Я не могу! Я просто не могу!
Что же это происходит? Или что произошло?
В моей обычной, такой обычной жизни вдруг произошло! То! Самое!
О чем мечтала…
Говорят, мечты сбываются. А я хоть раз получала свою мечту вот так – на, сбылось уже, о чем я столько думала?
Вот в том и дело – то, чего так сильно хочешь – не сбывается.
Мое тепло души не убывает, но и не прибавляется… Странная фраза, но она зачастую характеризовала мое состояние.
Кто забросил меня на эту Богом забытую дорогу?
Желтая земля, прогретый до 35 градусов крымский воздух, жара. Припавшая пылью зелень у дороги, небольшой рыночек местных татарок, спелые груши, яблоки, помидоры и огурцы, зелень, приправы. Рядом остановка, давно не беленное странное сооружение, облупившееся… Хотя ничто другое и не подошло бы этому месту.
А вдали виднеются виноградники. Их много. И нигде нет тени, только внутри этой странной постройки, но там уже развалились спящие псы – грязно-белый и черный с ошейником.
Такой простор и свобода! Только в Крыму я чувствую себя в полной мере живой. Мне здесь все нравится. Но то, что мне преподнесла судьба на 25-м году жизни – это было как море в подарок. Море мне одной – такого королевского подарка не делали еще никому за всю историю…
Море… В его глазах. Улыбка - словно глоток солнца. И все, чем он был – кровь моей израненной души за годы поисков. Мой алмаз, моя даль, мои сны и голос внутри…
Сколько слов можно найти для любимого – не знаю. Только сердце живет надеждой всю жизнь, даже если все плохо, и нет любви, нет друга рядом, некому помочь. Но тайное томление в душе и страдание – оно есть, и я жду, всю жизнь- юной, взрослой – жду этих колокольчиков в сердце, которые боятся громко звенеть, потому что это тайна.
И сейчас, на пыльной горячей дороге я радовалась лету и солнцу, и все равно ждала. Скрыто, внутри, но как всегда. 25 лет – возраст немаленький как для современного мира. И мне не хочется расти и взрослеть, как и всем, и я не хочу подстраиваться под чужие игры и втискиваться в рамки каменных городов и общества, но часть меня, материальная часть там свыклась – а что ей? Задача – сохранить хозяйку в относительной целости и сохранности. Душе же – другое предназначение. К свободе и любви. И неважно все остальное. А долгую зиму можно и пережить, и найти свое даже поздно, даже грустно и почти безнадежно, но найти и оплакивать чистыми хрустальными слезами. И благодарить Бога.
Но все это – еще недоступно мне. Хотя, теперь уже да, но пока я на желтой дороге – я еще смотрю вдаль, не зная, что впереди, и ожидая моря, городков и пляжников.
Вообще-то я ждала автобуса. И кто меня дернул поднять руку, увидев проезжающую мимо машину?
Я не спешила, мне нравилось находиться на остановке и ждать, смотреть на татарок и их торговлю, палить свое тело на беспощадном солнце. Но я подняла руку. И сердце слегка встрепенулось, когда в затормозившей рядом машине я рассмотрела силуэт мужчины. Так всегда с девушками на дорогах. Всегда присутствует страх оказаться не в той машине, не с тем водителем. Но разве нет в этом чуточки азарта? Еще и интуиция редко подводит. По крайней мере – меня.
Так вот, сердце – да – ёкнуло. Но не от страха. От предвкушения. Еще на подходе к машине, еще берясь за ручку дверцы, я знала, что это что-то незабываемое, что важен каждый момент. Ручка блеснула, дверца открылась легко, в лицо повеяло прохладным воздухом и очень хорошим мужским одеколоном. И в этот миг я передумала нагибаться и спрашивать, куда едет водитель и сколько с меня возьмет. Я просто села, даже не взглянув на него, отдавшись власти своего предчувствия угадать внешность этого мужчины, его возраст. Уставилась на уходящую вдаль дорогу. Закрыла дверцу.
