У нас очень солидная фирма
«У НАС ОЧЕНЬ СОЛИДНАЯ ФИРМА»
- Я наслышана, - сказала я. Хотя не была наслышана. Телефон попался мне на глаза в рекламном приложении к вечерней газете.
- Вы предпочли бы женщину или мужчину?
Если нужно вылечить больной зуб, я бы обратилась к женщине. Если вылечить уже нельзя и надо рвать, я бы предпочла стоматолога мужчину.
- Как раз вышел из отпуска первоклассный специалист. Вы встретитесь с ним на следующей неделе. Пятница, 15.00. Вас устроит?
- Я не хочу с ним встречаться, - сказала я.
- У нас такие условия. Именно он должен попытаться отговорить вас.
- Меня не отговорить.
- Таковы условия.
- Нельзя ли поговорить с ним по телефону?
- Личная явка обязательна. Мы не хотим воспользоваться вашим сиюминутным настроением.
- Это не сиюминутное настроение.
- Если вы не принимаете наших условий, мы не можем…
- Я принимаю ваши условия.
- Назовите по своему усмотрению место встречи.
Я назвала.
-Ожидайте. Заказ 1012. Приняла 32-я.
- А как он меня узнает? – спросила я, но трубку уже повесили.
Без пяти три в пятницу я сидела на скамейке в сквере. На соседней скамейке справа старушка ела булку, подставив руку, чтоб не просыпать крошки на землю.
На скамейке слева устроилась парочка.
С часовой башни донеслась музыка.
Значит, без одной минуты. Я посмотрела на свои часы. Так и есть. Часы на башне начали бить. На моих - по-прежнему без одной минуты. Опять сломались.
- Здравствуйте. Заказ 1012?
Он сел рядом. Я сказала, что заказ именно этот. И добавила:
- Я согласилась на встречу, потому что иначе не брали заказ. Не вижу в ней никакого смысла.
- Не надо во всем искать смысл.
- Я ничего не ищу.
- Уже нашли или еще не потеряли?
Его манера вести разговор раздражала.
- Я спешу, - сказала я, хотя никуда не спешила. – Давайте считать, что личная встреча состоялась, и вы можете доложить своему начальству, что я не изменила решение.
- Есть куда спешить?
- Нет… Не имеет значения.
- То, чего нет - имеет значение.
- Поэтому я ухожу.
- Встреча должна длиться не менее тридцати минут, - сказал он. – Таковы условия.
- Скажите у себя, что она длилась дольше. Я подтвержу, если надо.
Он улыбнулся, и я подумала, что тридцать минут - это не так уж много. Тем более, если спешить некуда.
- Мы делаем все, чтоб отговорить клиентов. Мы действуем не из корысти. Исключительно из гуманных побуждений. Мы помогаем тем, кто сам не может справиться. Но только тем, кто в этом действительно нуждается. Мы полностью исключаем даже возможность ошибки. Мы должны убедиться, что у вас действительно нет другого выхода.
- Можете не сомневаться. Я - ваша клиентка. Только вы можете мне помочь.
- Я и хочу вам помочь, - сказал он. – Мы нашли желающих купить ваши картины. Мы можем организовать вашу выставку.
Похоже, они тщательно навели справки.
Я сказала:
- Пустое.
- Пустоты имеют обыкновение заполняться.
Девушка на скамейке слева, вставая, одернула юбку. Они ушли. Я машинально проводила их глазами.
- Я перестала чувствовать цвета…
Это было мое, и мне не хотелось туда пускать даже его с его улыбкой.
Если идти некуда - идешь, куда ведет. Если знаешь, куда идти и что делать - счастливец; чувствуешь, что потерял (хоть и не видят другие) - идешь на войну или на дуэль. У меня не вышло.
- Начнете чувствовать по-другому. Завтра или через неделю. А может, через год. А пока есть солидные покупатели.
- Я уже имела с ними дело, - сказала я. – Я больше не хочу.
- Они могут не только купить, но и где-то что-то сказать.
- Мне странно, что это когда-то казалось нужным, - сказала я.
( Мне и вправду было странно).
