Ступени. Книга 1. Часть 2.
ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ
Есть только миг
Между прошлым и будущим.
Именно он называется жизнь.
Леонид Дербенев
Если бы мы учились на своих ошибках и не повторяли их, то никогда не влюблялись бы.
Грегори Дэвид Робертс
ЗАВОД.
Натке после окончания девятого класса очень захотелось почувствовать себя взрослой и сделать что-то полезное для семьи, которая имела средний достаток. А для этого надо было начать работать, попробовать свои силы в труде, чтобы понять самой, как достаются деньги. Эта идея вынашивалась в голове не одну неделю, поэтому Натка уговорила маму, чтобы та ей подыскала подходящее место работы. Мама договорилась с родственницей о том, что Натку возьмут на завод ученицей по сборке деталей на полставки. Девушка очень обрадовлась, но в то же время волновалась, думала о том, справится ли с такой ответственностью, которую сама же и взвалила на свои плечи. Волнительно было устраиваться на завод и получать первый в своей жизни пропуск рабочего. Но этот жизненный момент делал её значительнее в собственных глазах. Да, работа не была слишком тяжёлой, но внимания и сосредоточенности требовала.
В смене Натки работали совсем взрослые «тётеньки», поэтому и разговоры были соответствующими. Натка впитывала в себя житейские истории женщин, сочувствовала им, и ей не верилось, что в жизни бывает всякое: и разрушенные предательством судьбы, и несчастная любовь, и болезненные дети, и разлады в семейной жизни. "У меня всегда всё будет хорошо! - говорила про себя Натка. - Я сделаю всё возможное, чтобы у меня была счастливой жизнь и дружной семья".
Очень обрадовало Натку предложение перевести её на аппарат, который сам собирал детали. Девушке надо было только проводить отбраковку деталей, и, по возможности, устранять неполадки аппарата, если они случались. Эта работа была уже интересней. И печальных историй от сотрудниц стало меньше, а Натке нравилось уединение. Аппарат же не предполагал вообще никаких разговоров во время рабочего процесса.
Работа на заводе также заменяла отработку школьной практики в колхозе на сельхозработах. Тем более, туда должны были ехать все ученики восьмых-девятых классов, а Натке просто невыносимо было видеть своего бывшего друга Игоря.
НОВАЯ ВСТРЕЧА.
Как-то в один из тёплых июльских вечеров зазвонил телефон:
- Алло, - подняла трубку Натка.
- Здравствуй, моя Радость! А я приехал к тебе! - голос искрился от счастья.
- Павел?! Это ты? Где ты сейчас? - удивлению Натки не было предела.
- Жди. Сейчас буду у тебя! - выкрикнул Павел. И тут же короткие звуки отбоя рассказали, что разговор окончен.
Трубка чуть было не выпала из рук Натки. «Он не забыл меня! Приехал! - ликовала душа девушки. - Но как я смогу посмотреть Павлу в глаза после той непонятной дружбы с Игорем? Ведь я симпатизировала ему и не препятствовала развитию отношений, хотя у меня был Павел. Но отношения с Игорем так печально закончились... Стыдно. Ведь получается, что я тоже предала Павла. Надо будет ему рассказать обо всей этой истории. Так будет честнее!» - проносилось в голове Натки. Но сейчас надо было отринуть сомнения и встречать дорогого гостя.
Павел появился в дверях сияющий и счастливый. И сразу же как будто зарядил Натку положительной доброй энергетикой. Он крепко обнял девушку, потом, отстранив от себя, сказал:
- Да ты никак ещё краше стала. Подросла что ль? - и рассмеялся тёплым смехом.
Натка только пожала плечами и улыбнулась, оттаяла душой.
Как и в прошлый раз, родители Натки приняли гостя очень радушно. За столом было много разговоров, шуток и смеха. Где-то после восьми вечера Натка с Павлом решили пойти погулять в город. Тем более, что летний город имеет своё очарование. Дневная жара спала, в воздухе пахнет скошенной травой и ароматами цветов, густо высаженных на клумбах. Павел с Наткой прогулялись по Дубовому парку, дошли до Дворца спорта, и по Центральной площади стали возвращаться домой. Вдруг пошёл тёплый скоротечный ливень. Оказавшись на открытом пространстве, молодые люди оглянулись в поисках убежища, но спрятаться от дождя было некуда. Поэтому в мгновение ока оба вымокли до нитки. Гипюровое платье Натки потяжелело от воды и прилипло к ногам, а рубашку Павел сразу снял. Спешить уже было некуда. Досталось от дождя обоим. Так они и шли домой, мокрые с ног до головы и довольные необычной ситуацией. Счастливые, от мысли, что снова вместе. Дождь прекратился, но они даже не заметили этого, так как промокли до последнй нитки. Но когда они подходили к общежитию, за которым уже виднелся дом Натки, ливень обрушился с удвоенной силой. Павел с Наткой спрятались под козырьком у входа в общежитие.
Девушка задорно смеялась над ситуацией, что в двух шагах от дома они опять застряли. Павел развернул Натку к себе, притянул и поцеловал. Долгим, нежным поцелуем, от которого у девушки перехватило дыхание. Это было так ново для неё. Волшебно. Необыкновенно. Это был совсем другой поцелуй, в отличие от того, зимнего, сорванного украдкой с губ девушки при прощании на автовокзале. Ей хотелось, чтобы жизнь остановилась в это мгновение – и минуты такого большого счастья продолжались бы бесконечно! Когда Павел оторвался от губ Натки, она тихо и смущённо прошептала:
- Пойдём домой, а то простудимся и умрём.
- Зато в один день и вместе, - улыбнулся он.
Парень обнял Натку, и так они пошли до самого дома. Около подъезда Натка увидела Игоря, сидящим на скамейке. Натку словно током шибануло, а лицо залил румянец. Она не знала, куда себя деть, и готова была сквозь землю провалиться. Кое-как сдержав волнение, Натка, указав на Игоря, шепнула Павлу, что это - её школьный друг, с которым она в хороших отношениях. Девушка кивнула головой Игорю в знак приветствия, и он ответил ей тем же, хотя переменился в лице. Но какое теперь это имело значение, когда не она предала их дружбу, а Игорь, не объясняя причин, разорвал в мае дружеские отношения. Внезапное замешательство быстро прошло. Ведь с Наткой сейчас был самый замечательный человек, который ею дорожил!
ВЕЧЕР.
Натка с Павлом вернулись. Вечер прошёл очень хорошо – в разговорах о жизни, планах о будущем. Но было уже поздно, пора ложиться спать. Павлу отвели комнату Натки, застелили диван постельным бельём. А молодым людям не хотелось расставаться. Натка села в кресло, поджав под себя ноги, а Павел начал ей рассказывать о себе: он бросил лётное училище, потому что профессия лётчика оказалась не для него, что армия – не его призвание, и что он приземлённый человек, и выбор профессии военного был ошибкой. Родители Павла, которые мечтали, что их сын будет офицером, конечно, очень расстроились решением сына, но так как сын был уже взрослым, уважали его выбор. Может, и нежные чувства к Натке повлияли на этот шаг.
- Что же ты теперь будешь делать? – спросила Натка парня.
- Восстановлюсь в институте. Я окончил первый курс Энергетического института перед тем, как ушёл в военное училище. Подтяну предметы, сдам недостающие экзамены и сразу пойду учиться на второй курс. Будет у меня высшее образование.
- Хорошо, поступай, как считаешь нужным. Главное, чтобы тебе было интересно, - поддержала парня Натка.
И вдруг Павел предложил девушке:
- Наташенька, а поехали со мной в Алма-Ату. Я познакомлю тебя с моими родителями. Они у меня замечательные, понимающие, и уже всё знают о тебе. Поедешь?
Лицо у Натки вытянулось от изумления, а потом она вдруг резко выпалила:
- Нет, я не могу! Сам посуди. Во-первых, я никогда не была в Алма-Ате, у нас там даже знакомых нет. Во-вторых, я не знаю, как меня примут твои родители. И вообще, как будет выглядеть со стороны то, что девушка, которая со времени знакомства только второй раз видит парня и дружит с ним только по письмам, вдруг поедет к нему домой. Я стесняюсь и . . . боюсь.
- Боишься, что тебя не отпустят твои родители? Так я поговорю с ними прямо сейчас. Пообещаю им, что верну тебя в целости и сохранности.
- Ну пойми ты, - парировала Натка,- я не могу так. Нет. И давай не будем больше об этом.
- Я не отступлюсь, - сказал Павел. – У тебя впереди целая ночь, чтобы обдумать моё предложение. Я буду очень счастлив, если ты согласишься.
- Не знаю. Я, конечно, подумаю, но ответ, скорее всего, будет тот же. Тем более, у меня работа. И завтра надо идти на завод.
- А мы завтра вместе пойдём и тебя уволим, а потом поедем к моим родственникам, которые живут здесь во Фрунзе. Адрес у меня есть. А ты мне поможешь их найти. А то заблужусь ещё, - с лукавой улыбкой произнёс Павел.
- Хорошо, я согласна тебе помочь, но не более. Не обольщайся, - улыбнулась в ответ Натка. – Спокойной ночи!
- Спасибо, - поблагодарил Павел, - спасибо, любовь моя!
Девушка остолбенела.
- Что? Что ты сказал? – прошептала она.
- Что ты – моя любовь. Да, я очень люблю тебя. И поэтому очень прошу поехать со мной. А теперь иди и думай!
Эти слова прозвучали для Натки, как музыка! И такое блаженство разлилось по телу. Павел подошёл, протянул руку, чтобы Натка смогла опереться на неё, вставая с кресла. Девушка находилась так близко к нему, что улавливалось дыхание. Павел нежно приподнял ей подбородок и поцеловал. От этого поцелуя у Натки закружилась голова.
- Спокойной ночи, любовь моя, и приятных сновидений, - тихо сказал он.
- Спокойной ночи, - прошептала девушка в ответ. И выскочила за дверь комнаты.
Долго Натка не могла уснуть. В ушах звучало: «Я люблю тебя... Ты моя любовь!». Только далеко за полночь ей с трудом удалось уснуть.
УГОВОРЫ.
После завтрака молодые люди поехали на завод. Натка написала заявление на увольнение, заполнила подписями обходной лист, получила в кассе расчетные деньги (целых пятьдесят четыре рубля!). Всё увольнение заняло три часа. Потом девушка с Павлом поехали в район парка Дружбы искать по адресу родственников. Павел заскочил к ним ненадолго, чтобы поприветствовать. Натка подняться отказалась опять-таки из-за своей скромности. Она дожидалась Павла во дворе дома.
Уже в автобусе по дороге домой Павел спросил:
- Ну, что, радость моя, надумала?
- Нет, прости, я не могу. Я ещё никогда так далеко не путешествовала. Если не брать только в расчёт полёт на самолете в Ростов-на-Дону. Но, об этом я расскажу тебе в другой раз. Я не могу с тобой ехать одна, пойми...
- Но, почему же, одна? Ты будешь со мной, - настаивал Павел.
- Нет, я всю дорогу буду мучиться и волноваться, ведь я посторонний человек для твоих родных. Ну, как я нарисуюсь перед твоими родителями, скажи? Тем более, им есть за что на меня сердиться. Ведь ты зимой, во время скоротечного отпуска, первым приехал ко мне, а только потом домой, к ним...
- Я поехал к тебе, и они об этом узнали. Я приехал за тобой, и они тоже об этом знают. И, поверь, ждут нас!
- Ну, не знаю... Мне всё равно боязно. Прости, я сомневаюсь в правильности этой поездки.
Было видно, что Павел расстроился из-за упрямства Натки, но она не могла себя перебороть. «Ну, кто я такая для его родителей, - спорила сама с собой Натка, - нет, я не решусь ехать в чужой город!»
Вечером, перед отходом ко сну, Павел завёл Натку в комнату, взял её за руки и взглянул прямо в глаза:
- Знаешь, мне завтра надо ехать. Дома много дел. Надо срочно восстанавливаться в институте. Да и с родителями ещё толком не поговорили о дальнейшей моей жизни. Мне надо ехать. Я узнал, завтра утром автобус. Я последний раз спрашиваю тебя: ты поедешь со мной в Алма-Ату?
В его глазах была такая мольба, а голос был таким грустно-нежным, что у Натки дрогнуло сердце. Тем более слова: «Завтра надо ехать» - резанули, как ножом по живому. Натка представила, что завтра она опять будет его провожать, он уедет, и она останется со своей болью в сердце от разлуки. Нет, это просто невыносимо пережить ещё раз. Это будет ужасно!
- Ты поедешь? – переспросил Павел
-Да... Да. Да! Я сдаюсь, - выдохнула девушка. - Я решилась. Хоть мне и страшно, но хуже разлуки ничего быть не может. Я поеду с тобой!
Павел подхватил Натку на руки и стал кружить по комнате. От такого головокружительного счастья у неё перехватило дыхание:
- Пожалуйста, отпусти, дурачок! Как же мои родители? Они сейчас в обморок упадут, когда я сообщу им о своем решении.
- Нет,- сказал Павел, - я сам их сейчас позову в комнату и попрошу, чтобы они отпустили тебя со мной.
В мгновение ока Павел скрылся за дверью, а Натка опустилась на диван. Ноги у неё слегка дрожали от волнения.
Через несколько минут в комнату вошли родители Натки. Мама сказала:
- Павел попросил, чтобы мы отпустили тебя с ним в Алма-Ату. Мы не против, но чтобы без глупостей. Вы уже люди взрослые, и должны понимать меру ответственности за свою жизнь.
Натка смутилась, а Павел произнёс твёрдо:
- Я отвечаю за вашу дочь. Всё будет в порядке. Тем более мои родители ждут нас обоих. Я специально приехал с их согласия, чтобы привезти Наташу к нам.
- Ну, тогда мы согласны, - сказала мама. – Пусть едет. Мы видим, что ты - хороший парень, поэтому целиком доверяем тебе.
Натка бросилась на шею маме:
- Спасибо, мамочка, я не подведу вас!
Когда родители вышли из комнаты, пожелав «спокойной ночи», Павел обнял Натку и сказал:
- Ну, вот и всё! А ты боялась
- Я до сих пор боюсь! - ответила девушка
- Никогда ничего не бойся, пока я с тобой. Я очень счастлив, что ты согласилась. А родители у тебя мировые и понимающие! Завтра едем, любовь моя! А теперь иди спать!
Они поцеловались на прощание, и Натка выпорхнула из комнаты. Как ни странно, в эту ночь она спала крепко.
В ОЖИДАНИИ НЕИЗВЕСТНОСТИ.
Натка проснулась рано. Надо было успеть собрать вещи, ориентировочно на три дня. Больше по времени она гостить не планировала.
Позавтракав, молодые люди собрались в путь. Родители передали в подарок книги. Это всегда считалось самым ценным в семье. Спустившись по ступенькам вниз, Натка запрокинула голову и увидела, что родители стоят на балконе, дочь помахала им рукой и улыбнулась. Павел был рядом. Глаза его чуть щурились от солнечного света, а на лице играла чуть заметная улыбка. Натка взяла его под руку. А мама девушки ещё долго стояла на балконе и провожала взглядом повзрослевшую дочь.
На дороге Павел поймал такси. В этот момент Натка отправилась в первое совместное путешествие с тем человеком, кто целиком завладел её сердцем. Все четыре с половиной часа, которые были затрачены на дорогу в Алма-Ату, молодые люди говорили о жизни, вспоминали знакомых, делились планами на будущее. А ещё играли в слова. Натка была приятно удивлена, что Павел был смекалистым и эрудированным и часто у неё выигрывал. Натка вовсю пыталась унять волнение, которое всё равно не отпускало. Дурацкие мысли так и лезли в голову. Когда Павел начинал дремать в автобусе, Натка тормошила его, ворошила рукой чёрные волосы, делала всё, чтобы не оставаться наедине со своими переживаниями.
Наконец, автобус прибыл на автовокзал Алма-Аты. Натка попросила Павла купить цветы для его мамы. Они подошли к женщине, которая продавала цветы, и купили у неё девять гвоздик. А ещё шесть штук цветочница им подарила, узнав, что букет будет подарен маме. Это было хорошим предзнаменованием – пятнадцать алых гвоздик. Счастливые, они пошли пешком мимо водохранилища. Было ветрено и свежо, но их согревало тепло сердец. Так приятно было идти рядом, говорить и любоваться видами города. Натка с любопытством оглядывалась по сторонам. Теперь Павел проводил ей экскурсию по родному городу, рассказывая интересные городские истории.
Вскоре молодые люди вышли к улице Мориса Тореза.
- Скоро мой дом, - сказал Павел.
Они вошли в подъезд и стали подниматься по ступенькам на пятый этаж. С каждым пройденным этажом волнение Натки увеличивалось. Она буквально вцепилась в руку Павла.
Он её подбадривал:
- Не бойся, трусиха, всё будет очень хорошо!
ЗНАКОМСТВО.
Уже стоя перед дверью, Натка набрала побольше воздуха в лёгкие, чтобы унять дрожь. Взяла в руки цветы и кивнула головой Павлу, мол, звони. На звонок открылась дверь. На пороге стояла очень приятная женщина невысокого роста, которая, улыбнувшись, воскликнула:
- Ну, наконец-то приехали! Проходите, я вас заждалась! Натуля, будь как дома. Меня зовут Нина Петровна, но для тебя я просто - тётя Нина. Павел мне много рассказывал о тебе, и ты именно такая, какой я себе тебя представляла.
