Судебные приставы (мужчина и женщина) ходили по комнатам квартиры и оценивали имущество. Напуганная Юля бегала за ними со словами:
- Что вы себе позволяете?! Как вы так можете?!
- Гражданка Темнова, успокойтесь, - ответил мужчина.
- А как вы хотели? Столько лет не платили квартплату, еще набрали кредитов! – отрубила женщина. Затем раздался звонок в дверь. – О, а вот и коллекторы.
В квартиру вошли двое крепких широкоплечих мужчин.
- Ну что там? – спросил один из них.
- Да нечего описывать, нищеброды, - ответила женщина.
- Я все выплачу, как только появится возможность… - оправдывалась побледневшая Юля.
- Гражданочка, - посмотрел ей в глаза пристав, - вы много раз так говорили. На этот раз не прокатит.
Затем все четверо гостей зашли на кухню и о чем-то договаривались. Юля бегала из комнаты в комнату, держась за голову, и что-то бубнила себе под нос. А я сидела в углу в коридоре и молча наблюдала за этой картиной. Сказать мне было нечего, да и кого волновало мнение двенадцатилетней девочки?
- Значит, забираем квартиру, - вернулся в коридор пристав.
- Вы совсем с ума сошли? Здесь ведь живет ребенок!
Женщина подошла ко мне, присела на корточки и спросила:
- Девочка, как тебя зовут?
- Мирослава, - ответила я.
- Какое красивое имя! Скоро ты переедешь с мамой в однокомнатную квартиру, так как мать твоя непутевая, все деньги пропивает.
- Она мне не мать, - грубо ответила я. Затем словила на себе злой взгляд Юли. Конечно же, меня ждет расплата за такие слова, но мне не привыкать.
- Так это не ваша дочь? – спросила женщина у Юли.
- Племянница, если так можно назвать, - своим обычным низким голосом ответила Юля. – Но мама ее и вправду непутевая, вы угадали. Тем не менее, я удочерила девочку.
- Все оформили, - к женщине подошел коллектор.
- Подпишитесь.
Юле протянули какие-то бумаги, и она уже без сопротивлений подписала их. Затем приставы и коллекторы ушли.
Конечно, уже не первый раз и не первый год к нам приходили судебные приставы и просили погасить задолженность по коммунальным платежам, затем по кредитам, но Юля легкомысленно относилась к их просьбам. Она не была алкашкой, хотя это может мне только казалось, но выпивала каждые выходные, иногда пьянка затягивались на неделю. Раньше я сидела в своей комнате, пока Юля водила друзей и подруг к нам в дом, а теперь, если нас переселять в однокомнатную квартиру, даже не знаю, где буду прятаться от ее злых глаз. Ведь она любила меня наказывать за любые мелочи. А я, в свою очередь, полюбила ее дразнить.
- Это ты во всем виновата! – вскрикнула Юля. – Все проблемы в моей жизни только из-за тебя! Я вместо того, чтобы платить кредиты тебя содержу.
- Ты получаешь на меня деньги, - сказала я стандартную фразу.
Юлька подошла ко мне и слегка пнула ногой со словами:
- Она мне не мама, - искаженным детским голосом она повторила мою фразу.
Если хоть кому-то интересно, почему я живу с Юлей, могу рассказать вкратце. Наверное, я самый невезучий человек на планете. Все беды преследовали меня с раннего детства. Как и у большинства детей, у меня были и мама, и папа. Маму я не помнила. Когда мне было два годика, она пропала. Юлька часто твердила, что мама меня бросила, но я ей не верила. Отец был самым добрым человеком во всем мире! Каждый день он со мной гулял и всегда читал перед сном сказки. Когда я уже ходила в старшую группу в садике, на него наехал грузовик, насмерть. С тех пор за мной ухаживала бабушка. К несчастью, пять лет назад она умерла. Как раз я пошла во второй класс. Вот тогда я почувствовала себя неполноценным и никому не нужным ребенком. Юля же, бабушкина дочка и моя тетя, всегда жила в этой квартире, откуда нас выселяют, с неохотой удочерила меня, даже не знаю зачем. Она меня вечно недолюбливала, иногда ревновала к бабушке, особенно, когда та дарила подарки. Папа и Юля – сводные брат с сестрой. Возможно, поэтому она меня так ненавидела. Частенько любила уколоть фразами типа: «Бабушка по глупости усыновила отца твоего, а я пошла по ее стопам – удочерила тебя», «Мать променяла тебя на гульки», «Из-за тебя меня никто замуж не зовет».
