- Говорят,- после непродолжительного молчания продолжала она, вглядываясь в мерное движение огня,- Ваше сегодняшнее лицо - это лицо человека, которого вы любили в прошлой жизни.
- А вы верите в прошлую жизнь? - нетерпеливо перебил я, пытаясь угадать в ее лице хоть что-нибудь, что имел бы возможность узнать однажды в ком-нибудь похожем.
- Не будем о моей вере. Давайте хотя бы на сегодня сделаем это фактом для нас с вами, ведь только их вы единственно уважаете,- уголки ее нежных губ едва заметно дрогнули, отражаясь сотнями мимических морщинок, будто в любимом зеркальце Афродиты в самых сокровенных греческих мечтаниях,- Никто из нас доподлинно ничего не знает. Разве не в этом есть таинственная прелесть жизни? Что же осталось бы нам от истины, будь мы этого вдруг лишены? Допустим, с вашим лицом мы сейчас решили. Какое право имеете вы сомневаться в безоговорочной прелести этих милых черт? Какое право вы имеете говорить мне, что недостойны такого великого чувства потому только, что одна ваша острая бровь находится в несогласии с другой, ах, помилуйте! В невольно преданном роком забвению прошлом человек с вашим лицом был хранителем атомов, прикоснувшихся к вашим в момент рождения целой Вселенной. Так какое же право имеете вы роптать против начертанного вам задолго до начала человеческой истории? Смешной вы человек, право,- она улыбнулась так же уверенно, так же украдкой, как улыбалась всякий раз, разбивая в пух и прах предыдущее о себе впечатление. Она смеялась, вслушивалась в тихое трещание сгорающих веток, сверкала глубоким взглядом в уединенном спокойствии ночи, а я в это время вдруг догадался, каким мое лицо будет в будущей жизни.