Натка протянула цветы и промолвила, слегка растерявшись:
- Спасибо, мне так приятно.
- Проходи, не стесняйся, - подбодрила девушку хозяйка.
От этих тёплых слов волнение как рукой сняло, а сердце затопила такая благодарность и восхищение замечательной доброй женщиной, что Натке захотелось расцеловать её как родную маму. Ощущение было таким, как будто она всегда жила в этой семье и сто лет знала Нину Петровну.
Счастливая, Натка повернулась к Павлу, а он, с улыбкой, сказал:
- Вот видишь! Я же тебе обещал, что всё будет хорошо, а ты не хотела ехать!
Когда Натка освоилась в квартире, все вместе пошли на кухню, где Нина Петровна лепила пельмени. Натка с огромным желанием вызвалась ей помочь. Весь оставшийся день прошёл в разговорах. Нина Петровна рассказывала, что родилась в Стерлитамаке, а встретив Юрия Ивановича, своего супруга, уехала с ним жить в Казахстан. И что у неё есть дочь Ирина, которая недавно вышла замуж за военного и уехала с ним по долгу службы в Сибирь. Нина Петровна была приятно удивлена, узнав, что Натка играет на фортепиано. Её дочь тоже окончила музыкальную школу. Инструмент стоял в дальней комнате, и Натка с удовольствием немного помузицировала. Так они общались как хорошие друзья, а Павел был очень доволен, что его любимые женщины очень быстро нашли общий язык.
Вечером с работы вернулся глава семьи.
- А, здравствуйте, здравствуйте, наша давнишняя знакомая! – сказал отец Павла. – Помню, помню еще по Иссык-Кулю вас.
Натка слегка порозовела от удовольствия. Ей было очень приятно, что, оказывается, её заметили ещё там, в доме отдыха. Отец Павла - Юрий Иванович - оказался очень хорошим человеком, с чувством юмора. Натка была на седьмом небе от счастья от того, как приняли её добрые люди.
День, богатый на события и положительные эмоции, близился к завершению. Пора было ложиться спать. Натке постелили в дальней комнате, которая принадлежала Павлу, а в смежном с комнатой зале приготовили диван для Павла. Перед сном Павел зашёл к Натке, чтобы пожелать «спокойной ночи» и сообщить, что его родители в восторге от милой и скромной девушки:
- Знаешь, мама даже подняла вверх большой палец в знак одобрения – улыбнулся он. – Ты им, ну очень, понравилась! Пусть тебе на новом месте приснится жених. И, надеюсь, это буду я!
Павел поцеловал Натку и скрылся за дверью.
А девушка начала осваиваться в комнате, которая ей понравилась. У окна стоял рабочий стол, справа – полуторная кровать, слева, у другой стены – диван. Здесь же стояло пианино. А ещё был встроенный шкаф, в котором Натке уже выделили полку для вещей. Девушка даже подпрыгнула от восторга. Так не бывает! Она просто почувствовала всем сердцем, что родители Павла вдруг стали и её родителями. И что она, действительно, находится в своей семье.
Натка легла, но уснуть сразу не получалось. Слишком много эмоций захлестнуло в этот замечательный день! Все страхи были напрасны! Она дома!
Вдруг, в дверь тихонько постучали.
- Войдите, - сказала Натка.
Дверь приоткрылась, и на пороге показался Павел.
- Ты не спишь?
- Нет. А что?
- Мне тоже не спится. Ну, как ты себя чувствуешь? - спросил парень.
- Просто здорово! Знаешь, я, наверное, никогда не была так счастлива! - с восторгом ответила Натка ему.
- Подожди, всё ещё впереди! Ты просто обязана быть счастливой вместе со мной, - пообещал Павел.
- Твои родители необыкновенные люди! - прошептала Натка.
- Такие же, как и твои, простые и понимающие, - улыбнулся Павел.
- А почему тебе не спится?
- Знаешь, трудно уснуть, когда знаешь, что за дверью молоденькая девушка, которая тоже не спит. Мне смертельно захотелось её увидеть ещё раз перед сном, - смеясь, ответил Павел.
Потом присел на диван, обернувшись одеялом, которое принёс с собой.
Странно, но Натку ничуть не смущало то обстоятельство, что в метре от неё сидел полуобнаженный парень. Как-то он сумел стать своим. Да и собственного вида в ночной рубашке девушка не стеснялась. Так, сидя напротив друг друга, они проговорили до полуночи о всякой всячине.
УДИВИТЕЛЬНЫЙ ДЕНЬ.
Утром Натка проснулась, окинула взглядом комнату и улыбнулась. Потом нехотя встала, натянула халат и вышла из спальни. В зале никого не было. Она прошла по коридору к кухне – никого. На кухонном столе лежала записка: «Натулёк! Мы с Юрием Ивановичем ушли на работу. Паша убежал в институт. Вернётся около двенадцати. Будь как дома. Не скучай. Завтрак на плите. Т.Нина».
«Буду как дома», - улыбнулась Натка. Она по-свойски прошла в зал. Беглым взглядом изучила стоящие в шкафу книги. В каждом новом доме ей, в первую очередь, были интересны книги, которые могли много рассказать о своих хозяевах, об их интересах и культуре. Натка была довольна увиденным. Про себя отметила, что книг много, и всегда найдётся, что почитать на досуге. Наскоро умывшись, пошла на кухню, так как была изрядно голодна. Мысленно поблагодарив Нину Петровну за заботу. После завтрака двушка решила убраться в квартире. Найти веник и тряпку не составило большого труда. Помыв полы в квартире, Натка задумалась о том, что неплохо было бы приготовить обед. По-хозяйски заглянула в холодильник, достала из морозильной камеры мясо, выглянула на балкон, где в корзинке нашла овощи, в кухонных шкафчиках отыскала специи. Достала кастрюлю и приступила к приготовлению супа. Пока готовила, время пролетело незаметно.
Вдруг Натка услышала звук поворачиваемого в замочной скважине ключа. Выбежала в коридор. Дверь медленно отворилась, и в проёме между стеной и дверью показались цветы. От неожиданности Натка ойкнула. Следом показалось улыбающееся лицо Павла:
-Доброе утро, вернее, добрый день, моя красавица. Это тебе!
- Мне? Спасибо. Я польщена. Мне ещё никто и никогда просто так не дарил цветы, - улыбнулась Натка.
- Мне приятно это слышать, тем более я буду первым, - смеясь, ответил Павел и заключил девушку в объятья.- Как ты спала на новом месте?
- Чудесно! Лучше не бывает. И видела во сне тебя! Хочешь есть? Давай, раздевайся, мой руки и проходи на кухню.
- Ого! – сказал Павел, - с ролью маленькой хозяйки большого дома ты справляешься отлично! А что это? – спросил он, заглядывая в кастрюлю. – Суп? Вот это да! Не дашь умереть с голоду!
Обед прошёл в разговорах о том, как складываются дела у Павла в институте.
- Ну что? Чем будем заниматься? - спросил Павел. И сам же ответил на свой вопрос. – У меня есть прекрасная идея: показать тебе небольшой кусочек нашего города. Ты согласна на прогулку?
- Ну конечно! - обрадовалась Натка. - Я сейчас быстро переоденусь и буду готова! Тем более, что это – самая замечательная мысль, которая смогла прийти тебе в голову! Мне не терпится познакомиться с Алма-Атой.
Быстро помыв посуду и убрав со стола, Натка умчалась в спальню переодеваться.
Сидя уже в троллейбусе, который вёз молодых людей по центральным улицам, девушка с интересом разглядывала здания, спрашивала у Павла названия улиц. Проезжая мимо Дворца бракосочетаний, Павел хитро посмотрел на Натку и сообщил ей, что здание выполнено в форме двух колец. Натку этот намёк немного смутил. Ехали очень долго. На конечной троллейбусной остановке вышли.
- Куда это ты меня завёз? – улыбаясь, спросила Натка. – Надеюсь, не собираешься улизнуть, а то я потеряюсь в чужом городе как ребенок.
- Ну конечно же нет, Радость моя! Мы приехали на ВДНХ. Подожди минуточку, я сейчас.
- Ага, уже собираешься бросить меня здесь? - пошутила девушка.
Павел приобнял её, чмокнул в щечку и удалился. Натка не стала смотреть ему вслед, а с интересом, с чувством искреннего удивления, осматривала то место, куда они приехали. Вдруг, услышала за спиной голос:
- Я не долго отсутствовал, надеюсь? Это тебе!
Натка обернулась и увидела в руках Павла букет гвоздик.
- Это опять мне? Но ты же мне сегодня уже подарил замечательные цветы?
- Я готов дарить их тебе хоть каждый день! - произнёс Павел.
- Большое спасибо, мне очень приятно, но ты чуточку сумасшедший! Совсем мне голову вскружил! - улыбнулась девушка.
- Все только для тебя одной!
Натка взяла под руку Павла, и они прошли за решётчатые ворота ВДНХ. Прогуливались по аллеям, окружёнными клумбами с цветами, высаженными в виде орнаментов. Любовались фонтанами. В павильоне, сделанном под китайскую пагоду, лакомились мороженым. Когда уставали, садились на скамейку и разговаривали.
Кто-то из посторонних людей заметил:
- Какие красивые цветы! Только любящий человек может подарить своей девушке такой букет.
- А я её и люблю, - прошептал Павел на ухо Натке.
Это были самые потрясающие моменты в её жизни. Казалось, что жизнь рядом с таким человеком всегда будет романтичной, и что счастье будет всегда сопровождать их. Они счастливы сейчас! Они будут счастливы потом!
Но и этот день, полный удивительных впечатлений, потихоньку заканчивался. Вечерело. Надо было возвращаться домой. Молодые люди доехали до бульвара имени Гагарина и неспешным шагом, держась за руки, под свет фонарей, совершили прогулку по аллеям ночного города.
ПОСТИЖЕНИЕ НОВОГО.
Прошли три дня. За это время Натка успела сходить с Павлом в институт, где он решал вопросы с зачислением на второй курс. По вечерам молодые люди гуляли недалеко от дома по бульвару. Ходили в гости к друзьям Павла. Ездили к родственникам на окраину города. В общем, всегда были вместе. По договоренности с родителями, Натке надо было уже возвращаться домой во Фрунзе, но так хотелось остаться погостить ещё. Девушке не хотелось расставаться с милыми, добрыми людьми, которые приняли Натку как родную дочь, и которые с каждым днём становились для неё все роднее и роднее.
Павел заметил, что в один из вечеров Натке взгрустнулось.
- Я вижу, что тебе не хочется уезжать? Да и я не хочу сейчас тебя отпускать. Давай, позвоним твоим родителям и попросим, чтобы они разрешили тебе погостить у нас ещё некоторое время.
- Конечно, я буду только рада, - ответила с улыбкой Натка. – Надеюсь, родители поймут меня.
- Вставай, пойдем звонить! - протянув руку Натке, сказал Павел.
Набрали номер телефона по межгороду. Трубку взяла мама. Павел объяснил, что хочет задержать Натку ещё дней на пять, потому что на выходные планируется поездка на дачу. Мама согласилась, чтобы дочь погостила ещё. А Натка была на седьмом небе от счастья, визжала и прыгала как ребенок.
Молодые люди удалились в комнату. Павел начал целовать Натку, от чего у девушки закружилась голова, а по всему телу разлилась истома. Павел медленно положил Натку на кровать и рукой через халат провёл по телу девушки. Потом расстегнул пуговицы и запустил руку под ворот. Нашёл обнажённую грудь и начал нежно ласкать тёплыми пальцами. Для неё эти смелые ласки были взрывом эмоций. Натка и представить не могла, что тело и душа так могут отвечать на изучающие поглаживания любимого человека! И хотя горел в комнате свет, девушку освещение нисколько не смущало. Всё, что происходило в данную минуту казалось таким естественным продолжением отношений. Натка любила Павла, доверяла ему, и отказаться от смелой ласки, оттолкнуть парня просто было невозможно. Впервые любимый человек изучал контуры её груди, тела, дыхание сливалось с её дыханием, поцелуй был тягуче сладок, и оторваться друг от друга не было сил. Сколько новых открытий в своем теле обнаружила она, сколько нежности было в прикосновениях.
Такие минуты забыть невозможно, они врезаются в память навечно, и нет стыда, нет сожаления. Остаётся только чувство невозможности повторить данное мгновение снова и снова, потому что всё когда-нибудь случается в первый раз. И какое счастье, что радость открытия чувственности происходит наедине с любимым и любящим человеком!
Опомнившись, Павел отстранился от Натки и прошептал:
- Извини, не мог удержаться. Ты не сердишься? Я оказался таким нахалом!
- Нет. . . нисколько. Просто это было нечто такое . . . что я даже представить не могла, - прошептала в ответ девушка.
- Я люблю тебя. Я дал обещание твоим родителям вернуть тебя в целости и сохранности и сдержу обещание. Мы с тобой будем ответственными людьми и глупостей не наделаем. Я дал мужское слово. Но, пойми меня, я не могу больше находиться за закрытой дверью от тебя. Можно, я сегодня буду ночевать в твоей комнате на диване? Обещаю, что тебя не обижу. Просто невыносимо думать всю ночь, что одна лишь дверь отделяет тебя от меня, - умолял девушку Павел.
- А что скажут твои родители? - испуганно спросила Натка.
- Мама знает, я попросил её об этом, пообещав, что с нами всё будет в порядке, - уверил Натку парень.
- Хорошо, если твои родители не против, оставайся здесь, - прошептала Натка, и румянец залил её лицо от смущения.
Вечером Нина Петровна сообщила Натке о просьбе сына - ночевать в комнате девушки, а выбор решения оставляла за девушкой. Натка не посмела отказать Павлу, потому что ей тоже хотелось быть всегда рядом, даже ночью. С этого вечера молодые люди спали в одной комнате. Павел на диване, Натка в кровати, в полуметре друг от друга, но, честно соблюдая правила приличия, не касались ночью друг друга, боясь, что в момент слабости разум может отойти на второй план, уступая место чувственности и страсти.
ПОЕЗДКА НА ДАЧУ
Наступила суббота. Как и планировалось на неделе, вся семья стала собираться на дачу. Решено было, что Павел с Наткой, налегке, поедут автобусом, а родители отправятся на машине, загруженной садовым инструментом, продуктами и одеждой.
Павел с Наткой на пригородной автостанции сели в автобус. По ходу маршрута людей в салоне становилось всё больше. Тогда Павел предложил Натке сесть к нему на колени, чтобы освободить дополнительное сидячее место. Натка согласилась. Девушка была лёгкой, поэтому Павлу было комфортно держать Натку на бёдрах. А для неё это обстоятельство было своеобразной игрой: «Как маленькая, - смеялась в душе Натка. - Когда это я в последний раз сидела на коленях? Наверное, у родителей в далеком детстве». Пассажирки бабушки вслух озвучивали своё мнение, глядя на них: «Молоденькая совсем. Красивая пара». А Натка млела от удовольствия, зарывшись лицом в волосы любимого человека. Ей льстило, что они такие особенные, выделяющиеся своим искренним счастьем от всех.
Наконец, автобус остановился на конечной остановке. Молодые люди вышли на свежий воздух, который был необычайно ароматен. Дача находилась в низине. Павел взял за руку Натку, и они начали спускаться по узкой тропинке среди густой зелёной поросли. Сказка в жизни Натки продолжалась, каждый день был богат новыми впечатлениями. Молодые люди прибыли на дачный участок, не огороженный даже штакетником. Натка стала бродить по участку. Она была в полном восторге. А в это время Павел отворил двери дачного домика, который состоял из большой комнаты и крытой веранды. Сам участок был двухуровневым, ступенчатым, густо засаженным ягодными кустарниками. Больше всего Натку поразила калированная ежевика. Такую девушке ещё видеть не приходилось: крупные ягоды гроздьями свисали с тонкой веточки, цвет их был фиолетовым, а вкус напоминал нечто среднее между малиной и ежевикой. А ещё девушка впервые в жизни увидела, как растет фезалис («клюква», как она её называла в детстве): на длинном стебле, в коробочках в виде сердца, пряталась оранжевая кисло-сладкая ягода с чуть заметной горчинкой. Натка про себя окрестила её «ягодой любви», так как именно эта ягода и напоминала все оттенки отношений между влюблёнными. Девушку приводило в восторг всё: и цветы, и трава, и летающие насекомые. Казалось, она готова любить весь этот мир во всех его проявлениях.
Вскоре приехали и родители Павла. Они разгрузили машину. Натка вызвалась вскопать небольшой участок под картошку, так хотелось вложить частичку труда в процветание дачного участка. Нина Петровна отговаривала девушку, но Натка была настойчивой. Схватив лопату, отправилась на участок с полной готовностью к трудовому десанту: на борьбу с сорняками и копкой земли. А Павел убежал в домик, где и растянулся на кровати. Натка, освоим несколько грядок, оглянулась - Павла взглядом не нашла. Воткнув лопату в землю отправилась в домик. Войдя в комнату, увидела парня, растянувшимся на диване.
- На даче, самое главное, надо отдыхать, - съюморил Павел.
- Ах ты лентяй! - в шутку рассердилась Натка. - Вставай, лодырь, пойдём копать землю под картошку!
- От работы кони дохнут! - рассмеялся Павел.
- А-а, вот как ты заговорил! Я тебе сейчас покажу коней! - и Натка, взобравшись верхом на лежащего Павла, стала тормошить его, щекотать и прыгать на нём: - Вставай, кому говорят, пойдем работать!
