Глава десятая
“Ты живой?..” Спасительница. “Ты совесть выпроводил!” “Крот” не подроет
Победу. На “ковре” у парторга.
Поразительно людское равнодушие! Ведь столько людей прошли мимо, едва не наступая, и никому из них не было до него никакого дела… И насколько ценна прямая противоположность - доброта людская! Павел действительно был обречен замерзнуть, не приходя в сознание, если бы не сердобольная соседка Галина, дочь известного совхозного бригадира. Она проходила мимо него тропкой, узнала Пашку и с полдороги к дому вернулась - замерзнет ведь парень!
Очнулся он минут через сорок от того, что кто-то усиленно растирал ему виски и щеки снегом и варежкой. Беспамятство и смертельный холод развеялись, и старуха в балахоне с занесенной над головой отточенной косой, запахнув капюшон, отошла. Склонившись над ним, стояла его спасительница, именно она и привела его окончательно в чувство.
- Паша, очнись, ты живой? Тебе помочь! Давай поднимайся, а то замерзнешь, - продолжала тормошить его девушка, возвращая к жизни. Последовал глубокий вздох. Вербин открыл глаза, затем, морщась и ощупывая голову, поблагодарил:
- Спасибо, не надо, сам доберусь, как-нибудь…
- Вот и славно, что ожил, я уже думала, что не дозовусь... Мне показалось, возле тебя кто-то стоял. А теперь вставай и постарайся скорее отсюда уйти, вернутся - тогда точно добьют…
Сильно ныло плечо, что-то было неладно с головой, болел ушибленный бок, саднил окровавленный, рассеченный до кости средний палец на левой руке. К волосам на голове примерз комок окровавленного снега. Папаха валялась неподалеку от брошенного лиственного полена. “Им-то меня, похоже, и угостили”, - сразу определил он. Удар, по счастью, пришелся вскользь, а меховая папаха смягчила его. Поднявшись, Пашка медленным шагом направился в рощу, ему сейчас хотелось побыть в одиночестве. Оглянувшись, увидел, что соседка смотрит ему вослед, очевидно беспокоясь, сможет ли он самостоятельно передвигаться. Не сжалься над ним тогда Галина, он в состоянии комы мог бы запросто замерзнуть. "Пожалуй, я еще дешево сегодня отделался" - шел размышляя, Вербин. "Не выруби они меня сзади, и стань я сопротивляться - неизвестно чем бы все закончилось, скорее всего ухайдакали бы, как пить дать..."
В роще над заснеженными березами и соснами, замершими в зимнем оцепенении, мирно мерцало мириадами светил бесстрастное к людским страстям звездное небо, а сугробы вдоль тропинок искрились и отливали редкостной и нетронутой синевой. Нерушимое спокойствие и величие родной природы вливалось в него с каждым глотком чистого морозного воздуха. Сегодня, не униженный и не оскорбленный, отстояв свою честь и достоинство, он имел полное человеческое право быть с ней и людьми на равных.
На другой день, к шести часам вечера, как по уговору, все ядро ждановской команды собралось у своего вожака Анатолия. В дом, стоящий на горке и выходящий окнами на рощу, подтягивались группами и поодиночке. Пашка в числе первых переступил порог и поздоровался. Жданов находился за кухонным столом рядом с тремя “подгоринцами и, обернувшись, предложил ему присаживаться. Синяки и ссадины на лице Толяна, полученные в ходе вчерашней схватки, говорили о многом. Обменялись крепким рукопожатием.
- Гляжу, нам с тобой после танцев малехи перепало, а наши братцы-кролики, - он повысил голос, - тут сидят без единой царапинки и в ус не дуют. Ссыкуны!.. Нас вдвоем оставили - слиняли, испарились из клуба “иже херувимы”. Очко сыграло? А ты не подкачал, если честно - не ожидал, не затянул, с этим… стряхнул у мастера спорта пыль с ушей. Мы тут проводим “разбор полетов”, обсуждаем поведение некоторых штатских во вчерашней компании. Да, и вот что важно, “потомки Рагунатов”, - какая гнида завелась и сдала нас вчера с потрохами? Оказывается, в наших краях пригрелась эта черная душонка.
