Зов крови

      – Есть одна легенда… – произнёс Лес, когда я попросила рассказать что-нибудь ещё. – Очень старая легенда. Это произошло задолго до рождения Эрики и Отто. Тогда лес был шире, гуще и страшнее. Людям было запрещено заходить в лес.

      – Почему? – спросила я, невольно поежившись.

      – Это было опасно для их же жизни. Тогда здесь жили разные дикие животные, намного опаснее нынешних хищников. А ещё в то время в лесу жили оборотни.

      По спине пробежал холодок, а Лес продолжал:

      – Поэтому то, что случилось, всколыхнуло не только мир людей, но и весь лесной народ.

      – Так что же произошло?

      – В лесу появился человек. И не простой! Он смог победить саму Смерть…

***


      В чащу, словно рыжий ураган, бежала бурая волчица. Под её лапами мягко шелестела трава, по бокам её хлестали ветки. Но волчице было всё равно. Она обратилась в ветер, ей нужно было как можно быстрее попасть к реке.

      Вечер выдался прохладным, а густая листва защищала от немногочисленных солнечных лучей – последних сегодня. Зелень постепенно окрашивалась в красный, розовый и оранжевый. Весь лес менялся, будто бы стараясь укрыть бурую волчицу от посторонних глаз.

      В воздухе с ароматом цветов, мелкой, мерцающей пылью и запахом воды – видимо река была уже совсем рядом – перемешался металл – запах крови. В лесу был человек. Человек ранен. Поэтому волчица должна найти его раньше, чем кто-либо другой.

      Кусты, будто врата, пропустили волчицу к реке. Она тут же увидела того, кого искала. Тихо, мягко ступая по нежной траве, зверь подошел к человеку, лежавшему у самой воды. Это был мальчик лет тринадцати. В коротких каштановых волосах запутались листья и комки грязи. От коричневых штанин остались одни лоскуты. Длинная, когда-то белая рубаха, подпоясанная синим куском ткани, порвалась у плеча. Её края окрасились в красный. Рана на плече мальчика кровоточила.

      Волчица подошла ближе и обнюхала его лицо. Мальчик зажмурился. Прикосновение длинной шелковой шерсти щекотало щеки. Он тяжело дышал, но был в сознании.

      – Здравствуй, – улыбнулся человек, приоткрыв глаза. Он погладил волчицу по шее. – Ты меня убьёшь?

      Волчица покачала головой.

      – Хороший волчок, – похвалил мальчик и болезненно зажмурился. Ему было очень больно, и он понимал, что жить ему осталось недолго.

      Волчица думала пару секунд. Она посмотрела на мальчика пронзительными рыже-желтыми глазами, мысленно прося прощения. Мальчик дышал всё тяжелее, паузы между вдохами становились длиннее. Медлить было нельзя. Волчица наклонилась к шее раненого, приоткрыла пасть, обнажив острые белоснежные клыки…

      Стая чёрных птиц взмыла над лесом. Их спугнул душераздирающий крик человека.

***


      – Буря! – радостные крики встретил девушку, когда она вернулась в поселение. – Буря! Эхо тоже пройдет посвящение!

      – Это прекрасная новость! – Буря присела на корточки, чтобы быть одного роста с девочками, выбежавшими к ней. – Кстати, где он?

      – На скале. Он, как узнал, сразу туда убежал. Почему только? Я так и не поняла… – ответила девочка со светлыми короткими волосами. Её так и звали – Солнце.

      – И разговаривать он ни с кем не хочет, – заметила Луна – близнец Солнца, только с абсолютно белыми волосами. Когда они родились, никто долго не думал над именами. – Может, ты сможешь его разговорить?

      – Тебя-то он всегда слушает, – кивнула вторая близняшка.

      – Ну, я попробую, – улыбнулась Буря и, поднявшись с корточек, направилась к скале.

      Поселение находилось в «чаше». Оно было окружено низкими, обрывистыми горами – надежной защитой для племени. Скал вокруг поселения было много, но всех особенно привлекала лишь одна из них. Эту скалу все называли Зелёной. Удивительно, но на ней росли кудрявые кусты, деревья с пышными нежно-салатовыми кронами, шёлковая трава. На этой скале обожали играть дети, но по-особому нежно относился к ней Эхо. Нигде, кроме этого зелёного уголка, он не любил отдыхать, не любил сидеть и слушать природу и песни ветра. Он прогонял оттуда всех, если хотел побыть один, и все его слушали. Поэтому его и назвали Эхо – он говорил тихо, часто повторял последние слова собеседника или свои слова, и именно это заставляло всех, порой даже взрослых, ему повиноваться.

      Буря сразу заметила Эхо на скале. Он сидел на краю, свесив ноги. Его укрывали от посторонних глаз деревья и кусты, но Буря могла найти его всегда.

      – Эхо-о-о, – протянула она и осторожно положила руку ему на плечо. – Волчонок, ты в порядке?

      Он молча кивнул, даже не обернувшись. Буря поняла, что всё плохо. Она присела рядом, свесив ноги, и стала смотреть вперед, туда, куда смотрел Эхо. Это было поселение, отсюда его прекрасно видно.

      – Что произошло? Чего ты такой хмурый?

      Мальчик не ответил.

      – Луна и Солнце сказали, что тебя можно поздравить, что тебе разрешили пройти посвящение. Это ведь не ложь?

      – Не ложь.

      – А чего тогда такой хмурый?

      – Хмурый? Не хмурый я.

      – Расскажи мне, в чём дело. Ты ведь знаешь, я не выдам.

      – Не выдашь, – Эхо вздохнул и взглянул на Бурю пронзительными зелёными глазами. – Я просто-напросто боюсь. Все волки, которые будут проходить посвящение, старше меня. А взрослые? А вождь? Что если я не смогу? Если сорвусь? Второго шанса не будет никогда. Никогда.

      – Что за вздор! – воскликнула Буря, хотя прекрасно понимала чувства мальчика. Она помнила своё посвящение, тогда ей пришлось нелегко. И она точно также сидела вдали ото всех и переживала, прокручивая в голове самые страшные финалы того дня. – Ты просто накручиваешь себя! Сам подумай своей кудрявой головой: если тебя допустили к посвящению, то ты готов; вождь и вся стая решили, что ты справишься.

      – Справлюсь… А если…

      – Никаких если! – Буря поднялась на ноги и весело подмигнула мальчику. – И потом, кто утащил ветку рябины у меня, главной охотницы и Стража стаи? А если ты так боишься, мы можем потренироваться вместе.

      – Вместе? Можно вместе, – мальчик улыбнулся, наверное, впервые с разговора с вождём.

      – Но есть условие: ты – волк, – предупредила Буря.

      – Я – волк, – кивнул Эхо и обернулся волком с каштановой, переливающейся на солнце шерстью.

      – Спустись. Твоя задача – взобраться на скалу и незаметно украсть у меня хворостинку. Понял, волчонок? Ну, начнем.

***


      Когда небо над поселением заалело, Буря и Эхо, вернувший человеческий облик, ещё сидели на Зелёной скале. Мальчик теперь был уверен в себе и больше ничего не боялся. Он смог украсть у охотницы восемь хворостинок из двенадцати. Одна из веточек сгорела в ходе битвы (естественно, тренировочной), поэтому можно сказать, что восемь из одиннадцати.

      – Справлюсь, теперь я уверен. Уверен.

      – Замечательно. Значит, я не буду просить вождя назначить меня твоим спутником, – довольно заметила Буря.

      – Что?! Ты могла быть моим спутником? Моим спутником?! И даже не сказала мне? А вместо этого заставила тренироваться? Тренироваться?! – внутри Эхо все кипело от негодования.

      – Ну-ну, уймись! Спутник просто наблюдает за молодым волком, а не делает за него всю работу! – Буря недовольно взглянула на мальчика, и он сразу притих. – Запомни на всю жизнь: ты должен полагаться на себя и только на себя.

      – На себя. А как же стая?

      – Стая не всегда сможет помочь. Будет время, когда только ты сможешь помочь стае, когда вся стая будет надеяться на одного тебя.

      – Меня… А ты?

      – Я не всегда буду рядом.

      Мальчик вдруг фыркнул:

      – Мне не нравится твой настрой!

      – Что не так? – удивилась Буря.

      – Если полагаться только на себя, можно стать одиночкой. Одиночкам в стае не место.

      Девушка потрепала Эхо по волосам.

      – Смотрите-ка, какой умный волчок! А что ты будешь делать, если стая не сможет тебе помочь? Ты должен уметь делать что-то сам, нельзя всегда полагаться на стаю.

      – Нельзя всегда полагаться на стаю, – согласился волчонок. – Но бывают моменты, когда без помощи просто не обойтись! Правда?

      – Правда, – немного неуверенно отозвалась волчица. Сама она держалась ото всех в стороне. Не то, чтобы Буря не доверяла стае; ей было спокойнее, если она знала, что её жизнь только в её руках и ни в чьих других.

      – Если я не спущусь к ужину, мама будет волноваться. С тех пор, как она узнала, что мне разрешили пройти посвящение, она сама не своя, – донёсся до Бури тихий голос Эхо. – Я побегу. До встречи. До встречи…

      Последние слова прозвучали совсем тихо, мальчик успел уже скрыться за кудрявыми кустами. Буря осталась на скале. Слова её друга всполошили почти затухший костёр в душе волчицы. Ещё немного и от костра остались бы одни угольки… Но слова Эхо стали той маленькой искрой, которая смогла вновь его разжечь.

      Буря хорошо помнила каштанового волка с невероятно красивыми карими глазами. Его звали Огонь. Огонь, потому что родился на закате – так ей рассказывали. Он был старше, всегда шутил и смеялся над Бурей, но так дружески, по-доброму. Она любила проводить с ним время. Она любила его и знала, что чувство было взаимным. Как жаль, что судьба и стая так жестоко обошлись с Огнём…

      Прошло много времени. Взрослые волки, которые не пришли на помощь Огню, уже поседели. Увидев Бурю, они всегда отводили глаза, чувствуя себя виноватыми. Но она понимала, что не только они причастны к случившемуся – она сама должна была защитить Огня. Но сейчас уже поздно…

      Буря поднялась на ноги. Солнце уже спряталось за горизонт, отдав поселение в объятия ночи. Это значит, что нужно очнуться, вынырнуть из своих мыслей, и наблюдать за поселением. Буря обратилась и замерла, глядя сверху на стаю. Волки готовились ко сну…

***


      Тишина нарушалась лишь шелестом листьев и мелодичным воем ветра. Буря по-прежнему сидела на Зелёной скале, не двигаясь. На своих постах – трех таких же высоких, но менее зелёных скалах, «выросших» по периметру над поселением, находились остальные Стражи. Напротив Бури – Океан – Страж Воды, серебристо-белый волк. Он смотрел то на неё, то на Стража Земли – огромного, мускулистого волка со светло-охристой шерстью (его звали Песок из-за светлого окраса и мягкой поступи), то на Стража Ветра – немного легкомысленного, изменчивого, словно сам ветер, серого с белой шерстью вокруг глаз, на груди и лапах, волка по имени Ураган. Голубые глаза Океана – спокойного в любых обстоятельствах, за что он и получил своё имя – ярко сверкали в темноте. Он оберегал не только поселение, но и других Стражей, которые были намного моложе его.

      Но Буря уже не нуждалась в опеке, а внимание и забота Океана порой выводили её из себя. Буря – не маленькая волчица, а опытная охотница.

      «Я в состоянии позаботиться о себе сама, и сама принимать решения», – думала девушка в обличии зверя. – «А завтра я позабочусь и о молодых волках. Я справлюсь. И они справятся, они все пройдут посвящение. И Эхо пройдет».

***


      Эхо впервые вышел из поселения, впервые был один. Если не считать Бури, которая пряталась за кустами, деревьями и камнями. Но он не будет надеяться на неё, он должен сделать всё сам.

      «Справлюсь, справлюсь», – стучало в голове волка.

      Дорогу к высокой горе, на которой жила Смерть, он нашёл быстро. Теперь оставалось самое сложное: украсть из её дровницы, связанной самой природой из корней деревьев, пару веточек, и чем больше он украдет, тем больше его будут уважать в стае.

      Мальчик, всё это время шедший по лесу в облике человека, обратился. Каштановая шерсть мелькала среди кустов и камней. Волк, мягко ступая на каменную дорогу, крался к вершине. Волфов не было видно, но их и не должно было быть здесь. Приближаться к своей госпоже они не смеют.

      «Что ж, тем для меня лучше, лучше», – думал Эхо и осторожно втянул ноздрями воздух. В нем отчетливо чувствовался запах дыма. Значит, Смерть уже разожгла костёр. Это несколько усложняло задачу, и волк занервничал.