- Не хочу-у-у и не буду-у-у! Ты-ы ме-ня се-ей-час раз-да-вишь!
- Лентяй! Соня! Вставай! Пошли помогать родителям, - настаивала Натка.
Потом, схватив его за руки, начала стягивать на пол. Оба скатились с кровати, и, хохоча друг над другом, стали шутливо целоваться. Долго. Сладко.
Натка опомнилась:
- Сейчас, родители зайдут и увидят, чем мы тут заняты. Пойдем, Паша, покопаем немного, а потом и поспать успеем.
- Вместе? – хохотнул Павел.
- Вот ещё, - услышал в ответ, - приличные девушки с парнями не спят!
- Ещё как спят! И очень даже прилично получается! - рассмеялся Павел. - Ладно, пошли уже!
Парень вскочил на ноги и помог Натке подняться с пола. Смеясь, они добрались, наконец, до огорода. В четыре руки довольно быстро управились с перекопкой и рыхлением земли. А потом, довольные, пошли обедать окрошкой, которую приготовила Нина Петровна. На свежем воздухе, да после физической работы аппетит отменный, поэтому одной порцией окрошки не обошлись. Попросили добавки.
Ближе к вечеру вдруг нагрянули нежданные гости. Может, конечно, и была у Павла договорённость с друзьями, но Натка ничего об этом не знала. Одним словом, на даче оказалась компания друзей Павла, с гитарой, едой и пивом в бутылках. Друзья приехали отметить «увольнение» Павла из армии. Натке стало немного обидно, что теперь ей было уделено меньше внимания. Да и интересы у взрослых молодых людей были такие, какие Натке было не понять. Конечно, Паша представил Натку, как свою девушку, но всё время находиться с ней теперь не мог.
Уже смеркалось. Нина Петровна пошла к соседке, с которой была в очень хороших отношениях, и договорилась о ночлеге для себя и Натки и Юрия Ивановича, так как свой домик отдала в распоряжение гуляющих парней. Натку от этого веселья в мужской компании отстранили, потому что не полагалось молодой девушке слушать шутки с проскальзывающей ненормативной лексикой, которыми обменивались друзья. Парням хотелось отметить возвращение Павла с размахом, особо не стесняясь и не ограничивая себя в метких высказываниях. То есть, вести себя свободно, как полагалось самым крутым мужикам. Натка, конечно, понимала, что дружеские посиделки – это своеобразный ритуал, на который лучше не посягать. Но ей было немного обидно, что друзья оттянули внимание Павла на себя.
До самой ночи Натка не раз тайком среди зарослей пробиралась от соседского дома, где ей предстояло пережить ночь, к дачному родительскому домику, чтобы понять, что же интересного в таком бурном веселье, которое было слышно на всю округу. А там пелись песни под гитару, произносились тосты, спорилось мужскими басами и смеялось. В конец концов, устав, Натка больше не стала ходить « в разведку», хотя червячок ревности колол её нещадно. Где-то ближе к двум ночи она уснула.
Утром Натка открыла глаза, сладко потянулась. В окно, сквозь листву, пробивался луч солнца. «Времени, наверное, уже много, - подумала она. – Как там наши молодцы-удальцы?» Девушка набросила халат, умылась под ручным умывальником и побрела к домику. Кругом было тихо. Приподнявшись на цыпочки, заглянула в окно и увидела, что парни, вповалку, кто где примостился, дрыхнут без задних ног. «Во, утомились за ночь! Погуляли на славу!» - улыбнулась Натка. Она нашла тяпку, чтобы прополоть садовую землянику. Вскоре и народ начал просыпаться. Тут уже не до полевых работ. Надо было срочно накрывать с Ниной Петровной стол, чтобы накормить столько проголодавшихся ртов.
Павел вышел, потягиваясь, и пожелал Натке «доброго утра». Натка, надув губки, наигранно-обиженно ответила :
- И вам того же, если утро, действительно, доброе. Голова не болит? Нет?
- Ну, что ты, радость моя! - ответил Павел.
- И вовсе я не твоя радость! Радость у тебя была ночью! - съязвила Натка.
- Ты что, ревнуешь меня к друзьям, глупенькая? - удивился Павел.
- Нет, нисколечко! Просто вы, Павел Юрьевич, вчера старались меня вовсю не замечать! - парировала девушка.
- Ну не обижайся! Мы с друзьями давно не виделись! Просто постарайся понять. Нам надо было по-мужски посидеть!
- Ладно, чего теперь об этом говорить! Но даром тебе подобное поведение не пройдет! - пригрозила Натка.
- Чем расплачиваться придется? - вздохнул Павел.
- Для начала поцелуем! А потом пойдём картошку сажать! Вот так-то!
- Первое предложение мне нравится больше! А вот картошку сажать. . . что-то у меня голова болит! - начал отнекиваться парень.
- Сейчас другое место будет болеть! Где в этом доме ремень прячут? - сурово спросила Натка.
- Ладно. Казнить нельзя, помиловать! - согласился Павел.
А потом притянул Натку к себе, потёрся носом об её нос. И звучно чмокнул в губы.
- Мир, дружба, жвачка? И, вообще, всё это - мелочи жизни! - подытожил он.
- Для меня не мелочи! Ты сам меня избаловал своим вниманием, - начала спорить Натка. - Как сказал Антуан де Сент Экзюпери : «Мы в ответе за тех, кого приручили»!
- Он про животных это сказал, - засмеялся Павел.
- Всё равно, про кого: животных или людей. Суть от этого не меняется.
- Хватит дискутировать, училка моя, пойдём уже сажать эту чёртову картошку!
- Не чёртову! - парировала Натка. - Зимой за уши не оттянешь тебя от этой картошки, когда она окажется на сковородке!
- Ну у тебя на всё найдётся свой ответ! - прижав к себе Натку, сказал Павел.
И, посмеиваясь друг над другом, молодые люди пошли сажать ту самую картошку.
Вечером после трудового дня, загрузившись в «Жигули», отправились домой. Но по дороге заехали к знакомым в деревню, чтобы взять свежего молока. Корова ещё была не доеной, поэтому пришлось некоторое время подождать, когда нацедят парного молока. Натка и Павел сидели на заднем сиденье машины, дурачились, щипались и целовались. Солнце клонилось к закату. Воздух был пропитан запахом сена, разнотравья и вечерней свежестью. Когда принесли трёхлитровый жбан, Натка попросила попить молока. Хоть этот продукт и не входил в рацион девушки, но от парного молока отказаться не смогла. Напившись, Натка показала довольное лицо Павлу, а он языком слизнул её «белые усы».
ЛЮБОПЫТСТВО.
Натка осталась гостить ещё на неделю. Павел по вечерам сидел за книжками, а девушка всячески отвлекала его от занятий: то обнимет и начнёт вслух читать выдержки из учебника физики; то начнёт щекотать парня и дуть в ухо; то просто подойдёт и погладит по спине. Натке всё время надо было ощущать его, подспудно требовала к себе внимания.
Павел, смеясь, говорил:
- Смотри, не сдам из-за тебя экзамен, останусь неучем! Виновата будешь ты!
Пока он занимался, Натка слушала музыку, которую любил Павел: группу «Пинк Флойд», новую советскую группу «ЛЮБЭ», а ещё песни группы «Шоколад» особенно трогали Наткино сердце. Но больше всего она веселилась под песню «Чао бомбино, синьорина! Синьорина, чао, чао!». «Про расставание и несбывшиеся надежды», - так думалось Натке. Но мелодия была захватывающей и весёлой. Павел любил слушать музыку очень громко. Как все эти децибелы выдерживали соседи, Натка не понимала. Но приходилось слушать эту какофонию звуков через усилители динамиков и сильно не возражать. Какие только слабости не простишь любимому человеку!
Днём, когда никого не было дома, Натка занималась хозяйством по дому. А в свободное время читала книги, оттачивала мастерство игры на фортепиано. Благо, что хоть такая музыка соседям нравилась. И поглощала литрами свой любимый томатный сок, которого было предостаточно на балконе в трёхлитровых банках.
Как-то раз, лёжа на диване, Натка спросила у Павла:
- Паш, а расскажи, у тебя до меня девушка была?
- О, и не одна!- ответил, рассмеявшись, Павел.
- Шутишь? Ну расскажи, нравился тебе кто-нибудь? - любопытствовала Натка.
- Конечно. У меня и сейчас есть подруга Марина.
- А, почему ты мне о ней не рассказывал?
- А что рассказывать? Есть у меня друг. У него была подруга Марина. А у той Марины ещё одна подруга, тоже Марина. Вот меня и познакомили с ней. Так мы и дружили вчетвером. Марина сейчас работает в магазине, помогает доставать интересные вещи. В нашей стране, как ты знаешь, всюду дефицит. Хорошие вещи достать сложно. Вот мы и пользуемся её добротой. Иногда перепродаем одежду и парфюмерию, зарабатываем немного денег на жизнь. Можем вместе завтра к ней на работу сходить. Познакомишься.
- А она тебе нравится, ну, как женщина? – ревниво спросила Натка.
- Конечно, Марина девушка видная. Но тебе не о чем беспокоиться. Мы с ней просто друзья. Тем более, она чуть старше меня. Вот ты, помнишь, говорила мне, что у тебя в школе есть друг из параллельного класса. Это же не мешает нашим отношениям?
«Наверное, могло и помешать, если бы Игорь вовремя не ушёл к новым друзьям», - подумала Натка. Аргумент Павла был убедительным, поэтому Натка успокоилась, заглушив свою ревность. Ей так хотелось быть единственной и неповторимой. И больше не думать о какой-то там Марине.
Вечером позвонила мама Натки и сказала, что к ним в гости должны прилететь Наткина сестра Елена с мужем Сашей из Ферганы; и что мама взяла путевки на Иссык-Куль в тот же пансионат, как в прошлом году; и что Павел тоже может поехать в дом отдыха, если захочет. Путёвок на отдых хватит всем. И это было просто здорово! Снова оказаться вместе там, где начинался их роман для Натки было пределом мечтаний. Вместе оказаться там, где зарождалась любовь - что может быть лучше?
Натке надо было возвращаться домой во Фрунзе, а Павел после сдачи экзаменов обещал приехать к ней. Но, посовещавшись, решили, что Павел всё-таки отвезёт Натку домой сам и передаст девушку родителям из рук в руки, как и обещал, поэтому сборы были спешными. Натке очень не хотелось уезжать, но приезд сестры обязывал вернуться домой. Сестра Лена вышла замуж в апреле, и вот теперь, в начале августа, они с мужем решили провести продолжающийся медовый месяц на Иссык-Куле. Навестить родственников во Фрунзе, да ещё посетить курорт.
Следующим утром Натка с Павлом сели в автобус. Натка не была дома почти полмесяца и вот теперь возвращалась. Удивительно, что запланированные три дня счастья растянулись на целых пятнадцать дней. Да еще каких! Столько впечатлений! Столько эмоций! Столько открытий! Целая маленькая жизнь была прожита за эти две недели. И на душе у Натки было легко, потому что она знала, что через недельку они с любимым Павлом будут снова вместе, да ещё где! Там, где судьбой им было предначертано встретиться в прошлом году.
ПОЕЗДКА НА ИССЫК-КУЛЬ.
Через неделю мягкий автобус увозил весёлую компанию молодых людей из душного города к прохладным водам неповторимого горного озера. Павел познакомился с молодой семейной парой - сестрой Натки Леной и её супругом Сашей. Настроение у всех было просто отличное. Когда автобус выгрузил путешественников на трассе, молодой компании пришлось ещё около двух километров идти пешком по тропинке, которая вилась через пшеничное поле. В воздухе стоял густой аромат цветущей иссык-кульской полыни, который, смешиваясь с испарениями земли и свежестью бриза, пьянил голову и ублажал. Только в этих местах всем телом ощущалось, как здоровьем наполняется каждая клеточка организма. Солнышко припекало, поэтому девчонкам пришлось отыскать шляпки, дабы избежать ожога носа и щёк. Парни же ничего не боялись. Закинув сумки на плечи, они бодро пробирались среди колосьев пшеницы. Вдали синело озеро, а ещё дальше, на том далёком берегу, виднелись горы. Они бережно окружали озеро, величественно возвышаясь над ним. Картина была ну просто сказочной!
Добравшись до дома отдыха «Геолог», парни оставили своих дам в тени деревьев охранять багаж, а сами отправились в регистратуру, чтобы отметить путёвки и выбрать самый лучший коттедж. Девочкам не слишком долго пришлось ждать. Натка каждый год посещала этот дом отдыха, поэтому каждый домик, каждое деревце ей были знакомы. Она сразу поинтересовалась, какой же коттедж для отдыха им выделили в этом году? Ожидания её превзошли себя. Им попался самый лучший домик, который находился на берёзовой тенистой аллее, недалеко от спортивной площадки, окружённый клумбами с цветами. Коттедж был с застеклённой верандой, которая могла служить кухней или гостиной, и с большой просторной комнатой с четырьмя кроватями. Всем очень понравилось жилище: лучше и придумать нельзя! Две предстоящих недели отдыха – как в раю!
Парни отправились с ведром и графином за водой, а девочки принялись за уборку, так как на полу было немало песка, принесённого вместе с обувью с пляжа прежними жильцами. Чистота – залог здоровья. Всегда приятно обустраивать жилище под свой вкус и создавать уют. Девочки быстро распаковали вещи, разместили их по полкам. Потом, когда вода была принесена, сестры отправили мужчин в столовую, чтобы те забронировали столик и смену, в которую им предстояло обедать. Единогласным решением была выбрана вторая, которая позволяла не слишком рано вставать утром, чтобы успеть на завтрак. В полдень можно было подольше находиться на пляже. Да и вечером приятно было бы ходить в столовую, когда солнце становилось не таким жарким. Натка сбегала за постельным бельем к кастелянше. Застелив постели, решено было, наконец-то, накрыть на стол: порезать батон и овощи – помидоры, огурцы и болгарский перец, нарезать сало и колбасу, поставить чайник. Когда парни вернулись, началось настоящее пиршество на веранде. Открыли бутылочку вина и выпили за новоселье и чудесное начало отдыха.
Солнце в обед палило нещадно, поэтому решили переждать знойное время в помещении, лёжа на кроватях. Ведь пятичасовая поездка на автобусе тоже была утомительной. Девочек сон сморил сразу, ну а парни вышли на веранду, чтобы покурить и поговорить на мужские темы.
Перед ужином компания дружно пошла на пляж, чтобы окунуться в бодрящую прохладу озера, дабы набраться сил на вечернюю прогулку. Натка с Павлом, вспоминая моменты знакомства, вышли на пирс. Раздевшись, оба прыгнули в воду и поплыли к буйкам.
- А где же большие рыбы, которые хватают за ноги? – спросила Натка и хитро посмотрела на Павла.
- Не знаю, но теперь здесь водятся большие зубастые крокодилы, которые, ну просто обожают лакомиться вкусными девушками, - парировал Павел.
Он подплыл к Натке и обнял руками под водой за талию.
- Теперь ты от меня стремительно не убегаешь, то есть, не уплываешь, как в прошлом году.
- Как же, убежишь от тебя, - рассмеялась Натка. – И вообще, ты меня волнуешь, когда вот так прикасаешься ко мне.
- Погоди. То ли ещё будет!
- Не пугай меня, а то утону от испуга, переживая за свою невинность.
- Недотрога ты моя! Запомни, ты очень мне дорога. Я тебя не обижу. А теперь . . . держись!
И Павел нырнул, потянув Натку за собой. Под водой он приблизил свои губы к её губам и поцеловал. Это продолжалось столько, насколько хватало воздуха в легких. Счастливые, они вынырнули, и наперегонки поплыли к пирсу. На берегу, обсохнув, решили пройтись вдоль береговой линии. Взявшись за руки, побрели по влажному песку, утопая босыми ногами в нём, и выискивая по пути самые крупные ракушки, выброшенные волнами на берег.
В столовой ужинали в маленьком уютном зале. Столик был накрыт белоснежной скатертью. На каждом столе находилась высокая ваза, в которой стояла одна живая роза. Цветы на протяжение всего отдыха были всегда свежими, только что срезанными. Сама столовая тоже была окружена клумбами с цветами. Розы в этом природном климате росли пышно. Высокие стебли венчали тяжёлые бутоны различного оттенка и аромата. И эти бутоны заглядывали в приоткрытые окна столовой. Что создавало самую замечательную атмосферу.
Да и меню, на удивление, было разнообразным, а блюда вкусными. На столе всегда стояла свежая выпечка. Ешь – не хочу.
- Да, - сетовали девчонки, - тут не похудеешь. И отказаться от вкусностей нет никаких сил!
- Вы можете не есть булочки, нам же больше достанется, - предлагали парни.
А потом стали строить планы на вечер. Отдых только начинался.
ПЕРВЫЕ ОТКРОВЕНИЯ.
Вечером решено было пойти на танцы. Натке так хотелось окунуться в атмосферу годичной давности! Музыкальные композиции, звучавшие на танцплощадке, почти не поменялась, ставили всё тот же «Вояж». И Натка с удовольствием, без стеснения, в медленном темпе кружила в объятьях любимого человека. Она была на таком эмоциональном подъеме, что, казалось, может в любую минуту взлететь над землёй, поднимаясь на крыльях любви. От легкого прикосновения к своему дорогому человеку, который вёл в танце, тело изнемогало, истома заливала каждую клеточку организма. До боли, до конвульсий требовало освобождения от этой непонятной сладостной тяжести.