Парни переглянулись.
- Напрягите остаток мозгов и выскажите свои соображения. Со мной вчера, как в том анекдоте, “развязал мешок с кулаками, а обратно завязать не успел…” Но это мелочи жизни. Пойдем дальше по цепочке, диковина: у одного неожиданно желудок расстроился, - сказал он, поджав губы трубочкой, что свидетельствовало о его крайней степени негодования, вперив ледяной взгляд на потупившегося парня, суетливо теребящего в руках шапку.
- А у Мозгалева, оказывается внезапно и так некстати мать заболела. “Любящий сын” заерзал на стуле и густо покраснел.
- Давай и ты Кретов вразуми нас, сирых, куда ты-то подевался? - глянул он в сторону сидящего слева от него смуглого коренастого крепыша. Тот от неожиданности дернулся, мотнул головой и пробормотал:
- Толян, да я… понимаешь, какое дело, напросилась там одна из приезжих - чувиху пошел провожать. Тля буду, парни, ох и чува! Заводная. Даже "пуговки" покрутил с первого захода, - он плотоядно облизнул губы.
Повисла недолгая пауза.
- Ну что же, у двоих хотя бы ложь во спасение, с его же стороны, выходит, - кивнул головой, - правда без опасений. Как быть? Точно выразился: вот он и есть тля конченная. Тут и решать нечего, - сурово свел брови Толян, окинув взглядом понурившуюся троицу.
- Чувиху, говоришь? Ну-ну, хорошее дело, и главное, вовремя. Только ты не чувиху проводил, ты совесть свою, гаденыш, выпроводил!
Удара никто не заметил, просто выше стола взметнулись задранные ноги, раздался грохот падающего тела и табурета - "провожатый" кубарем отлетел к порогу. На шум вышла встревоженная мать.
- Анатолий, что это вы тут разошлись?
- Да пустяки, мама - ножка у стула подвернулась нечаянно, и все дела.
Ближе к восьми часам в дом и к усадьбе Ждановых собралось около тридцати человек. Молодежь горела одним желанием - восстановить попранную справедливость, отомстить за своего вожака и всерьез разобраться с обидчиками. К началу киносеанса возбужденной разогретой толпой ввалились в клуб и расселись, разделившись на две группы поближе к входным дверям. Напряжение было велико, но… никто из противной стороны так и не отважился прийти на фильм и вдобавок покуражиться на танцах. Мало кто из ребят осознавал, что вчера, по сути, в одиночку отстоял свою позицию настоящий, а не мнимый сельский лидер. Впрочем, “крот” не подвел своих и опять четко сработал. Одержанная Победа вышла полной и бескровной.
Через два дня Павлу было предложено заглянуть в кабинет парторга совхоза Гойдина, так называемый вызов “на ковер” не сулил для него ничего хорошего. Не явиться - ему, недавно принятому в комсомол, означало противопоставить себя высшей партийной власти в совхозе, что могло вызвать самые неприятные последствия. Кабинет располагался на первом этаже двухэтажного здания конторы. Этот рослый, суровый и справедливый человек, в былом офицер-фронтовик частенько “снимал стружку” с каждого, кто попадал к нему по тем или иным причинам, да так, что виновник после проведенной беседы выскакивал за дверь с красным, как после бани, лицом и пылающими ушами. Павел уважал его за прямоту суждений и взвешенность каждого слова.
- Проходи, проходи, садись, - предложил хозяин кабинета, стоя в облаке табачного дыма у большой политической карты страны, на стене. Парень, словно провинившийся школьник, присел на краешек стула. Сделав несколько шагов к окну и обернувшись, парторг неожиданно спросил:
- Что у тебя с рукой, где поранился?
