые ещё катились по ним крупными каплями. Они сверкали как маленькие бриллианты, изливая наружу серебряный свет. Её глаза блестели от них как 
блестят в ночном летнем небе далёкие звёзды, и делаются такими крупными, что кажется, протяни руку – и дотронешься… 
– Надо что-то делать, – сказал Дэн Полу – надо как-то возвращать сюда жизнь…
– Ну и что ты предлагаешь? – посмотрел на него Пол.
– Смотри, – оживился Дэн – у нас на крыльях есть налёт из специального порошка, люди его ещё ангельской пылью называют. Так вот: он же ведь имеет магическую силу жизни, даже ещё большую, чем слёзы Энн. Понимаешь, о чём я? 
– Ну да, но…
– Сними-ка рубашку… – улыбнулся Дэн.
Пол вслед за Дэном снял свою рубашку, обнажив красивый накаченный торс.
– Помнишь, как мы в детстве в раю в салки играли? – спросил Дэн с очень ехидной интонацией.
– Ну… – ответил Пол с настороженной улыбкой.
– Ну, так догоняй!...
И он, коснувшись ладонью плеча Пола, резко взмыл в воздух. Пол не заставил себя долго ждать и, засмеявшись, устремился вслед за ним. Дэн умело увернулся от летевшего на него Пола и подзадорил его: «Ха, мазила!». Пол возмутился и стал летать более быстро и активно за Дэном по всему двору, который улепётывал от него как только мог. Летя впереди, он кричал назад Полу: «Крыльями! Крыльями активнее работай, чтобы порошок осыпался!», и сам делал точно так же. Надо сказать, что это приносило свои плоды: действительно, через некоторое время на земле всё чаще появлялись места, где зеленела трава, или распускался новый цветок, или начинали ползать какие-то насекомые.
К сожалению, ангелы тоже способны уставать, так что не удивительно, что через некоторое время Дэн начал снижаться ниже к земле и вскоре приземлился на поваленный ствол сгоревшего дерева. Пол подлетел и сел рядом с ним. 
– Ух, перекур!... – сквозь отдышку сказал Дэн.
– Согласен… – кивнул головой Пол и ехидно посмотрел на Дэна – Слушай, ты чего, куришь что ли?
– С чего ты взял?
– Да чё-то тебя ненадолго хватило…
– Ага! Я, конечно, мифическое существо и всё такое, но лёгкие-то у меня не стальные, а как у всех!... Я смотрю, ты тоже не полон сил после фигур высшего пилотажа…
– Согласен… – тяжело дыша, вторично кивнул головой Пол.
Они сидели, с удовлетворением смотря на проделанную работу. Всё вокруг хоть и не было так, как до удара, но выглядело более-менее. Энн обустраивала в подвале людей, которые вчера побоялись вернуться домой, и говорила им, что всё наладится, нужно только немного подождать. Возвращаться в свои полуразрушенные квартиры им было всё ещё небезопасно, а некоторым возвращаться было попросту некуда. Когда все были более-менее пристроены, Дэн спросил у Пола:
– А мы теперь что будем делать?
– А мы теперь будем делать то, зачем мы сюда были присланы… – ответил Пол, вытерев кровь с разбитой губы – Воевать…
Он встал со ствола и пошёл к середине двора, где находился кратер воронки. Остановившись на самом её краю, он подождал, когда его догнал Дэн и, поворошив ногой почву, сказал: «Смотри, здесь даже земли не видно – один пепел…». Дэн задумчиво покачал головой. Они пошли дальше, вглубь кратера, и на их пути всё чаще вперемешку с углём стали попадаться наполовину расплавленные кусочки ржавой арматуры. Спустившись ещё глубже, они остановились, потому что дальше идти было не возможно – ноги проваливались в толстый слой пепла как в зыбучие пески. В самом сердце кратера был небольшой круг, цвет которого был ещё черней, чем вся окружающая его обгоревшая земля. «А отсюда, по-видимому, – сказал Пол Дэну – исходил сам луч…». Дэн молча утвердительно покачал головой. «А что, если…». Пол снова скинул с себя рубашку и, поднявшись в воздух прямо над этой чёрной точкой, стал усиленно хлопать крыльями друг о друга, ссыпая с них порошок в эпицентр кратера. Но это не помогло: чёрная точка просто впитывала в себя все крошки, оставаясь такой же чёрной. «Ну я так и думал…» – разочарованно опустил голову Дэн. Естественно это было бесполезно, потому что кратер был делом рук не просто демонов, а самого Чёрного Императора – конечно, куда было простым ангелам с ним тягаться. Пол, тяжело вздохнув, уныло опустился на землю и надел рубашку. «Жаль, что вся серебряная вода в том мире осталась, а то бы я их быстро…». Он застегнул рубашку, и тут его голову осенила мысль, которой он сразу же поделился с Дэном: 
– Слушай, а что если из храма святой воды взять?
– Не поможет, – покачал головой Дэн – она только для людей предназначена. Тут нужно что-то другое…
И они оба призадумались, но, как нарочно, ни одна дельная мысль не шла им на ум. «Ладно, – сказал Дэн – полетели обратно… Сейчас всё равно ничего не надумаем. Тут надо крепко обмозговать…». И они оба раздосадованные пошли обратно.   
– Слушай, – сказал Пол – а может попросить Его… Ну, чтобы он спустился тут и всё тут наладил… 
– Ты в своём уме, Пол? – с обалдевшими глазами посмотрел на него Дэн – Я тебе назову две причины, по которым этого ни в коем случае нельзя делать. Во-первых: если он спустится, наша чаша слишком сильно перевесит и демоны позовут своего Императора, и начнётся такая война, после которой от этого мира вряд ли что останется… А во-вторых: ты помнишь, что случилось с Императором Света, когда он в прошлый раз спустился на землю, чтобы всё тут спасти? Второго такого раза нам не надо. Прошло больше двух тысяч лет, а люди, поверь мне, совершенно не изменились, так что лучше уж мы тут сами как-нибудь, у него там и без нас проблем хватает, уж поверь…
Дальше они шли молча. На такую речь Полу нечего было ответить, ведь он понял, что его предложение было, по меньшей мере, неразумным. Тут в небе раздался сначала один удар грома, затем другой, и на землю одна за другой стали падать маленькие капли, которые через две минуты прилично увеличились, образовав собою сильный ливень. «Во, видишь, – указал Дэн пальцем в небо – ты даже его рассердил своим предложением!... Пошли, надо спрятаться где-нибудь». И они побежали в сторону подвала, где прятались люди. Войдя в длинный, тёмный, пахнущий сыростью коридор, они увидели толпящихся людей, которым явно здесь не хватало места. Вдалеке у стены сидела Энн, на руках у неё мирно спал какой-то малыш. Увидев её, Пол и Дэн стали продвигаться к ней, осторожно протискиваясь между людей.
– Да, – сказал Дэн, обходя какую-то бабулю – мне отец рассказывал, он когда во время войны здесь служил, у них тут канитель похлеще нашей творилась…
– Да?
– А то! Ну вот представь: налёт. Звучит серена бежать в бомбоубежище. Так мало того, что надо солдат направлять, что и как им делать, надо ещё параллельно искать тех, кого из числа мирного населения не нашли, чтобы их спасли, да ещё и от ударов демонов уворачиваться, которые у фрицев на крыльях самолётов сидят и их направляют…   
– Ну да, действительно..
– Вот… А у нас тут так, небольшие неприятности…
– Ага, ты это им объясни…
И Пол указал на людей, которые в страхе держались друг за друга, не зная, что им делать дальше. Дэн тоскливо обвёл их взглядом и они пошли дальше к Энн. Подойдя к ней, Пол присел на корточки:
– Как ты? – спросил он виноватым тоном, потому что сам прекрасно знал ответ на этот вопрос.
– Нормально… – чуть слабо улыбнулась она, и Пол сразу понял, что она врёт.
– Ага, просто отлично! – еле слышно возмущённым тоном сказал Дэн, повернув голову вправо.
Пол тихонько ткнул его локтем в коленку, дескать «Заткнись!», и Энн, увидев это, тихо хихикнула. Пол, тоже улыбнувшись, опустил голову и медленно поднялся. Обернувшись, он тихо спросил у Дэна:
– У тебя есть?...
– Ты ж не куришь! – широко раскрыл глаза Дэн.
– Да пошёл ты – расстроенно опустил голову Пол.
– Ха-ха, пошли вместе! – рассмеялся Дэн и обнял Пола за плечо.
Они медленно протиснулись обратно к выходу и, встав в пару шагах от света, Дэн положил Полу руку на плечо и с улыбкой сказал: «Не боись, всё нормально будет!». Пол тоже улыбнулся и хотел уже идти на свет вслед за Дэном, но тот вдруг внезапно остановил его рукой: «Стой!». Повернув голову к свету, Пол увидел, как около кратера расхаживали
Келли, Петер и Джейсон. «Да твою ж мать!» – закрыв глаза от обиды, ударил он кулаком по дверному косяку. Дэн закрыл ему рот ладонью, приложив указательный палец к губам, и Пол утвердительно моргнул глазами. Тогда Дэн убрал руку. Они оба повернули головы к дыре и немного прилегли вниз, чтобы их было не видно. Из двора до них доносились голоса:
– А папа-то молодец – хорошо бабахнул!... – веселился Джейсон.
– Заткнись, Джи! – зло оборвал его Петер – Ты видишь эти розы на земле? Это значит, что они выдержали удар!... Придурок!...
– Мальчики, не ссорьтесь, – сказала Келли тоном воспитательницы детского сада – в любом случае, они получили всего того, что заслуживали, причём неслабо!...
«Ах ты, грязная сучка из преисподнии!...» – зашипел Дэн, но тут уже Пол приложил свою руку к его губам. Между тем, разговор продолжался:
– Как ты думаешь, кто-нибудь мог выжить? – спросил напряжённо Петер у Келли.
– Вряд ли… – задумчиво протянула она – После такой силы удара?... Тем более, что везде на планете творится то же самое, и никого не осталось в живых…
Пол рыпнулся наружу, но Дэн успел сжать его двумя руками: «Тише ты, придурок! Она блефует! Наш император не допустил бы такого беспредела!...». И Пол, поразмыслив немного, понял, что только что чуть было не поддался на провокацию и оскалил зубы на Келли. Дэн ещё продолжал держать его двумя руками на всякий случай. Келли, с ехидной улыбкой оглядевшись по сторонам и поняв, что её провокация не сработала, повторила громко ещё раз: «Вообще никого в живых не осталось!», но на неё смотрели только пустые оконные проёмы – нигде не было слышно ни шороха. Слегка оскалившись, она чуть опустила голову. Джейсон, который стоял у неё за спиной, хотел было что-то сказать, но она резко подняла вверх указательный палец, приказывая ему молчать, и провела исподлобья глазами по всему двору, глубоко втягивая воздух широкими ноздрями – она нутром чувствовала, что ангелы где-то поблизости, и после такой болезненной для них фразы обязательно дадут о себе знать, но вокруг по-прежнему стояла мёртвая тишина. Зло фыркнув, она снова подняла голову и слегка улыбнулась зловещей улыбкой – провокация не сработала. «Пошли, посмотрим, что там дальше…» – быстро сказала она и двинулась вправо вдаль. Дэн, ухнув, отпустил Пола и тяжело сел на землю, вытерев пот с лица. Пол смотрел на него глазами покорной собаки, ожидая его планов, так как сам совершенно не знал, что делать дальше. Посидев немного, Дэн достал пачку и затянулся. «А как же…» – начал ввиду Пол, имея ввиду кодекс, но Дэн только махнул рукой, мотнул головой и продолжил смолить в том же духе. Пол, слабо усмехнувшись, сел рядом с ним. «Слушай, – сказал Дэн – пока эти затаились, неплохо бы Нейла навестить, а то как он там…». Пол с
задумчивым видом утвердительно покачал головой. «Давай так, – сел на колени Дэн, повернувшись к Полу – я на случай чего здесь на стрёме останусь, а ты по-быстрому к Нейлу в больничку сгоняешь, а?». Полу и самому не раз приходила в голову эта мысль, но он боялся, что в случае атаки Дэн не сможет отразить её один. 
– А ты один-то тут справишься?... – посмотрел на него Пол с тревогой и недоверием, которое бывает к очень близким людям, когда оставляешь их одних в опасной ситуации.
– Обижаешь, начальник! – приподнял руки Дэн и состроил такую гримасу, что Пол чуть не помер со смеху.
Он крепко обнял Дэна и сказал: «Я недолго – туда и обратно…». Дэн, улыбаясь, покачал головой.
Вернувшись обратно в подвал, Пол быстро собрал в рюкзак кое-какие пожитки и, крепко поцеловав Энн, сказал: «Я быстро». Она ничего не стала спрашивать, так как всё поняла и доверяла ему.
Выйдя из подвала с другой стороны дома, чтобы не видели демоны, Пол быстро пошёл на остановку и сел в подъехавший как раз автобус. Всю дорогу до больницы он был сам не свой, нервно поглядывал на часы – он очень боялся, что в его отсутствие начнётся атака и у ангелов не хватит сил выстоять. Сойдя на нужной остановке, он бегом побежал к больнице.
«Вы там что все, с ума посходили?! – в недоумении держался за голову Стивен, ведя Пола по больничному коридору к палате Нейла – Ты сейчас должен там быть и защищать своих, а не тут… О Нейле мы и сами позаботимся!»... Пол только виновато молчал и пожимал плечами. Подведя его к палате Нейла, Стивен открыл дверь и с лёгким раздражением сказал слегка мотнув головой в дверной проём: «Иди уже…». Пол вошёл в палату.
Нейл лежал на полу поднятой кровати и с большим увлечением очищал выданный ему на завтраке апельсин. Увидев Пола, он широко заулыбался и отложил фрукт в сторону.
– О! Здорово, дружище! – и они с Полом крепко обнялись.
– Здорово, здорово… – улыбнулся Пол и присел на край кровати – Ну как ты?
– Да я-то нормально! Рана почти зажила… Вон, видишь, как они меня уже закормили тут этими фруктами! – указал он на апельсин и Стивен, улыбнувшись, вышел из палаты и закрыл дверь. Нейл продолжил, подтянувшись на кровати и сделав серьёзное лицо – Ну, ладно я – у вас-то там как?...
Пол подробно пересказал ему события последних дней. Нейл по ходу рассказа крепко сжимал губы и задумчиво качал головой. Выслушав Пола, он так же задумчиво сказал:
– Мда, те ещё сволочи… А как же вы там теперь?
– Обороняемся… Мы на осадном положении, вот еле удалось к тебе выбраться…
Они сидели долго. Пол ещё много рассказал Нейлу обо всём и,
напоследок пожелав ему удачи и скорейшего выздоровления, поехал обратно. Ехал он долго. За окном автобуса мелькала ночная Москва, которая была невероятно красивая в свете полуночных огней…
…Войдя в подвал, где было полутемно, Пол увидел Дэна, который стоял у кирпичной стены и вертел в руках какую-то непонятную деревяшку.
– Ну, что тут у вас? – взволнованно спросил Пол.
– Да всё нормально… – успокоил его Дэн.
– Атаки были?
– Было две, но мы справились… Но с тобой было бы легче… – на последней фразе Дэн поднял глаза. – Ну как там Нейл?
– Слава Всевышнему!...
Дэн покачал головой и подозрительно улыбнулся:
– Слушай, а тебе Энн ещё ничего не говорила?...
– Нет, а что?
– Да, кажись, у вас маленький ангелочек на подходе…
Пол как током ударило.
– Погоди, погоди, – говорил он, ещё не придя толком в себя – а ты-то откуда…
– Да я тут мимо вашей комнаты проходил и видел, как она боком перед зеркалом стояла, подняв футболку, и гладила живот… Чувак, девушки так делают только в одном случае, уж поверь мне…
Пол в шоке схватился руками за голову и сел на подоконник.
– Чувак, ты что, не рад? – нахмурился Дэн.
– Нет, я рад… Я… Я очень рад… – запинаясь, говорил Пол – Но ты представляешь, что будет, если об этом демоны узнают? Ребёнок, рождённый от ангела и нейтрала – это же двойная угроза для демонов…
– Мда, это проблема… – почесал затылок Дэн – Ну ничего, справимся как-нибудь… Ладно, пошли спать, а то поздно уже…
Они пошли в комнаты. Пол закрыл дверь и осторожно прилёг рядом со спящей Энн, обняв её за талию. Она заворочилась, но не проснулась, лишь немного побурчав что-то во сне. А вот Полу было совсем не до сна. Как теперь быть, и что делать? А если война затянется, и Энн придётся рожать в этом мире? Но ведь здесь же нет никаких условий для рождения ангела. А демоны? Если они и вправду узнают о ребёнке, они же с тройной силой будут атаковать, потому что для них рождение такого сильного младенца равносильно гибели… А если Дэн ошибается, и Энн вовсе не беременна? Да нет, быть не может – у ангелов очень тонкий нюх на такие дела, тем более, что…»…
Пол думал и думал, а за окном в светлом небе весел красивый серебряный месяц, около которого была целая россыпь бриллиантовых звёзд. Вот зажглась ещё одна звёздочка, совсем маленькая и далёкая, но вот она разгорается всё ярче и ярче, становится всё крупнее и крупнее на ночном небосклоне и набирает силы для того, чтобы светить всю эту долгую ночь. Должно быть, это началась чья-то жизнь…
…Будильник прозвонил восемь часов утра. Три… Два… Один… Волна от оглушительного взрыва вынесла окно комнаты, которое только недавно вставили. Пол схватил Энн и, пригнув ей голову, побежал вместе с ней в подвал. У входа он столкнулся с Дэном. «Одну секунду!...» – сказал ему Пол и, оставив Энн под присмотром каких-то бабушек, понёсся обратно. Дэн кинул ему винтовку, стреляющую серебряной водой. На вопросительное выражение лица Пола Дэн ответил: «Наши сегодня ночью подкинули…». Они поднялись на первый этаж и, пригнувшись, подошли к окну. «Ну, давай!» – сказал Дэн и, поднявшись в полный рост, подстрелил летящего прямо на окно демона. Пол вытянулся вдоль стены и тоже сделал свой выстрел. «Вперёд!» – крикнул Дэн и первым выпрыгнул в окно. Пол проследовал за ним. Приземлившись на землю, они быстро вскочили в один из окопов, которые ночью вырыл Дэн. Демоны, увидев их, начали усиленный обстрел огненными шарами. «Пригнись!» – закричал Дэн Полу и в этот момент рядом с окопом разорвался вражеский снаряд. Подняв голову, Пол увидел, что он был пущен Келли, потому что она стояла в нескольких метрах от их окопа, и как только он выглянул, сразу же со злой улыбкой подмигнула ему. Пол оскалился и хотел уже рвануться вперёд в атаку, но его попридержал за руку Дэн: «Да что ж ты такой ошпаренный! Погоди, сейчас они сами на нас попрут, а мы уж их вблизи!…». И будто бы в подтверждение его слов Келли махнула рукой демонам у себя за спиной и вся эта компания двинулась в атаку. «Вот теперь пора!» – воодушевился Дэн и, вскинув винтовку, начал вести прицельный огонь по неприятелю. Надо сказать, что Келли весьма неплохо уклонялась от серебряных пуль, чего нельзя было сказать о Джейсоне и Петере, которые постоянно хватались за обожжённые серебром части тела. «Олухи бестолковые! – кричала на них Келли – Вы что, забыли, как воевать надо?!». И после этих слов сама с тройным усердием кидала снаряды, дабы своим примером воодушевить их. Но подлая и низкая демонская сущность предпочитала героизму инстинкт самосохранения, и Джейсон с Петером вместо того, чтобы атаковать, всё больше прятались в укрытия, чтобы, пройдя через них, зайти с тыла и нанести удар в спину ангелам. Увидев такое дело, Пол громко скомандовал: «Занять круговую оборону!», тем самым разрушив последние шансы демонов на удачную атаку. Но те сдаваться вовсе не собирались: Келли, подойдя на расстояние нескольких десятков метров к окопу, вдруг бросила в сторону ружьё и, быстро побежав на окоп, упала набегу на землю и обратилась чёрной тигрицей. Когда она подняла взгляд на Дэна с Полом, они чуть не выронили винтовки от неожиданности. У тигрицы из пасти рекой лилась кровавая слюна и огромные клыки сверкали на солнце как две острые сабли. Тигрица издала оглушительный рык и солнце скрылось за тучами. Она издала ещё один, и ударила страшная молния, гроза отозвалась её рычанием. Келли водила головой из стороны в сторону и своими адски красными глазами выбирала жертву для броска. Дэн и Пол обнажили клинки, которые висели у них на поясах. Келли усмехнулась и выдохнула из пасти толстую струю адского огня, расплавив лезвия. Парни немного растерялись и Келли, использовав этот момент, бросилась вперёд и вцепилась Дэну клыками в горло. Дэн успел схватить её челюсти, но едва удерживал их руками. Хрипя от усердия, он широко расставил ноги, чтобы Келли не перевернула его, но она продолжала наседать. Ударом лапы она разорвала ему бок, отбросив его метра на два от себя. Упав на землю, он сильно ударился головой и спиной и несколько минут лежал, не в силах вдохнуть или пошевелиться. А тем временем Келли занялась Полом: ударив ему когтями по руке, она вскрыла ему вены и его бурая кровь хлынула на землю. Пол взревел от боли и упал на колени на землю. Келли нанесла ещё один удар, распоров ему бок, и тогда уже Пол упал окончательно. Она низко наклонила над ним свою морду и захрипела: «Ну что, Пол – вот и конец? Я тебя не буду убивать…сейчас. Я сейчас возьму тебя за шкирку и отнесу в ваш вонючий подвал, где на твоих глаз загрызу твою беременную девушку, и ты ничего не сможешь сделать… Думал, мы не узнаем, что вы ждёте ребёнка? Ха-ха-ха! Мы не настолько глупы, как ты думаешь, мальчик!... Так вот: я убью их, пока ты будешь в отключке, а потом на своих глазах растерзаю их тела, а тебя оставлю в живых, чтобы до конца твоей жизни душу твою терзали адские муки!... Прощай!...», и она вырубила его ударом лапы…
…Лицо почувствовало дуновение свежего ветра. Пол открыл глаза. Небо было светлым, но всё вокруг было черней прежнего. Он, всё вспомнив, в спешке сел и увидел рядом с собой Дэна. Он лежал на спине на земле со стеклянными глазами, его горло было вспорото книзу. Кровь уже запеклась на побелевшей коже. «Нет… Нет!!!» и Пол бросился к нему. «Дэн! Дэн, ты слышишь меня?! Дэн!!!». Но Дэн так и оставался лежать неподвижно с чуть заметной улыбкой на губах. Пол зарыдал. Он поднял глаза к небу и издал жуткий ор. Снова опустив голову, он заплакал, закрыв лицо руками. Дэн был мёртв. Келли просто убила его. Что он теперь сможет против них один?...А Энн?! Келли же обещала убить её! Энн!!!». И он вскочил на ноги и попытался бежать, но тут же упал, так как коленные суставы были перебиты. Попробовал взлететь, но крылья его были подрезаны. Он беспомощно зарыдал, сидя среди этой огромной обожжённой пустыни совсем один… 
Вдруг он почувствовал, как его лица коснулся край ткани. Он оторвал руки от лица и увидел перед собой край белого плаща. Он сразу понял, кто перед ним стоит, но сил встать и поднять головы уже не было.
– Я подвёл тебя… – выдавил он из себя грубым шёпотом.
– Не говори так, сын мой. Ты всё делал правильно.
– Мой друг мёртв, моя любимая и мой ребёнок, скорее всего, тоже…
– Нет, Пол, это неправда. Ты же знаешь, что когда силы зла, побеждая вас, перевешивают чашу, вмешиваюсь я, восстанавливая равновесие. Твой друг жив, вот смотри…
Он наклонился и положил ладонь на лоб Дэна. Все раны на его теле мигом затянулись и он, глубоко вдохнув, открыл глаза. Император Света улыбнулся и встал, а Пол с Дэном, переглянувшись, поднялись с земли. Перекрестившись оба, они низко поклонились Ему.
– Господи, закончи эту войну!... – заплакал Пол и закрыл руками лицо.
– Ты же знаешь, Пол, что один я не могу этого сделать… – ответил Спаситель – Я оберегаю вас, своих детей – вот, я воскресил Дэна, восстановив справедливость, но и вы должны исполнять свой долг – сохранять чаши в равновесии. Это наша общая война, и только вместе мы сможем победить зло в сердцах и душах…
Пол и Дэн ещё раз перекрестились, а Всевышний, ещё раз улыбнувшись им, растворился. Встав с колен, Пол крепко обнял Дэна и прошептал:
– Я их всех за тебя порву…
– Да, – усмехнулся Дэн – пора бы уже заслужить себе в боях бессмертие, потому что неправильно будет каждый раз так дёргать Его из-за таких пустяков – у него и без нас дел хватает.
Они ещё раз крепко обнялись и пошли искать остальных. Вся земля вокруг была застлана чёрным густым дымом, сквозь который нельзя было ничего разглядеть. «Пойдём медленно, – сказал Дэн – потому что в таком дыму на какую-нибудь гадость наткнуться – раз плюнуть…». Пол согласно покивал головой. Он всё ещё держал через своё плечо руку Дэна, боясь, что после того, что только что произошло, у него ещё слишком мало сил для того, чтобы идти самостоятельно. 
– Я так и не понял, – растерянно произнёс Дэн – кто победил?
– Они, – опустил голову Пол – и если бы не Он, то нам бы всем пришёл конец…
– То есть, я так понимаю, ответный удар за нами?
Пол молча покивал головой.
– Слушай, – опомнился Пол – там же Энн ещё…
– Как ты мог про неё забыть?
И они бегом побежали в подвал. Ворвавшись в коридор, они увидели, как там и прежде спокойно сидели люди. Энн была на том же месте у стены целая и невредимая. Пол бросился к ней. Поцеловав её и рассказав о словах Келли, он спросил:
– Как вы спаслись?
– Это было чудо – ответила Энн. – Когда те, кто был у выхода крикнули нам, что вы с Дэном лежите на земле поверженные, мы подумали, что нам пришёл конец, но вдруг внезапно в проходе возникли два хранителя, которые заделали дверной проём слоем серебряной воды, и когда демоны пытались проткнуть её, всё, чем они это делали, рассыпалось в прах. А потом мы увидели, как явился Спаситель и воскресил Дэна… Пол, он получил бессмертие из рук Господа, я заметила это…
– Что? – спросил Дэн, который стоял чуть поодаль и не слышал всего, что говорила Энн.
– Она сказала, что в тебя теперь можно тыкать чем угодно и тебе ничего не будет!...
Все засмеялись. А Пол посмотрел в глаза Энн…
Во дворе было тихо, впервые за несколько дней боёв. Ветер был
уже не таким сильным – теперь он ласково и нежно ласкал каждый листик на дереве, каждую травинку на земле. Теперь зло отступило. Теперь можно было подумать о чём-то, кроме военной стратегии, от которой голова уже просто шла кругом.
Вечером Пол шёл из подвала и увидел, как на краю крыльца сидел Дэн. У него было очень задумчивое лицо и курил он сегодня в какой-то особенно долгий затяг. Когда он заметил Пола, то протянул ему пачку: «Будешь?». Пол не хотел нарушать кодекс, особенно после сегодняшнего спасения Пола, но его руки сами потянулись к сигарете. Сев рядом с Дэном, он закурил, задумчиво смотря вниз.
– Ты знаешь, о чём я сегодня подумал? – сказал Дэн – Я нереально завидую людям. Нет, правда. У них нет всей этой суеты… Правда есть другая, но… – немного помолчав, он внезапно спросил – Пол, ты когда-нибудь думал о смерти?
– Я?... – замялся Пол, не зная, что ответить – Да, но ведь нам это не грозит…
– Не всем. Как же те, кто ещё не заслужил бессмертие? Что будет с ними в случае…
– Домой, к императору… Но навсегда.
– Да, а как же быть там, наверху? Ведь там тоже будут всяческие ограничения?
– А что хорошего в бессмертии, Дэн? – сплюнул Пол – Ждать Большой войны в конце времён, год за годом теряя близких людей, и стать Избранным воином Света, который потом сразится с воином Тьмы один на один на совершенно пустой планете в бою, который тоже будет длиться вечность, а может, даже и не одну? Нет, Дэн, я бы так не хотел… Я лучше, исполнив своё предназначение, обратясь в лепестки роз, уйду наверх, чем буду один тут бродить по опустевшей планете… 
– А если бессмертие будет не только у тебя? – посмотрел на него Дэн.
– Это ж какого дьявола надо победить, – усмехнулся Пол – чтобы заслужить коллективное бессмертие? Я боюсь, что Император Тьмы для такой награды слишком мелковат… Тут ещё надо, как минимум, отправить на Божий суд Всадников Апокалипсиса!…
– О, ты куда махнул! – широко раскрыл глаза Дэн.
– А ты? – посмотрел на него с улыбкой Пол – Тоже мне, «коллективное бессмертие». Ты скажи спасибо, что тебе доверили на Земле воевать, а то бы сейчас сидел на облаке и на арфе играл – вот и вся твоя миссия была бы!... 
– Ну, в принципе, да… – согласился Дэн.
– Кстати, как ты после воскресения?
– Нормально, – улыбнулся Дэн – только не привычно немного пока ощущать себя таким чистым…
– Как твои крылья?
– Как новенькие! – засмеялся Дэн и, сняв рубашку, весело похлопал белоснежными перьями.
Пол с радостью смотрел на него. Его сердце и душа наполнялись покоем. Он чувствовал, что после сегодняшнего дня всё точно будет хорошо.
Вечером решили устроить на крыше праздничный вечер. У Дэна в квартире нашлось неплохое барбекю и достаточно приличных продуктов. Наверх вынесли столы, накрыв их красивыми клетчатыми скатертями, развесили гирлянду из самодельных фонарей, нашли приличную музыку. «Только надо себя прилично вести, – смеялся Дэн – а то нас арестуют и всех вместе обратно на небеса экстрадируют – что мы тогда будем делать?». На вечеринку пришло много ангелов, которые работали на земле под прикрытием. Тут были и врачи, и учителя, почтальон, даже один работник ЖЭКа затесался, хотя казалось бы… К Полу и Дэну подошёл Майкл:
– Пол, тебе не предлагаю… Дэн, есть тема! Видишь там у бара две молоденькие ангельши? Ты со мной?
– Ага, типа мир спасли, теперь и погрешить можно! – засмеялся Дэн, глотнув коктейль из бокала и посмотрел на девушек – Так, Майкл, вот что я тебе скажу: я соблюдаю кодекс, и тебе советую, а если нет… Это Джулия и Мишель, я с ними вместе учился в Академии. Их дважды представляли к отчислению за распутство, но они каким-то чудом всё же отучились… Понятно каким… Короче, если ты хочешь большой и чистой любви, то лучше поищи где-нибудь в другом месте, а если тебе они нужны только на одну ночь, то, чувак, ты по адресу! Я вообще удивляюсь, как они до сих пор не попали в падшие…   
– Говорят, у них статистика спасённых душ за месяц лучше всех… – задумчиво сказал Майкл.
– А-а-а, – раздражённо протянул Дэн – ну тогда мне всё понятно! Это дело рук мистера Эндерсона, нашего препода по магии из Академии. Они ещё там ему давали за пятёрки, и он, видимо, протолкнул их дальше как своих любовниц…
– Фу! – скривился Пол.
– А ты что думал, в сказку попал? – сказал Дэн, переворачивая мясо на решётке – Там наверху дела ещё похлеще здешних творятся! Я помню, как он однажды после пары подходит к ним такой и говорит: «Девочки, вы очень плохо написали контрольную! Зайдите ко мне в кабинет после обеда на факультатив!... 
– И?... – с предвкушающим взглядом спросил Пол.
– Стон стоял на весь этаж часа три!
Пол и Майкл покатились со смеху.
– И их после этого оставили, – сказал Майкл – вот теперь сам и подумай, Пол, почему…
– Ну да… – вытирая слёзы, сказал Пол.
– Ладно, всё, – урезонил их Дэн – мясо готово, пошли к столу…
Застолье продолжалось до поздней ночи. Теперь можно было и в самом деле расслабиться и немного отпустить тормоза, ведь дело было сделано – с Божьей помощью демоны были надолго отогнаны от дома, да и всплывать в других местах они тоже не спешили. Но Пол помнил слова Императора о том, что и на них лежит ответственность, поэтому, празднуя сейчас эту победу, не терял бдительности по отношению к окружающей его
действительности…
…Это утро было первым за долгое время, которое пришло без сопровождения оркестра из звуков разрывающихся огненных шаров, свистящих серебряных пуль и противного запаха гари в воздухе. Оно было таким тихим и ненавязчивым, что было не понятно, было ли оно вправду, или всё это лишь какой-то счастливый сон. Ветер колыхал задёрнутую занавеску, высоко вознося её в воздух, и она вздымалась как корабельный парус во время доброго попутного ветра. В комнате пахло мокрыми лепестками цветов – очевидно, ночью был дождь и запах исходил от большой клумбы под окном комнаты.
Пол медленно поднялся с кровати и, надев джинсы, подошёл к распахнутому окну. Поток свежего воздуха ударил в его лицо и он ощутил, как всё вокруг возвращается к жизни после многих дней изнурительных боёв… Он вышел на балкон и посмотрел на землю: повсюду была лишь зелёная трава и цветы – никакого напоминания о гари и копоти. Всё во дворе выглядело так, как будто бы и не было вовсе никакой катастрофы… Пол, улыбнувшись утреннему солнцу, пошёл обратно в комнату и  вышел через неё в коридор. Пройдя на кухню, он увидел, как там на подоконнике сидел Дэн и тоже смотрел в окно на это чудесное утро, вертя в руках сигарету и всё никак не решаясь закурить. Подойдя к нему, Пол спросил:
– Ты вообще ложился?
– Ложился… – ответил Дэн, смотря вдаль с каменным лицом – Но так и не уснул до утра…
– Почему? Всё же хорошо…
– Да, просто… Просто мне вчера Майкл Мишель подкинул, она меня мучила всю ночь…
– Фу, Дэн! – скривился Пол – Она же…
– Я знаю, – сказал Дэн, не дожидаясь окончания фразы – но просто…
Пол, улыбнувшись, опустил голову и со смущением спросил:
– Скажи, а за то время, пока ты был законсервирован, ты нарушал эту статью кодекса…
– Да… – ответил Дэн так легко, как будто бы у него спросили, купил ли он молоко – Я каждый вечер водил к себе на хату по одной новой девушке, а то и по две…
Пол смотрел на него с вытаращенными глазами.
– Нет, а чего ты хочешь-то? – продолжал Дэн – Демоны активности не проявляли, надобности в моей активации не было, я молодой здоровый парень – чем мне было ещё заниматься? Не марки же коллекционировать...
Пол, многозначительно кашлянув, сел на табуретку.
– А эти тёлки тоже подливали масло в огонь… – сплюнул Дэн.
– Ты про контрацептивы?
– Угу… – кивнул он головой – Нет, ну вот ты скажи мне, Пол: кто им дал такое право – решать за Всевышнего: родиться человеку на свет или нет?
– По-твоему, лучше потом аборты делать? – поднял глаза Пол.
– Нет, – помотал головой Дэн – это ещё хуже… Но и с этим я смириться не
могу!... Понимаешь, люди из-за этой цивилизации всё дальше и дальше от Бога – пройдёт ещё пару сотен лет, и не то, что мы – даже Он станет им не нужен!…
– Слышь, моралист, – горько усмехнулся Пол – а что ж ты тогда сегодня с Мишель всю ночь отжигал? У вас ведь нет никаких чувств друг другу.
– Да, но это другое… – отвернулся Дэн.
– Да, тебе просто надо было забыться после всего прошедшего кошмара – ну и чем ты отличаешься от них ото всех?
– Ты себя ведёшь как демон – колешь за больное…
– Нет, Дэн, я нейтрал и защищаю правду, а правда в том, что ты их использовал!...
– Да! Да, я их использовал, – вскочил с подоконника Дэн – но они сами избрали такой путь…
– Их души на него толкнули демоны…
– Господи, Пол! Ради всего святого – не будь ребёнком! Ты же сам прекрасно знаешь, что да – в душе каждого человека борются ангел и демон, но только от самого человека зависит, на чью сторону он встанет, кому он отдаст в руки свою душу – Богу или дьяволу – и вообще…
Он всплеснул руками и, сделав глубокую затяжку, снова сел на подоконник. Пол снова сел и задумался. Дэн был прав, и он совершенно не знал, что ему на это ответить.
– Что молчишь? Ответить нечего? – сказал Дэн, как будто бы прочитав мысли Пола – А знаешь что, Пол? Демонов я осуждаю, да – они мне кровные враги до конца и всё такое – это всё понятно, но вот с падшими я неоднозначен. Смотри, ведь есть же те, кто пал просто потому, что потерял смысл своего пути, но при этом он просто уходит в небытие, а не к демонам, чтобы наносить вместе с ними вред своим бывшим собратьям… Все говорят о рае, но никто там не был и не знает что это такое!... Я сейчас людей имею ввиду… Так вот. Люди не могут объяснить, что такое рай, просто потому что рай у каждого свой! Невозможно всех общей меркой измерить… Пол, ты помнишь, что было с нашими родителями лет тридцать назад? Безбожие и тьма, потому что путь избрали один на всех, а так не бывает, так нельзя!…
Пол сидел и не мог поспорить со словами Дэна. Действительно, куда ему было спорить с ним, если Пол почти всю свою жизнь провёл в параллельном мире, воюя с демонами, а Дэн всю свою сознательную жизнь был на Земле, каждый день наблюдая жизнь обычных людей и с каждым годом всё больше и больше убеждаясь в несовершенстве законов кодекса…
– Ладно, прости, брат, я не прав был… – сказал Пол, подойдя к Дэну с разведёнными руками.
– Мы оба не правы…
Они обнялись и сели за стол.
– Но только пообещай мне, – сказал Дэн – что когда будешь так с людьми, будешь рассматривать их поступки с нескольких сторон…
– Я обещаю тебе – твёрдо кивнул Пол.
Дэн достал с кухонной полки бутылку водки и два стакана. Кодекс запрещал ангелам пить, но в данной ситуации нервы были так
измотаны, что по-другому было уже просто невыносимо… Он налил себе и Полу по полному стакану и сказал: «За нашу победу!…». Они залпом осушили стаканы и, поставив их обратно на стол, занюхали рукавами.
– Как ты думаешь, – сказал Пол немного погодя – это затишье надолго?...
– Не знаю… Они же сюда тоже не чаи распивать прилетели. Но рыпнутся они не скоро – это факт!...
– Но расслабляться нам сейчас по любому нельзя, потому что нет ничего хуже внезапной атаки неприятеля…
– Да уж, предупреждение они нам точно не пришлют!... Но ведь и он каждый раз не будет вмешиваться – нам надо и самим что-то делать…
– Согласен…
В это время на кухню вышел Майкл, с трудом протирая глаза. Вид у него, конечно, был не из лучших… «О, а вот и наш артиллерист!» – воскликнул Дэн. Майкл только жестом руки послал его куда подальше, а Пол покатился со смеху, и чуть не упал с табуретки. Выпив стакан «беленькой», Майкл провёл руками по лицу и спросил: «Ну что, молодёжь, какие планы на вечер?... – и увидев пустые глаза Дэна продолжил – Я так и думал. Короче, сегодня вечером все идём в клуб. Я угощаю и это не обсуждается!...». Дэн ехидно посмотрел на Пола:
– Не, ну если ты приглашаешь, тогда я согласен!
– Я тоже – воодушевился Пол.
– Ну и отлично! – улыбнулся Майкл и, взглянув на часы, побежал в коридор – У-у-у, я уже опаздываю! Всё, я побежал!...
– Не, ну у него точно шило в одном месте! – взглянул Дэн на Пола.
Они оба засмеялись.
– Слушай, – сказал Дэн – а ведь Энн же нельзя в клуб – она же…
– Да я не знаю… – опустил глаза Пол.
– Ты что, у неё до сих пор не спросил?! – вытаращил глаза Дэн.
– Да я…
– Марш в комнату!
Пол с улыбкой встал и пошёл по коридору в комнату. Войдя, он увидел Энн, которая лежала на кровати, положив руки на живот, и о чём-то думала. Подойдя к ней, Пол присел на край кровати и погладил её по голове.
– Энн, нам надо поговорить…
– Да, я тебя слушаю… – сказала Энн, с оживлением подтянувшись на кровати.
– Скажи… – немного замялся Пол – Скажи, у нас правда будет ребёнок?
– Правда… – ответила она, улыбнувшись и отведя глаза.
– Тогда давай повенчаемся! – обрадовался Пол и поцеловал Энн.
– Ну… Я не против…
– Я люблю тебя! – воскликнул Пол и ещё раз поцеловал её.
Энн засмеялась.
– Ты у меня самая лучшая, самая любимая, самая красивая!
– Так, всё понятно… – села на кровати Энн – Что тебе надо?
– Отпусти меня сегодня с пацанами в клуб, а… – Пол состроил очень милую гримасу.
– Чтоб в одиннадцать дома был! – тяжело вздохнув, ответила Энн.
Пол, кивнув головой и поцеловав её ещё раз, выбежал из комнаты. Энн снова тяжело вздохнула и подумала: «И после свадьбы будет тоже самое…»…
Целый день пролетел как один миг и к одиннадцати вечера они уже стояли у входа в один из самых лучших и дорогих столичных ночных клубов. Его большая красная вывеска сверкала разноцветными лампочками, а фасад тёмно-синих окон был весь в каких-то плакатах непонятного, но явно неприличного содержания. Около клумбы с цветами стояли Пол, Дэн и Майкл. «Смотри, чё надыбал!» – хвастался Майкл, показывая в своём кармане целую пачку контрацептивов. Дэн одобрительно похлопал его плечо, а Пол только осуждающе закатил глаза, но другого они от него и не ожидали. В это время Дэн подошёл к охраннику и, показав ему какой-то клочок бумаги, махнул парням рукой, что можно проходить.
Внутри было дымно, было тяжело дышать. Этот дым был наполовину из кальянов, наполовину из специальных машин, которые выпускали его в зал. Пол, оглядев всё по сторонам, прокричал на ухо Дэну, потому что по-другому здесь было не слышно из-за грохочущей музыки:
– И ты думаешь, что нас после всего этого обратно в рай пустят?
– Не знаю, чувак, – улыбнулся Дэн – лично я уже в раю!...
После этих слов он поплыл к центру танцпола, где стояли две молоденькие девушки, чтобы повесить им на уши по тарелке лапши и увезти с собой на хату. 
Пол только осуждающе покачал головой и повернулся к Майклу:
– Ну, а ты чего?
– Да я вон тоже девчонку классную заметил, пойду подкачу…
И он отправился в другую сторону зала. «Всё понятно с вами…» – подумал Пол. Конечно, они поступили не очень красиво: сами вытащили его в клуб, а сами разбрелись по разным сторонам, бросив его одного. Пол махнул на всё рукой и пошёл к бару – если уж нарушать кодекс, так по полной! Заказав коньяк и лимон, он выпил где-то три бокала и повернулся лицом к залу. Все были заняты своим делом: пели, пили, танцевали, подкатывали к противоположному полу – обычная жизнь богемной части столицы…
Всё это действо продолжалось где-то часа три. После чего вдугаря пьяные Дэн и Майкл подошли к Полу и хором заявили, что им тут надоело и они хотят домой. Пол, тяжело вздохнув, взвалил их на плечи и потащил к выходу.
На улице свежий ветер понемногу привёл перепившую часть компании в чувства и Дэн сказал:
– Пол, братишка, ты извини, что мы без тебя так нажрались…
– Да нет уж, наоборот спасибо, – ответил Пол – если бы мы сейчас все были в 
умат, как бы мы тогда до дома добирались?... «Что я не уверен в том, что вы сегодня домой доберётесь!» – послышался голос справа. 
Пол повернул голову и увидел Джейсона, Келли и Петера. Сплюнув в землю и потряся Дэна и Майкла, которые уже почти протрезвели, но всё ещё придерживались за него, он сказал: «Слушайте, вам повезло – мне сегодня не до вас – у меня вон какой балласт, так что валите отсюда по добру, по здорову…».
Петер выдвинулся вперёд и прорычал:
– Слушай, а ты в кого такой наглый, а?
– Да с вами воюю, вот и научился…
– А… – оскалился Петер и перевёл взгляд на Дэна – Воскресили значит?
– Не твоё дело. – отрезал Пол – Твоё дело у Келли в упряжке шестой шавкой быть, вот и помалкивай!...
– Ты что думаешь, – подала голос Келли – тёлку свою один раз спас и всё, порядок?!...
Пол хотел ей ответить, но его опередил Майкл:
– Соскам слова не давали!
– Что?! – вскипела Келли – Вперёд!...
Петер и Джейсон пошли в атаку. Выхватив из-за спины биты, они метели парням по спине, чтобы перебить позвоночник, но у них это не очень получалось, так как друзья умело уворачивались от них и сами наносили неплохие удары. Пол бросился на Келли и повалил её на землю.
– О, – усмехнулась Келли, оказавшись под Полом – ты хочешь меня?
– Заткнись! – и он нанёс удар в челюсть Келли.
– Да ладно, тебе…
– Заткнись! – последовал ещё один удар.
– Ну ладно…
Келли приложила руки к груди Пола и он, отлетев от неё, ударился спиной о стену клуба и приземлился на отмостку вокруг здания. Он потерял сознание на несколько минут. Петер и Джейсон боролись с Дэном и Майклом, и там всё было неоднозначно. Дэн одним ударом в переносицу вырубил Джейсона, но Петер бил по ногам Майклу, и тот схватившись за колени, упал на тротуар, но Дэн не дал ему завершить удар, и отбросил его на дорогу, где Петер чудом не угодил под грузовик. Видя, что дело не пошло, Келли схватила Петера и Джейсона и испарилась со словами: «Мы ещё вернёмся!...». «Ага, обязательно!» – крикнул Дэн, добавив после «ага» одно нехорошее слово, которым он обычно называл Келли за глаза.
Как только демоны ушли, Пол и Дэн подняли Майкла с земли и тот, отряхнувшись сказал:
– С удачным окончанием вечера!...
– Ну да, – задумчиво сказал Дэн – могло бы быть и хуже…
Подхватив Майкла под руки, они пошли на остановку. Это была ничья, но ничья со знаком «плюс», которая была невероятно выгодна силам света, чтобы восстановиться и подготовиться к новым столкновениям с демонами, которые вовсе не собирались сдаваться…
…Прошло около двух недель тишины и спокойствия, которые были завоёваны потом и кровью в очередной схватке. В течение всего этого времени в квартире стояла обстановка братства и любви, подкрепляемая ежедневно небольшими дозами алкоголя. Пол как мог старался воздерживаться от спиртного в отличии от Дэна и Майкла, которые гуляли во всю, чем приводили Энн в полнейшее недоумение. В среду на второй неделе позвонил Стивен и сказал, что Нейл уже вполне восстановился и его можно отправлять домой.
Как только Нейл вошёл в квартиру, ему в нос сразу же ударил запах горячей выпечки, которую приготовила Энн по случаю его возвращения. В гостиной накрыли большой праздничный стол и до поздней ночи отмечали это радостное событие. Дэн на пару с Майклом, выпив изрядно, начали говорить тосты, один смешнее другого, чем очень забавляли всю остальную компанию. Когда всё было съедено и выпито, Майкл, рядом с которым сидела Мишель и что-то постоянно шептала ему на ухо, после очередной рюмки встал, достаточно сильно пошатываясь от количества выпитого, и заявил: «Так, а теперь все идём на крышу любоваться на звёзды!» и, захватив с собой две бутылки белого вина, направился к выходу. За ним следом вышла и Мишель. 
Когда все поднялись на крышу, Дэн включил маленький магнитофон, который прихватил с собой, и на всю округу заорала музыка непонятно какого стиля и направления. Энн неуверенно посмотрела на Пола, что, мол, не поздновато ли для такого веселья, но тот лишь успокаивающе мотнул головой, дескать «Всё будет нормально». Пол отвёл глаза и, увидев Дэна у парапета, медленно подошёл к нему:
– Ты бы отошёл подальше, а то мало ли чего…
– Не ссы, малой! – отмахнулся Дэн – Если чё, у меня тоже крылья есть!...
Пол покачал головой и пошёл вдоль края по крыше. Положа руки в карманы и пиная какие-то непонятные жестянки под ногами, он шёл, смотря вниз и думал про себя: «Господи, и с этими ангелами мы собираемся победить мировое зло – это ж смешно!... Только и делают, что бухают целыми днями – совсем про кодекс забыли!...». Он подошёл к ящику, который лежал шагах в четырёх от края, и, сев на него, уставился вдаль. Там только-только начинал рождаться розовый закат, который с каждой минутой поглощал всё больше и больше небесного пространства, и уже через несколько минут миновал крышу и пошёл дальше. Пол вглядывался в нечёткую линию горизонта, которая посередине вдруг начала стремительно чернеть. Он даже и не сразу понял, что происходит, и лишь через несколько секунд до него дошло, что на них движутся четыре демона. Он вскочил и закричал остальным: «К бою!». Всех девушек сразу же спустили на чердак, Дэн который завидел демонов одновременно с Полом и успел пока они летели принести винтовки с серебряными пулями, быстро кинул по стволу Полу и Майклу, и ангелы начали очередной бой с демонами. Надо сказать, что на крыше валялось множество разнообразного хлама, который использовался теперь в качестве укрытия и был весьма полезен.
Петер, зависнув над крышей, метал то туда, то сюда большие огненные шары, которые прожигали её и вспыхивали небольшими, но серьёзными очагами пламени. Полу, Дэну и Майклу приходилось то и дело перекатываться по крыше, так как их укрытия очень быстро разрушались. Келли в этот раз выбрала вариант рукопашного боя. Приземлившись на крышу, она начала метать из рукавов бесчисленные огненные лезвия со скоростью пулемёта, и Дэну с Майклом приходилось изрядно трудится, чтобы уворачиваться от них. В это время Пол принял на себя Петера, который работал против него двумя огненными нунчакими. Надо сказать, что Петер до миссии в России работал на в Китае и Японии, где досконально изучил всевозможные боевые искусства этих двух стран и весьма недурно применял их на практике. Но Пол тоже был не лыком шит: в академии очень большое внимание уделялось физической подготовке, где Пол преуспел и после достаточно умело применял полученные знания на практике. 
Нейл занимался Келли. Келли была ещё той мазохисткой, и каждый удар Нейла доставлял ей видимое удовольствие, хотя на самом деле внутренне это было далеко не так. Ну, или она, по крайней мере, старалась не выдавать этого. После очередного броска на лопатки, она даже не стала вставать – просто села и посмотрела на Нейла. Нейл был немного ошарашен таким поведением соперника, и опустил кулаки, которые приготовил для очередного удара.
– Ты чего?... – спросил он, не совсем понимая, что происходит – Дерись давай!...
– Я не буду… – закрыла глаз Келли.
– Чё это вдруг? – спросил с усмешкой Нейл.
– Ты победил…
По щеке Келли побежала слеза.
– Слушай, мать, – присел напротив он неё – ты там, когда в своём аду под сталактитами ходила, нигде головой не ударилась?
– Нет… – прошептала она, закрыв глаза.
В это время остальные демоны уже улетучились и все стояли и смотрели на Нейла с Келли. Пол, увидев, что Келли сидит на земле, а Нейл стоит над ней, крикнул:
– Нейл, чё у вас там?
– Братан, да я сам в непонятках! – усмехнулся Нейл и присел на корточки к Келли – Ты чего?
– Я… Я не права была, я не должна была идти против тебя…
– Нейл, ну что там у вас? – снова крикнул Пол.
– Да я, походу, силу не рассчитал, – отозвался Нейл – вышиб ей последние мозги!...
– Нет… – негромко сказала Келли.
– А что? – тяжело вздохнул Нейл.
В это время подошёл Пол.
– Я… Я люблю тебя, Нейл… – сказала Келли и закрыла глаза.
Пол отозвал в сторону Нейла и спросил:
– Что делать с ней будешь?
– Я не знаю… – помотал головой Нейл.
– Ладно, – немного подумав, сказал Пол – бери её и пошли… Дома разберёмся…
Нейл сделал жест рукой Келли и она подошла к ним. «Пошли» – коротко отрезал Пол и все пошли в квартиру.
Когда Келли вошла, девушки ахнули в испуге, но Пол сказал им, что всё нормально, и демоншу провели на кухню и посадили на табуретку. На кухне кроме неё ещё остались Дэн, Пол, Нейл и Майкл. Закрыв дверь, Дэн сказал: «Рассказывай…». Келли, вытерев мокрую щёку, начала: «Я люблю тебя, Нейл, люблю ещё с тех самых пор, когда была ангелом. Мы всегда с тобой были вместе, ты же помнишь… Дэн, за сутки до венчания с Нейлом   ко мне явился Петер, который в то время тоже был ангелом, и сказал мне, что Нейл мне изменил с нашей однокурсницей Элизабет и что он сам это видел. Увидев мою ярость, он сказал, что знает, как можно тебе отомстить, тебе и всему Свету. Той же ночью он пал, сделав то же самое и со мной, и только после этого я узнала, что он на самом деле солгал мне… Я была в такой ярости на всё, что просто пошла вперёд как машина-убийца, ничего не разбирая на своём пути, и превратилась в то, что ты видишь теперь… Когда вы сошли на Землю, чтобы победить нас, у меня появилась надежда на то, что ты убьёшь меня в одной из битв и мои страдания закончатся, но ты так и не сделал этого… Нейл…»… 
Все переглянулись, и Дэн произнёс: «Нейл и Келли. История ваша трагична, не спорю, но мы обязаны поступить так, как велит нам кодекс. Если искренни твои раскаяния, Келли, то тебе пройдётся пройти обряд очищения серебряной водой и отправится в тот мир воевать с демонами – искупать свою вину. Чтобы попасть в рай, тебе нужно провести там несколько вечностей без бессмертия и выжить. И лишь после этого ты сможешь возродиться в лике ангела и быть вместе с Нейлом. Другого выхода нет. Думай…». И он, позвав с собой пацанов, повернулся, чтобы уйти, но внезапно услышал сзади тихое: «Я согласна…». Дэн сказал:    
– Знай, они пришлют за место тебя двух…
– Я задержу их там!
Дэн опустил глаза и, немного подумав, сказал Полу: «Набирай серебряную воду в чан…». Обернувшись к Нейлу, он спросил:
– Скажи, ты всё ещё любишь её?
– Да – твёрдо кивнул головой Нейл.
– Тогда выйди – тебе лучше этого не видеть…
Нейл медленно вышел с кухни, последний раз взглянув на Келли, и закрыл за собой дверь. Тем временем уже был готов большой чан с ледяной водой. Дэн облачился в парадную рясу и приготовил всё для обряда. Келли надела на голое тело белую рубашку и залезла в чан. Как только серебряная вода коснулась её кожи, сразу послышалось шипение и пар, и Дэн, взглянув на Келли, сказал: «Ну, а ты как думала…». Келли собралась с духом и полностью залезла в чан. Дэн положил ей руку на голову и начал говорить:
«Крещается раба Божия…»…
Когда всё было кончено, Дэн открыл дверь и Нейл бросился в кухню. Обняв любимую, он с придыханием прошептал:
– Келли!...
– Она теперь не Келли, – с улыбкой сказал Дэн, складывая церковный инвентарь – она теперь Элисон… Значит так: у вас на прощание времени до утра – утром она уже должна быть Там…
Нейл и Элисон, взявшись за руки, ушли в спальню. Этой ночью они несколько раз нарушили уже всем известную статью из Кодекса, но это сошло им с рук.
Нейл проснулся утром в постели один. Выбежав на кухню, он увидел там Дэна, который готовил завтрак.
– Ну что? – спросил он нервно.
– Она, уже на месте, искупает свою вину в усиленном режиме! – улыбнулся Дэн – Думаю, что как только мы вернёмся домой, вы сможете быть вместе целую вечность. Благо, что она в отличии от Петера и Джейсона не успела сильно здесь нагрешить, так что сегодня утром я получил ответ, что она прощена, так как искренне раскаялась из-за чувства святой любви к тебе, но пока находится на исправительных работах… А нам надо здесь дальше воевать с Тьмой. За место Элисон они прислали парня-демона. Девушкам они больше не доверяют. Его зовут Мэттью, и вот это действительно проблема…
Нейл задумчиво опустился на табуретку. Он долго смотрел в стену, потом перевёл взгляд чуть ниже.
– А что с ним не так? – спросил он размеренно.
– Он весь покрыт огненной кожей, которую нельзя повредить ни мечом, ни серебряной водой, но это ещё не самое страшное… – Дэн чуть понизил голос и произнёс с горьким отчаянием, начав ходить по кухне – Нейл… Он… Он бессмертный… Он работает в очень изощрённой форме. Сначала он выбирает себе жертву: обычно юную, с неокрепшим мировоззрением, чтобы было легче её сломать. Так вот: когда жертва выбрана он делает следующий шаг: влюбляет парня в девушку, которая никогда не ответит ему взаимностью. Он так же входит и в девушку, побольнее отвергая юного кавалера. И вот когда человек абсолютно сломлен, он наносит последний удар: внушает жертве, что единственный выход из сложившейся ситуации – это самоубийство. И вот он выводит его к краю и толкает вперёд, после чего на земле упивается над своей остывающей жертвой, и отправляется искать новую, чтобы повторить весь ритуал… Если мы не остановим его, то на Земле воплотиться ад, и ад займёт все миры вместе с этим…
– Отлично!...
Нейл сплюнул и соскочил на пол.
– Это конец, Дэн… – казал он, безысходно разведя руками.
– Не говори так, Нейл – всё образуется с Божьей помощью… – ответил Дэн медленно и неуверенно.
– С чей помощью? – переспросил Нейл взведённым голосом – С Божьей?! Дэн, посмотри в окно. Вон видишь храм стоит. А теперь посмотри через дорогу. Видишь, казино, где проигрывают деньги, ласкают шлюх и спускают жизнь. Напротив Божьего дома, Дэн! По-твоему это нормально?! Это нормально, что всего в двух шагах от святого места ведутся игры дьявола?... Мы не нужны им, Дэн!... Мы не нужны им, потому что наши законы ограничивают их свободную жизнь, ради которой они уже готовы на всё! Иди, расскажи им про Бога – я посмотрю, что они тебе ответят!… Бог теперь мешает людям обогащаться, и поэтому они готовы продать свои души дьяволу в обмен на шикарную и богатую жизнь, полную роскоши и отсутствия всяких моральных норм и правил. Зачем им Бог, если есть столько возможностей погрязнуть в удовольствиях? Они уже все давным-давно позабыли о том, что нужно держать себя в рамках, дабы спасти свою душу. Мы не нужны им больше, Дэн – они в нас больше не нуждаются!... Не нуждаются, потому что им и без Божьей благодати прекрасно живётся – у них уже есть свой рай – рай на Земле. Мы пришли в этот мир, чтобы бороться со злом, но как мы можем освободить Землю ото зла, если это зло уже проникло в сердца и умы людей!…
Дэн молчал. Ему больно было это признавать, но Нейл был прав. Какой смысл в них, если люди отвернулись от Бога. Они сидели молча, не произнося больше ни слова, ведь слова сейчас были совершенно бесполезны…
– Нейл, так нельзя…
– Нельзя?!... – Нейл поднял на него свои большие, полные боли глаза – Дэн, они распяли Христа. Понимаешь? Он пришёл их спасти, а они его распяли!... Мы больше не нужны им – они в нас больше не нуждаются!... Они продали свои души дьяволу!... Посмотри вокруг: неужели все эти их обогащения – это всё от Бога?! Библия призывает к смиренности – где их смиренность, Дэн? Потому что они напрочь позабыли и про Бога, и про библию! Я уже не говорю, что они напрочь позабыли и про нас! Мы не нужны им, Дэн! Они больше в нас не нуждаются! Мы только мешаем им жить в своё удовольствие... 
                Дэн молчал – ему было нечего ответить. Как бы ни прискорбно это было, но Нейл был прав. В самом деле – какой в них смысл, если они даже не могут самое элементарное – выполнить своё предназначение и заставить людей поверить. Можно хоть вечность вечностей драться с демонами за людей, но это всё будет бесполезно, если люди сами будут отдавать себя в плен греха и разврата…
                В этой тишине прошло несколько долгих минут. Потом за дверью послышались лёгкие шаги и на кухню вошла Энн: «Вы что тут шумите?». Дэн вкратце пересказал ей слова Нейла. «Ты с ума сошёл?! – зашипела Энн – Вы не для того сюда пришли, чтобы вот так опускать руки! Если ты несёшь в себе имя Господа, ты должен до конца верить… Когда мы там наверху дрались с демонами, неужели нам там было легко? Нам не в коем случае нельзя сдаваться, потому что если мы это сделаем, то Свет падёт, и наступит вечная власть тьмы, и тогда уже ничто не поможет нам…».
Нейл слез с подоконника. В это время на кухню вошёл Пол, разбуженный этими криками. Он увидел Энн, которая всё ещё тряслась от гнева, но уже потихоньку стала затихать… Видя, что что-то не так, он  спросил слегка взволнованным голосов
– Что случилось?
– Да вот, у нас тут философ нашёлся! – сказала Энн с раздражением – Считает, что если один раз  ничего не получилось, то и пробовать больше не стоит. Считает, что мы уже проиграли войну демонам и нам тут больше нечего делать!
– Нейл, ты с ума сошёл? – вскипел Пол – Это наша война, и мы обязаны довести её до конца, иначе тогда какой вообще смысл в нас?... Ты думаешь, если бы Господь сразу сдался дьяволу, когда он восстал против него, здесь сейчас что-нибудь было? Мы не имеем права сдаваться, потому что от нас зависит, что будет дальше с этим миром, и ответственность за это лежит только на нас!...
Нейл виновато слез с подоконника и они с Полом обнялись.
За окном вставал утренний рассвет. Он медленно продвигался по городу, оставляя позади себя лишь тепло и покой и разрушая немую тьму впереди себя. Город молчал; в тусклых лучах раннего солнца фасады и крыши домов казались игрушечными, как будто сделанными из фанеры или пробки. Было так тихо, что было слышно, как колышутся самые малые листочки на ветвях деревьев. Ветер как будто бы боялся расходиться во всю силу, чтобы ненароком не навредить этим маленьким хранителям жизни…
Дэн разложил готовый завтрак по тарелкам и включил телевизор. Зазвучал монотонный голос диктора. Сначала в нём не было ничего особенного, но потом до всех присутствующих в кухне донеслось: «Сегодня ночью на северо-востоке столицы произошла крупная авария, в результате которой погибло одиннадцать человек, среди них…». Все с обомлевшими лицами смотрели на монитор. Там одну за другой показывали жертв катастрофы, лежащих на земле. Зрелище было просто ужасным. И вдруг среди жертв появилось лицо… Петера! Но он был не мёртв – он просто лежал на земле, притворяясь мёртвым. Энн, увидев его лицо на экране, медленно наклонилась влево и вдруг упала в обморок. «Нейл! – крикнул Пол, чтобы тот принёс нашатыря, и кинулся на пол – Энн, посмотри на меня! Посмотри на меня!!!». Он хлопал её по щекам, и через минуту она очнулась. В глазах всё плыло, так, что она не могла встать на ноги…