      Дорога, протоптанная тысячами лап, становилась круче, и вдруг резко закончилась. Волк оказался на ровной, поросшей редкими кустами и деревьями, тусклой зелёной травой, вершине, будто срезанной огромным острым ножом – настолько ровной. Кое-где трава выгорела, почва выветрилась и обнажила камень. Удивительно, что здесь вообще была растительность. Эхо припал к земле и медленно, тихо крался к мощному стволу дерева, самого высокого здесь. В углублении под его корнями лежал хворост.

      Волк крался совершенно бесшумно, хотя в его груди сердце билось настолько сильно и гулко, что, казалось, только по этому биению можно было его заметить. Эхо полз на животе, касаясь земли, собирая все острые камни и выступы. Было больно, но он даже не заскулил, он терпел.

      И вот когда волк уже просунул мордочку в дровницу, уже зажал между клыков целых пять веток, ведьма повернулась. Волчонок испуганно зажмурился. Нет, на неё нельзя смотреть. Её глаза пронзают тело, словно тысячи кинжалов, они заколдовывают, зачаровывают, и ты не можешь противиться этому колдовству.

      – Очередной волчонок проходит посвящение, – проговорила она низким, хриплым голосом, никак не вязавшимся с её прекрасной внешностью. – А я всё ждала, когда вы начнёте сюда шастать. Ты первый?

      Эхо не ответил. Он должен поскорее выбраться отсюда. Скорее, пока не пришла Буря. Он хочет сам пройти посвящение, без чьей-либо помощи.

      Эхо мысленно произнёс: «Ведьма» и его слова повторили сотни, тысячи голосов вокруг колдуньи. Она растерянно замотала головой. Оборотень, обладающий такой силой, ей ещё не встречался.

      Волк воспользовался этой заминкой, сильнее зажал в зубах хворост и со всех лап пустился вниз, к подножию. Ему было страшно и радостно одновременно. Он не был так счастлив наверное с того момента, как узнал от вождя, что может пройти испытание, даже несмотря на то, что был младше, чем следовало бы. Его допустили, потому что его Дар раскрылся рано. Многие волчата считали его бесполезным, ведь это не огненная магия, которой можно сжечь противника, не способность двигать камни, не быстрые лапы… Но он справился. Он доказал, что не бесполезен! И теперь он возвращается в стаю, как взрослый охотник.

      – И зря ты волновалась, – пожал плечами Ураган, прячась за деревьями в облике человека. Он был назначен спутником Эхо. – Молодец парень, сам справился. От самой Смерти увильнул!

      – Да-да, Эхо такой, – кивнула Буря, нервно заламывая пальцы. Напряжение до сих пор не исчезло.

      – А вождь знает, что ты здесь?

      – Нет! И только попробуй сказать!

      – А что я за это получу?

      – Ты не получишь пинок под хвост, чертов Ветер, – фыркнула Буря.

      – Какие мы вспыльчивые, – притворно обиделся Ураган и, скрестив руки на груди, посмотрел туда, где был Эхо. Но волчонка здесь уже не было…

      – Где он?

      Но Ураган уже не слышал Бурю. Он рванулся с места, очертаний его тела даже не было видно, будто он сам превратился в ветер. Волчица быстро пробиралась сквозь кусты и высокие травы, и вскоре нагнала Стража Ветра. Он по-прежнему таился за стволами деревьев и наблюдал за Эхо. Волчонок, видимо немного сбившись с пути, пошёл к поселению другой дорогой и выбежал к большому обрыву. Длинный канат со свисающими с него верёвками – всё, что осталось от веревочного моста.

      Эхо заколебался. Он не смог бы пройти по веревке в облике волка, не смог бы и в облике человека. Видимо, опасаясь погони, волк торопился с принятием решения. Тогда он обратился. Хворостинки, которые он держал в пасти, оказались во рту, и мальчик принялся отплевываться. Эхо поднял с земли упавший хворост, сунул его за пояс и подошел к канату. Глубоко вздохнув, он присел, пощупал веревку – прочная ли, не порвется – и, крепко вцепившись в него руками, свесил сначала ноги, а потом и все тело. Буря испуганно ахнула и зажала рот руками. Ей не хотелось, чтобы Ураган видел, как сильно она переживает. Но он не мог это не заметить.

      – С ним все будет нормально. А если он упадет, я обязательно его поймаю, – успокоил Страж волчицу.

      Но Эхо и не думал падать. Он цеплялся за канат, продвигаясь всё дальше и дальше, словно был рожден не волком, а мартышкой. Босые ноги болтались над пропастью, и мальчик пытался меньше ими размахать – при этом канат начинал опасно пружинить и дергаться.

      Наконец Эхо схватился за выступ земли, подтянулся и выкарабкался на землю. Оказавшись в безопасности, мальчик лег, раскинув в стороны руки и ноги. Мышцы ныли от
непривычного напряжения, он тяжело дышал. Но отдыхать долго Эхо не стал. Уже через несколько минут он вскочил, вытащил из-за пояса веточки, радуясь, что ни одна не сломалась, обратился, подобрал их и бросился к поселению. Осталось совсем немного.

      – Тебя перенести или ты пойдешь той же дорогой? – поинтересовался Ураган.

      – Справлюсь сама, – отозвалась Буря. Два прыжка – и она у каната. Секунда – Буря уже висит на нем. Ещё минута, две, три – девушка уже поднимается с колен на противоположной стороне. В отличие от Эхо, Буря не первый раз пересекала этот овраг.

      Ураган же с лёгкостью перелетел через пропасть и вместе с волчицей побежал вслед за Эхо.

      «Он справился, – думала Буря, улыбаясь. – Справился!»

***


      Празднования в честь посвящение Эхо и ещё нескольких волчат продлились до позднего вечера. Спать волки легли уже после заката.

      Сегодняшней ночью поселение охраняли лишь три Стража. Ураган после праздника был уже не в состоянии взобраться на скалу: он до своего-то шатра еле-еле дошел. Потом ещё несколько минут оттуда доносился его нетрезвый голос. Ураган любил распевать песни на пьяную голову (а он сегодня был в центре внимание наравне с Эхо, так как был его спутником), но получалось это у него из рук вон плохо. Вскоре он уснул, и поселение погрузилось в тишину.

      Буря прокручивала в голове произошедшие сегодня события. Пять хворостинок! Это больше, чем у кого-либо сегодня. Это её число, она в своё время тоже принесла пять веточек. Сегодня вождь кинул их в костер, защищающий стаю от волфов. Через луну посвящение пройдут ещё несколько волчат и принесут ещё хворостинок. Костёр может защищать поселение, только если в него подкидывать хворост именно из дровницы ведьмы. И теперь он будет гореть ещё долго, вплоть до следующего года.

      Вдруг Буря заметила, что Океан напрягся, Песок поднялся и начал внимательно вглядываться в темноту. В воздухе чувствовался чужой запах, такой знакомый и незнакомый одновременно.

      «Чужак. Я посмотрю» – тихо провыл низким голосом Песок.

      «Нет! Я знаю, кто это. Ждите меня здесь» – ответила Буря, обратилась в волчицу и прыгнула в темноту.

***


      Зачарованный лес встретил человека враждебно: воем диких зверей и настораживающим шелестом листьев. Зорэн не понимал, почему его так тянет сюда. Он был здесь пять лет назад. Юноша даже не помнит, как оказался у той реки, еле живой; помнит лишь бурую волчицу с добрыми рыже-золотыми глазами… и с острыми, словно ножи, белыми клыками. Она укусила его. Зорэн хорошо помнил ту боль, она ни с чем не сравнится. Даже когда его плечо порвали огромные, мускулистые волки. Это были необычные волки, юноша это понимал. Они ходили на задних лапах и были вдвое больше обычных. Но почему-то его бросили у реки, а вскоре пришла рыжая волчица и укусила его. Тогда внутри него всё горело, и странная ярость, и необычное ощущение силы, способной покорить всё и вся переполнили его сущность.

      С тех пор прошло пять лет. В деревню он вернулся сам, будучи совершенно здоровым. Рана затянулась на удивление быстро, только уродливый шрам на плече напоминал о произошедшем. Но с того дня Зорэн изменился. Он стал сильнее любого своего сверстника и человека, который старше его. Раны, полученные им, даже самые глубокие, затягивались, как на собаке. Юноша научился видеть в темноте, у него обострилось обоняние. Он не понимал, что с ним происходит…

      Последние два года его стало тянуть в лес, но он противился этой странной тяге. Но вот вчера Зорэну исполнилось восемнадцать, и желание отправиться в лес стало просто непреодолимым. Ноги сами несли его туда, в место, где по легендам, жили духи и оборотни. Люди боялись леса, но Зорэн не чувствовал страха. Не чувствовал страха, когда ночью через окно выбирался из дома мачехи, когда в одиночку пересекал широкое поле посреди ночи и даже тогда, когда он ступил под тень деревьев зачарованного леса.

      Зорэн старался ступать неслышно, чтобы не разбудить спящих животных. Он не знал, куда идёт, но шёл, шёл вперед, в самую глубь леса.

      Кто-то следил за ним, Зорэн ощущал пристальные взгляды на себе. Это были ночные охотники-совы, стражи леса – деревья-великаны… и волк, рыжим вихрем метавшийся между кустов.

      Юноша вышел на открытую поляну, на которой кроме большого, ребристого камня да полевых цветов, не было ничего. Тогда-то волчица вышла из тени. Зорэн увидел её на камне. Она спокойно лежала, положив голову на передние лапы, и не сводила с него глаз.

      – Ты наконец-то пришел, – на глазах юноши волчица обратилась молодой девушкой с длинными, рыжими, как и шерсть волчицы, волосами. – Я ждала тебя.

      – Я тебя знаю, – проговорил Зорэн. Во рту пересохло. Только что, прямо на его глазах животное превратилось в человека!

      – Да. Мы встречались с тобой лет пять назад. Правда, тогда ты видел меня только в обличии волка.

      Девушка перевернулась на спину и смотрела на гостя леса оценивающе, запрокинув голову. В непроглядной темноте, её рыже-золотые глаза светились, подобно маленьким звёздочкам. Зорэн подумал, что она похожа на него самого.

      – Ты – та рыжая волчица?

      – Я думала, ты это уже понял.

      – Извини… Это ты спасла меня? Тогда, у реки.

      – Да.

      Буря понимала, что человеку трудно поверить в увиденное, но нужно было торопиться. Ночью даже двум волкам опасно быть вне поселения.

      – Тогда, может быть, ты поможешь мне ещё раз? – с надеждой спросил Зорэн и подошёл ближе к собеседнице. – Я не знаю, как это объяснить, но меня непреодолимо тянет в лес. Ты не знаешь почему?

      – Знаю, – волчица села на камне, свесив ноги, и наклонилась к юноше. – Это зов крови, тебя тянет к своим.

      – К своим?

      – Если ты пойдешь со мной, я всё подробно тебе объясню, – Буря поднялась на ноги и спрыгнула с камня, оказавшись рядом с Зорэном. Несмотря на то, что был младше девушки на два года, юноша был на полголовы выше.

      «Крупный будет волк» – отметила про себя Буря.

      – Здесь небезопасно, всё-таки мы посреди леса, полного диких зверей. Идём.

      Она взяла его за руку и повела за собой в чащу. В волка девушка обращаться не стала – и сложнее подстроиться под шаг человека будет, и Зорэн испугаться может. «Хотя он, кажется, не робкого десятка» – думала довольная Буря.

      – Ты ведь… оборотень, да?

      – Да, я оборотень. И ты тоже оборотень.

      Зорэн кажется не ожидал такого прямого заявления. Может где-то в самой глубине души он знал, кем является, но поверить в это не мог и не хотел.

      Больше они не говорили и до самого поселения дошли молча. Зорэн не произнёс ни слова, когда они подошли к высоким горам, когда они прошли через скрытую за каменными насыпями и деревьями арку, в которой горел огромный костёр. Он не произнес ни слова даже тогда, когда они оказались в образованном горами кольце, внутри которого прятались множества шатров, в которых явно кто-то был. Юноша обрёл дар речи только тогда, когда с помощью Бури он взобрался на скалу, поросшую зеленью. Отсюда всё поселение было видно как на ладони. Высокие шалаши, ещё тлеющие угольки – всё, что осталась от костерка посреди небольшой площади, на котором, вероятно, что-то жарили, лавочки, составленные из бревен. Но не это заинтересовало и удивило Зорэна, а то, что на двух других скалах сидели волки – белый и песочного цвета. Их голубые и зелёные глаза смотрели прямо на юношу.

