Вечер в японском саду. Сочные в своём майском цветении кусты уже отцвели и осыпались. Июнь. В беседке у маленькой запруды японец расставляет звучащие чугунные тарелки и чаши в ряды. Слушатели расселись по трем краям деревянного пола-платформы, кто лицом к саду, кто наблюдая за приготовлениями трёх узкоглазых ребят.
“Концерт” незатейливо объявили. Мастер в кимоно с одной стороны от чаш зажег восковую свечу. Он обратился к тем, кто сидел лицом внутрь беседки и попросил развернуться к природе, мол не на него же пришли созерцать. Несобранные европейцы…
Вскоре тоненьким голосом зазвенели первые чаши. Сад жил своей жизнью, а мы смирели и пробщались, если не копошились и ёрзали и то и дело хватались за телефоны.
Первым для меня случилось сказание,
Как люди вышли с Востока из Солнца,
Его прославляли и по мере движения по земле
Всё по чуть-чуть от него отставали и забывали.
Шли на Запад за знанием,
В царство тьмы продвигались.
Через океан переплыли до самых крайних порогов
И там каменных стражей поставили так,
Чтобы зная границу тьмы беспросветной,
Смогли развернуться и вновь вспоминать лучи Солнца,
Идти к свету обратно, на его память,
К простоте и любви изначальной.
Чаши тем временем уже пели хором с птицами, откликаясь на ловкость палочек в руках мастера. На тропу перед нами выбежала белочка. Погарцевала пушистым хвостом и дальше по делам своим убежала.
Тогда-то наверное я нечаянно угадала ценность в происходящем и захотелось это заполучить как-то в собственность, чтобы иметь потом в сохранении. Отследила мысль в купе с желанием взять телефон и записать музыку, либо сделать фотографию, но продолжая сидеть неподвижно, я подумала- с чего бы такое желание хватать камеру, что-то делать прерывая покой медитации и увидела, что подсажены мы на алчный рефлекс хватательного потребительства, чего доброго уже с погремушек, навешанных над колыбелями. Застилают они кругозор нам в младенчестве и гремят отрезая от естественных звуков поблизости, тогда как в природе сущее расфокусировано и резонирует каждое своим чистым голосом.
Оказалось, что все эти камеры, телефоны и другие приспособления- инструменты воровства и придумка грабителей, что не могут наслаждаться малым, но лакомым, вероломно гребут всё что не попадя, не уважают щедрости творчества и не ведают культуры соискания позволения да благодарности. Вот такое случилось в неделании откровение... и тишина в музыке за нашими спинами.
Следующий ряд чаш погрузил в созерцание и расширил объём восприятия. Стали слышны трели птиц по бокам, а вскоре фаланги звука и зрения будто развело и сомкнуло в один сплошной круг чуткости и внимания. Видно было малейшее дуновение ветерка на листочках или букашки движение. Неподвижное тело встроилось в сетку пространства, а поющие блюдца отражали волнительное настроение. И лишь голос внутри продолжал что-то рассказывать, вспоминать, говорить и напутствовать. Чей это голос? Разве он- единственно мой? Их, голосов, как показалось много, может быть сто- голоса матери и отца, голос подруги, сына, учителя, голос из телевизора и ещё чёртьезнает чьи голоса.
Как узнать который из них- мой истинный, мой родной? Ответа пока не было, лишь понимание, что голос внутри- наш смотритель, пока не отыщется, отфилигранится свой и струной, как связующей ниточкой, зазвучит голос божественный.
Мастер опять воссоздал тишину и отпустил поток времени. Многие уже ёрзались, глазели судорожно по сторонам, развернулись чтобы наблюдать за старанием мастера, устав скитаться беcцельно по чуждым мирам. Но вот вновь разлилась по глади воды звенящая музыка и уже птицы сами нараспев верещали, мошки тучно свой танец вокруг невидимой сцены крылышками отбивали, Солнце спустило розовый занавес за ширмой деревьев в саду. Я сидела в коконе созерцания и отчётливо чувствовала любой мало-мальски поверхностный и нежелательный мне взгляд.
Непрошенный, навязчивый, заискивающий взгляд это вторжение в заповедную зону того, кто общается тет-а-тет с мирозданием.
Это не только набеги позариться на соседские земли, это во-первых скудность и горе от потери своих наречённых краёв. Вот и шастают люди без родины по самым разным чужим или даже человечески чуждым мирам. А мир-то всегда при себе- стоит лишь заглянуть вовнутрь и ахнуть со страха или удивления, смотря в каким он там находится содержании.
И пока я почти что узнала о чём же взаправду танец двух бабочек, чаши умолкли и с ними кончился вечер беседы вездесущими устами Творца. У природы те ещё мудрые законы территории, границ и обоюдного уважения, а мы идём напролом и топчемся что туристы-варвары со своим насаженным законодательством, ну что сказать- детёныши желторотые.
Нас угостили чаем и шоколадным шедевром кондитеров, которые приготовили блюдо-дессерт в сотворчестве по мелодиям мастера.
Вкушая хризантемовый чай мы дождались пока суета вокруг бизнеса с дисками поутихнет и когда ушел последний из слушателей, я спросила каково и чего это стоит научиться звучать блюдцами-чашами, так мы услишали скромный ответ.
Мастер сказал, что он самоучка, а учитель его- вся природа вокруг. Он лишь всегда на готове и слушает, будть-то час или пол часа или же иногда всего лишь минуты, но бывает и несколько дней надо ждать, когда пространство самобытно вибрирует и природа идёт на общение, приглашая совместно играть. В такие интимные моменты его преданной тишины и спокойствия, природе есть чем с ним поделиться, что ему рассказать. Он сказал, что “они” (видимо птицы, звери, деревья) тогда с ним общаются, он лишь повторяет или дополняет их голоса. Каждый раз это общение неповторимое и невозможно зазвучать два одинаковых откровения, ведь ещё добавляются каждый по-своему уникальные слушатели и в один раз это может быть философия, в другой это эмоции, он лишь отзвучивает, то что зеркалит в садовой запруде вода. Bода в японских садах для гармонии есть всегда.
Не хотелось прекращать нашу чайную церемонию после неповторимого концерта и красноречия мастера- церемония это вкушение красоты посредством архитектурно простроенного мастерства чайного мастера в пространстве шедевра природы.
Он стопкой собрал свои чаши. Час пришёл нам покидать мистерию сада и как раз в это время потухла восковая свеча.
03 Июня 2017 Голландия