Часть вторая.
Восставшие из ада.
Сильный ветер разносил пепел по сторонам. Этот пепел был всем, что осталось от нескольких десятков машин с окровавленными трупами. Миссия была выполнена…
Он сидел на горе мусора, которая уже почти вся дотлела. Его чёрный сюртук переливался на солнце кровавого цвета, каким оно было на этом закате. Перед ним суетились несколько слуг, заканчивавших свою чёрную работу. Один из них, отделившись от основной массы, подошёл к нему и, низко поклонившись, отраппортовался:
– Всё исполнено, сир!
– Прекрасно… – протянул он, медленно расплывшись в оскаленной улыбке – Император будет доволен… Сворачивайтесь!
«Глупый Андриан! – думал он про себя – Как они хотят нас остановить?!»… Им пора было уходить обратно, и солдаты уже построились перед разверзнувшимся ходом под землю, как вдруг из него вышел довольно полный человек в чёрной мантии и с порога закричал: «Куда ты собрался, Кристофер Хоггарт?!». Всё войско во главе с командиром мигом припало на одно колено. Грозный голос продолжал:
– Как ты посмел решить возвращаться, не выполнив задание?!
– Как же, сэр – посмотрите… – он обвёл рукой обгоревшую землю.
– Мне плевать, сколько земли ты сжёг! – разразился гневом человек в чёрной мантии – Пока живы эти чёртовы нейтралы, ты не имеешь права вернуться! Убей их!...
Дорычав последнюю фразу, толстяк исчез. Кристофер поднял голову. «Я уничтожу их!» – прошептал он, крепко стиснув зубы. В знак поддержки и преданности ему на плечо положил руку его оруженосец. «Спасибо тебе, Мэтью… Я знаю, что ты никогда меня не подведёшь…». Мэтью лишь покачал головой с жестокой усмешкой. В его кроваво-красных глазах сверкнуло адское пламя. Он закрыл глаза и, прикоснувшись пальцами к своим вискам, начал смотреть. Энн смогла полностью прийти в себя ещё после нескольких минут тяжких мучений от внешней и внутренней боли. Пол помог ей встать с пола и аккуратно усадил на табуретку. Нейл и Дэн лишь с недоумением смотрели на всё происходящее… 
Мэтью открыл глаза. Злобно фыркнув, он прорычал: «У них всё
хорошо. Девчонка жива! Но я не понимаю, какого дьявола она выжила!... Мы должны быть сильнее, иначе они смогут нас…». Он не договорил, услышав у себя за спиной лёгкие шаги. Быстро обернувшись, он увидел там девушку. 
– Саманта, иди к чёрту! Ты же знаешь, что мы с девушками больше не работаем!...
– Во-первых, заткнись, Мэтью!... – оборвала она его – А во-вторых: с чего ты взял, что если одна девушка провалила задание, то и все остальные не справятся? Я, между прочим, академию закончила с красным дипломом, так что не надо мне тут… И потом, ты же прекрасно знаешь, что не сможешь победить их из-за их силы – силы любви – а я смогу!...   
– Интересно, как же это? – усмехнулся Мэтью.
– Элементарно! Любому мужчине от женщины нужно только одно, и когда он чувствует, что может получить это, пойдёт за ней не задумываюсь…
– Ты что, решила соблазнить двух приближённых к ангелам? – засмеялся Мэтью.
Саманта лишь многозначительно пожала плечами. Отведя полуприкрытые глаза, она отошла от него в сторону. Она была из тех, кого называют «роковыми красотками». В ней было всё то, чего в своё время не хватило Элли, чтобы стать хорошим демоном...
А что можно сказать про Элли? Прибыв в исправительный лагерь, она была размещена в достаточно приличном бараке. На работы ходила исправно, трудилась не покладая рук – в общем, по всему можно было сказать, что она находится на верном пути к исправлению.
Однажды вечером она как обычно пришла после работ и ужина в дом, и, сев за стол из необструганных досок, стала писать письмо домой Нейлу:
«Здравствуй, дорогой и любимый мой Нейл! Спешу сообщить тебе, что у меня всё хорошо – меня разместили на хорошем месте, еда хоть и скромная, но я беру из неё как можно больше энергии, чтобы вынести все тяготы лагерной жизни… Нас каждый день выводят на работы – восстанавливать разрушенные демонами строения, и я знаю, что каждый камень, положенный мною на раствор – это ещё один шаг к свободе, шаг к тебе.
Я думаю о тебе каждую ночь, потому что теперь это единственное время, когда я могу побыть наедине со своими мыслями. Знаю, что это испытание послано мне Господом по делам моим, и что лишь пройдя его я смогу полностью переродиться и стать достойной представительницей нашего дела. Я постоянно вспоминаю нашу последнюю ночь, то, как ты целовал меня, и верю в то, что мы всё это вынесем и будем вместе. А по-другому ведь и не может быть!... Когда я вернусь, мы заживём с тобой новой жизнью – мы повенчаемся, и я нарожаю тебе много-много маленьких ангелочков, и мы будем самой счастливой семьёй на этой Земле!…
Знаешь, я столько всего не успела тебе сказать… Я люблю тебя больше жизни – это я должна была говорить тебе ещё с тех самых пор, как только мы познакомились в академии…
Помнишь, наш первый экзамен? Когда мистер Эндерсон стоял и смотрел на всех девочек, кто первый сольётся, чтобы потом превратить её в свою любовницу. Я пришла на экзамен с совершенно пустой головой, так как после школы почти что сразу совершенно забыла всё то, чему нас там учили, хотя прошло всего одно лето… Я сидела над пустым тетрадным листом, а ты был рядом. Ты всегда был отличником. Я до сих пор не могу понять, как ты успел сделать оба наших варианта на «5» за такое короткое время. Быть может, потому что ты очень хотел, чтобы я осталась в академии и в твоей жизни… Уже тогда я почувствовала… Мы почувствовали… Я не знаю, как правильно подобрать слова, но ты же знаешь, о чём я говорю…
Я никогда не смогу забыть наш первый поцелуй… Помнишь тот чудесный фонтан среди нескольких кустов сирени. Там были восхитительные скамейки, на одной из которых мы сидели, а над нами возвышалась пушистая ель… Ты осторожно взял меня за руку, и я потянула пальцы на себя, чтобы, высвободив их, ещё больше тебя раззадорить, но у меня ничего не вышло – твоя рука оказалась сильней. Я отвела глаза в сторону, а ты аккуратно обнял меня за талию, навсегда забрав моё сердце…
Я помню твои глаза. Ты смотрел на меня, зная, что я только твоя, и это делало их такими счастливыми, что блеск их был просто ослепителен в эти секунды перед первым поцелуем. А потом мы постигли должно быть самое главное богатство нашей жизни – любовь…
Я обязательно вернусь. Мы с тобой обязательно вынесем эту разлуку, которая станет нашей последней разлукой – я клянусь тебе. После этого мы с тобой вечно будем вместе – и на Земле, и на Небесах…
В первую же ночь после моего возвращения я хочу зачать нашего ребёнка. У нашего малыша будет твоё красивое лицо, твоя чистая душа и твой волевой характер. А если родится девочка, я хочу, чтобы она смогла сделать в этой жизни всё то, чего я не достигла в своё время по своей глупости – ведь ты же сам знаешь, какая я неразумная…
Крепко целую тебя, мой мальчик. Я верю, что Всевышний сохранит нас и нашу любовь, и по прошествии всех испытаний мы обретём наконец наше тихое скромное счастье где-нибудь в отдалённом уголке Земли, вдалеке от всей этой суеты и распрей. Я каждый день молю об этом Господа, и верю, что Он услышит мои молитвы и ниспошлёт мне своё прощение за грехи мои… До скорой встречи, мой любимый.
Навеки твоя Элли.».
Дописав последние строчки, она с тёплой улыбкой вздохнула и запечатала письмо в конверт. Скоро её любимый должен был получить его…
Она встала из-за стола и направилась к нарам. На неё с улыбками смотрели сокамерницы – такие же раскаявшиеся демоны как и она.
– Что, подруга, любимому весточку настрочила? – улыбнулась очень толстая Тина.
– Ага, – довольно отозвалась другая, которую звали Трейси – вон смотри – вся аж светится от счастья!...
Элли только скромно покраснела. Она была смущена таким вниманием к себе и хотела поскорее избавиться от него. Сев в отдалённый угол, она принялась копаться в своих вещах, делая вид, что ищет там что-то важное, хотя на самом деле это был всего лишь предлог оградиться от разговоров…
После того, как Энн окончательно пришла в себя, парни начали думать, как быть и что делать дальше.
– Мы должны встретиться с новыми демонами, – говорил Нейл – иначе какой смысл…
– Нам не на кого оставить Энн, – возражал Пол – мы не можем бросить её одну
– А тебе не кажется, что ей уже пора в декретный отпуск наверх?
– Нет, срок ещё маленький…
– Зато у нас сроки уже кончаются! – всплеснул руками Нейл – Пол, подумай сам: мы не можем рисковать её здоровьем и здоровьем вашего ребёнка, но мы и не можем прекратить эту войну – не мне тебе объяснять, почему…
– Хорошо, – тяжело вздохнул Пол – что ты предлагаешь?
– Я тебе говорю, её надо отправить наверх к нашим
– До конца войны?
– Естественно! – развёл руками Нейл – А другого выхода я не вижу!
Полу было очень тяжело расставаться с Энн, но он и сам понимал, что это был единственно возможный вариант сохранить невесту и ребёнка.
Было найдено компромиссное решение: Энн оставалась в этом мире, но отправлялась в больницу под наблюдение Стивена, где она была в относительной безопасности.
На утро Пол и Нейл отвезли Энн в больницу. Стивен как всегда встретил их на пороге и, отдав распоряжение разместить Энн в самой лучшей палате в родильном отделении, позвал парней к себе в кабинет. Когда они уселись в кресла, он плотно запер дверь и достал из сейфа бутылку виски и три стакана.
– Я надеюсь, что вы понимаете, во что ввязались? – произнёс он, опрокинув стакан после нескольких секунд тишины.
– Представляем… – отвёл глаза в сторону Нейл.
– Что ты представляешь? – горько сказал Стив – Это исчадье ада старше вас на несколько веков, и я не знаю, как вы собираетесь его побеждать…
– А у нас есть выбор? – поднял грустные глаза Пол и указал на Нейла – Ты посмотри на него, Стив? Она от него прежнего ничего не оставила. Он любит её больше своей жизни и готов ради неё хоть на край света пойти, а ты говоришь… Нам теперь надо думать, как поскорее закончить это всё…
– Мда, – задумчиво вертел в руках карандаш Стив – дела… Ну а всё же?
– Я не знаю, как и чем его побеждать, – произнёс Нейл – но я должен это сделать ради нашего с Элли будущего… Иначе тогда зачем всё это?...
Повисла гнетущая тишина. Она давила со всех сторон так, что казалось мозг вот-вот разорвётся от напряжения на миллиарды мельчайших частиц и разлетится по всей комнате. Вся система, которая тысячелетиями работала безотказно, вот именно сейчас дала сбой и никак не хотела восстанавливаться, чтобы продолжать привычные темпы производства. А кому вообще всё это теперь было надо? Всё призывало к полнейшей пассивности, уходу в нирвану, в бездеятельность, и только живая сила любви всё ещё продолжала существовать и заставлять сердце и мозг работать в одном направлении по достижению такой желанной и жизненно необходимой цели…
– Нейл, – наконец прервал эту затянувшуюся паузу Стивен – возможная цена вашего с Элли счастья – это существование мира – ты понимаешь это?
– Да, – покачал головой Нейл и болезненным голосом добавил – но должен же быть хоть какой-то выход?
Стив немного помолчал.
– Я не знаю, что тебе ответить, Нейл… – сказал он – Выход есть, даже целых три… Либо вы с Элли воссоединяетесь и в ту же секунду с лица Земли исчезает всё и вся, ибо вы нарушите волю Всевышнего… Либо мир живёт долго и счастливо, но вы с ней никогда не сможете быть вместе… Либо война, и там уже неизвестно, что будет дальше…
Снова воцарилась пауза.
– Война… – прошептал Нейл.
– Война, – поддержал его Пол – для нас это единственно приемлемый выход…
– Ну что же, – едва улыбнулся Стивен – тогда…
Он нажал на телефоне какую-то кнопку и через несколько секунд в дверь за их спиной кто-то вошёл. Они обернулись. Перед ними стоял высокий молодой брюнет необычайно красивой наружности. Его гладкая молочная кожа отливала глянцем, а большие голубые глаза были словно у куклы. Он был одет в необычайно дорогое и красивое платье, какое только может быть в мужском гардеробе. «Наследный принц Третьей империи Брайан III! – торжественно объявил Стивен – Это наша последняя надежда…».  Пол и Нейл припали на одно колено перед монаршей особой. Брайан учтиво отдал реверанс и сказал: «Ну а теперь, господа, когда формальные приличия соблюдены, предлагаю заняться делом. – он присел на стул – Во-первых: никто не должен знать о том, что я нахожусь в мире людей, и демоны в первую очередь, иначе мы не остановим войну, а только ещё больше усугубим наше и без того плачевное положение. Во-вторых: вы молодцы, что перетянули Элли на нашу сторону, но проблемы это не решило – она на исправительных работах, а мы получили ещё одного демона-парня, а они в отличие от девушек не такие сговорчивые. Тот случай в метро вскоре после вашего прибытия очень наглядно это показал. К тому же вновь присланная девушка-демон – Саманта – это совсем другой тип, нежели Элли. По данным нашей разведки на этой особе не один десяток трупов и несколько сотен искалеченных жизней… Вдобавок ко всему она ещё имеет свой фирменный стиль: она просто обожает заниматься растлением малолетних и священнослужителей. Это не просто падший ангел – это демон, который действительно невероятно опасен, и её нейтрализация будет в интересах как нашего монарха, так и Монарха Империи Света. Буквально сутки назад эта компания стёрла с лица Земли вот этот посёлок, который имел для нас очень большое стратегическое значение (он показал место на карте). Так что мы должны немедленно подключаться, иначе последствия могут быть самыми плачевными…»… 
– А то, что они сделали, нельзя исправить серебряной водой?
– Нет, – покачал головой принц – серебряная вода помогла бы, если бы мы нанесли её сразу же после повреждения, но мы, к сожалению, упустили время…
– А что же теперь делать? – спросил Нейл, разочарованный невозможностью осуществления такой идеи.
– То, что открытое столкновение будет – это уже совершенно очевидно… – произнёс монарх, беря с полки какую-то книгу по физиологии – Другой вопрос, как скоро это случиться…
– Мы не должны допустить, чтобы пострадали люди! – встрепенулся Пол.
– Это естественно, – согласился Брайан – но и мы не можем давать никаких гарантий… Не забывайте, что мы всего лишь нейтралы – это даже не ангелы…
– Ну раз мы по середине, – вмешался Дэн – значит мы можем выбрать свою сторону!...
– Насколько я знаю, молодой человек, – изменил тон принц – вы несколько лет подряд были нашим законсервированным агентом на Земле, и, видно, забыли за это время некоторые законы из нашего Кодекса. Закон о сохранении чаш в равновесии вам говорит о чём-нибудь?
– Да, Ваше Высочество, но… – начал был Дэн.
– Ну так извольте исполнять! – рявкнул принц, явно раздражённый таким поведением подданного – Мы тут все не на курорте, так что я бы попросил вас...
Дэн виновато опустил глаза. Брайан немного поперхнулся, должно быть оттого, что чувствовал правоту Дэна, но никак не мог начать действовать активно. Пол и Нейл стали как громом поражённые, шокированные возможностью такой перепалки между принцем и простым воином, а Стивен, чтобы разрядить обстановку, улыбнулся и вежливым тоном заметил: «Господа, по-моему, мы все тут немного переволновались… Мне кажется, нам всем не помешает выйти освежиться…».
Все согласно кивнули головами и направились к выходу. В дверном проходе Брайан и Дэн встретились взглядами, но напряжение уже сошло на нет, и когда Дэн услужливо пропустил монарха вперёд, тот ему вежливо улыбнулся…
На воздухе и в самом деле было хорошо. Лёгкий ветерок тихо дул откуда-то со стороны, неся с собой свежую прохладу, а многочисленные птицы изливали свои звонкие трели на всевозможные голоса. Все сразу почувствовали себя здесь лучше и как-то свободнее и всё прежнее напряжение улетучилось само собой. Они шли вряд по широкой дороге, асфальт которой был тёмно-серый от влаги и весь покрыт разнообразными трещинами. Первым затянувшуюся неловкую паузу прервал принц:
– Вы знаете, я никогда бы не подумал, что вы все высшие существа? Вам настолько присущи людские чувства и эмоции, что вы практически неотличимы от них. В этом ваше преимущество…
– Может быть, это и хорошо, – сказал Нейл – ведь если бы мы выделялись, нас бы быстрее всех перебили…
Принц утвердительно покачал головой.
– Кстати о нашей миссии. Скажи, Стивен, – обратился он немного погодя к доктору – а ты часто применяешь свои способности на работе?
– Это запрещено Кодексом, Ваше Высочество… – угрюмо ответил Стив – Но да.
– Расскажи! – с живым интересом в глазах попросил Брайан.
– Первый раз это случилось через три года, после моего прибытия сюда. – начал доктор – Я навсегда запомнил этот день. В то утро в родильном отделении меня попросили заменить одного хирурга, который по объективным причинам не смог в этот день выйти на работу. А там как назло привезли рожать совсем молоденькую девушку – ей было двадцать два или двадцать три – я уже не помню точно… Мы положили её на койку и ею занялись две молоденькие акушерки, которые только-только закончили мединститут. Я хотел помочь им правильно провести роды, но они не допустили меня, так как я ещё не был до конца оформлен на работу. Они заняли свои места у стола. И вот начались роды. Вскоре пошёл ребёнок. Я видел его – такой маленький, красный, сморщенный. Всё шло хорошо, но потом вдруг я заметил, что пуповина пережала малышу горло, а девушки не видят этого или видят, но думают, что она распутается сама собой, и продолжают тянуть. Я очень хотел вмешаться, но не мог из-за отсутствия полномочий… Но потом наступил момент, который я навсегда врезался в мою память: я увидел молодого парня-демона, который стоял за спинами акушерок и руководил их неправильными действиями. Он добивался гибели младенца и медсёстры слепо выполняли его указания. Тут я уже не выдержал. Я волной отбросил его на пол, и успел в последний момент силой мысли ослабить силу давления на горло малыша. Этот бой был выигран... Много позже я узнал, что этот ребёнок остался инвалидом на всю оставшуюся жизнь, так как времени, проведённого им в мёртвой петле, хватило для наступления асфиксии и отмирания клеток головного мозга, что 
отвечали за двигательную функцию… Только потом наверху мне объяснили, что это была вынужденная мера, допущенная силами Света, ведь если бы этого не случилось, его душа отправилась бы на службу Императора Тьмы. А так она осталась чистой, заплатив цену за это физическим здоровьем, но зато сохранив духовное… Проиграна была эта битва нами или нет я не знаю, но раз другого выхода не было, значит всё получилось правильно… Я после следил за судьбами таких же детей, как и он, ведь это был не единственный случай, и каждый раз убеждался, что всё было сделано правильно, ведь такие дети вырастали гораздо более чувствительными и светлыми людьми, чем некоторые их здоровые сверстники… Значит, всей было сделано правильно…
Все молчали, поражённые рассказом Стивена. Принц первым прервал молчание: «Вот видите – они довольно сильные и нам нельзя больше лезть наобум, иначе на всех перебьют и тогда миссия точно будет провалена. А мы должны выстоять…».
– Что мы сейчас можем сделать? – спросил Пол.
– Ничего, – ответил Брайан – езжайте домой и ждите дальнейших указаний…
Парни поклонились и пошли дальше по дороге. Брайан посмотрел на Стивена…
– Нет, ну он точно издевается! – возмущался Нейл, расшвыривая ногами камни – Если мы не даём сражения, тогда какой вообще смысл во всём этом?...
– Ты не прав, Нейл – возразил Пол. – Принц прав: если мы сейчас пойдём на открытое столкновение, то они нас размажут как масло по куску хлеба! Здесь нужна какая-то хитрость… 
«Тебе тут даже хитрость не поможет!» – услышал в своей голове голос Пол. Это был голос Джейсона. Он резко вскинул голову и огляделся по сторонам, но его нигде не было. Пол не мог понять, что происходит. И вдруг он увидел на противоположной стороне перекрёстка высокого парня в чёрной одежде. Пол оторопел. Не успел он обратить на него внимание всех остальных нейтралов, как вдруг парень, который оказался Мэтью, приставил два пальца к вискам и на перекрёстке произошло нечто ужасное: у бензовоза, который ехал в это время по крайнему ряду, внезапно лопнула шина и его повело прямо в проезжавший мимо автобус. Грянул оглушительный взрыв, всех на миг ослепило ярким языком пламени, а после повалил густой едкий чёрный дым. Люди, проходившие в это время мимо, тут же упали на землю. Весь воздух вокруг наполнился адским воем сигнализации и сирены, а с места аварии вверх поднимался огромный толстый столб чёрного дыма, сквозь который ничего невозможно было разглядеть.
Пол, Дэн и Нейл упали на землю, чтобы действие взрывной волны на них было не таким сильным. Когда Нейл поднял голову, то увидел вокруг совершенно выжженную голую землю – как и тогда во дворе – только теперь она была ещё более чёрной, а зола была настолько горячей, что больше лежать было невыносимо и они все вскочили на ноги.
Оглядевшись по сторонам, они до конца поняли весь масштаб
произошедшей катастрофы. На них смотрели чёрные обугленные каркасы машин, железо которых расплавилось и теперь напоминало подтаявшее сливочное масло, испачканное в чём-то чёрном. На земле то и дело взрывались небольшие лужицы бензина, возле которых лежали обгоревшие трупы. Наверное, уже ни одна экспертиза в мире не смогла бы их опознать…
Пол обхватил руками голову и сел на корточки. Из его груди вырвался глухой стон, который через несколько секунд разразился звериным криком. Он так кричал, что вскоре из его рта вместе со слюной начали выходить и тонкие струйки крови. Он сидел так несколько минут, не видя никого и ничего вокруг, и Дэн с Нейлом боялись его трогать, потому что последствия резкого выхода из такого состояния могли быть непредсказуемыми.   
Хлынул прохладный дождь, и вокруг них зашипел остывающий металл. Капли бежали по лицу Пола, и он понемногу начал приходить в себя. Дэн положил ему руку на плечо, и он покивал головой, давая понять, что с ним всё нормально. Потом он медленно поднялся с колен и провёл ладонями по лицу. Оно стало чёрным-чёрным от золы и копоти, и его мёртвое выражение стало казаться ещё более окаменелым…
– Дэн… – прохрипел он еле слышно.
– Да – отозвался Дэн смиренным голосом.
– Давай… – сказал из последних сил Пол и закрыл глаза. При первых же словах Дэна по его щекам потекли горячие слёзы…
Дэн чуть слабо поклонился и достал из своей сумки, которую он всегда носил с собой, чёрную рясу и кадило с благовониями. Облачившись в одеяние, он взял кадило и медленно пошёл вперёд, размахивая им: «Бо;же духо;в и вся;кия пло;ти, сме;рть попра;вый и диа;вола упраздни;вый, и живо;т мiру Твоему; дарова;вый: Сам, Го;споди, упоко;й ду;шу усо;пших рабов Твоих имярек, в ме;сте све;тле, в ме;сте зла;чне, в ме;сте поко;йне, отню;дуже отбеже; боле;знь, печа;ль и воздыха;ние. Вся;кое согреше;ние, соде;янное ими сло;вом, или; де;лом, или; помышле;нием, я;ко благи;й человеколю;бец Бог, прости;, я;ко несть челове;к, и;же жив бу;дет и не согреши;т. Ты бо Еди;н кроме; греха;, пра;вда Твоя; пра;вда во ве;ки, и сло;во Твое; и;стина. Живы;й в по;мощи Вы;шняго, в кро;ве Бо;га небе;снаго водвори;тся. Рече;т Го;сподеви: засту;пник мой еси; и прибе;жище мое;, Бог мой, и упова;ю на Него;. Я;ко Той изба;вит тя от се;ти ло;вчи, и от словесе; мяте;жна, плещма; Свои;ма осени;т тя, и под криле; Его; наде;ешися, ору;жием обы;дет тя и;стина Его;. Не убои;шися от стра;ха нощна;го, от стрелы; летя;щия во дни, от ве;щи во тьме преходя;щия, от сря;ща и бе;са полу;деннаго. Паде;т от страны; твое;й ты;сяща, и тьма одесну;ю тебе;, к тебе; же не прибли;жится, оба;че очи;ма твои;ма смо;триши и воздая;ние гре;шников у;зриши. Я;ко Ты, Го;споди, упова;ние мое;; Вы;шняго положи;л еси; прибе;жище твое;. Не прии;дет к тебе; зло, и ра;на не прибли;жится телеси; твоему;, я;ко А;нгелом Свои;м запове;сть о тебе;, сохрани;ти тя во всех путе;х твои;х. На рука;х во;змут тя, да не когда; преткне;ши о ка;мень но;гу твою;; на а;спида и васили;ска насту;пиши, и попере;ши льва и зми;я. Я;ко на Мя упова;, и изба;влю и;; покры;ю и;, я;ко позна; и;мя Мое;. Воззове;т ко Мне, и услы;шу его;, с ним есмь в ско;рби, изму; его; и просла;влю его;, долгото;ю дней испо;лню его; и явлю; ему; спасе;ние Мое;. Бо;же духо;в и вся;кия пло;ти, сме;рть попра;вый и диа;вола упраздни;вый, и живо;т мiру Твоему; дарова;вый: Сам, Го;споди, упоко;й ду;шу усо;пшаго раба; Твоего; [или усо;пшия рабы; Твоея;] имярек, в ме;сте све;тле, в ме;сте зла;чне, в ме;сте поко;йне, отню;дуже отбеже; боле;знь, печа;ль и воздыха;ние. Вся;кое согреше;ние, соде;янное им [или е;ю] сло;вом, или; де;лом, или; помышле;нием, я;ко благи;й человеколю;бец Бог, прости;, я;ко несть челове;к, и;же жив бу;дет и не согреши;т. Ты бо Еди;н кроме; греха;, пра;вда Твоя; пра;вда во ве;ки, и сло;во Твое; и;стина. Бо;же духо;в и вся;кия пло;ти, сме;рть попра;вый и диа;вола упраздни;вый, и живо;т мiру Твоему; дарова;вый: Сам, Го;споди, упоко;й ду;шу усо;пшаго раба; Твоего; [или усо;пшия рабы; Твоея;] имярек, в ме;сте све;тле, в ме;сте зла;чне, в ме;сте поко;йне, отню;дуже отбеже; боле;знь, печа;ль и воздыха;ние. Вся;кое согреше;ние, соде;янное им [или е;ю] сло;вом, или; де;лом, или; помышле;нием, я;ко благи;й человеколю;бец Бог, прости;, я;ко несть челове;к, и;же жив бу;дет и не согреши;т. Ты бо Еди;н кроме; греха;, пра;вда Твоя; пра;вда во ве;ки, и сло;во Твое; и;стина. Благослове;н еси;, Го;споди, / научи; мя оправда;нием Твои;м.
Святы;х лик обре;те исто;чник жи;зни и дверь ра;йскую, / да обря;щу и аз путь покая;нием: / поги;бшее овча; аз есмь, / воззови; мя, Спа;се, и спаси; мя.
Благослове;н еси;, Го;споди, / научи; мя оправда;нием Твои;м.
А;гнца Бо;жия пропове;давше, / и закла;ни бы;вше я;коже а;гнцы, / и к жи;зни нестаре;емей, святи;и, / и присносу;щней преста;вльшеся. / Того; приле;жно, му;ченицы, моли;те, / долго;в разреше;ние нам дарова;ти.
Благослове;н еси;, Го;споди, / научи; мя оправда;нием Твои;м.
В путь у;зкий хо;ждшии приско;рбный, / вси в житии; крест я;ко яре;м взе;мшии, / и Мне после;довавшии ве;рою, / прииди;те, наслади;теся, / и;хже угото;вах вам по;честей, / и венцо;в небе;сных.
Благослове;н еси;, Го;споди, / научи; мя оправда;нием Твои;м.
О;браз есмь неизрече;нныя Твоея; сла;вы, / а;ще и я;звы ношу; прегреше;ний: / уще;дри Твое; созда;ние, Влады;ко, / и очи;сти Твои;м благоутро;бием, / и возжеле;нное оте;чество пода;ждь ми, / рая; па;ки жи;теля мя сотворя;я.
Благослове;н еси;, Го;споди, / научи; мя оправда;нием Твои;м.
Дре;вле у;бо от не су;щих созда;вый мя, / и о;бразом Твои;м Боже;ственным почты;й, / преступле;нием же за;поведи / па;ки мя возврати;вый в зе;млю, от нея;же взят бых, / на е;же по подо;бию возведи; / дре;внею добро;тою возобрази;тися.
Благослове;н еси;, Го;споди, / научи; мя оправда;нием Твои;м.
Упоко;й, Бо;же, рабы; Твоя;, / и учини; я; в раи;, / иде;же ли;цы святы;х, Го;споди, / и пра;ведницы сия;ют я;ко свети;ла, / усо;пшия рабы; Твоя; упоко;й, / презира;я их вся согреше;ния. Ра;дуйся, Чи;стая, Бо;га пло;тию ро;ждшая во спасе;ние всех, / Е;юже род челове;ческий обре;те спасе;ние: / Тобо;ю да обря;щем рай, / Богоро;дице Чи;стая благослове;нная.
Аллилу;ия, аллилу;ия, аллилу;ия, сла;ва Тебе; Бо;же. Трижды. Бо;же духо;в и вся;кия пло;ти, сме;рть попра;вый и диа;вола упраздни;вый, и живо;т мiру Твоему; дарова;вый: Сам, Го;споди, упоко;й ду;шу усо;пшаго раба; Твоего; [или усо;пшия рабы; Твоея;] имярек, в ме;сте све;тле, в ме;сте зла;чне, в ме;сте поко;йне, отню;дуже отбеже; боле;знь, печа;ль и воздыха;ние. Вся;кое согреше;ние, соде;янное им [или е;ю] сло;вом, или; де;лом, или; помышле;нием, я;ко благи;й человеколю;бец Бог, прости;, я;ко несть челове;к, и;же жив бу;дет и не согреши;т. Ты бо Еди;н кроме; греха;, пра;вда Твоя; пра;вда во ве;ки, и сло;во Твое; и;стина.
Возглас: Я;ко Ты еси; воскресе;ние и живо;т, и поко;й усо;пшаго раба; Твоего; [или усо;пшия рабы; Твоея;] имярек, Христе; Бо;же наш, и Тебе; сла;ву возсыла;ем, со безнача;льным Твои;м Отце;м, и пресвяты;м и благи;м и животворя;щим Твои;м Ду;хом, ны;не и при;сно, и во ве;ки веко;в. Поми;луй мя, Бо;же, по вели;цей ми;лости Твое;й, и по мно;жеству щедро;т Твои;х очи;сти беззако;ние мое;. Наипа;че омы;й мя от беззако;ния моего;, и от греха; моего; очи;сти мя; я;ко беззако;ние мое; аз зна;ю, и грех мой предо мно;ю есть вы;ну. Тебе; Еди;ному согреши;х и лука;вое пред Тобо;ю сотвори;х, я;ко да оправди;шися во словесе;х Твои;х, и победи;ши внегда; суди;ти Ти. Се бо, в беззако;ниих зача;т есмь, и во гресе;х роди; мя ма;ти моя;. Се бо, и;стину возлюби;л еси;; безве;стная и та;йная прему;дрости Твоея; яви;л ми еси;. Окропи;ши мя иссо;пом, и очи;щуся; омы;еши мя, и па;че сне;га убелю;ся. Слу;ху моему; да;си ра;дость и весе;лие; возра;дуются ко;сти смире;нныя. Отврати; лице; Твое; от грех мои;х и вся беззако;ния моя; очи;сти. Се;рдце чи;сто сози;жди во мне, Бо;же, и дух прав обнови; во утро;бе мое;й. Не отве;ржи мене; от лица; Твоего; и Ду;ха Твоего; Свята;го не отыми; от мене;. Возда;ждь ми ра;дость спасе;ния Твоего; и Ду;хом Влады;чним утверди; мя. Научу; беззако;нныя путе;м Твои;м, и нечести;вии к Тебе; обратя;тся. Изба;ви мя от крове;й, Бо;же, Бо;же спасе;ния моего;; возра;дуется язы;к мой пра;вде Твое;й. Го;споди, устне; мои; отве;рзеши, и уста; моя; возвестя;т хвалу; Твою;. Я;ко а;ще бы восхоте;л еси; же;ртвы, дал бых у;бо: всесожже;ния не благоволи;ши. Же;ртва Бо;гу дух сокруше;н; се;рдце сокруше;нно и смире;нно Бог не уничижи;т. Ублажи;, Го;споди, благоволе;нием Твои;м Сио;на, и да сози;ждутся сте;ны Иерусали;мския. Тогда; благоволи;ши же;ртву пра;вды, возноше;ние и всесожега;емая; тогда; возложа;т на oлта;рь Твой тельцы;. Бо;же духо;в и вся;кия пло;ти, сме;рть попра;вый и диа;вола упраздни;вый, и живо;т мiру Твоему; дарова;вый: Сам, Го;споди, упоко;й ду;шу усо;пшаго раба; Твоего; [или усо;пшия рабы; Твоея;] имярек, в ме;сте све;тле, в ме;сте зла;чне, в ме;сте поко;йне, отню;дуже отбеже; боле;знь, печа;ль и воздыха;ние. Вся;кое согреше;ние, соде;янное им [или е;ю] сло;вом, или; де;лом, или; помышле;нием, я;ко благи;й человеколю;бец Бог, прости;, я;ко несть челове;к, и;же жив бу;дет и не согреши;т. Ты бо Еди;н кроме; греха;, пра;вда Твоя; пра;вда во ве;ки, и сло;во Твое; и;стина.
Возглас: Я;ко Ты еси; воскресе;ние и живо;т, и поко;й усо;пшаго раба; Твоего; [или усо;пшия рабы; Твоея;] имярек, Христе; Бо;же наш, и Тебе; сла;ву возсыла;ем, со безнача;льным Твои;м Отце;м, и пресвяты;м и благи;м и животворя;щим Твои;м Ду;хом, ны;не и при;сно, и во ве;ки веко;в. Бо;же духо;в и вся;кия пло;ти, сме;рть попра;вый и диа;вола упраздни;вый, и живо;т мiру Твоему; дарова;вый: Сам, Го;споди, упоко;й ду;шу усо;пшаго раба; Твоего; [или усо;пшия рабы; Твоея;] имярек, в ме;сте све;тле, в ме;сте зла;чне, в ме;сте поко;йне, отню;дуже отбеже; боле;знь, печа;ль и воздыха;ние. Вся;кое согреше;ние, соде;янное им [или е;ю] сло;вом, или; де;лом, или; помышле;нием, я;ко благи;й человеколю;бец Бог, прости;, я;ко несть челове;к, и;же жив бу;дет и не согреши;т. Ты бо Еди;н кроме; греха;, пра;вда Твоя; пра;вда во ве;ки, и сло;во Твое; и;стина.
Возглас: Я;ко Ты еси; воскресе;ние и живо;т, и поко;й усо;пшаго раба; Твоего; [или усо;пшия рабы; Твоея;] имярек, Христе; Бо;же наш, и Тебе; сла;ву возсыла;ем, со безнача;льным Твои;м Отце;м, и пресвяты;м и благи;м и животворя;щим Твои;м Ду;хом, ны;не и при;сно, и во ве;ки веко;в. Бо;же духо;в и вся;кия пло;ти, сме;рть попра;вый и диа;вола упраздни;вый, и живо;т мiру Твоему; дарова;вый: Сам, Го;споди, упоко;й ду;шу усо;пшаго раба; Твоего; [или усо;пшия рабы; Твоея;] имярек, в ме;сте све;тле, в ме;сте зла;чне, в ме;сте поко;йне, отню;дуже отбеже; боле;знь, печа;ль и воздыха;ние. Вся;кое согреше;ние, соде;янное им [или е;ю] сло;вом, или; де;лом, или; помышле;нием, я;ко благи;й человеколю;бец Бог, прости;, я;ко несть челове;к, и;же жив бу;дет и не согреши;т. Ты бо Еди;н кроме; греха;, пра;вда Твоя; пра;вда во ве;ки, и сло;во Твое; и;стина.