- Я знаю о ваших финансовых проблемах. Мы можем предоставить ссуду. А если вы согласитесь с нами сотрудничать, часть ссуды будет погашена.
- Сейчас этих проблем нет, - сказала я. ( Их действительно сейчас не было).
- Когда они на первом плане, кажется - вот будет чудо, когда их не будет. Они исчезают, но чуда не происходит, потому что приходят новые проблемы. Смешно, да?
Он согласился, что это и впрямь очень весело, финансовые проблемы решаются легче всего, если они связаны только с финансами.
- Счастье не в деньгах, когда они есть - так, кажется, говорят?
- Говорят те, у кого они есть.
- Тридцать минут еще не прошло? – спросила я.
Он улыбнулся.
Я приложила руку с часами к уху и прислушалась. Вроде затикали.
- У нас богатый выбор антидепрессантов. Учитывая ваши пожелания, мы подберем вам партнера…
- У меня нет пожеланий.
- Вы можете менять партнеров в заданном ритме сколь угодно длительный период.
- Когда нет изменений, есть иллюзии, что замена может что-то изменить.
- Иллюзия ничего и не должна менять в реальной жизни, иллюзия – это мечта.
- У меня нет иллюзий.
- А стояние у Ратуши? Ваши действия в рати - дневные и ночные?
Они что - лучше меня знают, чем я занималась?
- Я плохо помню. Сплошная пустота.
- Природа не терпит пустоты.
- Поэтому я и обратилась к вам.
- В наших силах помочь заполнить.
- Финансами, территорией…
- Пустоты заполняются не только твердыми телами, но и газом, жидкостями…
- Управление Ратушей меня так же не интересует, как и жилье в ней.
- Вы можете участвовать в Комиссии по равноправию граждан.
- Не только граждане, а все люди не равны от рождения - по здоровью, уму, способностям… Настоящего равноправия не достичь, потому что его не бывает.
- Однако ваш опыт…
- Эти беседы об опыте средних лет то же, что разговоры о мудрой старости. Все хотят учиться на своих ошибках, а не на чужих, всем нужен другой опыт - свой.
Пробежал ветерок. Он пахну*л сиренью и еще чем-то весенне-… ( неважно ).
- Я не закончил об антидепрессантах. Очень мощный, компактный, надежный, всегда может быть под рукой и так же легко убирается в сторону: шоколад - бесплатно, в любом количестве.
- Более действенного для начинающих (если нет аллергии) я не знаю, - сказала я. – Но он - для начинающих.
- Может, вам нужно сменить обстановку?
- Можно изменить снаружи, но внутри мало что изменится (у меня).
- Лечение?
- Я боюсь врачей. Больниц - еще больше.
Я посмотрела на часы. По-прежнему без одной минуты три. Не идут.
Старушка на скамейке справа осторожно подобрала губами крошки с ладони. Встала и ушла.
На скамейку слева села беременная и развернула журнал.
Часы на башне пробили один раз.
- Тридцать минут прошло, - сказала я. - Что еще нужно?
- Мы даем месяц на размышления, - сказал он, - Если не передумаете, позвоните по тому же телефону. В течение месяца со дня нашего сегодняшнего разговора. Но не позже.
- Я не передумаю, - сказала я.
- Мне бы очень хотелось, чтобы вы передумали, - сказал он.
После паузы он спросил:
- Будут пожелания - относительно самой процедуры?
- Только одно - я оговорила в заявлении. Я хочу хорошо выглядеть.
- Как сейчас?
Я растерялась.
- Во всяком случае не хуже, - сказала я.
Мы помолчали. Мне хотелось задать ему один вопрос. Насчет его работы. Я не спросила.
- Мне бы очень хотелось, чтоб вы передумали, - сказал он.
- Мы договорились, - сказала я. – До свидания. В смысле - прощайте.
- Хорошо, - сказал он. – Если вы не позвоните, через месяц я вас убью.
Х Х
Х
“ «В помощь самоубийце» - здесь вас удивят низкие цены, высокое качество и
богатый ассортимент. Для неимущих - БЕСПЛАТНО!
Фирма «В помощь самоубийце» ждет вас.”
