Всегда, когда еду в метро, чувствую и понимаю, как увядают цветы среди пустот и вакуума, которые создают люди. Их полые оболочки змеями обвивают поручни вагонов, отстраняясь все дальше, стараясь не касаться друг друга своими шипами. Каждый смотрит насквозь и кажется, будто взглядом можно оставить порез на лице, на руках или сердце. Злоебучие книги, музыка или что-то еще не спасает: стоя здесь понимаешь, что на Эвересте не так опасно и холодно, как среди огромного муравейника людей с генетической предрасположенностью к вечной злобе и неразборчивой грусти.
Одним теплым вечером отстраненный злой взгляд, случайно пойманный от стоящего рядом пассажира метро, без приглашения вламывается ко мне, и все его мысли грязным градом сыпятся и убивают каждый только раскрывшийся прекрасный бутон с разноцветными лепестками. Грязные ноги топчут стебли, втаптывают все глубже в землю, и потом, доев последнее спелое яблоко с покосившейся яблони, человек возвращается в тело, стоящее рядом...
А я стою, почти мертвый и пустой, и не знаю, что делать.
Затем я начал искать теплый взгляд, чтобы не чувствовать себя одиноким, и вдруг столкнулся с таким, который сразу же понял, что мой сад не полон и впустил туда бабочек. И все вдруг расцвело, и мне стало тепло, а синее небо стало вдруг голубым как глаза человека, каким никогда раньше не было.
Бесконечное сильное тягучее чувство давало понять, что гравитации на самом деле и нет, давало понять, что внутри живет другой человек, не похожий на внешние признаки, давало понять, что если вдруг не очнусь, то меня нахуй раздавит от собственных эмоций, придавит, и я больше не встану.
Я был счастлив, что наконец-то теперь есть человек, с которым мой сад будет не таким уж ущербным.
И вот моя впервые раскрывшаяся уверенность на первом же шагу взорвалась людским божеством, вложенном в руки совсем не злого, но предельно глупого человека, стоявшего рядом.
А чуточку позже, потом, стало грустно, когда человек, давший мне бабочек, лежал в багровой реке, вытекающей из его сада, а те самые бабочки вдруг вспомнили, что они не прекрасны, и, ножами искромсав все цветы и добравшись до сердца, улетели, оставив меня умирать.
29 октября 2016