Возглас: Я;ко Ты еси; воскресе;ние и живо;т, и поко;й усо;пшаго раба; Твоего; [или усо;пшия рабы; Твоея;] имярек, Христе; Бо;же наш, и Тебе; сла;ву возсыла;ем, со безнача;льным Твои;м Отце;м, и пресвяты;м и благи;м и животворя;щим Твои;м Ду;хом, ны;не и при;сно, и во ве;ки веко;в. Бо;же духо;в и вся;кия пло;ти, сме;рть попра;вый и диа;вола упраздни;вый, и живо;т мiру Твоему; дарова;вый: Сам, Го;споди, упоко;й ду;шу усо;пшаго раба; Твоего; [или усо;пшия рабы; Твоея;] имярек, в ме;сте све;тле, в ме;сте зла;чне, в ме;сте поко;йне, отню;дуже отбеже; боле;знь, печа;ль и воздыха;ние. Вся;кое согреше;ние, соде;янное им [или е;ю] сло;вом, или; де;лом, или; помышле;нием, я;ко благи;й человеколю;бец Бог, прости;, я;ко несть челове;к, и;же жив бу;дет и не согреши;т. Ты бо Еди;н кроме; греха;, пра;вда Твоя; пра;вда во ве;ки, и сло;во Твое; и;стина.
Возглас: Я;ко Ты еси; воскресе;ние и живо;т, и поко;й усо;пшаго раба; Твоего; [или усо;пшия рабы; Твоея;] имярек, Христе; Бо;же наш, и Тебе; сла;ву возсыла;ем, со безнача;льным Твои;м Отце;м, и пресвяты;м и благи;м и животворя;щим Твои;м Ду;хом, ны;не и при;сно, и во ве;ки веко;в. Воскресы;й из ме;ртвых, Христо;с, и;стинный Бог наш, моли;твами Пречи;стыя Своея; Ма;тере, святы;х сла;вных и всехва;льных Апо;стол, преподо;бных и богоно;сных оте;ц на;ших и всех святы;х, ду;шу от нас преста;вльшагося раба; Своего; [или преста;вльшияся рабы; Своея;] имярек, в селе;ниих пра;ведных учини;т, в не;дрех Авраа;ма упоко;ит и с пра;ведными сопричте;т, и нас поми;лует, я;ко Благ и Человеколю;бец. Госпо;дь наш Иису;с Христо;с, Боже;ственною Свое;ю благода;тию, да;ром же и вла;стию, да;нною святы;м Его; ученико;м и Апо;столом, во е;же вяза;ти и реши;ти грехи; челове;ков (рек им: приими;те Ду;ха Свята;го, и;хже отпустите; грехи;, отпу;стятся им; и;хже удержите;, удержа;тся; и ели;ка а;ще свя;жете и разрешите; на земли;, бу;дут свя;зана и разреше;на и на Небеси;); от о;нех же и на ны друг другоприима;тельно прише;дшею, да сотвори;т чрез мене;, смире;ннаго, проще;но и сие; по ду;ху ча;до (имярек) от всех, ели;ка я;ко челове;к согреши; Бо;гу сло;вом или; де;лом, или; мы;слию, и все;ми свои;ми чу;вствы, во;лею или; нево;лею, ве;дением или; неве;дением; а;ще же под кля;твою или; отлуче;нием архиере;йским или иере;йским бысть, или а;ще кля;тву отца; своего; или; ма;тере своея; наведе; на ся, или; своему; прокля;тию подпаде;, или; кля;тву преступи;, или; ины;ми не;киими грехи; я;ко челове;к связа;ся, но о всех сих се;рдцем сокруше;нным пока;яся, и от тех всех вины; и ю;зы да разреши;т его; [или ю;]; ели;ка же за не;мощь естества; забве;нию предаде;, и та вся да прости;т ему; [или ей], человеколю;бия ра;ди Своего;, моли;твами Пресвяты;я и Преблагослове;нныя Влады;чицы на;шея Богоро;дицы и Присноде;вы Мари;и, святы;х сла;вных и всехва;льных Апо;стол, и всех святы;х, ами;нь».
Он всё шёл и шёл вперёд между кусками искорёженного металла, переступая через её чёрные обломки, и край рясы тащился за ним по земле, пачкаясь в золе и саже. Солнечные лучи чуть слабо поблёскивали между сдвинувшимися тучами, и от них не исходило совершенно никакого тепла. Вокруг стоял такой холод, какой бывает ранним августовский утро где-нибудь на третьей или четвёртой его неделе, когда уже осень почти что устанавливается основательно…
Когда обряд был завершён, Дэн подошёл обратно к суме и снял с себя одеяние. «Теперь давай, помогай…» – сказал он Нейлу. Пола он тревожить не решился.
Нейл встал и, взяв одну из двух лопат, которые принёс с собой Дэн, пошёл вслед за ним. Мокрая земля проваливалась под ногами и идти было невероятно тяжело.
Выйдя на середину, они начали копать. Почва поддавалась с трудом, и у них ушло не меньше четырёх часов на то, чтобы выкопать яму. Когда это было сделано, всех, кто не перенёс этого боя, Дэн с Нейлом похоронили в этой братской могиле. Воткнув лопаты в землю, Дэн вытер пот с лица и, усевшись на землю, затянулся. Нейл сел рядом с ним, но закуривать не стал. Помолчав немного, Нейл неуверенно спросил:
– Что теперь?
– А хрен его знает… – тихо ответил Дэн, смотря вперёд совершенно стеклянными глазами.
Нейл решил не трогать его и перевёл взгляд вперёд. Там по-прежнему сидел Пол, который всё так же смотрел в одну точку на горизонте, который снова был весь кровавого цвета.
Они сидели так не один час, ничего не говоря, и только когда прошло по меньшей мере часа три, Дэн наконец произнёс:
– Мы отомстим за них…
– Конечно – уверенно ответил Нейл.
– Нам… Нам надо… – Дэн всё никак не мог взять себя в руки – Нам надо нанести им ответный удар…
– Мы отомстим, Дэн, – уверил Нейл – мы обязательно им отомстим, вот увидишь…
Дэн повернул к нему голову. В его выражении лица не было совершенно никаких эмоций. Нейл смотрел на него с состраданием. В истории было немало случаев, когда после сильного стресса люди сходили с ума. Нейл не знал, возможно ли такое с высшими существами, но видя состояние Дэна, не на шутку об этом забеспокоился. Стивен бы мог сейчас помочь, но, во-первых, он был далеко, а во-вторых неизвестно, насколько сильным было это потрясение Дэна и возможно ли было его так быстро избавить от него…
Нейл горько вздохнул и посмотрел в сторону Пола. Там около него на коленях сидела Энн и что-то говорила ему, низко склонив голову, но выражение его лица никак не менялось по ходу разговора.
Нейл опустил голову и, встав, просто пошёл вперёд. Под его ногами то и дело возникал то пепел, то мусор, но он хоть и смотрел в землю, ничего этого не замечал. Его мысли плавно от этой трагедии перешли на их отношения с Элли. Её письмо внесло в его душу столько разных чувств, что разобраться в них было весьма непросто. С одной стороны она искренне раскаялась и встала на путь исправления, но с другой – если бы она ещё тогда, наверху, сохранила верность силам Света, неизвестно, как бы всё сложилось сейчас… Внезапно его мысли прервал какой-то шум сверху. Он поднял голову и увидел, как с неба на землю падали металлические обломки. Наверное, они были унесены недавним ураганом с места аварии… Но вдруг среди этих обломков он увидел маленькую точку, которая крутилась в разные стороны. По мере приближения к земле эта точка увеличивалась всё больше и больше, и вскоре чётко проявились очертания большого чёрного шара. Он с оглушительным треском врезался в землю и, подпрыгнув, прокатился по ней метра три и остановился. Это был один из снарядов демонов, который они обычно использовали в боях. Подойдя ближе к нему, Нейл решил рассмотреть его получше, так как снарядов такого большого диаметра он ещё никогда не видел. Его взгляд проскользил по поверхности объекта: это была чёрная чугунная оболочка, на которой были видны какие-то непонятные линии, ведущие к окружности, обозначавшей диаметр. Она была достаточно толстая, примерно как хороший армейский ремень. Линия была покрыта толстым слоем налёта. Протерев его рукой, Нейл обнаружил вырезанные на металле символы. Эта была надпись, сделанная на английском языке. «Strength is all» («Сила есть всё»). Ниже была сделана приписка из нескольких строк: «Power is the basis of life and death. Only force can generate power, manifest the birth or the death of the worlds» («Сила является основой жизни и смерти. Только сила может генерировать энергию, проявлять рождение и смерть миров»). Последняя фраза особенно привлекла внимание Нейла. Речь в ней явно шла не просто о мирах параллельных, но о их всеобъемлющем понимании. Он окинул взглядом весь шар: линии, идущие от этой надписи во все стороны, образовывали собой едва заметную сеть, которая равными квадратами покрывала всю сферу. Эти линии были
вмяты в оболочку шара и сделаны треугольным образом. Они были расчерчены изнутри ещё более тонкими линиями, те другими, и так далее. Смысл этого рисунка был совершенно непонятен. Непонятен был даже принцип сочетания его элементов, несущих в себе неясную, но, должно быть, чрезвычайно важную информацию…
Внезапно из этих полос на шаре повалил пар, и Нейл от неожиданности отпрянул назад. А сфера тем временем раскрылась четырьмя лепестками, которые с тихим скрежетом опустились на землю. В сердцевине шара находилась красная стеклянная фигура, непонятной геометрической формы, внутри которой что-то невероятно ярко светилось. Но в отличии от металлической оболочки красное стекло было совершенно гладким и целиковым. Оно было похоже на маленькое солнце, закованное в оболочку бесконечного космоса. В чём был смысл этого объекта? Нейл никак не мог этого понять. Наконец после нескольких минут сидения на земле он встал. Обойдя шар вокруг, он увидел, что со всех сторон эта была совершенно одинаковая металлическая поверхность. Он тяжело вздохнул и повернулся уходить. Сделал он от шара шага три. Вдруг сзади он услышал новы й шум. Обернувшись, он увидел, что шар раскрылся полностью. Подойдя к нему снова, Нейл увидел внутри образовавшейся расщелины крошечное существо, которое беспрерывно чихало и вытирало свой маленький носик. Оно смотрело на Нейла своими маленькими глазками и широко улыбалось ему во весь свой беззубый ротик. Нейл смотрел на него онемев. Чего-чего, а такого он точно никак не ожидал. Он невольно улыбнулся и провёл по малышу взглядом. Вдруг он заметил, что к руке младенца была привязана записка. Отвязав и раскрыв её, Нейл прочитал: «Нейл! Если ты читаешь это послание, значит этот шар раскрылся перед тобой и наступил час тебе узнать истину. Ты слишком рано впал в уныние – помни, что это один из грехов. Всевышний милостив и посылает тебе этот шар в качестве знака. Взгляни на младенца, который лежит в нём. Это твой будущий сын, твой и Элли. Пока что он ещё не родился, но можешь поверить, что именно он решит исход этой долгой и тяжёлой войны. А пока ты не должен опускать руки и стремиться всем сердцем к тому, что тебе действительно нужно. Надеюсь, что ты знаешь, что это…». Как только он дочитал последние строчки, письмо выскочило из его рук обратно к ребёнку. Тот весело улыбнулся ему, оболочка шара захлопнулась и он взмыл вверх и исчез в небе. А Нейл ещё долго стоял и смотрел в то место, куда улетел шар, глотая счастливые слёзы…
Он снова посмотрел в сторону Энн и Пола. Пол уже пришёл в себя и теперь сидел на земле с уже куда менее отрешённым видом. Нейл встал и пошёл к ним. Подойдя к друзьям, он тихо спросил Пола:
– Ну, как ты?...
– Я в порядке, – ответил медленно Пол и поёжился – только холодно здесь…
– Ты просто долго на земле пролежал… – сказала заплаканная Энн.
Пол покивал головой.
– Ну что, вояки, навоевали? – сказал раздражённо подошедший Дэн.
– Давай не сейчас… – ответил тихо Нейл.
– А что не сейчас-то? – завёлся Дэн – Давай сейчас. Ты посмотри вокруг, что эти сволочи натворили. Парни, женщины, дети – десятки трупов, а мы ничего не сделали! Я…
Он не договорил. Сел на землю и глубоко затянулся. Его большой блестящий крест отражал солнечные лучи, светясь в них, как бриллиант. «Я только что отпел народу, которого хватило бы, чтобы целую деревню заселить!... Нервы ни к чёрту!...». Его руки действительно очень сильно тряслись, так что он с трудом попадал сигаретой в рот. В конце концов ему всё это надоело и он выбросил её в землю, обхватив руками голову. Он начал медленно качаться взад и вперёд, издавая тихий стон. После нескольких минут он поднял мокрые глаза и сказал: «Знаете, я всегда думал, что душа бессмертна. Но чем больше через меня проходит тех, кого мне приходится провожать наверх, тем меньше жизни во мне остаётся. Жизнь. Какое смешное слово. Вроде бы есть, а через секунду глядишь, а её и нету уже… Даже когда я ещё был наверху и мы там целыми днями сражались с демонами – даже там я не видел такого ужаса, какой я вижу здесь. Если там все демоны были на одно лицо и с ними было всё понятно, то здесь же они самых разнообразных мастей и, что примечательно, все у власти… До чего же нынче они извратились: так чисто прикрывают законом свои грязные дела, что ни за что не подкопаешься. И при этом спокойно жрут и спят… И тогда я понял, что в них умерла душа, умерла и больше никогда не возродится…»…
Все молчали. На то было нечего ответить, да и не хотелось, так как эта тема приелась уже настолько, что от неё уже просто тошнило…
Вокруг вся природа будто бы понимала их настроение и поддерживала его. Неподалёку от расположившихся на земле воинов прилетела целая стая голубей. Все смотрели на этих белых птиц и слабо улыбались, видя в них жизнь, ту жизнь, которой так не хватало сейчас им всем.
С юга подул тёплый ветер, который приятно обволакивал кожу тонким шёлком. Этот ветер, казалось, был теперь повсюду: он залез во все щели и дыры, неся на своём крыле жизнь и покой.
Но вот только покоя-то сейчас и не было ни у кого в душах. Смотря на кровь на асфальте, в сердце была только тупая жгучая боль, которую ничем было невозможно заглушить…
Толпа зевак, которая сразу после аварии собралась вокруг перекрёстка, давным-давно разошлась, оставив на земле множество размытых следов, которые вошли глубоко в грязь и перепутались все между собой.
Пол мокрыми глазами оглядел опустевший перекрёсток и тоскливо вздохнул, опустив голову. Потом он встал с земли и медленно вышел на середину перекрёстка. Он стоял там несколько минут, смотря вдаль, после чего обернулся и тихо сказал: «Пошли…». Все медленно двинулись за ним, идя широкой колонной, которая сильно напоминала
траурную…
Прошло три дня. Сидя вечером на кухне, парни думали, что делать дальше. Пол долго вертел в руках коробок спичек, после чего наконец бросил его на стол и тяжело выдохнул:
– Нет, так дальше нельзя – надо что-то думать…
– Хорошо, – наклонился Дэн ближе к столу и посмотрел на него снизу – что ты предлагаешь?
– Нам надо собирать ополчение
– Из кого? – усмехнулся Нейл – Из людей или из батюшек?
– А если нашим запрос послать?
– Там сейчас мясорубка похлеще нашей – заверил его Дэн. – Нам надо думать, как своими силами справиться…
Он встал и поставил чайник кипятиться.
– Я думаю, что нам нужна диверсия. Такая хорошая настоящая диверсия, чтобы они надолго были нейтрализованы…
– Ну? – заинтересовался Пол.
– Короче, – Дэн с оживлённым видом сел на табуретку – нам известно, что демоны получают силу от грехов людей. Значит, нам надо заманить их туда, где нет такой свободы греха, то есть в монастырь. И там мы их победим в два счёта!
– Да, – усмехнулся Нейл – только если учитывать, что чёрт от ладана шарахается, я не знаю, как мы их туда заманим. Они к любой церкви и на пушечный выстрел не подойдут!
– А они не будут знать, что это церковь…
– Это как?
– А так. Мы разместим всё необходимое для обряда в обычном здании, не в церкви, и заманим туда демонов, а когда они окажутся в ловушке, обрызгаем их серебряной водой, и они либо сгорят, либо обратятся как Элли. Но второе мало вероятно…
– Ну да… – почесал подбородок Пол – А как мы без тебя справимся?
– Почему это без меня? – широко раскрыл глаза Дэн.
– Умник! – всплеснул руками Пол – Ты же у нас все службы служишь, ты же уполномоченный. А если ты будешь их ждать у алтаря, то нас-то на одного меньше будет снаружи без тебя, следовательно у них будет перевес!...
– Да, ситуация… Об этом я как-то не подумал…
Нейл посмотрел на Пола:
– А если людского батюшку попросить?
– Ага! – усмехнулся Пол – Ты представь себе эту картину: являются к батюшке три ангела и просят его о помощи. Да его, бедного, Кондратий хватит!
Пол так артистично это сказал, что Дэн со смеху чуть не свалился с табуретки.
– Ну а вариантов-то больше нет… – развёл руками Нейл.
– Нет, есть – твёрдо сказал Пол. – Мы должны своими силами их победить…
– Но нас мало…
– Зато мы с Богом…
…Саманта лежала в ванне с пеной, а около ней сидели Мэтью и Кристофер. Вот уж кто поистине был далеко от Бога и совершенно об этом не парился. Лежала она так, что слой пены, лежащий на поверхности воды еле-еле прикрывал её грудь и она была отлично видна свозь пену, отчего парни были невероятно возбуждены. Ей было забавно видеть это, и она, дразня их, выползала всё больше и больше, чем в конце концов чуть было не довела обоих сослуживцев до оргазма, но они нужны были ей «живыми», поэтому, достигнув определенной точки, она остановилась. На лицах обоих демонов сразу возникло разочарование и она расхохоталась:
– Что, обломала я вам кайф?
– Не то слово… – ответил Мэтью, продолжая зачарованно смотреть на грудь Саманты.
– Ха-ха-ха-ха-ха! – закатилась она звонким смехом – Нет, малыш – секс со мной нужно заслужить.
– Как? – спросил он плачущим голосом, из последних сил сдерживая руками своё желание.
– Правильными идеями! – ткнула она его пальцем в лоб – Вот придумайте, как нам победить нейтралов, тогда и поговорим…
– Ты слишком сильно поддаёшься природным инстинктам, Мэтти – осуждающе посмотрел на него Кристофер. – Мы высшие существа, и должны контролировать себя. Мы же не какие-нибудь люди…
– Ну хоть кто-то думает о деле… – одобрительно вздохнула Саманта.
Мэтью обиженно встал с ванны и пересел на стиральную машинку. Тяжело вздохнув, он произнёс:
– Я не знаю, что нам делать – они слишком сильные…
– Ты что, не хочешь меня? – поддела его Саманта.
– Да при чём здесь это! – махнул рукой Мэтью. – Петер с Джейсоном с ними не справились, хотя учились в академии лучше меня, а что я могу…
– А ты на них не ровняйся – у тебя своя голова на плечах должна быть.
– Вот именно – поддержал её Кристофер. – А ты вместо того, чтобы делом заниматься, планируешь, как в Саманту войти…
– Ну ладно тебе, – урезонила его Саманта – ему и так тяжело – он самый младший из нас... Ладно, выйдите, я вылезу….
Кристофер чуть слабо поклонился и вышел. Мэтью тоже направился к двери, но только прикрыл её, оставшись с Самантой один на один.
– Что? – спросила она, снисходительно улыбнувшись. Она прекрасно понимала, к чему идёт дело.
– Ну пожалуйста… – пустил он слезу и встал перед ней на колени.
– Ох, как же ты меня задолбал! – вздохнула она и вылезла из ванны, быстро запахнув на себе полотенце, так что Мэтью почти ничего и не увидел. «Узлом завяжи!» – злобно шепнула она, проходя мимо него и вышла из ванной. Мэтью от отчаяния долбанулся лбом об косяк. Когда он отпрянул обратно, то увидел то, отчего сердце его запылало адским огнём. Зайдя на
кухню, где стоял Кристофер, она сбросила с себя полотенце и, сев на стол спиной к Мэтью, чтобы тот не увидел её груди, с улыбкой сказала: «Давай!». Кристофер самодовольно разделся, смотря на Мэтью, и принялся удовлетворять даму. Они оба громко и заливисто смеялись, двигаясь в своём низком занятии и наблюдая за Мэтью, который был уже никакой от ненависти, гнева и ревности. Он развернулся и убежал в комнату, а Саманта кричала ему вслед сквозь смех: «С ним буду, а с тобой никогда! Ему позволю, а тебе никогда!!!...». И перевела взгляд на Кристофера, который тихо спросил, улыбаясь:
– Ты не слишком жёстко с ним?
– Ничего, – смущённо опустила она глаза – пусть эта шавка знает своё место. А ты не такой… Возьми меня!...
И они легли на кухонный стол. Саманта широко раздвинула ноги и Кристофер медленно подошёл к ней с полуулыбкой. Посмотрев на её тело, он дьявольски облизнулся и, взяв её руками за бёдра, приступил к процессу. Её спина больно тёрлась о крышку стола, но она только тихо смеялась, изредка стирая капельки пота со своего лба. Кристофер целовал её шею и грудь, слегка прикусывая кожу, и на месте его поцелуев оставались маленькие ранки, которые заполнялись маленькими пузырьками чёрной крови. Когда ей стало неудобно и она захотела поменять позицию, он только заломил ей руки за голову и продолжил. Сейчас только он был здесь повелителем, и всё должно было быть только так, как он хотел. Он держал темп, и под конец ускорился, чем доставил ей ни с чем не сравнимое удовольствие. Когда процесс достиг своей предположительной середины, он ловким движением перевернул её на живот и, зажав ладонью рот, зашёл «с тыла». Саманта громко застонала, но он продолжал делать своё дело до самого конца. Когда всё было кончено, он тяжело вздохнул и застёгивая штаны, восхищённо произнёс:
– Нормально…
– Что? – от возмущения она приподнялась на локтях – И это всё, что ты можешь сказать?
– А что ещё? – Кристофер от удивления широко раскрыл глаза.
– Скотина ты неблагодарная! – и она запустила в него туфлей.
Он успел выскочить с кухни и захлопнуть за собой дверь. Её гневу не было предела. Она чуть не плакала от разочарования, хотя чего ещё можно было ждать от демона. А Кристофер пошел в комнату. Идя по коридору, он с большим наслаждением предвкушал, как сейчас посмотрит в глаза Мэтью, как поглумится над его неисполненным желанием, почувствует своё превосходство над ним…
Зайдя в комнату, он увидел Мэтью, который сидел на стуле с простреленной головой и растерянно вертел в руках пистолет.
– Идиот! – захохотал Кристофер – Мы так не можем умереть!...
– Я знаю, – оскалился Мэтью – это просто… Я тоже её хочу!
– Она тебе сказала «нет». Прими это как должное. Мы не можем поддаваться всем этим чувствам, иначе опустимся до уровня ангелов…
– Я знаю, но мне очень хочется её…
– Ну хочешь, я её сфотографирую голой, подарю тебе эту фотографию и ты сможешь самоудовлетвориться... 
– Да пошёл ты! Я её саму хочу…
– Ну, брат, это уж… – Кристофер развёл руками.
Мэтью опустил голову. Кристофер вздохнул и сел на стул. Взяв с маленького круглого столика графин с водкой, он налил себе рюмку и осушил её, после чего закусил небольшим заветренным кусочком сыра, лежащим тут же на блюдечке.
– Однако же ты редкостный болван, Мэтью… – сказал Кристофер, тяжело выдохнув.
– Это почему ещё? – осведомился Мэтью медленно крутясь на верёвке.
– Ну, во-первых, – почмокивая сказал он, облизывая жирные после сыра пальцы – если бы ты был обычным смертным, ты бы умер просто из-за какой-то тёлки, которая тебе не дала и всё… Ну, а во-вторых: демон ты или кто? В наших правилах нарушать правила, и кто тебе мешает взять то, что ты хочешь от Саманты силой?...
Мэтью даже поперхнулся от такого предложения. Нет, конечно, он был самым подлым и низким демоном из всех слуг Чёрного Императора, но такое откровенное и лёгкое предложение об изнасиловании даже его повергло в некий шок.
– Что? – спросил он с едва скрываемым недоумением.
– Изнасилуй её, да и всё, – с невероятной и ужасающей лёгкостью повторил Кристофер – делов-то…
Мэтью не мог поверить своим ушам. В это время в комнату вошла Саманта. Взглянув сначала на Мэтью, а потом на Кристофера она ехидно улыбнулась и спросила у него:
– Ну что, он готов? – она мотнула головой в сторону Мэтью.
– Да, – ещё раз отглотнув из рюмки, Кристофер поставил её на стол – в полной мере…
– Ну что ж, малыш, – перевела она взгляд на Мэтью – раздевайся. Ты получишь своё…
Мэтью неуверенно слез со стола и начал медленно раздеваться. «Давай, давай, – подбадривал его Кристофер – смелее…». Саманта сделала ему жест глазами выйти из комнаты, и тот, ехидно улыбаясь, вышел. В это время Кристофер уже полностью был готов к процессу и Саманта ласковым голосом сказала ему: «Ложись на стол – ты же знаешь, что я люблю на столе…». Мэтью лёг на стол весь в предвкушении.
– Ну что, ты готов? – спросила она шёпотом, наклонившись к самому ему уху.
– Да… – закрыл он глаза и его губы расплылись в широкой улыбке.
– Тогда начнём… – начала она тихим ласковым голосом, но потом резко сменила его на жёсткий командный тон – Кристофер, давай! Мгновенно руки и ноги Мэтью приросли к столу, перевязанные тугими кожаными ремнями. Выражение его лица стало тревожным. «Когда
ты стоял надо мной в ванной, ты еле-еле сдерживался. Сейчас я навсегда избавлю тебя от этих мучений…» – в голосе Саманты смешались ласка и подлость. В дверях появился Кристофер, который всё так же подло улыбался, и начал медленно приближаться к Мэтью. В его руках сверкал большой острый кухонный нож. Увидев его, Мэтью всё понял, и забился под ремнями как уж на сковородке:
– Саманта! Нет!!! Пожалуйста, нет!!! Я умоляю тебя!!! Я всё понял, я больше так не буду, пожалуйста!!! Саманта-а-а!!! – он забился в истерике.
– Поздно, малыш – раньше надо было думать… – и она повернулась к Кристоферу – Давай…
И уступила ему место у стола. Кристофер подошёл спокойно и встал перед Мэтью, ожидая приказа. Саманта встала сбоку и зачитала приговор: «Мэтью Макалистер! За потенциальный срыв особо важной операции из-за низменных природных инстинктов вы приговариваетесь к кастрации! Привести приговор в исполнение!!!». Кристофер молниеносным движением руки исполнил приказ. Мэтью громко взвыл, а Кристофер и Саманта захохотали.
– Всё, теперь он для тебя безопасен – сказал с улыбкой демон.
– Пошли, я хочу сейчас… – ответила Саманта.
И они ушли в другую комнату, а Мэтью остался лежать на столе, истекая кровью и глотая солёные слёзы…
…Пол, Нейл и Дэн стояли перед заброшенным двухэтажным кирпичным бараком, который стоял на окраине в густых зарослях зелени. На них смотрели большие чёрные проёмы, в которых раньше стояли двери и окна, а теперь лишь росли различные растения. Вся поверхность красного кирпича была покрыта густым тёмно-зелёным мхом и запах стоял просто ужасающий.
– Да, Дэн, – протянул Нейл – офигенное ты место нашёл…
– Ну, что было… – пожал Дэн плечами.
– Нормально, – воодушевляющим тоном заверил Пол – главное, чтобы они повелись на эту удочку…
– Поведутся – в таком-то месте… – пробормотал Нейл.
Он пошёл вперёд в дом. Пол последовал за ним.
Внутри дом был ещё мрачнее, чем снаружи: чёрные обгоревшие стены, земля вместо пола, всюду разбросан непонятный хлам и растёт крапива высотой в полметра. Место было поистине унылое, и как нельзя лучше подходило для затеянного… Дэн поднял голову кверху: там под крышей ещё были целы балки из бруса. «О, смотрите, – довольно сказал он – на эти балки подвесим за верёвки котёл с серебряной водой, и когда демоны будут под ним пролетать, выльем его на них…». Все задумчиво посмотрели под потолок.
– Надо точно рассчитать момент, – сказал Пол – на то, чтобы перевернуть котёл, у нас будут доли секунды…
– Надо как-то автоматизировать процесс – предложил Нейл.
– Да, но как…
– Ну, это мы потом придумаем… – сказал Дэн – Сейчас главное придумать, как правильно всё организовать…
Он пошёл вдоль по бараку, внимательно изучая его, чтобы лучше всё устроить. Здесь действительно было самое подходящее место для ловушки. Во-первых, из-за множества окон в стенах местность и внутри и за пределами стен очень хорошо просматривалась, что давало преимущество сидящим в засаде, которых наоборот было не видно, а во-вторых, попав в такой дом, противник подвергался полному окружению, что совершенно лишало его возможности отступления и обеспечивало успех операции, особенно если он будет в большом количестве, что может очень негативно повлиять на его мобильность.
Закончив осмотр, парни вышли наружу и перед дорогой обратно решили перекурить. Дэн, у которого табака всегда было как грязи, угостил Пола и Нейла, и все трое засмолили, устроившись на стволе одного из поваленных деревьев. Глубоко затянувшись, Нейл сказал:
– А помните, как мы в академии зажигали?
– Да, – усмехнулся Пол – такое забудешь!... Ты же постоянно выкидывал какие-нибудь номера!
– А что он делал? – заулыбался Дэн.
– А он тебе не рассказывал? Короче: как-то раз у нас пара была по естествознанию – мы там проходили воздействие различных сверхсил и веществ на ангелов, демонов и на нас при различных условиях. Так вот. На той паре мы проходили инструктаж безопасности. Нам объяснили, что серебряная вода имеет очень большую силу. А этот чудак возьми, да и направь две струи друг на друга! Треск был на всю аудиторию! Бедный мистер Олдридж! Он так подскочил на месте, что чуть на сам разлил серебряную воду из пробирки! Ох Нейлу тогда влетело!...   
Дэн засмеялся, а Нейл сделал надменный вид. У него было смешанное чувство обиды и гордости за свой поступок, дескать вот он какой отчаянный. Немного погодя, он сказал, желая восстановить справедливость:
– Между прочим, Пол, за тобой тоже косяки были…
– Да? Это какие же? – Пол сильно удивился, так как всегда был самым примерным студентом в академии.
– А ты забыл? Помнишь, как за два месяца до выпуска ты решил постричься под твоего любимого музыканта из той рок-группы, которую ты всё время слушал, и в итоге у тебя на голове получился полнейший трэш, так как ты не учёл, что у вас разные волосы. Ты целый месяц ходил с причёской «взрыв на макаронной фабрике», как называли её преподаватели, и на дискотеке в честь юбилея директора с тобой никто не хотел танцевать 
– Ну ты вспомнил… – покраснел Пол. Ему было ужасно неудобно.
– А что? – поднял брови Нейл – Ты же про меня говоришь…
– Так, ладно, – урезонил их Дэн – вы поругайтесь здесь ещё… Всё равно нам всем далеко до Майкла…
– О да! – воскликнул Нейл – Это точно. Он неподражаем…
– Тут нечем гордиться – осуждающе посмотрел на него Пол.
Нейл опустил глаза, а Дэн положил руку Полу на плечо, давая понять, что он уж слишком твёрд к Нейлу. Пол извинительно вздохнул. Нейл усмехнулся и похлопал его по плечу. Это означало, что «всё нормально». Они никогда не любили ссориться, ведь это всегда очень тяжело – ругаться с лучшими друзьями, особенно если вы вместе каждый день, особенно если защищайте Землю от демонов, ведь на войне каждая секунда спокойствия ценится на вес золота, потому что их чертовски мало… Они пошли дальше, сбросив всю тяжесть с души, и это на время освободило их от тяжких мыслей о предстоящих битвах.
Земля была страшная. Её чёрные угольные комья прилипали к ботинкам, что делало ходьбу ужасно неудобной и от неё начинали дико болеть стопы. Небо было ненастным; вот-вот должен был хлынуть дождь, и казалось, что он только и ждёт подходящего момента, чтобы начать метать свои свинцовые капли. Вокруг всё как будто замерло в страхе перед грозной царицей-природой, ожидая её неудержимого и всеразрушающего гнева. Но он всё никак не спешил начинаться, что делало его ожидание ещё более мучительным…
Дэн, Пол и Нейл вернулись домой уставшими. Разведка отняла последние моральные силы, которые вслед за собой утянули и физические, и теперь не хотелось ничего, кроме как упасть на мягкий диван и придаться самому приятнейшему из всех занятий на свете – лени. С кухни не было слышно привычного грохота посудой – готовить-то было некому – Энн уже была на сохранении в больницы у Стивена. В животе неприятно урчало – есть хотелось очень.
Дэн встал из кресла и достал из серванта бутылку виски.
– Да когда ж ты уже прекратишь бухать?! – возмутился Пол.
– Когда всё это дерьмо закончится… – сплюнул Дэн и махнул бутылкой в сторону Нейла – Будешь?
– Давай… – неторопливо поднялся Нейл.
– Да вы что, совсем офигели что ли? – сделал Пол последнюю отчаянную попытку предотвратить пьянку, но у него это не вышло.