/ Из рекламного приложения к “Вечерней газете” /
Х Х
Х
“ Число самоубийств у нас в стране неуклонно и неизбежно возрастает, выходя
на передовые рубежи. Если 10 лет назад совершалось 39 150 самоубийств,то в прошлом году аналогичный показатель увеличился в 20 раз. Наиболее часто суицидальные акты совершаются мужчинами в возрасте 30-39 лет (подсчитывались только удачно завершившиеся акты; неудачные, какие чаще совершаются женщинами, в расчет не принимались). Для женщин характерна устойчивая положительная связь между возрастом и количеством актов (исключение составляет возрастной интервал 40-49 лет).
В целом мужчины совершают самоубийства в 3,5 раза чаще, чем женщины”.
/Из статьи в научно-популярном журнале для молодежи “Суицидальный синдром “/
Х Х
Х
“ Число самоубийств, неуклонно возрастающее во всех без исключения регионах страны, так же, как и в одном, отдельно взятом регионе, сопровождается столь же неуклонным ростом неудачных попыток их свершения.
Ученые бьются над вопросом - почему? Что мешает довести начатое до конца - инстинкт самосохранения, срабатывающий в последний момент, или же низкое качество ( это негативное явление, к сожалению, еще имеет место в нашей жизни) вспомогательных материалов и оборудования, или отсутствие необходимых навыков.
Ученые выбились из сил, но так и не дали однозначного исчерпывающего ответа. В связи с этим невозможно устранить источник помех, так как неизвестно, каков он. Ученые не теряют надежды решить вопрос положительно. Последние полвека вопрос курирует Академия наук, так что в самое ближайшее время он успешно решится, ввиду того, что находится под неусыпным вниманием, неустанным бдением и постоянным контролем.
А пока изданы научно-методические рекомендации для начинающих, которыми может воспользоваться любой (советуем оформить покупку наложенным платежом через посредничество газеты - плата за посредничество минимальная).
Спешите! Навык создает мастера.
Тем не менее, необходимы срочные конкретные меры. На лечение неудачников в больницах и приютах уходят колоссальные средства. Участились случаи хищения ядов, оружия, горючего (которого и так не хватает) и пр. орудий самоубийства. Совершение самоубийств в не предусмотренных для этой цели местах затрудняет работу транспорта, сбивает с ритма трудовой ритм трудящихся, нарушает их работу и отдых и создает целый ряд других проблем.
С целью упорядочения и организации в данном вопросе создана фирма « В помощь самоубийце». Чрезвычайно низкая плата за услуги, высокое качество обслуживания привлекут многих. Фирма существует за счет дотаций из государственного бюджета. Однако целесообразнее пойти на это,чем тратить втрое больше на содержание тех, кто в свое время не обладали нужной квалификацией”.
/Из газеты “ Бездоказательность и эмоция” /
Х Х
Х
“Психические факторы, действуя через сознание, непосредственно не повреждают ткани и органы или их функции. Действие их бывает иногда кратковременным, но очень сильным, иногда слабым, но длительным.
Душевные потрясения большой силы при переживании страха или горя или постоянные огорчения, хотя бы незначительные, особенно у людей физически и эмоционально истощенных, живущих в условиях социальной нестабильности, могут вызывать ответные реакции в виде депрессий и неврозов.
Ситуации, возбуждающие в высшей степени - например, жестокие оскорбления, сильное горе, постоянный страх, глубокое разочарование, - но вместе с тем обязывающие сдерживать естественные ответные реакции, ведут к глубокому и долгому нарушению нервного и душевного равновесия. То же самое происходит в ситуациях, когда индивид принуждает себя / или принужден/ изображать реакции, которые ему не свойственны, но ожидаемы от него, поскольку могли бы иметь место в таких же случаях с другими лицами. Боязнь не соответствовать ожидаемому эффекту приводит к эмоциональному шоку.
Оба варианта поведения приводят к желанию разрушать, уничтожать, подвергать деструкции находящиеся в поле зрения одушевленные и неодушевленные объекты, а при их отсутствии (и / или уничтожении) деструктивная деятельность переносится на территориально отстоящие объекты и / или обращается на себя”.