Вечерний променад по пляжу не мог остудить голову. Лицо пылало огнем, и хорошо, что ночь скрывала волнение, которое отражалось на лице. «Что со мной происходит? Что за непонятные процессы в моём организме? Почему хочется плакать и смеяться одновременно? Почему я начинаю чувствовать себя единым целым с моим замечательным, таким хорошим и родным Пашкой? - размышляла девушка. - Вопросы. Вопросы. Вопросы. Где-то должны найтись и ответы. Но где их искать? И как?»
- О чём ты задумалась? – спросил Павел
- Как ни странно, но почему-то всё время думаю о тебе, - тихо ответила Натка.
- Надеюсь, что никакие планы мести за утреннее утопление не вынашиваешь в своей хорошенькой головке?
- Нет, пытаюсь разобраться: кто ты для меня? Что ты для меня? И в каком соусе тебя подавать? – отшутилась Натка.
- В сладко-кисло-солёном, приправленном любовью и нежностью, – шепнул ей на ухо Павел.
То, как парень произнёс слова, словно током ударило девушку. Тут же обдало жаром внизу живота. Ноги чуть не подкосились, но, с трудом взяв себя в руки, Натка ответила:
- Не играй с огнём, милый. Иначе проглочу тебя и костей не оставлю...
- Анаконда ты моя! Змейка подколодная! Может, я и добиваюсь стать твоей жертвой, дабы утолить твой голод.
- Паш, не дразни меня! Я сама не понимаю, что со мной происходит! - резко вдохнула Натка.
- Ты просто любишь меня. И поверь, всё, что происходит с тобой сейчас, к лучшему. Доверься мне. А теперь дай мне тебя поцеловать.
Павел обхватил голову девушки руками, притянул к себе и нежно коснулся губ, еле заметно касаясь языком уголков рта, дразня и лаская. Миллионы иголок проснулись в теле Натки. Она готова была упасть, так как голова кружилась, а сознание реальности покидало её.
Девушка отстранилась и еле произнесла:
- Я на грани обморока. Тело стало не моим. Ноги как ватные.
Парень бережно взял Натку на руки, прижал к себе, как самую большую драгоценность, и понёс. Девушка обвила его шею руками. Зарылась лицом в волосы. И слёзы, то ли счастья, то ли облегчения души, сами покатились из глаз.
- Ты плачешь? - взволнованно спросил он.
- Нет, я так радуюсь. Мне очень, очень хорошо с тобой, - прошептала в ответ Натка.
- Я тоже люблю тебя, моя самая большая радость на свете! - услышала в ответ.
Павел нёс девушку, а она казалась сама себе невесомой. Душа стремилась к звёздам, которые, одна за другой, зажигались на тёмном небосводе. Слух ласкала далёкая музыка танцплощадок, а шею щекотало дыхание Павла с чуть заметным запахом табака, который Натку будоражил. Аромат кожи с оттенком парфюма щекотал её нервы. Вся она была как натянутая струна, до которой просто надо было дотронуться, чтобы она зазвучала в унисон с этой Вселенной, которая раскинулась мириадами звезд над ее головой.
Сколько прошло времени, Натка не знала, потому что потеряла счёт и минутам, и часам. Для неё всё слилось в один долгий, самый неповторимый миг, где она находилась в руках любимого человека.
Вернувшись в коттедж, они обнаружили спящими Лену с Сашей. Стараясь не шуметь, прикрыли дверь, разделяющую веранду с комнатой. Свет не зажигали, потому что он был лишним.
Павел сел на стул и потянул Натку за руку на себя.
- Сядь верхом на мои ноги, - тихо попросил он.
Натка послушно исполнила его просьбу. Где-то в глубине подсознания мелькнула мысль, что это жутко не прилично, но предчувствие разгадки неизведанного уступали в эту минуту разуму.
Павел, глядя в темноте ей в глаза, мягко, не настойчиво, стал расстёгивать верхние пуговки сарафана. Потом нежно запустил руку под лёгкую ткань и пальцами провёл по обнажённой груди. Натка охнула. Глаза сами закрылись от неги, которая растеклась по телу. Голова перестала соображать. Были только ощущения, непонятные и вызывающие потребность избавиться от тянущей боли, которая за вечер накопилась в теле.
Парень приблизился к её губам и прошептал:
- Ничего не бойся. Доверься мне.
Натка ожидала поцелуя, но Павел, приподняв девушку за локти, подтянул её повыше, склонил голову слегка набок и языком коснулся груди. Он обхватил налившийся упругий сосок губами и нежно стал его сосать, как младенец сосёт грудь матери. Другая рука спустила сарафан с плеч, обнажая девушку, пальцы потянулись, чтобы завладеть второй грудью. У Натки случился спазм внизу живота, до того тягуче болезненный, что ей хотелось кричать. Но, сдерживая стоны, девушка непроизвольно стала двигаться к нему, прижиматься теснее.
Уже не имело значения, что с улицы какой-нибудь зазевавшийся отдыхающий сквозь стекло мог увидеть действо, которое происходило на веранде, не подобающую для удовлетворения любопытства. Да и дверь могла в любую минуту открыться, потому что сестра могла выйти из комнаты. Натка в этот момент не видела ничего. Только ощущала дыхание, прикосновение, ласку, язык, руки. Свет просто померк в глазах. Оставалась лишь внутренняя болезненность, которая требовала освобождения.
Павел отстранил слегка Натку, потянул рубашку через голову и остался с обнажённым торсом. Потом взял Наткину ладонь и повёл ею по своему телу, от груди к животу, потом куда-то вниз, как бы приглашая осязательно познакомиться с ним.
- Не стесняйся меня, я - твой! Ты должна знать меня, чтобы не бояться и быть ещё ближе, - шепнул Павел на ухо девушке.
Натка почувствовала, как в центр ладони ткнулось что-то горячее, твёрдое и шелковистое. Она сразу не поняла в силу своей неопытности и непорочности, что это могло быть, но ощущение в ладонях стало обалденно-приятным. Павел не отпускал руку девушки, как бы поощряя на самостоятельное исследование того, что сейчас давалось ей в руку.
- Не бойся, тебя не укусят, - искушал он Натку.
Девушка, осмелев, решила понять, что же такое сейчас находится в её руках. Она обхватила пальцами горячую шелковистость и повела ладонь вниз, исследуя это - такое полное, твёрдое и слегка вздрагивающее.
Павел издал лёгкий стон, и по его телу как будто прошла судорога.
- Тебе больно? – с беспокойством спросила Натка.
- Что ты, радость моя, мне слишком хорошо. Да, так бывает. Не стесняйся, исследуй меня. Никто тебя за это на родительское собрание не вызовет, - постарался отшутиться он, пытаясь шуткой снять лишнее волнение девушки и чувство стыда, которое свойственно женской неопытности.
Натка чуть осмелела. Она опустила другую руку, и, зажав в ладонях пульсирующую плоть, нежно стала вести вниз, чтобы узнать предел того, что находилось у неё в руках. Саму девушку трясло от непонятных конвульсий, но это состояние как бы отошло на второй план, уступив место природному любопытству. Вдруг мизинцы коснулись чего-то мягкого и пушистого, как будто птенец оказался в её руках. «Что это!» - мелькнуло в голове.
Павел положил свои руки поверх её пальцев, как бы поощряя к дальнейшему исследованию. Пальцы Натки то ощущали мягко-пушистое, то возвращались к упруго-горячему. А собственное тело выделывало такие внутренние кульбиты , что ни понять, ни осмыслить происходящее девушка не могла. Дыхание её и дыхание Павла сливались в единое. Губы то приближались, то отстранялись друг от друга. Руки нежно ласкали то, что не было видно, но явственно осязалось. Эта интимная игра ей начала нравится. Не было ничего ужасного на тот момент в том, что она вытворяла сейчас с какой-то частью его тела. Ей доставляло удовольствие видеть затуманенные негой прикрытые глаза любимого человека. Душа ликовала от того, что Натка, как волшебница, в эту минуту имела над Павлом власть.
Вдруг парень резко отдёрнул руки девушки, сделал судорожный вздох и прошептал:
- Подожди, не доводи до конца...
"До какого конца?"- мелькнуло в голове девушки. Тут же Натка почувствовала, как Павел завладел её грудью, лаская кончиками набухшие соски. Натка уплыла от такой ласки. Она слегка отклонилась и прогнула спину, как бы предлагая себя для дальнейшего исследования. Рука Павла круговыми движениями начала спускаться вниз, сантиметр за сантиметром всё ниже и ниже, вызывая в теле девушки бурю эмоций. Натка почувствовала, как между ног стало влажно. То обстоятельство, что она была слегка мокрой, было прочувствовано ещё с час назад, на пляже, но теперь. . . что-то обильно выделялось из неё. Пальцы Павла коснулись резинки её трусиков, а потом (о, мама дорогая!), преодолев тугое препятствие, коснулись шелковистых волос на лобке. Натка внутренне сжалась: «Что я творю! Что позволяю делать с собой?!» Но поцелуй заглушил все муки только что мелькнувшей совести.Пальцы нежно спускались ещё ниже, и вдруг Натку пронзило током. Парень пальцами коснулся ее губ, потом нежно раздвинул их и стал совершать поступательные движения вверх и вниз. Стон девушки извергся в его рот. Поцелуем, парень старался приглушить стон, пил его, как будто смакуя губами каждую ответную реакцию на его ласку. Натка билась в его руках. Свести вместе ноги было невозможно, так как девушка сидела верхом на бедрах парня. Её лоно покрывала выделяющаяся обильность. Пальцы нежно опускались в эти горячие врата, совершая круговые движения. Напряжение, судорога в её теле нарастали, как снежный ком. Уже сами бедра помогали выбирать темп вращений. Натка сама не понимала, что творила, но была, похоже, на грани помешательства. Вдруг в глазах рассыпались искры, поплыли радужные круги, а всё тело накрыло такое блаженство, о котором она даже не смела мечтать. Судорожные волны накатывали одна на другую. Казалось, в эту минуту она умрет. Душа отделилась от тела и улетела в неземные сферы. Слёзы градом покатились из глаз. И только чувствовалось, как губы, такие нежные, любящие и ласковые, пьют слезинки, поглощая их с щёк девушки. В следующую минуту на неё навалилось такое опустошение, как будто из каждой клеточки высосали соки, силу и энергию, оставив лишь эфемерную оболочку. Девушка вся обмякла, обхватив Павла за шею, повисла на нём, и только чувствовала, как его одна рука поддерживала за талию, чтобы Натка не упала, а другая нежно ласкала спину, плечи, успокаивая и убаюкивая. Не известно, сколько прошло времени, но когда Натка очнулась, она шепнула Павлу на ухо:
- Что это было?
- Это любовь, радость моя. Это венец любви, утоление страсти. Ты такая умничка. Просто потрясающая девочка...
- Я чуть не умерла... - выдохнула Натка.
- Зато, возродилась из пепла, как птица Феникс, и стала другой - женственной и сексуальной.
- А ты тоже так все чувствуешь, как я?
- Сегодня нет, сдержал себя! - признался Павел.
- Зачем?
- Чтобы не напугать!
- Напугать чем?
- У мужчин это происходит немного по-другому, девочка моя!
- А как?
- Не сегодня. Не всё сразу. Будешь познавать меня постепенно. Просто, сейчас не то положение: за дверью спят, да и ноги ты мне уже изрядно отсидела, - улыбнулся Павел.
- Ой, извини, я и не подумала... - стала оправдываться Натка.
- Нечего тебе извиняться. Я сам заманил тебя в эту ловушку. Но просто я видел, какая натянутая ты была, и тебе было бы очень плохо, если бы ты не получила разрядку.
- Ты это называешь разрядкой? Слово-то какое смешное подобрал, - тихо рассмеялась Натка. - Разрядить можно только аккумулятор.
- Ты и была этим аккумулятором, а я двигателем, который от этого аккумулятора заряжался. Поэтому и ехали на скорости.
- Да, скорость моих ощущений была сумасшедшей.
- Это еще не все.... Только самое начало. Но до конца мы с тобой не будем летать на скоростях, чревато аварией.
- То есть?
- Я дал слово твоим родителям, что глупостей мы с тобой не наделаем. Я уже взрослый человек, а тебе только шестнадцать. Я буду держать своё мужское слово. Замуж за меня ты пойдешь девственницей.
- Да, это очень важно! Я сегодня забыла об обещании не делать глупостей. А мы с тобой сегодня эту глупость совершили?
- Наверное. Но и у меня не было сил оторваться от тебя. Это самая, самая маленькая не глупость, а радость, которую мы смогли доставить друг другу!
- Ты знаешь, а мне понравилось, хоть и стыдно в этом признаться!
- Это не стыдно. Против природы не попрёшь. Наоборот, сдерживать болезненное состояние вредно, особенно мужчинам. Ощущение, когда мужчина не удовлетворён, тебе не передать словами, потому что ты - не мужчина. Не поймёшь.
- Но ведь у тебя не было той, как ты называешь, разрядки. Может, от меня что-то требуется, чтобы я смогла тебе помочь!
- Нет, не сегодня. Сейчас я пойду покурю, и ляжем каждый в свою постель спать. Хорошего помаленьку. И вообще . . . – он поднёс свои пальцы к носу и сказал: – Ты так вкусно пахнешь!
Лучше бы Павел этого не говорил. Внутри тела Натки опять как будто свилась пружина, готовая выстрелить. Но парень, прочувствовав это, натянул сарафан на плечи, аккуратно застегнул все пуговки и прижал заговорщицки палец к губам, мол, секрет! Это ребячество сделало его ещё ближе и роднее!
Натка с трудом сползла с его колен. Приоткрыла дверь, взяла полотенце, мыло с зубной пастой, и они вместе пошли умываться в туалет.Пока девушка приводила себя в порядок в женском отделении, Павел терпеливо дожидался ее, выкурив, наверное, не одну сигарету.
Потом, вернувшись в коттедж, они ещё долго не могли расстаться, шутливо заигрывая друг с другом. Поцеловав её на прощание, Павел подоткнул ей одеяло, как маленькой, потёрся носом об её нос и сказал:
- Теперь спи спокойно, моя красавица!
НОВЫЙ ДЕНЬ.
Утром Натка проснулась от того, что тыльной стороной руки ласково провели по её щеке. Девушка открыла глаза и улыбнулась. Такой родной, нежный изучающий взгляд скользил по ней, сонной, утренней.
- Доброе утро, радость моя. Как тебе спалось?
Натка, потянувшись, ответила:
- Дай-ка подумать! Мне кажется, что я видела какой-то необыкновенный сон: то я была маленькой девочкой и вдруг сразу выросла, стала такой взрослой-взрослой! Мне это приснилось, да?
- Ну, во-первых, ты всегда будешь для меня маленькой девочкой, а то, что ты выросла… Хм, дай-ка, я на тебя посмотрю.
И Павел потянул на себя одеяло.
- Ой, молодой человек, не смущайте меня, - вскрикнула Натка, - я ещё стесняюсь!
- Ты же утверждаешь, что повзрослела за ночь! Что-то не сильно заметно, - улыбнулся Павел. Потом наклонился и прошептал на ухо: – Я тебя вчера чему учил? Чтобы ты знала, что я – целиком твой, а ты – моя. Мы как две половинки одного целого. Поэтому прочь стеснения и неловкость. Если ты не научишься мне доверять – мы не сможем жить в полной гармонии. Тебе было вчера хорошо?
- Я . . . ещё хочу, - прошептала в ответ Натка, и лицо её вспыхнуло румянцем.
- Всё будет, девочка моя, но не сразу. Если переесть слишком много сладкого, начнёт тошнить. Счастье надо получать дозировано, в этом и есть кайф. Хорошего помаленьку. Когда ты будешь «слегка голодной», в тебе будет гореть интерес, и ты будешь получать особое удовольствие от дозированного счастья. А теперь, вставай, моя лежебока. Мы приехали, чтобы приятно проводить время, загорать и купаться. Одевайся, я выйду.
Ближе к десяти выбрались на пляж. Там стояли гигантские фигуры доисторических животных из бетона. Решили на фоне этих рептилий сфотографироваться. Парни подсаживали друг друга, чтобы дотянуться до лап тираннозавра и повиснуть, изображая жертву, которую тащит чудовище. Девочки обходились другой статуей, которая была пониже, чтобы позировать среди торчащего гребня доисторического стегозавра. Хохотали до упаду, когда получалось просунуть голову в пасть чудовищу. После фотосъемки помчались купаться и загорать.
Время до обеда прошло очень быстро. После того, как сходили в столовую, сестра Лена сказала Натке:
- Мы с Сашей пойдём в село, надо зайти на почтамт позвонить родителям в Фергану, да и кое-каких продуктов подкупим для вечерних посиделок. Воздух здесь такой целительный, что поздним вечером перед сном постоянно хочется перекусить. Не будем же мы мучить наших мальчиков. Путь к сердцу мужчины лежит через желудок, поэтому их постоянно надо вкусно кормить. Сегодня не очень жарко. Мы сходим в аул через поле, хочу несколько колосков пшеницы собрать. Классный букет получится.
- Хорошо, - ответила Натка. - Мы идём с вами?
- Не обязательно, можете оставаться. Отдыхайте. А для нас этот поход будет прогулкой. Через полчаса Лена с Сашей ушли.