Дэн уже разливал алкоголь, и Пол, махнув на всё рукой, тоже взял рюмку. Осушив её, он поставил её обратно на столик и сел в глубокое кресло. «Дэн, расскажи о них…» – сказал Нейл, вертя рюмку в руках. «А что тебе о них рассказать?... Где-то недели через полторы после моего прибытия я почувствовал, что природа даёт о себе знать. А на этот случай мне перед отбытием дали номер нашего ведомства по этим вопросам, потому как с земными связываться нам строго-настрого запрещено. Ну, я позвонил... Там ещё такая диспетчер прикольная была, всё выспрашивала параметры «заказа». Короче, часа через два звонок в дверь. Открываю – стоят: одна вся расфуфыренная, макияж ярче солнца, одежды минимум и фигура такая внушительная, а вторая маленькая такая, скромная, с виду вообще не подумаешь, что такими вещами занимается… Ну они зашли, разделись в прихожей и в комнату пошли. Я за ними. Как ты хочешь, говорят, как тебе нравится… А мне до того тошно стало, что хоть обратно их отправляй, но думаю ладно уж – что они, зря мотались… Ну они приступили к процессу… Я после курить пошёл, вот стою и думаю: как же так? Ну с той, которая расфуфыренная была, всё понятно – она себя вела как последняя… Всё-всё делала. Но эта вторая… Я же по её глазам видел, что она не хочет всего этого, что её всё это убивает, но почему же тогда…».
Он замолчал. Парни тоже не знали, что сказать. Ещё находясь на обучении в академии, они много раз поднимали этот вопрос на парах, и позиция в отношении него у студентов была неоднозначная, в отличии от кодекса, где эта тема была прописана очень чётко. Студентка академии, нарушавшая эту статью, подлежала немедленному отчислению и ссылке в мир людей – исправлять свой грех. Несмотря на такое строгое наказание, эта статья была самой популярной в списках на отчисление, что в конце концов заставило руководство академии смягчить наказание, установив в качестве него неделю строго контроля за студентом. Если бы этого не сделали, то пришлось бы отчислить две трети обучающихся, что грозило в будущем острой нехваткой кадров, чего допустить было никак нельзя, так как их и без того было мало. В академию шли немногие, из которых многих отсеивали ещё на вступительных экзаменах, а из тех, кто заканчивал академию, добрая часть шла работать не по специальности. Если в таких обстоятельствах было
ещё и отчислять поступивших, то не имело никакого смысла продолжать обучать оставшихся, так как их количества всё равно бы не хватило, чтобы в будущем воевать с демонами. В конце концов право на ошибку имел каждый – это правило относилось по большей части к девушкам. А вот с парнями было куда труднее. Их гормоны совершенно отключали мозг и начинали руководить их действиями, что нередко приводило к поистине идиотским поступкам. Однажды один студент, чтобы добиться внимания своей пассии, решил влезть к ней с розой в зубах через окно, и, оступившись на карнизе, грохнулся со второго этажа – хорошо хоть жив остался. После этого случая
администрация втрое усилила строгость режима и студентам на месяц запретили подходить к девушкам…
Пол сидел в кресле с чрезвычайно задумчивым видом. На его совести таких «подвигов» не было, но в его группе были, и он очень хорошо помнил, как отчислили его одногруппников за подобный проступок. Прямо посреди пары зашла комиссия из ректора и проректоров, и ещё каких-то педагогов, и заставила выйти из аудитории парня и девушку, нарушивших кодекс. Позже группе сообщили, что они отчислены. А кто такой отчисленный студент? Это прекрасная добыча для тёмных сил для вербовки в демоны, чтобы «отомстить за несправедливость». И отчисленные пополняли ряды армии Чёрного императора. К сожалению, романтика мщения развеивалась быстро: в чёрных трудовых буднях, верша абсолютное зло и разрушение, они испепеляли и свою душу, до конца превращаяясь в машины для убийств без каких-либо чувств, присущих нормальным цивилизованным существам…
Молчание нарушил Дэн, который, встав и посмотрев в окно, сказал: «А всё-таки мы должны спасти этот мир, этот прекрасный мир…». В
душах всех мелькнула детская радость красоте этого неповторимого мира, в котором шла эта ненавистная война…
…Кристофер и Саманта тихо вошли в комнату, в которой на полу дремал Мэтью, который смог перегрызть ремни зубами. Около него была небольшая лужа засохшей крови. Подойдя к нему, Кристофер пнул его ногой:
– Вставай давай…
– Я не могу… – прохрипел он.
– Да всё ты можешь – сказал Кристофер с издёвкой и пнул его ещё раз.
Саманта всё это время стояла и тихо посмеивалась. Её забавляла эта жалкая беспомощность существа, называющего себя демоном. Мэтью открыл опухшие глаза и посмотрел на них. В его зрачках отразилась тьма и холод, которые были и снаружи, и внутри него. Опустив глаза, он тихо прошептал:
– Лучше добейте…
– Э нет, братец, – усмехнулся Кристофер – это будет слишком легко…
Мэтью промолчал, хотя внутри него всё сотрясалось от гнева. Он медленно и тяжело дыша поднялся на четвереньки и с трудом встал на ноги, которые разъезжались на скользком от крови полу. Саманта сплюнула: «Какой же ты жалкий…». Страшнее слов для Мэтью не было во всей вселенной, и он с горечью закрыл глаза. «Ой, наш мальчик сейчас расплачется!» – с ядовитой желчью засмеялась Саманта. И тут в Мэтью наконец пробудилась его демонская сущность.
Взлетев с пола, он молниеносным движением руки опрокинул демоншу, после чего впечатал в стену Кристофера, который упал на пол и схватился за живот. Мэтью зло ухмыльнулся и достал из кармана пакетик с серебряными пулями, которыми зарядил пистолет и направил его на Кристофера. «Ты с ума сошёл?!» – только и успела прокричать Саманта. Лицо Мэтью засияло страшной улыбкой. Она молниеносным движением в полёте сбила его с ног, прежде чем он успел сделать выстрел. Мэтью упал на спину и широко раскрыл глаза, шокированный таким неожиданным приёмом. А Саманта быстро подхватила пистолет с пола и направила его на Мэтью. Тот широко раскрыл глаза. «Серебряные пули смертельны для демона… – сказала она, тяжело дыша – Отправляйся в ад!». И разрядила в Мэтью всю обойму.
                Он упал и ещё некоторое время был жив, так как пули попали не в сердце. Сквозь предсмертную агонию он видел, как встал с пола Кристофер и услышал, как позвонили в дверь. Потом ненадолго отключился. Когда открыл глаза, увидел рядом с Кристофером и Самантой ещё одну девушку, которая говорила: «…Очень приятно, а я Виктория – меня прислали заместо этого неудачника. Давайте уже покончим с ним, заодно и отпразднуем моё прибытие…».
После этого Мэтью отключился. То, что ждало его дальше, слишком ужасно для описания. Можно сказать только, что Мэтью после обряда, проведённого с ним Самантой, Викторией и Кристофером, навечно утратил свою физическую оболочку и ушёл в небытие, ничего не оставив   
после себя…
Прошло четыре недели. В этот вечер за окном шёл косой дождь,
который был настолько противен, что даже не хотелось смотреть на окно. Зато в комнате было тепло, сухо и уютно…
Кристофер сидел в тёплом мягком кресле и при свете торшера читал свой излюбленный томик старой английской поэзии. Ему было невероятно приятно ощущать пальцами гладкую поверхность страниц и вдыхать их неповторимый аромат, который любим всеми, для кого лучшее на свете времяпрепровождение – это чтение книг. Надо сказать, что Кристофер не был демоном в его традиционном понимании: во-первых, он был не настолько бездушен, узколоб и прямолинеен в совершении чёрный дел, к Мэтью, или как Джейсон и Петер; в его чёрных делах была своеобразная эстетичность и даже элегантность, что нередко приводило к выговорам со стороны руководства за несоответствие образу вершителя зла. А во-вторых он страсть как любил читать книги. Он мог придаваться этому занятию часами и совершенно не замечал этого времени, и к своим годам был начитан настолько, что имел поистине энциклопедические знания, в отличии от Джейсона, Петера, которые вечно кроме злодейств ничем не занимались, или от того же Мэтью, который кроме секса больше ни о чём не думал, да и не знал. Конечно для Кристофера его начитанность всегда служила большим преимуществом, и ещё обучаясь в академии он нередко побеждал своих соратников в интеллектуальных состязаниях, чем весьма успешно привлекал к себе внимание противоположного пола.
Вот и сейчас, когда к нему подошла Саманта, он с трудом оторвался от своего любимого фрагмента и, подняв на неё глаза, с улыбкой спросил:
– Что?
– Я картошку пожарила, будешь? – её голос отдавал какой-то далёкой и неуловимой нежностью, что было очень необычно для демона.
– Нет, спасибо, я почитаю ещё…
– Да будет тебе, и так уже который час сидишь…
– Ну… – отмахнулся он.
Саманта улыбнулась и оставила его наедине с любимым делом, выйдя на кухню. Встав к плите, она стала перемешивать картошку, которая и впрямь уже почти была готова.
Это всё было неправильно. Как такое вообще могло получиться с ними? И что её так притягивало в нём? Конечно, всем девушкам нравятся умные парни и всё такое, но она была не обычной девушкой, а он был не обычным парнем, и нельзя было поддаваться никаким… Чувствам? Какие чувства? Они демоны – у них нет и не может быть никаких чувств. Он просто сидит в комнате и читает свою дурацкую книгу, а она стоит здесь и жарит для него эту дурацкую картошку… А почему дурацкую? Почему она называет эту самую обыкновенную картошку дурацкой?... Нет… Нет… Это бред… Этого не может быть…
Она отошла от плиты и села на стул, закрыв руками лицо. Её
ладони стали мокрыми. Что? Она плачет? Да нет, этого же не может быть. «Я же бездушная, бессердечная тварь – я не могу плакать» – повторяла она, и чем больше она повторяла эту фразу, тем больше и больше убеждалась в её лживости. Он ей нравился. Да, он ей нравился. Против всех законов этой долбаной физики, которой, как оказалось, не всё подчиняется в этом мире…
В кухню вошёл Кристофер, который несколько ошалел, увидев свою боевую подругу в таком виде.
– Ты чего?
– Ничего…
– Ты…
– Я тебе картошку пожарила – вот садись и ешь… – Саманта включила агрессию, которая была защитной мерой, чтобы скрыть истинные чувства.
Кристофер немного замялся, так как сразу уловил некоторую подавленность своей боевой подруги и теперь пытался понять, что же с ней происходит, но этого у него всё просто хорошо.
– У тебя всё нормально? – спросил он неуверенно.
– Да-да, всё хорошо… – затараторила она в ответ.
Это развеяло у Кристофера последние сомнения. Он сел на табуретку, обхватив руками голову, и тяжело выдохнул. У Саманты внутри всё заклокотало, ожидая его реакции.
– Ты… Мы… Блин…
– Что? – развернулась Саманта с измученным видом.
– Нам нельзя… – начал было он, но, взглянув на Саманту, сразу понял, что лучше не надо.
– Я тебе сказала, что всё нормально, – сдерживала злость на саму себя девушка – что ещё?
– А то, что ты не говоришь правду…
– Какую правду?!
– Ты знаешь, о чём я говорю!
Она подошла к нему ближе. Теребя пальцами его пуговицы на рубашке, она тихо залепетала:
– Крис, давай бросим всё и уедем, а?...
– Э-э-э, ты совсем что ли? – отстранился от неё демон.
– Крис… – Саманта еле сдерживала слёзы.
– Отстань! Хватит! – сменил тон на строгий Кристофер – Короче, с этой минуты я сплю только с Викторией, а ты удовлетворяй свои инстинкты как хочешь – мне всё равно…
Его слова звучали в ушах Саманты эхом. Она со стеклянными глазами пошла в комнату и зарядила револьвер. Затолкнув последний патрон в барабан, она подняла глаза, услышав с кухни смех Виктории. У неё запульсировали виски – она уже ничего не соображала. Зачем она так поступила с Мэтью? Да, он был тупой, но она хотя бы была нужна ему. А Кристофер? Как он мог с ней так поступить после того, что она для него делала? Он должен заплатить за то, что сделал…
Тихими шагами она пошла по коридору. Её тень ползла за ней по
ней по полу дьявольским шлейфом, оставляя за собой только черноту и злобу. Войдя в дверной проём, она посмотрела на Кристофера: он смеялся в объятьях Виктории, которая гладила его по волосам. Он целовал её руки. Саманта вскинула пистолет, но никак не могла нажать на курок – она действительно очень любила Кристофера.
Виктория подняла глаза и шепнула что-то на ухо демону. Он обернулся. Саманта стояла и смотрела на них, не в силах сделать выстрел. Виктория улыбнулась, уловив её слабость и шепнула громче: «Подойди к ней…». Кристофер послушно подошёл к Саманте, тело которой вдруг всё онемело и не в силах было пошевелиться. «Возьми пистолет…». Кристофер развернул револьвер в руках Саманты и прижал дуло к её груди. По её щеке потекла слеза. Вот оно, предательство. И она имеет отношениие ко всем этим грехам и ко всем другим. Господь не сможет простить ей всего, что она натворила – слишком много было зла… «Давай…» – шепнула Виктория. Кристофер спустил курок, и оглушительный выстрел как последний залп салюта завершил праздник жизни Саманты…
…Андриан и министры стояли на высоких ступенях дворца, перед которыми на земле на коленях сидела демонша.
– Ну, и куда её теперь? – спросил министр.
– Я не знаю… – помотал головой император и, немного погодя, спросил у новопреставленной – Зачем ты это сделала?
– Муки мои были невыносимы, Ваше величество… – выдавила Саманта.
Император обернулся к министрам и о чём-то пошептался с ними. После чего повернулся обратно и произнёс: «На тебе слишком много грехов – мы бессильны. Ты должна отправиться выше – на Божий суд, и там уже решится твоя судьба…». Саманта покорно поклонилась.
В небо выдвинулась золотая сверкающая лестница, с которой сошли два вооружённых золотыми арбалетами ангела. Саманта вытерла мокрые щёки и встала с лестницы. Ещё раз поклонившись, она подошла ближе к ангелам, которые взяли её под руки и повели наверх.
О дальнейшей судьбе Саманты ничего неизвестно. Кто-то говорил, что она отбыла свой срок и стала нейтралом. Кто-то говорил, что ей простили её грехи, и за мучения, связанные с Кристофером, пустили в рай. А кто-то, что она, отбыв наказание, вернулась на Землю и стала чёрным призраком, мстящим всем подряд за свою боль без разбора…
…Нейл курил на балконе, выдыхая дым в ночь. Было холодно, но этот холод освежал, приводя мысли в порядок и возрождая измученную душу, вдыхая в неё желание жить.
Сзади подошёл Дэн, шаги которого Нейл услышал не сразу, поэтому сказал, когда тот переступил порог:
– Ты чего так подкрадываешься? Испугаешь же до смерти.
– Ой, да ладно тебе! Пугливый тоже мне… Ты что куришь?
Нейл показал ему пачку.
– Дерьмо… На, мои возьми
– Спасибо…
Он взял две сигареты из пачки Дэна, который тоже закурил, и поджёг одну, а вторую убрал в карман прозапас. Крепко затянувшись, он как бы невзначай сказал:
– От Элли письмо пришло…
– Да? – оживился Дэн – И что она пишет? Как она там?
– Ну пишет, что всё хорошо, что её приняли там…
Говоря эту фразу, он сначала тяжело вздохнул, потом начал чесать лоб, делая большие паузы между словами – в общем, вёл себя как все те, которые, когда им приходится отвечать на вопросы о своих пассиях, бояться взболтнуть что-нибудь лишнее, поэтому тщательно следят за своей речью. Дэну было непонятно, почему Нейл так зажат в разговоре с ним, с одним из своих лучших друзей, но он не стал заострять на этом внимание, чтобы не доставить Нейлу ещё больший дискомфорт. Он нашёл из этой ситуации самый правильный выход – перевёл тему:
– Сегодня утром я узнал от наших, что вчера вечером сломалась ещё одна…
– Врёшь! – радостно оживился Нейл.
– Ей-богу! – скрестил Дэн руки на груди – Я сам был в шоке! 
– Ничего себе!... А как это получилось?
– А ты угадай с трёх раз… – ехидно прищурился Даниэль.
Нейл на миг призадумался, после чего поднял на Дэна сияющие глаза и с недоверием произнёс:
– Да ладно…
– Ага – покивал головой Дэн, который понял по виду друга, что тот уловил его мысль.
Нейл опустился на скамейку. Почесав голову, он сказал растерянно:
– Получается минус один…
– Нет, минус два… – посерьёзнел вдруг Дэн.
– Почему?
Он рассказал Нейлу о судьбе Мэтью.
– Собаке собачья смерть – сплюнул Нейл.
; Да, но она заплатит за это там… Она совершила большой грех
; Убив демона? – возмутился Нейл.
; Каким образом! – урезонил его Дэн.
; Да всё равно каким – главное, что зло повержено… Вспомни: «Зло, направленное против зла, является добром»
; Не в этом случае – помотал головой Дэн.
– Да?! Она искренне полюбила Кристофера, а он поступил с ней, как последняя сволочь!
; Это не смягчает её вины.
; Дэн! Демон она или ангел – она, прежде всего, девушка, а с девушками нельзя поступать так, как поступил с ней этот урод! Может быть, она переродилась благодаря своим чувствам…
; Ага, как Элли…
; А почему нет?
Дэн взял недолгую паузу.
; Это слишком опасно для нас…
; Чем? – поднял на него глаза Нейл, полные раздражения, боли и непонимания.
; А ты представь себе: если все их девушки перейдут к нам, то Чёрный Император в гневе в несколько раз усилит свою армию парнями, чтобы отомстить, и вот тогда уже…
Нейл представил себе масштаб катастрофы, которая могла бы произойти при развитии событий по данному сценарию, и ему в самом деле стало не по себе. Дэн продолжал:
; Вообрази себе: целая армия, состоящая из одних парней, ничем непоколебимых – эту «машину» ничто не сможет остановить!
; А они смогут додуматься до такого? – спросил, немного подумав, Нейл.
; Запросто! – всплеснул руками Дэн – Не тупее нас.
; Если она перейдёт так же, как Элли…
; Она не перейдёт – оборвал его Дэн на полуфразе. – Тьму, посеянную в её душе предательством близкого человека уже не развеять никаким способом. Она обречена.
Нейл опустил голову. Ему нечего было больше сказать, равно как и Дэну, поэтому на этом разговор и кончился…
…Кристофер сидел на мягком белом диване, попивая вино из бокала и с вожделением наблюдая, как перед ним на белой круглой тумбе танцевала обнажённой Виктория. Он скалил зубы, желая её, и формы её тела пробуждали в нём самые пошлые фантазии.
; Тебе нравится? – улыбаясь, спрашивала она.
; Конечно, а ты как думаешь? Я весь в предвкушении…
; Ты хочешь продолжения?... – задумалась она – Малыш, сегодня был такой тяжёлый день – я устала…
; Ну… – расстроился демон – Я так надеялся…
; Ну не расстраивайся…
Ей стало жаль его, и она в качестве утешения села к нему на колени. Он обнял её за талию и положил голову на плечо. Она тихонько поглаживала его по волосам, проводя своими длинными пальцами между прядей, что доставляло Кристоферу большое удовольствие. Он опустил глаза, в которых блеснула маленькая слезинка.
; Ты чего? – спросила она, грустно посмотрев на него и поведя ладонью по щеке.
; Знаешь, – начал он, немного запинаясь – в начале прошлого века здесь жил один поэт, его звали Сергей Есенин, и он написал такие строчки: «Знаю я, они прошли как тени, не коснувшись твоего огня, Многим ты садилась на колени, а теперь сидишь вот у меня»…
; И о чём ты подумал? – Виктория недовольно отстранилась – Ты думаешь, что я со всеми так, как с тобой?
Кристофер молчал, не зная, что ответить, чтобы не обидеть её. Она смотрела на него и ждала ответа, хотя они оба понимали, что его не последует.
Виктория встала и подошла к окну. Кристофер, вздохнув, обхватил руками голову.
; Как на счёт поработать? – спросила она, не оборачиваясь, сменив тон с нежного на официальный командный.
; М-м-м… – лениво перевернулся в кресле демон – Чем займёмся? Заставим ученика расстрелять весь свой класс вместе с учителем из ружья или поймаем какого-нибудь молодого и неопытного человека и полакомимся его непорочной душой?
Демонша посмотрела на него как на психа. Кристофер уловил этот взгляд и его глаза загорелись: «Точно! Давай выпустим всех из психушки в город?».
Взгляд Виктории повторился.
; Ты сумасшедший! – засмеялась она.
; Сочту за комплимент – улыбнулся Кристофер.
; Нет, это всё не то… Нам нужно что-то масштабное, такое, чтобы ангелы и нейтралы были бы морально уничтожены этим…
; Спалим церковь? – приподнял бровь демон.
; Да нет… – отмахнулась она рукой – Что для них самое ценное? Люди. Мы должны нанести удар по людям, чтобы причинить боль нейтралам.
; И что же мы сделаем?
Виктория немного призадумалась. «Самая чистая душа – душа ребёнка… Мы должны ей завладеть и совершить…».
Она не договорила, так как на кухне закипел чайник, который был поставлен ею, и она пошла его выключать. Кристофер погрузился в свои мысли. Его изощрённая фантазия пугала его собственную душу, пытаясь придумать способы совершения зла, и от этого он восхищался собой всё больше и больше. Он лежал в кресле в позе победителя и воображал себя крупным военачальником или даже императором на ложе… О да, императором! Он воображал себе, как, совершая переворот в преисподнии, смещает действующего Императора Тьмы и сам приходит к власти, после чего даже становится главнее самого дьявола и единолично правит всем миром… Его чёрная душа упивалась этой мечтой, и улыбка не сходила с его лица, заставляя всё его существо осознавать своё исключительное превосходство над всем окружающим его миром, и особенно над этими мелкими никчёмными людишками, которые по сравнению с его величием, мощью и могуществом не стоили абсолютно ничего.
Его мысли прервались с появлением на подоконнике серого голубя, который ходил там за окном и что-то старательно выискивал на блестящем на солнце железе. Внезапно он поднял свою маленькую голову и крохотной жемчужинкой глазика посмотрел на Кристофера. То встал с дивана и медленно подошёл к окну, не сводя глаз с птицы. Голубь всё так же невозмутимо сидел на своём месте, слегка поворачивая голову то в одну, то в другую сторону. Демон наклонил голову на бок, пристально посмотрев на него, и вдруг голубь как ошпаренный сорвался с места и улетел. Кристофер захохотал что есть мочи и продолжил смотреть в широкое окно. Он властелин мира! Он может делать всё, что захочет, и никто ему не указ! Он обернулся, всё ещё продолжая смеяться, и присел на горячую батарею. О да! Как же хорошо ему было в этот момент! Жар от батареи напомнил ему родное Чистилище, и он улыбнулся, поверженный ностальгией о нём.
Его мысли снова были прерваны, на этот раз приходом Виктории, которая, войдя в комнату, посмотрела на него с обеспокоенным видом.
; Что случилось? – спросил Кристофер, заметив это беспокойство.
; Мне было ведение про нейтралов, – встревоженно произнесла демонша – у одного из них будет ребёнок, рождённый от союза с ангелом – ты понимаешь, что это значит?
; Да, это неприятно… – оскалился он – Но мы же можем сделать так, чтобы он не родился…
; Нет, это слишком сильно изменит положение весов, мы не можем…
; Хорошо… – протянул демон – Значит мы должны лишить его силы или хотя бы ослабить её…
; Но как? – сделала отчаянные глаза Виктория.
; Мы должны узнать, где и когда родится этот ребёнок, и ты должна будешь принять роды, направив при этом против него нашу силу, и тогда всё будет хорошо…
Виктория задумалась. Действительно, идея была очень хорошая и вполне себе легко осуществимая, но только нельзя было не учитывать одного обстоятельства, которое значительно затрудняло положение:
; Не забывай, – сказала она каким-то не своим голосом – что этот ребёнок будет находится как под защитой нейтралов, так и под защитой ангелов, так что нам будет не так-то просто его нейтрализовать…
; Да, но если мы этого не сделаем, то нам всем наступит конец – ты же это понимаешь?
; Я понимаю, но и ты пойми: мы не можем так рисковать…
; Да мы и так, и так рискуем, и я вообще не понимаю, о чём ты думаешь!…
; Я думаю о том, – сказала она обиженно – как нам суметь получше завершить операцию и поскорее уже убраться из этого грёбанного мира обратно домой!...
Она встала и начала медленно ходить по комнате, поглаживая ладонями по икрам ног, которые от этого становились тёплыми, и это тепло чувствовалось через джинсы. Кристофер следил за её передвижениями, как верная собака следит за своим хозяином, когда он ходит взад-вперёд по кухне, вытаскивая необходимые продукты из холодильника, чтобы приготовить ужин. Она напрягла весь свой девичий мозг, чтобы придумать хоть что-нибудь, но мысли как назло рассеивались и никак не хотели складываться в логическую цепочку. Наконец, после нескольких минут такого хождения она обессилила и плюхнулась в мягкое кресло, тяжело выдохнув воздух. Переведя взгляд с пола на Кристофера, она спросила:
; А ты что думаешь?
; Я? – деловито откинулся на спинку дивана демон – Я думаю, что зря так переживаешь. Это же не ангелы, а всего-навсего нейтралы – они не полностью принадлежат к Свету, поэтому сломать их, я думаю, не составит никакого труда… И тот же самый ребёнок: ну подумаешь, что его мать ангел – отец-то у него нейтрал, значит в нём всё же есть свободное от Света пространство – пусть его мало, но оно же всё-таки есть!...
Виктория внимательно слушала Кристофера. В его словах была определённая логика, и ей это очень нравилось, ведь каждой девушке приятно, когда её благоверный может похвастаться не только физической силой, но и изрядными умственными способностями, что ещё больше усиливает любовь к объекту обожания, поднимает свой самооценку и даёт
прекрасную возможность похвастаться перед подружками своим трофеем, добытым на любовном фронте…
…Пол лежал на покрывале и задумчиво смотрел в монитор ноутбука. Там на экране мелькали бесконечные окна открытых интернет-ссылок на тему всевозможных тем о сверхъестественном. Он внимательно просматривал статьи, пытаясь найти какие-нибудь сведения о слабых сторонах Тьмы и о сильных сторонах Света, но нужная информация всё никак не попадалась на глаза. Пол протёр уставшие глаза и, закрыв ноутбук, положил его на тумбочку – и в этот раз не нашлось совершенно ничего полезного. Он подтянулся на локтях и хотел было вздремнуть, но в это время в дверь постучали и Пол сделал бодрый голос:
; Да?
; Можно? – послышался из-за двери голос Дэна.
; Заходи – приветливо ответил Пол.
Дэн весь сияющий от радости вошёл и присел на стул:
; Слушай, какие у тебя планы на завтра?
; Да вообще никаких… А что?
; Как тебе идея сходить на живой рок-концерт?
; Ой… Ты помнишь, чем закончился наш последний поход в клуб?
; Да это когда было! – махнул рукой Дэн – В этот раз всё будет по-другому. Тем более, что Нейл уже согласился идти…
; А, – усмехнулся Пол – ну теперь понятно, откуда ноги растут!...
; Ну чего ты в самом деле, а? – нахмурился Дэн.
Пол сел на кровати и свесил ноги на пол.
; Вот скажи: чего тебе неймётся, а? Ведь ты же прекрасно знаешь, чем это всё кончится. Рок – музыка дьявола, и я даю тебе стопроцентную гарантию, что демоны будут там в полном составе.
; Мы будем не одни – заявил Дэн. – Я пригласил своих друзей-ангелов из Академии Света…
; Совсем обалдел – грустно протянул Пол. – Ты представляешь себе, что будет, если ангелы встретятся с демонами среди людей? Нашей силы и нашего количества не хватит, чтобы предотвратить открытое столкновение, и если оно случиться, то от этого города не останется ни хрена, ты понимаешь это?
; Я понимаю, – тяжело вздохнул Дэн – но…
; Никаких «но»! Я всё сказал… – встал с дивана Пол.
; Вот вечно ты так! Даже отдохнуть нельзя…
; Хочешь отдохнуть – скажи сверху «этих»
; О, точняк!
Дэн достал из кармана мобильник и начал набирать номер.
; Ты обалдел что ли?! – вытаращил глаза Пол.
; А что? Ты же сам сказал…
; Да я пошутил, а ты уже…
Дэн расстроенно сбросил номер и постучал телефоном в лоб. Потом он тоже встал с кровати и подошёл к окну. «Небо хмуриться… Знаешь, если бы можно было выбирать себе жизнь, я не знаю, выбрал бы я ту, которую живу сейчас… Она настолько противоречива и непонятна, что каждый новый день испытывает меня на прочность, внося в мою душу всё новые и новые уроки бытия… Я не знаю, нормально ли это, но… Но, наблюдая за жизнью людей, я постоянно пытаюсь ответить себе на вопрос об их сущности, и каждый раз этот вопрос остаётся без ответа. Я видел достаточно много людей, но так и не смог сложить в своей голове единую картинку этого мира из пазлов их душ… Этот концерт – хорошая идея, но… Знаешь, в моей практике был один случай – я не знаю, зачем я тебе его сейчас расскажу, но всё-таки… В моей жизни один раз случилось то, что навсегда перевернуло моё мировоззрение. Тот день был таким же, как и все – ничего особенного. Поначалу…  Мы как обычно следили за равновесием весов, как вдруг чаша Зла начала резко уходить вниз, и мы никак и ничем не могли их уравновесить. И никак не могли понять, почему это происходит… А потом пришёл сигнал снизу, и мы все обалдели. Оказывается, внизу демоны захватили душу одного парня, который был слаб духом, и хотели провести с ним страшную махинацию: они внушили ему любовь к своей знакомой, которую он просто хотел без всяких чувств, а она ему отказала, жёстко… Демоны сделали от его имени глупый шаг: написали ей, что если она не будет с ним, то он покончит с собой. А она возьми, да и ответь: «Давай, слабо что ли?». Ну, я думал, что всё, но тут уже ангелы вмешались и этого парня успели остановить наши. Эта девчонка им всё рассказала, чтобы зад свой спасти!... Ну, он потом полтора месяца в изоляторе валялся… Выжил… Вышел и осознал, на какую он сучку позарился… Самое обидное, что у этого парня ещё одна подружка была, которая его поддерживала постоянно, а после этого случая ушла… И он наконец понял, кого он любил на самом деле, но было уже поздно… Он потом думал много… О том, что эта его подружка, которая ушла, хоть и была лучшей подругой той, из-за которой он прыгать хотел, но ушла, скорее всего, не потому, что выразила свою солидарность с ней, а потому, что он, за время их общения, стал по-настоящему близок и дорог ей, и сделал ей слишком больно своим поступком… Я потом наблюдал за ним: он каждый день ждал её возвращения, тихо храня в сердце любовь к ней, которая стала тем единственным огоньком, который согревал его душу, и это постепенно стало смыслом его жизни… Он посвящал ей тексты песен, и в этом видел своё достойное выражение своей любви к ней, с пониманием и честью приняв наказание разлукой с любимой, которое было в бесконечное количество раз хуже чем дни его заточения в изоляторе…»…
Пол был поражён рассказом Дэна. Эта история была действительно невероятной историей любви, наверное, самой невероятной историей о самой невероятной любви, какая только могла произойти на этой земле, и от этого казалась ещё более красивой. Однако Дэн снова задал
вопрос о концерте. Пол тяжело вздохнул и сказал: «Ну ладно, пошли – всё равно же не отстанешь…»…
…В небольшом зале, оббитом старыми необструганными досками было полутемно. Народ уже собирался, и это показывало, что концерт вот-вот должен был начаться. Пол, Дэн и Нейл стояли у сцены, попивая энергетики из чёрных жестяных банок, которые были разрисованы какими-то непонятными узорами. Сделав очередной глоток, Дэн случайно бросил взгляд в толпу и заметил там Мишель. «О, старые знакомые! – оживился он и пошёл к ней, сказав напоследок – я сейчас…».
; Ну всё, это надолго… – протянул Нейл.
; Ага, – засмеялся Пол – как всегда в своём репертуаре… Слушай, я сказать хотел…
Но договорить он не успел договорить, потому что в этот момент музыканты уже начали играть, и из-за этого в зале было ничего не слышно. Солист, который всё это время ещё стоял спиной к микрофону, вдруг резко развернулся и начал петь. Это был Кристофер. Он очень виртуозно играл на электрической гитаре и пел в микрофон текст своей песни:
(My life is a criminal, criminal as life style,               
 I am flying in abyss, on-the-fly spilling bile,
 I don't see my God in the my high blue sky,
 And so he does not see me and my tries,
 My life is a criminal, criminal as life style,
 I am flying in abyss, on-the-fly spilling bile,
 I don't see my God in the my high blue sky,
 And so he does not see me and my tries...)

