Подождал я подождал когда Геннадий Пастернак продолжит на своей странице портала «Проза. ру» новеллу «Годы в стенах», но не дождался и решил сам дополнить её байками о нашем курсантском быте (перекликающимися с выпускным альбомом, составленным вместе с В.Г. Петренко ) и заметками о судьбах однокашников, основанных на нашей переписке и видеоматериалах А.И.Горина.
Итак, в августе 1952 года мы стали военными людьми. Мы- это второй набор (при большом конкурсе) наиболее подготовленных лиц из гражданской молодёжи, в основном, сразу после окончания ими средней школы — в Военную ордена Ленина Академию Бронетанковых войск имени И. В. Сталина. Академия размещалась в знаменитом дворце, построенном в Лефортово по решению Екатерины Второй, переданном «военным» Павлом Первым и отобранным у Академии при втором президенте РФ в наше время.
Поступали по разному: «медалисты» проходили собеседование, решая задачки и доказывая теоремы по математике и физике, сидя рядом с экзаменатором,остальные- по полной вступительной программе. Но все получали оценки, набирая баллы, и сдавали физ. подготовку, бегая, прыгая, подтягиваясь, бросая «гранату» и т. п. Прошедшие мандатную комиссию (нужно было повязать перед входом в зал, где она решала наши судьбы, передаваемый по очереди галстук и не забыть нацепить комсомольский значок) стриглись наголо и ждали дальнейших приказаний, проживая в развёрнутых во дворе академии палатках.
Затем — курс молодого бойца в лагере за озером Сенеж. Запомнилось, как мы орали, рассредоточенные по лесочку «Смирно!», «На ле-во!+» и т. п.- отрабатывали командирский голос, как усердно выполняли команды сержантов по подъёму и отбою (за секунды!). О сержантах вспоминается многое...Их отобрали из танкового полка, чтобы показать нам, что служба- это не мёд, что не научишься командовать , не научившись подчиняться ( про захоронение окурков всем солдатам известно). Вот стоит строй по команде «смирно». На ухо одного упитанного курсанта села мушка, и он дёргается, чтобы её отогнать. Громовой голос сержанта : «Вы что, Т-ло, головой крутите? Вам что, не нравится служба в Советской Армии??». Курсант краснеет, бледнеет, дисциплинированно молчит, но выразительным взором показывает, как ему нравится здесь всё. Ещё картинка: по дороге в горку шагает наше подразделение и бодро поёт: « Сидели два медведя...»- и т. д. Сбоку, чётко печатая шаг и размахивая руками- вперёд до пряжки и назад согласно данным ранее указаниям- двигается мл. сержант с волевым лицом. Он: «Отставить эту песню! Курсант Пугинский, запевайте «Москва- Пекин!» Понятно наше злорадное удовлетворение при виде того, как , делая нам замечания, увлекшийся сержант шарахнулся головой о берёзу.
А вот перед строем держит речь наш воспитатель- курсовой офицер майор Кармаев - «Мыр-Кыр»:
«-Товарищи! В свете последних указаний Министра обороны и наших с вами уставов мы сегодня будем заниматься непосредственно, товарищи, в районе размещения данного лагеря самым что ни на есть, понимаете ли, серьёзным образом строевой подготовкой. Сейчас ещё раз почистить пуговицы, заправить койки, перешить подворотнички, через три минуты строимся. Работаем в темпе, поём песню.» Мыр- Кыр изучал нас по всем правилам : « брал на понт», склонял к доносам, но вряд ли кто пошёл на это,- мы , по молодости, были довольно вольнолюбивы.
Первое несение караульной службы ночью у палаточного лагеря; обстановка накалялась так, что мы всерьёз опасались как бы нас не напал кто-нибудь из леса! А взятие высотки с криками «Ура!» и преодолением танковой колеи- грязевого месива глубиной до метра!
Но вот и ПРИСЯГА! Долгое нервное ожидание в общем строю в зале Академии довело кое-кого до полуобморочного состояния (поддерживали соседи справа и слева). Запомнились слова начальника академии Васильева о том, что мы с ним видимся предпоследний раз: следующий будет при выпуске либо при отчислении.