Натка предложила Павлу прогуляться в парк, захотелось полетать на качели-лодочке, с детства это был любимый аттракцион девушки.
- Какой же ты ещё ребёнок! - сказал Павел. – Сейчас солнце припекает. Я с удовольствием покатаю тебя на качелях вечером. А сейчас у нас с тобой есть уникальная возможность побыть наедине.
От этих слов лицо Натки вспыхнуло: «Как? Вчера было темно, поэтому и стыд, который горел на щеках во время непостижимого ритуала любовных отношений, был не так заметен. А сейчас день, светло! Как?» Но её размышления прервались, как только Павел притянул Натку к себе. Он положил голову девушки себе на плечо и начал медленно распускать косу, поглаживая плечи, шею, затылок. Натка от удовольствия закрыла глаза. Её никто никогда так по голове не гладил. Приятный холодок пробегал по всему телу, кожа покрылась мурашками. Нитки токовых разрядов спускались по спине и пропадали где-то в области крестца.
- Как приятно, как мне хорошо! – мурлыкала Натка.
Особенно её возбуждало прикосновение к области седьмого шейного позвонка.
Павел с удовольствием посмотрел в лицо своей любимой и, хитро прищурившись, склонился к шее девушки и провёл кончиком языка по коже. Натка застонала и выгнулась ему навстречу. Её грудь уперлась в горячий торс парня. Мешала, очень мешала двойная ткань одежды, которая не давала чувствовать кожей тело любимого человека. Ноги слегка подкашивались, но Павел держал её крепко за талию. Он всё целовал и целовал шею девушки, тем самым сводя её с ума.
- Я хочу, чтобы тебе было хорошо! – шептал он.
- А я хочу чувствовать тебя. Хочу научиться любить тебя! – вдруг смело выпалила Натка.- Я буду хорошей ученицей. Научи меня!
- Радость моя, этому учиться не надо. Просто делай то, что взбредёт тебе в голову, и не беспокойся об этике. Нет запретов и табу. Мы вместе плывём в одной лодке!
Павел опустил руку на бедро девушки, взялся за край платья и легко повёл по ноге, обнажая её. Потом подхватил платье с другой стороны и потянул вверх. Натка вытянула руки, и платье легко, возбуждающе проскользив вдоль всего тела, оказалось на полу. Натка поняла, что осталась стоять в одних трусиках. А Павел, руками обводя контуры тела, опустился перед ней на колени. Он восхищенно смотрел на девушку снизу вверх, как будто не веря своим глазам:
- Ты такая красивая...а твоя грудь само совершенство. Смотри, она легко помещается в моей ладони.
Парень вытянул руки, и грудь девушки легла среди его нежных пальцев, которые поглаживали и ласкали. Соски оказались между большими и указательными пальцами. Павел ощупывал их, нежно и трепетно, как будто боясь, что они разрушатся. Натке хотелось закрыть глаза, но девичье любопытство не позволило это сделать. Она наблюдала, как её соски напряглись и стали вытягиваться, становясь большими и спелыми, как ягоды малины. Тепло разлилось внизу живота. Павел стал целовать Натку в области пупка, чуть касаясь губами кожи. У Натки перехватило дыхание, маленькими порциями пропускала воздух в легкие. «Что он творит со мной? Что это? Я больше не выдержу! – проносилось у девушки в голове. – Я хочу, чтобы ему тоже было хорошо!»
Натка плавно опустилась на колени. Потом, осмелев, дрожащими пальцами вытянула заправленную футболку из штанов и через голову парня стянула ее. Прижалась обнажённой грудью к его пылающей коже. Это было невероятно: тысячи вихрей закружились внутри её тела, а снаружи как будто било токами. Девушка не понимала, что это только прелюдия к тому таинству, которое ей предстояло открыть для себя.
Павел завладел её губами, руки ласкали спину, гладили голову. Он погрузил своё лицо в волосы, пахнущие морем, солнцем и ароматом трав. Натка жадно вдыхала аромат его кожи, приправленной лёгким запахом табака. Девушка взяла его руку и поднесла к своим губам. Мягко кончиком носа коснулась ладони. Обоняние впитывало аромат его рук. О, как сводил с ума его запах! Казалось, она готова была пить вкусный аромат всю жизнь. Без умысла, подчиняясь лишь бесхитростной женской интуиции, Натка положила его пальцы себе в рот и провела по ним влажным языком. Не подозревая о его ответной реакции, девушка почувствовала, как что-то твёрдое, живое стало настойчиво расти в области его бёдер.
- Ты просто сводишь меня с ума, школьница. Такому, что вытворяешь ты, не учат. Ты во всём и всегда отличница-самоучка, – выдохнул Павел.
О, как ей польстили слова любимого. «У меня получается доводить его до безумия. Я хочу, чтобы он тоже летал, я желаю ему счастья!» - со скоростью звука проносилось у Натки в голове. Маленький чертёнок вдруг стал проявляться сам по себе: « Он – это я, я – это он. Значит, его тело, это мое тело. А это значит . . .» И Натка смело протянула руки к его талии, пальцы проникли под резинку спортивных штанов. Но, испугавшись, девушка стала не слишком уверенно стягивать их вниз. «Что я делаю? Что делаю?» Оказалось, что вместе со штанами она пальцами зацепила и плавки. Но твёрдое и упругое мешало довести до конца начатое. Павел пришёл на выручку и сам помог Натке завершить, начатое ей. К лону девушки прижалось большое и трепетное достоинство мужчины. Натку это прикосновение подхлестнуло к дальнейшим действиям. Сложив пальцы в щепотку, она легко коснулась самой верхней точки горячего органа. Пальцами почувствовала шелковистость. Тактильные ощущения были до того приятными, что она стала совершать кончиками пальцев круговые движения, доставляя тем самым удовольствие не только ему, но и себе. Тело Павла содрогнулось. Он обхватил своей рукой руку Натки, как бы приглашая следовать его примеру, прижал её пальцы к своему естеству и поступательно стал производить движения вверх,вниз. Натку эта игра захватила. Глаза стеснялись следить за процессом, но руки сами шаловливо поддавались темпу. Дыхание Павла стало прерывистым. Натка прикоснулась губами к его губам.
В следующий момент Павел подскочил с колен, приподнял Натку за локти, перехватил девушку под колени и в два шага донёс до кровати. Натка спиной почувствовала прохладное прикосновение покрывала, а сверху её обжигало горячее тело любимого человека.
- Я хочу довести дело до конца. Сегодня ты будешь аккумулятором, а я двигателем. Я так хочу! – настойчиво прошептала Натка.
- Ты просто большая хулиганка... Иди ко мне.
Павел лёг на бок, движением руки стянул остатки одежды с ног и остался лежать перед девушкой без обнажённый, такой мужественный и прекрасный в своём желании. У Натки от расширились глаза. Она и предположить не могла, что мужское тело может быть таким красивым и желанным. И ей дозволялось исследовать его, прикасаться к нему, целовать, ласкать, любить его. Она уже догадывалась, как можно любимому человеку доставить удовольствие. Положив ладонь на то, что возбуждало одним только видом, Натка с деликатностью стала повторять движения, которые ей показал Павел. Он откинулся на спину и закрыл глаза. Дыхание его стало учащаться, а Натка, склонилась над парнем, внимательно наблюдая за всеми эмоциями, которые отражало его лицо. Павел схватил тыльную часть руки девушки, сильнее сжал её пальцы. Движения ускорились. И вдруг тело его пронзила судорога, он выгнулся, откинув голову назад. С губ сорвался то ли стон, то ли крик, который завёл девушку ещё больше. Она вдруг почувствовала, как что-то горячее вылилось на тыльную сторону руки, и в воздухе разлился немыслимый, непонятный, совершенно новый запах. Запах мужчины, который дошёл до своего пика наслаждения. Натка и верила и не верила в то, что теперь она сама сделала нечто такое, от чего её любимый, в свою очередь, улетел к небесам. Павел лежал неподвижно. Натка боялась шелохнуться, чтобы не вспугнуть удовольствие, которое испытывал любимый человек. И слёзы радости сами собой выступили у на глазах: «Я смогла... Я сделала это».
Натка тихонечко легла рядом, тело её подрагивало, истома не отпускала, а рука-шалунья всё ещё бережно обхватывала средоточие наслаждения.
Сколько прошло минут, секунд, часов было не понятно. Время просто перестало существовать.
Наконец, Павел пошевелился, потянулся губами к щеке Натки:
- Спасибо тебе, милая моя.
- За что?
- За то, что ты есть. За то, что ты такая неповторимая и смелая.
Парень протянул руку к спинке кровати, на котором висело полотенце, и бережно начал стирать с руки девушки следы страсти. Когда всё было насухо вытерто, Натка поднесла свою руку к носу и с хитринкой в глазах сказала:
- А ты тоже пахнешь ничего.
- Да ты маленькая бестия! Ну держись и не моли о пощаде!
Павел опрокинул Натку на спину и стал целовать долго, сначала медленно, потом страстно, при этом лаская грудь девушки. Натка извивалась под сильными и нежными мужскими ласками. Ладонью Павел повёл вниз, уцепил пальцами трусики и нежным движением скатал их с бёдер Натки. Вот уже и ничего не разделяло их. Натка инстинктивно сжала бёдра, как бы препятствуя проникновения в тайну, но мужчину остановить уже было не возможно. Он настойчиво раздвинул бёдра девушки, пальцы спустились к лону и стали нежно изучать поверхность. Натка закатила глаза. Ей хотелось, чтобы эта ласка никогда не прекращалась. «Ещё, ещё, – молило её лицо. – Мне хорошо, я улетаю...» Движения стали интенсивнее. Большой палец проник к бутону и стал совершать нежные круговые движения. Ждать оргазма долго не пришлось. Каждая клеточка организма уже была готова принять неизбежное. И когда судорога пронеслась вихрем по телу девушки, Павел стал пить страсть из её разгорячённых губ, которые твердили только одно слово: «Ещё...»
Волны наслаждения то возносили до небес, то обрушивали вниз, то поднимали до бескрайних высот, то низвергали на грешную землю. Перед глазами девушки проплывала пелена, разум отключался, только реакция тела на ласку творила сейчас чудеса. Сколько это состояние продолжалось, девушка не помнила. Но теперь точно знала, что только любимый сможет совершать чудесные метаморфозы с её телом. Только он будет теперь властвовать над её душой. Натка прижалась к Павлу, как ребёнок, которому требуется защита. Они были едины сейчас в ощущениях, едины телом, срослись душами.
Вскоре Натка пошевелилась.
- Наверное, надо уже одеваться. Скоро сестра придёт. Не хватало ещё, чтобы нас застукали в таком виде, - тихо произнесла она.
- Они сами - молодожёны, и всё поняли бы правильно, но, действительно, пора привести себя в порядок. Это только наша тайна, и посвящёнными в неё могут быть только двое – ты и я. Встаём, родная моя девочка.
- Родная?
- Да, самая, самая родная! А еще такая . . . м –м –м . . . Ну просто обалденная. Я и не догадывался, сколько в тебе скрытой страсти!
- Ты думаешь, я догадывалась? Я только за эти сутки повзрослела на целую жизнь!
Павел перекатился через Натку, дотянулся до своей одежды, легко натянул на себя штаны, поднял платье и протянул девушке.
- А куда ты дел... их? – спросила Натка, и лицо её покрыл румянец.
- Оставил себе на память, - отшутился Павел.
Рукой он залез под подушку и выудил оттуда кружево, скрученное в жгут.
- Я выйду, чтобы тебя не смущать. И курить так хочется.
Натка кивнула головой, прикрывая платьем обнажённую грудь и живот. «И всё-таки я стесняюсь!» - сделала она вывод про себя. Наспех одевшись, поправила кровать. Потом взяла в руки полотенце. Поднесла его к лицу и втянула в себя аромат: «Даже не знаю, нравится мне этот запах или нет?» И, звонко рассмеявшись сама над собой, вышла из комнаты, чтобы успеть сбегать к раковине с водой, дабы смыть следы «преступления».
Когда вернулись сестра с мужем, с полными сумками в руках и большим букетом хлебных колосьев, внешне даже не было видно, что в четырёх стенах этой комнаты всего час назад свершалось таинство первой страсти.
ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ.
Дни полетели со скоростью звука. В праздном безделье молодая компания проводила время на пляже. По вечерам ходили в открытый кинотеатр, в котором показывали иностранные фильмы про любовь, либо захватывающие детективные истории. Парни с удовольствием играли на спортплощадке в волейбол, а девочки азартно за них болели. А сколько раз сердце Натки замирало во время полёта на качелях-лодке. Павел старался вовсю, чтобы юная «лётчица» испытала массу эмоций: от хохота до страха, который сопровождался оглушительным визгом. Либо вместе прогуливались по береговой линии, наслаждаясь вечерней свежестью после знойного дня.
Между Павлом и Наткой больше не было попыток повторить первоначальный опыт познания друг друга, так как они почти всегда были на виду, и уединиться им больше возможности не представлялось. Наверное, это было даже к лучшему. Павлу стало понятно, что в Натке скрыт такой потенциал, который в данный момент раскрывать нельзя. Тем более, он давал её родителям крепкое мужское слово, которое, ну просто не мог нарушить. Натка - ещё девчонка. Нужно терпеть и ждать того времени, когда все преграды на пути к физической любви будут разрушены. Поэтому он слегка дистанцировался от девушки, дабы не вызвать преждевременного извержения чувственности. Но отсутствие любовного физического контакта не мешало им ещё больше друг друга любить, тайком целоваться и говорить о ближайшем будущем. Наоборот, совместное ожидание вкушения запретного плода ещё больше сближало пару и проверяло на прочность отношения.
- Вот доберусь я до тебя, съем с потрохами! - шутливо грозился Павел.
- Да я не вкусная! - парировала Натка.
- Конечно, не вкусная, но очень сладкая.
- Сам ты горький!
- Нет, уже кислый, потому что давно не вкушал твоей сладости.
- Скажешь тоже, - хохотала Натка. – Закиснуть я тебе не позволю!
Наконец, наступил тот день, когда надо было собираться в дорогу. Упаковав все вещи, Натка ещё раз окинула взглядом комнату, где она была по-настоящему, почти по-взрослому, счастлива. Но автобус не ждёт и увозит пассажиров по расписанию.
Всю обратную дорогу Натка дремала на плече у Павла, либо ложилась к нему на колени, и если поворачивалась, то чувствовала, что совсем рядом с её щекой таится то, от чего она так сходила с ума. Потихоньку Натка заигрывала с Павлом, как бы нечаянно задевая рукой символ мужественности, а парень отшучивался:
- Но не здесь же! Смотри, я не железный. И так давно терплю отсутствие внимания со стороны маленькой чертовки!
Им было так хорошо вместе, что разлука казалась вообще невозможной. Не хотелось даже думать об этом. Сколько было разговоров дома, когда молодежь делилась впечатлениями от незабываемого отдыха. А через две недели начинался новый учебный год: кому в десятый класс, а кому на второй курс института. Но ещё стояло лето, думать об учебе не хотелось, но подготовкой к ней заняться нужно было уже сейчас.
Павел уехал в Алма-Ату, а Натка с сестрой Леной ходили по школьным ярмаркам, покупали канцелярские товары на предстоящий год, гуляли в парке, любуясь фонтанами, у которых приятно было посидеть и поесть мороженое.
Лена с мужем погостили ещё три дня. Родители Натки проводили их на поезд. А Натке вдруг стало тоскливо. Практически всё лето она не была одна. А теперь тоска всё больше одолевала, так как Натка очень-очень скучала по Павлу.
Как-то мама застала Натку в слезах.
- Что случилось? – спросила мама.
- Знаешь, это, наверное, звучит глупо, но я хочу поехать в Алма-Ату. Я месяц практически не расставалась с Павлом, а теперь он уехал, а у меня как будто вырвали кусок сердца.
- Всё так серьезно?
- Наверное, да. Мам, пожалуйста, отпусти меня к нему. К школе я подготовилась, тренировки в бассейне начнутся только с сентября. Иначе я совсем зачахну без него.
- Ну что мне с тобой делать? Ладно, поговорю с отцом. И, думаю, что поедешь ты к своему Паше.
- Спасибо, ты – самая лучшая мама в мире, - обняв маму, прошептала Натка.
На следующее утро Натка уезжала в Алма-Ату,сюрпризом, как говорится, не сказав о своём приезде Павлу. Ей так хотелось увидеть то, как вытянется лицо любимого человека. Время поездки тянулось очень долго. Ведь в последнее время Натка всегда путешествовала вместе с Павлом. А теперь ей пришлось преодолевать расстояние одной. Спустя пять часов, проведённых в пути, приехав на автовокзал Алма-Аты, Натка решила самостоятельно пройти тот же путь, по которому Павел вёл её к дому. Теперь Натка как будто возвращалась домой. Всю дорогу она улыбалась от мысли, что скоро бросится на шею своему любимому.
Подойдя к подъезду, она подняла лицо к окну пятого этажа, не видят ли её. Но вдруг почувствовала, как ладони закрыли ей глаза. От неожиданности Натка вздрогнула. Повернувшись, она чуть не заплакала, потому что глаза встретились с таким родным и любимым взглядом Павла.
- Ага, кто кому сюрприз решил сделать? – спросил Павел.
- Я не смогла без тебя, ну нисколечко не смогла. Каждый день без тебя как каторга, - стала оправдываться Натка.
