По Атлантическому океану в направлении Америки, практически по маршруту первой экспедиции Колумба, двигался теплоход под красным флагом с серпом и молотом. Остался далеко за кормой Ла-Манш, в котором движение судов напоминает езду по обычной автодороге: такие же световые знаки-буйки, обозначающие трассу, такое же разделение на полосы, … вот обгоны другие – никто не включает «поворотники», да и звуковые сигналы такие, что …ого-го!
Атлантика встретила почти полным штилем - зеркало воды колебала легкая зыбь. Светило яркое солнце, но летней жары не ощущалось, только приятное тепло. Небо равномерно голубое, ни одного облака. Вода ближе к борту цвета зеленого сапфира, чем дальше от борта, тем она становилась всё более голубая. И уже совсем далеко сапфир становился голубым топазом, который отрезал океан от неба точно по линии горизонта. Два разбегающихся от форштевня гребня, сегодня не привлекали дельфинов. Чайки отстали ещё вчера, до берега далеко. Даже попутчиков не было в тот момент, когда всё произошло.
Сначала на мостике теплохода типа «Краснодар» никто ничего не понял: потому что раздался нарастающий звук неизвестного происхождения, точно не местный, не технический. Нечто быстро приближалось, предупреждая о своём прибытии: атмосфера вибрировала низкими частотами. В звуке было и шипение, и гул, и свист, а главное, давило чувство опасности.
Второй помощник капитана Сергей Шелухин за свои десять лет на флоте такое слышал впервые. Он озадачено посмотрел на приборы, нет ли дыма, затем повернулся и заглянул в штурманскую. Рядом с ним крутил головой во все стороны матрос первого класса Павлов. Звук закончился громким… взрывом, всплеском, ударом – всё сразу.
- Серега, смотри, - матрос показывал рукой, - что это?
Штурман приблизил лицо вплотную к иллюминатору. Впереди справа по курсу милях в пяти в клубы пара оседал столб воды. Сергей взял бинокль.
- Ничего не пойму… что это за хрень? – пробормотал он себе под нос, разглядывая темный предмет, покачивающийся в месте падения.
- Может ракета, - предположил матрос, старающийся разглядеть подробности во второй бинокль, - Сейчас ка-ак бахнет...
- Нужно капитану сказать, - штурман направился к машинному телеграфу и дернул ручку на положение «Стоп», а затем снял трубку телефона.
Через минуту на мостике было не протолкнуться: капитан, старпом, замполит, старший радист, старший механик, судовой врач, электромеханик, даже боцман и два матроса стояли на правом крыле мостика. А теплоход по инерции отсчитывал положенные двадцать кабельтовых до полной остановки.
- У кого есть соображения? – спросил капитан.
- Космическое что-то, - предположил «дед», - цилиндр какой-то…
- Спутник или ракета, - поддержал старпом
- Интересно, наша или натовская, - вбросил фразу «первый», - хорошо бы пароходству сообщить.
Капитан слушал варианты, а сам продолжал разглядывать предмет; теплоход подошел значительно ближе, но всё равно видно было плохо – плавает что-то продолговатое…
- Марков, - обратился он к радисту, - давай, сообщи в центр про эту хреновину. Скажи, что в дрейф легли до указания. Сережа, дай координаты.
Ждать пришлось недолго. Радист заглянул на мостик минут через десять:
- Пал Михалыч, указание, - и он протянул капитану листок.
Капитан прочитал и осмотрелся:
- Боцман где? А, Петрович…готовь рабочую шлюпку. Возьмём на буксир эту заковыку. Старпом…, нет, кто на вахте? Сергей, давай–ка малым ходом подходи поближе.
Теплоход медленно приблизился к предмету. Ясности о его предназначении не добавилось: цилиндр, хотя, вернее будет, конус с цилиндром, в нагаре, формой напоминает снаряд с тупым носом, только метров пяти в длину и метра два в диаметре. С обоих концов круглые выступы, вероятно, места крепления ещё каких-то механизмов… Ни антенн, ни сопел, ни крыльев.