      «Чужак» – взвыл Песок, недобро щурясь.

      И к своему удивлению, Зорэн понял волка…

      «Нет! Он наш, свой!» – ответила Стражу тихим, но решительным воем Буря.

      Смотреть на девушку, которая общается с волком, было немного странно и непривычно, и юноша попятился. Волк, общавшийся с Бурей, грозно зарычал, оскалив белоснежные, острые клыки.

      «Песок, не смей. Успокойся немедленно» – подал голос белый, голубоглазый волк.

      Зорэн постепенно отходил от шока, непреодолимая тяга и вовсе исчезла (наверное, он прибыл туда, куда должен был), интерес угасал и восторг от того, что он попал в такое необычное место, наконец, сменился нормальным человеческим чувством – страхом. Юноша медленно шёл назад, переводя взгляд с волчицы на волка, потом на второго и обратно. Он не заметил, как приблизился к краю, как нога его оказалось над обрывом…

      – Держись!

      Реакция Бури была мгновенна. Она молниеносно метнулась к человеку и, упав на живот, схватила его за руку. Девушка стиснула зубы.

      «Ну и тяжелый же ты» – пронеслось в голове.

      С трудом, но Зорэну удалось вскарабкаться на скалу.

      – Смотри под ноги – первое правило охотника. Споткнёшься – упустишь добычу, – предупредила Буря.

      Юноша кивнул. Он прислушался. Отчетливо слышались мягкие шаги за спиной. Зорэн кинул взгляд на противоположную скалу, белого волка там не оказалось. Тогда он резко обернулся. Белый волк стоял около него и принюхивался.

      – Некрасиво с твоей стороны так делать, – заметила Буря, обращаясь к белому волку. – Он ведь человек и не понимает, зачем ты делаешь это. К тому же, видит нас первый раз.

      – Да, прошу прощения, – мгновение, и вот уже перед Зорэном стоит мужчина с длинными белыми волосами и голубыми волчьими глазами, одетый в обыкновенные штаны и голубую, накинутую на одно плечо, ткань, подпоясанную серебристым шнуром.

      – Меня зовут Океан, – представился мужчина. – Я – Страж Воды, старший Страж.

      – Страж? – переспросил Зорэн.

      – Стражи – волки, охраняющие стаю. Ими становятся волки, обладающие огромной силой и необычными способностями – физическими и душевными. Буря – волк, обративший тебя – является Стражем Огня.

      Девушка присела в шуточном реверансе.

      – Песок, – она махнула в сторону большого волка, с неодобрением встретившего чужака. – Страж Земли.

      – Должен быть Страж Воздуха, – задумчиво проговорил Зорэн, поднявшись с колен. – Четыре стихии.

      – Верно, – кивнул Океан. – Есть и четвертый Страж, его зовут Ураган. Сейчас он погружен в глубокий сон. Ты увидишь его утром.

      – Утром? Я останусь здесь до утра?

      – Ты просто не сможешь уйти, – сказала Буря и улыбнулась. – Теперь лес – твой дом, стая – твоя семья, а ты – волк.

      Сердце Зорэна пропустило несколько ударов. Вот почему его тянуло в лес: он должен был встретиться с волками.

      – Я помогу тебе обратиться, – сказала Буря. – Сейчас самое лучшее время. Я знаю, что ты боишься и сомневаешься, но когда это произойдет, ты поймешь, что сделал правильный выбор.

      Зорэн и не заметил, как оказался вместе с Бурей на одинокой скале, залитой лунным светом. Он не понял, когда и почему внутри стало тепло-тепло. Он понял, что с ним что-то происходит, когда каждую клетку тела наполнила тупая боль, каждую мышцу будто растягивали. Казалось, что его выворачивают наизнанку.

      – Посмотри на меня.

      Зорэн не видел ничего, кроме золотисто-рыжих горящих глаз.

      И вдруг всё прекратилось. В одно мгновение боль утихла, неприятные ощущения исчезли. Что-то в Зорэне изменилось. Он вдыхал прохладный воздух тихой ночи, чувствуя запах цветов и животных, живущих в лесу. Он смотрел на мир по-новому, будто впервые видел его. Он чувствовал лапами каждый бугорок скалы, каждую маленькую ямку. Внутри возникло непреодолимое желание... Зорэн поднял голову и пронзительно завыл.

      Юноша не заметил, как рядом с ним возникла бурая волчица. Она глубоко вдохнула, и к вою Зорэна, немного хриплому и низкому, присоединился ещё один – мелодичный и звонкий.

***


      Зорэн проснулся в незнаком помещении, на мягком пушистом ковре. Суставы ныли, голова будто налилась чугуном – поднять её было практически невозможно. Юноша дышал тяжело, но, несмотря на плохое самочувствие, на душе у него было легко.

      В глаза ударил яркий солнечный свет. Зорэн сощурился.

      – Проснулся? Замечательно.

      Это была Буря. Юноша открыл глаза. Сейчас она была в человеческом облике и приветливо ему улыбалась.

      – Давай, поднимайся. Чем быстрее ты выйдешь на свежий воздух, тем быстрее пройдёт боль после превращения. Ты ничего не помнишь? Да не может быть такого! Ну-ка вставай, лежебока! Пока будешь валяться, неприятные ощущения будут только усиливаться!

      Зорэн попытался встать и вдруг понял, что у него нет ни ног, ни рук!

      – А чего ты удивляешься? Ты уснул в облике волка, в облике волка и проснулся. Всё логично, по-моему.

      С трудом и с помощью Бури юноша-волк встал на четыре лапы, тряхнул головой и тяжело вздохнул.

      – Вот не надо. Превратись обратно и будет полегче. Давай, я помогу. Сядь. Ну не смотри на меня так, сядь.

      Волк соображал медленно. Ему было непривычно и несколько неудобно находиться в теле животного, и, несмотря на то, что конечности полностью его слушались, управлять ими было сложно.

      Превращение произошло в долю секунды. Из всего, что запомнил Зорэн, были глаза Бури. Снова тепло внутри, но той сильной боли юноша больше не испытал.

      – Чтобы превратиться обратно, ты должен просто сильно захотеть этого, вспомнить те ощущения, которые появляются при обращении и представить что-то или кого-то, что или кто был рядом с тобой во время первого обращения, – рассказывала Буря, а Зорэн приготовился вернуть человеческий облик. – Обычно мы представляем глаза волка, который помогал…

      Но в мыслях юноши золотистые глаза волчицы возникли сами собой. Он почувствовал, как ему становится прохладно, лапы удлиняются, превращаясь в руки, клыки становятся меньше и практически исчезают в ряду ровных зубов. Когда он открыл глаза, то увидел перед собой улыбающуюся Бурю. За её спиной горело яркое солнце, дарившее своё свечение и девушке, и из-за этого она казалась какой-то неземной, сказочной… Хотя то, что происходит с Зорэном сейчас и можно назвать сказкой.

      – Держи, – Буря кинула юноше несколько холодных кусков ткани. – Идти в таком рванье к вожаку будет высшей степенью неприличия.

      И она вышла из шалаша, чтобы юноша смог переодеться.

      «Видимо, одежда порвалась при обращении» – думал он отвлеченно, завязывая плетенный пояс на короткой синей тунике. Штаны были коричневые и, кажется, льняные. Он невольно вспомнил мужчину в голубых одеждах, которого видел вчера.

      С трудом поднявшись на ноги, – оказывается, он и от человеческого тела успел немного отвыкнуть – Зорэн осторожно выглянул на улицу и увидел то же поселение, в которое привела его Буря прошедшей ночью. Сомнений в том, что всё произошедшее – правда, быть не могло. Да и какие сомнения, если ты проснулся в теле волка?

      Теперь уже при солнечном свете поселение выглядело не таким таинственным и жутким. В центре у обычного костра сидели мужчины, во что-то играли дети, с чашками и корзинами ходили туда-сюда женщины; и если не знать, что все они – оборотни, можно было принять их за вполне себе обычных мирных жителей.

      Буря ждала Зорэна у входа в шатер.

      – Выползай уже оттуда, – сказала она, заметив его лохматую голову. – Эй, только не в буквальном смысле, не на четвереньках. Не забывай, ты сейчас человек.

      Зорэн покраснел и, наконец, выбрался из шатра.

      – Идём, тебя ждёт вожак.

      – Вожак? Зачем? А мне обязательно к нему идти? Может, для начала ты мне расскажешь, куда я попал и зачем? И кто здесь живет? И кто вы?

      Зорэн, оправившись от шока и сна, обрёл дар речи и задал вопросы, интересующие его с момента пробуждения.

      – Я не думала, что ты такой болтун, – удивленно выгнула брови девушка. – Если ты ещё не понял, то мы и ты – волки-оборотни, способные оборачиваться то человеком, то зверем. Мы живём здесь уже долгие-долгие годы, и смысл нашего существования – борьба с волфами. Это волки или люди, потерявшие разум и контроль над своим телом. Их хозяйка – старая ведьма, поселившаяся в лесу много веков назад. Её цели нам неизвестны, но её нужно остановить, иначе она уничтожит весь лес – наш дом.

      Этого Зорэну было мало, он хотел знать больше, хотел получить ответ и на другие вопросы, но не успел. Буря остановилась у украшенного тонкими кусками красной ткани, длинными плющами и шкурами шатра, который и шатром было трудно назвать. Она, наклонившись, зашла туда, и потянула за собой Зорэна. Внутри помещение, которое юноша про себя окрестил «дворцом», было такое же огромное, каким казалось снаружи. Было ясно, что здесь жил охотник: на полу, прикрывая землю, лежали шкуры, на деревянных подставках – ножи в кожаных чехлах.

      Оторвав взгляд от оружия, Зорэн посмотрел на мужчину, чьи глаза были закрыты. Он сидел, скрестив ноги, положив на колени руки, и даже так был одного роста с Бурей. Вид у вожака – Зорэн сразу понял, что это именно он – был грозный. Смуглую кожу покрывали шрамы, развитую мускулатуру не скрывала туника без рукавов и свободные шаровары, волосы светло-каштанового цвета были собраны в хвост на затылке.

      Буря чуть склонила голову и села перед вожаком на колени. Видя, что пораженный Зорэн не собирается двигаться, она больно толкнула его в бок. Только тогда он последовал примеру волчицы, и тут же вожак открыл глаза.

      – Тебя Буря привела ночью? – спросил он, пристально глядя на Зорэна. Тот кивнул.

      – Что чувствуешь ты сейчас? Ты испуган?

      Зорэн покачал головой, но Буря снова толкнула его. На этот раз он не понял, что сделал не так, поэтому удивленно на неё посмотрел, а она даже не удостоила его взглядом.

      – Ты рад, что попал к нам?

      Кивок, и Буря уже мысленно скулит от его глупости.

      – Тогда, если ты не испуган, даже рад, почему ты молчишь?

      – Ещё вчера я не знал о существовании поселения оборотней в Зачарованном лесу, – ответил юноша и сам подивился своей откровенности. – Для меня здесь все новое, я не знаю ваших обычаев и боюсь сказать что-то не так.

      – Твои чувства мне понятны. Отныне твоим наставником станет та, кто обратил тебя в волка.

      – Буря? – уточнил Зорэн, взглянув на девушку.

      – Она будет тебя учить до твоего посвящения, расскажет о нашем мире. Ты должен слушать и выполнять всё, что она говорит. Относись к ней с уважением и вниманием. А теперь подойди ко мне, юный волк.

      Зорэн взглянул на нового учителя и, дождавшись её кивка, поднялся с колен и подошел к мужчине. Вожак коснулся его лба и тут же нарёк новым именем:

      – Тебя будут звать Огонь.

      В груди Бури сердце забилось быстрее. Она едва не кинулась на вожака и Зорэна, но сдержалась, сжав кулаки так, что ногти вонзились в кожу. Что значит «Огонь»? В стае был лишь один Огонь, погибший из-за её глупости и нерадивости других волков. Другого быть не может и не должно! Как можно отдать другому имя Огня?! Её Огня…

      – Благодарю, – сказал Зорэн, не зная, за что благодарит, но интуитивно чувствуя, что должен это сделать.

      – Иди, Зорэн, – сказала Буря, по-особому выделив человеческое имя подопечного. – Иди к костру, я скоро приду.

      – Хорошо, – юноша в который раз за последние полчаса кивнул и вышел из шатра, не понимая, что так разозлило Бурю.