- Ну раз невеста приехала сама, то по всем традициям её надо вносить в дом, - решительно заявил Павел.
- Куда вносить? - удивилась Натка.
- В дом, глупенькая моя девочка! - И Павел подхватил девушку на руки.
- Отпусти меня, соседи увидят! - закричала она.
- Ну и пусть видят! Пусть завидуют!
- Я тяжелая.
- Ничуть. Ты сомневаешься, что донесу?
- По-моему, это трудно будет сделать. Ведь меня придётся тащить на пятый этаж!
- Смотри!
Павел подхватил Натку и с лёгкостью стал подниматься по ступенькам со своей драгоценной ношей. Поначалу два этажа показались ему лёгкими, после третьего стало сложнее. Дыхание участилось, да и темп сердцебиения повысился.
- Отпусти меня, я сама дойду! – смеялась Натка.
- Сказал «донесу», значит донесу! – парировал парень.
Последние два этажа дались с трудом, но Паве донёс Натку до дверей квартиры, а потом попросил её нажать на кнопку звонка.
Дверь открыла мама, и Павел внёс Натку в квартиру.
- Тётя Нина, срочно спасайте сына! Ему нужно дать воды, а то он задохнётся! - смеясь, попросила Натка.
- Задохнётся он сейчас от счастья, что ты приехала, - с улыбкой сказала Нина Петровна. Да поставь ты её уже! - обратилась она к Павлу.
Павел аккуратно спустил Натку, его руки от напряжения слегка подрагивали, но видеть счастливое лицо любимой – самая главная награда.
Натка обняла Павла и прошептала на ухо:
- Ты самый лучший. Ты самый сильный. Ты самый, самый мой!
Павел коснулся губ Натки, но тут они услышали голос мамы:
- Долго вы ещё в коридоре стоять будете? Всё никак не оторвётесь друг от друга?
- Мы соскучились! – оба в один голос произнесли они. И засмеялись.
Пообедав на кухне, молодые люди уединились в комнате. Павел нежно прижал Натку к себе.
- Ты - моя болезнь. Ты – моя бессонница. Мне так тебя не хватало. Как тебя отпустили одну?
- Ты же знаешь, что у меня мировые родители. Они всё понимают, и смело доверяют меня тебе. Видимо, ты им тоже нравишься.
- А как тебя мои-то любят! Посмотри на маму, как она счастлива, что ты приехала. Разбавишь нашу мужскую семейную компанию. Знаешь, мама очень скучает по дочери Ирине, а ты заменяешь ей дочь. Да в общем дело даже не в этом. Мама, действительно, очень любит тебя. В твоё отсутствие разговоры в этой семье только о тебе, - улыбнувшись, сказал Павел.
- Мне так приятно! Я тоже очень-очень вас всех люблю! - уверила его Натка и бросилась ему на шею.
А он крепко-крепко обнял девушку. И так они стояли долго, наслаждаясь теплом друг друга. Она понять не могла, как человек может стать настолько родным, своим, любимым. Так просто не бывает! И всё, что происходит сейчас - просто сказка!
- А спим мы по-прежнему вместе? - спросил Павел.
- Ну, если только ты меня не выгонишь в зал, - засмеялась Натка.
- Как можно! Для принцессы самое уютное ложе приготовлено в моей комнате. А я буду охранять твой сон!
- Ты думаешь, этой ночью я буду спать? - с хитрецой спросила Натка.
- Ну, не знаю даже! Я посмотрю, как ты себя будешь вести! - погрозив пальцем, ответил Павел.
- Я обещаю себя вести крайне . . . плохо! Потому что хочу твоего тепла, соскучилась по твоим рукам, а ещё по губам. - И Натка прикоснулась к губам Павла, и, как когда-то он впервые поцеловал её, провела кончиком языка по губам.
Павел толкнул Натку на диван, а сам навалился сверху и начал целовать, целовать, целовать. От этого натиска у девушки закружилась голова, но оторваться от него не было ни сил, ни желания. Они снова вместе! Счёт времени был потерян, но, в конце концов, надо было возвращаться к действительности.
Натка спустила ноги с дивана. И тут увидела спортивные сумки с вещами. Девушка вопросительно посмотрела на Павла.
- Извини, не успел убраться к вашему приезду, мадемуазель! - оправдался парень.
- Ты куда-то собираешься уезжать?
- Нет, это товар, - ответил Павел.
- Какой еще товар? - полюбопытствовала Натка.
- Но я же тебе говорил, что иногда мы перепродаём вещи, чтобы деньги водились в кармане.
- В этом тебе Марина помогает? - нахмурившись, задала вопрос девушка.
- Да.
- Знаешь, мне это не нравится.
- Да ты просто ревнуешь! - отозвался на её выпад Павел.
- Вот и нет! Я переживаю, что это не совсем законно, - ответила Натка.
- А ты всегда живёшь по правилам? - спросил Натку парень.
- Да. Всегда!
- Неправда. Иногда и ты правила нарушаешь, - улыбнувшись, сказал Павел.
- Когда это я их нарушала? – с вызовом спросила Натка.
- На Иссык-Куле ты нарушила все правила, - наклонившись, шепнул он девушке на ухо.
- Так не честно! Я тебе говорю об этом, - Натка показала рукой на сумки с вещами, - а ты о чувствах, - слегка обидевшись, ответила она.
- Не сердись, мы - взрослые, и понимаем меру ответственности. Ты не должна за это переживать. Хочешь, давай посмотрим, может что-то тебе подойдет. У меня есть несколько видов женской одежды.
Натка недоверчиво посмотрела на Павла. Но, так как обидеть не хотела, неуверенно пожала плечами.
Павел потянул за собачку молнию и раскрыл сумку. Потом достал несколько платьев и положил их на кровать.
- Посмотри, тебе нравится что-нибудь? - предложил он девушке.
Натка подошла к кровати, взяла каждое платье, приложила к телу и оценивающе посмотрела на себя в зеркало. Потом покачала головой.
- Они мне не идут. У меня другой вкус. Я люблю более простые вещи.
- Ну, смотри сама. Настаивать я не могу, - ответил Павел.
Они собрали аккуратно платья, упаковали и стали складывать в сумку. Тут Натка увидела маленькие цветные блестящие пакетики в форме квадрата.
- А это еще что? - полюбопытствовала она.
- Это . . ., - смешался Павел, - молоденьким девушкам знать не положено.
- Как так? – настаивала Натка.
- Это - хитрая штучка, чтобы детей не было, - улыбнулся Павел, неоднозначно ответив на вопрос любопытствующей девушки.
Натка недоуменно посмотрела на него.
- Ладно, хватит. Потом объясню, а вернее дам научную книжку. Пора тебе провести ликбез. Ты же взрослеешь, поэтому многое должна узнать, - пообещал Павел.
- А что за книжка?
- Об отношениях между мужчиной и женщиной.
- А, - смутилась Натка. – Я сразу не поняла, прости.
- Ты ещё такой ребенок! Но очень мне дорога. Ты наивна и невинна, и мне это очень нравится. Я просто балдею от тебя! - выдохнул парень.
Натка покраснела от удовольствия.
- Что мы будем делать? – спросила она.
- Давай, пройдёмся по городу. Как ты смотришь на это предложение?
- Замечательно! Я устала за время поездки в автобусе, и размять ножки было бы очень даже кстати!
Молодые люди вышли из подъезда и направились по Комсомольскому проспекту неспешно, наслаждаясь общением друг с другом. Мимо проносились сотни машин. Люди спешили каждый по своим делам. Но навряд ли кто-то в данный момент был счастливее молодой пары на этой улице. В этом квартале. В этом огромном городе.
Вдруг Павел остановился у галантерейного магазина.
- Зайдём? - предложил он Натке. - Мне надо кое-что уточнить по делу?
Натка не поняла, о каком деле идёт речь, поэтому охотно согласилась.
В торговом зале было холодно от работающих кондиционеров. Натка поёжилась. Павел попросил девушку немного подождать и направился к дальнему прилавку. Натка же стала рассматривать витрины, изредка поглядывая в ту сторону, где находился любимый человек. За прилавком стояла темноволосая девушка-продавец, худенькая и миловидная, которая что-то живо говорила Павлу, потом, наклонившись, достала из-под прилавка свёрток и передала его. Натка медленным шагом подходила ближе, так как любопытство взяло верх. "Кто она? - спрашивала себя девушка, а потом, как громом ударило: "Марина!" И сердце сжало в тисках.
Павел подошёл к Натке, взял её за руку и предложил:
- Пойдём, познакомлю тебя с моим другом.
Натка приблизилась к прилавку. Темноволосая девушка кивнула ей головой и низким голосом сказала:
- Меня зовут Марина. Приятно познакомиться.
- Наталья, - ответила Натка.
- Как тебе нравится наш город? - спросила Марина.
- Он очень красив. Я уже успела полюбить его.
- Приятно слышать. Не буду вас задерживать. - Потом, повернувшись к парню, сказала: - Павел, мы с тобой созвонимся. Пока.
- До встречи, - ответил парень.
- До свидания, - попрощалась Натка.
Павел взял девушку под локоть, и они вышли из магазина.
- Пойдём домой? - предложил парень.
Натка кивнула головой. Что-то внутри мешало ей дышать. Какое-то неприятное чувство, хотя никто её, вроде бы, не обидел, но. . .
- Почему ты молчишь? – спросил Павел.
- Знаешь, я Марину представляла немного другой, - растерянно ответила Натка.
- Она хорошая. И верный друг, - уверил девушку Павел.
- Да, конечно... но, знаешь, мне кажется, что я тебя ревную, - вдруг выпалила девушка.
- К кому? К Марине? - рассмеялся Павел. - Глупенькая! Мы просто друзья!
- Мне показалось, что она на тебя смотрела по-особенному, - грустно вздохнула Натка.
- Как?
-Может, мне показалось, но она к тебе относится не как к другу, - вдруг выпалила девушка.
- Не придумывай. Я люблю тебя! - уверил Павел Натку. - Мне надо было зайти и забрать свёрток, - оправдывался он.
- Опять вещи для продажи? – возмутилась Натка.
- А что тебя удивляет?
- Мне вообще всё это не нравится! – вспылила девушка. - Ты можешь говорить мне всё, что хочешь, но я тебе высказала своё мнение. Мне всё это не нра-вит-ся! - в глазах Натки застыли слёзы.
Похоже, это была первая размолвка между влюблёнными со времени знакомства. Павел пытался сгладить ситуацию, но Натка не могла спрятать свои эмоции и сразу погасить раздражение. Прогулка была испорчена.
Когда они вернулись домой, Натка закрылась в комнате. Она не понимала, что с ней происходит. Вроде, ничего особенного, но она всем своим нутром почувствовала угрозу. Чему? Их любви? Их отношениям? Нет, это невозможно! Просто немыслимо! Надо просто выбросить это происшествие из головы. Она все-таки злилась на Павла из-за того, что он её затащил в этот дурацкий магазин! Надо было успокоиться.
В дверь постучали.
- Да, - ответила Натка.
-Можно войти? – приоткрыв дверь, спросил Павел.
- Ну конечно!
- Я прошу тебя, не сердись! - присев на диван, попросил Павел. - Извини, если поступил не правильно. Но, знаешь, мне чертовски приятно, что ты меня ревнуешь!
- Я? Ах, я ревную? Да это не так! - выпалила девушка.
- Так! Так! – засмеялся Павел. Подхватил Натку и закружил её по комнате.
- Отпусти, - в ответ рассмеялась девушка. – Дружи себе на здоровье, если тебе это так необходимо.
- Пойдём на кухню, - предложил Павел, поцеловав Натку в щеку. - Мама зовёт ужинать.
За столом Нина Петровна спрашивала, куда молодые ходили, что видели. Натка рассказывала о своих впечатлениях от города, но о том, что произошло, умолчала. Тема ведь была исчерпана. Потом играли в карты, смотрели телевизор и говорили об отдыхе, который остался теперь только в воспоминаниях.
Диван и кровать были застелены свежим постельным бельём. Натка и Павел, пожелав родителям «спокойной ночи», отправились в комнату. Павел выключил верхний свет, воткнул в розетку штепсель, и комнату озарил ночник, в котором цвета плавно сменяли друг друга. От света по потолку шли разноцветные круги и полосы.
Парень включил музыку группы «Шоколад», в которой пелось о любви, о надежде, о тоске по любимым. Он подошёл к Натке и пригласил девушку на танец. У них оставалось небольшое свободное пространство у стола, так как диван с кроватью были разложены, оставляя слишком мало места для танцев. Приобняв девушку, Павел положил руки Натки себе на плечи. Музыка настраивала обоих на то, чтобы все тревоги дня улетучились без следа. В этой комнате было только двое. И сердца их бились в унисон.
Потом парень нежно стал расстёгивать пуговки летнего халатика. Натку возбуждали его прикосновения. В ожидании новых открытий тело слегка потряхивало. Волны перекатывались где-то внизу живота, ноги заплетались. Павел поднял подбородок девушки, но не поцеловал, а долго рассматривал лицо, пытаясь понять по её глазам, что Натка простила его. В этом ласкающем взгляде было много возбуждающего. Девушка в какой-то момент закрыла глаза, и тут же её губы накрыл рот любимого, такой родной, такой волнующий. Язык раздвинул губы и проник дальше, начал исследовать уголки. Язычок девушки податливо двинулся навстречу. Волна накрыла с головой. Натке так хотелось чувствовать любимого всей кожей, осязать, обонять, раствориться в нём.
Не отрываясь от губ девушки, Павел повел её мелкими шажками к кровати. Коснувшись ногами края кровати, Натка села, а Павел, поддерживая за спину, аккуратно положил девушку на простынь. Он смотрел на Натку сверху вниз: сначала изучал лицо, потом взгляд переместился ниже на грудь. Натку эта молчаливая ласка сводила с ума, но спешить не хотелось. Она ждала, что же будет дальше.
Павел пальцами рук коснулся её шеи. Девушка запрокинула голову и закрыла глаза. Теперь ей хотелось только чувствовать. Руки парня начали спускаться вниз, исследуя контуры тела. Мурашки побежали по коже Натки, соски напряглись. И вдруг тёплые губы нежно коснулись одного из них. От этой неожиданной ласки, инстинктивно, ноги девушки согнулись в коленях и поднялись к животу. Это движение возбудило Павла ещё больше. Он раздвинул её колени. Рука стала спускаться к животу, задержалась у кромки трусиков, но, как бы передумав их снимать, двинулась по шёлку ниже. Натка задохнулась. Шёлковая ткань была ещё бОльшим проводником ощущений. Девушка почувствовала, как там, внизу, стало влажно, а палец любимого проник под шёлк и добрался до средоточия наслаждения. Девушке хотелось кричать, но приходилось сдерживать себя, поэтому только стон вырывался из её губ. А Павел как будто ставил эксперименты над её телом. Натка почувствовала, как что-то горячее и упругое коснулось прикрытого шёлком лобка. Павел опустился на локти, завладел ртом девушки, а бёдрами прижался к ней и стал совершать поступательные внешние движения, которые затрагивали её промежность, живот, касались внутренней стороны бёдер. Теперь Натке хотелось кричать и двигаться в такт заданному движению. Шёлк трусиков ещё больше передавал тепло того органа, который ласкал её, уносил в высшие сферы, сводил с ума. Волны накатывали одна за другой. Прерывистое дыхание Павла сливалось со стонами девушки. И вдруг её пронзило блаженство, которое заставило резко выпрямить ноги и приподнять таз. В этот момент и любимый издал стон. Что-то горячее полилось Натке на живот. Это было так неожиданно ... Павел ткнулся в шею девушки и замер. Натка слушала дыхание своего любимого, как музыку. Она понимала, что ему сейчас так же хорошо, как и ей. И это блаженство случилось у них почти одновременно.
Постепенно слух и зрение стали приходить в норму. В руке Павла оказался мужской носовой платок. Приподнявшись, он бережно начал стирать следы своей страсти с Наткиного живота. Эти ласковые прикосновения возбудили девушку ещё больше. Она хрипло прошептала:
- Я хочу ещё...
- Какая ты у меня ненасытная. Подожди, девочка моя, всё сейчас будет...
Павел скинул с себя остатки одежды, перебросил ноги Натки на кровать. Теперь она могла вытянуться свободно во весь рост. Девушка ждала любимого, боясь, что если он не коснется её сейчас же, то она просто умрёт. Павел, обнажённый и прекрасный в своей наготе, лёг рядом. Натка прижалась к нему всем телом.
Он прошептал:
- Радость моя, ложись на живот. Я сделаю тебе массаж.
«Это что-то новенькое!» - мелькнуло в голове девушки. Натка послушно перекатилась со спины на живот. И тут же почувствовала прикосновение губ в области уха, шеи, лопаток. Тело охватила такая дрожь, которую невозможно было унять. Девушка дрожала, как осиновый лист. Но губы, руки, пальцы делали своё дело. Гладили спину, талию, спускались к ягодицам, к ногам. Натка уже не соображала, где реальность, где иллюзия. Она была как в беспамятстве. Но тело живо отвечало на ласку: бёдра то поднимались, то опускались, спина выгибалась навстречу горячим живым ласкам. В последний момент Натка почувствовала, как его пальцы, уцепившись за резинку трусиков, потянули их вниз, по бёдрам, коленям, голеням, лодыжкам. Девушка оказалась теперь полностью свободной от одежды. Павел навалился на Натку всем телом, тяжело и горячо. А пальцы проникли в лоно, от чего свет померк у девушки в глазах.