- Так, мелочь, Михаил Яковлевич, - сконфузился Пашка, пряча руку с забинтованным пальцем под стол.
- Хороша мелочь, а вот Василий Каюров, твой “крестник”, только что был у меня с медицинской бумагой, жаловался, сказал, что хочет подавать на тебя в народный суд за нападение и причинение тяжких телесных повреждений. Пара минут как вышел, - не столкнулся с ним в коридоре? Выглядел, прямо скажем, неважно. А ведь он, по моим сведениям, один из передовиков в тракторной бригаде на Зерновом отделении. Ты что-то, брат, развоевался…
Не ожидал, не ожидал я подобных хулиганских выходок от комсомольца, одного из ведущих солистов хора и сольного исполнителя концертов на смотрах нашей самодеятельности, ну никак не ожидал! На тебя и товарищеский суд не повлиял?.. Обрадовался, что народ за тебя вступился тогда? Но такое бывает исключительно в редких случаях. Что скажешь, сынок?.. А теперь расскажи мне честно и открыто, как все было на самом деле. Да, требуется некоторое уточнение, часом не с дочкой Петра Ильича был, кавалер? Верно?
- Да, с ней, - подтвердил Пашка изумленно: "даже про Веру он знает..."
- Хм-м... Так-так. Погоди, что-то тут определенно проглядывает. Он же тебя и в товарищеский суд потянул. Достаточно интересный расклад получается, - произнес парторг, сев напротив и перебрав пальцами по столешнице рядом с телефоном, пристально глядя на собеседника.
- То-то Каюров здесь полчаса назад мялся да так и не ответил вразумительно на мой вопрос о причине стычки и конфликта... Утверждал, что ты был пьян и невменяем. Вижу, что вранье. Э-эх, молодость! Несетесь, очертя голову по жизни. Повнимательнее нужно быть. Хотя... - не договорил хозяин кабинета, и припечатал ладонь к столу. Выслушав Павла и закурив, вновь принялся мерить неторопливыми шагами кабинет. Остановившись и выдержав паузу, ненадолго задумался, очевидно, принимая для себя решение.
- Ну, вот что, дорогой комсомолец, прекращай влезать в подобные истории и не испытывай в дальнейшем мое расположение к тебе. Хватит махать кулаками, давай-ка берись за ум и нажимай на образование - учителя жалуются, что пропускаешь занятия в вечерней школе. Или я ошибаюсь? Все, можешь идти. На комсомольском собрании будем серьезно тебя разбирать. Делу я пока хода не дам, но это в первый и последний раз. Полагаю, ты сделал для себя выводы из нашей сегодняшней беседы.
Внушительный пробор “на ковре” и встряска мозгов вышли основательными и возымели действие. От теплого слова “сынок” у приглашенного, несмотря на разнос, давно уже пощипывало в глазах и наворачивались слезы. Заверив, что все осознал и понял, с разогретым “румянцем” на лице, наспех пробормотав “до свидания”, Пашка пулей вылетел из кабинета парторга.
После "укрощения" боксера и отчаянной схватки Жданова со взрослой группой его сторонников, соотношение сил в деревне поменялось. Каюров понес физический ущерб и теперь зализывал "раны", поэтому резко умерил свои амбиции - прекратились нападения на парней и воцарился не мир, а скорее затишье. Но вот надолго ли? Расслабляться не стоило - противник, выждав удобный момент, мог взять реванш.
У Вербина долго болел и нарывал поврежденный палец - дело чуть не дошло до гангрены - стрептоцид помог и на сей раз. На работе отнеслись с пониманием - его временно поставили на подвозку бревен с тяжеловозом Гашней и на вывоз опилок. О гитаре тоже не могло быть и речи…
Продолжение: [link]
http://www.proza.ru/2017/06/04/702[/link]