      – Запомни его имя, сделай уж милость… – начал, было, вожак, но Буря его перебила:

      – Как вы могли? Имя Огня не может носить какой-то мальчишка! Вы и сами говорили, что не назовете так недостойного; что Огонь был героем, что…

      – Хватит, Буря! – громкий голос разгневанного вожака как раскат грома разнесся по шатру, оглушив волчицу. – Успокойся и послушай меня: ты не знаешь этого юношу. Я почти уверен, что он и есть тот, кого мы видели в Огне – избранный, тот, кто спасет нас.

      – Только вот Огня эта ваша уверенность погубила, – проворчала девушка. В груди снова забурлила злость, которую она с трудом могла сдерживать.

      – Ступай, Буря, я не поменяю своё решение. Усмири свой пыл и займись подготовкой нового волка к посвящению.

      Волчица поклонилась, встала с колен и, обернувшись у выхода, спросила:

      – Вы не можете назначить ему другого наставника?

      Вожак покачал головой, и она, опустив голову, вышла из шатра. Сейчас ей как никогда хотелось побыть в одиночестве, но она уже успела заметить Зорэна в компании Урагана. Оставить новоиспеченного волка в компании Ветра Буря не могла, иначе потом ей придется развенчивать миф за мифом, которыми любезно поделиться с новичком старший «товарищ». Мало того, что Ураган был довольно ветреным волком, так ещё и приврать любил.

      – Ну что, Огонёк, – выдавила из себя Буря. Она знала, что Ветер не раз наступит ей на больную мозоль, – Ты нашел себе нового друга? Хочу заметить, что Ураган – не лучший вариант.

      – Ну что ж ты так нелестно обо мне отзываешься? – обиженным голосом проговорил Ветер. – Я, может, стал бы для него даже лучшим наставником, чем ты.

      – Правда? И почему, мне интересно?

      – Хотя бы потому, что не буду пытаться прожечь что-нибудь глазами, произнося его имя, – усмехнулся Ураган, оскалив белоснежные зубы, а потом потянулся и беззаботно добавил, – Схожу-ка я к нашим травницам. А то голова с утра раскалывается – ужас.

      – Пить надо меньше, – скрестила руки на груди Буря, борясь с желанием ударить этого балабола.

      – Вчера – грех не выпить. Мой подопечный, как-никак, стал полноправным охотником. Надеюсь, скоро мы будем пить и за твоё посвящение, Огонь, – подмигнул Ветер мало что понимающему юноше. – Если твоя наставница будет рычать – приходи ко мне. Мы на неё управу найдем, – и он пошёл прочь от костра.

      – Надеюсь, ты понимаешь, что к Урагану нужно относиться с осторожностью? – строго спросила Буря.

      – Наверное, – почесал затылок Зорэн и выразительно посмотрел на наставницу.

      – Не надо так пялиться: если хочешь что-то спросить – спрашивай.

      – Я даже не знаю, с чего начать.

      – Уж что-нибудь выбери.

      Желудок волка ответил за него. Он отчетливо чувствовал голод, но сказать об этом, когда вокруг все только и делали, что обсуждали какие-то очень важные и очень непонятные вещи, не решался.

      – Понятно, – Буря улыбнулась. Кажется, гнев постепенно проходил, – Общий завтрак ты проспал, но я могу что-нибудь стащить. Ну, или попросить. Идём.

      Буря повела юношу той же дорогой, по которой недавно шел Ураган. Мимо них пробегали дети, останавливаясь около них и махая руками. Буря приветливо махала рукой в ответ. Зорэн удивился, когда одна светловолосая девочка на его глазах превратилась в волка. Хотя, чему уж ему – оборотню с недавнего времени – удивляться…

      – Все, кто здесь живет – оборотни с рождения? – поинтересовался Зорэн.

      – Большая часть. Есть такие же, как ты; те, кого обратили. Кстати, с одним обращенным ты только что общался.

      – Ураган? – удивился Зорэн и его вопрос прозвучал, кажется, слишком громко, потому что на него обернулись не только дети, но и взрослые волки. Заметив это, он поежился. Но жители поселения только улыбнулись и продолжили заниматься своими делами. Кажется, они не такие жестокие и злые звери, какими оборотней представлял себе Зорэн.

      – Да, представь себе. Волк, который обратил его, уже давно мёртв. Ураган был слугой у кого-то богатого человека. Ох и натерпелся он там… С ним обращались, как с вещью, он не имел никаких прав, потому сбежал. Тогда его нашёл Гром. По его словам, Ураган молил о смерти… – Буря нахмурилась, – Гром укусил его и через год Ураган прибежал сюда. Он быстро освоился, через три года после своего обращения он заменил Грома и стал Стражем Ветра.

      – Но вы, кажется, не очень хорошо ладите.

      – Почувствовав свободу, Ураган пустился во все тяжкие. Он неплохой волк, но раздражает своей любовью к девушкам.

      – Что в этом плохого? – улыбнулся Зорэн.

      – Ты не понял: к каждой девушке в стае. Кому нужен такой ветреный волчище, – пожала плечами Буря. – Ну вот, мы пришли. Заходи.

      Зорэн даже не заметил, как они оказались у пещеры, завешанной зелеными лианами, откуда исходил такой приятный запах жаренного мяса, что юноша облизнулся.

      – Это наша кухня, – сказала Буря, протолкнув подопечного внутрь. – Сюда непринято заходить, но, как ты понимаешь, кое-кто умудряется незаметно проскальзывать и тащить что-нибудь съестное. Пойдем, представлю тебе повелительницу этой обители мяса и мёда.

      Буря пошла вглубь пещеры. В воздухе витал одурманивающий запах специй, и через легкую дымку Зорэн увидел невысокую, на вид очень молодую женщину в косынке с румяными щеками.

      – Кажется, это тот волчонок, о котором говорит вся стая, – мельком взглянув на гостей, спросила она. – Наслышана. Проголодался? Как тебя зовут?

      – Огонь, – ответил юноша, прислушиваясь: как звучит его новое имя?

      – Огонь? – испуганно переспросила хозяйка кухни. Из её рук выпали деревянные тарелки и нож, с грохотом ударившись о каменный пол, а женщина в косынке застыла, глядя на Бурю. Та поежилась, отвела взгляд:

      – Он действительно проголодался, Золотко. С момента обращения у него во рту и маковой росинки не было.

      – Конечно! – спохватилась повариха и забегала Золотко, то и дело врезаясь в других кухарок. – Чем бы тебя накормить попривычнее? Посмотрим-посмотрим.

      – А что вы вообще едите? – поинтересовался Зорэн, наблюдая за кухаркой.

      – Мясо разных животных. Для того и ходим на охоту. А вообще – всё, что можно найти в лесу: мёд, ягоды. А ещё мы выращиваем пшеницу, делаем из неё что-то вроде вашего хлеба, но только по форме круглое – подсмотрели у людей, – ответила Буря. – Большая часть девушек и женщин поселения занимается собирательством ягод и мёда, готовит на кухне. Дети им помогают. А мужчины ходят на охоту.

      – А ты что делаешь?

      – Я тоже охочусь. Среди девушек тоже есть охотницы – те, что посильнее, кто прошел посвящение.

      – То есть ты сильнее той же Золотки? – удивился юноша.

      – Конечно, – усмехнулась Буря, скрестив руки на груди. – Я кажусь слишком тощей? Мой Дар позволяет мне не бороться голыми руками. К тому же, будь я слабее мужчин, я бы не стала Стражем.

      Зорэн не успел задать очередной вопрос: к ним подлетела Золотко с большой глубокой тарелкой. Зорэн даже сильнее проголодался, учуяв запах мяса и мёда.

      – Спасибо, – кивнул он.

      – На здоровье. Но имей в виду: первый и последний раз я делаю для тебя исключение.

      – Хорошо, – немного растерянно проговорил Зорэн и вместе с Бурей вышел из пещеры.

      – Пойдем во-о-он на ту скалу. Она называется Зелёной, это мой пост и моё любимое место. Там ты поешь, и я расскажу тебе всё, что ты хочешь знать.

***


      – Да, на счёт исключения. Вся стая собирается у костра, около которого ты познакомился с Ураганом, во время приема пищи. Вечером на этом же костре жарят телёнка, оленёнка – в общем, того, кого поймают во время охоты. В другое время – никаких вылазок на кухню за съестным. Карается по всей строгости закона. Потому что мы убиваем ровно столько, сколько нам нужно для питания. Если кто-то съест больше, чем ему полагается, то кто-то останется голодным. Ясно?

      Зорэн кивнул, за обе щеки уплетая хорошо прожаренный стейк, политый мёдом. Кажется, ничего вкуснее в своей жизни он не пробовал.

      Буря молча смотрела на своего подопечного, но, наконец, это занятие ей наскучило.

      – Может, что-нибудь спросишь? Я не знаю, с чего начать.

      – Хорофо, – с набитым ртом отозвался юноша, проглотил и произнес, – Как вообще так получилось, что вы стали оборотнями? Вы всегда ими были или вас тоже кто-то обратил? И давно здесь поселение оборотней? И почему вы не показываетесь людям?

      – Стоп! Ну-ка угомонись, иначе я все не запомню, – остановила его Буря и села поудобнее, настраиваясь на долгий разговор. – Ну, давай всё с самого начала. Кажется, ты мало что запомнил из нашего утреннего разговора. Никто уже и не помнит, когда оборотни появились в лесу. Мы знаем только то, что живем здесь очень давно; что должны побороть ведьму, живущую на горе в глубине леса; что это сделает Избранный. Он будет отличаться от других волков невероятной смелостью и особенно сильным Даром: «тот, у кого ястребиное зрение, человечьи глаза, кто там, где смерть жжет костер, вдыхает дым». Мы даже не знаем, кто произнес это предсказание, но каждое посвящение ждем, что кто-то из волков покажет себя, испугает, а может и победит саму Смерть – так зовут ведьму.

      – А ведьма уничтожает ваш лес? Это я запомнил – пробубнил Зорэн, закончив с трапезой и откинувшись на траву. Кажется, он начал привыкать к жизни в лесу.

      – Поэтому её нужно остановить.

      – Оно и понятно, – понимающе кивнул Зорэн. – А что за Дар? Ты несколько раз говорила об этом.

      – Дар? Ну, это что-то похожее на магию, как в человеческих сказках. Особый талант, который есть у каждого оборотня.

      – И какой же у тебя?

      Вместо ответа Буря провела в воздухе изогнутую линию, и она тут же загорелась. Буря подула, и волна изогнулась спиралью, пролетела над восхищенным юношей и, поднявшись вверх, рассыпалась мелкими искрами.

      – Ты повелеваешь огнем?

      – Да. И ты, судя по имени, тоже.

      – Я? – переспросил Зорэн, сел и внимательно осмотрел свои руки. Потом повторил движения Бури, но ничего не произошло в первую секунду. Потом воздух заискрился и тут же потух.

      – Неплохо! Ни у кого не получается с первого раза! Но не так быстро, этому нужно учиться, иначе всё спалишь.

      – У кого училась ты? – полюбопытствовал он, взглянув на наставницу, и вдруг отшатнулся. – Я сказал что-то не так?

      – Все в порядке, – Буря отвернулась, так что Зорэн мог видеть только её волосы, сияющие на солнце, и по её щеке прокатилась одинокая слезинка. Но даже голос не выдал душевного состояния девушки, – Оборотня, который был моим учителем, давно нет в живых.

      – Он был тебе дорог?

      – Как и любой учитель для ученика.

      Повисла неловкая пауза. Буря не шевелилась, а Зорэн не знал, как завести разговор снова. Он и раньше не знал, как успокаивать девушек, а теперь – и вовсе. Буря казалась старше, мудрее, но выглядела, как его ровесница. Он не знал её возраста, поэтому боялся обидеть сильнее неуважением или излишней ласковостью, с какой обычно успокаивают детей.

      – Наверное, тебе интересно послушать побольше о Стражах? – первой нарушила молчание Буря и вновь повернулась к подопечному: на её лице не было и тени недавней перемены.

      – Неплохо было бы это узнать.

      – Ну, старший Страж – Океан, он Страж Воды. Он самый старший в стае, после вождя, разумеется, поэтому относись к нему с должным уважением. Управляет водной стихией. Помимо всего прочего, он учит волчат, которые обладают даром, связанным с его стихией, им управлять. Страж Земли – Песок, немного твердолобая гора мускул, с которым спорить – себе дороже. Его стихия – земля. В случае особой опасности должен заключить под каменный купол поселение. Дальше по возрасту идем мы с Ураганом – мы одногодки. Ураган, как ты уже понял, Страж Ветра, чем и управляет. Самый быстрый волк в стае. Ну, а о его личных качествах ты немного уже знаешь. Кстати, несмотря на все его минусы, в бою он отличный товарищ, положиться на него можно. Теперь немного обо мне. Меня зовут Буря, я сменила своего учителя на посту Стража Огня. Я строгий наставник, поэтому не жди послаблений, – девушка улыбнулась и задумалась, – Вот, вроде бы, и всё.

