«Если надо будет кого-нибудь достать, мы и так достанем.»
В. В. Путин
Царь государства Великого, земель богатых и необъятных, после очередного народного волнения, да прошения людского вызывает к себе боярина, человека приближенного, да в делах государственных разбирающегося. Вызвал, и ждет, принимая позы величественные и угрожающие, мол, кто в доме хозяин? Зашел боярин, шапку заломил, взор потупил и молчит. Царь взглянул сурово, брови насупил.
– Распустил, ты чиновный люд, Митрий. Хоть и глава Боярской думы, а распустил. Вот и бумага крамольная до меня дошла, воруют без чести и совести казенные деньги. Казной царской, как своей распоряжаются. Чего язык проглотил?
– Какая такая бумага, царь батюшка? – Пролепетал, выпучив глаза боярин.
– Не твоей канцелярии бумага. Пять тысяч рублей золотой монетой выделено на оборону нашу от грядущего супостата? Выделены. Деньги немалые, а работы до сих пор не завершены.
– Две, – еле слышно пролепетал Митрий.
– Что две? – Опешил царь
– Не пять, две тысячи золотых, – боярин от осознания своей дерзости аж побледнел.
– Совсем заворовались, ироды проклятые! В общем так, слушай указ царский – выявить и наказать прилюдно всех посмевших посягнуть на казну государственную. Понял? – Боярин нехотя кивнул. – Так ступай, разберись!
* * *
Послал Митрий незамедлительно за воеводой, а сам к писчему явился, разузнать, что за бумага до царя просочилась.
– Инженер аглицкий, по привычке своей западной, записку царю нацарапал и через посла передал, – писчий аккуратно завернул монету золотую в платок и в белье нательное спрятал.
– Что там писано-то?
– Писано толково, со всякими оборотами заморскими, мол, что нет более средств на возведение укреплений фортификационных вокруг столицы.
– Ну, вражина басурманская, попомню я тебе, – вытирая вспотевший лоб пробурчал себе под нос, взволнованный Митрий и громко хлопнув дверью выскочил вон.
* * *
Явился воевода, перекрестился и шагнул в палаты к грозному боярину.
– Ты, воевода, на кормлении сколько имеешь? – Как гром среди ясного неба грянул вместо приветствия неожиданный вопрос.
– Десятину скромную, – пролепетал воевода.
– А на работах от Военного приказа сколько поимел? На фортификационных! Бюджет потратил, работы не выполнил. Так? Быстро давай мне отчет куда дел тысячу золотых выделенных тебе на строительство.
– Я на те работы окольничего из городской комиссии отрядил, все бразды в его руки передал, – покрываясь холодным потом процедил воевода.
– Вороватых людишек найти и наказать, вот тебе царский указ, и мой приказ, – огромный кулак боярина возник у носа воеводы.
* * *
В тот же день воевода встретился с окольничим и пересказал сей указ в ярких красках, и потребовал скорейшим образом найти виновных и представить их цареву оку. Уходя зло сощурился и добавил:
– Не сыщешь ката сам будешь отчитываться за разбазаривание пятисот золотых, но уже не передо мной, а перед палачом.
Белый как мел, окольничий, обещал разобраться и порядок навести.
Он влетел в земскую управу, чуть не снёс охранника и проревел:
– Старосту, живо ко мне, – и с появлением полного человека процедил сквозь зубы, – Ты, что же, охальник, головы решил лишиться? Деньги, сто монет золотом, получил, работу на себя взял, рвы со стенами укрепить обязался, а до ума не довел!
– Так на, что денег хватило, то и сделал, бюджет то совсем маленький оказался.
– Царь гневается, крайнего велел разыскать. Кто работами руководил?
– Так посадские рабочие и голова их, Семён!
– Доставишь Семена этого, завтра в Судебный приказ, будет ответ держать за расхищения и воровство дерзкое. Понял?
– Понять то я понял, только заминка выйдет, Семен с ватагой своей на юга подался, ещё третьего дня. Кажется, в Тулу. Хотя, не уверен.
– Вот беда-то! Ладно, по трактирам людей пошли, пьянчушку любого разыщи. Делай, что хочешь, но, чтобы нужный человек завтра был представлен!
* * *
По прошествии седмицы вышел указ Судебного приказа: «За растрату и воровство средств государственных, отпущенных на фортификационные работы приговорить Емельяна Белого, сына Василия к смерти посредством усечения головы. Однако беря во внимание милостивый нрав Государя нашего и в назидание другим казнокрадам, приказано положить вора на плаху и, от плахи подняв, бить, вместо смерти, кнутом без пощады, а затем послать в ссылку в Тобольск, с женой и детьми, и быть им на каторгах в работе до скончания дней своих.»
1июня 2017 года