 I am from early age was not wise, grown big egoist,
 And every night I still make a big horrible crash noise,
 I have a problems with police which prevents me drug dealing,
 And I, mocking them, I send them letters by e-mail,

 In which they gave their reports on the sale of heroin,
 Everyone in the city has long been known that there at my home,
 My house has long been a hangout for all addicts
 In my area, I give the girls drugs in exchange for kisses,

 For all this, my neighbors do not like me, they say,
 The fact that I'm a real bitch, and I had time to get away,
 But I just tell them, "Fuck you," and I go home, my sweet home!
 Where I can finally spend some time alone and drink my rum,

 I like to drink my rum, when nobody here is around,
 I like turn on the music in my house on a full sound,
 I am not organized, I sloven, I am very bad, I'm crazy,
 But I'm safe for the community, since I am very lazy,

 I sit at home all day, because the work – it's not for me,
 And eat vegetables, because there is no cash for meat,
 But I'm not worried because of this very,
 And I am fucked its neighbor, whose name is Mary 
 
 My life is a criminal, criminal as life style,
 I am flying in abyss, on-the-fly spilling bile,
 I don't see my God in the my high blue sky,
 And so he does not see me and my tries,
 My life is a criminal, criminal as life style,
 I am flying in abyss, on-the-fly spilling bile,
 I don't see my God in the my high blue sky,
 And so he does not see me and my tries

 In my youth I and my friend together robbed stall,
 And then everything turned out as a snow ball,
 Thus began my criminal activity, which continues to this day,
 And so everyone who was previously near, now gone away,

 But I don't cry, after all I never knew how do it,
 I just constantly increases its my infernal profit,
 But I can't doffed, otherwise, I will is caught,
 And I constantly hiding where the bitter cold,

 I don't know "What is love?", but I have very many whores,
 After all, my life consists of many sad love stories, 
 And the noise of my heart all the quieter every year,
 It will take a little more time, and I disappear,

 But while I'm here and I can keep do my dirty things,
 And someone thinks that me end, me care who it thinks,
 I will make to them all a bullet hole in the head,
 Because I always love see that my enemies dead,

 My enemies are dead, and always will be so,
 And even if I stay alone, I didn't give the "SOS",
 I'll never be able to trust people freely, after all
 They often simply betrayed me, now my heart do a small
 
 My life is a criminal, criminal as life style,
 I am flying in abyss, on-the-fly spilling bile,
 I don't see my God in the my high blue sky,
 And so he does not see me and my tries,
 My life is a criminal, criminal as life style,
 I am flying in abyss, on-the-fly spilling bile,
 I don't see my God in the my high blue sky,
 And so he does not see me and my tries

 Me once will not be in this wicked big false world,
 And me will be do not care, here heat or hellish cold,
 My life will long or don't long - the point is not in this now,
 It may happen that I will end ahead of time. Low,

 My car has a very low landing light, it has alloy wheels,
 For me and my brothers have long been ringing the bells,
 But we never do not stop at nothing, we will get our,
 We know that the price for our sins is the way
 
 My friends will weep for me long and so be it. They cries, 
 And at this time I becoming the property of archaeologist's science,
 Or maybe not, what's the difference now,
 After this come the end of my very old crazy show,

 The way to my grave will be forgotten by absolutely all,
 In my house will be empty for a long time the main hall,
 But I will be completely do not care, because I will not be in this world,
 I'll be there, where will be only a hot fire and bitter cold

 My daughter will deny me and go to work in brothel,
 And my soul will go to rest in a heavenly hotel,
 So I end my years on earth, and to hell with them,
 And in the end no one will not even remember what my name
 
 My life is a criminal, criminal as life style,
 I am flying in abyss, on-the-fly spilling bile,
 I don't see my God in the my high blue sky,
 And so he does not see me and my tries,
 My life is a criminal, criminal as life style,
 I am flying in abyss, on-the-fly spilling bile,
 I don't see my God in the my high blue sky,
 And so he does not see me and my tries.

Перевод:

Моя жизнь – криминал рэп
(Моя жизнь – криминал, криминал, как стиль жизни,
 Я лечу в пропасть, на лету разлив желчи,
 Я не вижу Бога моего в моем высоком голубом небе,
 И поэтому он не видит меня и моих попыток,
 Моя жизнь – криминал, криминал, как стиль жизни,
 Я лечу в пропасть, на лету разлив желчи,
 Я не вижу Бога моего в моем высоком голубом небе,
 И поэтому он не видит меня и моих попыток ...)

 Я с раннего возраста не был мудр, вырос большой эгоист,
 И каждую ночь я до сих пор делаю большой ужасный шум как от аварии,
 У меня есть проблемы с полицией, которая препятствует мне с наркобизнесом,
 И я, дразня их, посылаю им письма по электронной почте,

 В которых передаю им свои доклады о продаже героина,
 Всем в городе уже давно известно, что в моем доме,
 Мой дом уже давно стал притоном для всех наркоманов
 В моей области, я даю девушкам наркотики в обмен на поцелуи,

 При всем этом, мои соседи не любят меня, они говорят,
 Тот факт, что я настоящая сука и мне уже давно пора убираться отсюда,
 Но я просто говорю им: «Пошли вы!», и я иду домой… Мой милый дом!
 Где я могу, наконец, провести некоторое время в одиночестве и пить мой ром,

 Мне нравится пить мой ром, когда здесь никого нет вокруг,
 Мне нравится включить музыку в моем доме на полный звук,
 Я не организован, я неряха, я очень плохой, я сошёл с ума,
 Но я безопасен для сообщества, так как я очень ленивый,

 Я сижу дома весь день, потому что работа - это не для меня,
 И ем овощи, потому что нет денег на мясо,
 Но я не очень переживаю из-за этого,
 И трахаю свою соседку, которую зовут Мэри
 
 Моя жизнь – криминал, криминал, как стиль жизни,
 Я лечу в пропасть, на лету разлив желчи,
 Я не вижу Бога моего в моем высоком голубом небе,
 И поэтому он не видит меня и моих попыток,
 Моя жизнь – криминал, криминал, как стиль жизни,
 Я лечу в пропасть, на лету разлив желчи,
 Я не вижу Бога моего в моем высоком голубом небе,
 И поэтому он не видит меня и моих попыток

 В моей юности я и мой друг вместе ограбили киоск,
 А потом все получилось как снежный ком,
 Так началась моя преступная деятельность, которая продолжается и по сей день,
 И поэтому все, кто ранее был рядом, теперь ушли,

 Но я не плачу, ведь я никогда не знал, как это делается,
 Я просто постоянно увеличиваю свою адскую прибыль,
 Но я не могу снимать маску, в противном случае, я буду пойман…
 Я постоянно прятался там, где сильный мороз,

 Я не знаю, «Что такое любовь?", Но у меня есть очень много шлюх,
 В конце концов, моя жизнь состоит из многих печальных историй о любви,
 И шум моего сердца все тише, каждый год,
 Пройдёт ещё совсем немного времени, и я исчезну,

 Но пока я здесь, и я могу продолжать делать свои грязные вещи,
 И кто-то думает, что мне конец, мне все равно, кто это думает,
 Я сделаю им всем пулевое отверстие в голове,
 Потому что я всегда люблю видеть, что мои враги мертвы,

 Мои враги мертвы, и так будет всегда,
 И даже если я останусь один, я не подам сигнал "SOS",
 Я никогда не буду в состоянии доверять людям свободно, в конце концов
 Они часто просто предавали меня, теперь моё сердце сделалось очень маленьким
 
 Моя жизнь – криминал, криминал, как стиль жизни,
 Я лечу в пропасть, на лету разлив желчи,
 Я не вижу Бога моего в моем высоком голубом небе,
 И поэтому он не видит меня и моих попыток,
 Моя жизнь – криминал, криминал, как стиль жизни,
 Я лечу в пропасть, на лету разлив желчи,
 Я не вижу Бога моего в моем высоком голубом небе,
 И поэтому он не видит меня и моих попыток

 Меня когда-то не станет в этом грешном мире большого ложного,
 А мне будет все равно, здесь тепло или адский холод,
 Моя жизнь будет долгой или не долгой – дело сейчас не в этом,
 Может случиться так, что я умру раньше времени. Низкий,

 Мой автомобиль имеет очень низкую посадку, он имеет литые диски,
 По мне и моим братьям уже давно звонят колокола,
 Но мы никогда не остановимся ни перед чем, мы получим своё,
 Мы знаем, что цена за наши грехи – путь в ад,
 
 Мои друзья будут оплакивать меня недолго и так оно и будет. Они плачут,
 А в это время я становлюсь достоянием науки археолога,
 Или, может быть, нет, какая разница сейчас,
 После этого пришёл конец моего очень старого сумасшедшего шоу,

 Путь к моей могиле будет забыт абсолютно всеми,
 В моем доме будет пустовать в течение длительного времени главный зал,
 Но меня это совершенно не будет волновать, потому что меня не будет в этом мире,
 Я буду там, где будет только горячий огонь и лютый холод

 Моя дочь отречётся меня и пойдёт работать в бордель,
 И моя душа отправиться отдыхать в райском отеле,
 Так и закончатся мои годы на земле, да и хрен с ними,
 И в конце концов, никто не сможет даже вспомнить моего имени
 
 Моя жизнь – криминал, криминал, как стиль жизни,
 Я лечу в пропасть, на лету разлив желчи,
 Я не вижу Бога моего в моем высоком голубом небе,
 И поэтому он не видит меня и моих попыток,
 Моя жизнь – криминал, криминал, как стиль жизни,
 Я лечу в пропасть, на лету разлив желчи,
 Я не вижу Бога моего в моем высоком голубом небе,
 И поэтому он не видит меня и моих попыток.

Пол, Дэн и Нейл стояли шокированные таким поворотом событий.
; Никогда бы не подумал, что демоны увлекаются искусством… – протянул Дэн.
; Да уж… –поддержал его Нейл – слегка неожиданно…
В это время Кристофер уже закончил выступление, поклонился и пошёл за кулисы. Дэн сделал жест головой Полу и Нейлу, и они пошли вслед за ним за сцену.
Там пахло свежим деревом и ужасно воняло краской с ацетоном, от запаха которой начинала сильно болеть голова. Подойдя к двери гримёрки, Дэн постучал. Пол с Нейл взволнованно переглянулись. «Да-да…»
– послышался из-за неё голос Кристофера. Потом послышались быстрые шаги и дверь распахнулась. На лице демона возникло некое замешательство при виде нейтралов. Он слегка покашлял и сделал непринуждённый вид:
; Вы хотели автограф? – сделал он притворно-любезный вид, хотя прекрасно понимал, зачем пришли к нему эти «гости».
; Ага, автограф… – оскалился Нейл – Под приговором себе подпишешься!
; Да ты меня никак брать пришёл? – начал было играть комедию демон, но Пол его быстро осадил.
; Угомонись, Кристофер! – осадил его Дэн – По тебе уже вышел приказ наверху – ты приговорён за свои преступления, и будь уверен, что настанет тот день, когда ты предстанешь на суд Божий и воздастся тебе за все твои грехи. И за Мэтью с Самантой в первую очередь… Даже просто за Саманту ты получишь на полную катушку – будь уверен! Пошли…
Он плюнул на пол и пошёл к выходу. Вслед за ним пошли и Пол с Нейлом. Кристофер остался стоять на месте, смотря на плевок у своих ног.
Его душу до дрожи прожигало адское пламя, которое было осознанием того, что всё произошедшее только что было ни чем иным, как началом большого конца, и осознание неизбежности возмездия за свои грехи убивало его ещё
больше.
; Стойте… – тихо прохрипел он.
; Что-то ещё? – повернул голову Пол.
; Я буду драться с вами – мне уже ничего терять…
; Сочтёмся – кивнул головой Пол и вышел.
За ним вышли и Дэн с Нейлом. А Кристофер ещё долго стоял на том же месте смотря в пол стеклянными глазами, в которых теперь не было ничего, кроме равнодушия…
; Что-то тут не так… – сказал Дэн, закурив и присев на каменный парапет.
; Ты что-то почувствовал? – поднял глаза Пол, который закрывал пачку.
; Да… Понимаете, он очень сильно отличается от тех, кого мы встречали раньше…
; Что ты хочешь сказать? – насторожился Нейл.
; Он ближе к нейтралам, чем к демонам, но в его душе слишком много черноты для нейтрала – я не знаю, как это объяснить, но я ясно это вижу…
Он опустил голову.
; Я заметил в его глазах непонятную боль… Такое ощущение, что он встал на сторону зла, потому что хочет кому-то за что-то отомстить, кому-то тому, кто очень сильно покалечил ему жизнь…
; Падший?...
; Чёрт его знает!...
Пол немного помялся.
; А ты бы мог провести с ним тот же обряд, что и с Элли?
; Он не выживет, – однозначно заверил Дэн – тьма не отпустит его душу – скорее заберёт её с собой в ад…
Ситуация была очень сложной, и найти решение сразу было невозможно. Дэн тяжело вздохнул и встал. Все трое пошли к автобусной остановке. Воздух был сырой от дождя, и эта сырость очень давила на душу,
ещё больше усугубляя и без того поганое настроение. Было уже довольно темно, и свет фонарей красиво искрился в мельчайших капельках, которые всё ещё висели над землёй…
На остановке было пусто. Хотя в такое позднее время и плохую погоду там и не могло быть многолюдно, поэтому даже странно, что Дэна
поначалу удивил этот факт. Он тоскливо опустился на лавочку и глубоко задумался.
; Не грузись, – сказал ему, обратив на это внимание Дэн – мы сейчас ничего не сможем сделать…
; Я знаю, – грустно ответил Пол – просто… Просто я хочу понять, что он за существо. Он демон, но какой-то…
; Неправильный? – договорил за него Дэн, присев рядом с ним – Ты это хотел сказать?... Хорошо, я объясню тебе… Да, ты прав – он не обычный демон. Я тебе даже больше скажу: мы столкнулись сегодня с самой необычной формой зла, какая только есть на службе у дьявола… Кристофер Хоггарт – это не искуситель и не каратель… Он мститель…
Пол поднял на Дэна изумлённые глаза, а Нейл встал на месте как вкопанный.
; Что? – вполгоса переспросил Пол.
; Да… – опустил голову Дэн.
; Но… Но кому и за что он мстит?
Даниэль встал с лавочки и начал медленно ходить туда-сюда. «Это очень старая история… Много лет назад, когда ещё имя Божие было под запретом на Русской земле, именовавшейся тогда Страной Советов, жил в одной семье мальчик, которого звали Кристофер Хоггарт. Его родители были такими же нейтралами, как и мы, хранителями равновесия Чаш. Они были слишком сильными и честолюбивыми в своей работе, чем постоянно вызывали радость Императоров Света и Третьей Империи и ярость и злость Императора Тьмы. И вот в один прекрасный день, когда Сара и Роберт, а именно так их звали, в очередной раз помогли силам Света одолеть дьявола, в голове Тёмного монарха созрел чудовищный план. Позвал он к себе своих самых верных воинов и велел им в образе ангелов сойти на Землю и на глазах маленького мальчика убить его родителей, дабы посеять в его сердце злобу на Свет и привлечь его для мести на свою сторону. И сошло на Землю чёрное войско в ангельском обличии, и пришли они в дом Хоггартов, и на глазах бедного мальчика учинили над его родителями расправу жестокую в образе Божьих служителей. А как ушли они, так и пришёл к Кристоферу Император Тьмы, и забрал его с собой, и воспитывал, внушая ненависть к Свету и всему, что с ним связано, и желание отомстить его силам за смерть родителей. Рос мальчик, и учился всей этой лжи, да только сердце и душу его ангельскую даже дьяволу испоганить не удалось. И вырос он, и ушёл из ада, вновь сойдя на Землю для совершения мести, но всё никак не идёт у него с этим дело. Он заочно помилован Господом, но не знает об этом, оттого и чернота в его душе, и желание мстить всем без разбора за свою искалеченную жизнь…»…
Пол и Нейл сидели, шокированные рассказом и необыкновенной судьбой этого парня.
; А если ему рассказать правду? – спросил Нейл.
; Он тебе не поверит, – покачал головой Дэн – он же сам всё видел, своими
глазами, а детские воспоминания такая вещь, что очень сложно убедить в их неверности…
В это время дождь закончился, и последние его капли пустили рябь по небольшим лужицам, которые образовались в пробоинах старого асфальта. Вечернее солнце катилось к закату, проливая последние лучи красного света на землю. Они играли в каплях на траве, делая их похожими на маленькие рубины, как будто кто-то бежал вдоль обочины с целым ларцом этих драгоценных камней и, случайно споткнувшись, рассыпал немножко на землю, но, ничего не заметив, побежал дальше, а они так и остались лежать в траве, сверкая и переливаясь на солнце, догорая в его последних лучах. Воздух наполнился свежестью и стал очень приятным для дыхания, что крайне редко бывает в городе, где в воздух то и дело поступают различные химические вещества, значительно снижая его полезность и приятность для человека, да и вообще для остальных живых существ, которые вынуждены жить в просторах этого бетонного насилия над природой, называемого городом…
…Кристофер ехал в концертном автобусе обратно домой. За запотевшим окном стояла непроглядная стена ночи, которая, казалось, навсегда теперь отделила его от всего этого окружающего мира, казавшегося теперь невыносимо холодным и чужим. И вся эта тема навеивала на его душу, которая сжалась под кожей как маленький зверёк в норке, очень противоречивые чувства, которые он сам никак не мог объяснить и очень на себя за них злился. «Неужели я всё-таки не пал?» – эта мысль не давала ему покоя. Но как же всё то зло, которое он причинил миру?...
Захлопнув за собой дверь в прихожей, он прошёл на кухню, не зажигая свет, и взял бутылку из холодильника и стакан с полки в сушилке. Спирт жёг горло, но он вливал его в себя через силу, надеясь, что, если не забудется, то хотя бы проспит до утра. Но сколько бы он не пил, сон всё никак не шёл, и с каждым новым залпом из стакана всё яснее и яснее приходило осознание совершившейся перемены в его душе. Он чётко осознавал, что никогда больше не сможет стать прежним, не сможет делать ни зло, ни добро. Он окончательно потерялся в этом мире.
Допив бутылку до конца, он оставил её в сторону и, положив голову на руки, закрыл глаза. Спать ему не хотелось, просто больше не было сил смотреть на весь этот мир, который предал он и который предал его…
…Рассвет вставал над Москвой как большой шатёр, к самому куполу которого медленно, как воздушный гимнаст по верёвочной лестнице поднимался большой и яркий диск нового солнца, проливавшего на Землю как воду из ведра свой свет и тепло. Небо было светлым-светлым, почти прозрачным, и оттого облака на нём казались словно нарисованными краской на стекле. Внизу тоже жизнь шла полным ходом: дворовые кошки и голуби, собаки и насекомые – все вылезли погреться в лучах небесного светила…
Кристофер поднял голову с рук и сквозь полузакрытые глаза посмотрел на стол. Там среди нескольких грязных тарелок валялось несколько пустых бутылок из-под водки и вина и пепел на белой скатерти – по всему было видно, что вечер «удался». Переведя взгляд на пол, он увидел там лужу из пролитого алкоголя и рвоты. С трудом переведя взгляд на окно, жмурясь от яркого света, он подошёл к нему. На улице было неясно. Опустив голову, он тяжело и горько вздохнул, и тихо сматерился. «А вот сквернословить не надо». Кристофер обернулся. На кухонном гарнитуре сидел Дэн и перебирал в руках белые чётки. Кристофер опустил глаза и тихо спросил:
; Что ты тут делаешь?
; Это ты должен решить…
Кристофер опустил глаза.
; Если ты пытаешься во мне что-то пробудить, то зря стараешься – он ткнул себя кулаком в грудь – ты же знаешь, что там пусто…
; По тому, что я в тебе вижу, не скажешь…
; Чего ты добиваешься? – начал заводиться Кристофер.
; Переходи на нашу сторону – вызывающе сказал Дэн.
; Ты!... – начал было Крис, но тут же остыл.
Он налил стакан водки и выпил залпом.
; Хватит пить! – не выдержал Дэн.
; Разберусь как-нибудь…
Дэн только покачал головой.
; Дэн… – тихо позвал Кристофер – У вас появился новый противник – это Виктория. Она очень сильный демон и её не удастся победить просто так. Но я знаю, что вы сможете… А что касается меня, то я больше ничего не хочу – ни рая, ни ада, ни этого мира… Вот что: чтобы тебе не брать грех на душу, я сейчас сам возьму нож и нападу на тебя, а ты уж сделай всё так, как там полагается…
; Крис, не надо… – начал было Дэн.
Но Кристофер уже в следующую секунду летел на него с ножом в руке. Дэн успел сориентироваться и нанёс ему удар кулаком в левую грудь. Яркий белый свет от взрыва озарил всю кухню и в воздух поднялось большое облако пыли, а когда оно рассеялось, то Дэн увидел, что Кристофер сидел на полу, обняв руками колени, и раскачивался вперёд-назад. Дэн встал на ним и край его одежды коснулся лица Криса.
; Ты что-нибудь чувствуешь? – тихо спросил он.
; Да… – ответил Кристофер – но я не понимаю, что это…
; Ты сделал много зла, но и добро не умерло в твоей душе… – он проглотил ком в горле и зачитал приговор – Кристофер Хоггарт, за совершённые преступления, принимая во внимания смягчающие обстоятельства, вы переводитесь в разряд нейтралов низшего класса и приговариваетесь к вечному исполнению на Земле обязанностей вышеуказанного чина, то есть сохранению чаш Высших Весов в равновесии. В конце времён будет
определена ваша дальнейшая судьба. Всё…
Когда новоиспечённый нейтрал Кристофер Хоггарт открыл глаза, Дэна уже не было рядом. Он опустил голову и улыбнулся, в полной мере почувствовав свою новую сущность…
…Дэн снял ботинки и хотел уже было пойти в комнату, но тут в коридор вышли Пол и Нейл. Он улыбнулся, заметив их ожидающие взгляды на себе, но первым ничего говорить не стал. Пол начал вместо него:
; Ну как там наш новообращённый?
; В целом неплохо, но… – Дэн на мгновение замялся – С ним будет немного сложнее, чем с прошлыми экземплярами, ты же знаешь…
; Да…  Получается, что мы выполнили миссию?
; Выходит так… – покивал головой Дэн.
; Подождите, – спохватился Нейл – у нас же ещё осталась Виктория…
; Вот тут будет немного сложнее… – протянул Дэн – Теперь она ни за что не вернётся в ту квартиру, поэтому нам придётся её как-то ловить…
Все задумались, каким образом можно было бы осуществить это, но никому в голову не приходило ни одной дельной мысли. И вдруг Нейл неожиданно спросил:
; Слушай, а когда у Криса следующий концерт?
; Ну я точно не знаю, – ответил Дэн – Они обычно по субботам в клубе играют, а сегодня вторник, значит через три дня… А к чему ты это спрашиваешь?
; Короче, я уверен на сто процентов, что Виктория уже знает о преображении Криса и не упустит своего шанса отомстить, а убить она его сможет легче всего на концерте, потому что там будет много народу, и в этой толпе ей будет легче затеряться – вот там-то мы её и поймаем…
Дэн и Пол широко заулыбались.
; Нейл, ты гений! Блин, как же мы сами-то не додумались! – обрадовался Пол.
; Погоди, – спохватился Дэн – а какие гарантии, что она туда придёт…
; Это уже я беру на себя, не беспокойся… – заверил его Нейл.
На том и порешили. План был действительно хороший, но очень рискованный, так как силу и коварство Виктории предугадать было нельзя. Поэтому действовать нужно было весьма и весьма осторожно, чтобы не спугнуть демоншу, сохранить жизнь Кристофера да и самим остаться целыми и невредимыми.
Все эти три дня были заняты суетой подготовки к концерту и операции. Первым делом парни одной ночью незаметно переправили к себе Кристофера из-за опасений, что Виктория может совершить свою месть раньше времени. Когда это было сделано, с помощью Элли и высших наставников была распространена информация о грядущем концерте, чтобы как можно больше народа знало об этом событии и, с определённой долей вероятности, Виктория тоже. Андриан направил из своих войск полк специально обученной охраны, переодетой обычными людьми, которая во
время концерта должна была дежурить в зале и ждать появления демонши. В общем, уложившись в установленный срок, парнями были приняты все возможные меры для обеспечения успеха операции и в каждом из них жила надежда, что в этот раз всё пройдёт как по маслу, ведь ошибиться было никак нельзя, ибо ценой ошибки могла стать жизнь.
И вот наконец наступил этот долгожданный вечер, который должен был всё решить. За кулисами старой сцены Дэн давал Кристоферу последние наставления: «Значит так: стоишь на сцене уверенно, ничего не боишься – мы тебя прикроем в случае чего… Понял? – Крис покивал головой и Дэн хлопнул его по плечу – Ну давай, с богом…».
Кристофер взял электрогитару и вышел на сцену. В глаза ударил свет от прожекторов, и он сначала немного зажмурился, но потом попривык. Зал при виде его взорвался аплодисментами, и это его слегка подбодрило. Он взял аккорд и ударил по струнам, запев текст песни:

 Парень-демон стоит в окружении ангелов-девушек.
 Идёт охота – неизвестно, кто из них будет следующий…
 Неизвестно даже толком, кто из них на кого охотится,
 Но точно понятно, что белое с чёрным никак не сходится,

 Он стоит посередине, они все вместе его окружили,
 От ненависти к себе самому у него кровь закипает в жилах…
 «Кому нужна эта война небес? Когда же кончаться эти битвы?!
 Если б я не был демоном, прочитал бы сейчас молитву,

 Кто я теперь? Мне с адом больше не по пути,
 Но и ко свету мне, видно, не суждено пройти,
 Среди рутин бетонных этих я всегда был везде не как все,
 И, видно, мне не придётся уже окреститься в Божьей росе…

 Какой там окреститься?! – Я же сын ада на вечные дни,
 Но этих дев непорочных я не убил бы, но соблазнил –
 Предатель дьявола! Перебежчик, но к Богу навечно закрыт мне путь,
 Среди этих нейтралов мне навсегда, видно, придётся уснуть,

 И вот прекрасная девушка-ангел над моим сердцем заносит копьё,
 Не зная, что сердце демона давным-давно уже любит её,
 Ну что ж ты медлишь, давай же – испепели меня взглядом своим,
 Позволив мне насладиться перед лютою смертью им, 

 Чего же вы отступайте? Ну давайте, колите меня!
 Позволь тебя напоследок своей душою обнять,
 Свободный ангел, навек взявший демона себе в рабы –
 Для меня высшее счастье подле тебя в этом качестве быть…» –

 И он не выдержал: пока она цель искала копьём,
 Он резко ринулся к ней и страстно поцеловал её,
 Она и ангелы в шоке, но этим не окончился бой –
 Свершилось то, о чём он так долго мечтал, говоря с собой:

 Ярчайшая вспышка света ослепила войнов Христа,
 Послышался страшный шум, как будто бы затрещала сталь,
 Поднялся ураган страшный, поднимая в воздух песок,
 Сухие ветки растений через пустыню прошли колесом,

 А когда дым развеялся, тот, кто был демоном, тихо сказал:
 «Да, как-то непривычно немного на себе видеть два белый крыла, –
 И, обернувшись на ту, что была душою нагой,
 Сказал: «Ты спасла моё сердце – храни же вечно теперь его…».      