      – Можно нескромный вопрос?

      – Валяй, но не обещаю ответить.

      – Сколько тебе лет?

      – Двадцать.

      – Ничего, что я обращаюсь к тебе на «ты»?

      – Ничего, – засмеялась Буря, – У нас небольшая разница.

      – Хорошо. У меня есть ещё пара вопросов. Можно?

      – Конечно.

      – Что такое посвящение? Я понял только в общих чертах, но, кажется, я должен буду его пройти.

      – Да. Обычно его проходят мальчики четырнадцати лет; девочки – в пятнадцать. Конечно, есть исключения: я с одним из них знакома, его зовут Эхо. Вчера он прошел свое посвящение, ему тринадцать. Помнишь, когда мы шли сюда вчера ночью, мы проходили мимо высокого костра, преграждающего путь в поселение? Он защищает нас от вторжения людей и волфов. Конечно, он не простой. Чтобы поддерживать его, мы должны подбрасывать в него прутики из дровницы Смерти. За ними и отправляются волчата, показывая, что готовы защищать и помогать стае, доказывая свою смелость и умение пользоваться Даром.

      – И вы не боитесь отправлять волчат к самой Смерти? Вдруг они не справятся?

      – Давным-давно дети действительно погибали во время испытания. Это было ужасное время: матери прятали детей, чтобы не потерять их. Но сейчас традиция изменилась. У каждого волчонка есть взрослый спутник, который поможет в случае опасности.

      – И то сахар!

      – Да уж, – усмехнулась Буря и посмотрела вверх, – у нас ещё много времени до ужина. Если ты нормально себя чувствуешь, то можем заняться твоей подготовкой.

      – Можем. И с чего начнем? – воодушевился Зорэн, тут же вскочив на ноги. – С огненных шаров? Или этих искр, которые ты мне показывала?

      – Ну-ка притормози, – засмеялась Буря – так заливисто и легко, впервые с момента их встречи. – Для начала ты должен научиться хотя бы в волка превращаться быстро, без увечий для себя, других и одежды.

      – Тоже неплохо! – не расстроился юноша.

      – Давай для начала спустимся со скалы? А то мало ли, как тебя будет заносить, пока ты научишься передвигаться в обличии волка. У подножия скалы есть поляна, где тренируются волки. Сейчас там никого быть не должно, а если и будет, то дальний угол – моя негласная собственность. Пойдём!

      Они спустились к подножию где, как и говорила Буря, находилась широкая поляна. Правда, здесь было не так безлюдно – трое волчат сцепились в один черно-бело-каштановый клубок, пытаясь что-то друг у друга отобрать.

      – Вроде уже взрослые волки, – громко сказала Буря, обращаясь к ним.

      Клубок тут же распался на три волчонка, которые мгновенно уселись в линейку перед девушкой. Два из них – черный и белый с серыми подпалинами – были немного крупнее, чем их каштановый товарищ.

      – Что не поделили? – поинтересовалась Страж, скрестив руки на груди.

      Тут черный и белый обратились в лохматых мальчиков и один из них заговорил:

      – Это был тренировочный бой.

      – Мне кажется, он перерос в нечто более опасное, чем просто тренировка, – строго заметила Буря.

      – Может, хватит нам указывать? – раздраженно отозвался светленький мальчик, второй кивнул в знак согласия и незаметно для девушки спрятал что-то в карман выпачканных в пыли штанов. Зорэн заметил это, но виду не подал.

      – Мы уже прошли посвящение, ты нам больше не указ.

      – Думаете, прошли посвящение – стали взрослыми волками? Три «ха-ха»! Пока я – Страж и волк, который, к тому же, старше вас, будьте добры слушать мои указания. А сейчас вон с поляны! И чтобы вашего скулежа я сегодня больше не слышала!

      Фыркнув, оба мальчика ушли. Третий же сидел неподвижно, опустив продолговатую морду с аккуратным черным носом. Буря вздохнула, подошла к нему и, присев рядом на колени, погладила по мягкой шерсти.

      – Ну, хоть ты скажешь мне, что тут у вас произошло?

      Вместо ответа волчонок уткнулся в её плечо и заскулил. Буря не стала его ругать или отрывать от себя, лишь продолжала гладить и обнимать.

      Зорэн смотрел на них, и в его груди разливалось тянучее чувство тоски. Он помнил, как, будучи маленьким, попал в чужую семью. Его не приняли; старшие дети не упускали возможности поиздеваться над ним. В том холодном доме только один человек стал для него родным. Её имени он даже не знал, но на всю жизнь запомнил ласковую улыбку, нежные руки, тихий голос. Она пропала в лесу, когда ему было тринадцать, и он отправился её искать. Тогда-то его, раненого, полуживого, нашла Буря и укусила. Зорэн никогда не сожалел о своем поступке, но сейчас, когда тот побег в лес привел его в стаю, где есть те, кому не плевать на него, он с особой радостью вспоминает его.

      – Так что им было нужно? – поинтересовалась Буря, когда волк, вдруг обратившийся в её руках мальчиком, отшатнулся.

      – Ничего, ничего, – покачал головой он.

      – Не смей мне врать.

      – Я взрослый волк, твоей помощи больше не попрошу. Не попрошу.

      – Просить кого-то о помощи не зазорно, Эхо.

      – Ты сама себе противоречишь, противоречишь, – он вздохнул, – Вчера Ураган подарил мне одну вещицу: ветер в маленькой бутылочке. Бутылочке, которую даже на шее можно носить. А Уголь и Зола хотели отобрать. Я бы не дал, не дал. Но ты говорила, что использовать Дар против своих нельзя.

      – Нельзя, – кивнула Буря и потрясла головой, – пообщавшись с этим мальчишкой, она и сама начала говорить, как он. – То, что ты хотел отвоевать свою вещь в честном бою – похвально, ты молодец.

      – Молодец, – повторил Эхо с горькой усмешкой.

      – Мы вернем его, обещаю.

      – Не нужно, – мальчик поднялся с земли, – Я разберусь с этим сам, как взрослый волк, – тут он взглянул на Зорэна, – Ты новый подопечный Бури?

      – Вроде того, – улыбнулся он. – Меня зовут Зо… – тут он посмотрел на наставницу и поспешил исправиться, – Огонь.

      – Огонь, значит, – задумчиво повторил Эхо, – Понятно, понятно.

      – Это Эхо, – сказала Буря, и Зорэн снова заметил в ней перемену: в глазах особенно. Они загорелись каким-то странным, неестественным светом. Будто каждый раз наполнялись слезами…

      – Очень приятно, Эхо, – кивнул юноша. – Значит, ты вчера прошел посвящение? Поздравляю!

      – Спасибо. Надеюсь, смогу скоро поздравить и тебя, и тебя.

      Улыбка Зорэна стала натянутой – он понял, за что мальчик получил такое имя. Тут пришла в себя Буря и бодро шагнула вперед:

      – Ну что, приступим к тренировкам? Тебе, Огонёк, нужно ещё многому научиться, так что на лень и пустую болтовню времени нет!

      Эхо ушёл, сказав, что не будет мешать; Буря уселась на траву и говорила подопечному, что нужно делать, а Зорэн… После множества неудачных попыток, в результате которых у него то вылезали волчьи уши, то хвост, которые он долго не мог убрать, наконец, смог обратиться полностью.

      – Неплохо, неплохо, – смеялась Буря. У неё вообще как-то резко поднялось настроение, когда она наблюдала за вроде бы взрослым человеком, но таким неловким и глупым волком. – Ну-ка, давай теперь учиться ходить. Подними одну лапу. И что ты смотришь на меня? Лапу, говорю, подними, – но чёрный волк не шевелился. Буря, хотя и понимала, что он просто боится, подползла к нему и повторила прямо в ухо, – Подними лапу!

      Зорэн отшатнулся, но инстинктивно переставил лапы и смог сохранить равновесие.

      – А, с тобой нужно по-плохому? Ну что ж, будем по-плохому, – хитро улыбнулась Буря и, что было силы, стукнула его по спине, – Да расслабься, Огонёк.

      Волк заскулил и оскалился.

      – Попробуешь цапнуть?

      Зорэн не решался, тогда Буря отломила от близрастущего дерева ветку и принялась размахивать ею перед мордой зверя, намерено щекоча нос маленькими листочками. Волк злился, а девушка только смеялась, бегала по поляне и играла с ним, как со щенком.

      Зорэн и сам не понял, когда побежал; когда принялся догонять Бурю, то и дело, вставая на задние лапы, наскакивая на неё; как разозлился до того, что вдруг ускорился и выхватил злополучную ветвь из её руки. Но будучи неопытным зверем, он царапнул клыками и руку наставницы. В нос ударил металлический запах крови, но в лице Бури, к удивлению зверя, не дрогнул ни один мускул.

      – Знаешь, почему метод «по-плохому» нравится мне меньше других? Мне все норовят откусить полруки. Хотя всё не так страшно: каждый только царапает.

      Она снова села на траву и оглядела руку. Небольшая рана кровоточила. Зорэн подошел к ней, виновато заскулил и, сам не вполне понимая, что и зачем делает, лизнул её руку.

      – Да не убивайся так, Огонёк! Знаешь, сколько таких же, как ты, меня кусали? И ничего, жива. На волках, знаешь ли, раны быстро затягиваются.

      Но Зорэн чувствовал себя виноватым и потерся о её плечо мордой. Он не знал, как выразить своё сожаление в обличии волка по-другому, а обратиться обратно не мог.

      – Пойдем-ка к Океану. Он с такой пустяковой раной справится быстро, а потом мы вернем тебе человеческий облик. А пока побегаешь так – полезно. Идёт?

      Волк кивнул и послушно пошёл за наставницей.

***


      Превращение в человека вышло лучше, чем в волка. По крайней мере, лучше, чем утром. Следовало бы поработать над скоростью, но «одежда цела – уже прогресс», как сказала Буря.

      Сейчас они сидели у костра за общим ужином. Вождь, попросив тишины, представил Зорэна стае. Если бы не смущение, одолевшее юношу, он бы в который раз заметил не совсем обычную реакцию волков на его новое имя. Он смотрел на всех, вглядываясь в каждое лицо, и снова думал: «Совсем не похожи на злых оборотней, о которых нам рассказывали в деревне».

      После ужина Буря проводила Зорэна до того же шатра, в котором он проснулся сегодня.

      – Его как раз недавно соорудили – как знали, что в стае появится новенький. Теперь это твой дом. Я живу в красном шатре у подножья Зелёной скалы, может ты и видел – но днем ты редко найдешь меня там. Если что-то случится, прибегай. Ну, доброй ночи. И ещё раз добро пожаловать, волчище, – девушка тепло улыбнулась, похлопала по плечу и ушла.

      Забраться в шатер Зорэн не спешил. Конечно, день был насыщенный, и он очень устал, но свежий ночной ветерок действовал на него лучше, чем тряпичные своды, поэтому юноша остался наблюдать, как разбредаются по своим жилищам последние зеваки, как чернеют угольки в уже потухшем костре. Ему очень хотелось с кем-то поговорить. За этот долгий день Зорэн забыл, что значит быть в одиночестве. Однако подходить к кому-либо ещё не решался.

      Вскоре в поселении настала та тишина, которая зовется ночной и отличается от других потому, что нарушается только храпом мужчин, сопением женщин и возней детей. Зорэн пообещал себе постоять ещё пару минут и идти спать. И в это время, будто специально, кто-то зашевелился в кустах, которые росли чуть поодаль, за его шатром. Юноша не спеша, осторожно пошел на звук.

      «А вдруг стая не одобрит то, что я здесь хожу после «отбоя»? А вдруг это волфы как-то обошли пламя на входе? Вот я им задам! Буря поймет, что я…» – дофантазировать сцену своего триумфа уже жаждавший подвигов Зорэн не успел. Едва он подкрался к кустам, из них вылезли два мальчишки.

      – Кажется, вас я уже видел.

      – Да, – кивнул черноволосый мальчик. – Я – Уголь, а она – Зола.

      Тут юноша присмотрелся к светленькому, как он думал, мальчишке: это и впрямь была девочка с короткими волосами и хитрым, хулиганским прищуром.

      – Вы брат и сестра? – поинтересовался, сам не зная зачем, Зорэн.

      – Нет, мы просто родились… – начал Уголь, а Зола закончила, – практически в одно время. Поэтому между нами особая связь.

      – Ясно, – юноша после знакомства с Эхо не удивлялся необычным волчатам, – Меня зовут Огонь.