Может, Юля была права, что я ей мешала. Сейчас мне двенадцать, а ей – тридцать, и кольца с предложением она не получила. А встречалась со многими парнями. Я часто, сидя в своей комнате, за стеной слышала разные пьяные разговоры ее собутыльников. Квартира, в которую мы переедем, принадлежала моему папе. Юля ее сдавала, поэтому никогда не работала. Еще одна причина ее злости – надо будет устроиться на работу.
Опять кто-то позвонил в домофон. Юлька подбежала к двери, открыла ее. В дом вошел Борис. Это ее последний ухажер. К нему у меня особое отвращение, то ли из-за его возраста, под полтинник ему, то ли из-за густой бороды. Внешность Бориса меня пугала. Если он появлялся у нас в гостях – пьянка обеспечена.
Я мигом поднялась на ноги и убежала в свою комнату, в которой раньше жила с бабушкой. Это было единственным местом, где ощущала хоть какую-то защиту. За спиной почувствовала тяжелый взгляд Бориса.
- Здравствуй, Мирослава! – басистый голос Бориса остановил меня у порога, даже напугал.
- Здравствуйте, дядя Боря. Я пошла учить уроки, - пролепетала я и заперла дверь комнаты на засов.
Уроки мне не шли в голову, ведь Юлькин плач был очень громким. Она жаловалась Борису на свои несчастья, затем они напились. Дальше все шло по сценарию: Борис ночевал у нас, с утра я тихонечко, чтобы никого не разбудить, позавтракала остатками их закуски, умотала в школу.
Не смотря на то, что я была сиротой, своим улыбающимся видом я пыталась показаться всем счастливой девочкой. Никогда и никому не жаловалась на Юльку, шумные ночи и недоедание. Но эта информация все равно просачивалась через соседей в школу. Учителя смотрели на меня с презрением, одноклассники нагло издевались. Никто не хотел со мной дружить. Я никак не могла понять, что смешного в том, что у меня не было родителей, красивой одежды и модных гаджетов? Почему классный руководитель на уроках заваливала меня дополнительными вопросами так, что на пятерку мне никак не вытянуть? Так в чем же вина? В сыротстве, бедности, безденежье?
Позже я стала замечать, что такое скверное отношение к себе чувствовала только в школе. За ее пределами было даже легче дышать. Но ненадолго, по возвращении в квартиру Юля заставляла меня исполнять всю домашнюю работу, потом до полуночи я учила уроки, иногда засыпала за столом. Вся жизнь казалась сплошной проблемой. Позже я пойму, что чем больше взрослею, тем серьезней и ужаснее мои проблемы. А тогда лишь хотелось побыстрей вырасти и все изменить.
Вскоре мы с Юлей переехали в однокомнатную квартиру отца. На стенах еще висели фотографии о нашей счастливой жизни, и больше ничего нашего не оставалось в квартире. Юлька все выбросила, чтобы заселить квартирантов. Как же я мечтала в будущем здесь жить! Но без Юльки. Голоса у меня не было, пришлось молча раскладывать вещи.
- Господи! Как вы здесь жили? – заорала Юлька. – Кухня микроскопическая! Всего лишь два стула со столиком и гарнитур. А где холодильник?
- В коридоре, - ответила я.
- Я в шоке.
Еще не разложились мы до конца, как в дом пришел Борис. Из пакета, который он держал в руках, был слышен стук бутылок. И тогда я поняла, что сегодня будет очередная пьянка, от чего я погрустнела. Ведь спрятаться было некуда.
Я лежала в своей кровати, рядом был папин диван, напротив – телевизор. Транслировали вечерний фильм. Уставшая от переезда потихоньку засыпала, даже шум громких голосов из кухни не мешал мне провалиться в спячку.
- Мира, Мира, - услышала Юлькин шепот и не могла понять, чего ей было надо.
- Мира, просыпайся.
- А что случилось? – тихим голоском спросила я.
- Послушай, дорогая. Тут дело такое… Понимаешь ли…
Юля ужасно запиналась, то ли от дозы алкоголя, то ли от чего. И я никак не могла понять, чего ей надо было. Вскоре она объяснила мне:
- Просто Боря устал, ему надо отдохнуть. В твоем присутствии, сама понимаешь, он стесняется. Ну, он гость же. Ему надо уступить. Ты могла бы поспать на балконе?
- На балконе? – я оглянулась, а за окном была ночь. Сияние месяца разбавило тьму.
- Просто на кухне негде спать, во-первых, а во-вторых, Бориса стошнило и… В общем, там надо убираться. Завтра уберешь?
- Но, Юля, как я буду спать на балконе?
- А что, вполне нормально! Сегодня как раз теплая майская погода. Там есть мешок со старыми куртками, постелешь себе. Всего одну ночь, Мирослава.