И на меня нахлынуло. Это передать невозможно. Что-то неземное, неведомое… Идеальное чувство того, что в данный момент во всей истории, во всех тысячах миров я сделала свой идеальный шаг и попала в то место, куда всеми предыдущими судьбами и сопоставлениями привел меня мой путь. Каждый момент моей жизни был подчинен этому мигу, все мое чутье, мои движения, моя радость и печаль – все выплеснулось в одном взгляде на дорогу, взгляде сквозь стекло автомобиля, в который я села.
То, что надо – вот как можно назвать этот момент. То, что надо. Часто ли можно сказать такое о своих ощущениях в повседневной жизни?
А этот миг был идеален. И если бы надо было, я бы умерла в тот миг на пассажирском месте, даже не взглянув влево. Умерла бы, достигнув слияния всего того, что надо, в себе. И всё.
Но жизнь не кончилась. И следующий момент тоже должен был совершиться. Он был уже более реален, чем предыдущий, но он был лучше, еще лучше.
Я повернулась влево и увидела два моря. Его глаза. И морями их можно было назвать вовсе не из-за голубого цвета. У многих голубые глаза. Но в этих я растворилась. И не сразу смогла вернуться назад. Они меня вобрали в себя. Я застыла в них. Может, даже на какой-то момент сошла с ума.
Помогло то, что он моргнул, ресницами стряхнул губительную пелену. И потом, когда я вернулась назад, в себя, он улыбнулся. Парень из фильма о моей идеальной любви.
Такой, каким я его видела еще в школе, и в университете. Иногда этот типаж встречался в каких-то фильмах, которые я пересматривала по сто раз, иногда угадывался в парнях моих приятельниц и знакомых. Он все время ускользал от меня, являлся только в случайных людях, которые словно знали, что к чему и снисходительно улыбались мне, иногда даже с фотографий.
Это было больно. Конечно, что может быть больнее, чем твоя мечта на фото, или стоящая рядом с другой, а глядящая на тебя так, словно ты – одна в мире.
Все эти бессмысленные уколы ревности сохранились в душе до сих пор, и вот сейчас, глядя в эти тысячи раз рисованные в мечтах глаза, я вспомнила каждый этот укольчик и поняла, какая же большая это рана на сердце. Только теперь - вблизи к тому, кем она вызвана, эта рана стала так видна и ощутима.
Его образ заплыл в мое сознание так, словно захватил его в плен.
Стройный, загорелый, бездонные глаза, слегка бесшабашная улыбка, в то же время чувственная, красивые губы, белые зубы, удлиненная стрижка, темные волосы. Потом вторая волна – крепкая шея, которую хочется обхватить руками, широкие плечи, сильные руки. По всему было ясно, что он высокий. Одет в светлые брюки и рубашку с закатанными рукавами – тоже белую. Это ослепительно подчеркивало его загар. И все это, все это вместе – это идеал, мой идеал, который я пронесла через всю жизнь. Мне 25, а он всю жизнь убегал от меня и только смеялся. И вот он здесь. В авто на полуденной дороге, ведущей в поселок на берегу моря, а дальше – в красивый курортный город… Он здесь, и я – здесь. И он не уедет, потому что я уже в его машине. И не выгонит. Потому что я никуда не уйду. И все не закончится, так и не успев начаться. Потому что я здесь.
Мне удалось отвести глаза. Потому что благодаря инстинктам любой порыв можно подавить, когда он кем-то нежелателен. В данном случае он был нежелателен мной. Потому что любой идеал – избалован. А моя гордость пытается меня спасти, даже когда нет больше сил и все равно, что уходить с высоко поднятой головой, что падать к ногам.
