Глаза вверх поднимаешь, а на третьем этаже невысокого дома из балконного окна голова белого дога торчит. Лапы перед собой сложил, перевесился через раму, язык высунул и дышит. Остановишься с улыбкой идиота и думаешь «ведь не собака – человек». А догу-то все равно, что в другом доме пластмассовый лось игрушечный с ветвистыми рогами валяется на гравии одиноко. Или тапочки уже вместо резиновых и розовых леопардовые и мягкие дают. Скользят по паркету, а ноги танцуют сами по себе, как за сорок минут танцует язык о справедливости и о том, что нет ничего в жизни идеального и совершенного. Нет Бога без дьявола и дьявола без Бога. Нет учебы без ошибок, любви без ненависти, света без тьмы и наоборот.
А дети спрашивают, откуда такие уши у преподавателя, и добрая мама расскажет, подтвердив слова, что принёс их волшебник. И старые книги лягут на стол с пожелтевшими страницами от времени, чистыми, не прописанными словами. В перевод. А кто-то выкинет хлеб, и он будет лежать на дне железного грязного мусорного ящика, когда женщина с короткими кудрявыми золотыми волосами расскажет, что уже много лет готовит его сама на закваске. Расскажет, как принесла его однажды в храм, а матушка воскликнула: «Я вас так давно жду». И научит она готовить домашний хлеб не только в храме, но и у себя дома ту самую учительницу, надевшую тапочки мягкие.
Голуби стайкой соберутся у часов рядом с универсамом и мотелем по дороге до дома, а маршрутчики знакомые будут гудеть читающим книги на остановке, чтобы поздороваться и помочь оторваться от интересных страниц, потому что невозможно быть в двух мирах одновременно. И яблоки маленькие, зеленые падать будут в конце первого месяца осени рядом с площадкой, где меняют колеса, а у двери встанет керамическая фигура большого голодного волка, которого так плотно в мультике накормит друг пёс, что петь захочется.
И в эту осень будет петь душа, собранная на части.
Будет петь навсегда.
13:58 27/9/16
Россия, СПб
Фотография: Kate Kolovskaya