- На ферму? – сухо поинтересовался эдаец, выруливая из военного городка на проезжую дорогу.
Ариана одобрила маршрут, ещё раз окинула взглядом собранный впопыхах скарб и лениво потянулась на переднем сиденье. Водитель явно тяготился вынужденным соседством, но тактично молчал.
- Как на этот раз перед стариками отмажешься? – вопрос не был праздным и требовал разрешения в ближайшие сорок километров.
- На склоне поскользнулся, упал, - шмыгнув носом, выдал «головешка», потянувшись к кнопке радиоприёмника. – Можно? – замешкался он в последний момент.
- Включай, - Ариана отмахнулась, морщась в ответ на собственные мысли. – Эдаец привычно защёлкал переключателем, ища волну без помех и выравнивая громкость. - Дамир, может и наивный чересчур, но не до такой же степени… Правду скажешь.
- Как это? – недоверчиво покосился пленный, оторвавшись от дела, которое судя по всему, его успокаивало. – Меня ж потом…
- Правду про драку, - недовольно разъяснила девушка. Интриги и актёрство никогда не были её сильной стороной, а тут майор удружил… С одного боку надо быть белой и пушистой, а с другого – так, чтоб Цербер мертвечиной подавился. - Скажешь, повздорили с Варданом, морду друг дружке начистили… потом помирились. Дело молодое, все поймут.
Пленный кивнул, поворачивая руль. Лейтенант заложила руки за голову, провожая взглядом знакомые ёлки на обочине. В общем-то, парень адекватный, договорится можно, и держится неплохо: в ссадинах, лицо перекошено, а ведёт себя так, будто ничего не случилось… будто так и надо.
Впрочем, с эдайцами Ариана никогда тесно не общалась. «Языков» брали, меняли пленных, иногда приходилось пополнять запасы провизии через местных барыг, в остальном, это был враг по ту линию фронта, которого надо уничтожать, как мигрирующую саранчу. Тем более, что вели себя завоеватели соответствующе: вырезали под корень мирное население, мародёрствовали, жгли всё, что горело, и двигались дальше… Трудно винить майора в предвзятости: протащив сквозь пекло Шевзы роту необстрелянных новобранцев, он имеет такое право. Но… Лейтенант подобралась в размышлениях к самой сути коробящего момента: речь сейчас не о старом приятеле, речь о ней. А она как-то привыкла считать себя не то чтобы уж очень правильной, но, по крайней мере, адекватной. Разочаровывать в таких вопросах саму себя – последнее дело.
По приезде девушка успела заглянуть в дом и ещё несколько хоз. построек, но Кора, несмотря на пекло, обнаружилась в огороде.
- Зарастает, - махнула рукой тётка на благоразумные доводы гостьи в пользу вечерних работ. – Картошку подсыпать пора, лук весь в «стрелы» пошёл, морковь вьюн задавил…
Оставлять такой рьяный рабочий фанатизм без присмотра было опасно, а отсиживаться в теньке, пока пенсионерка впахивает, совесть не позволяла. Ариана выбрала в сарае инструмент поострее, стянула с гвоздя заляпанную старую панамку и отправилась на борьбу с лебедой и одуванчиком.
Через полтора часа земляных работ гостья была вынуждена признать, что силу привычки не стоит недооценивать. По жароустойчивости, терпению и отлаженности действий тётка Кора – богиня плодородия своего огорода – могла запросто заткнуть за пояс боевого лейтенанта. И всё же… за привычной суетливостью и весёлой болтовнёй, нет-нет да и мелькала горечь.
- Вардан просил передать, чтоб не скучали, - попыталась подбодрить фермершу Ариана. – Переживал, что не успел попрощаться… Он вас любит и ценит, просто уж характер такой…
- Да ничего, - покряхтела тётка, отмахиваясь. – Насильно к юбке не привяжешь, большой уже. И к хозяйству тяги никогда не было… Хоть навещает иногда, и то божья благодать.
Девушка слушала рассуждения хозяйки и кивала, упорно выкорчёвывая раскидистый лопух, ушедший корнями, судя по всему, в мезозойскую эру.
- Правду говорят: «гость - в сенцах, одиночество - с крыльца», - продолжила фермерша, подгребая сорняки к силосной яме. – Как Тимурка у нас появился, так и сына стала чаще видеть. С нами, стариками, поди скучно, а тут всё ж почти ровесник. Как приедет – так обязательно к Тимуру заглянет, иногда всю ночь могут просидеть. Сплю плохо, в окно бывало гляну, а во времянке свет так и горит… знать, заболтались… Да и парню интерес, на рыбалку, на охоту с ночёвкой – никогда не откажется…
Лейтенант облизала запёкшиеся на солнце губы, открыла было рот, но, передумав, лишь покрепче взялась за древко тяпки, монотонно подрубая на корню мелкую травку. Профессиональная деформация, чтоб её! Так и тянуло выспросить у тётки на сколько уезжали, куда и не возникало ли у пленного по возвращении из дружеских походов житейских неурядиц типа ожогов, обморожений и проблем с почками.