- Хочу, хочу... – шептали губы.
И Павел ускорил поступательные движения руки, чтобы добиться Наткиной разрядки. Девушка извивалась в его руках, зубами кусала подушку, пальцы судорожно сгребали простыню. Крик поглотила подушка. Тело скручивали спирали удовольствия. Натку бил озноб, но тут же горячее тело любимого согревало кожу. Девушка не знала, в какой реальности она находится. Всё было так остро, так чувственно, так необыкновенно. В ушах звучала музыка, в глазах переливались круги, а слёзы сами просились наружу.
Натка затихла. Ни один мускул больше не дрогнул. Опустошение.
- Ты жива?- тихо спросил Павел.
- Нет, я умерла... - прошептала в ответ Натка.
- Не умирай. Как же я буду без тебя?
- А ты меня снова оживишь! Мне холодно, укрой меня, - попросила девушка.
Павел бережно укрыл их обоих одеялом. Так, прижавшись друг к другу, они задремали. А из динамиков продолжала литься музыка о любви, о страданиях, о грусти.
ПЛОТИНА.
Солнце заглянуло в окно и осветило двух счастливцев, которые лежали в той же позе, в которой сморил их сон после упоительного наслаждения. Натка проснулась первой и счастливо улыбнулась. Она приподнялась на локте и с нежностью посмотрела в лицо любимого человека. Потом пальцем провела по его густым чёрным бровям, спустилась по прямому носу. Когда палец, обводя профиль лица, спустился до губ, его внезапно захватил рот Павла, тем самым напугав девушку. Она залилась смехом, потому что Павел зажал палец зубами и стал щекотать его языком.
- Отдай мой пальчик! - попросила Натка.
- А кто тебе сказал, что он твой? – перехватив ее руку своей, спросил Павел.
- Ты хочешь сказать, что всё, что моё, является и твоим тоже?
- Я не хочу сказать, а точно знаю! - ответил парень.
- А останется что-нибудь у меня моим собственным?
- Пожалуй, да! И чем меньше у тебя этого будет, тем лучше. Это твои обиды на меня!
- А разве на тебя можно обижаться, особенно, когда ты лежишь тут рядом со мной, такой родной и замечательный? - спросила девушка.
- Ну тогда целуй! И кстати, с добрым утром, радость моя! - потянулся губами Павел.
- Привет, родной! - ответила она.
Натка наклонилась к Павлу, чтобы запечатлеть поцелуй на его губах. Парень тут же живо отреагировал на нежность. Положив девушку на спину, он начал её целовать, а рука под одеялом отправилась в путешествие по телу девушки. Натка бедром почувствовала утреннюю мужественность, и в ту же минуту отстранила парня от себя.
- Паш, утро на дворе. Вставать надо. Что родители скажут? Как оправдаемся, почему мы так долго валяемся в постели?
- Ты, как всегда, права. милая. Сегодня суббота, все дома. Давай, я первый выйду, а ты после меня. Хорошо?
Павел чмокнул Натку в нос, убрал с лица прядь её волос и добавил:
- Ты такая красивая! Я без ума от тебя, радость! - Потом соскочил с кровати.
Натка потупила взгляд, так как обнажённым мужским телом любоваться стеснялась.
После того, как за Павлом закрылась дверь, Натка вскочила с постели, потянулась во весь рост, встряхнула руками свои длинные волосы, которые рассыпались по плечам, закрывая грудь. «Я сейчас похожа на русалку, - пришло ей в голову. – А Павел мой принц, ради которого я готова пойти на любые жертвы. Лишь бы только его не умыкнула какая-нибудь королевна, а мне не пришлось бы потом от этой потери умирать в морской пене. Что-то совсем грустный конец у этой сказки. Но ведь это только сказка, а мы живём в реальном мире, здесь и сейчас. И я так счастлива, что хочется кричать на весь мир, но счастье пугливо. Не стоит о нём никому рассказывать, а то найдётся немало завистников. Чем меньше людей знают о нас, тем меньше сплетен. Я просто хочу быть с ним. И всё, что происходит между нами будет только нашей тайной!» Натка быстро оделась и вышла. из комнаты.
Нина Петровна уже суетилась на кухне.
- Как спала моя девочка? - спросила она, погладив Натку по волосам.
- Спасибо, просто замечательно! - отозвалась девушка.
- А у нас есть для тебя сюрприз: мы сегодня едем на "Медео".
- Отлично! Просто здорово! Спасибо! Я соберусь быстро, - ответила Натка, порываясь метнуться назад в комнату, но Нина Петровна осадила порыв девушки:
- Нет, ты сначала поешь. Сейчас на стол накроем, позавтракаем, а потом в путь.
- Хорошо, но хотя бы умоюсь сначала, - улыбнулась Натка и отправилась в ванную комнату.
Семейный завтрак был очень дружным, за столом обсуждали предстоящую поездку. Натке рассказывали предысторию постройки плотины, защищающей город Алма-Ату от селевых паводков. А то, что "Медео" является центром подготовки союзного значения спортсменов – фигуристов, конькобежцев, хоккеистов – Натке было уже известно.
После завтрака собрались, закрыв квартиру, спустились вниз. Юрий Иванович завёл свои «Жигули». Павел с Наткой сели на заднее сиденье. Натке было так уютно сидеть с ним в обнимку, голова покоилась на его тёплом плече. Девушка с интересом разглядывала кварталы города, которые проплывали в окнах машины. И задавала тысячу вопросов о городе, интересовалась историей. Ей так хотелось, чтобы Алма-Ата стала вторым родным для неё местом жительства, так как понимала, что скоро ей предстоит здесь создать семью и любить дорогих сердцу людей.
Вдали виднелась канатная дорога, по которой можно было добраться до плотины, но, к сожалению, сегодня канатная дорога была на реконструкции, и поэтому от идеи путешествия по воздуху пришлось отказаться. Но была машина, которая живо домчала до Заилийской плотины, находящейся около высокогорного катка союзного значения – "Медео".
Красоты, которые открывались перед Наткой на подступах к плотине, были потрясающие. Лёгкий прохладный ветерок ласкал плечи. Воздух был таким чистым и густым, что, казалось, его можно резать ножом и есть.
Юрий Иванович сказал:
- Ну что, молодежь, вперёд на покорение вершины! Мы с Ниной не пойдём, ноги уже не те. А вы - оба спортсмены, лихо взберётесь по ступеням. Кстати, этих ступеней восемьсот сорок одна. Ровным счетом ничего для молодых ног. Всё равно, что взобраться на крышу сорокаэтажного здания. Дерзайте!
- Идём? – спросил Павел Натку.
- Ну конечно! – с энтузиазмом крикнула Натка. - Пойдём!
Взявшись за руки, молодые люди пошли вверх. Когда Натка встала ногой на первую ступень, Павел попросил её загадать желание. «Чтобы все были счастливы!» - кричала её душа. Молодые люди начали восхождение по ступеням, всё выше и выше. Народу было много: кто-то, как и они, стремился вверх, всё дальше и дальше, а кто-то спускался уже вниз. Натку подогревало любопытство о том, какой же должен быть потрясающий вид, когда она доберётся до самой высокой точки.
«Надо же, - думала Натка, – эта лестница символизирует жизнь. Изо дня в день, как по ступеням, человек стремится преодолеть трудности, чтобы достичь мечты. А когда достигнет, то что? Медленно надо отсчитывать время назад? Жизнь – СТУПЕНИ, по которым шагает человек, и не знает, на каком этапе ему станет сложно преодолеть следующий этап, где нужно остановиться, чтобы перевести дыхание. И прекрасно, что по этой жизни идут двое, взявшись за руки, помогая друг другу преодолевать трудности пути!».
- Не устала, радость моя? - отвлёк от дум Павел Натку.
- Немного, - ответила девушка. – Ты как будто прочитал мои мысли о том, что по жизни, как по этим ступеням, легче идти вдвоём в одну ногу!
- Ну ты фантазёрка! Но в этом что-то есть. Давай, передохнём и пойдём дальше. А то смотри, если тяжело, пока далеко не ушли, можем вернуться.
- Ты что! Ни в коем случае. Плевать на то, что ноги болят. Я дойду до вершины. Я же желание загадала! - живо отреагировала Натка.
- Ну тогда вперёд, моя спортсменка!
Павел поцеловал девушку, от чего у неё закружилась голова. А может, это было от того, что лёгкие дышали горным воздухом. Или от того, что они находились на такой высоте, с которой далеко внизу открывался вид на каток "Медео", что с каждой пройденной ступенью становился всё меньше и меньше в размерах.
Было тяжело подниматься. С каждым шагом становилось труднее. Мышцы бёдер болезненно ныли, слегка схватывала икроножные мышцы судорога, но Натка сдаваться не собиралась. Ей надо было добраться туда, где исполнятся все её мечты. Она так чувствовала, она так хотела! Шаг за шагом приближалась цель, до которой уже можно было достать рукой. Девушка повисла на Павле. Ему тоже было нелегко, но он старался скрыть усталость, потому что понимал, что Натка упряма в достижении своей цели, а он мог только помочь ей в этом.
И, наконец, свершилось - последний рубеж был взят.
- Ура! – закричала Натка.
И эхо понеслось далеко в горы, чтобы оповестить весь свет об этой маленькой победе!Девушка кинулась на шею любимому человеку, и они стояли там, обнявшись, счастливые, на самой высоте плотины.
- Ты победительница! И покоритель всех мыслимых и немыслимых вершин! - сказал Павел. - Я горжусь тобой! Посмотри, какой потрясающий вид открывается отсюда!
Он повёл рукой, чтобы Натка посмотрела кругом.
- Ух, ты! - У Натки перехватило горло от восторга.
Перед ними раскрывалось ущелье, окружённое с двух сторон цепью гор, поросших хвойными деревьями. Солнце ласково освещало ущелье. Вдалеке виднелись снежные шапки вершин, а небо было таким высоким и голубым, каким никогда его больше не увидишь. И птицы в этом свободном небе парили легко и непринуждённо.
Натке казалось, что мечта так и должна выглядеть: потрясающе красиво. Быть в гармонии с природой, с миром, со Вселенной - это ли ни счастье? Ощущать себя песчинкой в огромном пространстве и времени, но значимой песчинкой, со своей душой, со своим внутренним миром, со своими переживаниями, чувствами и желаниями.
- Спасибо тебе, любимый, за то, что благодаря тебе я начала жить и любить! Давать и принимать взамен добро, ласку и нежность! Я всю жизнь буду ценить то, что ты мне подарил в эту самую минуту – осознание себя как личности, как простого смертного счастливого человека!
- Я тоже благодарен тебе за то, что ты у меня есть! Мне теперь есть, для кого жить. Всё у нас будет хорошо! А остальное – просто мелочи жизни!
Молодые стояли, обнявшись, больше не произнося ни слова. Всё и так уже было сказано.
Спуск вниз был ещё труднее: каждый шаг отдавался болью теперь уже в икроножных мышцах. Натка отшучивалась, что на «пятой точке» съезд вниз по перилам был бы, наверное, быстрее и приятнее, а Павел смеялся над её идеей.
Очень был труден путь вниз, ох, как труден. «Это, наверное, как разочарование в жизни, когда ты достиг всего и теперь должен возвращаться к исходной точке, - продолжала философствовать Натка. - Но и этот путь по ступеням должен быть пройден, каким бы ужасным он ни казался!».
Ноги ныли ужасно.
- Похоже, я завтра не встану! – отшучивалась Натка, кривясь от боли.
- Ничего, я тебя буду носить на руках! - пообещал Павел.
- Ещё чего, - сказала девушка, - я лучше на шею заберусь!
- Ого, прыткая какая, - смеялся Павел. – Тебе палец в рот не клади, откусишь по самый локоток!
- Боишься? А ну-ка дай палец! Я есть хочу! - продолжала шутить она.
Павел провел большим пальцем по губам Натки, от чего токи пронзили её тело, а глаза закрылись от удовольствия.
- Ты меня волнуешь. Ты такая отзывчивая на ласку. Я обещаю, что сегодня будет самый замечательный массаж на твои натруженные ножки.
- Не искушай меня, - попросила девушка, - а то я растаю прямо сейчас, и побегу волной с этих самых ступеней к подножию, сметая всё на своём пути.
- Не надо! Алма-Ата уже переживала похожую катастрофу. Поэтому плотина построена, как ограждение от любых селевых атак. Ты создана для счастья, и причиной несчастья для других людей не будешь. Я не позволю.
- Какой ты у меня... - задохнулась от восхищения Натка. - Ладно, идём дальше.
Спустившись, на стоянке они увидели машину. Родители их заждались. Сразу спросили о впечатлениях. Натка щебетала без умолку, пересказывая этапы подъема на плотину и трудного спуска с неё.
Приехав домой, Натка с Ниной Петровной на скорую руку организовали обед. После чего все отправились в комнаты отдохнуть от поездки.
Натка растянулась на кровати. Павел сел на край и лёгкими движениями рук начал массировать ей икроножные мышцы. Приятное тепло разлилось по телу. Глаза сами собой закрылись. Девушка сама не поняла, как уснула.
Вечером Нина Петровна вызвалась погадать Натке на картах таро. Девушка никогда ни в какие гадания не верила. Но картинки карт таро её заинтересовали, хоть Натка и не смыслила в этом деле ничего. Нина Петровна улыбалась, видно карта хорошо легла и предсказывала интересное будущее.
Мужчины играли в шахматы, ну а женской половине оставалось только смотреть телевизор, по которому показывали длинный бразильский сериал. Такие сериалы только выходили на экраны, чем привлекали большое количество домохозяек. Повсеместно на лавочках, в автобусах можно было слышать горячие обсуждения очередной сюжетной линии сериала. В этом, наверное, была своя прелесть, потому что подглядывать за заокеанскими страстями было интересно: обсуждать наряды героев и переживать за судьбы экранных героев было своеобразным комильфо всех женщин страны.
Ближе к десяти все отправились в свои комнаты готовиться ко сну.
Натка доковыляла до кровати, потому что утреннее восхождение уже давало о себе знать: мышцы тянуло и скручивало. Ощущения были не из приятных. Но чем только не пожертвуешь ради новых впечатлений. А красоты природы до сих пор стояли перед глазами девушки. Очень было жаль, что молодые люди перед поездкой на "Медео" забыли фотоаппарат на тумбочке в коридоре, и Натка сокрушалась, что их восхождение не было зафиксировано на плёнку. Такие кадры могли бы получиться на память!
- Не переживай, - успокаивал девушку Павел, - у нас ещё столько возможностей будет.
- Не, в другой раз я сто раз подумаю перед тем, как подняться на плотину, - улыбнулась Натка. – Судя по тому, что я, возможно, завтра вообще не встану, другого раза уже может и не быть.
- Не шути так, - возмутился Павел. – Были бы кости, а мясо нарастёт. Ты же у меня спортсменка, знаешь, что молочная кислота приносит недолговременные болезненные ощущения. Переживёшь. Я сейчас поглажу твои ножки, и они пройдут в два раза быстрее.
Натка легла, а Павел сел по-турецки у неё в ногах. Руками начал нежно массировать ступни девушки, поднимаясь всё выше. Натка млела от прикосновений. А Павел с хитрой улыбкой наблюдал за реакцией девушки. У Натки участилось дыхание. Это уже был не массаж, а эротический ритуал. Мысли путались, тепло разливалось по телу, концентрируясь внизу живота. Возбуждение нарастало. Девушка смотрела на Павла с лёгкой истомой в глазах. Парень встал, выключил верхний свет и зажёг ночник, потом прилёг рядом. Рука его начала исследовать тело Натки. Девушка выгнулась дугой, запрокинув голову. Она уже была где-то на полпути к небесам. Павел прижал её к себе и коснулся губ. Страсть тут же охватила обоих. Натка обняла любимого, лёгкими движениями стала гладить по спине, царапать. Руки её спустились к его ягодицам и стали стягивать плавки. Парень застонал, предчувствуя нарастающее возбуждение. Он позволил Натке самостоятельно довершить начатое. Опираясь на локти, он лег между её ножек. По животу Натки заскользило горячее упругое естество, сводя девушку с ума. Темп ускорялся. А она была так счастлива, что может быть орудием наслаждения любимого, его плацдармом. Финиш не заставил долго ждать. Вздрогнув, Павел издал стон и затих. Ритмы сердец отбивали лихие удары. Дыхание было сбито. Но ощущения единения были колоссальными. Они лежали, изнемогая от истомы.
Потом Натка пошевелилась и сказала:
- Знаешь, а массаж был, ну, очень волшебным. Наверное, я завтра буду уже скакать, как коза!
- Скакать ты будешь сейчас... - прошептал на ухо Павел.
Он перекатился на спину. Натка его плавками вытерла себе живот, потом потянулась к нему, но парень вдруг попросил её:
- Сядь мне на живот. Оседлай меня.
- Как тогда, на стуле в нашем домике? - спросила девушка.
- Да.
Натка выполнила просьбу Павла, хотя сделать это было крайне сложно, мышцы ног тянуло болью.