Когда он закончил, зал залился бурными аплодисментами и он крикнул в микрофон: «Ну что, продолжаем?». Зал взорвался визгом одобрения и запел вторую песню, с опаской оглядевшись по сторонам – он каждую секунду ожидал нападения.

(Ты в первый раз стоишь на сцене, нет свободных мест,
  На электрической гитаре здесь ты дашь замес,
  Пускай дрожат колени немного, брат, но крепки руки,
  Дай им звука здесь и сейчас, чувак, дай им звука)

 Слышишь – миллионы голосов,
 Разрывают твой эфир, и жизнь твоя несётся колесом,
 Ты стал суперзвездой уже в столь юном возрасте, и что ж? –
 Сейчас ты уникален, ведь ни на кого ты похож,
 Слышишь – от восторга рвётся зал,
 И у девчонок, что у сцены, от восторга слёз полны глаза,
 Они как под гипнозом простирают к тебе свои руки,
 Дай им звука, братан, по полной сейчас, дай им звука

 Помнишь, брат: тебе шестнадцать, лето где-то на юге,
 Там ещё не было всех этих кукол упругих,
 Там от натуги ты весь краснел – ведь тебе же сказали
 Каждый день железо воротить в местном спортивном зале,

 Рядом были друзья, братья по духу не схожи на лица,
 Но ночью каждой побег на сцену на репетицию,
 Потом отчёты вожатого, объяснительные в письменном виде,
 А он, дурак, ваших концертов «великих» не видел,

 Легко обидеть творца, и утешение нужно,
 Красивые девчонки в отряде – какая там, к лешему, дружба! –
 Они же по рокерам сохнут… Помнишь, как бантик шалил на косе там,
 Когда ты ей в первый раз зарядил все, что были с собою кассеты,
   
 Страна большая Советов продолжает слушать Кобзона,
 Старую добрую «Мурку» напевают бродяги по зонам,
 Вечером сонным романсы слушают на радиоле,
 И вы своим роком всех их разом затеяли троллить,

 Разные роли в этом новом театре при свете
 Скоро осиротеют страны огромной свободные дети,
 И песни эти про веру в Ленина канут во тьму,
 И растворится в озере красном вся эта красная муть

 Слышишь – миллионы голосов,
 Разрывают твой эфир, и жизнь твоя несётся колесом,
 Ты стал суперзвездой уже в столь юном возрасте, и что ж? –
 Сейчас ты уникален, ведь ни на кого ты похож,
 Слышишь – от восторга рвётся зал,
 И у девчонок, что у сцены, от восторга слёз полны глаза,
 Они как под гипнозом простирают к тебе свои руки,
 Дай им звука, братан, по полной сейчас, дай им звука

 Прошло совсем немного времени – всё не бывает просто,
 После спокойного Совка припёрлись Девяностые –
 Они навечно научили: «За своих в ответе»,
 И одни остались страны пропавшей свободные дети,

 Помнишь, как вашу группу на сцене посчитали «лишней»,
 Когда отказались вы сотрудничать с «реальной крышей»,
 Детство резко кончилось и юность там не задержалась,
 Взрослая реальная жизнь вас всех в тиски зажала,

 Помнишь, жизнь впроголодь и никаких доходов,
 И казался адским воздух тех подземных переходов,
 Паром парохода выходящий из дверей метро,
 Ты помнишь, как ушёл тихо отец – ночью сорвался тромб,

 Осталась только мать на пенсии и до хрена долгов,
 И мусора просили свой кусок за ваш «уютный кров»,
 Ты взял и лишний рот – ты ведь любил её до конца вздохов,
 Так сильно любил, что родила – предохранялись плохо,

 Ты и эту гору взял на свои плечи без раздумий,
 ЗАГС, роддом, потом детсад – ведь ты же, сука, самый умный!
 А на что кормить ты будешь их, тогда ты и не видел,
 Перед предками её предстал в самом позорном виде 

 Слышишь – миллионы голосов,
 Разрывают твой эфир, и жизнь твоя несётся колесом,
 Ты стал суперзвездой уже в столь юном возрасте, и что ж? –
 Сейчас ты уникален, ведь ни на кого ты похож,
 Слышишь – от восторга рвётся зал,
 И у девчонок, что у сцены, от восторга слёз полны глаза,
 Они как под гипнозом простирают к тебе свои руки,
 Дай им звука, братан, по полной сейчас, дай им звука

 Потом тебе стало полегче, время много лечит,
 Ты теперь в отелях на гастролях убиваешь печень
 Самых дорогих – ведь бабок до хрена теперь уже,
 А мог ли ты поверить тридцать лет назад в такой сюжет?

 Ты пишешь по ночам в новые песни классные текста,
 Сегодня ты опять словно учебник жизнь перелистал,
 И понял, что ты ничему не научился за весь путь
 Кроме того, чтоб пьяную у сцены заводить толпу,

 И, после каждого концерта набухавшись вдугаря,
 Ты с радостью осознаешь, что этот день прошёл не зря,
 Взошла твоя заря, (дальше по тексту один сплошной мат),
 И наплевать, что скачет снова пульс и пред глазами тьма,

 Ведь ты же крутой рокер, ты мегазвезда, и послезавтра,
 В соответствии с тем заключённым ранее контрактом,
 Ты бабла получишь разом просто горы Гималаи,
 И тебя толпа в очередной раз дёрнется облаять,

 Что ты наркоман проклятый, и на что ты бабки тратишь,
 Как же ты устал уже от этой оголтелой рати,
 Зато рядом братья, и башка точно пройдёт к утру,
 Как жалко, что тебе ближайшие два года нельзя руль

 Слышишь – миллионы голосов,
 Разрывают твой эфир, и жизнь твоя несётся колесом,
 Ты стал суперзвездой уже в столь юном возрасте, и что ж? –
 Сейчас ты уникален, ведь ни на кого ты похож,
 Слышишь – от восторга рвётся зал,
 И у девчонок, что у сцены, от восторга слёз полны глаза,
 Они как под гипнозом простирают к тебе свои руки,
 Дай им звука, братан, по полной сейчас, дай им звука.

Вторая песня была встречена так же бурно, как и первая. «Давай, давай ещё!» – скандировал зал. Кристофер улыбнулся и продолжил:

(… – Вот, товарищи: одной ногой мы уже в коммунизме, но другой пока ещё в капитализме… 
       – Сынок, и долго мы так врастопырку-то стоять будем?...)…

 Сломай систему! Будь выше неё,
 Иначе это тебя убьёт,
 Будь выше и разумнее их,
 Тех, кто сидит в высоких креслах своих,
 Сломай всё, и построй всё сам,
 Глупо продолжать верить в чудеса,
 Что кто-то вместо тебя изменит здесь всё,
 Сломай систему, ломай её!

 Ты живёшь в своей стране законным гражданином гетто,
 И тебе обидно, что есть лучше жизнь на свете где-то –
 Хватит терпеть это! – Ты же видишь, что вокруг нечисто –
 Стань смелей и выше, и пойди дорогой декабристов,

 Ты же видишь, что за океаном жизнь гораздо лучше,
 И тебя от зависти жаба размером с бомбу душит –
 Взорви эту бомбу в головах своих слепых сограждан,
 Как это великий Вождь народов сотворил однажды,

 Не умерить жажду у чиновников людей ограбить,
 Но мы же не будем наступать опять на те же грабли,
 Хватит всё похабить, душу перекладывать на деньги,
 Хватит издеваться над народом, с ним играть как с lego –

 Пора сделать революцию в сознании народа,
 Нам бунты на улицах уже не сделают погоды –
 Нам нужно восстание в умах, взрыв в нашем интеллекте –
 Только так власть перед всем народом за грехи ответит,

 Камни и винтовки это уже давно прошлый век,
 Сейчас вся революция должна твориться в голове,
 Они держать ответ перед народом нашим всем должны
 За то, что сотворили когда-либо за спиной страны

 Сломай систему! Будь выше неё,
 Иначе это тебя убьёт,
 Будь выше и разумнее их,
 Тех, кто сидит в высоких креслах своих,
 Сломай всё, и построй всё сам,
 Глупо продолжать верить в чудеса,
 Что кто-то вместо тебя изменит здесь всё,
 Сломай систему, ломай её!

 Мы сделаем нашу страну свободной от коррупции,
 Народу в управлении страной решающую функцию!
 Мы скажем «Нет!» потокам бесконечным бюрократии,
 Построим наконец мы настоящую здесь демократию,

 Всю медицину и образование дадим бесплатно,
 Учёных самых лучших к нам в Россию позовём обратно,
 Законы будем внятно выпускать, без всяких там лазеек,
 Земли все поднимем, снова вспашем, снова все засеем,

 Выполним жилищную политику на сто процентов,
 Выкупим все акции всех добывающих концернов
 И передадим в собственность государству безвозмездно,
 Сделаем безвизовый режим со всеми – проще ездить,

 Будем поднимать культурный уровень народа в целом,
 Библиотеки и музеи будем открывать с той целью,
 Аннулируем закон реформы об образовании,
 А на эти средства лучше проведём ремонт в школ зданиях,

 Ведь мы же были раньше самыми читающими в мире,
 А потом всё это как-то почему-то прошло мимо,
 Но пора нам взяться всем за ум, раскрыть глаза на правду,
 Миру объяснить, что не бывает первых среди равных

 Сломай систему! Будь выше неё,
 Иначе это тебя убьёт,
 Будь выше и разумнее их,
 Тех, кто сидит в высоких креслах своих,
 Сломай всё, и построй всё сам,
 Глупо продолжать верить в чудеса,
 Что кто-то вместо тебя изменит здесь всё,
 Сломай систему, ломай её!

 Наша политика, друзья, меня порою убивает,
 Интересно, что мы сможем сами, если без Китая?
 Я уверен, что тогда не будет капиталов роста…
 Где вы видели мобильники отечественного производства?

 А компьютеры, если советские ЭВМ не брать в расчёт?
 Конечно, АвтоВАЗу уважуха, там, хвала, почёт,
 Но вы меня простите, будем откровенно говорить:
 И «Mercedes», и «BMW» ему ведь не опередить,

 Да и зачем нам классные машины, если нет дорог?
 Зато мы можем свой родной народ сгибать в бараний рог,
 И цены так повысить, что не хочется не есть, не пить,
 И говорить при этом: «Дальше будет лучше, потерпи…»,

 И терпим мы изо дня в день, и ждём обещанного блага,
 Но только в колбасе всё чаще попадается бумага,
 А импортозамещение работает на всю катушку,
 Но только же ведь всё не заместишь, поэтому не лучше,

 Нам всем сейчас здесь нужно уже наконец встать на путь правды,
 Иначе очень скоро дружно мы покатимся обратно,
 В те времена, когда на полках магазинов было пусто…
 Нам не нужна ещё одна война… Но жить тут очень грустно…

 Сломай систему! Будь выше неё,
 Иначе это тебя убьёт,
 Будь выше и разумнее их,
 Тех, кто сидит в высоких креслах своих,
 Сломай всё, и построй всё сам,
 Глупо продолжать верить в чудеса,
 Что кто-то вместо тебя изменит здесь всё,
 Сломай систему, ломай её!
Зал взорвался овациями и требовал ещё и ещё песен. «Ребята! – пытался перекричать эту толпу Кристофер – Мы обязательно ещё споём с вами – мы же ещё встретимся!»… Он поклонился и развернулся уходить со сцены, как вдруг в спину ему прозвучал глухой выстрел. Пол, Дэн и Нейл рванулись к нему на сцену и успели подхватить его под руки. В зале началась потасовка и зажглись дымовые шашки. «Ребята…» – хрипел Крис. «Быстрее к Стивену!» – сказал Дэн…
…Лампы на потолке коридора сильно слепили глаза. Кристофер лежал на каталке, которую везли Пол, Дэн, Нейл и Стив. «Быстрее! Готовьте операционную!» – кричал доктор своим подчинённым, и те резво исполняли
все его указания. Когда каталка подъехала к дверям операционной, Стивен сказал парням: «Вы останетесь здесь» и повёз дальше Криса один в сопровождении своих медсестёр. Нейтралы послушно исполнили его указание и остались около дверей.
; Твою мать, доигрались! – провёл ладонями по лицу Нейл.
; Да погоди ты! – всплеснул руками Дэн – Он ведь живой ещё – что ты его загодя хоронишь!
; Парни, успокойтесь, – урезонил их Пол – тут криком делу не поможешь. Нам сейчас надо молиться, чтобы у Стивена всё получилось, и Кристофер в живых остался…
Нейл сел на корточки, прислонившись спиной к стене и положил руки на колени. Дэн подошёл к окну и посмотрел на небо. Оно было светло-серое, только редкие лучи замурованного за облаками солнца пробивались наружу. Он стоял и смотрел вниз стеклянными глазами:
; Мы не справились…
; И ты туда же? Да что ж это такое…
; Дэн, не забывай о равновесии: мы одержали слишком много побед – теперь их очередь…
; Пол, ты с ума сошёл? – посмотрел ему в глаза Дэниэл – Никогда их правда не настанет, слышишь меня? Мы их всегда били, бьём и бить будем!…
; Видно плохо бьём, раз у них всё равно их грязные дела получаются…
; В мире не может быть только одно добро, Пол – ты же сам об этом прекрасно знаешь… Да, мы проиграли этот бой, но ведь и с демонами теперь покончено навсегда…
; Да? – поднял голову Пол и указал на дверь операционной – А как же тогда это?
; Виктория мертва… – сухо сказал Дэн.
; Как? – изумился Пол – Каким образом?
; После концерта, – начал Дэниэл – когда началась вся эта суета, Виктории удалось ускользнуть от нас. Пока мы разбирались с Кристофером, она успела избавиться от оружия и отойти от места преступления достаточно далеко. Но мы успели бросить клич, и на Землю было прислано подразделение Небесной полиции для поиска преступницы. Москва была оцеплена незримым кольцом, которое сработало весьма успешно – Виктория попалась и через два часа предстанет перед Высшим Судом. И хочу отметить, что по совокупности всех совершённых ею деяний светит ей ой как много! Я даже думаю, что она вовсе больше никогда не выйдет на свободу!...
Все были обрадованы этой новостью, но теперь было важно другое – чтобы с Кристофером всё было хорошо.
Операция длилась долго. Очень долго. Казалось, что каждая секунда длилась целую вечность или время остановилось вовсе. Пока она шла, в больницу успел приехать Майкл, который был недоволен текущим положением дел настолько, что прямо с порога начал извергать страшные
матерные проклятья в адрес демонов, и кричал их так громко, что медсёстры забеспокоились, не нужно ли ему успокоительное, или что-нибудь в этом роде, но он наотрез от всего отказался, уверяя, что это всё излишне и что он в полном порядке. Хотя до порядка ему, как, впрочем, и всем остальным было очень далеко. Все буквально извелись, ожидая исхода операции.
А она тем временем продолжалась. Стив следил из-под повязки за монитором, на котором отображалась вся жизнедеятельность пациента, и внимательно контролировал все процессы, протекающие там. Секунды тянулись невыносимо долго и казалось, что руки тяжелеют и вот-вот перестанут слушаться. У врачей есть поверие: никогда не лечить своих знакомых, но в этот раз со всеми принципами пришлось поступиться, ведь на кону было гораздо больше. Нельзя сказать, что Стивен был очень суеверным человеком, однако это обстоятельство его немного напрягало.
Разрез за разрезом он всё больше осознавал свою ответственность, и это осознание играло не в его пользу: руки начинали слегка подрагивать от волнения, что ставило под угрозу успех всей операции.
Его ассистентка, молоденькая аспирантка смотрела на него из-под повязки и взглядом успокаивала его. Он часто и тяжело дышал, и сердце билось очень сильно, оно просто бешено колотилось в груди, но с помощью этой девушки напротив он смог взять себя в руки и продолжать операцию…
Всё было кончено после нескольких часов адских мучений. Кристофера с кислородной маской увезли в палату, а Стивен и его ассистентка утёрли пот со лба. «Слава Богу… – сказал доктор – Пошли расскажем им, а то они уже все там извелись наверное.
Когда они вышли к ожидавшим, то все они сразу же бросились к ним с одним единственным вопросом:
; Ну что?
; Жить будет – улыбнулся Стив.
; Слава Богу! – подняли все руки к небу.
; Позвольте вам представить, – галантно указал Стивен на молоденькую медсестру – это моя практикантка Кейт Тейлор – если бы не она, я бы ни за что не справился.
Девушка покраснела и отдала глубокий реверанс. Из-под её халата сзади виднелись два белых пушистых крыла. Она была необычайно мила собой и очень приятна в общении, что подметили все члены того разговора. Именно такой и положено быть ангелу. «Эта мисс хоть и очень молода, но вполне профессиональна…» – продолжил, улыбаясь, Стив. Пока шёл разговор, Дэн с большим вниманием рассматривал девушку. Она была достаточно высокого роста, имела весьма недурную фигуру и идеальные формы для девушки её типа. У неё были светлые, пшеничные волосы, слегка завитые в кудряшки, красивая белая улыбка с небольшими губками и восхитительные румяные щёчки, которые каждый раз складывались в умилительные ямочки, когда она улыбалась.
Было уже весьма прилично времени, когда Кейт спохватилась,
что ей уже пора, и сказала доктору:
; Мистер Эллингтон, мне уже пора обратно – мне завтра с утра нужно быть
в Академии…
; Да-да, конечно – засуетился Стив. – Пойдём, я тебя провожу…
Парни тоже захотели проводить такую красавицу и тоже пошли с ними. Во всё время своего пути к выходу Кейт скромно улыбалась. Ей было весьма приятно такое внимание со стороны парней к себе, но она не показывала этого как полагается любой хорошо воспитанной леди…
Выйдя на улицу, компания обогнула здание больницы и пришла на задний двор. Стивен направил свои часы на бетонную белую стену и нажал на них какую-то кнопку. Из циферблата часов вырвался широкий конусообразный белый луч, который широкой окружностью лёг на стену. Освещённая часть стены сначала просто задрожала, потом заходила лёгкими волнами, и вскоре открылся портал.
; Ну что, давайте прощаться?... – улыбнулась Кейт.
; Счастливого пути, девочка моя! – обнял её Стив.
; Счастливо – пожал ей руку Пол.
Нейл по-военному приложил два пальца к виску, отчего Кейт захихикала, а Дэн помахал ей рукой. 
Она ещё раз посмотрела на этот мир и пошла к порталу, в свой. У
его входа она ещё раз обернулась и, помахав рукой, закричала: «Счастья вам!». 
Все помахали ей в ответ, и она шагнула в портал, который через несколько секунд свернулся в маленькую точку и исчез совсем.
; Какая же она чистая! – восхищённо произнёс Пол.
; Да, нам до неё ещё очищаться и очищаться… – протянул Нейл.
; Ничего, – сказал Дэн – если держать свою душу в чистоте, то можно достичь чего угодно…
; Вот! Золотые слова! – сказал Стив.
; Ну что, дело сделали – теперь можно и гульнуть!... – потёр ладонями Дэн, отходя от стены.
; Поддерживаю! – хлопнул его по плечу Нейл и они пошли по направлению к клубам и магазинам.
; О Боже! – всплеснул руками Пол – Только опасность миновала, вы опять за своё!...
; Да, чувак – только так оно и будет!
; Ох…
Они уходили в горизонт, который виднелся далеко-далеко, оставляя перед собой дорогу и необширный простор. Война была закончена полной победой сил Света, и только так оно и могло быть, ведь только в добре есть основа для жизни. Погуляв ещё некоторое время на Земле, Пол и Нейл вернулись обратно в Третью Империю, где через восемь месяцев Энн родила Полу наследника, а Нейл стал образцовым гвардейцем Императора.
Часть третья.
Империя Света.
Это своеобразный дневник девушки-ангела, студентки Высшей Небесной Академии. Мой дневник… Меня зовут Кейт. Мне двадцать лет, я обучаюсь на третьем курсе, имею хорошую успеваемость и полный сквозняк в голове. Так говорит моя подружка Сьюзен, которая живёт со мной в одной комнате студенческого общежития и знает меня, как никто другой. Вот и сегодня утром, когда я вернулась с Земли, она тотчас же принялась меня отчитывать:   
– Тебя не было целую неделю! Все преподаватели о тебе спрашивали, особенно мистер Эндерсон…
; Фу! – меня аж перекосило при одном упоминании имени этого противного
старикашки – Когда же он уже отправиться на пенсию!
Сьюзен усмехнулась и продолжила листать журнал с последними новинками из ангельской моды. Я немного перевела дух и с некоторым волнением в голосе спросила:
; А он обо мне спрашивал? – я особенно выделила второе слово, чтобы Сью поняла, о ком я говорю.
; Кто? – спросила она непринуждённо.
; Ну он… – выдавила я из себя.
; Саймон что ли? – улыбнулась она – Ты же говорила, что он дурак и что тебе на него наплевать…
; Ну говорила… – я скромно отвернулась к шкафчику, где продолжила перебирать футболки.
; У-у-у, – протянула она – по-моему кто-то втюрился…
Я аж вспыхнула от такого прямого и откровенного озвучивания своих чувств, но ничего говорить не стала, так как со Сюзи это было совершенно бесполезно…
Мы опаздывали на пару – до звонка было всего пять минут. Быстро побросав книжки в рюкзаки, мы прошли из общежития в учебный корпус. Пронесшись там пулей по коридору, мы всё-таки успели вбежать в класс за несколько минут до преподавателя и усесться за самую последнюю парту – мы с ней обе не любили быть на виду у преподов, так как не всегда добросовестно выполняли домашние задания, из-за чего репутация наша в Академии была не столь кристальна, как хотелось бы… 
Разложив книжки на парте, я достала расчёску из сумки и стала приводить в порядок волосы. Это всегда служило весьма хорошим прикрытием, чтобы изучить окружающую обстановку. Сьюзен интересовалась всегда только тем, насколько сегодня наши однокурсницы выглядят лучше неё, а у меня были совершенно другие интересы. Я наблюдала за Саймоном.
Боже, как же он был хорош! Его красиво уложенные светло-пшеничные волосы отливали свет из окна и светились в нём, словно были сделаны из золота, а свисающая на левую сторону длинная острая чёлка слегка закрывала большие голубые глаза, которые всегда были наполнены каким-то мечтательным вдохновением. Я видела такие глаза только у поэтов или художников, но Саймон не относился ни к тем и ни к другим, тем более приятно было мне видеть на его лице эту потрясающую особенность. Он то и дело поднимал их на доску, чтобы списать очередное предложение, и в эти секунды я могла в полной мере насладиться чертами его лица…
В это время я почувствовала, как меня тихонько ткнула локтем Сюзи и повернулась к ней:
; Что?
; Держи себя в руках. У тебя уже майка сзади очень сильно оттопырилась – того и гляди порвётся…
; Ну Сью… – изобразила я плачущий голос.
; Что? – она подняла на меня улыбающиеся глаза – Ты девушка, ты не должна себя так вести – он должен сделать первый шаг.
; Знаю… – тяжело вздохнула я – Только вряд ли он его сделает… Посмотри…
И я указала ей на парту, за которой сидел Саймон. Рядом с ним сидела стройная девушка в синем костюме с длинной русой косой. Это была Аманда, его «лучшая подружка», которая всегда ходила за ним хвостом и была готова ради него на что угодно, только бы он был рядом с ней. Парни, с которыми я дружила, тайком как-то сказали мне, что Саймон держит её возле себя только ради престижа и не более, но всё равно сердце моё обливалось кровью, когда я видела её рядом с ним, ведь на её месте должна быть я и никто другой!...
Когда закончилась пара, я быстро собрала свои вещи и выбежала в коридор раньше Аманды, чтобы успеть поймать Саймона. Он вышел через пару минут в компании своих друзей, которые громко смеялись.
; Саймон… – неуверенно позвала я.
; Да?... – он обернулся и, увидев меня, попрощался с ребятами и подошёл – Привет!
; Привет… – я еле скрывала своё стеснение и старалась не раскраснеться – Слушай, ты не очень занят в эту субботу?...
; Да в принципе нет… – почесал он затылок и улыбнулся – А что, есть предложения?
; Мы с девчонками хотим небольшую вечеринку устроить – ты придёшь?
; Ну, если ты приглашаешь, значит приду… – ответил он засмеялся он.
В эту минуту сзади подошла Аманда, которая сразу же включила режим стервы:
; Кейт, только я отошла, ты уже тут как тут!...
; А при чём здесь ты? – удивился Саймон – Что-то я упустил тот момент, когда стал твоей собственностью… – и повернувшись ко мне с улыбкой
добавил – Увидимся!…
И пошёл по коридору по направлению к выходу, придерживая сумку рукой на спине. Аманда проследила за ним, пока он ушёл и со злой усмешкой посмотрела на меня:
; Что, девочка моя, ПМС покоя не даёт?
; Завидуешь, – не растерялась я – с тобой-то он не так…
; Ой, смотри, Кейт, – стала она ходить вокруг меня – я хоть и ангел, но очень не люблю тех, кто встаёт у меня на пути…
; Это угроза? – подняла я веки.
; Нет, малышка – это предупреждение – улыбнулась она на миг со скрытой злобой и резко убрала эту улыбку с лица – Бай.
И она прошла мимо меня с высоко поднятой головой. Сучка… Я стояла и еле сдерживалась, чтобы не крикнуть ей в спину «Да пошла ты!», но моя ангельская сущность всё же не позволяла мне этого сделать. Я бы, наверное, точно бы лопнула от напряжения, если бы в этот момент сзади не подошла Сьюзи и не положила мне руку на плечо. Я только опустила голову и тихо выдохнула, давая понять, что всё нормально… Она немного помолчала, после чего неуверенно спросила:
; Хочешь я организую вам встречу?
; Нет, нет, ты что! – замахала я руками – Так нельзя!
; Во, узнаю свою подругу!... Ты до скольки лет собираешься девушкой ходить!
; Тише ты! – прикрыла я ей рот ладонью, боясь, что кто-то услышит её слова – Кодекс!...
; Какой кодекс, Кейт! – воскликнула Сьюзен – Тебе двадцать первый год, а ты до сих пор…девушка…
; Да, и останусь ей до конца – уверенно кивнула я.
; О, Святые Небеса! – подняла она руки к небу – Ты издеваешься, Кэти?...
; Нет, я не издеваюсь – я просто помню о ежегодной проверке на…
; На что? – начала заводится Сью – Ну давай, договаривай. На «целомудренность»? Ты это хотела сказать?
; Да. Если ты не забыла, ангелами могут быть только девственники…
; А как же я?
Я ошалела от такого поворота событий.
; Сью ты… Ты что… Ты… – я никак не могла произнести это вслух.
; Да, уже две недели как…
; Но кто тебя?…
Она на несколько секунд молча улыбалась, после чего гордо выдала:
; Дэн…
; Кто?! – я не поверила своим ушам – Но он ведь даже не ангел! Он же
уполномоченный… Таскается с нейтралами… 
; О да, это так заводит… – мечтательно подняла глаза Сюзи.
Я была в шоке от своей подруги. Как она могла так легко расстаться со своей невинностью ради какого-то первого встречного, пусть даже это был и Дэниэл…
Мы расстались около входа в общежитие. Сью сегодня решила пойти погулять в город, а у меня совершенно не было на это ни сил, ни желания, поэтому придя в комнату, я как была в одежде завалилась на кровать и решила немного поспать после трудного учебного дня. Но, несмотря на приличную усталость, сон почему-то всё никак не шёл, и я перевернулась на спину, взяв в руки телефон. Надо сказать, что интернет в нашей Академии был весьма своеобразный, скажем так – соответствующий моральному облику ангела: в нём был закрыт доступ на сайты для взрослых и на экстремистские сайты, сайты альтернативной нашему учению литературы и многое-многое другое. Но, как и все Земные студенты, наши парни тоже были на редкость изобретательными и придумали специальный алгоритм, по которому можно было обойти этот фильтр. «Вашу энергию бы да в нужное русло!» – любили повторять наши преподаватели, которые часто сравнивали нас с Земной молодёжью и говорили, что мы абсолютно ничем не отличаемся от людей, что для одних из нас было величайшим унижением, а для других – прекрасным поводом отделить себя от толпы ботаников в «высшую касту», что они с большим успехом и делали.
В интернете я любила смотреть новости о моде, последних фильмах и выставках и, конечно же, слушать музыку. Без музыки я никак не могла представить свою жизнь. В отличии от наших парней, которые слушали хип-хоп, а некоторые даже не брезговали и роком, хотя он считался музыкой ада, девочки слушали поп, и я в этом плане не была исключением. Вот и сейчас я с величайшим наслаждением слушала разливающуюся во все стороны мелодию, превзойти по красоте которую не могли, конечно же, никакие биты и басы, от которых у каждого нормального человека начинают болеть уши и голова…
Сюзи вернулась, когда я уже спала. Я еле слышала сквозь глубокий сон её шаги туда-сюда по комнате, и всё никак не могла понять, чем она там занимается.
; Что ты там? – спросила я, слегка повернувшись к ней.
; Ой, Кейт – это было чудесно! – села она, улыбаясь, на свою кровать – Представляешь, там было столько парней и девчонок – мы так здорово погуляли, что это просто…
; Рада за вас… – пробурчала я, снова проваливаясь в сон.
Она говорила что-то ещё, но я уже не слышала, и вскоре её голос превратился в моей голове в один сплошной монотонный неразборчивый звук, после чего исчез вовсе. Мною наконец полностью овладел здоровый крепкий сон, который не отпускал меня до самого утра…
…Это прекрасное, солнечное утро началось с того, что кто-то что
есть мочи закричал на всю общагу, что в душе холодная вода. Я проснулась и села на кровати, искренне «благодаря» в душе этого ангела за своё преждевременное пробуждение. Сью ещё крепко спала, и мне стало как-то одиноко одной не спать в нашей уютной тёплой комнате. Тихо встав с кровати, я засунула ноги в тапки и подошла к окну. Там была видна лишь ярко освещённая солнцем поверхность пушистых облаков, сквозь которые совсем не было видно Земли. Тяжело вздохнув, я взяла из шкафа вещи и пошла в душ.
Вода сверху хлынула прохладным летним дождём, и его капли смывали всю грязь с тела и души, принося с собой свежесть и новизну этого дня. Это удовольствие продолжалось добрых полчаса, после чего я вышла в умывальник и принялась наводить марафет перед зеркалом. Мягкое полотенце очень приятно обволакивало моё тело, и я чувствовала себя настоящей принцессой…
Вернувшись в комнату, я надушилась, оделась и спустилась в холл. Там уже тусовалось много ребят в ожидании завтрака, который должен был начаться минут через пятнадцать. Напротив входа в столовую на подоконнике сидели парни, среди которых был и Саймон. Увидев меня, он как всегда широко заулыбался и, отделившись от остальных парней, подошёл ко мне:
; Привет!
; Привет… – улыбнулась я.
; Извини, что я вчера так убежал, просто там реально дела были…
; Да ничего, я же всё понимаю…
Он посмотрел мне в глаза, в самую их глубину, и у меня в душе так всё затрепетало, что я еле сдерживала свою улыбку и участившееся дыхание, которое обязательно было бы воспринято им, как проявление симпатии. Он продолжало смотреть на меня, и его вид был не менее счастливый, чем мой: его улыбка образовала на его щеках, такие милые ямочки, что мне невыносимо сильно захотелось в эту минуту крепко-крепко прижаться к нему и никогда никуда больше его не отпускать. Но я прекрасно понимала, что не имею на него никаких прав… Пока… Поэтому сдерживалась…
Неловкость ситуации была прервана ребятами, которые громко закричали в стороне, отчего мы с Саймоном даже немного пригнулись и засмеялись. Он спохватился и, сказав мне: «Встретимся вечером» побежал по своим делам. А я пошла по своим. Идя по коридору, прижав книжки к груди, я чувствовала, как трепещут от счастья мои крылья и как сердце моё бешено колотится от счастья и любви…
Сейчас по расписанию у нас была литература. Я как всегда сидела вместе со Сюзи и рисовала на полях тетради амурчиков простым карандашом. Они выходили очень смешными – маленькими и пухленькими –
настоящие детки, и это пробуждало во мне ещё большее вдохновение.
Внезапно мою идиллию прервал наш преподаватель, мистер
Джон Томсон, который, подойдя к нашей со Сью парте, спросил: «А вы, мисс, что нам можете сказать про английского поэта Байрона?». Я встала и рассказала во всех красках биографию Байрона. Мистер Томсон одобрительно посмотрел на меня и с улыбкой сказал: «Ну хорошо, юная леди… А теперь прочитайте нам что-нибудь из его творчества…». Я вспомнила своё любимое произведение и продекламировала:

К М.С.Г.

В ПОРЫВЕ ЖАРКОГО ЛОБЗАНЬЯ
К ТВОИМ ГУБАМ ХОЧУ ПРИПАСТЬ;
НО Я СМИРЮ СВОИ ЖЕЛАНЬЯ,
СВОЮ КОЩУНСТВЕННУЮ СТРАСТЬ!

АХ, ГРУДЬ ТВОЯ СНЕГОВ БЕЛЕЕ:
ПРИЛЬНУТЬ БЫ К ЧИСТОТЕ ТАКОЙ!
НО Я СМИРЯЮСЬ, Я НЕ СМЕЮ
НИ В ЧЕМ НАРУШИТЬ ТВОЙ ПОКОЙ.

В ТВОИХ ОЧАХ - ДУША ЖИВАЯ, -
СТРАШУСЬ, НАДЕЮСЬ И МОЛЧУ;
ЧТО Ж Я СВОЮ ЛЮБОВЬ СКРЫВАЮ?
Я СЛЕЗ ЛЮБИМОЙ НЕ ХОЧУ!

Я НЕ СКАЖУ ТЕБЕ НИ СЛОВА,
ТЫ ЗНАЕШЬ - Я ОГНЕМ ОБЪЯТ;
ТВЕРДИТЬ ЛИ МНЕ О СТРАСТИ СНОВА,
ЧТОБ РАЙ ТВОЙ ПРЕВРАТИЛСЯ В АД?

НЕТ, МЫ НЕ СТАНЕМ ПОД ВЕНЦАМИ,
И ТЫ МОЕЙ НЕ СМОЖЕШЬ БЫТЬ;
ХОТЬ ЛИШЬ ОБРЯД, СВЕРШЕННЫЙ В ХРАМЕ,
СОЮЗ НАШ ВПРАВЕ ОСВЯТИТЬ.

ПУСТЬ ТАЙНЫЙ ОГНЬ МНЕ СЕРДЦЕ ГЛОЖЕТ,
ОБ ЭТОМ НЕ УЗНАЕШЬ, НЕТ, -
ТЕБЯ МОЙ СТОН НЕ ПОТРЕВОЖИТ,
Я ПРЕДПОЧТУ ПОКИНУТЬ СВЕТ!

О ДА, Я МОГ БЫ В МИГ ЕДИНЫЙ
БОЛЬНОЕ СЕРДЦЕ ОБЛЕГЧИТЬ,
НО Я ПОКОЙ ТВОЙ ГОЛУБИНЫЙ
НЕ ВПРАВЕ ДЕРЗОСТНО СМУТИТЬ.

НЕТ, НАМ НЕ СУЖДЕНЫ ЛОБЗАНЬЯ,
НАШ ДОЛГ - САМИХ СЕБЯ СПАСТИ.
ЧТО Ж, В МИГ ПОСЛЕДНЕГО СВИДАНЬЯ
Я ГОВОРЮ - НАВЕК ПРОСТИ!

НЕ МЫСЛЯ БОЛЬШЕ ОБ УСЛАДЕ,
ТВОЮ ОБЕРЕГАЮ ЧЕСТЬ,
Я ВСЕ СНЕСУ ЛЮБИМОЙ РАДИ;
НО ЗНАЙ - ПОЗОРА МНЕ НЕ СНЕСТЬ!

ПУСТЬ СЧАСТЬЯ НЕ СУМЕЛ ДОСТИЧЬ Я, -
ТЫ ВОПЛОЩЕНЬЕ ЧИСТОТЫ,
И ПОШЛОЙ ЖЕРТВОЙ ЗЛОЯЗЫЧЬЯ,
ЛЮБИМАЯ, НЕ СТАНЕШЬ ТЫ!   