/Из учебника для студентов медицинских
учреждений /
Х Х
Х
Я не знала, что делать с месяцем, который они мне дали. Он был не нужен.
Х Х
Х
Оставалось около трех часов.
Я все привела в порядок.
Осталось 1,5 часа.
Я хотела хорошо выглядеть. Это было непременным условием - я поставила в заявлении этот пункт первым и последним.
Пора собираться.
Я села перед зеркалом и начала причесываться.
Падение с высоты, выстрелы в упор, яды, искажающие лицо и пр. меня не устраивают.
Волосы были еще влажные.
Теперь одеваться.
Где новые туфли?
Мне осталось жить меньше часа.
Удобная колодка… Как босиком…
Все.
Я вышла на балкон.
Луна, блеклая, как женщина в апреле, холодно висела в небе. Ветер бросил в лицо запах сирени…
Я думала - отцвела. Уходящий запах…
Через 25 минут этого не будет.
Я возвратилась в комнату. Подошла к зеркалу. На ощупь нашла выключатель. Тускло высветилось из тьмы мое отражение.
Я оставила свет непогашенным и вышла на балкон.
Какая-то звезда лукаво мигала голубым глазом.
Посыпался мелкий дождик.
Через десять минут все будет кончено.
Мокрая ветка тянула ко мне пушистую лапу.
И этого не будет.
Хрустальная капля скатилась мне на руку и переливалась, загадочно светясь.
Сверху падали такие же капли, морось ложилась тонкой дымкой, все вокруг стало призрачным и прозрачным.
И этого не будет?
Скорей передать это, быстрее!
Картина сама ложилась на холст, со-
тканная из неярких, полублеклых оттенков, нашептанных природой; обычный черный цвет и обычный белый дробились на бесконечное множество оттенков, полутонов, переходов…
И этого не будет?!
Но есть еще целых три минуты.
От запаха намокшей под дождем сирени голова шла кругом.
Я должна успеть - написать этот цвет, этот дождь…
Я не хочу, чтоб этого не было.
Быстрее, быстрее…
. Жить стоит.
Даже если не для кого и негде.
Незачем и не на что.
А может, только кажется - не для кого, незачем…
Что это мне взбрело?
Не я начала, не мне обрывать.
Остальное здесь ни при чем. Пусть будет, как есть.
- Я хочу жить, - сказала я в трубку. -
- Вычеркните мой заказ из списка. Заказ 1012.
“ С вами говорит автоответчик. Исполнитель вышел на задание по вашему вызову. Ваш заказ 1012”.
Я выслушала это три раза, прежде чем поняла, что опоздала /я посмотрела на часы /. На одну минуту.
Я бросила трубку и метнулась к двери.
Остановилась.
Вдруг он - там? За дверью?
Я приникла к ней ухом.
Мне показалось, что я слышу его дыхание.
Я знала, что заказ выполняется в течение шести часов от начала контрольного времени. На мой вопрос - если в течение шести часов заказ выполнен не будет, мне ответили - такого у них ни разу не было, такое в принципе невозможно, но по инструкции: в таких случаях заказ снимается, его придется повторить. “Мы выполним его без месячной отсрочки. Но у нас такого ни разу не было, не волнуйтесь”.
Мне надо пережить эту ночь.
А вдруг я уже на прицеле?
Поскорее задернула шторы.
Приотворила балконную дверь. Низкий второй этаж. Спуститься - запросто. Я пару раз лазила, когда теряла ключ.
Не ждет ли
он внизу?
Где мне переночевать?
В квартире оставаться нельзя.
Что?!
Ключ в замке поворачивается? Или показалось?
Шорох, едва слышимый, опять шорох - еще тише, но явственней… секунда и …
Я - на балконе (перила мокрые), быстрей, быстрей…
Я приземлилась, вдавив ладонями в землю какие-то растения. Выпрямилась, машинально потерла ладонью о ладонь, чтоб стряхнуть землю.
Хлопнула дверь парадного. Кто-то вошел. Не кто-то - он. Я на минуту его опередила. Как хорошо, что минутой раньше мне померещился шорох. Минутой позже и…
Я побежала.