Парень заключил в ладони грудь девушки, плавными движениями начал массировать, заставляя соски стать упругими, потом руки начали спускаться вниз. Напряжение девушки требовало выхода. Натка почувствовала, как он стал твёрдо и горячо упираться в её лоно, которое прикрывало тонкая ткань трусиков. Палец проник под кружево. Девушка непроизвольно стала двигать бёдрами, задавая темп, и тем самым доставляя любимому острейшее наслаждение. Она совершала поступательные движения взад и вперед по его животу. Внизу горело, чувствовалась твердь, и если бы не ткань, неизвестно, сдержали бы они слово, данное родителям. Всё её существо требовало апогея, который не заставил себя долго ждать. Волны унесли девушку по ступеням туда, в высоту, к самой верхней точке. Натка готова была кричать от восторга, но ладонь Павла нежно прикрыла ей рот. Натка зубами ухватилась за его палец и слегка прикусила. Павлу эта неожиданность показалась крайне эротичной. Вот уже и второй палец старался проникнуть в её манящий рот. Аромат его ладоней сводил Натку с ума. Она пила его запах, она ела его плоть, она высасывала его душу.
В конец обессиленная, девушка рухнула на грудь любимого. А он нежно ласкал её спину, бёдра, лодыжки.
- Ты когда-нибудь сведёшь меня с ума, - прохрипела она. - Разве возможно переносить все эти эмоции? Мне кажется, что я умираю: задыхаюсь, рассыпаюсь на миллион частиц, и собирать себя снова в кучу так не хочется.
- Ты не умираешь, любимая. Ты живёшь и любишь. И в этом счастье, - ответил парень, нежно поцеловав её в плечо.
- Тебе было хорошо сегодня? - спросила Натка.
- Просто супер! Ты моя отличница. Неси дневник, поставлю пятёрку по поведению!
- Шутишь, - улыбнулась Натка. – Я с тобой серьёзно, а ты всё отшучиваешься.
- И я серьезно. Серьезней не бывает. Ты моя великолепная всадница. Как ножки? - спросил Павел.
- Я их не ощущаю. Завтра посмотрим на то, что ты со мной сотворил за весь этот незабываемый день.
- Ложись и начинай засыпать. Обещаю, больше приставать не буду. Просто сделаю лёгкий массаж головы, чтобы ты уснула!
- Ах, как мне нравятся все твои массажи, - пробормотала Натка, скатываясь с него.
Потом свернулась калачиком, а он пристроился сзади, согревая её спину. Рука ласково гладила девушку по волосам. Натка начала погружаться в сон. Волшебный. Неповторимый. В котором были только они.
ПОСЛЕДНИЕ ДНИ ЛЕТА.
Лето стремительно катилось к закату. Воздух был ещё знойно-сухим, но трава местами пожухла, а листья на деревьях уже скручивались в бледные трубочки. Засохшая листва щедро покрывала подножия деревьев богатым ковром. Остро чувствовался приход осени. И было мучительно жаль, что это лето, которое стало, наверное, самым значительным за всю такую ещё короткую Наткину жизнь, заканчивалось, унося с собой время, где она была так счастлива, оставляя в памяти яркие моменты. Душа наполнялась своеобразной грустью, которой, похоже, не находилось объяснения. Хотя, почему не находилось? Сердцем чувствовалась разлука, расставание. Уже не будет беззаботных дней, в которых было так много невероятных открытий. Жизнь течёт, изменяя судьбы людей, преподносит им на определённом этапе право выбора. И возврата к точке отсчёта, с которой начинается путь, дающий право выбора, нет. Мы всегда сами выбираем свою дорогу, совершая свои собственные ошибки, потому что чужие нас никогда ничему не учат. Человек идёт вперёд, иногда наступая на те же самые грабли, которые звонко хлопают по лбу. Больно? Да. Но, когда выпадает момент нарушить определённые правила, заложенные в сознание человека воспитанием, нормами поведения в обществе, так хочется плюнуть на эти догмы и сделать свой единственный промах, совершить свою ошибку в жизни.
Лето уходило, внося в душу Натки смятение. Ей так не хотелось уезжать от родного человека. И поэтому часто на глаза сами по себе наворачивались слёзы, а сердце щемила тоска. В последние выходные августа решено было поехать на дачу к брату Юрия Ивановича. Начинался сбор яблок, нужно было помочь собрать богатый урожай, созревший на плодородной земле. Даже название города Алма-Ата переводилось с казахского языка как "Отец яблок". Ранним субботним утром, загрузившись в машину, семья отправилась в предгорья Алатау, где находилась дача родственников. Ехали в гору, петляя по дороге, которая изумляла Натку красотой тех мест, где она пролегала. Натка с удивлением и с каким-то упоением разглядывала горные пейзажи. А Павел с улыбкой наблюдал за тем, какие эмоции отражались на лице Натки. «Какая же она ещё девчонка!» - похоже, говорила его улыбка. А у девушки даже не находилось слов, чтобы передать те впечатления, которые фиксировались в памяти и откладывались на сердце. Она любила весь этот мир, открывающийся ее взору. Она любила людей, которые сейчас были на расстоянии вытянутой руки. Она любила себя за то, что просто любила жить, и, конечно же, любила своего мужчину, близкого и родного.
По прибытии на дачу, Натку представили родственникам, как невесту Павла, чем вызвали лёгкий румянец на щеках девушки. Потом после обильного завтрака на свежем воздухе, молодые люди отправились собирать урожай. Яблони были невысокими, поэтому плоды легко давались в руки. Жёлтые, красные, зелёные, они одуряюще-прекрасно пахли. Упругая кожица блестела воском на солнце, плод так и просился в рот. Обильный сок брызгал от одного укуса, и лёгкая оскомина оставалась на зубах.
Работалось легко. Натка и Павел постоянно украдкой целовались и подшучивали друг над другом. Аромат поцелуя был наполнен свежим яблочным соком, солнце горячило тела, а свежий горный ветер остужал кипевшие страсти. Они находились на пике разрешённого и запретного: поцелуи разрешались, а вот желание упасть в шёлковую траву и до самозабвения любить друг друга, было под запретом. А так хотелось отправить к чёрту все правила приличия!
Вёдра быстро наполнялись ароматными плодами всех сортов.
- Что мы будем с ними делать? – спрашивала Натка.
- Лучшие отправим на хранение до зимы, а из других яблок будем варить сок, – отвечал Павел.
На сей раз парень не забыл взять фотоаппарат. Поэтому после работы устроили фотосессию. Павел подбирал выгодные ракурсы и снимал Натку на плёнку. Конечно, Натка, смеясь, вычурно позировала: то присядет на скамейку, то выберет бутон розы, склонится к нему в поцелуе. Потом съемками заразили всю семью, уговорив позировать на фоне дачной зелени. Кадры должны были получиться ещё те!
День пролетел очень быстро. Но и он был богат на положительные эмоции.
Утомленные, гости прощались с хозяевами дачи, благодарили их за гостеприимство и за богатый собранный урожай. А ещё увозили на пленке события того, одного из последних дней лета, августа 1989 года.
По приезду домой решили, что переработкой урожая займутся уже завтра. А сегодня всем хотелось только добраться до кровати.
- Этот день тоже станет ярким моментом в моей истории жизни! Нет, нашей истории! – поправилась Натка, обратившись к Павлу. - Знаешь, я никогда не думала, что человек может быть просто счастлив и всё время находиться на пике этого счастья! Знаешь, чего я боюсь?
- Чего боится моя девочка? – спросил Павел.
- Боюсь, что когда-нибудь придётся свалиться с этого пика и разбиться вдребезги! И это, наверное, самое ужасное, что может случиться с человеком.
- С тобой этого не произойдёт, не думай о плохом, - успокоил девушку парень.
- Я просто переживаю, что это наше лето заканчивается, - вздохнула Натка.
- Но ещё столько нового будет впереди! Не торопись жить. Человек живёт надеждой и, пожалуй, ещё мечтой! Помнишь, как мы поднимались по ступеням к небу, и ты мне говорила именно об этом? Вся прелесть жизни состоит в том, что человек не может знать, что его ждёт за поворотом, что у него будет впереди.
- Ты прав, - согласилась Натка, - но, всё равно, страшно жить и не знать, какие испытания ждут тебя на дороге жизни.
- Чтобы не бояться, нужно быть сильным духом. Я черпаю свои силы в тебе. Ты находишь свои силы во мне. Но не всегда люди подпитывают друг друга. В каждом из нас скрыт тот потенциал жизненных сил, который позволяет преодолевать все перипетии судьбы. Самостоятельно преодолевать, не опираясь ни на кого. Конечно, легко понимать, что близкий человек протянет тебе руку помощи в трудную минуту. Но бывает и такие обстоятельства, когда только сам человек может спасти себя, не опираясь ни на кого. Только уповая на поддержку Бога, - сказал Павел.
- Ха, ты ещё и в бога веришь? - рассмеялась Натка.
- Вопрос сложный. Бог в каждом из нас, и когда нам трудно, мы просим именно у него защиты и помощи.
- Ты, наверное, прав, - вздохнула Натка. – И всё-таки мне хочется верить, что никогда не придётся выуживать внутренние резервы, чтобы пережить ту или иную ситуацию, либо возрождать себя после падения. Я трясусь от одной только мысли, что мне когда-нибудь придётся пройти через подобное испытание.
- Не бойся! Ты – сильная девочка. Я всегда протяну тебе руку помощи. Только верь мне! - успокоил девушку Павел.
Он нежно обнял Натку, которая затихла в его руках. Она с упоением слушала биение сердца любимого человека.
Солнце клонилось к закату. Раздевшись, молодые люди легли в кровать, согревая теплом друг друга. «Как я буду без тебя? Мне так не будет хватать твоих прикосновений, запаха кожи, взгляда голубых глаз, касания мягких нежных губ» - думала Натка. И слеза предательски скатилась по щеке.
День угасал, унося в историю всё то, что было сегодня открыто в сердце.
Воскресенье выдалось солнечным. Окна на балкон были открыты. Лёгкий ветерок гулял по квартире. Натка проснулась в одиночестве. «Куда делся Павел?» - спрашивала она себя. Накинув халат, вышла из комнаты. На кухне происходила какая-то суета. Девушка направилась на кухню, а там кипела работа: ставился агрегат для отжима сока из яблок, готовились кастрюли, пол был уставлен трёхлитровыми банками.
- А чего это вы меня не разбудили? – надув губки, спросила Натка.
- Не хотели прерывать твой сладкий сон! – отшутился Павел. – Привет! - и чмокнул в щёчку девушку.
- Я что, маленькая, что меня рано будить нельзя?
- Нет, ты уже большая, но вот будить тебя всё равно не стоило. Ты ничего не пропустила. На твою долю работы ещё хватит. Пойдём, позавтракаешь, а потом приступим.
После лёгкого завтрака домочадцы начали главный процесс - подготовку фруктов к переработке. Надо было помыть яблоки в ванной, по возможности, очистить сердцевину, порезать на кусочки, чтобы соковыжималка легче могла пропускать плоды. Работа была трудоёмкой, но быстро спорилась, потому что множество рук работали слажено. Женская половина семьи мыла и стерилизовала банки. На плите кипел в кастрюлях свежевыжатый сок. Мужская половина лёгким движением рук закрывала банки крышками при помощи ключа для закатывания. Дело спорилось. На кухне было жарко, но никто не жаловался, так как понимали, что зимой каждая банка восполнит недостаток витаминов в организме. После того, как последняя банка была закрыта, а на кухне был наведен порядок, решено было приготовить вкусный ужин.
Натка с Павлом сходили в магазин за продуктами, а тем временем Нина Петровна замариновала куриное мясо в томатном соке, чтобы потом испечь его в духовке. Легко пообедав, так как предполагался сытный ужин через несколько часов, все разошлись по комнатам.
Натке надо было собирать вещи, так как лето было на исходе, и возвращение во Фрунзе домой неизбежно. Девушка начала было паковать сумку, но Павел заставил отложить сборы на потом.
- Тебе надо отдохнуть! - настоял парень.
- Я не устала! - ответила Натка.
- Почему у тебя нет настроения? - поинтересовался он.
- Почему? Есть. Только грустно всё это, - показав на сумку рукой, ответила Натка.
- Ну что ты так переживаешь? Давай договоримся так: если у тебя с учёбой всё будет хорошо, если ты по-прежнему будешь лучшей ученицей в классе, а я знаю, что так оно и случится, ты сможешь каждую неделю приезжать к нам, конечно, с разрешения твоих родителей!
- Ой, Паша! Ты правда думаешь, что это возможно? - оброадовалась девушка.
- Ну, конечно, глупенькая моя! – обнял Натку Павел. – И нечего расстраиваться. Мы же расстаёмся не навсегда. Мне тоже не хочется отпускать тебя, но надо соблюдать правила жизни. Может, мне тоже не хочется выходить в институт, сидеть на парах и мечтать об одной маленькой девочке, которая находится в пяти часах езды на автобусе. Но чтобы добиться успеха в жизни, иногда придётся поступаться желаниями.
- Наверное, ты прав. Знаешь, вот поговорили с тобой, и мне стало легче, – улыбнулась Натка.
- А теперь ложись и отдыхай!
- А ты со мной?
- Ну, конечно, куда я без тебя?
Молодые люди завалились на кровать, но вместо того, чтобы закрыть глаза, начали целоваться и тормошить друг друга. И столько было в этом радости и неповторимой нежности.
Вечером состоялся неповторимый семейный ужин. Много разговаривали, строили планы на будущее. И пили вино за удачу, за здоровье. И, конечно, за любовь, потому что именно на ней построен мир. Всю семью согревало чуткое отношение друг к другу и тепло сердец.
После ужина Павел с Наткой пошли прогуляться по бульвару. Зажигались фонари. Кругом на скамейках сидели влюблённые парочки. И Натке было отрадно, что и они с Павлом вливаются в это вечернее настроение, царившее на ночном бульваре, атмосферу любви и нежности. Значит, есть юность у города, который прирастает молодыми семейными парами. Есть надежда, что родятся новые дети, которые будут заливать эти аллеи звонким смехом. Всё просто обязано быть хорошо. Грусть Натки отошла на второй план, потому что она поверила в то, что разлуки тоже нужны. «Кто не знает горечи разлуки, тому не ведомы радости встречи, - так рассуждала она, чувствуя рядом тепло крепкого мужского плеча. – Всему свой срок. И каждому в сердце – веру в то, что всё должно быть хорошо!»
ОТЪЕЗД
Утром после завтрака Натка согласилась пойти с Ниной Петровной по магазинам. Они искали кое-какой инструмент для дачи, а по пути зашли в магазин одежды. Там Нине Петровне глянулось платье для Натки.
- Я хочу сделать тебе подарок. Очень хочу купить платье, чтобы ты его носила и вспоминала обо мне, - сказала Нина Петровна.
- Мне очень приятно. Отказать вам не могу. Я с удовольствием буду носить платье, зная, что оно куплено с любовью, - ответила Натка.
- Пойдём выбирать, девочка моя.
Они стали выбирать платье. Единогласно решили остановиться на тонком ситцевом, белом с розовым рисунком. Юбка с воланом, а горловина завязывалась тесёмочками. Натка примерила платье: оно сидело на ней как влитое.
- Нравится? - спросила Нина Петровна.
- Да, конечно! - улыбнулась Натка.
- Тогда, берём, и носи его на здоровье!
- Спасибо, - ответила девушка и поцеловала дорогую Нину Петровну.
Когда пришли домой, Натка прогладила ткань платья и сразу же надела подарок на себя.
Уезжать домой во Фрунзе решено было во второй половине дня. Сумки были собраны. Морально Натка настроила себя на то, что разлука долгой не будет. "Может, ещё ценнее станут отношения, когда они проверятся временем и расстоянием. А также устойчивостью к новым соблазнам. Надо просто научиться переносить разлуку" - уговаривала себя девушка. Поэтому на сердце у Натки было легко. И когда она прощалась с родителями Павла у дверей, ощущение было таким, как будто Натка уходит из дома в магазин на короткое время. Павлу на следующий день с утра надо было быть в институте, они с Наткой решили, что парень посадит её на автобус, а родители встретят дочь на автовокзале во Фрунзе.
На автовокзал они шли пешком, болтая обо всём и ни о чём. Единственное табу в разговоре была тема разлуки, потому что бередить раны не хотелось. На платформе они стояли, обнявшись, до того момента, когда водитель попросил войти девушку в салон автобуса. Натке стало смешно:
- Теперь я уезжаю, а ты остаёшься? Значит, с меня поцелуй?
- Только людей, которые наблюдают за нами, не смущай, - улыбнулся Павел.
- А, пускай завидуют! - отмахнулась девушка.
Она коснулась своими губами губ Павла. А потом по-хулигански провела кончиком языка по ним.
- Я люблю тебя! - шепнула ему.
- Я буду ждать, приезжай скорее! - сказал Павел.
- И соскучиться не успеешь, как я приеду! - Пообещала Натка.
- Беги, а то водитель уже нервничает! - подтолкнул Натку к двери Павел.
Девушка кивнула головой в ответ и поднялась на ступеньку автобуса. Прошла к своему месту и ещё долго провожала взглядом своего обожаемого человека, который удалялся всё дальше и дальше. И всё-таки Натка оказалась слабой – слёзы хлынули из глаз, а сердце сжало в тиски.
«Лето закончилось. Наше самое незабываемое лето, - пульсировала мысль. – Закончилось...» А тут же сами собой сложились стихотворные строки:
Ещё один день без тебя.
Померкло всё. И сердце стынет.
Когда же мы, нежно любя,
Сольёмся в сладостном порыве?
Мечта! Так не хватает в буднях дней
Любви и нежности твоей.