«Неплохо, неплохо… – улыбнулся Джон – Можете садится…». Он был очень доволен моим ответом. Я села обратно под восторженные аплодисменты Сью. Конечно, выкрутится в такой ситуации было непросто, ведь я совершенно не готовилась к этой паре, но тем не менее справилась на ура. Аманда знала это, и метнула на меня испепеляющий взгляд, совершенно не свойственный ангелу. Я отвела улыбающиеся глаза, давая ей понять, что мне абсолютно наплевать на все её придирки, и это ещё больше разозлило её. Она прямо вся вспыхнула от гнева, но быстро погасила его – ведь ангелам нельзя злиться – и это удручило её ещё больше. Я довольно усмехнулась, заметив это, и больше не обращала на неё внимания.
После пары мы со Сюзи вышли во двор подышать свежим воздухом. Присев на лавочку, она раскрыла книгу, и, прочитав ней несколько строчек, сказала, подняв глаза:
; Кейт, так нельзя…
; О чём ты? – я сделала вид, что не поняла её мысль.
; Я о том, как ты сегодня обошлась с Амандой – это не по-ангельски…
; Подожди-ка, – я уловила ход её мыслей – то есть ты хочешь сказать, что я себя веду как демон? Сью!
; Я такого не говорила!
; Но ты об этом подумала! Святые небеса! Сюзи!
Она опустила голову, и я поняла, что верно угадала её мысли. Нет, конечно – я не была идеалом, но это же был не повод сравнивать меня с демоном! Мне было очень обидно слышать такие слова от лучшей подруги, но я попыталась сгладить углы:
; Ладно, мы обе не правы…
; Прости меня… – она обняла меня.
; Хорошо, – улыбнулась я – но если ты ещё раз так подумаешь, я тебя убью!...
Она захихикала, поняв, что это была шутка, и я совсем растаяла.
Посидев ещё немного на месте, мы взялись за руки и пошли дальше как ни в чём не бывало.
Вокруг пели птицы и благоухали различные райские растения, разнообразию которых мог бы позавидовать любой Земной ботанический сад. Я шла мимо них, и каждый вдох их аромата входил в мою душу тысячами лепестков алых роз. Казалось, что когда я прохожу мимо них, каждая чашечка тянется вслед за мной, но не может оторваться от стебля, оттого и вздыхает грустно, раскачиваясь на нём из стороны в сторону…
Парковая дорожка, посыпанная красной крошкой, уходила всё дальше и дальше от всевозможных корпусов в заросли деревьев и кустарников, которых здесь было насажено предостаточное количество. Они все были объёмные и по-разному постриженные: одни в виде объёмных геометрических фигур, другие в форме каких-то причудливых зверей, застывших в движении, словно бы позируя для какого-нибудь известного фотографа.
Далее начинались беседки. Они были совершенно различные: и шестиугольные с мелкой решёткой в верхней части, и прямоугольные, у которых закрыт был только низ, и круглые, выкрашенные во все цвета радуги. Не помню точно, какая именно из них, но была среди этих беседок одна, которая служила нам так называемым «храмом любви». В ней все стены и крыша были в клятвах в вечной любви, которые были вырезаны перочинным ножом. Администрация как могла боролась с подобным хулиганством, и периодически надписи стирали, но они всё появлялись и появлялись с ещё большей частотой, и начальство в конце концов махнуло на нас рукой, поняв, что бороться с нашими «высокими чувствами» бесполезно.
Сюзи остановилась около одной из беседок и посмотрела на неё блестящими глазами. «Ну, Сью, ну не надо…» – я подошла к ней и крепко обняла её. Очевидно, она вспомнила о Дэне.
; Почему он далеко? Почему он не прилетает? – вытирала она слёзы с глаз.
; Ну ты же знаешь, что у них миссия на Земле…
; Миссия уже давно закончилась!... – хныкала она – Я хочу, чтобы он был рядом со мной!...
Я не сразу придумала, как её утешить, но потом всё же подобрала нужный аргумент.
; Послушай: он же не как Майкл – он уполномоченный. Он исполняет свою миссию… Он любит только тебя…
; Правда?... – она подняла на меня улыбающиеся глаза.
; Ну конечно же!... – улыбнулась я её в ответ.
Если бы я только тогда знала, насколько далека я была от истины…
Мы погуляли ещё минут двадцать и вернулись обратно в корпус, так как уже начинал собираться дождь. Мы еле-еле успели зайти под навес, как сзади нас хлынул такой сильный ливень, что никакими словами не опишешь…
В столовой было тепло и уютно. Пахло свежевыпеченными ванильными булочками и компотом из сухофруктов, который нам давали для накопления в организме витаминов, чтобы были силы на полёты, которыми нас мучали из раза в раз на парах физкультуры. Мы со Сью сидели и ковыряли ложкой кашу в тарелках, потому как аппетита есть её не было совершенно никакого. Даже золотистый кусок сливочного масла, немногим исправлявшего ситуацию, не вдохновлял на вкушение этого кушанья. Нам всегда было непонятно, почему в нашем райском подразделении творятся такие совсем не райские вещи, но ответа на этот вопрос мы никак не могли найти…
Парни, сидевшие за соседним столом, обсуждали последние новости в Академии, и когда до нас долетел их разговор, мы сразу притихли, так как содержание его было весьма важным. Полненький ангел, которого звали Шон, говорил, важно подняв вверх указательный палец:
; Теперь наступают неоднозначные времена. После того, как была одержана победа Света над Тьмой, Чёрный император наверняка затаил злобу на нашего, и я не уверен, что вскоре не начнётся нового столкновения…
; Ну подожди, – сказал сидящий напротив него Стюарт – ведь нейтралы же неплохо справились, и потом я связывался с Энн – она говорила, что у них там уже всё устаканилось…
Все сидевшие рядом с ними только пожимали плечами, так как тема была весьма неоднозначной и ничего определённого по этому вопросу сейчас сказать было нельзя. Однако же планы в нашей со Сью головах строились самые радужные, потому как девчонки всегда видят весь мир вокруг себя словно волшебную сказку, особенно если они ангелы…
Вечером мы с девчонками собрались в комнате у нашей подруги Эммы, которая часто созывала к себе гостей, так как жила там одна, и испытывала от этого необычайную скуку. Мы сидели, листали различные журналы, сплетничали – в общем, всё как обычно.
Вот и сегодня мы пришли к ней, чтобы за приятным общением избавиться от напряжённости, полученной за день.
; Девчонки, вы видели платья из новой коллекции? – восторженно спросила Сью.
; Ну да, ничего такие… Кстати, а ты косметику смотрела?
; Ой, слушайте, там у них помада новая появилась – это просто какой-то трэш: цвет тёмно-кровавый – в демонском стиле, и не блестит совершенно. Фу, гадость!
; А тушь?
; Знаете, а вот тушь хорошая, кстати. Я недавно заходила в один магазинчик тут неподалёку – там и выбор хороший, и недорого… Если что, потом как-нибудь можно было бы прогуляться…
Эта идея всем очень понравилась, и особенно мне, так как у меня хорошей косметики отродясь не было. Мама всегда считала, что я и так обладаю настоящей природной красотой, и мне совершенно ни к чему все эти
«мазилки», как она их называла, хотя сама всегда красилась очень ярко. Она так делала ещё с самой молодости, наверное так она и притянула к себе папу, который, как она говорила, «влюбился в неё без памяти с первого взгляда, и не смог больше без неё жить»…
…Вечером мы всем скопом пошли в этот магазин. Подойдя к нему, я отметила про себя, что он и в самом деле, должно быть, был очень приличный, так как его фасад был выполнен в дорогом дизайнерском стиле, что, наверняка, стоило владельцам этого бутика баснословных денег. Потоптавшись немного у входа, мы зашли внутрь.
Дверь закрылась, и за спиной затих звон колокольчика. Океан золотого света на мгновение ослепил меня, но когда через несколько секунд я открыла глаза, моему взору представилось нечто необычайное. Здесь почти всё было из чистого золота: на золотых стеллажах стояли золотые тюбики с тушью на золотых подставочках, к которым были приделаны светло-золотые таблички, на которых на таком же светло-золотом фоне тёмно-золотыми буквами были написаны наименование товара и его цена. Надо сказать, что цены здесь были поистине заоблачные, и я очень сильно удивилась, зачем мы, компания бедных студентов, вообще сюда пришли…
В это время Эмма подошла к прилавку, за которым стоял симпатичный продавец средних лет, и, протянув ему свою кредитку, торжественно сказала: «Мистер Смит! Нам как всегда всё самое лучшее и дорогое, и как всегда по этому счёту!...». Парфюмер  учтиво поклонился и, взяв визитку, начал с большим удовольствием считать сумму покупки, предвкушая, по-видимому, весьма неплохую прибыль. Мы с девчонками переглянулись. Нет, Эмму нельзя было назвать мажоркой, но было в ней что-то такое, что бывает во всех детях состоятельных родителей, какие были и у неё. Она никогда не относилась к деньгам как к цели, скорее для неё они были средством её достижения, потому как она всегда так же легко с ними расставалась, как и приобретала, и в этом, как мне кажется, есть одно из главных достоинств не только ангела, но и человека, который хорошо воспитан, и у которого неплохо бы этому и ещё много чему поучиться тем, кто в погоне за наживой напрочь забывает о духовных ценностях, и таких алчных существ как среди представителей Высшего Мира, так и среди мира людского, к сожалению, немало…
Когда мы вышли из магазина, было уже совсем темно. Надо было успеть вовремя вернутся в общагу, иначе у нас могли бы быть крупные неприятности, так как наша комендантша была очень строгой, но ведь на такой ответственный пост других и нельзя назначать, иначе порядка не будет никакого совершенно.
Мы не спеша шли по тротуару, весело размахивая бумажными пакетами с покупками, довольные до безумия. Ещё бы: каждой из нас хотелось выглядеть на все сто, чтобы нравится парням и в конце концов удачно выйти замуж за самого достойного из них, и жить с ним долго и счастливо. Каждая из нас писала об этом в своём дневнике, таком же, как
этот у меня, и втайне надеялась, что всё написанное ею обязательно когда-нибудь сбудется. Как и я…
Господи, как же я боялась… Как же я боялась, что Саймон никогда не сделает первого шага, не обратит на меня внимание… А я первой тоже не смогу, потому что это неправильно, когда девушки первые признаются в своей симпатии…
Придя в общагу, я ушла в умывальник и закрылась в самой дальней кабинке. Я так хотела побыть одна. Хотя бы несколько минут. Только чтобы вокруг совсем никого не было… Я думала о нём. Когда же уже наступит тот день, который навсегда изменит нас обоих… А что, если он не настанет никогда… Господи, это самое страшное, что я только могу себе вообразить!...
В этот момент мне неудержимо захотелось закурить. Но только в нашей академии и алкоголь, и сигареты, и другие подобные вредные привычки были строго-настрого запрещены под угрозой отчисления. А чем это могло обернуться в дальнейшем, каждый прекрасно знал. Тем не менее это никак не уменьшало желания, даже наоборот...
Блин, почему у нас нет ангелов-хранителей? Я очень завидовала людям в этом плане, потому что они всегда были под нашей защитой. Мы тоже были под защитой Императора Света и Всевышнего, но из-за постоянных проблем на Земле, на нас у них почти не оставалось времени… И в этом не было ни капли их вины, потому что Человечество – это настолько проблемный ребёнок Отца нашего, что его очень легко было понять. И это ещё хорошо, что при Царстве Божием была наша Академия – это нас хоть как-то организовывало, потому что мы абсолютно ничем не отличались от наших сверстников на Земле, и в голове у нас была точно такая же каша, как и у них, даже ещё хуже, потому что некоторые из нас использовали дурь молодости в совокупности со своей сверхсилой, что всегда давало ещё больший негативный результат. Особенно это касалось Кодекса. И особенно той его статьи, которая строго-настрого запрещала нам вступать в половую связь с ангелами противоположного пола. И если нейтралов за это лишь строго журили, то нас отчисляли без всяких разговоров. Но, как не странно, наших парней это совсем не останавливало. Всё дело в том, что мы, ангелы, чувствуем всё в несколько раз острее людей, и если, допустим, взять двух совершенно одинаковой красоты девушек, одна из которых будет обычным человеком, а другая одной из нас, и представить их любому парню – ангелу, нейтралу, демону или человеку, без разницы – любой из них выберет ангела, ибо связь с ангелом совершенно несравнима ни с какой другой, ведь только мы в чувствах можем выкладываться на все сто процентов, и каждый это знает…
Я была не так воспитана, чтобы курить в туалетных кабинках, тем не менее сейчас я легко достала из кармана сигарету, которую тайком одолжила мне Сью, и затянулась во всё своё удовольствие. Сейчас лишь это могло хоть как-то успокоить мои нервы. К тому же опасности попасться не 
было: была уже глубокая ночь, и все проверки общаги уже давным-давно закончились, так что я могла здесь сидеть и дымить хоть до самого рассвета. Да, «девочка-ангелочек» выросла, и теперь… Я даже сама толком не понимала, что со мной будет дальше, кем я стану в этой жизни… Нет, я определённо буду служить Свету, но…
Когда я вошла в комнату, Сью уже крепко спала. Я сама не знаю, почему мне захотелось это сделать, но… Я подошла к зеркалу которое висело у нас на стене около окна. И сбросила с себя платье и красивое нижнее бельё, которое я купила всё в том же бутике, куда мы сегодня ходили. Я смотрела на своё обнажённое тело и хотела только одного. Чтобы вся его красота и свежесть не пропали даром… Чтобы они достались Саймону…
Свисток физрука прозвучал звонко и по-командирски. Можно начинать игру. В баскетболе я всегда была лучшей в нашей группе, и сегодня в очередной раз доказывала это на площадке. Умело и ловко обводя одного за другим игроков противника, я раз за разом быстро пробивалась к кольцу и делала голевой бросок. Надо сказать, что ребята уважали мою ловкость и силу, в отличии от Аманды, которую мои успехи всегда только бесили.
Вот и сейчас всё было, как всегда. Вот я вхожу в зону, вот до кольца остаются считанные метры, вот я почти уже делаю бросок, и… Подножка! Я падаю, сильно ударяясь локтем и коленом, и наш физрук мистер Ричард Кэрролл свистит, останавливая игру. Я, схватившись за колено, сижу за полу зала и морщусь от боли, вокруг меня столпились ребята, а Аманда спокойно стоит себе в стороне, как будто бы ничего и не случилось.
; Ты в порядке? – спросил мистер Кэрролл, подбежав ко мне и присев на левое колено.
; Да… – тихо улыбнулась я.
; Ну Слава Всевышнему!... – он тоже улыбнулся, но потом посерьёзнел, повернувшись к моей обидчице – Аманда Кеннет! Ваше поведение не достойно ангела! Я буду вынужден сообщить декану вашего факультета…
Аманда хотела отмазаться, но на этот раз у неё ничего не получилось. Увидев ухмылку на её лице, мистер Кэрролл окончательно рассвирепел и, быстро подойдя к ней и взяв её за предплечье, куда-то потащил из зала – очевидно, к нашему декану. Вся группа стояла и без капли жалости смотрели на уходящую вдаль Аманду. Её выходки уже так всех достали, что все ждали не дождались, когда уже в отношении неё примут хоть какие-нибудь меры. Она вечно делала только гадости, и мы все никак не могли понять, какого чёрта она делает в ангелах.
На следующий день мы узнали, что выходки Аманды достали не только нас, но и руководство Академии. Решением ректората было установлено, что на время летних каникул, в то время, пока все другие будут отдыхать, Аманда останется в Академии и будет усердно изучать Божий Закон и практиковать его, иначе для неё всё это очень плохо кончится. Надо
сказать, что после этого Аманда притихла, и я наконец избавилась от её нападок, но зато у меня появились дела гораздо важней…
…Мы сидели на паре по биологии. Я обожала этот предмет несмотря на то, что в учебниках писали, что всё создалось без Божьего участия, само собой. Я невероятно любила природу, всё, что меня окружало, и эта любовь невероятно сближала меня со всем этим огромным миром, который был для меня как раскрытая книга. Это странно говорить, но я действительно знала об этом мире всё: всё о животных, всё о растениях, всё о животных и о людях, всё о наших Высших Мирах. И это знание меня облагораживало – я сама это чувствовала, ведь в любой беседе, о чём бы там ни говорили, я всегда могла поддержать разговор и показать себя всесторонне развитой девушкой, что любому человеку всегда идёт только в плюс.
Вот и сейчас, когда мы обсуждали биохимию – одну из моих самых любимых областей науки, я отвечала на все вопросы преподавателя и получила свою заслуженную пятёрку. Когда я пришла обратно за парту, Сью сразу же восторженно прошептала:
; Молодчина! Эх, мне бы так…
; А что тебе мешает? – удивилась я.
; Я не такая усидчивая, как ты… – грустно вздохнула Сюзи.
; Ну ничего, – подбодрила я её – у тебя всё получится!... Если хочешь, я могу тебя подтянуть…
Конечно она была согласна, ещё бы! Все мы морально готовились к экзаменам, которые рано или поздно, но всё равно будут, и к этому надо было относится со всей своей ответственностью, чтобы в один прекрасный день не вылететь из Академии.
Я перевела взгляд на доску, где во всей своей красе была изображена молекула в разрезе с подобным указанием всех её составных частей и исполняемыми ими функциями. Красота! Вот аж глаз радуется! Я сама не до конца понимала, как во мне так гармонично сочетаются гуманитарий, техник и любитель естественных наук, но у меня действительно всё это всегда одинаково хорошо получалось. Другое дело, что моё моральное состояние всегда очень влияло на мой мозг, из-за чего я никогда не могла сосредоточится на деле в полной мере – мне в голову постоянно лезли мысли о Саймоне, о моём будущем, о перспективе развития наших с ним отношений и всё такое прочее. Я не могла контролировать эти мысли, так как мой ум был не властен над моей душой и сердцем, которые были переполнены чувствами, и они управляли им как хотели вне зависимости от моего желания. Я жила этим полностью, я не могла не чувствовать, я не могла прожить без этого ни одной минуты своей жизни.
Вот и сейчас, когда я смотрела на схему на доске, мои мысли с биологии почему-то плавно перешли на Саймона, и во мне проснулась моя лирическая составляющая – его образ витал в моей фантазии в алых лепестках роз, обозначающих мою нежность и тепло к нему. Это было так
по-детски искренне, настолько по-настоящему, что это даже немного пугало. В истории есть немало примеров того, насколько трагичными могут быть последствия поступков, совершённых в порыве страсти, при которой мозг не работает абсолютно. И я очень боялась сделать что-то не то, и потерять его из-за этого навсегда. И, в конце концов, я и не должна была ничего делать. Вся обязанность девушки в отношениях заключается в том, чтобы незаметно манипулировать своим партнёром, при этом попутно внушая ему, что решения, которые он принимает, это только его выбор, и все его успехи в жизни – это чисто его заслуга, а она на его фоне просто маленькая девочка. Но на самом деле всё с точностью до наоборот: «сильный» парень умело превращается в безвольного подкаблучника, а «слабая» девушка во всемогущего кукловода, который теперь только в одиночку решает, что и как они оба будут делать. Но мы же ангелы, нам же так нельзя. А жаль…
Я ненадолго отвлеклась от своих мыслей и перевела взгляд в тетрадь. Там у меня всегда всё было чисто и аккуратно, чем я постоянно радовала преподавателей. Всегда. Но не сегодня. Сегодня мои руки были как будто бы вовсе и не мои: буквы выходили криво, а рисунки косо, но я-то знала, в чём дело… Меня это разозлило, и я решила, что мои внутренние переживания никак не должны вредить моему имиджу прилежной ученицы. И взяв левой рукой правую за запястье, я начала с усердием выводить каждую буковку, каждую чёрточку на рисунке, и постепенно моя тетрадь вернулась к своему привычному виду…
После пар я решила заглянуть в буфет, потому что ещё утром проходя мимо него я учуяла запах свежих эклеров. Боже, как же я их обожала! Многие наши девочки следили за своей фигурой, и поэтому часто отказывали себе в подобных радостях жизни. Кто угодно, но только не я. Для меня день, который прошёл без употребления сладкого, прошёл впустую, и я ничего не могла с этим поделать. Вот и сейчас я зашла в буфет и взяла себе полную тарелку эклеров и чашку кофе. Сев за один из столиков, я принялась за любимое лакомство. В это момент я испытывала ни с чем не сравнимое удовольствие, наверное, одно из самых больших удовольствий для девушки,
какое только можно придумать – свободу от всяких диет! К тому же: во-первых, я от природы была склонна к худобе, поэтому могла есть всё, что захочу, а во-вторых, я регулярно бегала вокруг Академии, сжигая лишние калории, и тем самым поддерживала свою форму.
Покончив с эклерами, я с чувством полного удовлетворения вышла из столовой, и хотела было уже идти в аудиторию на следующую пару, как вдруг увидела плачущую у окна Сюзи. Я подбежала к ней:
; Сью, что случилось?
; Кейт, это конец… – говорила она, вытирая слёзы.
; В смысле? Да объясни ты нормально, что случилось…
; Ты слишком сильно разозлила Аманду, и она решила тебе отомстить. Она каким-то образом сняла тебя в душе и сказала, что, если ты в течении суток не перестанешь общаться с Саймоном, это видео увидит вся Академия. Я не знаю, что делать…
И она залилась горькими слезами. Да, поворот был очень неожиданным, и одним из не самых лучших, но ведь безвыходных ситуаций не бывает… В конце концов, моё тело было молодым и красивым, и в нём не было ничего, чтобы могло меня дискредитировать. Но это было просто ужасно, потому что для любой девушки неприемлемо показывать себя общественности в неглиже.
Я задумалась над тем, как бы можно было предотвратить такой позор, но подходящего способа никак не находилось.
В это время к нам подошли наши подружки, среди которых была Эмма. Увидев заплаканную Сью, они сразу же поняли, что что-то случилось. Эмма вопросительно посмотрела на меня. Я тяжело вздохнула и рассказала им всё от начала и до конца. Их глаза стали совершенно круглыми, и одна из них, Рэчел, уверенно сказала:
; Нет, мы не можем этого допустить. Нам определённо нужно что-то придумать…
; Я думаю всё рассказать Саймону… – неуверенно сказала я.
; Ты что?! У вас же тогда точно ничего уже не получится…
; А другого выхода нет – только он может остановить весь этот дурдом.
Все тяжело вздохнули – ощущение безысходности давило на душу и сердце, причиняя невыносимую боль.
В это время на нашу удачу мимо шли Кевин и Джастин, лучшие друзья Саймона, которые увидев нашу галдящую толпу, заинтересовались и подошли. «Так, что за шум, а драки нет» – улыбнулся Джей. Отпираться не было никакого смысла, и мы вкратце изложили суть проблемы.
; Ого! – почесал затылок Джастин – Лихо…
; Ты, главное, не волнуйся – поспешил утешить меня Кевин. – Во-первых, Саймону мы о твоих чувствах ничего не скажем – вы с ним потом как-нибудь сами разберётесь. А вот что касается Аманды, тут ты можешь полностью на нас положиться – она это видео никому показать не успеет – это мы тебе обещаем. Ну-ка пошли, Джей…
И они направились в сторону серверной. Я уж не знаю, что они там сотворили, но только где-то через два часа мне пришла SMS-ка от Кевина: «Всё в порядке, сегодня вечером жди концерта». Я улыбнулась, прочитав это сообщение, потому что знала, что парни были очень горазды на разного рода выдумки, и наверняка придумали хороший способ, как проучить Аманду. И я не ошиблась.
Целый день, когда мы сидели на парах, Аманда всячески с ухмылкой поглядывала на меня, дескать, готова ли ты к позору, но я была спокойна как удав, так как знала, что впереди меня ждёт только хорошее.
Вот закончились пары, до общего ужина остаётся полчаса. Постепенно проголодавшийся после целого дня умственной нагрузки народ стягивается к столовой в ожидании горячего и вкусного ужина. Мы стоим в
коридоре, а Аманда «дежурит» с пультом у телевизора. 
Вот столовая наполнилась народом, и Аманда торжественно начала свою речь. На неё все удивлённо смотрели, так как это выступление сейчас было совсем не к месту. Но тем не менее она начала: «Уважаемые дамы и господа! Сейчас вашему вниманию будет представлена видеозапись, показывающая, что даже в таком Святом месте, как наша Академия, находятся те, кто, наплевав на все Божьи заповеди, ведут себя так, как будто бы они люди или, хуже того, слуги Императора Тьмы, да простит меня Всевышний (она перекрестилась). Все вы прекрасно знаете нашу студентку Кейт Тейлор, которая всегда была отличницей и активисткой, примером для всех нас. Но, как известно, в тихом омуте черти водятся. То, что вы сейчас увидите, она сняла сама, наплевав на Святой Кодекс. Итак, внимание на экран!». Она нажала кнопку пульта и с вожделением посмотрела на меня, ожидая моего позора. Через две минуты зал наполнился громким смехом, и она заулыбалась ещё шире. Но я тоже улыбалась, что через минуту повергло её в некое замешательство. Неуверенно обернувшись обратно на экран, она обомлела. Там вместо моего «позорного видео» показывалась запись с видеокамеры в учебной аудитории, сделанная сразу после окончания пары. На ней было очень хорошо видно, как Аманда, дождавшись, пока все уйдут, тихо подходит к случайно оставленному преподавателем на столе нашему классному журналу, и начинает исправлять свои оценки. Причём в сам момент исправления камера как будто бы нарочно увеличила картинку и «преступление» было видно во всей красе.
Хохот стоял на всю столовую. Смеялись все: и студенты, и преподаватели, и даже наши повара, которые тоже вышли посмотреть, что ж там такого натворила эта студентка.
Когда все просмеялись как следует, наш декан встал и громко сказал: «Ну что же, Аманда, ты нас хорошо позабавила! Я теперь вижу, как ты самокритична, как хочешь исправить свои ужасные оценки. И я дам тебе такую возможность. Думаю, что месяц сверхурочных занятий пойдёт тебе на пользу, и ты сможешь исправить свои оценки не только ручкой, но и головой!».
После этого мы закатились ещё сильней, а Аманда стояла красная
от злости с головы до пят и вся тряслась от гнева.
Мы обменялись рукопожатиями с Кевином и Джастином в честь успешного завершения нашей «операции» по спасению моей чести и восстановлению справедливости, и они пошли дальше по своим делам, а мы со Сью остались стоять около столовой.
; Ну, и что дальше?
; Не знаю… – сказала я.
; Теперь самое время заняться твоими взаимоотношениями с Саймоном…
; Ну да… – усмехнулась я.
Хотя я совершенно не знала, что мне делать дальше и как попасть стрелой Амура в его сердце…
Зато это прекрасно знала Сью. Подождав, пока мы останемся одни, она задорно прошлась вокруг меня и ехидно сказала:
; У нас же в эту субботу вечеринка, то есть послезавтра…
; Ну?
; Вот там-то я вас и столкну…поплотнее! – и она обняла меня за талию.
Я немного опешила:
; Э-э-э… Что ты имеешь ввиду под словом «поплотнее»?
; Ну ты же взрослая девочка – сама всё понимаешь… – накрутила она на пальцы мой локон.
; Сью! – допёрла я до её мыслей – Так нельзя! Я не такая. Кодекс…
; «Сью, так нельзя! Я не такая! Кодекс!...» – передразнила она меня – Скажи мне: ты хочешь быть с ним? Хочешь?
; Хочу… –опустила я глаза.
; Ну тогда надо, милая моя, надо…
Боже, только не сейчас! Когда угодно, но только не теперь, когда едва-едва наметилась эта хрупкая связь между нами, которую можно было легко оборвать любым неосторожным движением. А вдруг он подумает, что я легкодоступная? Что будет тогда? Ведь это же будет конец всему. Он никогда после не захочет иметь со мной никаких дел, если только… Если только он сам не хочет этого. Да нет, хочет конечно, но он же ведь тоже не может просто так взять и ни с того ни с сего нарушить Кодекс из-за первой встречной, да ещё и по такой статье. Нет, он не пойдёт на это. Или пойдёт?
Весь следующий день я была вообще никакая: я ничего и никого не замечала в упор и у меня всё валилось из рук, за что бы я не взялась. После того, как кончились пары, я побежала в парикмахерскую, потом в салон красоты, потом по магазинам – в общем, освободилась только к вечеру и приползла в общагу без задних ног. Хватило сил только на то, чтобы сходить в душ и завалиться спать до девяти утра следующего дня.
В день торжества было всего две пары с утра, которые Сью успешно проспала, но я себе не могла такого позволить. Когда я вошла в аудиторию, миссис Крайтон очень удивилась, почему это я явилась одна из всей группы, и, протянув мне лист с самостоятельной работой, дала времени до упора.
Эти задания по алгебре были несложными, но мне так не хотелось их решать… Тем не менее я пересилила себя и принялась за вычисления. Работа была невыносимо скучной, и под конец я уже просто не знала, что мне делать, чтобы не уснуть над этим несчастным листочком. Но надо отдать должное миссис Крайтон, которая, уловив моё состояние, разрешила мне отдохнуть остаток пары.
Следующей по расписанию у меня была химия, и вот это был полный капец. Я очень любила этот предмет, но заниматься им одной, да ещё и в такой день – это было сущее наказание. Мистер Олдридж написал мне на доске десять уравнений различных реакций, которые я должна была решить до звонка, но вся проблема была в том, что я понятия не имела, как их решать. И ведь у него на паре списать было совершенно нереально! Но я нашла способ, как это сделать. Ещё давно наши студенты разработали гениальный способ списывания, который ещё не был известен нашим преподавателям. Перед парой все правильные ответы писались в тетради специальными чернилами, разработанными парнями с факультета химии. Вся прелесть этих чернил заключалась в том, что они были видны только через специальные контактные линзы, которые были совершенно незаметны глазам педагогов. Всё, что оставалось студенту, это одеть эти линзы перед парой и спокойно обвести в тетради все записи как по трафарету, после чего предъявить правильное решение преподавателю. И наши наставники всё никак не могли нарадоваться непрерывному росту успеваемости в Академии. Да, знали бы они, с чем это всё было связано, они бы так не радовались, а устроили бы массовый выговор всем студентам, а кого-то, может быть, даже и отчислили…
Выполнив все задания и получив свою незаслуженную пятёрку, я бегом побежала в общагу готовится к вечеру. Там творился полный дурдом. В коридоре было не протолкнуться: наши девчонки бегали с полотенцами на головах и теле кто в душ, кто из душа, кто в сушилку за вещами, кто обратно. Проходя мимо комнат с приоткрытыми дверьми, я видела девушек, сидящих перед зеркалом с феном и щипцами, всевозможными кремами и косметикой. Рядом с ними на кроватях лежали безумной красоты сверкающие платья, которые все стоили бешенных денег, которые девчонки откладывали со стипендии по нескольку месяцев сряду, недопивая и недоедая – лишь бы заполучить себе этакую красоту.
Что же касается меня, то мои наряды были несколько скромнее, чем у остальных, но зато я сама часто доводила их до ума, вкладывая в них всю свои душу, отчего они были ничуть не хуже покупных.
Вот и сейчас, придя в комнату, я достала из шкафа своё самое любимое платье: белое с рюшечками, воздушным тканевым воротничком и кожаным поясочком с золотой пряжечкой на двух язычках. Просто прелесть! Оно мне было чуть выше колен, но в меру короткое, узковато, но не слишком обтягивающее – в общем, это был идеал и придел всех моих мечтаний!
Облачившись во всё вышеуказанное, я ещё раз подошла к зеркалу, чтобы посмотреть, всё ли достаточно хорошо. Эх, только короны не хватает! Ну настоящая принцесса!
До мероприятия оставалось полчаса, и я побежала вниз, чтобы посмотреть, собирается ли там народ идти к нам. Когда я вышла в коридор, то уже стало понятно, что всё в порядке: в холле накрывали стол и устанавливали музыку, ребята помогали Сюзи развешивать шарики под потолком, девчонки несли тарелки с салатами и горячей закуской. Я искала глазами Саймона, и нашла его как обычно в компании его друзей, которые стояли у стены и как обычно весело смеялись, что-то обсуждая. Увидев меня, Саймон отошёл от друзей и направился ко мне. Внутри у меня всё колотилось от ожидания встречи с ним и страха, что в этот раз всё снова
пойдёт не так.
Он шёл между стоявшими ангелами прямо и уверенно, что придавало его походке поистине королевскую гордость и возвышенность, которые делали его и без того прекрасный образ ещё восхитительнее. Я смотрела на него как на истинное божество, и не могла сдержать своего восторга от его идеального вида. Когда он подошёл ко мне на расстояние вытянутой руки, мы обменялись взаимными реверансами, и он галантно пригласил меня на танец. Я подала ему руку, и мы вышли на самую середину зала, чтобы все видели, какая мы прекрасная пара.
Грянула музыка, и мы закружились в одном из тех вальсов, какие играли на Земле в лучших королевских домах Европы в восемнадцатом столетии. Это было просто чудесно! Оркестр музыкантов в белоснежных рубашках и чёрных сверкающих фраках выпускал в воздух всё новые и новые ноты гармонии, которыми наполнялся весь огромный сверкающий зал, казавшийся сейчас целой необъятной Вселенной.
Во время одного из переходов, Саймон нагнулся к самому моему уху и прошептал: «Я думаю, нам настало время познакомится поближе…». «Да, неплохо бы…» – подумала я, но вслух сказала совсем другое:
; Я не против… – улыбнулась я – Расскажи о себе.
; Ну… – он задумчиво поднял глаза – Я люблю слушать музыку… Я меломан, я бы даже сказал… Ещё люблю рисовать: у меня даже есть своя маленькая коллекция…
; Ого, – заинтересовалась я – а что ты рисуешь?
; В основном пейзажи: леса в рассвете, поляны на закате и всё такое… У меня своя концепция построения композиции.
; Это как?
; Ну, я люблю смешивать разные жанры, реализм с абстракционизмом в основном…
; О, мне было бы очень интересно посмотреть
; Я могу тебе показать. Они у меня все в комнате в общаге – если хочешь, потом заходи, посмотришь… Я один в комнате живу, так что нам никто не помешает насладится творчеством…
Я слушала его, а про себя думала: «Либо это у меня уже крыша едет, либо он и вправду намекает мне на секс…». Нет, напрямую он, конечно же, об этом ничего не говорил, но что означали все эти «нам никто не помешает насладится творчеством»? И зачем он добавил, что живёт в комнате один? Что, в присутствии кого-либо я бы не смогла хорошо рассмотреть его картины – меня бы постоянно отвлекали? Но ведь у нас нет сумасшедших, которые бы дёргали ежесекундно человека по пустякам, когда он занят важным делом. Нет, что-то тут не так…
А вдруг я ему тоже нравлюсь? Господи, сделай пожалуйста так, чтобы это оказалось правдой, иначе я не смогу вынести всего этого напряжения, и сойду с ума.
Вот закончился первый танец, объявили второй. Мы с Саймоном
обоюдно решили не менять партнёров, так как понравились друг другу и хотели продолжить наши «содержательные беседы».
Но я была немного загнана в тупик таким развитием событий. Будь на моём месте Элли, имеющая опыт демонства, она бы знала, как вести себя с парнем, который, вроде бы, и сам не прочь замутить. Но вот я была в полнейшем ступоре и понятия не имела, что мне говорить ему дальше и как себя вести.
В этом потерянном состоянии я провела всё оставшееся время вечера. Когда объявили, что праздник окончен, я даже была немного рада. Саймон посмотрел мне прямо в глаза: «Уже поздно, позволь мне проводить тебя в общагу?». Ух, вот это поворот! У меня на спине аж пот выступил. «Да, конечно… Это так мило с твоей стороны!». Ага, это так мило с твоей стороны – так быстро исполнить моё желание относительно тебя… «Нельзя же заставлять даму ждать!»…
Выйдя из зала, мы направились в сторону общежития. Шли мы молча – все темы для разговора были исчерпаны на дискотеки. Да и к тому же, что мы ещё могли друг другу сказать, если оба уже если не знали, то, по крайней мере догадывались, чем закончится этот вечер…
Да, я его покорила – это было видно, и теперь мне надо было как-то расплачиваться за свои любовные чары, которые я на него наложила. Нет, конечно, я всё так и планировала, но только с гораздо меньшим эффектом, а что сейчас будет? Это просто ужас!...
Когда мы поднялись в общагу, я сказала, что отойду на минуту, и зашла в умывальник.
Стоя перед мокрым зеркалом, я твердила себе, что я дура, что я всё сделала совершенно неправильно, и что надо было всё делать совершенно по-другому…
Очевидно, меня не было слишком долго, потому что Саймон зашёл в умывальник:
; Ты в порядке?
; Да, да, в полном… – улыбнулась я, но сквозь эту улыбку было видно, что я нервничаю.
Он немного помолчал, потом сказал:
; Кейт, я…
; Саймон…
; Подожди. Кейт, я…
У него явно не хватало сил. Конечно, мы же знакомы всего ничего, а тут всё вот так… Он смотрел мне прямо в глаза, а я ему… Я даже сама не поняла, как оказалась в его объятьях, как сама обняла его. Наши поцелуи напрочь смели всё, и для нас не было уже ни пространства, ни времени… Немного погодя он взял меня на руки, занёс в душевую кабину, и мы заперли дверь. Освободившись от лёгких оков одежды, мы просто дарили друг другу свою любовь, для выражения которой уже не нужны были никакие слова – только то, что сейчас между нами тут происходило…
Когда всё закончилось, я поцеловала его и прошептала:
; Я люблю тебя…
; Я тоже тебя люблю… – так же тихо сказал он, гладя меня по волосам.
Как же мне сейчас сладко было слышать эти слова, но хотя других после того, что здесь сейчас было, от него было бы глупо ожидать, потому что ангелы, в отличии от всех остальных, не склонны к одноразовым связям…
Цель всей моей жизни была достигнута в полной мере, и начиная со следующего дня мы с Саймоном ходили по Академии, держась за руки и ни на секунду не расставались, так как больше не могли жить друг без друга и были по-настоящему счастливы.
Через неделю в Академию на ежегодную стажировку приехали все наши: Пол, Энн, Нейл, Дэн, Элли, которая уже освободилась к тому времени, Майкл и даже Кристофер, который, став нейтралом, уже успел записать на свой счёт не одну спасённую жизнь. Как же я рада была их всех видеть! Когда я выбежала встречать их, Энн так завизжала, что чуть не оглушила меня. Мы все дружно обнялись.
; Ну, давайте, рассказывайте: какие у вас там новости на Земле и у вас там?...
; Ой, новостей полно! – улыбнулась Энн – Короче: у нас с Полом родился сын Ян, у Нейла и Элли только будет ребёнок, ещё не известно, мальчик или девочка, Нейл с Майклом до сих пор ерундой занимаются – ну, ты же их знаешь – а Кристофер у нас теперь образцово-показательный нейтрал, уже столько жизней спас!…
Кристофер застеснялся, что меня приятно удивило – чувства в нём взяли верх над тьмой…
; А Дэн?
; А Дэниэл у нас свой приход открыл, – улыбнулся Пол – говорит, надоело мне мечом махать – хочу души людские лечить…
Дэн улыбнулся и опустил голову.
; А правда, что тебя, Нейла и Дэна хотят произвести в ангелы?
; Хотят, – вздохнул Пол – но там ещё всё вилами по воде писано…
Вдруг Энн, которую обнимал Пол, сильно вздрогнула.
; Ты чего? – спросил Пол.
; Я чувствую чужого…
; Ты что, Энн? – поднял веки Нейл – Откуда здесь чужие?
; Ну-ка погоди… – тихо произнёс Дэн.
Он оглядел всё пространство двора Академии и вдруг его взгляд застыл на крыльце. Мы все посмотрели туда.
Там стояла Аманда, которая надменным взглядом наблюдала за нами и ушла через несколько секунд после того, как её заметили.
Дэн упал на колени. Мы все обступили его, не понимая, что с ним. «Дэн… Дэн, ты в порядке?» – положил ему руку на плечо Пол. Даниэль медленно повернул к нему голову и прошептал всего два слова, которые
повергли всех нас в шок. «Она падёт».
Сказать, что это было неожиданно, это не сказать ничего.
; Подожди, Дэн, – растерянно сказал Пол – но ведь война же уже окончена, демонов не осталось – кто же её обратит?
; Она сама себя обратит…
; Это как?
; В её душе чернота… Там уже давно поселился Дьявол, который ждёт своего часа, чтобы вырваться на волю… И не будет на во всех Мирах зла более лютого, чем она… Когда сойдёт следующий рассвет, она будет уже обращена, ибо злость, кипящая в её сердце, несовместима с крыльями ангела…
; Ничего, – сказал Пол – нас больше, и мы остановим любое зло…
; Нет, Пол, – помотал головой Дэн – то зло, которое ты видел прежде, покажется тебе детской шалостью по сравнению с тем, что явит миру она… Наш приезд был последней каплей, переполнившей чашу её терпения – теперь будет лихо…
В этот вечер мы были тихи как никогда. Настроение было безнадёжно испорчено предсказанием Дэна, поэтому после ужина мы просто разошлись по своим комнатам, ни о чём не разговаривая. Мы все ждали утра. Ждали с тревогой, потому что Дэн редко, когда ошибался в своих предсказаниях.
Мы со Сью разъехались, так как ко мне в комнату разрешили переехать Саймону, ведь у нас были «серьёзные отношения». Сейчас, лёжа возле его тёплого тела, я совершенно не могла уснуть. Он встал и подошёл к окну, которое было распахнуто настежь. Он смотрел в чёрное ночное небо, и я чувствовала, как плачет его душа. Конечно, ведь помимо студента он был ещё и воином, прирождённым борцом с Тьмой, которая теперь так внезапно нависла над всеми нами. И его в случае чего могли легко призвать в действующую армию, и совершенно неизвестно, что будет в таком случае. Я села на кровати и прижалась спиной к стене, которая была холодная как лёд. Саймон, не оборачиваясь, спросил:
; Ты что не спишь?
; Блин, а как ты думаешь?
Он тяжело вздохнул.
; Саймон… – тихо сказала я – Я боюсь…
–  Маленькая моя… – он подошёл и обнял меня – Пока я рядом, с тобой ничего не случиться… Нам поможет Отец наш, и не допустит ничего плохого…
Он гладил меня по голове, шепча, что всё будет хорошо, и это понемногу успокаивало меня. Я начала потихоньку проваливаться в сон, который обнял меня большим тёплым одеялом и не отпускал до рассвета. Мне снилось, что этот рассвет будет самым счастливым в моей жизни и в жизни Саймона, что следующий день начнётся с самого шикарного и потрясающего утра, которое только может быть…
Но утро пришло совсем не таким, каким мы его ждали.
Нас с Саймоном разбудил оглушительный звук разорвавшегося снаряда во дворе Академии. Я вскочила на кровати и посмотрела в окно: там над полем, зависнув в воздухе, Аманда метала в землю энергетические шары с чрезвычайно злым выражением лица…
…Когда я вышла во двор, она даже не сразу меня заметила – настолько она была увлечена своим занятием. Я неуверенно приблизилась к ней и тихо позвала: «Аманда…». Она молниеносно обернулась, и я еле успела увернуться от энергетического шара, который она запустила в меня.
; Ты что, совсем с ума сошла?! – прокричала я.
; О нет, Кейт Тейлор! Я-то в своём уме. Но вот что ты натворила?
; А что я натворила?
; Ты нарушила Кодекс по одной из самых важных статей! Это преступление против Света!
; Что ты такое говоришь, Аманда?! – возмутилась я – У нас с Саймоном всё только по любви и никак иначе, и ты только напрасно порочишь меня!...
; Зря ты так говоришь со мной, Кейт! Сейчас я могу запросто стереть тебя в порошок, так что будь поосторожнее…
; О твоих поступках узнают в Академии, и тебя отчислят…
Она разразилась злым смехом.
; Интересно, как же? – оскалилась она – Ты донесёшь?
; Нет, ты сама себя выдашь, потому что ты не сможешь не делать зла…
Аманда опустилась передо мной и, зло прорычав: «Это мы ещё посмотрим!...», пошла прочь.
Я осталась стоять одна посреди пустынного двора, и мою душу переполняли гнев на Аманду и страх перед будущим, ведь от неё теперь неизвестно чего можно было ожидать…
…Мы все сидели на паре по философии. Надо сказать, что это был один из немногих предметов в Академии, на котором нам предоставляли относительную свободу для творчества, и мы могли совершенно свободно выражать все свои истинные мысли и идеи относительно предмета обсуждения, что всегда только поощрялось нашим преподавателем мистером Уотсоном.
Сегодня мы обсуждали вопросы взаимодействия добра и зла в мире людей, и у нас развернулась весьма жаркая дискуссия, которую как всегда начал Уотсон:
; Скажите мне: что такое добро?
; Добро, – подняв руку, встала Сюзи – это когда совершается всеобщее благо…
; Хорошо… – протянул мистер Уотсон – А что такое зло?... Саймон…
; Зло… Зло – это натуральное проявление деятельности сил Тьмы.
; Да-да, молодой человек, вы прекрасно цитируете учебник, но мне бы хотелось послушать и ваши собственные мысли… Ну, так что же?
Саймон немного замялся, не зная, что и как именно сказать, и
мистер Уотсон решил его направить:
; Ну хорошо, вот смотрите… Разберём элементарный пример. Люди веками вели войны, в которых одни нападали, а другие оборонялись. Так вот тем, которые оборонялись, приходилось же убивать своих врагов. Убивать. Убийство – один из самых тяжких грехов…
; Да, мистер Уотсон, – поднял руку Кевин – но ведь у них не было другого выхода – они защищали свой дом…
; Правильно! – улыбнулся Уотсон – От кого?
; Ну, от тех, кто на них нападал…
; Та-а-ак… А те, кто нападал, совершали ещё большее зло?... Как вы думаете, мистер Рассел?
; Безусловно! – воскликнул Пол.
; Значит…
; Значит зло, направленное против зла, является добром
; Именно! – чуть не зааплодировал преподаватель – Именно, Пол!... Ну, и вопрос на засыпку: зачем же во всей этой катавасии нужны нейтралы?
; Есть понятия, о которых нельзя судить, чёрное это или белое – сказал Нейл, – и есть такие ситуации в жизни, когда нужно, принимая решение, идти в разрез со всеми моральными устоями и принципами, ведь порой только так можно добиться правды…
Мистер Уотсон улыбнулся:
; Мне нравятся ваши радикальные суждения, молодой человек… Я думаю, из вас вышел отличный воин, и вышел бы неплохой ангел, если бы вы захотели встать на этот путь…
Нейл задумчиво опустил голову. Хотел бы он встать на этот путь? После всего того, что было? Не почернела ли окончательно его душа, насмотревшись на людскую алчность и злость, и прочие грехи, которым нет числа. Ведь обязанность ангела – всю жизнь защищать своего подопечного и других, а также разрушать планы Тьмы… Но поможет ли ему в этом сам человек, встав на путь Божий, или изберёт для себя путь того, кто, позабыв о Боге, сам строит свою жизнь так, что после никакие слёзы в храме не могут искупить наделанного им на этом свете? Ведь все труды ангела по спасению человеческой души ничто без желания самого человека. Ведь если человек сам не хочет ходить в церковь, совершает без зазрения совести дурные дела и его вполне устраивает такая жизнь, то сколько ангелов-хранителей к нему не приставь, всё равно никакого толку не будет, потому что сердце и душа его уже давным-давно оглохли к Слову Божьему, и даже ненавидят и призирают его, ведь сама их душа, вернее то, что от неё осталось, уже противится этим оковам норм поведения, которые лежат на их свободе, чтобы сохранять человеческий облик. Она стремится поскорее изгнать из себя все остатки Бога, чтобы ей ничего не мешало жить в своё удовольствие. Только когда Бога в душе нет, там поселяется дьявол, и вот тогда уже ни о какой свободе не идёт и речи, потому как зло сжирает душу человека, всю, без остатка, ту душу, которая могла бы быть свободной, обратись она вовремя к Свету,
который в обмен на ограничения в физическом поведении снимает все духовные границы, даря тем самым истинную свободу человеку, и Божью благодать и умиротворение его душе…
Нейл улыбнулся и сказал: «Я был бы не против»… И в этих словах выразилось всё, что пришло к нему вследствие всех испытаний…
Мистер Уотсон подошёл к нему, тепло улыбаясь, и, положив  руку на плечо, сказал: «Так оно и будет…»… Нейл улыбнулся ему в ответ…
«Теперь, – продолжил преподаватель, вернувшись на своё место – посмотрим на всё это немного под другим углом… Добро и зло есть одно и тоже при определённых обстоятельствах. Но что же мы можем сказать, рассматривая понятия «абсолютного зла» и «абсолютного добра»? Бог и дьявол – что вы мне можете сказать по этому вопросу?... Энн Рассел, прошу вас…». Энн встала и вышла к доске.
; Энн, насколько я знаю, до замужества вы имели опыт боевого ангела?
; Так точно, сэр!
; Во, – улыбнулся Уотсон – сразу видна выправка!... Скажите мне: что вы чувствовали, когда вам приходилось вступать в бой с демонами – падшими ангелами, то есть вашими бывшими коллегами?...
; Они предали Свет, а значит не заслуживали снисхождения.
; Хорошо… А как же ваша подруга Эллисон?
; Она искренне раскаилась, сэр, и заслужила прощение…
; Значит, дорога назад всё-таки есть…
; Есть, но только при условии полного и искреннего раскаяния…
Уотсон ничего не ответил и только сел на свой учительский стол. С его лица вдруг исчез весь задор, и он стал чрезвычайно серьёзным. «Знаете, – произнёс он, грустно оглядев аудиторию – а что такое раскаяние? К чему оно может привести?... Я знаю, вы все слышали эту легенду много раз, но я позволю себе повториться… В Евангелие от Луки говорится: «Один из повешенных злодеев злословил Его и говорил: если Ты Христос, спаси Себя и нас. Другой же, напротив, унимал его и говорил: или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? И мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал. И сказал Иисусу: помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое! И сказал ему Иисус: истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю». Это один момент. Другой момент заключается в известной вам Оптиной Пустыни, которую основал раскаявшийся разбойник, ну, об этом вы и сами прекрасно знаете… Так что, как видите, вернуться можно… Сложно, но можно…»…
В этот момент прозвенел звонок с пары, и мистер Уотсон отпустил нас, не задав домашнего задания. Он всегда так делал, если мы хорошо работали на паре, а сегодня был именно такой день...
После занятия мы со Сью решили зайти в буфет перекусить. Взяв всё самое вкусное, мы уселись за один из самых дальних столиков, чтобы нам никто не мешал. Как только мы сели, Сью сразу устремила на меня свои большие горящие любопытством глаза:
; Ну, я готова! Давай, рассказывай скорее!...
; Что?
; Ну, как у вас там с Саймоном всё прошло…
Я немного замялась, но ведь Сюзи была моей лучшей подругой, и скрывать от неё мне, в принципе, было нечего.
; Ну… Это было божественно – начала я. – Он проявлял изрядную сноровку – я даже была немного удивлена, откуда он так хорошо владеет этими приёмами…
; Ничего себе! – выдохнула Сью – Вот мне бы так…
; Да успеешь ещё…
; Да где там… Эти парни один «лучше» другого: то нерешительные как я не знаю что, то тупые как дерево, и толку от них никакого не добьёшься…
; Найдёшь ещё своё счастье – улыбнулась я, чтобы её приободрить.
Но она только вздохнула и, махнув рукой, потянула грустно сок из стакана через трубочку.
Конечно, я была не совсем права: со мной рядом был молодой человек, а с ней нет, и конечно я была в более выгодном положении. А Дэну, конечно, надо было просто голову оторвать за то, что он ей, бедной глупой молодой девочке, лапши на уши навешал и смылся непонятно куда, и теперь непонятно, если снова улетит, то когда прилетит обратно, если прилетит вообще…
; Он к тебе подходил…
; Подходил…
; И?
; Говорит, что всё слишком сложно, что ему нужно время и всё такое…
; Какое время? – я возмущённо нахмурила брови – Ты с ним спала – какое этому придурку ещё нужно время? Он что, ещё не нагулялся?
; Похоже, что нет… – она тяжело вздохнула и опустила глаза.
; А ты ещё долго собираешься на это глаза закрывать?
; Я не знаю…
; Что ты не знаешь?! Сколько это ещё будет продолжаться? Сколько он ещё собирается пудрить тебе мозги, обещая, что вот именно завтра он придёт и всё будет хорошо!... Ты должна поставить ему условие: или сейчас, или никогда, потому что по-другому на этих мужиков ты никак повлиять не сможешь…
Она снова тяжело вздохнула. Мне было больно на неё смотреть. Я бы на её месте Дэну за такое отношение ни единого бы взгляда своего не подарила. Хотя таким как он это всё равно, потому что для них женщина –
это всего лишь инструмент для удовлетворения своих низменных физиологических потребностей, и то, что Дэн является уполномоченным и носит рясу, ничуть его не облагораживает, а даже наоборот. Своим отношением к Сью он только порочит свой чин и все Силы Света. Он ведёт себя недостойно, иные демоны более обходительны с дамами, чем он, а я
вообще не понимаю, как он сумел попасть к нам в рай, да ещё и так неплохо тут устроится. Меня это бесило, очень бесило. Я знаю, что это чувство неприемлемо для ангела, но обида за свою лучшую подругу была сейчас во 
мне сильнее нравственных устоев морального облика ангела, и мне так хотелось чем-нибудь посильнее треснуть Дэна, что я уже сдерживалась из последних сил. На следующий день мне представилась прекрасная возможность этого не делать, и я с превеликим удовольствием исполнила это своё желание несмотря ни на что.
А началось всё с того, что рано утром на первой паре этот придурок взбесил меня окончательно, тем, что вышел к доске и зачитал свою теорию про девушек. Но первым как всегда начал мистер Уотсон: «Так, дорогие мои! Сегодня мы поговорим о чувствах. Чувства, как вы знаете, бывают совершенно разнообразные: радость и грусть, восторг и зависть, ненависть и любовь. Сегодня я бы хотел с вами обсудить любовь в двух её проявлениях: духовном и физическом… Радуйтесь-радуйтесь, молодёжь – когда ещё в нашей Академии вы сможете в открытую на совершенно законных основаниях поговорить о сексе… Так, прекратили там смешки!... Итак, любовь. Это чувство, которое даровано нам Господом, которое является главным его проявлением во всех Мирах и облагораживает душу человека, возносит её над суетой повседневности и является смыслом всего существования. Так было во все времена, и так сохранилось и до наших дней. Любовь, наверное, столь же консервативна, как и математика – веками сохраняет свои аксиомы, по которым всё живое и любящее жило тысячи лет до нас, живёт сейчас и будет жить ещё через тысячу лет. Любовь – это прекрасно… Недаром человек посвящал во все времена стихи и песни любви, воспевая того, в кого он влюблён, ведь именно в нём он видел идеал, музу…
Достаточно вспомнить строки великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина, вот послушайте:

Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.

В томленьях грусти безнадежной
В тревогах шумной суеты,
Звучал мне долго голос нежный
И снились милые черты.

Шли годы.  Бурь порыв мятежный
Рассеял прежние мечты,
И я забыл твой голос нежный,
Твой небесные черты.

В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои
Без божества, без вдохновенья,
Без слез, без жизни, без любви.

Душе настало пробужденье:
И вот опять явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.

И сердце бьется в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь.

Смотрите, как поэт говорит о своей любимой! Какой высокий слог, какие эпитеты!... Но так же прекрасно он описал и конец чувств, вот, пожалуйста:

Я вас любил: любовь еще, быть может,
В душе моей угасла не совсем;
Но пусть она вас больше не тревожит;
Я не хочу печалить вас ничем.
Я вас любил безмолвно, безнадежно,
То робостью, то ревностью томим;
Я вас любил так искренно, так нежно,
Как дай вам бог любимой быть другим.

Обратите внимание: расставаясь с любимой, поэт не держит на сердце никакого зла, он лишь желает ей счастья и всё… Немногие современные молодые люди могли бы таким похвастаться»…
Я подумала о Сью и о Дэне. Да, мистер Уотсон был прав как никогда. Я-то знала, что двигало Дэном, но только сказать об этом Сюзи у меня не поворачивался язык. Я слышала, как он однажды обсуждал её с друзьями, в частности её формы, и это было так пошло, мерзко и противно, что меня чуть не стошнило. Это какой же надо быть сволочью, чтобы выносить на всеобщее обсуждение такие темы! Меня просто поражало его пренебрежение всеми моральными нормами при условии нахождения в его сане и исполнении такой важной миссии! Да, ангелом он точно не станет, и это факт, сколько бы там благих поступков он не совершил…
В это время Энн, которая сидела рядом со мной, тихонько ткнула меня локтем в бок:
; Эй, ты чего такая загруженная?...
; Да так, ничего… – вздохнула я – Ты, кстати, очень хорошо выглядишь – не 
скажешь, что у тебя грудной ребёнок…
; Спасибо, я стараюсь… Слушай, а когда у вас с Саймоном свадьба?
; Я не знаю… Рано ещё об этом говорить…
; Смотри, чтобы поздно не было. Мы с Полом поженились, когда я уже беременная была – я не хочу, чтобы ты повторяла моих ошибок…
; Спасибо… Но он же не отпирался?
; Нет, но риск-то всегда есть, согласись…
Я покивала головой в ответ. Энн была права. Она сказала вслух то, в чём я сама боялась себе признаться. А вдруг Саймон не захочет на мне жениться? Господи, это самое страшное, о чём я только могла подумать, но, тем не менее, такой риск был, и отрицать его было нельзя…
Мои размышления были прерваны голосом мистера Уотсона: «Теперь рассмотрим вторую составляющую любви – секс. Что мы знаем об этом физиологическом процессе? Секс является необходимым условием для продолжения рода – является выражением репродуктивной функции организма… Но помимо этого он ещё и является источником получения удовольствия и восстановления моральных сил. Ведь секс сближает влюблённых не только физически, но и духовно, является своеобразным мостиком между их душами. И вот что касается духовной составляющей, то тут всё весьма неоднозначно. Сам процесс размножения один и тот же, но вот чувства и ощущения от него особи обоих полов получают не одинаковые между собой. Чтобы просто так не лить воду, я попрошу выйти к доске двух молодых людей… Это будут Дэниэл и… И-и-и… И Сюзи. Попрошу вас, друзья!».
Я затаила дыхание. Сейчас определённо должно было что-то случиться, и притом очень нехорошее – я это нутром чувствовала, но сделать, конечно же, не могла ничего.
Они вышли и встали лицом к лицу друг напротив друга. Мистер Уотсон продолжил:
; Итак, представьте: между вами произошёл первый половой акт в вашей жизни. На вас обоих он, безусловно, произвёл большое впечатление, но на каждого разное – своё, особенное!... Итак, Сью – что ты чувствуешь после первой в своей жизни половой связи с Дэном. Не стесняйся, говори как есть – нам необходимо понять твои чувства. Ну?
; Я… Я счастлива! Я уже почти люблю его…
; Отлично, и…
; Я хочу провести с ним остаток своих дней! – очаровательно улыбнулась Сью.
; Подождите… – сказал Дэниэл – Смотри, Сью: мы же с тобой провели всего одну ночь – за это время невозможно влюбиться – это же был просто секс и не более того…
; Отлично!... – улыбнулся мистер Уотсон.
Что? Отлично? Отлично?! Да как он смеет так говорить! Почему?... Ну ты Дэн и скотина! В открытую всё сказал, ничего не стесняясь! Вот подонок! Ну тварь!…               
Бедная Сью всё поняла, и у неё задрожали губы. Она вот вот должна была заплакать, и я дальше не смогла смотреть на весь этот беспредел. Я встала и, подойдя к Дэну, влепила ему такую пощёчину, что он даже немного присел. Потом подошла и, обняв Сью, попросила у мистера Уотсона разрешение вывести её в умывальник. Он с ошарашенными глазами нас отпустил.
Когда мы зашли в туалет, я включила холодную воду и умыла красное личико Сью. «Всё-всё, успокойся… – шептала я – Не стоит он того… Он тебя недостоин! И мы больше вообще на него никогда никакого внимания не обратим, да?... А за то, что он сделал, его Бог накажет, вот увидишь… Ему это просто так с рук не сойдёт!»… 
Она тихо рыдала мне в плечо. Её плечи часто-часто тряслись, и были слышны то тихие всхлипы, то громче… Я не знала, чем ей помочь, и от этого у меня просто разрывалось сердце… Мне хотелось разорвать Дэна на миллиарды мельчайших кусочков за то, что он сотворил с мой бедной, всегда солнечной, но теперь безутешно плачущей Сью…
После этого мы пошли в актовый зал. На сегодня занятия были закончены, и можно было посмотреть, как репетируют Кристофер и его группа. Надо сказать, что среди студентов Академии Крису удалось найти несколько весьма способных музыкантов, из которых он выбрал троих для своей группы. Критерии отбора у него были необычные: активная оппозиционная гражданская позиция, ну и музыкальное образование, хотя он брал и любителей.
Когда мы вошли в зал, Кристофер возился с усилителями, и заметил нас не сразу. Тем не менее, когда мы пошли к рядам кресел, его чуткий музыкальный слух уловил наши шаги, и он, не оборачиваясь, сказал: «Да, в разведку вас точно с собой брать нельзя – всех врагов поперебудите!». Мы засмеялись и он, отложив сторону отвёртку, обернулся к нам. Его руки были чёрными как у кочегара, а по лицу в три ручья стекал крупными каплями пот. Он сразу заметил, что у нас что-то случилось, и улыбка исчезла с его лица. Он отложил в сторону колонку и, вытерев руки об штаны, подошёл к нам. «Что у вас случилось?» – спросил он серьёзным голосом. Мы со Сью рассказали ему всё во всех красках, и он задал только один вопрос:
; Где он?
; Крис, не надо…
; Где он? – повторил Кристофер более настойчиво.
; Наверное, во дворе, как всегда…
; Понятно.
Он быстрыми большими шагами направился к выходу из зала. «Крис, не надо!» – крикнула я ему вслед, но это было бесполезно – его было уже не остановить…
Мы выбежали в коридор, где уже стоял адский шум. Кристофер и Дэн, сцепившись, катались по полу и наносили друг другу удары кулаками. Девчонки визжали, парни галдели – это было просто невыносимо слушать.
Выбежал проректор нашей Академии и с трудом за шкирки растащил дравшихся. «Что тут случилось?!» – гневно спрашивал он. Ему всё рассказали. «Понятно – отрезал он. – Дэниэл, за мной!»…
Дэн встал и, отряхнувшись, медленно поплёлся за ним к ректору. Мы все провожали его гневными и непонимающими взглядами.
На следующее утро нам объявили решение ректората. За неоднократное нарушение статей Кодекса и, в частности, за этот случай Дэн ссылался на неопределённый срок на Землю в Россию служить в Сибири в церквушке в самой отдалённой колонии-поселения. Больше в Академии мы его не видели, но у нас и без него хватало приключений.
Но это всё было на следующее утро, а в тот день мы до поздней ночи отмачивали Кристоферу перекисью водорода его разбитое лицо в умывальнике. Кровь текла крупными каплями по рассечённому лбу и щекам, и эти капли оставляли за собой тонкие красные дорожки, которые разделяли мокрую кожу на полоски как меридианы земной шар. Он редко, но глубоко дышал. Потом выдавил из себя полушёпотом:
; Я не понимаю, как он мог превратится в такую тварь!
; Ну, милый мой! – говорила Энн, которая подошла помочь ему с его процедурой – всё так быстро меняется, что бесполезно ровняться на то, что было. Вот смотри: мог ли ты ещё полгода назад предположить, что перейдёшь на нашу сторону – нет. А теперь сам посмотри! То же самое и он. В этой природе нет ничего постоянного – этой аксиоме столько же лет, сколько и самому этому миру…
; Ты как всегда права…. – опустил голову Кристофер – Но ведь стабильно добро и зло…
; Это только благодаря нейтралам. Если бы их не было, то эти две Силы беспорядочно бы сменяли друг друга, что в конце концов привело бы к Апокалипсису, так как однажды они бы столкнулись с такой мощной силой, которую бы не смогла выдержать ни одна существующая в природе материя, и только так бы и было…
Кристофер не знал, что ответить на такую умную мысль, поэтому промолчал.
В умывальнике было невыносимо холодно. Сквозь широко раскрытое окно дул холодный ветер, который, испаряя капли воды с лица Криса, забирал с ними и тепло, отчего он беспрестанно ёжился и в конце концов сказал: «Пойдёмте отсюда…»…
В комнате общежития было наоборот очень тепло. Кристофер поставил чайник на плиту, чтобы согреться горячим чаем, и сел табуретке, облокотившись спиной на стену.
; У меня в голове не укладывается… – говорил Нейл, который сидел на диване рядом с Элли – Ну ладно я раздолбай, но Дэн! Он же имеет сан,
службы служит – как же он мог до такого пуститься…
; Мне тоже не верится, – сказала Энн – однако же это факт. Его бесконечные попойки и девки сделали своё дело – он опустился морально, он пал, пал ниже плинтуса, и я не знаю, что должно случиться, чтобы он поднялся обратно…
; Может в него бес вселился? – предположила Элли.
; Ага, – сплюнул Нейл – тот же, что и в тебя, когда ты демоном стала – «дурь» называется!… Вам же вечно всего мало! Вам же надо нахапать так, как у самых последних олигархов нет! Тоже мне, «высшие существа»!...
Элли насупилась.
; Ты меня обижаешь…
; А тут хоть обижайся, хоть нет – от правды всё равно не уйдёшь!... Если бы вы и подобные вам в своё время соблюдали все заповеди Христа, у нас бы сейчас не было таких проблем, как бесконечные войны с демонами, и вся эта прочая хрень!
; Нейл, по-моему, ты слишком жесток к Элли… – заметила я.
; Ой, Кейт, ну ты-то куда лезешь, а? Ты думаешь, что если ты прошла на Земле практику в больнице, то всё – ты знаешь всю Земную жизнь?
; Знаешь, мне кажется, что мистер Уотсон поторопился на счёт тебя – ангела из тебя точно не выйдет!
; Ага, зато из тебя ангел вышел что надо! Даже несмотря на твой секс с Саймоном!...
; Сейчас я тебе в морду дам! – встал со стула Саймон – И вот тогда ты узнаешь! Сам-то горазд был демоншу растлять, да?
; Что?! – поднялась со стула Элли.
; Что ты сказал? – начал подходить к нему Нейл.
; Так, а ну-ка разошлись все по углам! – ударил ладонью по столу Пол – Вы что, совсем тут все охренели! Только война с демонами закончилась, вы теперь решили между собой отношения выяснить? Ну так я вам всем скажу! Я вижу, что мы все совершенно разные, и вместе нас держала только наша миссия. Теперь она закончена, поэтому я не вижу никакого смысла нам дальше держаться вместе. Всё, всем удачи! Энн, пошли!...
Энн вышла вслед за Полом из комнаты. В тот же вечер они собрали свои вещи и уехали. Я не знала куда. Вскоре после них уехали и Нейл с Элли – они с детьми решили вернуться на землю в свою квартиру в Москве, где и живут сейчас. А Майкл и Кристофер ещё немного пошлялись и тоже присоединились к Землянам. Вот только счастье их было недолгим. Где-то через месяц мы узнали, что на одном из концертов в Финляндии их очень жёстко подставили конкуренты и они загремели в тюрьму. При чём так как все Высшие существа имели американское гражданство, то и попадали они под американскую юрисдикцию. Я уж не знаю точно, что они там натворили, но вкатали им по полной программе. Мы с Саймоном остались в Академии и очень счастливы. Через два месяца мы поженились, и это был самый счастливый конец, какие только бывают у таких историй.
Эпилог.
Наконец-то я, как главный герой этого повествования получил своё слово, и могу рассказать, что было дальше, вернее закончить эту повесть.
После того, как мы с Энн вернулись обратно и поселились в Америке, у меня как будто бы камень с души свалился. Больше не нужно было вести все эти бесконечные войны, спорить с нашими друзьями – всё это, слава Богу, осталось в прошлом. Здесь, на нашей исторической родине, не надо было никого бояться, ведь нас никто не знал, и это было просто прекрасно! Мы получили возможность начать новую жизнь без всего этого, и у нас это получилось, и нам это безумно нравилось.
Наше «убежище» было точно таким же, как и все остальные провинциальные американские городки: тихим, спокойным и с очень красивой природой. Мысль поселиться в Нью-Йорке мы отмели сразу, потому как там всё было с точностью до наоборот.
А здесь было раздолье! Мы открыли свою небольшую ферму, которая хоть и приносила больше удовольствия, чем прибыли, но всё равно была очень кстати. С соседями нам тоже очень повезло: это были люди культурные, образованные, а самое главное не задающие лишних вопросов, что в нашем случае было просто необходимо.
Проблемы начались через семь лет, когда Яну пришла пора идти в школу. Из-за того, что он, мягко говоря, отличался по развитию от своих сверстников среди людей, он сразу же начал очень ярко выделяться среди учеников, что сначала радовало, но после начало настораживать преподавателей. И это касалось не только того, что с нами довольно часто беседовали его классный руководитель и директор школы, но и того, что его одноклассники начинали задирать его из-за зависти. В общем, новая жизнь оказалась не из лёгких.
Я уже молчу о том, каких трудов нам с Энн стоило устроиться на нормальную работу. Ведь в каждой нормальной компании при приёме на работу необходимо предъявить диплом. Вы можете представить себе глаза человека, увидевшего у своего подчинённого документ об окончании Высшей Небесной Академии? Тут два варианта кого заберут в психушку: либо того, кто утверждает, что окончил данное учебное заведение, либо того, кому он это говорит. Ну, или обоих… А покупать земные документы не позволял Кодекс, который мы всё ещё обязаны были соблюдать. В общем, ситуация была совершенно безвыходная…
Как-то вечером мы с Энн ужинали на кухне. Было уже поздно, и дети уже спали, поэтому можно было поговорить «на интересующие нас темы». Первой неуверенно начала Энн:
; Наши не звонили?...
; Нет… – тяжело вздохнув, покачал я головой, дожёвывая очередной кусок мяса – А зачем им нам звонить – и так всё понятно…
; Неужели на этом всё кончится?
; Энн, а что ещё?... Мы и вправду стали слишком разными. Дело мы своё сделали – дальше нам не по пути…
; Да, но ведь Дэн…
; Я даже слышать о нём ничего не хочу! У меня больше нет такого друга
; Но он же нам столько добра сделал…
; Да, а потом в одно мгновение взял и перечеркнул всё это добро… Энн, пойми: то, что он сделал, не каждый демон сотворит… Вот ты посмотри на Кристофера: если он захотел исправиться, он из кожи вон вылез, чтобы заслужить прощение, а этому всё по барабану! Ему, как говорится, хоть пушкой пали – всё равно никакого толку не будет. Мы с Нейлом не уполномоченные, и то мы себя так не ведём, хотя нам гораздо больше его позволено. А тот рясу надел, крест надел, а мозги и совесть надеть забыл – вот и вышло сама знаешь, что…
; Как будто Саманта лучше…
; Представь себе! Она из мучительницы превратилась в мученицу – ни дай Бог никому такого… Опять же, ты потом при случае поинтересуйся у Элли, какого ей было в камере протухать…
; Думаешь, мы с ними помиримся?...
Я ничего не ответил, так как не знал ответа на этот вопрос. Я встал и подошёл к серванту. Там стояли причудливые белые фигурки из фарфора, привезённые нами из России в качестве сувенира: звери, посуда и балерина, которая застыла навечно на одной ножке на своём постаменте. Я пошёл дальше вдоль серванта и увидел рюмки, из которых мы когда-то пили с парнями… Недопитая бутылка вина – мы открыли её на какой-то праздник, сейчас уже не помню точно, на какой именно, и недопили – оставили на потом… На потом… Сердце пронзила невыносимая боль, потому что никакого «потом» уже никогда не будет… «Никогда»… Наверное, это самое страшное слово, какое только существует в этом мире, оно даже страшнее, чем слово «война», потому что любая война рано или поздно заканчивается, а «никогда» длится вечно, образуя собой адскую пустоту в душе, которую ничем и никогда невозможно заполнить… «Пустота» – ещё одно слово, которое я ненавижу. Пустота – это отсутствие всего, что тебе дорого, это бесконечная пропасть, которая засасывает всего тебя, всю твою душу и медленно убивает в тебе жизнь… А «жизнь»… Иной раз приходится проживать такую жизнь, что она хуже смерти, и это очень страшно, потому что живя такой жизнью ты не со страхом, а с нетерпением ждёшь своего последнего часа, чтобы уже наконец избавиться от всех этих невыносимо тяжких оков, которыми опутала тебя эта самая «жизнь», и в которых не то что кое-как существовать – банально дышать невозможно, потому как либо нечем, либо противно вдыхать тот воздух, который тебя окружает…
Я стоял и думал обо всём этом – сам не знаю, почему, но, видно, просто уже всё то, что было на душе моей, я не мог по-другому вынести, иначе как объяснив все свои страдания философией, которую сам же тут
на ходу и придумывал, потому как ни одна из существующих мне не подходила. Не подходила, потому что я уже сам не знал, кем я был: нейтралом, ангелом или демоном, который точно так же, как и все остальные разочаровался в этой жизни, окончательно потерялся в ней и не знал, куда идти дальше и что делать, чтобы окончательно не утонуть во всё этом мерзком болоте…
По ночам я пил. Просто выходил на кухню, садился и пил, пока не заканчивалась бутылка. Потом брал другую. Так продолжалось до самого утра, когда я вставал из-за стола, умывался и становился нормальным. И я продолжал эту процедуру изо дня в день каждую ночь, что в конце концов превратило меня в хронического алкоголика, не поддающегося никакому лечению. Мои запои могли длиться днями, неделями, и даже месяцами, потому что мне уже нечего было терять, и искать в этой жизни мне уже тоже было нечего, да и не зачем, потому как всё равно больше ничего путного из меня бы не вышло. Энн плакала из-за этого ночами в подушку. Я курил на кухне, чтобы хоть как-то успокоить свои нервы, которые ревели от её слёз – в общем, постепенно наша жизнь стала сущим адом, что было нам наказанием за то, что мы не захотели нормально жить в раю.
Сегодня была как раз одна из таких ночей. Я вышел на кухню поздно, где-то в третьем часу ночи. Свет я, как всегда зажигать не стал. Открыв дверцу шкафчика, я взял бутылку с её привычного места и налил себе полный стакан. Смотря на гладкую поверхность жидкости, я уже не мог даже разобрать собственные мысли. Я только закрыл глаза и, опрокинув стакан, почувствовал сильное жжение у себя в горле. Занюхав рукавом, я повторил процедуру. Потом ещё и ещё. Я сам не заметил, как от целой бутылки водки осталось только несколько капель на дне и, отшвырнув её с гневом в сторону, полез за второй. Вторая бутылка стояла выше первой на одну полку так, что я никак не мог достать её без табуретки. Сматерившись в сердцах, я взял табуретку и поставил её рядом с гарнитуром. Залез. Далеко до бутылки – никак не дотянутся. Я уже не помню, почему я не слез и не подвинул её ближе. Я просто потянулся вперёд и что есть силы грохнулся головой о плиточный пол. В глазах всё поплыло, и я начал терять сознание. Вскоре перед моими глазами воцарилась полная темнота…
…Я почувствовал сильный запах спирта, и меня чуть не стошнило. Должно быть, когда я падал, я зацепил полку, и она тоже рухнула… Но почему мне мягко лежать? Наверное, уже утро, и Энн перетащила меня на кровать…
Я открыл глаза, в которые сразу же ударил свет от больших квадратных ламп… Стоп, но ведь у нас дома нет квадратных ламп. Должно быть, я всё-таки загремел в больницу. Я так и знал, что этим всё кончится!...
Я ударил кулаком по кровати. «О, очухался наконец-то!» – услышал я до боли знакомый голос. Я не поверил своим ушам. Стивен! Быть не может! Я поднял голову и обалдел. Я был в Москве! В больнице Стивена! И все наши были тут!
; Ребята… – простонал я.
; Очнулся, ошибка природы… – вздохнул Нейл и подсел ко мне поближе – Видишь, ничего мы не можем друг без друга, так что впредь не выпендривайся так… И скажи спасибо Кейт – это она тебя с того света вытащила!...
Кейт подошла ко мне и положила мне руки на голову. Я поднял на неё глаза и улыбнулся. Жизнь начиналась сначала…

Конец.