- Куда едем? – спросил он, продолжая улыбаться. Но не обычной улыбкой обычного парня, который подвозит девушку. Его улыбка слегка выдавала его заинтригованность, слегка – восхищенность – не мной, а ситуацией, слегка доброжелательность, слегка – равнодушие. И это последнее – обожгло мне душу, но и дало мне знак, что я не ошибаюсь. Мой идеал не может так просто увлечься незнакомкой. Сначала он должен почувствовать ее глубину, обдумать ее, рассмотреть под микроскопом и только потом сделать шаг навстречу. Поэтому он почти равнодушен. Но это и дает мне возможность мысленно отдышаться.
Собрав остатки здравого смысла, я ответила:
- Здесь одна дорога. В Ялту.
Нет, мне не в Ялту, но мне не хотелось говорить ему, что еду я в поселок, где нет для него ничего интересного. Лучше я потом вернусь. Хотя… Он еще не сказал, сам то куда едет.
Но он же идеал. Он так и не сказал. А молча надавил на педаль газа и мы поехали.
«Я сижу в отличном авто, а рядом со мной – красивый сильный парень, недоступный для меня вот уже столько лет, а может быть, тысячелетий – мало ли, сколько жизней я его преследую?»
Эта мысль отлично подошла бы в мой дневник, вот только надо за него усесться.
Я сидела, чувствуя дуновение кондиционера. Я боялась на него посмотреть. Мне даже в какой-то миг захотелось вернуться назад на улицу и еще вечность ждать появления его машины на горизонте. А сейчас я не знала, что делать, что говорить. Я была не готова.
Он повел себя проще.
- Как тебя зовут?- спросил он. Глубокий мужественный голос. Я хотела посмотреть на него, но взгляд остановился на руке, держащей руль. И тут же перед глазами возник образ, как он обнимает меня и прижимает этой рукой, сильной…
- Жанна. – еле выдавила я и с трудом отвернулась назад к окну.
- Я Борис. – сказал он. Я из вежливости посмотрела на него, мы зацепились глазами. С его голубыми глазами Мне вдруг показалось, что он почувствовал и понял мое состояние.
- Откуда приехала? – он притормозил, объехал какую-то выбоину. Я в это время смогла полюбоваться его безупречным профилем.
- Киев.
Неужели он местный? Я бы не удивилась. У многих жителей побережья такие синие глаза и гладкая загорелая кожа.
И вот он снова уставился на меня этими синими глазами.
Я не выдержала взгляд. Мне казалось, я вся краснею, и мне нечем дышать, и хотелось облизнуть губы, но я не осмеливалась.
Он отвернулся, так больше ничего и не сказав.
И это было чудесно! Хуже было бы, если бы он просто поддерживал со мной ничего не значащий разговор. Это было бы ужасно.
Мы ехали молча где-то минут двадцать. Я смотрела на дорогу, не отводя взгляд, у меня даже в какие-то моменты темнело в глазах. Несколько раз он смотрел на меня. Но так ничего и не сказал.
И вдруг мы повернули не туда. То есть, я , конечно, не здешняя, но по этой дороге ездила пару раз – на развилке нужно было брать правее, а он свернул влево. Хотя… Я ведь даже не сказала ему, куда еду.
О нет! Он принял меня за искательницу приключений!
Но в ту же секунду паника прекратилась.
Я вся сгорала от желания. От желания хотя бы прикоснуться к нему, вжаться в его тело, быть полностью в его власти. Какая разница, за кого он меня принял? Он не грубит, не пошлит, в нем не чувствуется никакой опасности, наоборот, только здоровая сила, в которой таится нежность…
Если он хочет секса – будет ему секс. Сделаю все, чего он захочет, даже больше. Пусть я для него – случайная попутчица, девушка на час – какая мне разница, если я его искала всю жизнь? Неужели ради гордости от него откажусь? Эта моя гордость уже преподала мне парочку уроков, я до сих пор жалею о том, чего не сделала…
Но не в этот раз.
Хорошо, что он везет меня куда-то, увозит. Хорошо, что я даже не знаю, где это. Может, он меня просто убьет, может, он маньяк? И пусть. Лишь бы подольше побыть с ним.