Скорее, пока он там, в квартире, ищет меня, чтобы убить. Мне нужно в людные места, поближе к шуму, толчее, свету. Или их не смущает присутствие людей и они делают свое дело, невзирая ни на что. А если - случайно заденут кого-то, кто ни при чем? Или им важно выполнить заказ, а остальное не столь важно?
Где переждать ночь?
Знакомых и родственников много, но я не могу к ним идти. Мне потом жить с ними рядом (я же не дам себя убить).
Дождик припустил гуще. Теплые брызги сыпались на голову и за ворот, когда я, пригибаясь, задевала ветки.
По переулку - палисадниками, чтоб не стучать каблуками. Под одним из балконов остановилась - музыка, разговор, пронзительно взвизгнул женский голос, смех.
Я вышла на мостовую. Стеклянный глаз фонаря задумчиво лил бледный свет в темень ночи. Я встала напротив балкона.
Дождь - сильнее.
Вдруг они меня окликнут, позовут. Я поднимусь к ним и останусь жива.
Дождевые капли слились в струи.
У них своя компания. Свой настрой и своя музыка. Мне там нечего делать. И стоять здесь нечего - он уже вышел из моей квартиры.
Я отступила в неосвещенный палисадник и побежала к остановке.
Там должны быть люди. Но, возможно, и это предусмотрено. Возможно, они могут убивать на глазах у всех. Конечно, могут - я же дала согласие на свое убийство. И если меня убьют, никто не узнает, что я хотела жить.
На перекрестке задержалась. Навстречу шла подвыпившая компания.
Они меня не заметили. Они прошли.
Я перешла дорогу.
Откуда он ни появится, я его замечу. А если он выйдет из троллейбуса?
Я зашла в телефонную будку.
Подъехавший троллейбус растянул гармошку дверей.
Никто не вышел.
Я вылетела из будки.
В троллейбусе я почувствовала, как вымокла и замерзла. Я встала с сиденья, которое холодило. Исподтишка оглядела всех.
Где сейчас он?
На конечной я не вышла.
Троллейбус долго стоял с открытыми дверями. Я смотрела на входящих. Неужели он может оказаться здесь? Час назад я сама не знала, что окажусь тут.
Кто-то пристально разглядывает… или кажется?
Когда подъезжали к моей остановке, я уткнулась головой в колени. Вдруг он поджидает меня на остановке? Как глупо! Надо было сойти внизу и пробираться к вокзалу. Там можно пересидеть ночь. А утром я позвоню и попрошу отменить заказ.
Троллейбус остановился. Хлопнули двери.
Неужели - сейчас…
Двери опять хлопнули, закрылись. Никто не вышел и не вошел.
Сделаю еще один круг и выйду на нижней конечной.
На верхней конечной водитель сообщил, что троллейбус идет в парк.
- Всем выйти, - сказал он в микрофон.
- Мне некуда идти, - сказала я, подойдя к нему.
В троллейбусе кроме нас не было никого. На остановке тоже. Безлюдно, глухо, темно.
- Выходи, - сказал он в микрофон.
- Мне некуда идти, - сказала я. – Оставьте меня в троллейбусе.
- Не положено. Придут ратушники - арестуют и троллейбус, и меня.
- Я боюсь, - сказала я. – Мне страшно выйти.
- Всем страшно. Кто сейчас не боится?
Я вышла. Троллейбус захлопнул двери и уехал.
Дождь перестал.
Надо было сойти внизу. Там есть люди. Здесь никого. И так близко от дома.
Я поискала глазами луну, звезду, но все было завешено тучами.
Сейчас он явится. И быстро все сделает. Я даже не успею сказать ему - « Не надо». А если успею, он не станет. Наверно, не станет. «Я очень хочу, чтоб вы передумали». Я могу не успеть. И он выполнит свою работу. Как, наверно, выполнял уже много раз. «Квалифицированный специалист». Он у них на хорошем счету. И он никогда не узнает, что просчитался.
Я сама настаивала на внезапности. (Безлично-вежливый голос приемщицы заказов: « Это непременное условие для всех / если нет особых пожеланий /. Вы и подумать не успеете»).