      – Мы знаем. Твое имя проклято, – спокойно сказала девочка.

      – Почему?

      – Тот, кто носил его несколько лет назад, погиб.

      – Как? Почему?

      Зола покачала головой:

      – Нам нельзя говорить, Буря будет ругаться.

      Юноше стало не по себе, и он решил узнать об этом поподробнее у самой наставницы.

      – Другие волки тоже тебе не расскажут, – предупредил Уголь. – Все боятся Бурю.

      – А вы, значит, не боитесь?

      – Почему ты так решил?

      – Вы забрали у её друга ветер в бутылочке.

      Уголь нахмурился и подбросил в руке вещицу.

      – Для новичка ты слишком наблюдателен. Волк должен уметь сохранить свои вещи, иначе их заберут! Эхо не смог, – жестко сказал он.

      – А вам не кажется, что немного несправедливо бросаться вдвоем на одного?

      – Огонь сражался против стаи волфов… – подала голос Зола, но Уголь тут же шикнул на неё.

      Мальчик зло прищурился, плюнул: «Отними, если хочешь вернуть Эхо» и, обратившись в волка, побежал к ближайшей скале. Зола колебалась, но Зорэн быстро потерял её из виду – последовал за маленьким воришкой. Он сразу понял, что догнать его в человеческом облике не выйдет, поэтому, недолго думая, обратился в волка. Он заскулил – обращение вышло почему-то болезненным, но, превозмогая резь в лапах, взобрался на скалу.

      – Посмотрим, как это работает, – пробормотал Уголь и откупорил крышку.

      Зорэн с рыком бросился к нему, но даже приблизиться не смог: вихрь, вырвавшийся из бутылочки, подхватил его и оторвал от земли. Зорэн отчаянно замотал головой, увидел испуганное лицо Угля, какого-то волка на Зелёной скале; вихрь отнес его на пару метров, Зорэн на несколько секунд завис над поселением и почувствовал, что сила, которая держала его в воздухе, исчезла. Последним, что он услышал, были чьи-то быстрые шаги и его собственный тихий вой.

***


      Когда Зорэн проснулся в шатре, он услышал гневный голос Бури. Она кого-то отчитывала на улице.

      – Как ты себя чувствуешь? – над ним склонился мужчина в синей тунике.

      «Вы – Океан, правильно? Спасибо, но я даже знаю, лучше или хуже, чем ночью», – пронеслось в голове юноши, но он вспомнил, что все ещё волк, и попробовал подняться. Это действие отозвалось тупой болью во всем теле и всё той же резью в лапах.

      – Давай-ка попробуем вернуть тебе человеческое обличие. Будет больно, но ты потерпи.

      Больно было даже делать попытки превратиться. Спустя какое-то время
Зорэн устало выдохнул. Океан понимающе кивнул и высунул голову из шатра. Ему даже не нужно было звать Бурю: она сразу заметила его и кинулась к своему подопечному.

      – Смотри на меня! Помнишь: глаза и сильное желание. Ну же, Огонёк, потерпи.

      Зорэн послушно смотрел в янтарные глаза. Постепенно всё, кроме них, поплыло и утонуло в тьме. Он даже испугался, что снова теряет сознание, как вдруг почувствовал прохладу – исчезла густая шерсть.

      – Молодец, – улыбнулась Буря, хотя и несколько вымученно. – Ну, давай, ложись, пока тебе не стоит вставать.

      Она осталась сидеть рядом, в то время как Океан водил по воздуху над телом юноши светящимися белым цветом руками.

      – Что это? – поинтересовался Зорэн шепотом.

      – Вода, – пожав плечами, ответила Буря.

      Чем дольше старший Страж колдовал, тем легче становилось дышать юноше, тем меньше чувствовалась боль.

      – Отдохни ещё полчаса, – сказал Океан.

      – Спасибо вам!

      Мужчина вышел из шатра, а Буря нахмурилась.

      – Будешь отчитывать за то, что произошло ночью? – с усмешкой спросил Зорэн, хотя по-настоящему побаивался наставницу после услышанного от Угля и Золы.

      – Те, кого нужно было отчитать, уже отчитаны. Тебе, конечно, не стоило геройствовать, потому что ты ещё мало что умеешь, и это как минимум опасно для твоего здоровья.

      – Я думал, что справлюсь с детьми.

      – Знаешь, я не очень люблю отважных до глупости. Думай головой в следующий раз и рассчитывай свои возможности, ладно?

      – Хорошо. Прости. Эхо сильно расстроился из-за подарка Урагана?

      – Сильно. Но не из-за подарка. Он чуть было не начал винить себя в том, что ты упал с такой высоты.

      – Только не это! Надеюсь, ты сказала ему, что он не прав?

      – Я делала это, когда увидела Золу… Не знаю, дошли ли до него мои слова.

      – Где он? Я должен с ним поговорить!

      – Ровно через двадцать минут. А пока лежи.

      На некоторое время в шатре стало тихо. Зорэн слушал, как к его новому дому подкрадываются любопытные волчата, но не решаются войти. Когда он почувствовал себя лучше, то немного приподнялся на локтях и снова откинулся на подушку.

      – Буря, – позвал юноша, – что с моими ногами?

      Его ступни были покрыты порезами, которые затянулись благодаря магии Океана, но Зорэн всё же помнил ужасную режущую боль, вызванную ими.

      – Последствия неудачного обращения. Такое бывает. Ты обратился вроде бы полностью, но не все кости в ногах изменились. Если коротко: внутренний скелет твоих ступней остался неизменным, поэтому кости изнутри царапали плоть. Я даже не понимаю, как ты вообще смог двигаться, а не упал сразу же, – Буря тяжело вздохнула. – К счастью для тебя, в практике Океана это не первый случай. Иногда подобное происходило с грудной клеткой – это намного серьёзнее, так как под угрозой повреждения находится сердце.

      – Кто-нибудь умирал во время обращения?

      – Из рожденных оборотнями – нет. Умирали те, кого обратили.

      – Почему ты мне не сказала?

      – Тогда ты бы боялся. Порой страх перед возможностью сильнее, чем страх перед неизвестностью.

      Не найдя, что ответить, юноша вздохнул и поднялся на ноги. Он почувствовал себя совершенно здоровым, поэтому решил не медлить и отправиться к Эхо. Буря догадалась о его намерениях:

      – Он на Зелёной скале – это его любимое место.

***


      – Привет, – Зорэн присел рядом с Эхо, свесив ноги.

      – Привет, – глухо отозвался мальчик. – Как ты?

      – Океан меня подлатал, так что всё хорошо.

      – Хорошо? Твои ноги так и не зажили.

      – Подумаешь, останутся шрамы – мне не впервой. Я никому не рассказывал, но у меня на спине есть огромный шрам. В детстве за непослушание меня сильно били. А я был не самым примерным ребенком.

      – У нас есть наказания похуже, похуже.

      – Мне страшно о них спросить, – натянуто улыбнулся Зорэн и решил отойти от темы наказаний – его слова были правдой и не очень легко ему дались. – Надеюсь, ты не винишь себя в случившемся?

      Эхо промолчал.

      – Эхо, не кори себя. Я сделал это по своей воле. У меня есть ужасная черта – любопытство. Мне захотелось почувствовать, каково это: быть героем? Ну, или просто побольше узнать о тех ребятах, Угле и Золе. Наверное, даже если у них не было этой бутылочки, я все равно бы к ним сунулся.

      – Не старайся быть героем. Это когда-то сыграло с одними волком злую шутку, очень злую шутку, – проговорил задумчиво Эхо.

      – Его звали так же, как и меня? – догадался Зорэн, и мальчик кивнул. – Я знаю, что нельзя говорить об этом. Но ты мне не скажешь, почему?

      – Просто нельзя.

      Зорэн вздохнул. Чем больше он узнавал о таинственном Огне, точнее – не узнавал ничего, кроме того, что тот погиб и был, кажется, героем, тем сильнее ему хотелось поговорить о нём с Бурей. Но даже дети ничего не хотели рассказывать.

      – Эхо, спустись! – вдруг перед мальчиком и юношей возник Ураган, уверенно стоявший прямо в воздухе. – Завтра ваша первая охота, не забыл?

      – Не забыл, – мальчик кивнул, поднялся на ноги и ушёл.

      – Ну, здравствуй, дружище, – Ураган занял место Эхо, – как твои раны?

      – Всё хорошо, спасибо Океану.

      – Ну и прекрасно, – беспечно улыбнулся Страж Ветра, – А то я уже испугался: все девушки только о тебе и говорят, даже начали забывать про меня.

      Зорэн усмехнулся.

      – Да, кстати, дружище, я хотел предупредить, – вдруг сказал Ураган и голос его стал более серьёзным. – Не приставай к волкам с расспросами об Огне. Буря всё слышит.

      И он ушел, оставив Зорэна в одиночестве. Тот ещё какое-то время сидел на скале и прокручивал в голове последние события, не зная, что Буря стоит под скалой и тоже вспоминает…

***


      За три недели Зорэн привык к стае. Он больше не опаздывал на завтрак, научился оборачиваться волком за пять секунд, практически полностью контролировал открывшийся внезапно за ужином Дар (из-за чего узнал, что такое наказание у волков), привык отзываться на новое имя. Волки радушно приняли его в стаю, он даже завёл друзей. Зорэн веселился вместе с молодыми парнями и девушками у костра – прыгал через костер, танцевал, пел – что не очень нравилось Буре. Ещё ей не нравилось то, что в этой компании был Ураган и что её подопечный неплохо с ним ладил.

      Несмотря на все развлечения, Зорэн никогда не пропускал тренировки с наставницей. Он старался не расстраивать её по пустякам, с уважением относился ко всем её решениям и следовал её правилам, что, впрочем, не всегда получалось.

      Они стали до вечера засиживаться на поляне и просто разговаривать. Зорэн был очень удивлен, когда нашел в Буре обычную двадцатилетнюю девушку – немного наивную, любопытную и весёлую. Сама же волчица мысленно ругалась, когда впервые позволила себе расслабиться и потерять время в пустых беседах с учеником. Понимая, что становится слишком мягкой, она даже ходила к вожаку и просила сменить Огню наставника – эта просьба, почему-то, далась ей нелегко. Но вожак, как мудрый и наблюдательный мужчина, оставил всё неизменным. Он также сказал девушке, что привязываться к кому-то – не есть слабость; что прошло уже много лет после смерти прежнего Огня, и Буря имеет право, наконец, начать все сначала.

      Буря провела тот вечер в раздумьях, а на утро заявила своему ученику, что сегодня тренировкой будет путешествие в лес с целью сбора ягод для стаи. В ту прогулку они успели не только набрать полные корзины, но и искупаться в реке, у которой волчица когда-то нашла раненного мальчика, и вернулись уже после заката солнца.

      Сегодня была обыкновенная тренировка: Зорэн готовился к посвящению, до которого осталось пять дней. Он не знал, кого назначат его спутником, но подозревал, что это будет его наставница.

      – Хорошо, – кивнула Буря и выпрямилась, только что обратившись в человека. – А знаешь, с Даром обращаться ты учишься быстрее, чем просто обращаться.

      – Хвалить ты совсем не умеешь, – усмехнулся Зорэн.

      – Просто похвалу нужно заслужить, – покачала головой девушка. – Давай ещё раз, но без Дара. Повалишь меня на землю – считай, готов к посвящению.

      Юноша одновременно с наставницей обернулся в волка и бросился на неё. Он даже в облике зверя был крупнее маленькой, юркой волчицы; и это не всегда играло ему на руку. Она умудрялась выскальзывать из любых ловушек, в которые он её загонял, буквально выпрыгивать из-под лап. В ловкости Страж могла посоперничать даже с молниеносной Луной.

      Зорэн решил одержать верх хитростью. Он мог бы поймать её за хвост, но причинять боль наставнице не хотел. А вот просто прижать её к земле, не раня при этом, вариант неплохой. Сложность состояла в том, что волчица могла бы проскользнуть между лап, отвлечь и даже укусить – бывали и такие случаи.
Вымотать, загонять её? Зорэн скорее выдохнется сам, прежде чем устанет Буря.

      Волчица сверкнула глазами. Зорэну показалось, что она обнажила клыки в ухмылке – дразнит! Из-за частых неудач он начал закипать. Мысли путались, ему уже надоело анализировать и просчитывать каждый ход. Зорэн положился на удачу и прыгнул.

      – Так сердито на меня смотреть совсем не обязательно, – проворчала с легкой улыбкой Буря, обернувшись человеком. – И не надо дышать мне в лицо: я вижу, что ты злой.