Я вжалась в сиденье, краем глаза наблюдая за ним. Он о чем-то задумался, длинные ресницы редко хлопали.
Он притормозил у обочины какой-то затерянной в полях дороги. Вокруг было только солнце и раскаленная потрескавшаяся почва с редкими островками зелени.
Борис выключил зажигание. Откинулся на спинку водительского сидения.
Я пыталась скрыть, как нервничаю.
Как же меня это бесит - что я при них, своих идеалах, так глупо нервничаю.
- О чем думаешь? - вдруг спросил он, продолжая смотреть прямо перед собой.
- О том, куда приехали и почему остановились, - солгала я, хотя этот ответ был вполне логичным и закономерным.
Он помолчал. Потом приоткрыл окно. Достал сигарету из пачки. Зажигалку. Я невольно пялилась на то, как при движениях играют мускулы его рук.
- А если правду? - спросил он, выдохнув дым.
Пораженная в самое сердце, я заерзала на сидении, одновременно и страшась его проницательности и испытывая дикий восторг по поводу нее же.
- Значит, мы приехали сюда, чтобы сказать друг другу правду? И ты - не просто очередной маньяк?
Он улыбнулся и покачал головой, глядя на кончик своей сигареты.
- Нет. А ты бы хотела?
- Что?
Он вдохнул дым, выпустил его.
- Встретиться с маньяком. - сказал он это с веселым смешком, и мои внутренние радары не обнаружили повода для беспокойства. И все же мы были одни в каком-то затерянном мире, и я всегда боялась колюще-режущих предметов.
Мое затянувшееся молчание он расценил как испуг, возможно, так и было. И поспешил меня успокоить.
- Извини. Глупость сказал. Вообще-то я сюда заехал по одной причине. - он наконец-то посмотрел на меня. И я снова утонула, затерялась в глубинах его таких красивых глаз.
Но причину он не назвал. А я почему-то не хотела, чтобы он ее называл сейчас. Просто он намекнул взглядом, и я разгадала ответ в свою пользу, но не хотела проверять правильность догадки, потому что - вдруг она окажется не верной?
Когда он докурил сигарету, а я уже порядком измучилась, он снова заговорил.
- Я тоже еду в Ялту. Встречать свою девушку. Она приехала из Москвы.
Очень странно сидеть и слышать, как молотком забивают гвозди в гроб твоей мечты.
- Можно, я тоже покурю? - нервно спросила я, не понимая, как изобразить равнодушие.
- А надо?
Но он протянул пачку. Дрожащими непослушными пальцами я умудрилась все же выдернуть одну сигарету. Он протянул зажигалку, но я не умею с ними обращаться.
- Зажги.
Он чиркнул колесиком. Я наклонилась к его руке. Но вдруг он выхватил у меня сигарету, а второй рукой коснулся щеки и волос. Так ласково. Повернул мою голову к себе.
- Если я буду тебя целовать, то хотелось бы без дыма.
Я разучилась дышать. Могла только хлопать ресницами, как дурочка. Смотреть в эти владеющие всею мной глаза и ждать. Но как-то сумела произнести:
- А сам зачем тогда курил?
Он поцеловал меня. Так мягко, нежно, сильно. Обнимал меня. Прижимал к себе. Касался руками шеи, кистей рук. Зарывался руками в мои волосы.
Одежда осталась на месте. Ласк, поцелуев и объятий и так было много. Мое тело пело, а душа махала крыльями где-то выше всех пентхаусов мира.
Через два часа мы очнулись. Он освободил меня из своих объятий, взглянул на свой мобильный. Вздохнул. Спросил - все нормально? Я кивнула. Завел мотор и мы поехали обратно к трассе.
Молчали всю дорогу.
Мне было так хорошо. И так ужасно плохо. Я с содроганием ждала этой устаревшей вывески "Ялта". И вот она, украшенная дурацкими памятными ленточками, пронеслась мимо. До автовокзала осталось ехать каких-то пару минут.