- Наверное, всё же спутник, - заключил старпом, с крыла мостика рассматривая объект, - вон, какие-то кругляши. Не иначе, для стыковки…
- А может, боеголовка, - возразил электромеханик, наблюдая, как боцман на корме управляет кран-балкой, к которой была закреплена небольшая шлюпка.
- Алексей Юрьевич, - капитан обратился к старпому – и ты, Сергей, проложите новый курс, вот в эту точку, - и он показал старпому листок с указанием, - туда потащим.
- А что там? – поинтересовался второй помощник.
- Наверное, наши вояки, - пожал плечами капитан.
- Эй, Петрович, - крикнул он вниз боцману, подплывшему к цилиндру в шлюпке, - конец заведи, но на борт не поднимай. Так потащим, на буксире. Хорошо крепи…
Несколько минут все наблюдали, как боцман старался найти достойный выступ и закрепить трос. В конце концов, всё же удалось. Через полчаса теплоход лёг на новый курс. За кормой на длинном тросе тащили загадочный предмет. На вахту заступил старший помощник. Около семнадцати часов он вызвал на мостик капитана:
- Павел Михайлович, корабли…
- Странно, рановато, - удивился «мастер».
Через несколько минут разглядывания в бинокль «встречающих» капитан выругался:
- …мать. Радист, срочно. Сообщай… возле нас два корабля НАТО. Двигаются на сближение. Координаты…
- А с курсом что? – спросил старпом.
- Будем идти прежним. Машина «самый полный». Боцмана на корму. Пусть контролирует, чтобы трос не оторвался.
Корабли легли на параллельный курс и по радиостанции начали вызывать русский теплоход. Капитан и старпом переглянулись.
- Ответим? – спросил «чиф».
- Нет. Что с ними разговаривать. И так всё понятно. За железякой они пришли.
Натовцы после нескольких попыток вызова, видя, что теплоход не реагирует, начали манервировать. Корабли разделились, один обогнал теплоход и занял место прямо по курсу.
- Ты смотри, что творят, - возмутился старпом, - остановить хотят.
Капитан стоял весь напряжен, с упрямо сжатыми губами:
- Лево десять, - скомандовал он рулевому, а затем громко крикнул радисту - Марков, сообщай: «Перекрывают курс, останавливают».
С натовских кораблей по радиостанции продолжались вызовы, но тон изменился, он стал приказным: «Стоп! Стоп машина! Предупреждаем!»
- Пал Михалыч, - радист забежал в рубку, - вот, передали курс.
- Лево на борт, - распорядился капитан.
На кораблях не ожидали такого манёвра и по инерции проскочили вперед, но ненадолго: запас скорости у них был значительный. Через полчаса опять они заняли прежнее положение, один рядом, один впереди. После двух резких поворотов теплохода корабли поменяли тактику – они зашли с двух сторон и начали сближаться бортами.
- Вот же сволочи, - глядя на них возмущенно сказал старпом, - зажать хотят и остановить. Что делаем? Поворачивать нельзя теперь…
- Радист, есть сообщения? - крикнул капитан в сторону радиорубки, - передай, что останавливают бортами, взяли в клещи.
Военные корабли подошли совсем близко. Уже хорошо были видны довольные улыбки офицеров на мостиках и матросов, стоящих вдоль по бортам. Некоторые делали знаки руками, общий смысл которых был: «Стоять, вам теперь конец. Мы победили».
До удара оставались секунды. И вдруг оба корабля резко отвернули от теплохода и легли на противоположный курс.
- Что такое? Передумали? – старпом наблюдал, как удаляются корабли НАТО.
- Нет, просто у них служба наблюдение неплохо работает, - сказал ему капитан и показал рукой.
Старпом увидел, что в какой-то миле впереди из воды выглядывает рубка подводной лодки:
- Наши!?
В сопровождении субмарины теплоход продолжил движение в заданную точку, где передал секретный конус-цилиндр на советский корабль.
По результатам рейса вся команда теплохода, помимо обычной, получила дополнительную премию - практически награду «За верность долгу и мужество».