      Чёрный волк не шелохнулся. Слишком часто наставница, пусть из благих намерений, издевалась над ним, смеялась.

      «Пусть помучается теперь она» – подумал Зорэн, намереваясь отобрать у Бури любимый кулон из клыка первого убитого ею волфа и заставить её побегать, но что-то остановило его. Он увидел счастливую улыбку наставницы, весёлые огоньки, придающие её медовым глазам сверкающий золотистый оттенок, нежный румянец на щеках не то от жары, не то после бега, и почувствовал, как сердце забилось быстрее.

      – Только попробуй тронуть клык, – предупредила Буря: не в первый раз её подопечный хитро смотрел на трофей. – Не злоупотребляй сегодняшней победой.

      – Знаешь, соблазн его сцапать слишком велик, – улыбнулся,
обратившись, Зорэн.

      – В стае воровство не терпят.

      – Так разве я ворую? Я просто хотел взять на время, – юноша картинно подцепил пальцем шнурок на шее девушки, но тут же отпустил, – И то не буду. Ты, как-никак, моя наставница, и я должен уважать тебя.

      – Отрадно, что ты это понимаешь. Так слезь с меня уже.

      Зорэн рассмеялся, поднялся на ноги и помог встать Буре, искренне надеясь, что Буря не заметила, как он смотрел на неё.

      – На сегодня хватит, – сказала она. – Продолжим завтра на рассвете. Пока ты свободен, не опаздывай на ужин.

      – Обижаешь, когда последний раз я опаздывал?

      – На прошлой неделе.

      – Вот именно, это было давно. Ладно, пойду к Золе и Углю. Они предлагали мне твою любимую тренировку «отбери хворостинку». А что будешь делать ты?

      – Спать. Сегодня ночью мы с Песком сторожим поселение.

      – Доброго сна.

      – Спасибо.

      Лишь только Буря скрылась за ближайшими шатрами, Зорэн поспешил к другой, скрытой тропинке. Подружившись с Золой и Углём, он узнал про все тайные ходы и лазы в поселении и при случае пользовался – это позволяло ему приходить вовремя на тренировки и сборища у костра. Правда, ни дети, ни юноша не знали, известно ли об этих тропах Стражам, но искренне надеялись, что нет.

      Зорэн спешил к шатру под скалой, находящейся левее Зелёной – это был пост Стража Ветра. К нему юноша и направлялся. Он давно уже решил узнать о погибшем учителе Бури и никто, кроме Урагана, помочь ему в этом не мог. Он ждал только того дня, когда сможет выйти из поля зрения и слуха наставницы – как бы велико ни было его любопытство, он не хотел беспокоить её.

      – Можно? – остановившись у узорчатого шатра, спросил Зорэн.

      – Заходи, дружище, – услышал он голос Стража Ветра, – А я даже не удивлен.

      – Ты знал, что я приду? – юноша присел в гору подушек. Они здесь были повсюду. Наверное, каждому ребенку и девушке в стае можно было бы дать по подушке. В шатре Урагана вообще было много разных вещиц: мягкие подушки, крученые шнурки с клыками самой разной формы, вышитые полотна. Всё это удивительным образом умещалось в и на шатре, а в центре всего разнообразия восседал сам хозяин, похожий на короля далекой восточной страны. Что поделать, Страж ветра был любимцем в стае, особенно у девушек-рукодельниц и пронырливых детей, которые приносили ему какие-нибудь красивые камни, когда выходили в лес со взрослыми за ягодами и мёдом. Ураган тоже любил всех искренне и был рад каждому подарку.

      – Когда-нибудь твоё любопытство должно было взять верх, – улыбнулся, пожав плечами, Страж. – Даже самый терпеливый волк спустя долгие десятилетия уступил бы желанию знать истину. Что говорить о молодом, к тому же влюбленном волчище?

      Зорэн смутился. Он бы хотел ответить что-нибудь едкое, но не знал, что именно. В конце концов, Ураган был прав. Как бы юноша ни пытался на корню уничтожить свою чрезмерную, выходящую за рамки дружбы симпатию, у него ничего не вышло. Возникшее вдруг чувство стало ещё одной причиной, побудившей Зорэна пойти к Урагану – ему просто необходимо узнать, что связывало Бурю с её учителем.

      – Я понимаю, что эта история очень важна для тебя. И всё же я предупрежу тебя ещё раз: Буря будет в ярости, если узнает. Если ты сунешься к ней с утешениями, она тебя к себе больше не подпустит.

      – Готов рискнуть, рассказывай, – кивнул, приготовившись слушать, Зорэн.

      – Хорошо, – вздохнул Ураган. – Огонь был на три года старше Бури. Их Даром было управление огнём, поэтому он учил её, потом стал её спутником на посвящении. Они любили друг друга.

      Вскоре после посвящения Бури, он стал Стражем Огня, а она – старшей охотницей. Чаще всего на охоту они ходили вместе и отделялись от стаи. За них никто не переживал: вся стая считала Огня Избранным. Ты, конечно, об этом слышал?

      – Да, Буря рассказывала мне в самый первый день в стае.

      – Даже вожак считал Огня особенным, поэтому за него никогда не боялись. Все думали, что он всемогущий и справится в одиночку даже с десятком волфов. К сожалению, время проверить это пришло.

      В тот день из Стражей на охоту отправился только Огонь, и я узнал о случившемся от охотников. Огонь и Буря по обыкновению оторвались от стаи, погнались за оленем, кажется. И были загнаны в ловушку. Их окружили волфы – не два, не три, целая орда. Огонь и Буря отважно оборонялись, но силы были неравными. У них был выбор: либо в пасть, либо с обрыва. Огонь понимал, что вдвоем они не справятся, но на вой охотники не отзывались. Тогда он отправил Бурю за помощью. Огонь дал ей возможность вырваться из окружения, и она понеслась к другим волкам. Буря рассказывала – всего лишь раз, когда ей было совсем плохо – что чувствовала неладное.

      Охотники ей не поверили. Они помнили, что когда-то Огонь в одиночку победил троих волфов, за что получил звание Стража; считали, что он Избранный, а значит не может просить о помощи. На уговоры ушло несколько минут. Охотники почти настигли добычу и не хотели поворачивать назад, но всё же поддались. А когда прибежали к оврагу, там уже никого не было. Волфы ушли, оставив на земле следы своих огромных лап. А от Огня остались только подпаленный кусты…

      – Его загрызли?

      – Нет. Его нашла Буря. Она подошла к краю обрыва и увидела внизу его тело. И вот прошли уже долгие годы после его смерти, а Буря всё так же остро реагирует на любое воспоминание о нём, поэтому в стае принято молчать о случившемся. После смерти Огня Буря стала следующим Стражем и сильно изменилась: стала более жесткой, более осторожной. Даже перестала доверять стае на какое-то время, никого не подпускала к себе, кроме детей… Чтобы отвлечься, она всю свою жизнь посвятила защите поселения от волфов, пыталась найти способ раз и навсегда уничтожить Смерть – Избранного.

      – Представляю, как ей было со мной тяжело, – опустил голову Зорэн. И как он мог обижаться на то, что она не называет его по имени, заменяя дурацким Огоньком? И как он раньше не догадался, что причина, о которой нельзя говорить, настолько важна? Зачем столько раз пытался выведать эту тайну, подозревая, что Буря всё слышит, и плевал на её чувства?

      – Эй, только себя ни в чём не вини. Ты не знал, и это нормально, что хотел узнать.

      – Какая разница: нормально, не нормально? Буре было больно.

      – Буря слишком долго скорбит по Огню.

      – Как можно «слишком долго» любить кого-то?! Сколько бы лет ни прошло…

      – Нет, ты не понял, дружище. Буря заперлась в прошлом, она им живёт, но так тоже нельзя. Я был хорошо знаком с Огнём, мы даже были друзьями. Новость о его гибели стала ударом и для меня. Я пытался залить горе вином, срывался на охоте – так я пережил свою утрату. Я сохранил о нём память – этого достаточно.
Боль в сердце Бури тоже угасла, она уже давно может начать жить заново. Но она решила, что будет проще жить прошлым. Буря просто боится снова жить, но уже без Огня, понимаешь?

       – Да, – глухо отозвался Зорэн. Услышанная история произвела на него сильнейшее впечатление. После этих десяти минут он стал понимать свою наставницу лучше, чем за прошедшие три недели. Он всё четче видел в ней обычную, хрупкую девушку, а не сильного, стойкого Стража. Зорэн даже понимал Огня: вероятнее всего, он хотел защитить любимую, поэтому отправил за помощью, зная, что сам обречен.

      – Эй, дружище, – позвал Ураган, и Зорэн поднял на него глаза. – Мне кажется, что ты можешь выдернуть Бурю из её прошлого.

      – С чего вдруг такая уверенность? Одно моё имя…

      – Ты её любишь. А она неравнодушна к тебе.

      – С чего ты взял? – вздрогнул Зорэн. Он даже испугался от такого, пусть даже не подтверждённого самой волчицей, заявления. После истории об Огне он явственно понял, что бороться за сердце наставницы не будет.

      – Поверь мне, я в таких вещах разбираюсь лучше, чем кто-либо, – на губах Урагана появилась привычная лукавая улыбка. – Ты первый, с кем она так свободно говорила, смеялась, просто бездельничала. Она и смотрит на тебя совсем по-другому, нежели на остальных волков. Так чего ты ждёшь? Спаси уже, наконец, и её, и нас. Действуй, дружище!

      Зорэн покачал головой. Легко сказать: действуй. Как, если ты даже одним своим появлением боишься причинить Буре боль? Если любое твое слово может обернуться кинжалом прямо в сердце? Зорэн боялся.

      – Спасибо, Ураган. Мне действительно нужно было обо всём узнать, – юноша поднялся на ноги.

      – Потому я и готовился уже неделю к этому разговору, – усмехнулся Страж.

      – Спасибо, спокойной ночи.

      – Как же ужин?

      – Что-то не хочется. Можете мою порцию отдать Песку.

      – Хорошо, понял. Но, дружище, подумай над моими словами, ладно?

      Зорэн кивнул и вышел из шатра. Он сразу отправился к себе: думать. В словах Урагана юноша видел истину, но страх потерять Бурю, её доверие и дружбу был слишком велик.

      Ураган, услышав, что Зорэн спрятался в своей обители, поправил шнурок на запястье – память об учителе – и откинулся на подушки. Он не жалел о том, что рассказал обо всём этому юноше, хотя не знал наверняка, сможет ли новый Огонь растопить сердце когда-то раненной волчицы; знал только, что завтра ему достанется парочка хороших тумаков от Бури, которая стоит за шатром всё это время и тихо плачет.

      – Прости меня, – проговорил Ураган и услышал, как волчица рванулась прочь.

***


      До посвящения Зорэна оставалась одна ночь. После разговора с Ураганом Буря начала его избегать, оправдываясь тем, что у неё, как у Стража, много работы, а тренироваться он теперь может с кем-то другим – для разнообразия. Сам удивляясь своему поведению, Зорэн начал злиться и с каждым днём всё твёрже убеждался в правоте Урагана. Поэтому сегодня на закате он тихо подкрался к Буре, когда она сидела на Зелёной скале, спрятавшись от посторонних глаз.

      – Почему ты ещё не спишь? Завтра у тебя трудный день.

      – Потому и не сплю. Хотел поговорить с тобой. Присяду? – и сел, не дождавшись ответа.

      – О чём говорить будем? – напряглась Буря.

      – Об Огне, – прямо ответил Зорэн и придержал девушку за плечи, видя, что она собралась встать и уйти.

      – О тебе? – попыталась немного сменить направление Буря.

      – Не только, – юноша вздохнул, собрал всю волю в кулак, – Я знаю о том, что произошло с твоим учителем… и другом. Я понимаю твои чувства: когда-то я потерял близкого человека, она была моей сводной сестрой, хотя на самом деле – почти родной. Но, как видишь, я живу дальше и…

      – Я слышала твой разговор с Ураганом.

      Зорэн растерялся. Он никак не рассчитывал на такой ответ.

      – Да, поэтому пропустим бесполезные утешения, хорошо?

      – Ладно, – пробормотал Зорэн и только тут заметил, что всё ещё держит её за плечи, и отшатнулся. Буря усмехнулась, и он понял, что растерял всю решимость и вообще весь план рушится.

      – Если на этом всё – спасибо и до встречи.

      – Нет, не всё! Буря, я хочу, чтобы ты была счастлива; чтобы больше не держалась за прошлое. Потому что я люблю тебя.

      Девушка вдруг всхлипнула. Всхлипнула ещё и ещё, а потом и вовсе расплакалась. Она вытирала слёзы кулачками; сидела, прижав к груди исцарапанные коленки. Рыжие волосы в лучах заходящего солнца казались алыми, и её было безумно жаль.