- Так ты любишь свою девушку? - не в силах унести с собой этот вопрос, сказала я.
Он проехал еще несколько сот метров, прежде чем ответить.
- Да. Она мне подходит.
- Так да? Или подходит? - не удержалась я.
- Что ты хочешь услышать? Я живу в Екатеринбурге. Ты хоть слышала о таком городе?
Я тут же растерялась.
- Но... Твой загар... Я думала, ты местный...
- С детства быстро загораю. - отмахнулся он невесело.
Вот уже здание автовокзала показалось слева. Через минуту все кончится.
- Стой. Притормози здесь. Останови! - закричала я.
В последний миг он успел свернуть и прижаться к обочине перед поворотом к автовокзалу.
Молча ждал, глядя в окно. Словно говоря своим видом - всё же всем понятно. Но раз уж тебе так припекло растянуть это...
- Скажи, что ты чувствуешь ко мне?
- Что? - усмехнулся он. Но мне не было дела до сквозящей снисходительности в его голосе. Я хотела понять.
- Некогда играть в кошки-мышки. Мы сейчас разойдемся и никогда не увидимся. Просто объясни, что ты почувствовал, когда увидел меня. И почему... Почему стал целовать? У тебя же, ты сам сказал, есть девушка...
Он нетерпеливо положил руки на руль. Вздохнул. наконец, повернулся ко мне, посмотрел на губы, потом в глаза.
- Ты - мечта. - произнес он, словно заранее испытывая сожаление о своих словах. - Я всегда хотел такую, как ты. Всегда искал. Но не находил. Девушки с похожей на твою внешностью постоянно были с другими. На меня не велись. - он пожал плечами. - Когда ты села в мою машину, я сразу подумал, что просто так тебя не отпущу. Так и думал, что решишь, будто я маньяк.
Воздух как будто звенел. Кто-то там, высоко, просто отлично пошутил.
Я смотрела на идеальное лицо, не в силах вымолвить ни слова.
Да и что тут скажешь?
И все же у меня оставался еще один вопрос.
- Но... Почему тогда мы не...
Я увидела, как сжались его руки, обхватив руль. Он наклонил голову, глядя на меня, словно с трудом уже все это выдерживал.
- Ты мечта. - повторил он с грустью. - Это нельзя делать... с мечтой. Я даже целовать тебя едва мог, внутри все дрожало. - он шумно выдохнул. - Достаточно правды?
Я не могла больше произнести ни слова.
Он включил поворот и через несколько секунд мы прибыли на автовокзал. Я вышла из машины. Он тоже вышел. Подошел ко мне. Его темные волосы развевались на ветру. В его взгляде было так много всего. Но он лишь молча смотрел на меня. А я на него.
И тут за моей спиной раздался женский визг.
- Аааа, Борька-а-а!
После этого мимо меня пронесся цитрусово-цикориевый вихрь. Я смотрела, как утонченная загорелая блондинка в джинсовых мини-шортах, открывающих ее длинные стройные ноги, белых кедах и клетчатой рубашке поверх короткого топа бросилась его обнимать. У нее было красивое кукольное лицо, пухлые губы, дорогие темные очки и два хвостика. На плече висел миниатюрный рюкзак, который я столько раз щупала в магазине Zara, все собираясь накопить на него денег и купить.
Его сильная рука легла на ее талию. Он подвел ее к машине.
Тут блондинка оглянулась на меня, все еще стоящую неподвижно и глазеющую на них.
- А это кто? - спросила она.
- Да так. Подвозил. - буркнул он и открыл перед ней дверцу.
Она уселась на место, на котором еще минуту назад сидела я. На котором час назад он осыпал мое лицо поцелуями.
Он закрыл дверцу, обошел машину. И перед тем, как сесть на водительское место, все же не удержался, поднял лицо и посмотрел на меня.
Они уехали.
Я глупо смотрела им вслед. Потом пошла на маршрутку, которая повезла меня туда, куда я на самом деле изначально держала путь.