Я не хочу думать. Я хочу жить.
Нужно уйти отсюда. Спрятаться за деревьями, А вдруг он там и наблюдает? Как он мог знать, что я буду здесь в час ночи?
Осталось еще пять часов.
Вдруг я попадусь кому-то под пьяную руку? Или кто-то из ратушников увидит во мне противницу его идей? Или противники Ратуши примут меня за шпионку из рати? Он будет ни при чем, но меня-то уже не будет. Мне все равно - чья рука, лишь бы она промахнулась. Разминулась со мной.
Такой простор, такое безмолвие. Очень легко разминуться. Страшно встретиться.
Осталось 4 часа 40 минут.
Я не ждала троллейбус, а он приехал - вышел на последний круг. До нижней конечной я ехала одна.
Теперь лучше, здесь люди. Впрочем, наверно, это не имеет значения.
Я вышла на Центральную улицу.
За мной увязался пьяный, и у меня мелькнула бредовая мысль, что это он переоделся и идет за мной. А может, не такая уж бредовая - я знала, что они часто меняют внешность.
Я побежала. Бежать он не мог.
Значит, не Он.
За решеткой сада мне мерещились тени и слышались шорохи. На скамейках дремали бездомные… а вдруг он среди них? У скамейки, на которой цыганка кормила грудью ребенка, я перелезла через ограду и побежала через дорогу.
« Уже опоздала, милая!» - крикнула вслед цыганка.
До вокзала рукой подать.
У входа торговали разложенными на газетах кусками вяленой воблы, пивом на разлив, жевательной резинкой.
Часы показывали половину четвертого.
Через два с половиной часа я позвоню. И скажу - заказ отменяется.
А вдруг он уже здесь?
А что - если и шорох в квартире, и троллейбус, и мое ночное путешествие по городу - часть их плана?
Я обошла полупустой зал ожидания дважды, прежде чем выбрала место. Спиной ко всем стенам и лицом ко всем людям.
Смотреть на лица. Тогда, возможно, я сразу увижу Его, узнаю, успею крикнуть…
Я прожила эти два с половиной часа. И еще немножко. И еще.
Я вошла в будку, закрыла плотнее дверь, набрала номер:
- Мой заказ 1012 отменяется. Он не был выполнен, и я не хочу его повторять.
Она сказала:
- Как? Простите… Сейчас… Да, такой заказ не выполнен, мы в курсе, сейчас я соединю вас с отделом планирования.
Я не успела сказать «Не стоит», как услышала другой женский голос:
- Мы знаем. Мы просим нас извинить.
- Я… - перебила я.
- У нас такого никогда не было…
- Я не хочу…
- Простите…
- Я хочу…
- Ни разу…
Я поняла, что придется дослушать до конца.
- Это впервые.
- Она сделала паузу, и я быстро сказала:
- Я отменяю заказ.
Она меня не услышала.
- Он был великолепным специалистом.
В ее голосе появился привкус грусти.
- Работал в области распознавания образов.
Ее бесцветный голос стал светло-сиреневым.
- О ком вы? – спросила я. И поняла - о ком. Раньше, чем она ответила.
- Пока не упразднили Институт, он там работал над построением систем, открыл теорию биологической бесконечности … Через три года пришел к нам… За минуту до двенадцати, то есть, до двадцати четырех, он позвонил и сказал, что не может выполнить ваш заказ. Заменить было некем - все вышли на работу. Если б он позвонил чуть раньше … У нас еще не было такого случая. И хотя он проходил по категории «люкс в кубе», его бы пришлось … Это позор … Но он никого не подвел. Он сам себя … Простите… Меня вызывают… Вероятно, я не должна вам этого говорить… Но так жаль…
В ее голосе набухла печаль цвета пьяной вишни.
- Я должна идти… Очень много работы.
- Мой заказ… - сказала я.
- По поводу заказа обратитесь по телефону, указанному в справочнике.
Трубку повесили.
Я долго стояла с трубкой в руке. Мне начали стучать в стекло. Я повесила трубку. Вышла.
Над городом сияла радуга.