Я не хотела подниматься из постели, но Юлька уже скинула одеяло и всем своим взглядом показала настойчивость. Пришлось подняться и уйти на балкон. Но что самое ужасное, Юля заперла за мной дверь, чтобы я вдруг не вошла в комнату.
Открыв мешок с вещами, обнаружила папину куртку. Ту самую куртку, в которой он в последний раз гулял со мной. Я прижала ее к себе, словно человека, и тут же разрыдалась. Ну сколько это будет продолжаться? Сколько?
А потом наигранные ахи Юли и громкие вздохи Бориса остановили мой плач. Они занимались сексом в то время, пока я замерзала на балконе. Окутавшись в куртку покойного отца, наконец-то, хоть немного успокоилась. Легла на бетонный пол и смотрела в темно-синее небо, щедро осыпанное звездными бриллиантами.
Полежав с полчаса мои внутренние голоса вырвались из груди, и я громко, как никогда раньше, выкрикнула то, что так волновало меня многие годы:
- Мама! Мамочка! Мамуля! Дорогая моя! За что, за что ты так со мной?! Почему ушла? Чем я провинилась? Где ты? Дорогая, милая, любимая!!! Поверь, я готова заново пойти в школу, лишь бы встретиться с тобой! Я давным-давно тебя простила, слышишь? И если я хоть чем-то обидела тебя, прошу, прости! Вернись, родная!!! Не оставляй меня одну! Мне так плохо в этом мире без тебя!
Внезапное понимание того, что орать бесполезно, и что даже неизвестно, где может находиться мама, встряхнуло мои мысли вслух, и я добавила:
- Да что ж я. Все равно бесполезно.
Смахнула слезинки и прикрыла ладонями лицо. Обидно, что никто не сможет меня понять.
Отворилась дверь, на балкон зашел Борис.
- Мирослава, чего ты так кричишь? С тобой все в порядке? Ты не больна?
Конечно же, я чуть ли не описалась со страха. Образ этого бородатого мужчины всегда меня пугал, но так близко друг с другом мы еще не находились.
- Пойдем на кухню, ты наверняка замерзла, - и он протянул мне руку.
Не снимая куртки, я пошла с ним. В комнате Юлька крепко спала, сопела даже. На кухне было ужасно грязно. Один стул был чистым, куда я присела. Борис включил чайник, приговаривая:
- Бедняжка, замерзла. Сейчас отогреешься.
Может быть, он не такой уж страшный и злой, каким мне казался на первый взгляд? Налил чайку, посластил и поставил передо мной. Дрожащими руками я взяла чашку за ушко и пригубила. Всегда любила пить кипяток, как папа. Глотала я чай, а Борис неотрывно смотрел на меня, как на экран.
- Ну как? Согрелась немножко?
- Да, немножко.
Внезапно он встал сзади меня и снял куртку.
- Неудобно ведь в куртке, - промолвил.
Я никак не отреагировала, хотя мне это не понравилось. Борис погладил меня по плечам, затем по спине. Я дернулась. Он убрал руку. И снова продолжил.
- Дядя Боря! – вскрикнула я.
- Чш-ш-ш-ш.
Он залез мне под майку, и я сразу же встала из-за стола, в надежде убежать в комнату. Но перекрыл собой путь и сказал:
- Не бойся, тебе понравится.
Борис стянул свои семейные трусы – я с отвращением отвернулась. Он приближался ко мне, что пугало меня до смерти! Схватив чашку с чаем, я вылила содержимое ему в лицо, понимая, что это не поможет.
- Ах ты, сучка малолетняя! – он ладоней прикрыл лицо, зажмурил глаза.
Получив крепкую пощечину, я присела и заплакала. Онемевшая щека понемногу отходила мурашками. Борис схватил меня и посадил на подоконник. Сдирая одежду, торопливо приговаривал:
- Главное, расслабься и получай удовольствие.
Со всей силы коленкой ударила Бориса между ног. Он согнулся и упал на пол. Я понимала, что пощады не будет, и он изнасилует меня. Дрожащими руками открывала окно, и как назло, не могла это сделать. Борис медленно поднимался на четвереньки. Все же мне удалось открыть окошко. Дальше ничего не оставалось, как выпрыгнуть. И тут Борис схватил меня за стопу, уже почти поднявшись на ноги. Я быстро ущипнула его за руку со всей силы, и он отпустил мою ножку. Настроившись выпрыгнуть в окно, в последний раз задержалась. Почувствовала, как Борис рукой ухватился за мои длинные волосы. Его рука, словно грабли, расчесала меня, но я успела выпрыгнуть.
Продолжение следует...