Но у Коры «дружба» пленного эдайского солдата и командира группы зачистки вызывала совсем иные ассоциации:
- Как вместе идут, так бывает, почудится… - глубоко вздохнула тётка, разгибаясь. – Глаза плохие стали… Кажется, что не Тимур, а Самат идёт… Домой возвращается.
Ариана с тоской глянула на фермершу, заранее подыскивая слова утешения, но тётке они, пожалуй, были не нужны. Ни слёз, ни надрыва в голосе, Кора выглядела лишь чуть виноватой и смущённой: мол, видишь, что старая придумала…
- А ведь Тимурка-то тебя побаивается, - подмигнув, хохотнула она, моя руки в дворовой бочке. – Ну, ещё бы, такая красавица – подступиться страшно!
Гостья убрала на место инструмент и по локоть погрузилась в прохладную воду, с кривой усмешкой вспоминая нож, вспарывающий кожу, и сопротивление чужих мышц. О, да… красота – страшная сила... а упёртость и паранойя – ещё и неистребимая.
В доме дышалось легче, толстые стены укрывали от полуденного зноя. Тётка накрыла обед на двоих: грибная похлёбка, сыр и утренний хлеб. Мужчины поедят в поле, ещё неделя-две и начнутся дожди, и затягивать с сеном нельзя.
- Вот бы ты тоже с Тимуром поладила, - поделилась надеждой Кора. – Как Вардан… по-приятельски.
Ариана едва не подавилась рыжиком, неосмотрительно закашлявшись от живо представленной картинки.
- В общем-то, я уже… поладила, - задумчиво выдала она, подбирая корректное слово для подобных отношений.
- Добро! - с облегчением заулыбалась фермерша, накрыв руку гостьи своей шершавой, тёплой ладонью. – Робкий он до новых людей, стеснительный, видать, воспитание такое… А тебя ведь прямо ждал!
- Чего? – второй раз за обед поперхнулась лейтенант. – С какой это радости?
- Ну… - пожала плечами хозяйка, поставив на стол кувшин с морсом. – Мы когда о твоём приезде узнали – обрадовались, фотографии вытащили, где ты ещё с мальчишками по двору бегаешь, вспоминали, рассказывали, парень тоже смотрел, нас, стариков, слушал. Вот, наверное, и смекнул, что человек ты хороший, да и просто умница, красавица… Как такую не ждать?
Снова огород, уход за дворовой живностью, уборка, стирка, стряпня… Длинный, жаркий день, но помогать Коре было не в тягость. Не так уж часто Ариана обременяла себя бытовыми хлопотами. В городе вода - из крана, кормят в столовой, скотины как таковой нет, если не считать пары-тройки взбалмошных вышестоящих чинов, а для устранения мелких хозяйственных проблем, всегда можно было выспросить рукастых солдатиков, которые и кран починят, и провода к розетке подведут .
Проходя мимо бельевой верёвки, девушка стащила сухое полотенце и направилась в другой конец двора, в закутке у глухого забора скрывался наскоро построенный летний душ. Пользовались им редко: есть баня, Милкина лужа недалеко… Но лейтенант хотела в воду прямо сейчас, головная боль не прибавляла прогулочного энтузиазма. Похоже, в борьбе за урожай она всё-таки перегрелась или поза закапывающегося страуса явно не для неё…
Услышав шум воды, Ариана сбавила шаг и осторожно заглянула за угол. Не ей одной пришла в голову гениальная мысль воспользоваться заржавевшей мойкой. В кабинке, замотанной мутной тепличной плёнкой, угадывался мужской силуэт: поджарая смуглая фигура, блаженно запрокинутое под водяные струи лицо, руки шарят по полке, в поисках мыла…
Гостья тряхнула головой и отмерла, только из-за близости слушателя не выматерившись себе под ноги: ну что она, мужиков голых никогда не видела?! Видела… даже щупала… и не так уж давно.
- Арья, вот ты где! – радостно пробасил Дамир, показавшись из-за сарая. – Ты чего здесь? Очередь ждёшь?
- А я… да, - благоразумно закивала девушка, надеясь, что дядька сходу не вглядывался в её сконфуженную физиономию.
- Я думал сейчас баньку затопим… Как суслики все: сполоснулся и бежать! Нет бы попариться, косточки размять… - фермер напутственно вещал про пользу можжевелового пара, ничуть не обращая внимания на панику в кабинке. С первых возгласов дядьки эдаец резко выпал из состояния релакса: чуть не утопившись от усердия, наскоро смыл голову, отплевался, отфыркался, путаясь в ногах, принялся натягивать одежду прямо на мокрое тело, не забывая при этом бросать лихорадочные взгляды на наглую извращенку снаружи.
Лейтенант досадливо усмехнулась и отвела глаза: а ведь и правда - стеснительный… даже забавно до какой степени. Гляди того в штанах запутается и об полку, падая, башку себе проломит.
- Ну, банька, так банька, - с лёгкостью уступила она агитирующему старику. – Чего ж не попариться? Может, и голова пройдёт…