      – Я не хотел обидеть тебя, – осторожно сказал Зорэн, не совсем понимая, почему девушка плачет. Он обнял её, боясь, что сейчас Буря начнет вырываться или, чего доброго, обернется волком. Но она только качала головой и беззвучно плакала. Зорэн не знал, как её утешить; даже начал сомневаться, правильно ли сделал, что вторгся в её личное пространство? Видеть её, рыдающую, оказалось сложнее, чем он думал.

      – Ты не виноват, – наконец, выговорила Буря. Она посмотрела на Зорэна и слабо, но искренне улыбнулась, – Я тебя тоже люблю. В этом-то и проблема. У тебя с ним очень много общего; я боюсь, что ты повторишь его судьбу.

      – Я не такой смелый, как Огонь.

      – Ты просто себя не знаешь. Не будь ты смелым, не кинулся бы тогда за Углём, – возразила Буря и положила голову на плечо уже почти бывшего ученика. – Завтра твоё посвящение, а я даже не знаю, кого назначили твоим спутником. Я очень переживаю.

      – С таким наставником, как ты, мне и спутник не нужен. Вот увидишь: я быстро вернусь. Я обещаю!

      – Да, я знаю. Но страх все равно не проходит. Всё то же дурное предчувствие как тогда, на охоте. Предчувствие, что кто-то умрет. Я не хотела тебе говорить, но я... я правда, очень боюсь, – она выпрямилась и посмотрела в его глаза. – Вдруг что-то пойдет не так? Я уверена, что в случае опасности, твой спутник поможет, и всё же… Я не хочу рисковать снова. Я бы попросила вожака, чтобы назначили меня, но тогда всё это будет ещё больше похоже на ту охоту. Это просто сводит меня с ума! Это…

      Зорэн не дал её договорить. Он понимал, что ещё чуть-чуть и у Бури начнётся истерика, поэтому крепко-крепко прижал к себе и шепнул: «Всё будет хорошо». И девушка поверила ему. Она по-прежнему переживала, но объятья вновь обретенного любимого человека успокаивали её лучше любых слов. В конце концов, сейчас им ничего не грозит, и Буря может хотя бы на мгновение стать слабой.

      – Я хочу кое-что тебе подарить, – сказала девушка, вновь отстранившись. Она начала развязывать шнурок на своём запястье, – Это мой узор, я хочу, чтобы он был с тобой, – и повязала его на руке Зорэна. – Как подтверждение того, что я тоже всегда с тобой и что люблю…

      – Спасибо. Он всегда будет со мной, обещаю.

      Он снова не заметил, как лицо Бури оказалось очень близко; не заметил, как решился поцеловать; как последняя слезинка скатилась с её щеки и растаяла на их сомкнутых руках.

***


      Зорэн впервые вышел из поселения с того самого дня, как попал в стаю. Лес встретил его куда дружелюбнее, чем тогда: палящее солнце скрылось за облаками, но всё же дарило воздуху своё тепло; свежий ветерок трепал чёрную шерсть, шуршал листьями и делал шаги волка ещё незаметнее.

      «Начали», – подумал Зорэн и сорвался с места. Ему хорошо объяснили дорогу к горе, где живет ведьма. Он будто бы уже ходил по этой хорошо протоптанной тропинке: вперёд, вперёд, направо, налево, через реку по камням – он сосредоточился на дороге, чтобы не было времени и желания думать о возможной схватке со Смертью. Он выстоит, если придется драться, потому что обещал Буре. Но лучше бы эта битва была отложена…

      Зорэн выскочил к подножию горы. Осталось совсем немного. Волк ступил на каменистый выступ. Холодный. Он как можно тише, принюхиваясь, крадучись, начал взбираться на вершину.

      Вдруг Зорэн бросил взгляд на лес. Где-то вдалеке он увидел огромных волков. Они сидели неподвижно, глядя на гору, и не могли подойти ближе.

      «Волфы» – догадался волк и понял, что возвращаться придется другим путем. А ещё забеспокоился: всё ли хорошо с его спутником?

      Но времени на дальнейшие раздумья не было: запахло дымом. Через пару колец дороги Зорэн выйдет на вершину, где встретится с ведьмой.

      – Долго же я ждала очередного волчонка, – проговорила Смерть и обернулась.

      Зорэн не успел отвести взгляд, как его учили волки, и застыл – красота Смерти восхищала. Это была не костлявая старуха, какой он представлял её, а худая женщина с пухлыми, алыми губами, светлыми волосами, убранными в хвост на затылке; к карим глазам невероятно подходило зелёное платье, пышное, какие Зорэн видел только однажды. Но вот ведьма улыбнулась, и наваждение спало. Волк разглядел и нездоровую бледность, и темные круги вокруг глаз, и уродливый шрам на щеке.

      – Хм, а ты совсем не волчонок, – заметила хрипло Смерть, протягивая к гостю ладонь с длинными, уродливыми ногтями. – А вполне взрослый волк. Почему твое посвящение отложили на столько лет? Сколько тебе? Двадцать?

      – Восемнадцать, – отозвался Зорэн, обернувшись человеком. Он поднял руки перед собой, намереваясь защищаться.

      – Что?! – лицо Смерти исказил испуг. – Почему ты не смотришь на меня влюбленными глазами?

      Зорэн не ответил.

      – Почему не очарован? Почему не потерял волю?

      Зорэн потихоньку стал пятиться к дровнице.

      – Не получишь! – прохрипела ведьма, взмахнула рукой и откинула его от своей «сокровищницы». – Как, объясни!

      – Я и сам не знаю, – отозвался юноша, поднявшись на ноги, но лишь он сделал пару шагов, как сила колдуньи притянула его прямо к ней.

      – Погоди-ка, – она больно сжала его запястье, впиваясь в кожу острыми ногтями, – а ведь это плетение я уже видела. Буря?! Вот же чертовка! Очередной любимец этой негодной волчицы!

      – Очередной? Вы знали Огня? – удивился в свою очередь Зорэн.

      – Разумеется, – Смерть толкнула его, но на этот раз юноше удалось удержать равновесие. – Этот шрам, – ведьма показала на свою щёку, – оставил мне он, её ненаглядный. На него тоже не действовали мои чары.

      – Почему же ты до сих пор не мертва? – усмехнулся Зорэн, замечая, как любые пути отступления ведьма закрыла стеной дикого плюща. Придется драться.

      – Да у него просто не хватило смелости довести дело до конца, – усмехнулась Смерть, а потом рассмеялась в голос – зло и громко.

      Этим воспользовался Зорэн. Шаг был отчаянный и очень рискованный, но он позволит юноше хотя бы отвлечь колдунью. Он маленькими шажками начал подкрадываться к дровнице.

      – А ведь его пророчили в Избранные, наивные волки, – наслаждалась ведьма, разгуливая по поляне.

      «Думает, что я никуда не денусь от неё – как бы не так!» – пронеслось в голове, и Зорэн вздохнул: момент настал. Он резко присел, схватил столько дров и веточек, сколько могло уместиться в руках, и, подбежав к огню, бросил. Костер, едва тлеющий, вспыхнул.

      – Что ты делаешь?!..

      Не теряя времени, Зорэн вспомнил уроки Бури, вытянул руки. «Заклинаю: повинуйся мне!» И плавно повёл руками в сторону ведьмы. Весь огонь, с каждой минутой разгорающийся всё сильнее, последовал за ними.

      – Нет, подожди, ты не можешь просто так убить меня!

      Но было поздно. Зорэн без раздумий направил огонь на Смерть. Пламя объяло худую фигуру, послышался истошный крик, но через секунду все стихло. Не понимая, что только что сделал, юноша вернул огонь на кострище. Секунда, две, три…

      Вдруг весь лес наполнился звуками. Их было множество, и все они были такие разные! Пение птиц, рев диких зверей, цокот копыт, даже человеческий говор – все звуки живой природы, которые только можно представить! Зорэн слышал их все: те, что были у горы; те, что были на окраине леса; голоса волков в стае – и каждый был полон радости. Это странное, окутывающее, подобно облаку, чувство всеобщего счастья. Зорэну казалось, что из-за всех этих разговоров, криков, шепотов, наполняющих его существо светом, сердце вот-вот выпрыгнет из груди, а он сам оторвется от земли и взлетит. Ему было так хорошо, будто… Он даже не мог ни с чем сравнить то, что происходило с ним сейчас.

      Не теряя времени, Зорэн обратился в волка, зажал в зубах одну-единственную ветку и со всех лап бросился в поселение.

      – Огонь! – его встретила Буря, лишь только он миновал ворота и костёр.
Зорэн, на ходу возвращая человеческий облик, обнял её и, тут же отстранившись, затараторил:

      – Я не знаю, что случилось. Вдруг в лесу стало так шумно: птицы, звери… Я не совсем понял, что случилось, но мне стало так хорошо!..

      – Глупый! – засмеялась Буря, не сводя с него счастливых глаз. – Ты это сделал, ты победил Смерть! Все волфы вернули свой прежний облик!

      – Что? Победил? – удивленно посмотрел на неё юноша. – Как это? Я просто…
– И тут перед его глазами снова пронеслись произошедшие события. Он разжал ладонь и виновато произнес, – Я принес лишь одну ветку.

      – Дружище, да ты герой! Какие ветки! – похлопал его по плечу Ураган. – Да за то, что мой подопечный победил треклятую старуху, мы неделю праздновать будем!

      – Ты был моим спутником? Я тебя даже не видел!

      – Само собой: я лучший спутник, потому что совсем незаметный.

      Тут Зорэн заметил, что встречать его вышли не только Стражи Ветра и Огня – вся стая во главе с вожаком была здесь.

      – Я хочу поговорить с тобой, – улыбаясь, сказал вожак и отошел в сторону вместе с юношей. – Старуху-ведьму пытались убить разными способами разные волки. Даже будучи взрослыми, они ходили на гору за её смертью. Но никто не мог найти смерть самой Смерти.

      – Но это оказалось слишком легко. Я и сам не понял, как это получилось.

      – Огонь – тот, кто был Стражем, тоже пытался сжечь её. Но он полагался только на свою силу, поэтому у него ничего не вышло; думал лишь о том, как бы совершить подвиг, избавить всех от гнета ведьмы. Ты же просто хотел вернуться к любимой и стае. А ещё перед тем, как идти на гору, Огонь даже не предупредил Бурю. И её шнурок он потерял в лесу по дороге к ведьме.

      – Хотите сказать, дело в ней? В Буре?

      – Сдается мне, что в пророчестве было все не так просто. А вдруг Избранных два? Знаешь, за те годы, что я живу и покровительствую стае и после случая с Огнём на той злосчастной охоте, я понял одну важную вещь: с поддержкой любимых людей, с их верой, человек или волк может сделать всё, что угодно. Нельзя надеяться лишь на себя, нельзя бояться просить о помощи и нельзя её не оказывать. Вот так, дружок.

***


      Празднование продолжалось до самой глубокой ночи. Даже детей не укладывали спать – торжествовали все. Весь вечер и ночь лилось вино, горели костры, волки танцевали и пели. Не было никого, кто бы сидел в стороне и грустил.

      И хотя Зорэн был в центре внимания, он смог укрыться в тени Зелёной скалы вместе с Бурей.

      – Спасибо, – сказал он, поведав о рассказе вождя. – Ничего бы не вышло без тебя.

      – Глупости! Ты всё сделал сам!

      – Спасибо, – повторил Зорэн, обнял её и уткнулся носом в копну рыжих волос.

      А снизу за ними украдкой наблюдали Ураган и Эхо.

      – Как думаешь, они будут вместе? – поинтересовался Эхо у Ветра.

      Тот выпил стакан вина, утер рукавом туники, уже порванной в дружеском пьяном бою, губы и кивнул.

      – Конечно, они ж друг от друга не отлипают! – потом икнул, немного подумал и добавил более серьёзно, – К тому же Буря подарила Зорэну шнурок с личным узором. Такие дарят в знак верности перед свадьбой. Огонь хоть и не знает об этом, но, думаю, возражать не станет. А выпью-ка я за их счастье!

      И Ураган снова наполнил кружку.

***


      – Вот это легенда! – восхитилась я. – Какая романтичная и... трагичная немного. А куда делись оборотни после победы над Смертью?

      – Я не знаю. Говорят, будто они создали новое поселение ближе к людям. Ещё я слышал, что оборотни рождались из-за первого, неудавшегося проклятья Смерти, – ответил Лес и загадочно добавил, – А может, все ещё живут здесь.

      В эту минуту где-то далеко завыл волк.